Текст книги "Я попал"

Глава 6

Генерал – это ефрейтор, которого много раз повышали в звании.

Г. Лауб

Именно тактическая карта мне и подсказала, как лучше добраться до дороги. По полевой до перекрёстка не доберёшься, там открытая местность, так что я, чуть в стороне, по камышам и берегу реки дополз до трассы. Каменный однопролётный мост не был взорван, к нему и двигался. Артиллерия у моих танков была слабая, поэтому в моих интересах подобраться как можно ближе, желательно вообще метров на сто. Передвигался я всё так же перекатами: сначала тихоходов перегонял, потом за немцем второго уровня катался. Использовал БТ, он в этом деле куда предпочтительнее. А вообще неплохо бы собрать бронегруппировку – пару тяжей, пару ПТ и пару САУ. Только вот невозможность дальнего дистанционного управления ставила крест на этой идее. Как говорится, идея шикарная, да тылы подводят. Во всяком случае, до дороги мы добрались. Не стоит думать о немцах плохо, засекли меня быстро. Сначала я подогнал танки метров на триста, ближе никак, точно засекут, а потом всю массу двинул вперёд, а когда понял, что меня обнаружили – тревога поднялась, – остановился и открыл с места прицельный огонь. Как оказалось, и пятым танком можно управлять, стреляя с места. Особых планов нанести сокрушительное поражение я не строил, мне бы свои возможности проверить по управлению группой, ну и результаты такой работы. Баллы не на первом месте, но и не на последнем. Поэтому все четыре танка стояли не открыто, я всё же старался, чтобы из укрытий только башни торчали – проживут дольше. Что вполне удалось. Мой БТ, спрятавшись таким же образом, с максимальной скорострельностью посылал снаряд за снарядом.

Чтобы использовать всю мощь моей бронегруппы, я планировал разбить грузовики сначала с одной стороны, потом с другой, уже на том берегу, и после этого расстреливать тех, что оказались бы между подбитыми мной машинами. Не особо получилось по той причине, что подбитую технику остальные машины просто объезжали по обочине и только набирали скорость. Однако всё же некоторый урожай я собрал. Самой крупной удачей считаю то, что на мосту поджёг бензовоз, используя «двойку», там же загорелся грузовик, который во время движения врезался в бензовоз. А грузовик этот со снарядами был, так что, рванув под конец боя, повредил каменный мост и тот рухнул в воду. Также было уничтожено двадцать два грузовика, три бронетранспортёра, шесть легковых автомобилей, три мотоцикла – один одиночка, случайно под снаряд попал, и двое с колясками. Личного состава немцы потеряли до двух рот. Артиллерию выбивал первым делом, на моём участке пушек набралось едва на две батареи, но выстрелить я им не дал, уничтожив и грузовики, и расчёты, да и сами орудия тоже. Но когда в стороне загрохотали орудия – явно гаубицы работали – и вокруг начали вставать столбы разрывов, я понял, что моё время закончилось. Так как танков тут не было, а противотанковые пушки я выбил первым делом, то потерь у меня не было, поэтому, выведя на открытую местность всех трёх монстров первого уровня и отогнав их от себя метров на восемьдесят, чтобы систему самоликвидации не запустить, с места открыл огонь. Гаубицы перенесли огонь на них – видать, где-то корректировщик сидел, которого я пока не засёк. За три минуты все три танка были превращены в полыхающий металлолом, хотя стреляли до конца. Попаданий не случилось, но хватило близких накрытий, они перевернули эти жестянки, и те заполыхали, превратившись в решето от осколков. Я же развернулся и в сопровождении «двойки», так же по берегу реки, стал удаляться. Это немцы тоже засекли, и весь маршрут движения, пока корректировщик меня видел, меня сопровождал обстрел.

Один снаряд рванул перед БТ буквально в десяти метрах, я не успел ни затормозить, ни объехать воронку, и танк нырнул в неё. Пусть боком, но этого хватило, проскочив воронку, ему лечь на бок. Как так получилось, сам не понял, но приложило меня хорошо, аж аптечка автоматически сработала.

