Текст книги "Искры истинной магии (сборник)"

– Что это было? – спросил Алколит.

– Не знаю точно, – пробормотал я, – но, кажется, для того чтобы испортить и состарить что-нибудь, нам вовсе не обязательно приближаться к объекту на несколько сантиметров.

Обыск нападающих дал помимо нескольких медных и одной серебряной монеток аж целых два пленника с ранами разной степени тяжести. Один с ожогами, которые нанесло эффектное, но не слишком-то эффективное пламя из посоха Алколита, а второй почти невредимый – парень успел крикнуть Ассасину: «Сдаюсь!» – и в результате отделался потерей нескольких зубов и легким нокаутом.

– М-да, – задумчиво произнес я. – И что теперь будем делать с этим отребьем?

– Сдадим Карину, – предложил Ярослав, рассматривающий то, что осталось от ночного рифмоплета. – Надо же налаживать контакты с местными структурами… Хм… или я ничего не понимаю в френологии, или…

И с этими словами он наклонился над трупом, морщась от исходящего от него смрада так, что это было видно даже ночью, и, преодолевая себя, сорвал с лица убитого кожу. Впрочем, нет. Маску. Изделие из неизвестного материала представляло собой искусственную физиономию нездорового сине-зеленого цвета с такими чертами, что встреть я ее обладателя днем, прибил бы на месте как давно и основательно протухшую нежить. Лоскуты свисающей как бы плоти, небольшая светящаяся алым татуировка на левой щеке в виде странного знака или руны, а на лбу даже пара маленьких рожек.

– Ну и рожа, – задумчиво пробормотал Ярослав, осматривая свою добычу, под которой, кстати, оказалось вполне человеческое лицо. – Но идея замаскироваться при выходе на не совсем совместимое с законом дело хорошая, надо бы взять на вооружение. Эй вы, ханурики, где этот тип достал такое чудо? Ну чего молчите, отвечайте! В мухомор превращу!

– У комедиантов спер, – ответил один из пленных, весь сжимаясь, то ли рефлекторно в ожидании побоев, то ли для того, чтобы облегчить трансформацию в гриб. – Они в этой маске демона играли. Вы это, отпустили б нас, а? У меня мама…

– Вот только не надо тут заливать, – поморщился Артем, вернувшийся к человеческому облику, но перемазанный с ног до головы темной жидкостью, как ворвавшийся в банк крови упырь. – Тяжелое детство, деревянные игрушки, пятеро по лавкам скачут… Попались так попались. Может, как из тюряги выйдете, людьми станете.

– Повесят нас, – надрывно заголосил второй пленник, тоже, видимо, решивший давить на жалость. – Как есть повесят! Отпустите! Мы заплатим! У нас и деньги спрятанные есть. Ну не у нас, у атамана, который мертвый, но я примерно знаю, где он их зарыл…

Словоизлияния прервал Алколит, повелительно выкрикнувший какую-то тарабарщину:

– Audi, vide, sile.

– И что это значит? – спросил его Ассасин.

– Слушай, смотри, молчи, – пожал плечами Ярослав. – Вполне понятная и простая команда. Можно было бы их и ослепить попробовать или, к примеру, заставить застыть столбом, у меня давно на такие случаи латинские фразы заготовлены, да и известная вам ведьмочка насоветовала пару боевых стишков-проклятий – вот только как тогда этих недобитых гопников до города переть? На руках, что ли?

Ворота нам не открыли, пообещав, если не прекратим шуметь, стрельнуть на звук. Пришлось ждать утра, впрочем, благодаря задержке Вархена это было не слишком утомительно. Зато как только краешек солнца показался над горизонтом и обитые железными полосами створки распахнулись, нас уже встречала целая делегация. Десяток стражников, уже традиционно с оружием наголо, с ними мэтр Карин, начальство и тяжелая артиллерия в одном лице, а также какой-то подозрительный пухленький и розовощекий тип с посохом, увенчанным священным кругом, который в магическом зрении весьма ощутимо флюоресцировал. Церковник. Кажется, ночное общение с гоблинским божком не прошло бесследно. Засекли, не знаю, правда, как. Интересно, не пора ли нам развернуться и драпать со всех ног?

