Текст книги "Назад в будущее"

После завтрака подкинул поленьев в печку и закрыл ее – пусть доходит. Сел в машину. Дождь ночью закончился, и сейчас с неба светило солнышко. Оно успело подсушить землю, но еще пока не совладало с лужами. Нормально выехав на асфальт, я поехал закупаться. Заехал в гипермаркет, запас продуктов пополнил, а то он у меня реально как в трубу улетал. Потом немного погулял в парке Горького, мороженого с передвижного лотка поел, в киоске вкусного лимонада попил и только потом направился обратно. Баня была готова. Натоплена так, что волос трещал. Сложив покупки в холодильник, я приготовил чистое белье и пошел париться.

Оторвался, как говорится, от души, почти четыре часа с тремя заходами и просидел, что уж говорить про пять бутылок пива да под воблу, что в предбаннике уговорил. Завернулся в простыню и давай наяривать, причем ни в одном глазу, потом все в парилке с потом выгонял. В общем, и веником поработал, и отдохнул душой и телом. Не-е, все же хороша банька, даже жаль будет с ней расставаться, а придется.

Утром в понедельник я был на боевом посту – сидел в машине недалеко от офиса работорговцев, снимая на планшет всех, кто работал в нем. К вечеру у меня были снимки всех. Их и оказалось всего четверо, три мужика и уже виденная девка. Собрав нужную информацию, я поехал в парк Горького. В прошлой жизни я тут редко бывал, с дочерью если только когда, все занят был, работа, семья, а тут прогулялся вчера – солнце, девушки красивые, вот и решил повторить, понравилось мне.

Уже когда завечерело, у центрального фонтана я вдруг увидел молодого офицера, вернее, бывшего офицера. Парень лет двадцати пяти с лейтенантскими погонами и голубым беретом на голове сидел на скамейке, а рядом лежали аккуратно сложенные костыли. В глаза бросалось, что одной ноги у него нет. На груди сверкал эмалью боевой орден нового государства, что возникло из пепла Советского Союза. Он просто сидел и, чуть прищурив глаза, смотрел на фонтан, его лицо было таким умиротворенным, как будто он медитировал. Даже не хотелось его беспокоить, и судя по движению других отдыхающих, они также решили не трогать парня.

Я застыл, размышляя и машинально разглядывая его – пришла мне тут одна мысль, – как вдруг обнаружил, что тот тоже смотрит на меня. Причем настороженно, видимо что-то уловил в моем взгляде. Чуть помедлив, я направился к нему. С каждым шагом мои движения становились все более и более уверенными. Я принял решение, и оно меня вполне удовлетворяло. Подойдя, я приветливо кивнул и спросил, подбородком указав на свободное место на лавке:

– Можно?

– Садись, – коротко ответил тот, продолжая изучать меня. Видимо, что-то во мне привлекло его внимание.

– Валентин, – протянул я руку.

– Артем, – спокойно ответил тот на рукопожатие.

– Ничего, если на ты?

– Можно.

– Ты на меня так смотрел, немного странно. Не прояснишь, в чем дело? А то я ловлю на себе взгляды прохожих, патрули тормозят, документы проверяют. Что не так?

– Ты видел, как гепард ходит, переливаясь из одного положения в другое? В тебе что-то похожее, опасное, как от хищника, готового к броску. По движению вижу, что ты опытный рукопашник. Самбо?

– А-а-а, – задумчиво протянул я, сообразив, наконец, в чем дело.

Раньше нейросеть контролировала мои движения, я мог даже режимы ставить и, например, машинально изображать хромоту или сутулость, но с пропажей сети эта функция пропала, и движения я уже не контролировал, все делая машинально. Нужно теперь присматривать за собой. По крайней мере, когда я не один.

Заметив, что тот продолжает вопросительно смотреть на меня, ответил на вопрос:

– Самбо не изучал, но любого мастера этого вида боевой борьбы уделаю на раз, даже против группы выйду. Называется это специализированный бой, он собрал в себе все лучшее из других стилей, при этом постоянно совершенствуется.

