Текст книги "Мангуст. Прыжок Мангуста"

Ладно, это всё лирика, а мне теперь что делать?

Оставив остывать три новых тела, мы отошли в сторонку. И заместитель с нами, не верящий в своё счастье. Пригодится.

Надо подумать. Время есть, по этой дороге только работорговцы ездят, и ведёт она, кстати, в порт. Правильно я свою спутницу понял и догадки мои правильны. Теперь бы не ошибиться. Транспорта куча, денег тоже навалом, остаётся решить, что мне дальше делать…

Глава 5

Грунтовка стелилась под колёса загруженной трофеями легковухи двумя серыми от пыли колеями. Весь багажный отсек был забит оружием и снаряжением. Наконец-то я смог переодеться, подобрав для себя и свой спутницы подходящие размеры одежды и обуви. Паровик тяжело мчался к горам, оставляя позади себя густой клубящийся шлейф. А куда мне ещё ехать? К морю? Обязательно поеду, только это дело до конца доведу. Потому что там, в предгорьях, усадьба работорговцев находится. То есть не только это одно проклятое простыми людьми поместье, есть, конечно, и другие, но именно эта дорога приведёт к остаткам положенной в степи группы… если поехать по ней в эту сторону.

А ведь уже совсем было настроился двинуться к морю, да пришлось переменить своё мнение. Нельзя упускать такой шанс, сам собой падающий в руки. Слишком большие богатства скопились в поместье за последнее время. Эти несколько лет были весьма удачными для работорговцев в смысле поимки и последующей продажи живого товара. Сюда же можно прибавить торговлю наркотиками, скупку и продажу намародёренного и просто прихваченного добра и… как же без пиратства? Активы у банды, что ни говори, большие. Оставлять это уцелевшим членам банды было бы верхом глупости. И риска почти никакого. Машину знают, через ворота пропустят, охрана в поместье по здешним меркам большая. А по моим – так почти никого там и нет. Да и остались там сейчас, по словам бывшего заместителя, в основном только семьи. Почти все активные члены картеля на промысле… то есть на работе.

Въедем по-наглому, всех в пыль положим, от сканера никто не скроется. Поэтому бояться нечего. А вот опасаться нужно. Мало ли какая дурость может приключиться, выплывет какой-нибудь неожиданный фактор, и всё пойдёт прахом. Поэтому быстро въезжаем, хватаем припрятанное и уносимся в клубах пыли. Что с обитателями делать будем, пока не решил, на месте разберёмся. Настрой у меня серьёзный, если начнут сопротивляться, буду валить всех наглухо, хватит с меня мягкотелости. Нет, я не настолько кровожаден, с детьми и женщинами воевать мне как-то не с руки, да и не война это будет, а истребление. Поэтому валить только в том случае, если начнут сопротивляться. Но! Что может сделать без должной подготовки десяток разжиревших и расслабившихся от безнаказанности бойцов, набранных из местного отребья, против меня, такого могучего и грозного? Ни-че-го!

Теперь мчусь, оставляя позади паровика серую степь в клубах густой пыли из-под колёс, внимательно вглядываюсь в то, что показывает впереди сканер. Подставляться по-глупому не хочется, смотрю и запоминаю, кто где находится, что делает, чем вооружён. И увиденное мне начинает нравиться. Полное расслабление в усадьбе. Выпивают, сволочи. Опасался большого числа женщин и детей, а их почему-то совсем немного, десятка полтора всего наберётся. Все в одном центральном доме, на первом этаже собрались, что-то делают всей толпой.

План авантюры в голове сложился, по мере приближения к воротам начинает немного потряхивать от волнения. Ничего, сейчас ворвёмся и пограбим от души награбленное. Нет, не так. Приедем и заберём неправедно нажитые ценности в виде драгоценных камней и золота… А остальное имущество мне не нужно, зачем мне имущество? Я здесь, на этом острове, жить не собираюсь, по крайней мере сейчас, точно.