– Привет, – поздоровался с встречающим комитетом Алколит. – А чего это вы тут все?

У Ассасина на лицо как будто наползла чешуя, и ноги ощутимо напружинились. Надеюсь, прыгать на стражников, как на бандитов, он не будет. Поднимут же идиота на копья в один миг, вон они у них какие толстые, на удар рыцаря вместе с броней и боевым конем рассчитанные, моего тощего, хоть и жилистого, друга такие выдержат стопроцентно.

– Ответствуй! – взвопил священник, потрясая своим посохом, который, думаю, мог с успехом проламывать тяжеленным навершием не только ничем не покрытые головы, но и отсутствующие в настоящий момент у трех А шлемы. – Кто эти несчастные жертвы?! Какими нечестивыми чарами вы их поразили?!

– Разбойники, – пожал плечами я и выступил вперед, загораживая Артему, временами чересчур импульсивному, прямой путь к агрессивно настроенному церковнику. – Напали во время нашей небольшой ночной прогулки, сначала обложили стихами, плохонькими, надо сказать, а потом драться полезли. Вот все, кто выжил. Хотели сдать страже. Главарь у них был еще в маске такой противненькой… Яр, покажи трофей! А что, не надо было этого делать?

Вообще-то первыми бой начали как раз мы. Но уточнять этот момент не стоит. Главное – это втянуть аборигенов в диалог. Общеизвестен тот факт, что тот, кто заговорит со своим противником, уже испытывает некоторое сопротивление идее его атаковать.

Алколит с готовностью достал жуткую маску и продемонстрировал ее встречающему комитету.

– Описывали мне что-то похожее, – задумчиво пробормотал Карин, рассматривая трофей. – Говоришь, грабители-поэты… м-да… значит, попались, голубчики. Кто хоть под ней прятался?

– Не представлялся, – сказал Алколит. – Но судя по тому, что от него осталось, покойный был чистокровным человеком. Ножи, правда, метал метко, паршивец. Можешь в принципе сходить посмотреть, он не так уж далеко лежит.

– Дела мирские обсуждать будете позже, – оборвал беседу священник, поморщившись. Видно, инкриминировать кому-либо истребление разбойников местная инквизиция, или откуда он там вылез, не могла либо же не хотела. – Мои братья почувствовали, что в окрестностях города, примерно в том направлении, куда вы ушли, состоялся призыв могущественного демона, покровительствующего гоблинам. С какой целью он был произведен?

– Это допрос? – проскрежетал Артем.

– Нет, – не менее «дружелюбным» тоном ответил ему священник. – Пока еще беседа. И, если вы правдиво и честно ответите на мои вопросы, претензий к вам я иметь не буду. Разумеется, если действия стоящих передо мной темных магов не нарушили законы божеские и человеческие.

И так гадко улыбнулся, что все присутствующие поняли: выполнить эти условия невозможно. И тут за спиной что-то затрещало. Оборачиваясь, я уже знал, что увижу. Воины церкви, которые, видимо выйдя из других ворот пораньше, тихонечко зашли нам в тыл и перерезали пути к отступлению. Блин! Это ж надо так попасться!

– Так кого смогли почувствовать мои братья по вере? – спросил у нас священник.

– Ленваху, – не стал отпираться я. Хм, а зачем он это спросил? Сам же только что говорил, что мы призвали кого-то из гоблинских… ну, по его терминологии, демонов. Впрочем, может так оно и есть. Не похож был тот острозубый и остроухий на ангела. И все же, зачем задавать вопрос, ответ на который известен? Хотя… насколько я помню, что-то подобное используется при настройке полиграфа, может, и тут тот же принцип? Кажется, придется говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. С другой стороны, ее можно подать по-разному.

Свои соображения я, перейдя на русский, тихонько шепнул Артему и Ярославу.

– Так что, – продолжал свой допрос, то есть, пардон, беседу, церковник, – говорите. И знайте, что Отцом Времен мне дан дар отличать правду от лжи. Кого вы призывали?