– Когда повестка придет? Или ты из этих, что косят?

– Повестка была уже, два месяца как дембельнулся.

– О как! – по-настоящему удивился собеседник. – По виду не скажешь. Где служил?

– Двести первая мотострелковая. Водилой на бэтээре был.

– Таджикистан, – понимающе кивнул тот. – Как там?

– Да нормально, – нехотя ответил я, демонстрируя нежелание продолжать эту тему. – Стреляют… Слушай, чего я подошел. У меня проблемы, но я их сам решу. Я не знаю, где находится представительство ветеранов вооруженных конфликтов. Скажешь адрес? Думаю, он тебе известен.

– Да, знаю. Проблемы серьезные? Помочь?

– Сам справлюсь, – серьезно ответил я. – Спасибо.

Артем продиктовал адрес и телефон Совета ветеранов, я запомнил на слух, после чего еще раз посмотрел на парня и вдруг спросил у него:

– Слушай, Артем, если бы тебе дали выбор, плохо жить, но с обеими ногами, или никак, но с одной, что бы ты выбрал?

– Конечно же первое. Прочувствовать роль инвалида я успел вот так, – слегка ударил он себя по горлу.

– Тогда есть предложение. Я знаю, как тебе вернуть потерянную ногу, но сразу скажу, вернуть ее не в моих силах, и о нашем разговоре лучше молчать.

– Будет забавно послушать, – криво усмехнулся тот, как-то нехорошо посмотрев на меня.

– Не рефлексуй, – поднял я руку и из наплечной небольшой сумки достал планшет. – Смотри в этот глазок и мысленно сосчитай до десяти, а потом обратный счет… Ого, погрешность туда-сюда пять процентов, но прибор показывает, что у тебя интеллект в сто пятьдесят три единицы. Очень даже неплохо.

– Что это? – удивленно спросил тот, наблюдая, как я убираю датчик, что снимал с глаза нужные показания, внутрь планшета. Тот еще многое скрывал в себе.

– Скажи, на Земле есть такое оборудование? – показал я планшет.

Тот не отрывая глаз смотрел на картинки, что я крутил на планшете. Даже ему было очевидно, что техника слишком совершенна для уровня Земли.

– А я думал, ты хочешь сказать, что маг какой-нибудь там степени, встречал я этих шарлатанов. Каждый за определенную мзду обещал помочь. Космос, значит? Я понял это по твоим словам про «на Земле».

– Да, я не землянин, если ты хочешь это спросить. Ваша планета находится в такой глубине дикого космоса, что тут никого не было тысячи три лет, даже исследовательские суда не добираются. Не спрашивай, как здесь оказался я, почему пришлось покидать поврежденный корабль и почему его потерял. Да я все потерял. Однако нашел чуть позже возможность вернуться. Чтобы пояснить тебе некоторые моменты, дам более обширную информацию. Далеко отсюда есть человеческие государства, что входят в альянс, называемый Содружеством. Там проживает столько людей, что подсчитать их не могут до сих пор. Между нами и государствами, что входят в Содружество, находятся дикие пространства, их занимают кланы пиратов, бандитов и работорговцев. Эти места называют Фронтиром. Все, кто не смог найти себя, авантюристы, любители приключений, или кто попал под пристальное внимание правосудия, бегут на Фронтир. Там можно всё, закона там нет. Не думай, что Содружество идеальное. Например, в некоторых государствах существует рабство, вполне официально. Рабы ходят в ошейниках. Или в другом – детская проституция. Правда, это государство уже исключено из состава Содружества, но это ничего не меняет, педофилы разных стран стекаются туда, чтобы там жить. Мерзко, понимаю, но это государство не трогают, слишком в удобном для обороны месте оно находится. Правда, презирают все. Те же таможенники других государств шмонают корабли из этой республики, разбирая их до винтика… Ну, не важно, суть ты понял.

– Более-менее, – кивнул тот, с большим интересом слушая меня.

