Текст книги "Превосходство разума"

Глава 3

Идущий сверху шум битвы затих. То ли портал закрылся, перестав извергать ящеров, то ли чешуйчатые, воспользовавшись заминкой людей и временным отсутствием магической поддержки, все-таки смяли риамцев. Однако, поскольку мы были уже достаточно далеко, то данный вопрос волновал меня куда меньше другой, куда более насущной проблемы.

– Да какого же размера эта чертова башня?! – Искренне возмутился я, жадно хватая ртом воздух, когда лестница внезапно кончилась. Однако, ступеньки привели нас не на первый этаж, а на какой-то балкончик, откуда открывался неплохой вид на город, охваченный пламенем войны. Здесь тоже использовалось очень мутное стекло, однако в нем имелась оплавленная дырка размерами примерно метр на полтора. Видимо какое-то из боевых заклинаний, разминувшись со своей целью, двигалось дальше до тех пор, пока не угодило сюда. С прошлого раза, когда можно было выглянуть наружу, изменилось немногое. Море и стоящие там корабли почти исчезли из поля зрения, из десятка гигантских черепах двоих опутали исполинские лианы, проникшие под кожу монстров и превратившие их в самые большие на свете клумбы. Огромный черный дракон заработал кровоточащую рану в боку, но сумел наполовину забурить в один из летучих бастионов и продолжал углубляться дальше, разрушая парящую крепость и не обращая внимания на атаки её товарки, терзающие его чешуйчатый тыл. – Мы спустились уже этажей на пятьдесят, а ей нет ни конца, ни края!

– Высоту вот не скажу, но если путник начнет обходить её по периметру с рассветом, то вернется на прежнее место он только после заката, – самодовольно заявил гном, который за время забега по ступенькам не только не запыхался, но и кровью плеваться перестал. – Умели строить мои предки!

– Умели, – вынужденно признал я, пытаясь хоть как-то осознать размеры конструкции, внутри которой сейчас находился. Осознать толком не получалось, поскольку мозг завис на двух постоянно повторяющихся вопросах: «Как?!» и «Нафига?!». Но надо думать, какие-то разумные и логичные причины у дальних родичей коротышки имелись, если они отгрохали постройку, куда при должном желании сможет заселиться население целого мегаполиса. Или даже какой-нибудь маленькой страны. – Стоп, слышите? Кто-то кричит так, словно его режут!

В башне вообще было на удивление тихо. Даже отзвуки взрывов снаружи хоть и долетали сюда, но едва-едва. Если подумать, то может отсутствие звуков боя наверху означает не прекращение драки, а наличие какой-нибудь особо эффективной шумоизоляции, заложенной гномами еще на этапе строительства? Но тем четче слышался не слишком близкий, но и не особо далекий захлебывающийся вой, скорее всего, испускаемый человеческой глоткой. И тот, кто голосил, не имея даже возможности оформить свои чувства в какие-нибудь слова, прерывался исключительно для того, чтобы глотнуть новую порцию воздуха.

– Ну и? Ящеры убивают риамцев или риамцы ящеров. Нам надо идти дальше, искать путь в темницы, – барон двинулся в ближайший из коридоров. – Там остались мои дочери, и я сделаю все, чтобы спасти их!

– В бою кричат не так, да и умирающий обычно тоже голосят иначе, – возразил ему я, прислушиваясь к издаваемым кем-то очень страдающим звукам боли. Почему-то на ум пришло маленькое бешено вращающееся сверло, которым кто-то медленно стачивает твои зубы. Это чего, со мной такое в прошлом было?! Брр! Память вернуть, конечно, хочется, но можно, пожалуй, и не всю. – Там кого-то пытают. А раз так, то кричит один из наших товарищей по несчастью.