Ага, а также особая способность снимать лапшу с ушей и вешать ее обратно. Верю-верю. И проверять желанием не горю.

– Мы? Никого! – ответил Ярослав быстрее, чем я успел открыть рот.

Священник ненадолго задумался, а потом еще раз внимательно осмотрел всю нашу троицу.

– Но при призыве вы были? – В голосе его были скорее утверждающие, чем вопросительные интонации.

– Да, – не стал отпираться я. След от контакта с богом… ну пусть божком наверняка остался. Надо бы на будущее научиться его стирать.

– Ага, – снова оживился он. – И кто его проводил?

– Гоблин, – буркнул Артем, понемногу смещаясь так, чтобы держать одновременно в поле зрения и воинов, загородивших путь назад, и встречающую группу. – К чему тебе это знать, святоша? Раз призыв проводили не мы, свали туда, откуда пришел.

– Присутствие при богомерзком ритуале и пособничество его проведению тоже есть преступление для верного сына церкви Отца Времен, правда, не такое тяжкое… – задумчиво протянул обладатель посоха со священным кругом.

– А мы к ним никаким боком не относимся, – ехидно уверил его Ассасин.

– Да? – не растерялся священник. – Тогда говори, проводила ли над тобой в детстве церковь Отца Времен ритуал имянаречения и другие церемонии…

– Нет, – обрезал Артем.

– А как тогда смеешь ты… оп! – поперхнулся священник уже начатой гневной фразой. – То есть как это «нет»?!

– Нет и все, – фыркнул Ассасин. – Там, где мы трое росли, про эту религию в жизни не слышали. Храм, где мы купили лицензии черных магов, был первым и, надеюсь, последним местом вашего культа, который мы посетили.

Перед воротами города установилась тишина. Интересно, Артем своими словами сделал лучше или хуже?

– Значит, обвинение в ереси вам предъявить нельзя, раз неверующие вы, – как-то даже задумчиво пробормотал священник и вдруг резко упер палец в Ярослава. Я чисто рефлекторно чуть не метнул в него часть мгновенно сконцентрировавшейся в руке энергии. Едва удержался, можно сказать, просто чудом. Да и Артем как-то странно дернулся, явно подавляя желание броситься вперед.

– Почему не встали на учет как инаковерующие, если задумали здесь поселиться?! – грозно спросил священник.

– А надо? – уточнил Ярослав.

– Надо!

– В какой срок? – Переплюнуть православного потомка евреев в умении придраться к пунктам и подпунктам в жизни не виденных им документов может далеко не каждый бюрократ со стажем. – А то в город мы только-только приехали.

Священник сплюнул, развернулся и скрылся за воротами, махнув воинам церкви рукой. Те, прожигая нас подозрительными взглядами профессиональных борцов с нечистью и ересью, потянулись за своим предводителем. Да уж, что называется, врастаем в местную жизнь. Вот и первые недоброжелатели появились. Хотя, учитывая окрас нашей силы, вряд ли можно было рассчитывать на полное взаимопонимание с церковью.

– А в следующий раз надо будет звать Вархена на безопасной от городских стен дистанции, – по-русски шепотом предложил Ассасин.

– Угу, километров ста, думаю, хватит, – согласился с ним Алколит.

– Так где, говорите, лежат останки банды? – подошел к нам мэтр Карин.

– А шел бы ты… прямо по дороге! – от всей души сказал ему я, едва удержавшись, чтобы не послать старого мага в куда более дальнее и экзотическое путешествие. – А еще говорил, что темным тут нормально жить можно.

– Ну, я же не знал, что вы в первый же день начнете призывать у самых стен города гоблинских богов! – возмутился чародей и, зыркнув на спину последнего воина церкви, исчезавшую в проеме ворот, а потом приблизив свое лицо к моему, спросил: – А… что вас связывает с этим Ленваху?

– Работает он на нас, – буркнул Алколит. – Туроператором и раздатчиком квестов.

И, отодвинув остолбеневшего волшебника с пути, потопал в город отсыпаться за всю экстремально проведенную ночь и не менее беспокойное утро. Я и Артем переглянулись и поспешно бросились догонять Ярослава.