– Так вот, корабли пиратов и работорговцев ходят по дикому космосу и ищут планеты вроде вашей Земли, а их, поверь, много. Когда я у вас освоился, то смог случайно узнать, что ваша планета уже полторы сотни лет принадлежит одному клану работорговцев. Не делай такое недоверчивое лицо, статистику по пропавшим людям читал? От этого все. Работорговцам нужны крепкие мужчины, их продают в солдаты-рабы, или имеющие высокий интеллект, красивые девушки идут в секс-рабыни, кстати, красивых парней ждет то же самое. Тоже ценные рабы. Самую большую цену дают по интеллекту. У тебя сто пятьдесят два – это возможность пилотировать как легкие, средние, так и тяжелые корабли. Реакция у тебя тоже неплохая. Тебе самая дорога в пилоты.

– Это так много?

– Среднестатистический гражданин любого государства Содружества имеет уровень интеллекта в восемьдесят – сто единиц. Вон тот бык, думаю, не выше семидесяти, – указал я на братка, что ругался из-за сдачи с продавцом киоска «Газвода». – Они могут выполнять простейшую малооплачиваемую работу. Ассенизаторы, охранники и остальные схожие направления. Сто – сто двадцать – это уже лучше: техники по ремонту, корабельные техники, медики, чиновники… Список довольно большой. Выше ста – это уже специалисты, что могут получить хорошую профессию. А то и не одну, как обычно и бывает, и высокие зарплаты. Только люди, у которых индекс интеллекта выше ста двадцати, так называемый пилотский минимум, могут управлять космическими кораблями, так что тут ты в шоколаде благодаря своим родителям. Самые крутые – это те, у кого уровень интеллекта выше двухсот единиц, он называется инженерный минимум. Там такие специалисты, как ученые, врачи и, конечно же, инженеры разных направлений. Это самые высококвалифицированные специалисты. Элита.

– Ты из нее?

– Да, – просто сказал я.

– Это я сразу понял.

– Хорошо. Естественно, в космическом мире сделано все, чтобы облегчить работу людям. Для этого создали импланты, их называют нейросети. Фактически это суперкомпьютер размером с арбузное зернышко, внедренный в голову. У меня такой был, но по не зависящим от меня обстоятельствам я его потерял. К нейросетям можно присоединить усиливающие импланты. Например, с имплантом силы ты сможешь поднять камень в полтонны, причем без проблем… Хотя нет, не поднимешь, кости не выдержат, вот если кости укрепишь, тогда и тонну осилишь. От сети и импланта зависит. На скорость реакции импланты, на память, даже медицинские есть, что будут контролировать твой организм. Предохранять от тех же ядов. Хоть килограммами цианид ешь. Но это все усиливающие импланты. Главная все же нейросеть. Она тоже бывает разных специализаций: пилотские, медика, техника, боевые, для ученых, для чиновников. И самые дешевые, которые ставят бесплатно, соответственно, и самые слабые. Самые крутые – универсальные, в них совмещены все направления, но стоят они такие астрономические суммы, что простые люди приобрести их просто не могут. Если заключишь контракт с какой-нибудь корпорацией, тебе поставят, только отрабатывать ее будешь лет тридцать.

– Да я уже глубоким стариком к этому моменту буду.

– В Содружестве живут до двухсот лет. У меня модернизированный организм, такую же процедуру, если ты попадешь в нормальное государство, проведут и тебе. Продолжу. Сами импланты и нейросети подразделяются на поколения – старые и свежие. Например, армейцы используют десятого-одиннадцатого поколения, гражданским их ставить запрещено. У гражданских могут быть максимум седьмого, то есть чем ниже, тем хуже.

– Это понятно.