– Соглашусь, с уважаемым мэтром. Подобные звуки больше характерны для пыточных, чем для поля брани, – глубокомысленно заметил младший инквизитор, двигаясь вперед полубоком, словно осторожничающий кот. – Во время боя заниматься изготовлением артефактов, поднятием нежити или наказанием провинившихся не будут…Это явно ритуальное жертвоприношение, нужное для создания каких-нибудь серьезных темных чар. И если он так вопит и покуда не помер, то там есть то, чем поддерживают его жизнь. Целители и сильные маги нужны на макушке башни, где собрались правители риамцев. Скорее всего мы слышим, как работают ученики, вооруженные зельями и выданными на время артефактами.

– Нам бы такие штуки ой как пригодились, – мгновенно понял ход его мыслей пират, косясь на свою окровавленную руку. – Да и пять человек, из которых один лишенный силы волшебник, будет как-то маловато для прогулки по риамской башне.

– Ладно, уговорили, – процедил барон, поворачиваясь из стороны в сторону и явно пытаясь определить источник звука. – Давайте проверим, кто это там орет…

Коридоры через каждые метров сто перегораживали уже знакомые мне ширмы из реек и бумаги, и они же перекрывали путь в комнаты. И различить через них силуэты тех, кто находится на другой стороне, если они стоят к преграде достаточно близко, было сложно, но можно. Увы, на сей раз, подкрасться к противнику незамеченным не получилось. Углядев приближение пяти фигур, пусть даже по виду и человеческих, парочка сжимающих обнаженное оружие и прикрывающихся щитами стражей башни шагнула наружу, чтобы проверить возможную угрозу или узнать новости от своих соратников. Закричать «Тревога» или нечто подобное они не успели. Одному сломал коленную чашечку удар сделанного из ошейников цепа, а после упавшему телу в щель между воротником и шлемом нанесли удар кинжалом инквизитора. Второй, прикрываясь круглой металлической пластиной от неимоверно мощных ударов по голове и плечам, проморгал выпад сабли пирата, скользнувший ему под левую руку и доставший до сердца. Вот только звон железа и крики сами по себя послужили для находящихся поблизости людей предупреждением о том, что к ним кто-то приближается с совсем недружелюбными намерениями.

Что-то вроде ударной волны избирательного действия отшвырнуло назад бросившихся в атаку беглых пленников, при этом чудесным образом не повредив ни сделанной из реек и бумаги ширмочке, ни мне. Я чувствовал, как нечто одновременно упругое, словно резина и прочное как мраморные стены окружающей нас башни давит на лицо, шею, грудь и даже ноги, но частично расступается в стороны, подобно волне прибоя, а частично проникает куда-то внутрь, словно чересчур холодный зимний ветер, что оказался непроизвольно втянут легкими. Конечно, чары заставили чуть-чутьпошатнуться и переступить с ноги на ногу, выбив из равновесия, однако это было сущей мелочью на фоне того, как они приложили остальных. Гном и барон отлетели метров на десять, будто их стукнул невидимый великан, и пусть они практически сразу же поднялись обратно на ноги, однако оказались вынуждены схватиться друг за друга, чтобы снова не упасть. Ну а младшего инквизитора и пирата вообще чуть ли не обратно на лестницу унесло и, готов поклясться, их кости хрустели если и не на всю башню, так по крайней мере на этот этаж! Однако, я также откуда-то знал, нет не знал, чувствовал, что сила, спущенная с цепи одним из вражеских магов, способна на большее, много большее. Она могла бы стать острейшим лезвием, способным развалить пополам дракона или пучком пробивающих все и вся незримых игл, рикошетящих от стена, пол и потолка, чтобы в течении нескольких секунд превратить замкнутое пространство в смертельную ловушку, где не способно выжить ни одно существо крупнее комара. А волшебства всего лишь хватило на то, чтобы отбросить четырех человек. Словно богатырский замах вдруг обернулся слабеньким тычком открытой ладони.