– Шуточки у вас, – донесся сзади обиженный голос мага. – А мне тут, между прочим, работать…

– Нам тоже! – громко крикнул ему в ответ Ассасин. – И, поверь, это было только начало!

Вот… спортсмен с напрочь отбитой на тренировках головой! Теперь точно нормальные отношения с этим чародеем и как следствие стражей не установим. Хотя, если Карин начнет нервничать и ночей не спать, волнуясь, чего еще могут отчебучить три А, мне будет приятно. Очень.

Глава 11

Когда наше дружное трио ближе к вечеру, позевывая и пошатываясь после долгого сна, нетвердой походкой выползло посмотреть, что же в городе творится, то обнаружило, что оно начало пользоваться некоторой… популярностью.

– Жалко, что сейчас жары нет, – мрачно сказал Алколит, косясь на группу местных жителей, якобы занятых своими делами, но на самом деле исподтишка рассматривающих нас и на всякий случай делающих знак священного круга. – А то бы можно было записать себе особую способность в виде призыва прохладного ветра. Пройдешь вдоль улицы раза два – и все встречные разом станут живыми вентиляторами.

Гуляли мы по местному припортовому рынку, одному из трех имеющихся в городе, а потому народу вокруг… хватало. А вот ассортимент предлагаемых товаров был на удивление однообразен. Рыба, ракушки, крабы и еще раз рыба. В одном месте, правда, увидели еще уголок, где корабельные мастера предлагали отремонтировать судно или вообще построить новое, но там ничего интересного для нас не было, и его мы миновали практически моментально.

– Не преувеличивай, – сказал ему Артем. – Да, сейчас мы, судя по всему, на слуху из-за стояния под тем охранным амулетом и прилюдной стычки с церковником, но, уверен, ажиотаж скоро спадет.

– Кстати, что это был за тип? – спросил я у него. – А то как-то неудобно… поцапались и даже не знаем с кем.

– Если верить Аллисандру, то своим вниманием нас почтил настоятель монастыря Феона Своевременного, – ответил за Ассасина Ярослав. – Он в городе де-факто крупнейший церковный чин, хотя де-юре стоит на одной ступеньке с еще парочкой владык местных церквушек.

– И как высоко он расположился в иерархии служителей Отца Времен? – уточнил я.

– Самый главный конкретно здесь, до тех пор, пока вышестоящее начальство за каким-нибудь чертом не пожалует, – пожал плечами Алколит. – Правда, последних лет этак… пятьдесят оно если и наведывается в Колон, то исключительно проездом через порт. Даже до епископства это баронство, по мнению святого престола, не доросло, слишком бедное, несмотря на морскую торговлю, которую упорно пытаются развить.

– Да, ссориться с таким чином несколько неосмотрительно, – мрачно констатировал Артем. – Слушай, а ты узнавал насчет отношения здесь к инаковерующим? И, кстати, а что мешает торговле?

– По первому вопросу все просто, – ответил Ярослав. – Нас обложат дополнительным налогом в виде серебряной монеты в месяц с носа, запретят занимать большинство постов в местных учреждениях, ну и не продадут землю, за исключением участка под особняк в купеческом квартале. Там, оказывается, кого только не водится из тех, кто к пастве Отца Времен принадлежать не хочет. Торговцы из иных стран, делающие бизнес на перепродаже товаров, эльфы, гномы, хоббиты и даже орки с ограми, которые трофеи своих сородичей распродают, а оружие взамен покупают.

Мне моментально представился огр, нависший над насильно затянутым в лавку покупателем. Слюна из приоткрытой клыкастой пасти падает с высоты его двух с половиной метрового роста на вставшие дыбом волосы жертвы… то есть клиента, а руки, каждая толщиной со взрослого мужчину, упорно пытаются впихнуть парализованному от страха существу какой-нибудь завалящий хлам под гортанный рык: «Купи, дарагой, савсем недорого продам!»

– Что же до помех налаживанию морской торговли, – продолжал рассказывать Алколит, – то она довольно необычная. Русалки.

– Кто?! – дружно поразились мы с Ассасином.