– Раз понятно, то продолжим, тем более я почти закончил. Конечно же, у работорговцев есть свои сети. Для рабов. Например, тебе их не поставят, ты считаешься ценным специалистом, значит, получишь нормальную сеть, но с тем же имплантом подчинения, чтобы не думал о побеге и работал за еду на хозяина. Есть рабские ошейники, что следят за рабами и болью наказывают, но думаю, тебе это не грозит, как я уже говорил, ты из ценных специалистов, а о них заботятся, работорговцы деньги считать умеют. Правда, тут от людей все зависит, смотря какой хозяин тебе попадется. Теперь, когда я немного просветил тебя, поясню. Работорговцы тут, и работают в большинстве крупных городах планеты, в Москве тоже есть. Я их уже вычислил. Маскируются под контору найма работников для заграницы. Действуют так: объявляют о наборе с шикарными условиями и зарплатой, и лохов, что выстраиваются у дверей, прогоняют через приборы. Вроде того, чем я тебе в глаз светил. Тех, кто им подходит, усыпляют и замораживают – погружают в криосон, если тебе что-то говорит такое понятие. Набрав определенное количество «работников», транспортное судно с рабами внутри совершает первый прыжок по своему маршруту. Такое судно берет за раз от трех до десяти тысяч, все зависит от его размеров и количества капсул криосна… Я не слишком заумно говорю?

– Нет-нет, все понятно.

– Хорошо, я почти закончил. Покинуть планету я могу обычным способом, под видом раба. Легенду я себе уже сделал, документы погибшего на днях дембеля купил, то есть проверку выдержу, если что, хотя сомневаюсь, что она вообще будет. Когда меня вывезут во Фронтир или в одно из государств, там освобожусь, и все, я дома. Сами привезут. Теперь по тому, для чего я это все говорю. Медицина в Содружестве такова, что конечности отращивают на раз. Так что у тебя есть выбор. Или последовать моему примеру, если пойдешь, я постараюсь тебя освободить, самому это очень сложно, если, конечно, на судно работорговцев не наткнется патруль нормального государства, они работорговцев очень не любят и давят. Тогда вас освободят и даже дадут гражданство, дальше крутись как хочешь.

– А это дорого – отрастить ногу? Может, работорговцам это будет невыгодно?

– Да… – досадливо махнул я рукой. – Стоишь ты, если на доллары перевести, тысяч сорок, а ногу восстановить – пятьсот баксов. Плевая, хоть и долгая процедура, недели две тебе ее будут отращивать. Я же говорю, работорговцы деньги считать умеют, возьмут. Пока летим, чтобы не терять время, тебе ее раз десять вырастить успеют.

Артем задумался, уйдя глубоко в себя. Рассказанное явно перевернуло все его представления о мире. Такие новости. Я его не торопил, пусть подумает, вместо этого прогулялся до киоска и вернулся с двумя бутылками лимонада. Парень, по-моему, даже не заметил, что я отходил. Взяв из моих рук уже открытую бутылку лимонада, Артем присосался к ней и выдул буквально за несколько секунд все пол-литра сладковатой газированной жидкости. Хорошо я его новостями припечатал.

– Вопросы есть? – спросил я, когда он немного пришел в себя.

Мимо процокали каблучками две девушки лет семнадцати, и мы синхронно проводили их глазами и вздохнули. Прелестницы! Хм, а меня ведь где-то там, в будущем, две будущие жены ждут. Тоже совсем молоденькие и хорошенькие.

– Ты сказал, что не с Земли. А по-нашему шпаришь так, что не отличить.

– Хм, этой темы мы пока не касались, раз пришло время, объясню. Помнишь компьютеры в головах?

– Нейросети.