Стоп! А почему это я свою акцию грабежом называю? Просто приеду и заберу своё, уже почти родное. Ведь всё в тайниках спрятано. И отныне больше никто на этом острове про них не знает. Мертвые ничего никому не расскажут. Переводчик мой, он же водитель, ещё знает, но он молчать будет. Как главный финансист мне саквояж с деньгами пихал, как красиво расписывал сокровища в тайниках, как намекал, что только он может их вскрыть и мне всё содержимое передать, ни камешка себе не оставив… Ничего скрывать не стал и не обманул ведь, я всё время его слова и эмоции проверял. Это он таким образом себе жизнь вымаливал. Обойдётся. Слишком много крови и слёз на его совести…

Я понимаю, что систему не переделать, что место пустым не останется, что на замену убитым или пропавшим в степи работорговцам придут новые люди – банда-то большая. Образуется новый конклав работорговцев, потому что это один из почти легальных видов местного бизнеса. Поэтому просто приеду, по обстоятельствам разберусь с охраной и наследниками, заберу уже ставшее в мыслях моим содержимое тайников и уеду. Всех под корень изводить, так на острове никого не останется. Мне своего дерьма хватает, в своей стране, чтобы ещё с чужим возиться. Всё не уберёшь. Оно как? Пока в одном месте почистишь, обязательно кто-нибудь в другом успеет нагадить. Суть людей такая. И что интересно, считают, что так и надо. И почему я с этим категорически не согласен? Поэтому, наверное, я и нахожусь теперь здесь, на краю земли… Потому что многие не согласны со мной. Да пофиг! Кто не с нами, тот против нас. Дайте только назад вернуться!

А то, что я жив и здоров – во Дворце знают. Потому что инициацию я прошёл, теперь алтарь показывает состояние государя. Или наследника, как в моём случае. Жаль, что он не показывает, где я нахожусь, так бы за мной уже прилетели… Наверное. Или если сменится власть, то новая просто закроет доступ к дворцовому алтарю, провозгласит нового наследника и государя, и всем станет по барабану – цела ли моя такая ранимая и нежная тушка. Кроме новых заговорщиков, которые обязательно сразу же появятся и которые когда-то были вполне лояльным и законным правительством. Тем она сразу понадобится… Что-то я расфилософствовался, дорога, наверное, своё влияние оказывает?

Выбросить все посторонние мысли из головы и воспользоваться моментом, подробно расспросить заместителя и водителя паровика по совместительству о той стране или местности, где я сейчас нахожусь. Что здесь за законы, какие правила и порядки, чего мне опасаться и, главное, каким образом мне отсюда лучше выбраться? Приступим. Пока есть информатор, грех упускать такую возможность расширить свои знания.

Девчонка затихла на заднем сиденье, пригрелась на мягкой коже. Вроде бы заснула, и даже тряска неровной грунтовки не может ей помешать. Вот это нервы! Пусть спит. Теперь мне с ней до порта возиться. Наконец-то я смог с ней коротенько через переводчика поговорить, расспросить, узнать, кто она такая, откуда попала в рабство и какие у неё планы на дальнейшую жизнь. То есть где мне её высаживать?

Полученные ответы заставили впасть в ступор. Она искренне была убеждена, что теперь полностью принадлежит мне. Вот так. Не больше и не меньше. Зачем мне это? Что я с этой малолеткой буду делать? Впрочем, совсем даже не с малолеткой, лет девчушке чуть меньше, чем мне, даже можно считать нас одногодками, но выглядит она очень уж по-детски. От себя наш переводчик добавил, что женщины здесь все такие, субтильные. Встречаются, конечно, и полные, но только в богатых семьях. Дородность показывает доход семьи. О как.