– Водоплавающие и двоякодышащие гуманоиды, кем-то давно явно выведенные на основе то ли человека, то ли эльфа, – разъяснил свои слова Ярослав. – Уши круглые, волосы на голове есть, а борода почему-то не растет. Живут долго, по несколько столетий, некоторые умеют превращаться в различную морскую живность или людей, но, кроме этого, магией почти не владеют. Внешне – полное соответствие земным легендам, до пояса рыба, а выше – человек. Я их, конечно, живьем еще не видел, но Аллисандр уверяет, что недалеко от берега есть россыпь небольших островов, на которых расположено поселение этой расы. Слишком глубоко они нырять не любят, им дышать становится неудобно, а сушу осваивать мешает хвост, и потому ареал их обитания – мели от трех до десяти метров глубиной. В связи с отсутствием какой-либо промышленности, кроме разве что скотоводческой, железным оружием или предметами роскоши почти не владеют. Но очень их хотят, а потому периодически нападают на корабли и либо требуют выкуп, либо топят. Как ты понимаешь, на местных деревянных лоханках игнорировать угрозу пробития днища не получается, а потому купцы, отправляющиеся морем, вынуждены нести грандиозные затраты либо на охранную магию, либо на взятки рыбохвостым вымогателям.

– Да уж, такого ответа я точно не ожидал, – задумчиво пробормотал Артем. – Слушай, Яр, я вот чего хотел спросить… А если на нас сработал тот охранный амулет в стене, то почему побрякушки, которые местные во множестве на шеях таскают, не активируются?

– Потому что большинство из них – это просто подделки, – ответил ему я, переходя на магическое зрение и убеждаясь в ранее замеченной закономерности. – А из тех, которые все-таки работают, против нежити настроен далеко не каждый. Точно не знаю, от каких напастей они помогают, но думаю, что болезни, несчастья и дурной глаз для обычного горожанина выглядят куда большей угрозой, чем встреча с, допустим, упырем… А счастливые обладатели амулетов, все-таки срабатывающих при приближении потенциально опасных существ, почему-то не спешат поднимать вой и крик.

– Может, потому что на дворе день? – предположил Ассасин. – Тонахью рассказывал, что под ярким солнцем не может долго находиться любое порождение Тьмы, пытающееся выглядеть как человек.

– Скорее уж не хотят рисковать и привлекать к себе внимание, – вздохнул Ярослав и покосился на торговца рыбой, у которого при нашем приближении ритмично задергался медальон округлой формы. Хозяин лотков с какими-то пятнистыми окунями-переростками слегка побледнел, судя по движениям плеча, под прилавком описывал рукой священный круг, но звать стражу не пытался. – Если ошибка, ну, ложное срабатывание вещицы, то это еще полбеды. А если и вправду нежить в двух шагах стоит? Под солнцем, сохраняя человеческий облик, как ты правильно заметил, Артем, могут гулять лишь сильнейшие ее представители. Некоторые высшие вампиры и личи. Злить подобное существо или просто мешать ему – это все равно что зайти на ужин к людоедам перемазанным кетчупом с ног до головы и с санитарной справкой, прилепленной ко лбу.

– Думаю, ты прав, – согласился с ним я. – Кстати, Яр, тебе не кажется, что мы уже третий круг по этому рыбному рынку наматываем? Меня скоро здешние судаки узнавать начнут. Пошли остальной город осматривать! Где тут, говоришь, квартал, в котором инаковерующие могут жилье приобрести?

Идти по улицам города Колона было несколько… неудобно. К счастью, такого нагромождения мусора, как в предыдущем населенном пункте, не наблюдалось, видимо, частые рядом с морем дожди сносили отбросы и нечистоты в океан. Но жители, которые кто с опаской, а кто с интересом косились на нашу дружную компанию и шушукались между собой, тоже служили не самым слабым раздражающим фактором. И вот спрашивается, как они, без средств мобильной связи и прочих технических прибамбасов, смогли так быстро узнать, что за трое идиотов, которым периодически не везет попадать не в то место не в то время, бродят среди них по улицам? Не иначе как сплетни обладают своей природной магией, распространяясь и мутируя в геометрической прогрессии.