– Как же мне, оказывается, этого не хватало, – прошептали губы, в то время как по телу разливалась мощь, казалось, способная поколебать само мироздание…Или как минимум заставить мою крышу улететь в дальние края, заодно повалив пару стен и изрядно поцарапав и без того треснувший фундамент страдающего амнезий разума. Вот только с каждым мгновением этой чудотворной энергии становилось все меньше и меньше, она утекала, словно вода из разбитой бутылки, а потому запасы бурлящей в организме силы требовалось как можно скорее пополнить. Или же хотя бы использовать с толком, чтобы было не так обидно, когда чужое волшебство полностью исчезнет. – Эй, уроды, не ждали?! А я приперся!

За ширмой обнаружился то ли слишком большой балкон, то ли маленькая обзорная галерея. Стекла здесь тоже были весьма мутные, но зато рамы могли открываться без помощи суицидально настроенных троллей. И как раз сейчас в открытое окно было выставлено нечто, сходу обозванное моим разумом «техномагической зенитной пушкой». И частью её являлся растянутый на специальной светящейся раме человек, которого успели лишить большей части кожи, частично расчленить и растащить сочащиеся кровью куски в стороны, подвесив на специальных крюках так, чтобы сосуды, тянущиеся из дрожащего в агонии тела случайно не порвались. Ну а заодно проткнули какими-то штырями, соединенными с некоторыми частями подозрительного агрегата толстой медной проволокой. Кроме живого элемента питания, тут присутствовало еще шесть человек. Два малость бледноватых юноши с щипцами и скальпелями в руках, молодой мужчина, обеими руками сжимающий то ли покрытый перьями щит, то ли все-таки металлический бубен и трое стражей башни, бодрой трусцой прущих на меня с саблями наголо. Не совсем понимая, что делаю, я вытянул в их сторону руки, представляя на их месте тонкие-тонкие копья, нет даже скорее иглы, безумно острые пускай и крайне хрупкие, начинающиеся в середине ладоней и заканчивающиеся в смотровых щелях риамцев. Воля стала реальностью, и на краткий миг меж нами появилось нечто вроде струек застывшего воздуха толщиной едва ли в мизинец. Спустя лишь секунду они исчезли, сломанные инерцией прущих вперед на подкашивающихся ногах уже мертвых тел, которым созданные магией объекты пронзили сначала глаза, а затем и расположенный за ними мозг. Чуть приотставший вояка, которому под ноги рухнуло два его товарища, споткнулся и замедлился, чем и подписал себе приговор. Чужой мощи, казалось еще секунду назад плескавшейся безбрежным океаном, у меня остались лишь жалкие остатки, и чтобы использовать их для создания новых чар требовалось, как минимум, основательно сконцентрироваться. Однако у обладателя металлического бубна проблемы недостатка мощи и дури явно не было, и вызванный им смерч разбил все стекла, вырвал хирургические инструменты из рук испуганно закричавших учеников, разорвал на части последнего из стражей башни вместе с двумя его мертвыми коллегами, а также уничтожил расположенную за моей спиной перегородку. Ну и большую часть дерюги, любезно выданной здешними хозяевами. Нельзя сказать, что я совсем не пострадал, тело мгновенно рвануло в паре десятков мест сразу, словно его хлестанули кнутами со всех сторон…Но глаза по счастливой случайности уцелели, а я по всей видимости очень неплохо умел терпеть боль. Желание бросить все, чтобы поорать и поплакать было. Но куда сильнее было желание заставить стоящих передо мной ублюдков вопить как недорезанных поросят и гадить себе в штаны.

– Ты?! Какого демона?! Ты же должен быть мертв! – Лицо альбиноса исказилось страхом, нет, пожалуй, настоящим ужасом, и он машинально попятился назад, сбив с ног одного из своих своих подручных. Однако, эмоции ни капли не помешали ему шустро трясти своим бубном, только на сей раз не для атаки, а для защиты, заодно выцарапав из под одежды какую-то блестящую висюльку. Вновь созданное мной из наполнившей тело энергии воздушное копье сломалось, наткнувшись на мерцающий полупрозрачный купол. – Владыки Башни давно растерзали тебя на тысячу кусочков! Они не могли простить убийство сэра Каролаиля!