Голова прояснилась, всё же меня изрядно ошеломило. Я подогнал «двойку» ближе, укрыв её за корпусом БТ, подпёр передом, и рывком поставил БТ на гусеницы, сразу активировав ремонт танка, что и произошло, и погнал дальше. Всё же эту технику я не потерял, в отличие от тех трёх, что остались гореть на поле. Но там я сознательно действовал, просто избавляясь от них, я уже неплохо на них подзаработал в баллах, что позволит мне чуть позже частично открыть вторые уровни. Впрочем, не все. У поляка-то в этом плане легко, там второго уровня всего одна машина, в отличие от советской бронетехники или германской. У китайца было два, а у японца три танка второго уровня для открытия. Китайскую технику имеет смысл использовать, немцы всё равно её за нашу примут, там хоть чуть более тёмный цвет покраски, зато звёзды есть, так что замаскирую под нашу. К тому же часть простейшей техники происходит от советской бронетехники, так что понятно, что силуэты общие. Стоит подумать об этом, но чуть позже, пока же нужно просто уйти.

Преследования я не заметил, и когда корректировщик меня потерял, немцы со злости по площадям начали бить в мою сторону, но не угадали, падало далеко. Однако вскоре я засёк авиаразведчика, которого, видимо, специально вызвали. Это был лёгкий одномоторный самолёт, и когда он приблизился, я его сбил. Он обнаружил нас по столбу пыли после того, как мы на полевую дорогу выехали – я рванул к тому лесу, где в начале игры с диверсантами схлестнулся, – и начал преследование. Сбить получилось не сразу, весь диск зенитного ДТ выпустил, это не крупняк, но лёгкому одномоторному, идущему невысоко, всё же хватило. Там, где разведчик воткнулся в землю, разгорелся пожар с густым дымом, ну а я уходил дальше.

Добравшись до леса по следам своего же ИСа – дорога проверенная, – двинулся в его глубь. В планах у меня значилось такое. Пережду в лесу, прорыв в тыл к немцам мне не удался, не хочется рисковать повторно, а то снова наскоком нападу на окопавшихся немцев. Пройдут, тогда можно будет действовать, ведь я сразу окажусь в их тылу. Да и передохнуть хочется, а то столько за эти сутки навалилось, что голова кругом идёт. Нужно посидеть-поразмыслить, разложить по полочкам всё, что со мной было с самого начала игры, проанализировать, где ошибся и где напортачил. А ошибок у меня хватало, сам знаю. Сейчас доберусь до того оврага с ручейком на дне и там рядом разобью лагерь.

Однако планы пришлось менять, в лесу я был не один, и меня обнаружили, по шуму движков, наверное.

Остановив колонну на лесной дороге, я задумчиво изучал скопление зелёных точек неподалеку, причем некоторая их часть находилась на той же дороге, по которой я двигаюсь. Более того, они расположились именно у моего ручья в овраге. Встреча грозила стать неизбежной, а встречаться я не хотел, ещё не хватало. Чую, найдется какой-нибудь командир выше меня званием и прикажет для усиления войти в их подразделение, а ослушаться мне нельзя. Ну уж нет, у меня подобный опыт уже был, и его можно с уверенностью назвать неудачным. Поэтому я решил в этой ситуации поступить по-своему. Просто развернуться в обратную сторону. Обойду лес по опушке и где-нибудь там укроюсь рядом с любым водоёмом. Тело уже чесалось, требовало искупаться. Уже мечтаю об этом.

Сначала я загнал БТ между деревьями, а сам пока на месте всё так же дистанционно разворачивал «двойку». Опыт я учёл, и теперь дозор из немецкого танка всегда двигался впереди, на случай проблем, чтобы принял на себя эти самые проблемы. Так что я убрал свой танк с пути немца, потом задом выгнал БТ на дорогу и, так же развернувшись, при этом срезая землю гусеницами, нагнал «двойку» и двигался метрах в пятидесяти от неё. Расстояние достаточное, чтобы, если что, прикрыть или отойти, если наткнусь на силы противника, которые мне будут не по зубам. Ну и про расстояние для самоликвидации не стоит забывать. А вот насчёт внезапной встречи с противником не нужно думать, что я с тактической картой застрахован от случайностей. Напомню, что на карте отображается то, что я сам засеку, или если противник выдаст себя выстрелами или шумом. Поэтому карта не панацея, хотя у неё плюсов больше, чем минусов. Так что я смогу встретиться с немцами на этой дороге лоб в лоб, и для всех эта встреча будет неожиданной. Оттого я так и берёгся. Вон, своих засёк метров за двести до встречи, иначе бы так и наткнулся. Ладно успел развернуться и свалить.