С острова, да, это огромный остров, выбраться можно только морем и воздухом. А то я этого не знаю. На мой вопрос, откуда они столько рабов берут, водитель только плечами пожал. Со всех сторон свозят, пираты и контрабандисты продают, бандиты привозят. Товара хватает… как и покупателей на него. А зачем везти рабов к ним, если их можно самим продать? А для того, чтобы сбыть ненужных или лишних, просто обменять мужчин на женщин или наоборот, да много для чего. И просто так, с улицы, постороннему никого не продать. Не дадут. Такой вот получился познавательный разговор. А всем здесь правят деньги – и людьми, и законом. Впрочем, как и везде, и во всём. Вот ещё одна причина, почему нужно обязательно ехать в поместье…

Широкие ворота распахнулись навстречу, паровик вкатился на просторный двор, окружённый со всех сторон двухэтажными каменными строениями. Прямо крепость получается в чистом виде. Боятся кого-то? Из дверей высыпали все обитатели, встречают. Это хорошо, не надо будет их выкуривать из своих нор, жилищ то есть.

Остановились в клубах пыли, пока народ не успел опомниться и подойти, выскочил наружу с автоматом наизготовку, дал одну короткую очередь людям под ноги и вторую над их головами, заставив всех повалиться на землю. Самых бесстрашных или пьяных снесло воздушным кулаком, впечатало в стену. Тишина. Какой-то ребятёнок что-то вякнул и тут же заткнулся, да звонко осыпалось стеклянными брызгами разбитое пулями окно. Ну да, я же наугад стрелял. Даже удивился. Попал в несколько, а осыпалось одно, остальные аккуратными дырками сверкают. Ладно. Куда попал, туда и попал. Отремонтируют.

Повезло, что все передо мной лежат, со стороны главного строения. Остальные, похоже, подсобные. Сараи, конюшня и что-то ещё, не до воспоминаний мне сейчас. И вдвойне повезло, что охрана выскочила без оружия. Не считать же за оружие пистолеты у нескольких. А где наблюдатели за окрестностями? Тоже нет? Расслабились без начальства. Небось не только днём жажду вином утоляли, но и всю ночь пили? Потому что физиономии у мужчин очень уж опухшие.

Нет, так даже неинтересно, ни криков, ни сопротивления, пистолеты побросали в пыль по моему приказу, добросовестно переведённому моим водителем. Да, теперь моим, потому что отныне за его голову я даже медяка не дам, не то что серебряного или золотого. И он это прекрасно понимает, как я погляжу. Потому что очень уж рьяно показывает, что власть переменилась, даже явно что-то лишнее говорит, вон как разошёлся.

Лежат, мордами в пыль уткнулись, никто головы не поднимает, не любопытствует. Пусть лежат. Самые любопытные могут на две изломанные фигуры у стены посмотреть. Враз желание любопытствовать пропадёт.

И нам нужно быстро действовать, пока шок у лежавших не прошёл. Все ходы уже расписаны. Пока я надзираю за людьми, девчушка с переметчиком шустро скрываются в доме. Пришла пора выносить награбленное бандитами. Несколько длинных и тягучих в полной тишине минут, и два туго набитых саквояжа плюхаются на сиденье, заставив паровик жалостно скрипнуть пружинами. Это сколько же тут благородного металла? Потом посмотрим. И хорошо бы не забыть оружейку глянуть. Не успел об этом напомнить, как меня с полуслова поняли. Перекинулись между собой парой фраз и быстро скрылись в следующей двери. Опять потянулась короткая пауза, и высунувшийся из дверного проёма бывший заместитель проговорил:

– А что брать-то?

– А что там есть?

– Всё есть.

Вот… непереводимая игра слов. Как-то эта идея не приходила мне в голову. Не подумал я об оружии, да и для меня оно, как для мага, вторично. А тут потянуло на трофеи. Детство вспомнилось, корабельная свалка?

– А точнее?