– Точно. Они ведь не просто так. Теперь представь себе такое дело. Пожилой мастер, специалист высшего порядка, шестой разряд, таких специалистов на Союз было не больше сотни. У него снимают память и разбивают ее на куски, каждый кусок-умение получает свое название и ценность. Называются они базами знаний. Например, мастер был любителем рыбалки, и на его умениях и знаниях была сформирована база знаний «Подледный лов» третьего ранга. Про ранги потом объясню. Он плохо умел ездить на велосипеде, но все-таки умел, на этом формируется база «Обслуживание и управление транспортным средством типа «Кама», первого ранга. А его основная специальность – та, по которой он получил мастера, название придумывать не буду, но сформируется база знаний шестого ранга. Из памяти каждого человека можно сформировать от сотни до тысячи баз. В зависимости от разносторонности знаний таких людей. Причем снимать такие слепки можно не у всех, существует природный барьер, который оборудование преодолеть не может. Один из десяти тысяч, по статистике, может пройти эту процедуру. Я вот могу. Теперь по рангам. Первый ранг – общеобразовательная база, равняется знаниям десятилетнего ребенка. Второй ранг – это уже уровень окончания школы, причем снимается память у отличников, соответственно, изучивший базы после небольшой практики также становится отличником. Третий ранг – это уровень профессионального училища. Четвертый – института. Пятый – уже опытный специалист. Шестой – профи высокого класса. Седьмой… таких очень мало. Всего девять рангов баз, но я ничего не слышал о тех, кто их выучил, и сейчас объясню, почему. Человек с уровнем интеллекта, например, в восемьдесят единиц, будет учить базу первого уровня чуть больше суток. Второго ранга – почти две недели. Третьего – три месяца. Практически недостижимый им четвертый – около года. Пятый – около четырех с половиной – пять лет. При использовании медикаментозного разгона время сокращается на четверть, а то и на треть. Ты, например, будешь учить базу знаний первого ранга часа четыре. Второго – едва ли двое суток. Третьего – дней десять. Четвертого – чуть больше месяца, пятого – около четырех с половиной. Опять-таки с разгоном время уменьшается. Именно поэтому, как я думаю, ты догадался, так ценятся люди с интеллектом. Чем он выше, тем раб дороже.

– А пилотом как стать?

– Заинтересовала эта профессия? – понятливо кивнул я. – Тут тоже свои сложности. Нужна нормальная сеть, никак не ниже пятого поколения, иначе современные корабли водить не сможешь. Кораблями среднего класса, их еще крейсерскими называют, ты не сможешь управлять, даже если тебе поставят сеть. Для этого нужно изучить пакет баз по управлению малого, и после изучения сдать экзамен на сертификат пилота малого корабля. После сдачи ты можешь загрузить пакет баз для пилотирования среднего корабля, изучить их, сдать экзамен на пилота среднего корабля. Сдать без сертификата на управление малого не сможешь, не допустят. После этого, если есть необходимость, можно купить и закачать пакет баз пилота тяжелого корабля, изучить и также сдать на сертификат. Без этих сертификатов искусственные интеллекты кораблей и судов не допустят тебя к управлению. Это, естественно, в пространствах освоенных систем Содружества. На Фронтире проще. Умеешь, так лети, сертификаты там никого не интересуют, даже искины. Их ломают предварительно, убирая этот запрет. Ах да, забыл сказать. В каждом пакете до двадцати специализированных баз знаний. Для малого, чтобы получить сертификат, нужно поднять их не выше второго ранга. Да и то не все. У среднего из двадцати баз – половина четвертого, остальные третьего и второго. Для тяжелых – почти треть шестого, остальные пятого и четвертого. А теперь мысленно прикинь, сколько нужно учить.

– Охренеть, – протянул тот, явно подсчитывая в уме. – Это же годы учебы. А работать когда? Теперь понятно, как ты наш язык выучил.

– Ну, тут уже жить дольше будешь, время на учебу появится. Да и про разгон не стоит забывать, сейчас без него базы не учат, – усмехнулся я. – Так что, тебя устраивает мой предложение прошвырнуться по Содружеству?

– Прежде чем дать ответ, скажи, зачем я тебе? Только не говори, что хочешь помочь инвалиду.

– Не буду, – согласился я. – Есть интерес, как же без него? После возвращения в Содружество я собираюсь создать свою корпорацию, и мне нужны надежные люди. Думаю, после подобных приключений я смогу тебе доверять. Например, возглавишь службу безопасности корпорации, или еще какое направление. По интересу и возможности.

– Все хорошо, я очень даже желаю отправиться в такое путешествие, несмотря на то что это поначалу придется делать с ошейником раба. Однако есть и препятствия: мои родители и сестра. Я ведь не могу их взять собой.