– Не знаю, у кого ты спер эту игрушку, но твоим учителям следовало забрать её из рук столь неумелого владельца. – Оповестил я колдуна, одновременно борясь с накрывшим разум туманом эйфории и судорожно пытаясь вытрясти из своей дырявой памяти какие-нибудь новые приемы работы с памятью. Он явно знал меня…Знал и боялся. Вот только если этот тип вспомнит, что сейчас себя прошлого стоящий перед ним человек напоминает максимум внешне по причине потери им большей части прежней силы, то будет худо. Значит, надо давить, не давая ему опомниться и прийти в себя, а там, глядишь, барон и гном на помощь подойдут. – Пожалуй, я передам им свое неудовольствие, когда буду по очереди забивать этот артефакт в их гнилые глотки прямо через задницу!

В дополнение к мерцающему барьеру пространство меж нами перегородила сначала стена электрических разрядов, а потом колдун сделал то, чего я от него ну совсем не ожидал. Выпрыгнул в открытое окно. Учитывая его владение магией воздуха, следовало предположить, что он умеет летать или хотя бы планировать, поскольку на самоубийцу этот тип походил не сильно. Вот только когда он доберется до кого-нибудь из своего начальства, искать меня и моих спутников примутся в два раза сильнее. Кажется, я уже успел подпортить жизнь нынешним хозяевам башни, просто не помню об этом. Но уверен, они будут страшно «рады» вновь услышать знакомое имя и узнать, что лишенный своих сил и отправленный на трансформацию в нежить старый враг каким-то образом уцелел, и теперь однажды может прийти за ними. И, кстати, а разве уровня за победу над столь серьезным врагом мне не полагается?

– Мы сдаемс… – Поспешил сказать один из юных палачей, но договорить не успел. Запущенный в полет уверенной рукой инквизитора нож пробил ему горло, да и второй ученик колдуна осел с точно таким же украшением в шее. Один из юношей сразу упал на колени, царапая рукоятку пробившего гортань инородного предмета, а его напарник, несмотря на ужасную рану, рванулся к незамеченному поначалу мной шкафчику, вделанному в основание техномагического агрегата сбоку от заживо расчлененной жертвы. И даже успел вытянуть оттуда небольшую вытянутую мензурку с ярко – красной жидкостью. Но потом третий нож пробил ему затылок. Феодор явно питал некоторую слабость к метательному оружию, а потому озаботился взять его запас с тел убитых ящеров. И видимо он имел какие-то навыки для обращения с ним, поскольку в ином случае не такой уж и тяжелый снаряд вряд ли бы сумел пробить затылочные кости.

– Надо было брать их живьем, служитель церкви и богов, – пробасил коротышка с цепом из ошейников, обнаружившийся у меня за спиной. Барон тоже уже успел подняться на ноги и теперь ковылял через обломки разорванной на куски ширмочки. – Узнали бы в какой стороне лестница, что ведет к темнице.

– И где здесь туалет? – Добавил пират, медленнее всех ковыляющий из дальней части коридора к месту уже закончившегося боя. – Что? Каша, которую сегодня утром по камерам разносили, у меня на родине могла бы продаваться как слабительное!

– Гадь где хочешь. С учетом того, что мой народ уже три сотни лет как потерял это место, я не обижусь. – Разрешил ему гном, проводя рукой по своему гладко выбритому подбородку, а после перевел взгляд на меня. – Волшебник, к тебе вернулась сила?

– Вообще-то нет, но сейчас да…Ненадолго. – Я буквально чувствовал, как утекает по каплям волшебство, задержавшееся в моем теле лишь на очень короткое время. И то, что одновременно с этим спадала дарующая иллюзию всемогущества эйфория и становилось легче логически мыслить, являлось слабым утешением. – Кажется, заклятия этого колдуна словно обтекали меня…И часть их энергии удавалось украсть. Как-то. Непроизвольно. Когда от пироманта на лестнице бегал, то же самое было, только в меньшем масштабе.