– Пистолеты, пулемёты, автоматы, карабины, ружья, гранаты, взрывчатка… Да многое что есть…

Ничего себе, неожиданно. Они что, армию собирались создавать? Впрочем, время идёт, кое-кто начинает головами крутить. Лишней крови лить не хочется, поэтому думай, голова, быстрее и пора отсюда убираться. Кстати, а не поменять ли мне машину. Что-то эта легковушка сильно просела, а если ещё её нагрузим, то может подвеска не выдержать. Что там говорили про гараж? Самому бы посмотреть, да нельзя из-под контроля обстановку выпускать. И поднимать с земли людей нельзя, наверняка кто-нибудь попытается геройство или глупость проявить, придётся кровь лить, а её и так много пролито, лишней не хочется. Ничего, постою, покомандую. Пора отвечать ожидающему моего решения заместителю. А где девчонка? Жива она там или нет? Жива! В следующем маленьком окошке показалась, как почувствовала, рукой махнула. Нормально, а то у меня чёрные мысли появились по отношению к переводчику. Мало ли что он себе в голову вбить может? Вдруг захочет власть переменить и единолично всем владеть? Запросто. А девчонка молодец! Толковая попалась. Может, пусть пока со мной побудет?

– Вот и прихвати пару пулемётов с боезапасом, гранаты и… да ты сам знаешь.

Вот так будет лучше, когда всю ответственность на другого перекладываешь. И заместитель не удивился, кивнул головой и скрылся в проёме. И потащил железо одно за другим, то выскакивая из дверей, то скрываясь в темноте помещения.

Закончил? Я с сомнением посмотрел на сложенную у машины гору разнообразного оружия и ящиков. Устал, запыхался? Ничего. Куда это всё грузить? Надо бы что-то более проходимое, грузоподъёмное и надёжное. Где-то я что-то такое видел. Очередной кивок головы, и мой временный заместитель скрывается за очередными дверями. Распахиваются ворота, и показывается широкая морда паровика. Монстр медленно выкатывается во двор, жмётся к самой стене, объезжает лежащую в пыли толпу и тормозит, остановившись рядом с легковухой. Да, это то, что нужно. Ещё не грузовик, но и не вот этот маленький паровик, предназначенный для удобной перевозки собственной задницы. Высокие просветы, блестящая мощная решётка перед капотом, зубастые покрышки, которым никакое бездорожье не страшно. Просторный и удобный салон, в котором даже можно заночевать, за ним небольшой тентованный кузов, куда как раз и влезет всё моё добро. А что с накопителями энергии? Полные? Это хорошо. И внешний вид у нового паровика ухоженный, видно сразу, что за ним приглядывают.

Переводчик быстро, потея и задыхаясь, но, не обращая на это никакого внимания, перегрузил все мои трофеи, явно торопясь скорее всё закончить, вопросительно посмотрел на меня, дождался разрешающей отмашки и прыгнул за руль, перед этим что-то грозно прокричав лежащим людям. Уходим. И мы выехали через открытые настежь ворота.

– Что ты им сказал?

– Пусть наводят порядок. Я отвезу в порт нового босса и вернусь назад. Теперь я в поместье старший.

Эка он ловко распорядился моментом. Впрочем, это не моё дело. Не он – так другой, кто-нибудь да подберёт осиротевшее дело. Хотел было ляпнуть, что дело это поганое, да вовремя передумал. Живут они здесь так… А сможешь ли ты назад вернуться, посмотрим.

На сканере чисто, никто в погоню не кинулся, да и незачем кидаться. Сейчас там полная неразбериха. Новые вести вызвали слёзы у одних, радость и довольство у других, и сожаление об упущенных возможностях у третьих. Сами разберутся, по своим законам.

Да, на этом аппарате куда как удобнее ехать по степи. Днище по жёсткой траве не скребёт, ямы почти не ощущаются, высокая посадка даёт великолепный обзор, дорога так и стелется под зубастые покрышки. И ход мягкий, плавный, загрузка не чувствуется. И только одно царапает душу. Ценности прихватили без проблем, затрофеились, а про еду я забыл. И девчонка не сообразила, слишком уж ошарашена была подобной наглостью и ломкой стереотипов. Остался у нас только мой неприкосновенный запас с окаменевшими лепёшками. А нам ещё ночь где-то ночевать нужно, потому что сил уже нет, слишком много в этот день волнений выпало. Где-где? Да в степи и переночуем.

Проехали брошенные грузовики, так и стоящие в степи. Никому они не нужны, людей ни поблизости, ни вдалеке нет, пусто. Только птицы-падальщики при нашем приближении лениво поднялись с мёртвых тел, отлетели на несколько метров и тяжело плюхнулись в траву, недовольные внезапной помехой.