– Тут сам решай. Могу лишь подсказать оставить записку, что, например, завербовался за границу. На работу, где как раз нужны такие, как ты. Напиши, что долго не сможешь дать о себе весточку. Когда-нибудь у тебя будет свой корабль, тогда сможешь вернуться. Только есть одно условие: в ближайшие двадцать лет возвращаться тебе нельзя. Есть причины. К окончанию этого срока сам поймешь, почему.

– Черт! – Артем немного растерянно почесал бритый затылок. – Знаешь, а я согласен. Когда еще такая возможность будет! Ты даже не представляешь, как хочется снова встать на обе ноги и просто пробежаться.

– Почему же, представляю. Я сейчас чувствую себя таким же инвалидом, как ты. Если бы я не лишился сети и имплантов, я бы не заморачивался с рабством. Просто перебил бы их, захватил корабль и улетел в Содружество.

– Ты и такое мог? – удивился тот.

– Мог и делал, причем не раз. Люблю я путешествовать по диким пространствам и Фронтиру. Авантюрист, если ты не понял.

Мы встали и направились к выходу из парка. Уже начало темнеть. На ходу Артем, постукивая костылями, спросил:

– Слушай, Валентин, а что бы ты делал, если бы я не согласился?

– У меня в левой руке был зажат тюбик со спецпрепаратом. Слегка кольнул в ногу, и все. Минут двадцать сна и полная потеря последних полсуток. Не вспомнил бы ты меня.

– Круто. А я все равно уверен в своем решении. Когда еще такой шанс будет.

– Да ты, я смотрю, тоже авантюрист, не зря мы с тобой повстречались. Если бы не это, я бы даже не подумал брать с собой компаньона.

– Понятно. Теперь объясни, что мне делать, чтобы не вызвать подозрения у приемщиков в офисе работорговцев.

– На тот момент ты должен забыть все, о чем мы с тобой говорили. Зайдешь в офис, представишься – в общем, будешь вести себя как кандидат, который ничего не знает…

Пока мы шли к парковке, я тщательно просвещал Артема, как подставиться под интерес работорговцев. Кстати, он пойдет в офис через четыре дня, я же – в последние дни работы в этом помещении. У напарника на этой парковке оказалась машина, серая «девятка», вот в ней он и начал устраиваться на водительском сиденье. Когда я стоял у открытой двери машины, тот спросил:

– А если мне память просканируют?

– Насчет этого можешь не волноваться. У работорговцев древнее оборудование, а то, что снимает память, очень дорогое. В современных капсулах это все встроенное, но у работорговцев только старье. Третьего, редко четвертого поколения. Так что веди себя как обычно.

– Ладно, завтра созвонимся.

Пожав Артему руку, я проследил, как он уехал. Отсутствие ноги ему особо не мешало, он даже не стал переделывать отцовскую машину. Вздохнув – началась фактически заключительная, хотя и растянутая фаза операции, – я направился на дальний конец парковки, где стояла моя машина.

К обеду следующего дня я поехал по адресу, где располагался Совет ветеранов. У них был свой адвокат, тоже из ветеранов, так что мы быстро составили завещание и заверили его. Также я указал условие про контрольные звонки. Если их не будет, через месяц завещание должно вступить в силу. В общем, все отписал.

Закончив с этим делами, поехал к Артему, уже созвонился с ним. Не домой, встретились на нейтральной территории. Это было молодежное кафе в том же районе, где жил Артем. Тот меня уже ждал, так что с ходу поздоровавшись, я щелчками привлек внимание официантки, которая была занята возле крупной компании молодежи, и, недовольно на нее поглядывая, жестом подозвал. Мне хотелось есть и пить. А когда я этого хочу, а мне встают на пути, я становлюсь раздражительным и злым.

– Позволишь? – Я взял стакан Артема с томатным соком и одним махом выпил. Действительно пить хотелось.

– Бери, – запоздало отреагировал он, когда я уже возвращал пустой стакан.