– Высокое сопротивление магии абсолютно естественно для волшебников высоких уровней, по всей видимости вам повезло его сохранить после обряда кражи сути. – Пожал плечами инквизитор, с хрустом вытаскивая свое оружие из затылка юного альбиноса. – Кража части энергии из вражеских чар…Ну, это не норма, но такое встречается. Жалко конечно, что я всего лишь младший инквизитор и потом не могу увидеть все ваши уровни и способности, чтобы их можно было как-то использовать, но не надо расстраиваться. Когда получите десятый, то пройдете так называемый барьер компетентности пред ликами Богов, и тогда сможете в любой момент просматривать свой полный статус.

– Бедолага сдох, – констатировал барон, взирая на ужасно изуродованное тело, которое в один момент вдруг перестало и кричать, и дышать. Достав из шкафа небольшую бутылочку, наполненную какой-то тускло-красной жидкостью, он жестами показал мне втереть её в свои раны. – То ли жизнь в нем поддерживали магией сбежавшего колдуна, то ли тот ураган какие-то важные сосуды порвал. Возможно, это даже к лучшему. Я, конечно, знаю основы полевой хирургии, но чтобы соединить такое обратно в человека, нужен воистину великий целитель. И добавить своих – последнее дело.

– Но зато он сдох намного раньше, чем планировали упыри и, наверное, успел увидеть, как его мучители отправляются в преисподнюю. На его месте меня бы это порадовало. – Пират развернул окровавленную тряпку, скрывавшую его левую руку, и на пол упали отрубленные пальцы. Чей-то клинок наполовину разрубил ладонь этого человека, заодно смахнув с неё три из пяти выступающих деталей. И было это может и незадолго до того, как я очнулся, но явно не пару минут назад. Однако, беглый пленник полил их содержимым одной из бутылочек, к которым так стремился умирающий юноша, и обрубки приросли на место как ни в чем не бывало. – Ах ты ж, падла! Ж-жется, сука! Эти уроды туда обезболивающих компонентов пожалели или специально добавить забыли!

Комментарии пирата были не слишком цензурными, но более чем уместными. Чудодейственный препарат может и заставлял смыкаться исполосовавшие мое тело тут и там неглубокие ранки, однако там где эта субстанция касалась кожи, словно вспыхивало неведимое пламя, от которого зубы сжимались до хруста, а глаза лезли на лоб. К счастью, неприятные ощущения держались не слишком долго, секунды три, после чего пропадали без следа. Но каждую новую порцию зелья на ладонь приходилось выливать, натуральным образом пересиливая себя.

– Главное, что лечит, и таких зелий тут остался целый десяток. Все же мои целительные силы отнюдь не бесконечны, и за сегодняшний день я их использовал больше, чем за последние полгода до попадания в плен, – откликнулся инквизитор, наклоняясь над одним из убитых мной латников, чтобы содрать с него шлем, лишь немного запачканный натекшей из глазницы кровью. – И доспехи теперь есть на всех.

– Мне ваши человеческие латы не по росту будут, да и сталь дряная, пусть и блестит, как у кота яйца, благодаря какому-то лаку. – Пробурчал гном, роняя на пол один опустевший флакон из под зелья и тянясь за следующим. – Чтобы попасть к темницам, нам надо найти путь дальше вниз и держаться ближе к центру, где лифтовой колодец расположен. Но к самим подъемникам соваться нельзя. Дух, который там всем командует, нас мигом заметит и скрутит в бараний рог. Да и риамцев будет больше, намного больше…

– Конечно больше, – согласился с ним инквизитор, теперь стягивающий с выбранного им мертвеца наручи, мешающие содрать сам доспех. – Я вниз-то спускаться устал, а уж переться на верхние этажи иначе, как при помощи одного из магических подъемников, решительно не согласен. А уж о том, чтобы каждый день и несколько раз туда-сюда бегать, даже и подумать боюсь.