Трущобы, или же жилища ремесленников и прочих представителей среднего класса, рассматривать не возбранялось никому, но стоило нам приблизиться к границе, отделяющей, судя по всему, самую богатую часть города, где и располагался интересующий нас объект, как путь преградила невысокая, метра два с половиной, каменная стена, пройти за которую мог не каждый.

– Не велено бродяг пускать, – заступил нам дорогу стражник, до того мирно сидевший на табуреточке в будке рядом с распахнутыми створками и лениво разглядывающий примыкающую к его наблюдательному пункту небольшую площадь. – Поворачивай, пока зубы не выставил.

И тут выбитый на стене прямо за его спиной барельеф в виде птицы, до ужаса напоминающей павлина и на этот раз даже раскрашенной соответственно, проявил явные признаки жизни. То есть, попросту говоря, направил на нас луч света из глаз и гнусаво заорал.

Человек, не ожидавший звуковой атаки с тыла, рефлекторно прыгнул вперед, подальше от опасности, и был пойман на лету Ассасином. Одной рукой Артем схватил «фейсконтроль» за шиворот и, вытянув ее над головой, встряхнул ретивого служаку как кутенка.

– Лучше пропусти, – посоветовал он ему, стараясь загородиться от бьющего в лицо света довольно упитанной тушкой. – А то пока мы в ворота не пройдем, этот балаган, на который уже зрители собираются, не кончится.

И это было правдой. Те, кто оказался близко к воротам в момент срабатывания амулета, разбежались по углам площади, но общее количество народа на ней не убавилось, а напротив, вроде бы даже увеличилось. Хлеба и зрелищ хочется всем. И если первый бесплатно обычно не раздают, то уж вторые на халяву получить можно. И это на каком-то генетическом уровне знает любая толпа, мгновенно собирающаяся там, где есть что-то интересненькое, пусть даже это может быть слегка опасно.

– Что здесь происходит?! – Оказывается, стража данного контрольно-пропускного пункта не ограничивалась одним «табуреточником». Еще примерно десять его сослуживцев появились из ворот под предводительством… темного мага! Магическое зрение, которым я окинул появившуюся группу поддержки, показало, что его аура напитана помимо природно-красного цвета смесью двух инородных сил. Синие полоски энергетического тела обвивали редкие вкрапления угольно-черных клякс.

– Вода и тьма, – задумчиво пробормотал Алколит, рассматривая его. – Интересное сочетание… Артем, да отпусти ты его!

– Что здесь происходит? – повторил свой вопрос чародей, но уже более спокойным тоном.

– Мы хотим войти, но не пускают, – кратко ответил я. – Да еще амулет этот, зараза, светит, несмотря на пропуск, который дал нам Карин. Да, кстати, вот наши церковные лицензии.

– Он, должно быть, только для внешнего периметра, – проинформировал нас волшебник, проверяя амулеты и делая пасс в сторону вопящей птицы, заставивший ее замолчать. – Кхм… не то чтобы я сомневался в намерениях тех, кто, подобно вам, обладает такой силой и не скрывает ее, но пускать внутрь можно только состоятельных граждан города или слуг, которых они хотят там видеть.

Только теперь я смог его разглядеть. Молодой мужчина лет тридцати, со светлыми, слегка неровно остриженными волосами цвета соломы и черными глазами, на типичный образ темного мага походил не больше, чем кто-либо из трех А. Одеждой ему служили кожаные штаны и кольчуга, а на поясе помимо ножен для меча справа висел еще и небольшой, покрытый рунами чехольчик, в котором явно находился некий вытянутый предмет, облегчающий манипуляции с чарами. Думаю, это жезл, хотя, может быть, и ритуальный кинжал.

– Мы подумываем о покупке жилья в вашем районе для иноверцев, – ответил ему Алколит. – Но как это можно сделать, если нас туда не пускают?

– Действительно, – несколько смущенно, но с явной радостью согласился с ним волшебник. – Как я сразу об этом не подумал? Ох, прошу простить мои манеры, Салаеш, адепт третьей ступени школы темной воды.