Выбравшись на опушку, я по ней объехал часть леса и, найдя побольше места между деревьями, загнал танки туда, в глубь леса, укрыв танки от наблюдения с воздуха под густыми кронами. Остались следы, но маскировать их было нечем. Да и не умел я, если уж откровенно говорить. Так что будем надеяться на русское авось. Что привлекло меня в этом месте, так это лесное озерцо неподалеку, кажется, из него тот родник и выпадал, что по овражку протекал. Закрыв танки и прихватив свежую одежду, а также сидор с припасами, я направился к озеру. До него было метров сорок, так что потерять технику мне не грозило.

Накупался я просто восхитительно. И пока готовился на бережку ужин – супчик варил, – ползал по магазину. Всё-таки те три танка первого уровня действительно неплохо повоевали, польскую ветку можно теперь открыть до второго уровня, количество баллов позволяет, а у японца и китайца хватало открыть по два танка. Этим я и занялся. Всяко пригодится. Вот «двойку» свою я полностью модернизировал, но баллов на следующий танк пока не хватало. Открыл А-20, однако купить пока не мог, БТ мешал. Так что занимался мелочёвкой. Пока после ужина размышлял над своими действиями, не заметил, как уснул у костерка, завернувшись в плащ-палатку.

Проснулся я оттого, что кто-то пнул меня по ноге. Сразу дёрнулся и попытался схватить автомат, который до этого баюкал в объятиях, но обнаружил его отсутствие, да и кобура с ремнём исчезли. Их я использовал вместо подушки. За день так устал, что даже не почувствовал, как меня разоружают. И что самое отвратительное, тактическая карта ясно показывала, что меня окружают неизвестные, светящиеся ярким рубиновым цветом. Впрочем, зелёные точки на ней тоже были, только далеко, четыре группы, ближайшая из них в километре. Вот какой был шанс, что ночью в лесу на меня наткнутся немцы? Мизерный, но я везуч как утопленник. Да и как меня обнаружили, я понял: неподалёку тлели угли от костра на месте оставленного полена. Или на дым вышли, или на свечение. Чёрт.

Мои попытки отыскать оружие вызвали у немцев негромкий издевательский смех. Тишина вокруг, шуметь они явно не хотели. Осмотревшись – глаза привыкли к темноте, и лёгкий свет от углей давали мне возможность это сделать, – я понял, что это не диверсанты. Немцы были в своей форме, увешаны оружием с ног до головы, даже радист имелся. Скорее всего, полевая разведка одной из частей. Я же досадовал на себя, поняв, что стал жертвой убеждения, основанного на хрониках и мемуарах, что немцы боятся лезть в лес. Был уверен в своей безопасности, что максимум, на кого могу наткнуться, так это на своих, а тут такой неприятный сюрприз. Не знаю, может, потом немцы и станут бояться леса, но сейчас этого что-то незаметно.

Я достаточно быстро убедился, что они действительно из полевой разведки. Мало того что знаток русского языка был только один, так при этом говорил так отвратительно, что я с трудом его понимал.

– Не коверкайте язык, я вас понимаю, – сказал я на немецком.

Заполучив в руки немецкий танк, я получил также германское воинское звание и фамилию, переведённую с русского на немецкий. Знание языка прилагалось. Правда, для меня это знание тоже оказалось сюрпризом, минуту назад я об этом и не подозревал. Теперь есть подозрение, что я буду владеть языком той страны, танком которой владею. Может, и польский с китайским и японским знал, когда у меня те танки были? Жаль, полиглотов не встретилось, чтобы это проверить.

Сейчас же, отложив проверку себя на способности полиглота, я занимался сразу несколькими делами. Покупал в магазине снаряжённый наган, и незаметно прикрыл его рукой, чтобы можно было внезапно выхватить и открыть огонь. Потом считал, сколько противников рядом, ну и, конечно же, дистанционно управлял танками. Немцы, похоже, об их присутствии даже не подозревали, с другой стороны подошли. Поэтому движки я не запускал, не хотел их насторожить, и работали только приводы башен, поворачивая стволы пушек в нужную мне сторону. Немцев было восемь, небольшая группа, возможно корректировщики с прикрытием к нашим в тыл пробираются, пока не знаю, но шансы вырваться есть. Не думаю, что я им интересен как пленный, хотя и офицер, по их мнению. У них задание, опросят, прирежут и дальше пойдут. Логично это, и думаю, так и будет, хотя надежда, что всё обойдётся, всё же тлела, вот только разум убеждал, что она безнадёжна.