– Значит, будем бить ноги на лестницах, которые сначала придется найти. – Констатировал я, поднимая с пола щит одного из латников. И надраенная до блеска металлическая пластина оказалась весьма тяжелой. А уж сколько латы весят и представить страшно, мне в них хорошо если удастся сотню метров пройти, прежде чем надо будет остановиться и перевести дух. – Эй, уважаемый Магмабород, не пытайся эти железяки на себя напяливать, все равно тут нет твоего размера. Как думаете, удастся нам проскользнуть мимо риамцев без драки, если мы замаскируемся под трех стражей башни, тащащих на какой-нибудь алтарь двух избитых и упирающихся рабов?

Глава 4

– Х-хша-ша! – Выкрикнул неизвестный мне боевой клич почти двухметрового роста крылатый ящер, бросаясь на стену закованных в металл латников и прорывая её, будто попавший в стеклянную стенку камень. С громким треском и разлетающимися в сторону осколками. Окутавшийся зеленым маревом нелюдь, вооруженный двуручной костяной дубиной с торчащими из неё шипами, разбрасывал стражей башни словно котят. Одного пнул, двоим сразу оторвал упакованные в шлем головы одной лишь силой удара своего вообще ни разу не режущего оружия, четвертого проткнул закрепленным на кончике хвоста штыком, пятому перерезал горло острым как бритва краем крыла, а в лицо шестому так и вовсе дыхнул кислотой, заставившей в одну секунду стечь по шее и кожу, и мясо.

Клинки риамцев вязли в защитном ореоле, максимум едва царапая почти ничем не прикрытую зеленую чешую, да и пущенная из задних рядов каким-то чародеем молния не заставила тварь даже почесаться. А соткавшаяся из серебряного света огромная секира лишь впустую пробороздила пол. Там, куда пришелся её удар, ящера давно уже не было. Правда, плечом он поймал короткий арбалетный болт, на древке которого чернели провалами в первородный мрак какие-то совсем недобрые руны, но если рана и мешала ему сражаться, то пока это было незаметно. Толпой бы, пожалуй, получилось рано или поздно завалить и этого чешуйчатого чудо – богатыря, но вслед за лидером на людей насели и другие рептилии. Размером с человека, но без крыльев и ядовитого дыхания, сражающиеся похуже, дохнущие чаще…Однако их было много. Сколько конкретно, сказать не получалось, хвост выметнувшегося из бокового коридора отряда нелюдей находился вне зоны видимости, но судя по громкости агрессивного шипения счет шел на сотни. Впрочем, подвергшийся нападению блокпост тоже внушал. Пять десятков латников при поддержке аж четырех магов и какого-то немертвого страшилища, напоминающего малость подгнивший гибрид бегемота и ежа, могли дать прикурить кому угодно.

– Похоже, драконы настроены серьезно, раз телепортируют на убой даже дрейков, – пораженно присвистнул младший инквизитор, подталкивающий меня в спину. – Если кобольдов они и за разумных-то не считают, а к ящеролюдам относятся в лучшем случае как к рабам, то вот крылатые уже имеют в их обществе некоторый статус и весьма существенные привилегии…

– Заткнись и беги, человече, – пробурчал сквозь зубы облаченный в порванную, где только можно и нельзя, дерюгу гном с ошейником на шее и цепью, якобы заставляющей его держать руки за спиной. Вновь примерить на себя подобное украшение коротышка согласился с большим трудом и теперь находился в крайне скверном расположении духа, едва удерживаясь от того, чтобы отвесить пинка своему излишне говорливому «конвоиру». Аналогичное приспособление и мне давило на плечи, одним своим наличием вызывая какой-то идущий из глубины дискомфорт, но справиться с собой все же получалось. Все равно при необходимости на то, чтобы сбросить держащиеся на соплях оковы уйдет, максимум, секунд пять. – А если уж тебя так раздирает потрындеть, то хотя бы делай это на риамском, чтобы если кто услышит, то подумали, будто ты с другими стражами разговариваешь.

– Но я его почти не знаю, и акцент наверняка привлечет к нам только больше внимания…

– тогда просто заткнись!