Мы представились в ответ, назвав и имена, и клички, на которые он отреагировал с пониманием. Видно, и не такое слышать доводилось.

– Скажи, – спросил у него Ярослав после окончания процедуры знакомства. – А где тут у вас неверующих в Отца Времен на учет ставят? Конечно, если нас правильно проинформировали, на регистрацию постоянного жительства отводится десять дней, но затягивать мы не собираемся.

– Небольшая такая двухэтажная пристройка к зданию ратуши, – сообщил Салаеш. – Там купцов и их товары в списки заносят… Наверное, вам тоже туда.

– Спасибо, – поблагодарил его Артем, после чего мы наконец-то попали в огороженную часть города, сильно похожую на то, что доводилось видеть в различных передачах про страны Европы, сохранившие некоторые строения чуть ли не позапрошлого тысячелетия. Каменные дома – в четыре-пять этажей, и каждый следующий нависает над предыдущим, да так, что самые верхние балкончики почти соприкасаются, если, конечно, расположены напротив друг друга. Земля вымощена булыжником, и следы жизнедеятельности людей и лошадей на ней практически отсутствуют, видно, кто-то их старательно убирает. Люди несколько ярче одеты, чем в бедной части города, но в целом отличаются в своем большинстве от тех же ремесленников или торговцев не сильно. Попадались, конечно, отдельные разнаряженные личности, у которых на костюмы пошли, казалось, все цвета радуги, но их процент был очень невысок. Здесь, кстати, амулеты сигналили на наше трио намного чаще, а один раз решетка особняка, которую случайно задел рукой Алколит, больно его обожгла. Но все точно так же – никто не впадал в панику и не пытался изничтожить разгуливающую по людному месту нежить. И вскоре я понял почему.

Навстречу нам, раздвигая прохожих одним своим видом, шествовал, по-другому и не скажешь, настоящий негр! Классический такой папуас с голым пузом, копьем с примотанным к нему черепом и прической «Парикмахер хороший, но подслеповатый». Из торчащей в разные стороны шевелюры свешивался всякий хлам в виде ленточек с привязанными к ним птичьими костями и разноцветными стеклышками. Признаться честно, я несколько опешил, впрочем, Алколит и Ассасин тоже. До сего дня живьем ничего похожего мы не видели. Перейдя на магическое зрение, я присвистнул. Чернокожий оказался колдуном. Правда, светлым. Пиромант, кажется, судя по пылающей багрянцем куда ярче природного цвета ауре. На троих остолбеневших от лицезрения его персоны темных магов внимания негр обратил не больше, чем на пролетающего мимо комара, и, миновав нас, продолжил свой путь.

– Да уж, – сказал Артем после минуты молчания. – Знаете, ребята, а может, мы тут и приживемся. Раз уж здесь даже такое бродит…

– Не забывай, у нас проблемы не с фенотипом, а с направлением силы, – возразил ему я. – Вполне возможно, этот тип является истинно верующим прихожанином церкви Отца Времен и на него никто и не подумает коситься.

– Ты ошибаешься, – покачал головой Ярослав. – Как бы то ни было, а всеобщее внимание прохожих этот чернокожий к себе привлекал, пусть и был к нему безразличен. Да, кстати, вы запомнили, откуда он вывернул? Зуб даю, искомое нами место где-то там.

Квартал, где селились те, кто по каким-либо причинам в Отца Времен не верил, внешне отличался от остальной богатой части города не сильно. Те же здания, та же относительная чистота улиц, вот только люди были несколько разбавлены нелюдями да разнообразных лавок, торгующих экзотическими товарами, на пути встречалось куда больше, чем раньше.

Орк, вполне, кстати, цивилизованно выглядевший, шел, предположительно, из местного гастронома, сжимая когтистой лапой корзинку, откуда выглядывали бутылка с запечатанной воском пробкой, ножка какого-то то ли козла, то ли барана и небольшой пучок зелени. Двое гномов, один с бородой до пояса и второй с растительностью, едва-едва прикрывавшей шею, сидели на лавочке в тени дерева и чинно беседовали со старичком, обладающим азиатскими чертами лица. Какая-то девушка, по виду вполне себе человек, тащила корзину с бельем то ли к ближайшей прачечной, а то ли и до речки.