Тянуть я не стал, конечно, мои слова слегка удивили немцев, ведь они болтали рядом со мной, не особо скрываясь. Так что я теперь знал их планы относительно себя. Произнося эту фразу, я сразу начал действовать. Первое, не вскидывая руку, от бедра, выстрелил в двух немцев, что стояли между мной и берегом озера. Одновременно вскакивая, рванул на полусогнутых к воде. Ну и открыл огонь из танков, как только рухнул в воду, берег меня скрыл, и это стало безопасным. Я успел заранее прицелиться, поэтому осколочный снаряд из тридцатисемимиллиметровой пушки рванул в ногах трёх немцев, раскидав их, а очередь «двойки» довершила начатое. Правда, двое немцев всё же уцелели, один рухнул в воду рядом со мной, а другой стонал и полз в укрытие, к ближайшему стволу дерева. Тут деревья росли густо, танки близко не подогнать, я уже смотрел, но стрелять можно, хотя мёртвых зон тоже хватало.

Схватка не обошлась без потерь с моей стороны. Немцы ведь тоже не лохи, и, пока я сидел, некоторые держали меня под прицелом, поэтому выстрелить успели. Пусть попал только один, но пуля вошла мне в спину, прострелив насквозь. Главное, я был ранен, а рядом из воды вынырнул вполне себе целый немец. Однако я на адреналине был, ничего не чувствовал, поэтому, вскинув наган, дважды выстрелил почти в упор и умудрился промахнуться. Руки ходуном ходили. Поэтому продолжал палить, пока барабан не опустел. Попал не знаю какой пулей по счёту, но тот, всплеснув руками, завалился на спину и скрылся под водой. Я же, выбравшись на берег, побежал к танкам. Меня шатало из стороны в сторону, но я упорно шёл. Причина – ранение. Аптечкой я мог воспользоваться только внутри танка. Поэтому, пока не истёк кровью, торопился, зажимая развороченное выходное отверстие на груди. Там хрипел выходящий воздух, пока я, тяжело дыша, упорно бежал к своему исцелению.

Вот и «двойка», она была ближе на четыре метра, что в моём состоянии за счастье, да и ниже она по сравнению с БТ. Люки я уже открыл и, с трудом взобравшись на броню, попытался ещё раз активировать аптечку. Однако даже на броне она не действовала, так что я из последних сил вниз головой скользнул в люк башни, уже теряя сознание от кровопотери и безумного броска от озера. Аптечка сработала, и я долго кашлял, выхаркивая кровь из лёгких. При этом не особо обращая внимание, что пачкаю боевой отсек «двойки». Минут десять прошло, пока я более-менее оклемался и пришёл в себя. Нужно закончить начатое, на карте всё ещё светились две красные мерцающие точки, двое немцев не уничтожены, хотя, видимо, тяжело ранены, раз остаются на месте. Стрельба всполошила наших, тех, до кого донеслись выстрелы из пушек, но места стоянок они не покинули, лишь усилили охранение. Выбравшись наружу из танка и вооружившись, я дошёл до места своей ночёвки и, спрятавшись за одним из деревьев – кажется, это тополь был, – несколько раз прицельно выстрелил, подсвечивая себе фонариком. Ну, вот и всё, подранков больше не было. Прыгнув в озеро, я сначала труп дотащил до берега и полувытащил его, а потом, скинув майку и трусы – всё равно испачканы, а ведь только надел, – помылся, полчаса из воды не вылезал, хотя и не сказать, что та тёплой была. Видимо, ключи тут били. Потом купил в магазине новое нательное бельё, оделся, новенький комбез натянул, опоясался, сапоги, шлемофон, ну и занялся сбором трофеев. Своё вернул, а немецкое в магазин отправил, пополнив свой счёт. Всё что было снял, даже повреждённое. Сна уже не было ни в одном глазу, хотя пять часов всего поспал, но, видимо, этого хватило, да и аптечка помогла, поэтому я решил не задерживаться, а, используя ночное время, отправиться в тыл к немцам. Тем более ночь мне в помощь, можно в темноте удары наносить, спросонья никто и не поймёт, что случилось. А пока поймут, я уже далеко буду.