Пока ехали, подробно расспросил сосредоточенно крутящего баранку заместителя, а теперь и главаря, о городе впереди. Да уж, огромный по местным меркам город. Не наша столица, конечно, но всё-таки уважение вызывает. И порт здесь большой, в отличие от нашего, с огромными складами и отстойниками для живого товара. Служит перевалочной базой для всего региона. Сообщение только по морю, о дирижаблях здесь слышали, издалека иногда видели, но сюда они вообще-то не залетают. Почему, интересно? Пиратская тут вотчина, одним словом. Понятно теперь, почему я за столько дней над головой видел пустое небо. Придётся мне опять по морю путешествовать. Нанимать кого-то?

Можно и нанять, уверил разговорившийся собеседник, видимо совсем успокоившийся и поверивший в свою счастливую звезду, но лучше купить. Стоить будет недорого, а с такими деньгами, что есть у меня, неосознанно покосился назад, на продавившие сиденья саквояжи, можно и не уплывать никуда. И здесь можно будет очень хорошо жить.

– А где ближайший воздушный порт?

Простой вопрос вызвал лишь пожатие плечами. Не знает он, с острова никогда никуда не выбирался, незачем было. А теперь и вообще не нужно будет. И ещё раз покосился на заднее сиденье. Всё с ним понятно. И, похоже, он совсем успокоился, потому что мысли в голове поменяли свою цветовую гамму с испуга и опасений на алчность и чёрную зависть. Пора на ночёвку останавливаться. Можно, конечно, всю ночь ехать, но что-то мне осмелевший проводник не нравится. Лучше с этим сразу разобраться. Жалко терять такой источник информации, но в городе от него могут быть большие неприятности. Скажет что-нибудь кому-нибудь потихоньку, и разгребай потом за ним… Ладно, более или менее всё становится понятно. Осталось лишь расспросить про камни и золото, где их можно сбыть без обмана, узнать порядок цен, стоимость джонок, или что там у них по морю ходит…

Степь ровная, выбирать место для ночёвки можно любое. Тогда тянуть не стоит, вот тут прямо и остановимся, и договорим, пока девчонка лепёшки достаёт. Ночь и темнота способствуют разговору, вон как он испугался. Да не бойся, ничего с тобой не будет, если на мои вопросы правдиво ответишь. Если есть такое желание, потом можешь вообще назад, к грузовикам, возвращаться. Дальше мы и сами доберёмся. Успокоив, таким образом, разволновавшегося болтуна, быстренько выведал всю нужную информацию и попросил вынести из паровика трофейные саквояжи. Надо бы посмотреть, что они, то есть я, там прихватил.

Тяжёлые кожаные сумки глухо звякнули о твёрдую землю, загоревшийся над головой светляк высветил тускло блеснувшие золотые монеты, сверкнул блеском на огранённых драгоценных камнях многочисленных украшений. Да-а, я даже во Дворце такого не видел. Впрочем, видеть и не мог, потому что в сокровищницу так ни разу и не заходил. Мягко отговаривали, а я и не настаивал. Не в тех правах был. Усмехнулся своим мыслям. Как будто я сейчас в других. Ничего не изменилось, как бы ещё хуже не стало. М-да, затягивает блеск драгоценностей. Не удержался, поворошил в саквояже рукой, позвенел золотыми монетами, покрутил в руке несколько заблестевших в лучах святляка камней. А ведь есть ещё один саквояж с деньгами, самый первый. Может, прав этот работорговец? По здешним меркам, впрочем, по любым меркам я теперь богат. Останусь здесь, буду жить в своё удовольствие, девок щупать, путешествовать…

Тьфу ты. Даже сплюнул от досады. Какие глупости лезут в голову.