– Гадость, томатная паста водой разбодяжена.

Официантка была одна на весь зал, помимо нас были и другие клиенты, жаждущие сделать заказ, но группа из шести парней, по виду студентов, и двух девушек не давала ей уйти. Только та записывала заказ и собиралась отойти, как ее перехватывал другой студент и делал свой заказ. Мне кажется, они так просто издевались не только над ней, но и над нами.

– Эй, молодежь! Вы тут не одни, сделали заказ и сидите, ждите его, – рыкнул я в их сторону.

Артем не вмешивался, лишь с интересом наблюдал за дальнейшим развитием ситуации (сегодня он в гражданке был).

– Сам сиди и жди.

– Отвали.

– Еще учить будет… – посыпалось с той стороны.

– Во охамели, – удивился я, слитным движением покидая столик и быстрым шагом направляясь к группе молодежи.

Девушка-официантка еще была тут, так что, взяв за талию, я поднял и поставил ее за своей спиной. Осмотрев наглецов – судя по зрачкам, большая часть была под кайфом, закинувшись чем-то вроде легкой травки, – я тихо сказал:

– Собираем манатки и валим. Быстро.

– Че-е?! – начал привставать ближайший, но от моего удара сел обратно, а от второго сполз под столик в явно невменяемом состоянии.

Тут вскочили остальные и тут же стали нарываться на мои молниеносные удары. Диван был красного цвета, полукруглый, со столиком в центре, так что восемь человек могли рассесться свободно. Однако как я смог под него забить шесть крепких и отнюдь не маленьких парней, я даже сам не понимал. Смог, и все. Девки поначалу в шоке сидели, молча, но под конец одна вскочила и попыталась вцепиться в лицо. Два удара, и под столом стало семь тел. Пришлось попрыгать на девке, чтобы ее туда забить.

– Тоже рискнешь? – рыкнул я второй девке, но та лишь отчаянно замотала головой.

Повернувшись к официантке – она как стояла за спиной с большими глазами на пол-лица, так и стояла, – я взял ее за локоть и привел к своему столу.

– Не люблю хамов, – пояснил я Артему и надиктовал девушке, которая уже очнулась, свой заказ.

– Сильно побил? – спросил тот, когда официантка ушла, по пути принимая заказы от других клиентов.

– Даже без травм.

– Если милицию вызовут, могут привлечь, – неодобрительно покачал тот головой. – А девку зачем кошмарил? Как только рука поднялась!

– С милицией я разберусь, – беспечно отмахнулся я. – А с девкой все просто: когда на меня нападают, мне начхать, какого пола, и бью всегда в полную силу. Вон, второй девке предложил тоже попробовать на меня налететь, да та сразу обделалась. Ну ее… Ладно, пока несут заказ, давай кое-что сделаем. Покажи ладони.

– Что это? – спросил Артем, когда я открыл небольшой флакончик со встроенной в крышку кисточкой и стал ею мазать ему ладони.

– Флакон? Тут на рынке купил, забавная штука. С клеем тридцать тысяч рублей, без – десять. Прикупил пару пустых.

– Мажешь чем?

– А, ты про это. Если просто, то некоторые компоненты, которые дают легкий и, главное, не смертельный радиационный фон. Сейчас вытри руки о салфетку.

– Зачем это надо? – заинтересовался тот.

– Я не успел вскрыть всю сеть этой конторы, особенно хочется выяснить, как они рабов выбирают и куда вывозят, а мой сканер на планшете фон на твоих руках увидит, и я прослежу, куда твою бессознательную тушку повезут. Работорговцы тебя в капсуле будут сканировать, интеллект проверять. Скорее всего, полную диагностику тела делать не будут, думаю, капсула настроена только на проверку уровня интеллекта, поэтому они не заметят мой маркер. А даже если заметят, подумают, что ты сам где-то вляпался, раз на руках… Не дрейфь, все в норме будет. На, посмотри на планшет и запомни лица всех работников этой конторы. Опознаешь – значит, попал куда нужно.