– Гляди, – пихнул меня в бок Ассасин. – Луки! Давай зайдем, нам как раз стоит прицениться к арбалетам, которые Вархен заказал.

Там, куда он показывал, действительно располагалась лавка, вывеской которой служил намалеванный на деревянном квадрате шириной не меньше метра эльф с традиционным для его народа оружием.

Первым в помещение магазина, расположенного в небольшом подвальчике прямо под вывеской, куда вело шесть ступенек, спустился Ассасин. И стоило ему открыть дверь вовнутрь, как прозвенел небольшой колокольчик, прицепленный к притолоке, а сам он застыл столбом, вынудив нас с Ярославом остановиться.

– Чего встал? – пихнул его в спину Алколит, впрочем, безуспешно.

– Колдуйте на меня защиту от стрел, быстро! – выдохнул он тихим шепотом и начал громко, нараспев и с выражением декламировать всем известное стихотворение. – Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как демон чистой красоты…

Не сговариваясь, я и Ярослав навалились на него плечами и заставили провалиться внутрь помещения и заодно грохнуться на пол. Симптомы данного «заболевания» были нам хорошо знакомы, этот ловелас опять увидел очередную свою «любовь всей жизни или, по крайней мере, ближайших пяти минут», то есть очень красивую девушку, после чего попытался распушить перед ней хвост. Останавливать же сего Казанову уже не раз приходилось его лучшим друзьям, которые иногда во имя сохранения шкуры, ну или, как вариант, холостого положения самого спортивного из трех А, вынужденно становились злейшими врагами. Приземлившись на вытянутые руки, Ассасин замолк, но его длинные ноги все так же перегораживали проход в лавку.

– Э… это он сам сочинил? – спросили у меня приятным мягким контральто, безусловно принадлежавшим женщине, и женщине красивой. В голосе чувствовался неподдельный интерес, и я мысленно вздохнул и записал себя в аутсайдеры. У Алколита интрижка в новом мире уже была, у Артема, кажется, скоро будет. Если, конечно, эти интонации вызваны не любопытством по поводу выдающегося образца земной поэзии.

– Да ну что вы, – ответил Ярослав. – Конечно, нет. Это довольно известное стихотворение, правда, не в здешних местах. Да и в нем он, к слову, допустил ошибку. В оргинале не «демон чистой красоты», а «гений чистой красоты», то есть, говоря по-простому, дух или джинн. А это, согласитесь, несколько разные вещи.

После чего отодвинул в сторону «барьер» и вошел наконец-то в подвальчик. Почти мгновенно Алколит восторженно присвистнул. Заинтересовавшись той особой, которая вызвала у моих друзей такую реакцию, я дождался, пока Артем займет нормальное положение, и тоже протиснулся внутрь.

«А у Ленваху губа не дура», – мелькнула где-то на заднем фоне моего сознания мысль, так как большая часть мозга была полностью занята восхищенным «Ах!» и попыткой удержать челюсть на месте, чтобы не закапать пол моментально набежавшей слюной. Это сложно передать словами. Изящество. Грация. Идеал. Высокая, может быть, даже выше меня на пару сантиметров, облаченная, другого слова и не подберешь, в свободную белую блузку, выглядевшую одновременно и красиво, и повседневно. Роскошные темные волосы, уложенные в недлинную стрижку-каре, обрамляли светлое на их фоне лицо стоящей за прилавком девушки. Длинные ресницы цвета воронова крыла вкупе с широко распахнутыми зелеными глазами и небольшим курносым носиком придавали ей какое-то детское очарование. Фигура у нее, правда, была не очень-то выдающаяся в нужных местах, по крайней мере, спереди, но большую часть внимания, которое мужчины обычно обращают на женскую грудь, на этот раз отвлекали на себе кончики длинных ушей, двумя копьями пробивавшие прическу. Эльфийка. Мужчин этой расы я уже видел и счел их внешность тогда излишне слащавой для представителей сильного пола, но только сейчас мне стало ясно, что по сравнению с женщинами они просто слегка побритые обезьяны.