Похоже, подобные мысли не только в мою уставшую голову пришли. У мужика глазёнки сверкают, челюсть отвисла, рот распахнулся, даже слюни капают при виде всего этого богатства. И руки подрагивают, пальцы так и тянутся к завораживающему блеску камней. Даже девчонка не выдержала, в саквояж заглядывает, про лепёшки забыла, даже на землю их выронила, курица. Нас сейчас убивать будут, а ты рот раскрыла шире, чем глазищи.

Чётко вижу, как смещается назад работорговец, как тянет из-за спины пистолет… Откуда он у него появился? Только что не было… Прихватил, когда последний саквояж выносил? А я прошляпил, увлёкшись блеском камней и рассматриванием доставшегося богатства? Хорошо, что я к такому повороту готов был, и сканер мой постоянно работает; что действует бандит так, как я и предполагал. И саквояжи я достал лишь для того, чтобы этим завораживающим блеском его на нападение спровоцировать. Ну, такой вот я идиот, не поднимается у меня рука людей просто так убивать. Понимаю, что это глупость полная, но ничего с собой поделать не могу. Может быть, когда-нибудь и придёт такое время, когда мне будет всё равно, кому голову свернуть, человеку или курёнку, а пока пусть лучше так. Я же его не заставляю на меня нападать, он сам это решил. А то, что я к этому решению бандита подтолкнул… так каждый сам выбирает, как ему жить. Мог бы и удержаться от нападения.

Лязг передёрнутого затвора совпал с брошенным за спину жгутом удавки, а воздушный дротик выбил пистолет из руки захрипевшего работорговца. Всполошилась девчонка, спохватилась, оторвалась от сокровищ, голову подняла, руками по земле шарит – карабин ищет. За спину мне уставилась, а там темно после светляка, ничего не видно. Это я со сканером, мне легче…

Мёртвое тело осталось в степи, а я, загрузив саквояжи и подобрав оброненные лепёшки с улетевшим в траву пистолетом, сел за руль и погнал дальше по уходящей в ночь колее. Не получилось у тебя большим начальником стать, недолго ты в боссах работорговли побыл, мужик. Нельзя идти на поводу алчности, не доводит она до добра…

Кручу баранку, от злости на самого себя распирает. Ишь, чужой мудростью прикрылся, своей не хватает, красивыми фразами заговорил. Сам сколько глупостей за свою короткую жизнь наделал? Сколько ещё сделаю, и ничему меня самого жизнь не учит. Как был мягкотелым, таким и остался. Другой бы на моём месте просто шею ему свернул и всё. И сделал это сразу же, как выбил бы из него всю необходимую информацию. А я эксперименты затеял, оправдание себе придумал, театр устроил…

И убивать его не хотелось, потому как кто мне переводить будет теперь? И не убивать нельзя, потому что перевести может не то, что нужно, а ещё и от себя что-нибудь прибавит запросто. И паровик этот слишком приметный. Наверняка его в городе все знают. Ладно, посмотрим. И хватит себя изводить. Ну, молодой я и что? Как будто все остальные сразу умудрёнными стариками родились. Молодость быстро пройдёт, а приобретённый опыт никуда не денется. И переводить кто-нибудь найдётся. Если есть один, то и второй умелец появится.

На свет фар летели жирные ночные насекомые, смачно шлёпались об лобовое стекло, растекались жёлтыми непрозрачными кляксами.

Постепенно успокоился, перестал себя изводить. Потянуло в сон. Остановился, оглянулся назад, на притихшую испуганную девчонку, улыбнулся и… и как теперь нам общаться? Кончилась лафа, придётся опять учить слова, а пока, как прежде, жестами. Приложил ладони к щеке, закрыл глаза. Открыл, посмотрел вопросительно. Вроде поняла, кивнула, протянула робко кусок лепёшки. Я и забыл про них совсем.

Посидел немного, расслабляясь и отдыхая. Тишина-то какая! Впрочем, вру. Постепенно гул шин по степи и свист рассекаемого ветра в ушах сменился треском цикад. Позади на кожаном сиденье завозилась девчонка, что-то спросила тихонько. Понятно, что. Конечно, будем спать в машине до утра. Так и ответил. Наверное, поняла, потому что выскочила наружу, отбежала недалеко и почти сразу же вернулась. Я только проконтролировал, чтобы всё спокойно было, и всё.