В это время принесли мой заказ. Я был занят, показывал Артему, как листать страницы. Причем из-за официантки еще и прибор пришлось прятать, а когда я посмотрел на то, что она принесла, то зло зашипел:

– Найду планету, где нет укропа, и буду там жить. Все у вас на Земле хорошо, но я ненавижу укроп, а у вас сволочи повара его везде добавляют. Сейчас пойду на кухню и заставлю повара все запасы укропа сожрать, лопнуло мое терпение. Ведь все блюда, падла, изгадил!

– Да подожди… – пытался остановить меня Артем.

– Сиди тут и листай страницы на планшете, реально довели.

Встав, я быстро направился на кухню. Вышел оттуда минут через сорок и махнул руками, стряхивая с них воду. Кстати, группа молодежи уже исчезла, они и до моего отбытия на кухню шевелись, пытаясь разлепиться из пельмешка под столом. А сейчас свалили. Однако и милиции в зале не было, вот это странно.

– Уходим, – подойдя к столику, скомандовал я.

– Убил?

– Нет, но после полутора килограммов укропа у того аллергия красными пятнами по всему телу пошла. Я уже «скорую» вызвал. По крайней мере, я на кухне наелся, отомстил, поэтому пребываю в хорошем настроении. Можно сказать, белый и пушистый.

Мы покинули кафе и направились в другое место, наша беседа еще была не закончена. Ну, и выяснилась причина опоздания наряда. Мне попался милицейский «уазик», что чихал, дергался, но медленно ехал в сторону кафе. Такими темпами еще минут пять телепать.

* * *

– Вы нам подходите, – улыбнулась мне девушка, принявшая от меня заполненные опросные бланки. – Однако прежде чем дать окончательный ответ, вы должны пройти медицинское освидетельствование. Не волнуйтесь, это недолгая процедура. Наш врач находится за этой дверью, если вы нам подходите, то пройдете в кабинет начальника для заключения контракта, выйдете через другую дверь. Если нет, вернетесь сюда… Следующий, пожалуйста.

Для чего та говорила более громким голосом, чем нужно, понятно: чтобы другие слышали, но я уверен, что выйду я не через другую дверь, а вынесут меня в мешке.

– О, а что это за аппарат? – удивленно спросил я, проходя в кабинет врача, делая вид, что впервые вижу капсулу Содружества. Как я и думал, диагностическая. Да еще третьего поколения.

– Последняя американская разработка, производит полное сканирование организма, – отрываясь от заполнения карточки, посмотрел тот на меня поверх очков. – Снимите обувь и ложитесь в капсулу.

Возражать я не стал и лег в капсулу, меня даже раздеться не попросили, да я и так знал, что этого не требуется.

Просыпаться было тяжело, однако крышка криокапсулы уже была открыта, и мне в лицо орал какой-то звероподобный негр в легком десантном бронекостюме третьего поколения. Я даже его принадлежность не сразу распознал, инкассаторы с такими ходили. Меня била дрожь после разморозки, холод шел откуда-то изнутри меня. Мысли текли медленно, нужно было прикладывать усилия, чтобы принимать какие-то решения или вообще шевелиться. После криоразморозки это нормальный эффект.

– Лен, ты ему точно закачал знание общего? – крикнул тот кому-то не виденному мной.

– Урезанную базу, но поставил, уже должен понимать.

– Мясо! – снова заорал тот мне. – Встать!

Я смог подняться на ноги, хотя меня и шатало от слабости – последствия разморозки. Не страшно, это быстро пройдет. Негр погнал меня по узким коридорам к выходу, где напоследок отвесил пинка. Ничего, я тебя запомнил. Небольшим ручейком обнаженные мужчины и женщины уже вливались в полноводную реку, что стремилась по широкому коридору в сторону шлюзовой транспорта. Когда мы ее прошли, я понял, что мы на какой-то станции. Тут со стороны ко мне пробился широко улыбающийся Артем. Он меня первый углядел. Причина такой радости была понятна, шел тот на двух ногах. За время полета, похоже, его привели в порядок.