В любой другой день и час моя затея проскользнуть к темнице под видом риамцев и их покорных рабов имела бы примерно столько же шансов на успех, что и прорыв грубой силой. Ну, то есть ноль или, по крайней мере, число очень-очень к нему близкое. Пусть глухие доспехи надежно скрывали цвет кожи и черта лица, напяливших на себя стальную скорлупу людей, но обязательно бы нашелся кто-нибудь, жаждущий докопаться до нашей группы с вопросами: «Кто? Куда? К кому? И почему?», а ответы мы бы дать не смогли. Ну, если не считать за них попытку прирезать чересчур любознательного альбиноса. Однако сейчас, когда за стенами башни грохотала битва, а ящеры могли возникнуть буквально где угодно, никому из местных жителей не было дела до небольшой группки соотечественников, тащащей куда-то двух рабов. Союзники? Уже хорошо, значит можно отвести от них взгляд и сосредоточиться на чешуйчатых людоедах, норовящих выпустить тебе кишки. Максимальную опасность в данный момент представляли даже не атакующие всех, кто лишен чешуи, разумные рептилии, ибо от тех по крайней мере можно было драпать во все лопатки прямиком до ближайшей группы риамцев, после чего хвост из ящеров терялся. Нет, больше всего лично я сейчас опасался младших командиров обороняющихся, которые могли попытаться приказать чужим бойцам усилить их подразделение, а невольников просто прирезать, чтобы не мешались под ногами. Но поскольку мы даже при отсутствии противника в зоне видимости двигались на максимально доступной скорости, то пока вражеский офицер успевал нас разглядеть, а после у него появлялась идея немного покомандовать, то потенциальное подкрепление оказывалось уже далеко. Наверняка самые важные помещения титанической постройки охранялись куда более бдительными стражами, даже сейчас крайне подозрительно относящимися к любому, кто не их непосредственное начальство, однако все они располагались либо на верхних этажах, либо ближе к центру с его подъемниками. Ну а дальние закоулки башни, заселить которую целиком у риамцев не имелось то ли возможности, то ли желания, охранялись по остаточному принципу.

– Стоп! – Внезапно поднял руку пират, останавливая наше продвижение к глубинам, до которых осталось в общем-то не так и далеко. Судя по виду из попадающихся периодически окон и дыр в стенах, до земли осталось максимум метров сто. Только вот мы слегка заблудились и никак не найдем лестницу, ведущую на самые нижние этажи. – Слышите?

– Слышим, – подтвердил барон, и мне осталось только мысленно со здоровяком согласиться. Где-то рядом об мраморный пол звучно стучали марширующие ноги. И было их много, минимум сотни. – У кого-нибудь есть навыки скрытности? Надо бы разведать чего там такое.

– Ну как бы у меня, но я еще не восстановил резерв, – словно извиняясь, развел руками блондин. – Тех крох, что смогу из себя выжать, надолго не хватит.

– Тогда пойду я, – решил пират, выдвигаясь вперед и сбрасывая с себя латные ботинки. – Тихий шаг это, конечно, немного не то…Но кроме него у меня активных навыков раз – два и обчелся, а потому есть кой – какой запасец.

Напряженное ожидание после его ухода продлилось всего минуты две, а после гроза морей вернулась на цыпочках. Причем, кажется, сейчас она гораздо больше усилий прилагала к тому, чтобы передвигаться абсолютно бесшумно и незаметно.

– Нежить в тяжелых доспехах. Мертвые легионеры. – Сказанные шепотом слова давались ему очень непросто, словно пират все время своего отсутствия таскал нечто очень-очень тяжелое на своем горбу. – Прут с ведущей вниз лестницы куда-то вверх. И их много, целые тысячи!

– Владыки Башни наконец-то расконсервировали свою заначку с низшей нежитью, – понимающе покивал инквизитор. – Мертвые легионеры, конечно, бойцы совсем не самый высший сорт, но уровень так тридцатый должен быть у каждого. Самое то, чтобы вычистить из башни всех ящеров.