Скоро позади только тихое сопение слышалось, изредка перемежаемое такими же тихими тяжёлыми вздохами. Переживает сегодняшнее во сне, что же ещё.

Поворочался немного на сиденье, покрутился, устраиваясь поудобнее и не зная, куда пристроить ставшие такими длинными ноги, в конце концов, развернулся боком, положил их на соседнее пассажирское сиденье и заснул, примостив голову на подлокотник двери.

Проснулся от духоты. Солнце нагрело кабину, а окна закрыты. Даже и не думал, что столько смогу проспать. А девчонка? Приподнял голову и скривился, всё затекло, и шея, и плечи, особенно спина и ноги. А девчонка так и спит, даже не ворочается, и духота ей не помеха. Умудрилась между саквояжами поместиться. Забыл совсем их на пол поставить.

Ухватился руками за спинку сиденья и за баранку, подтянулся, кое-как опустил ноги вниз и сел. Распахнул двери, вытащил своё исстрадавшееся за ночь тело на воздух. Жара-то какая. Мало того, что палящее солнце словно долбит сверху по голове раскалёнными гвоздями, так и дышать нечем. Похоже, джунгли близко, воздух не то что горячий, раскалённый, так ещё и влажный. Сразу одежда к телу прилипла. Нет, хватит стоять, уезжать надо.

Разбудил спутницу, подождал, отвернувшись в другую сторону, пока она все свои дела не переделает, и нажал на кнопку активации двигателя. Надо быстрее трогаться, так оно прохладнее будет, ещё и окна навстречу горячему ветру откроем. Сразу полегче станет.

Короткий зелёный коридор в зарослях пролетели за один миг и выскочили на просторный берег спокойного моря. Дышать стало легче, запахло йодом, свежий солёный воздух быстро проветрил кабину. Колея завиляла меж невысоких, заросших жёсткой осокой песчаных дюн. А впереди вырастали разномастные домишки, собранные из различного хлама, от этого невообразимо пёстрые и вызывающие жалость своей неприкрытой нищетой. Да у меня на свалке жильё в несколько раз лучше было…

Скорость пришлось сбросить, навыки вождения такой машины у меня слабые. Проезд хоть и широкий, но как-то страшно нестись между этими картонными коробками, можно и завалить какую-нибудь неосторожным манёвром. Как они тут на грузовиках ездили? Тем не менее, даже на такой скорости только чудом смог увернуться от неосторожной парочки в лохмотьях. Или это они от меня увернулись?

Скоро пригородный район, забитый халупками портовых бичей, резко закончился, небольшая посадка густого колючего кустарника отделила от них основной город, дальше потянулись всё более и более прилично выглядевшие дома, вырастающие в размерах и в этажах. Появились сверкающие витрины магазинов, манящие вывески продуктовых лавок, разнообразные указатели. Дорога из разбитой, в ямах и рытвинах, превратилась в довольно-таки укатанную грунтовку.

Вчера подробно расспросил работорговца о порядках в городе. В банк мне соваться нет никакого резона. Документов-то никаких. Заломят ручонки, ценности отберут, и вся моя магия с арсеналом в кузове не поможет. Наверное. Но и проверять обратное не хочется. К скупщику? А зачем? Наличности у меня с избытком, даже если я буду шиковать здесь целый год. И в сам порт пока нечего соваться. Последую последнему умному совету несостоявшегося босса, поеду сразу в лучшую в городе гостиницу. Там и стоянка для паровиков охраняемая, и магазинчики свои с одеждой. И даже, говорят, свои портные, которые любую одежду пошить могут. Причём очень быстро и качественно. Лишь бы деньги были. С последним пока проблем нет, поэтому мне остаётся только одна дорога. А всё остальное решим после заселения. Оружие всё в закрытом кузове лежит, со стороны его не увидишь. Машина приметная? Ну и что? Подарок. Пока до города слухи доберутся… А если здесь связь есть? Не может её не быть! Вот я затупил. Не мог сразу узнать? Умные мысли всегда в голову самыми последними приходят. И куда я собрался возвращаться? Из меня государь-правитель, как из… гм, понятно, в общем. Может, погулять, опыта набраться, жизни, в конце концов, научиться?

Дорогу до гостиницы я более или менее представлял, недаром своего болтуна заставил несколько раз её описать со всеми подробностями. Вот сейчас и пригодилось. Ни разу не сбился с пути. А что полз еле-еле, на малой скорости, так это ерунда. Главное, дополз туда, куда стремился.

На удивление, проблем с языком не было. Моментом из ниоткуда объявился переводчик, говоривший на исковерканном русском, определил мне стоянку для паровика, зарегистрировал нас у стойки, подождал, пока мы внесём предоплату за номер, и шустро проводил нас наверх. Попытался даже подхватить один из саквояжей, да я вовремя успел ухватиться за ручку. Нет, всё своё добро, особенно такое, я предпочитаю носить сам.

Пока поднимались в номер, договорился о портном. Остальное после. Девчонка робко держалась позади, стесняясь и робея своего вида и роскошной, кричащей о достатке обстановки отеля, несла третий кофр, забитый местными деньгами. А я успел привыкнуть к подобной роскоши за годы жизни в столице. Так что вперёд, без паники. Главное, это куда деньги в номере спрятать так, чтобы ни одна сволочь их не нашла. Впрочем, оденемся, отмоемся, приобретём лоск, и можно будет смело в банк идти. Только нечего мне там делать. Если бы я здесь решил остаться, тогда ладно, но я же не останусь? Так и получается, что в банке мне делать нечего. Сертификат на предъявителя, именной, заверенный магической подписью и печатью, если только получить? Может быть, не знаю, подумаю ещё. Куда мне торопиться? Лежат они спокойно под кроватью, вот и пусть пока лежат. А вечером куда-нибудь уберу, вдруг горничная с утра пораньше заявится?

Номер огромный, трёхкомнатный, одних кроватей четыре штуки, если диваны посчитать. Ванная комната поразила своей чистотой и свежестью, отвык я от подобной красоты за это время. Девчонка, как вошли в эти апартаменты, так робко и стояла у входа всё это время, пока я осматривал номер, сопровождаемый инструкциями и рассказами переводчика. Надо будет его с собой в город и порт взять, пусть потрудится за долю малую.

Распрощавшись с местным гидом и договорившись о связи на будущее, взял заробевшую девушку за руку и посадил на диван, сунув ей в руки какое-то пойло из бара, безалкогольное, само собой. А я пока быстренько ванной воспользуюсь, отмоюсь, в ожидании портного.

Быстренько не получилось, всё-таки запасы грязи на теле накопились нешуточные. Пока эти запасы отмокли-откисли, пока отвалились – много времени прошло. Оставшееся оттёр жёсткой губкой, потом прошёлся мягкой и с сожалением посмотрел на огромную сверкающую ванну. Я, по простоте своей воспользовался душем, решил, что так быстрее получится. Быстрее-то оно быстрее, а где удовольствие от процедуры? Нет его. То-то…

Потом так же за руку препроводил в царство чистоты и свежести девицу, а сам занялся разговором с посетившим меня портным. Думаю, да что там думать, уверен, что она сама со всем разберётся, со всеми ручками и кнопочками. Для более полного взаимопонимания с мастером пришлось вызывать переводчика. Договорились о готовности к утру повседневной одежды, остальное будет чуть позже. И с обувью все проблемы решили. Да, про девчонку тоже не забыли, дождались, пока выйдет из ванной, вся закутанная и порозовевшая, и обмерили её со всех сторон, хотя что там мерить-то? То есть не я обмерял, а портняжка. Я лишь поприсутствовал, иногда скромно отворачиваясь. Опять пришлось расстаться с некоей суммой. Жалко. Уже ведь свои, кровные, трачу. Всё. Ужин в номер и отсыпаться. Но сначала ванна! Хотя бы просто для того, чтобы просто полежать в ней и отвести душу.