– тогда мы пойдем вперед только после того, как они пройдут, – решил барон. – Другую ведущую вниз лестницу можно еще целый час искать, ящеров на пути следования подобной армии не останется, ну а римцы будут чуть поспокойнее, ибо не станут ждать появления поблизости врагов.

– Тридцатый уровень это много? – Осторожно уточнил я, по одному разжимая пальцы, намертво сцепленные вокруг найденной на теле одного из юных палачей изумрудной брошки. Мое тело, ну а может аура, по какой-то причине стремительно теряло магическую энергию, даже если какие-то глубинные рефлексы и помнили как с ней обращаться. Однако украшение покойного помощника балующегося ритуальным мучительством колдуна, похоже, являлось чем-то вроде батарейки, содержа в себе немного силы. И при необходимости у меня, пожалуй, получилось бы её вытянуть. Одновременно я как мог напрягал память в попытке хоть как-то сопоставить известные мне величины. Десять – минимальный уровень, чтобы считаться полноценной личностью, а вот сто шестьдесят уже выдающееся достижение.

– Многое зависит от того, какие классы его составляют, но вообще это более чем приличный уровень. Большинство крестьян или горожан за всю свою жизнь не достигают двадцатого. Даже ни разу не бравшему в руки оружие неграмотному бродяге, если у него вдруг как-то наберется столько благословлений богов, на вербовочном пункте сходу предложат жалование лишь чуть-чуть меньше ветеранского. – Принялся объяснять инквизитор. – И отсутствие подходящих для боя способностей или телесного усиления помехой не будут, ведь с каждым уровнем человек либо иное живое существо все равно становится немного крепче, а потому пару-тройку гоблинов подобный мужик без помощи казенного снаряжения тупо кулаками забьет. Сорок – это уже заявка на то, чтобы считаться очень-очень серьезным специалистом вроде местных стражей башни.

– Так-то они дерьмо в блестящих железках, лишь немногим лучше обычных городских стражников, в чистом поле да один на один я бы любого заборол. А на палубе, так и двух, если не всех трех. – Подключился к процессу просвещения пират, чье имя, кстати, следовало наконец-то узнать. Сам же он в это время улегся прямо на мраморный пол и, похоже, был намерен воспользоваться вынужденным простоем, чтобы немного отдохнуть. – Но вот на своей территории любой из них может доставить мне проблем, а я вам не какой-нибудь безусый юнга, а второй помощник капитана! И уровней у меня уже седьмой десяток идет!

– Как и у меня. И ори потише, а то услышат еще. – Продолжил свою мини – лекцию младший инквизитор, еще раз доказывая свою любовь к тому, чтобы ворочать языком. – Если уровень в районе сотни, как у господина барона или уважаемого Магмоборода, то это редкое достижение, которым стоит гордиться. Данную веху называют также барьером истинных чудес. После неё богами даруются способности, действующие не на одну две – цели, а скажем, на целые отряды. Или определенную территорию вокруг себя.

– У меня парочка таких уже есть, пусть даже я еще и не сотка. – Не без гордости заметил барон. – В радиусе двадцати шагов те, кого считаю союзниками, восстанавливают свои силы быстрее! А еще на всей территории баронства те, кто принес мне присягу, могут полноценно выспаться на целый час раньше.

– Мощно, – способность спать меньше без всякого дискомфорта, вызвала в памяти какие-то смутные ассоциации…Кажется, я был бы очень не против воспользоваться чем-то подобным! – Кстати, а как конкретно мы познакомились? Что вообще все вы обо мне знаете?

– На меня не смотри, я на другом ярусе сидел, – буркнул гном. – То, что риамцы сделали темницей, вообще-то изначально являлось мастерскими высокоуровневых алхимиков, работе которых мешает внешний фон. По одной на этаж, чтобы друг друга испарениями не потравили… А упыри разбили и без того маленькие комнатки перегородками, сделав по пять – шесть отдельных камер.