Сказано – сделано, вернув все вещи из своего лагеря в БТ – то, что не пострадало, а что пострадало, я заменил в магазине на новое – и выгнав танки на опушку, покатил к дороге. А внаглую, включив фары. Впереди «двойка», силуэт немцам хорошо знакомый, я к тому же её полностью модернизировал, звук работы мотора им тоже должен знаком быть, дозоры и посты не должны насторожиться. Ну а за «двойкой» уже я катил на «семёрочке». С прорывом в глубь немецких тылов возникла маленькая проблема. Ближайший мост-то я разрушил невольной детонацией снарядов в горевшем грузовике, а навести понтоны немцы, видимо, не успели. Те части, что переправились раньше, ушли вперед, а с той стороны реки скопилось изрядно техники. Там на мосту даже сейчас стучали молотки и топоры. Для понтонов место неудобное, обрыв высокий, видать сапёры делали новый настил, к утру должны успеть, а армейцы пока отсыпались. Я подкатил практически вплотную к реке, это не бесстрашие или глупость, как можно было бы подумать, а банальная недостаточная дальность полёта снарядов орудий моих танков. И чтобы нанести как можно больше потерь в технике и людях на другом берегу, стоило подойти как можно ближе. Сыграла всё та же наглость и свет фар, что слепил охрану с этой стороны. Даже зенитки имелись две, но на том берегу.

Именно зенитки я и посчитал самым опасным, там один из расчётов был готов к стрельбе, да и второй дремал на позициях. Видимо, как раз на подобный случай.

Когда моя «двойка» подкатила к мосту, заодно задавив старшего, который поднял руку, выйдя на дорогу, она открыла огонь именно по той зенитке, где расчёт был готов к бою. Кстати, калибр был тот же, что и на танке. Пять снарядов в обойме сделали своё дело, а тут и я подкатил и красиво затормозил, вонзая снаряд во второе орудие и раскидывая расчёт. И принялся обстреливать технику на другом берегу. Немцы, что были на этом, старательно мешали, пришлось из пулемётов часть покосить, другие укрылись в мёртвой зоне у кромки воды, однако всё же делать своё благое дело мне помешать не могли. Не так и много я успел, как хотелось бы, но даже больше, чем планировал. В этот раз «панцеры» в прицеле моего танка всё же мелькали, причем много. Их с той стороны около сотни скопилось, и грузовиков с пару тысяч. Плотно стояли. Стрелял я прицельно, бронебойными по танкам, выводя из строя ближайшие машины, это было несложно, некоторая техника уже начала гореть, подсвечивая остальные. Да и паника поднялась, немцы полуодетыми бегали и старались забраться в свои танки. Работал я по «панцерам», а «двойка» – по топливозаправщикам и тем машинам, в которых явно были бочки с топливом.

Всё бы хорошо, но и для моих танков укрытий тут не было, кроме остовов сгоревших машин – предыдущая моя работа. Я, конечно, погасил фары, чтобы мишенями не стать, но стоял на совершенно открытом месте. Ну а когда немцы немного оправились, стал маневрировать машинами, лишь на миг замирая, чтобы прицельно выпустить снаряд или очередь мелких снарядов из «двойки». Однако спасало это мало, чем больше немцев и экипажей «панцеров» занимали свои места, тем больше стволов по нам стреляло, так что итог был закономерен. Сначала сбили гусеницы «двойке», и пока шёл ремонт, её подожгли. Естественно, пламя я дистанционно огнетушителем сбил, и гусеницы починил ремонтным комплектом, отгоняя «двойку» в сторону, и та, катаясь, продолжила вести огонь. Ну а сам на БТ под прикрытием стал отходить. Но и тут не повезло, тоже подбили, сначала подожгли, потом башню заклинили. Один снаряд, пробив тонкую броню танка, ранил меня в ногу. Я сознания не потерял, видимо от шока, но, к счастью, аптечка сработала штатно, и я рванул прочь от моста, развернув танк. А тот пятился кормой вперёд, продолжая вести огонь, чем себя и выдал. «Двойка» сзади снова заполыхала, опять достали, но и мне не удалось уйти, повторно подожгли, так что, покатившись кубарем по броне, в этот раз я сразу покинул танк, пока огонь не охватил мою одежду, и отбежал в сторону, придерживая автомат и сидор. Вот их прихватить я не забыл. Ну и спешно стал отходить. «Двойка» уже рванула, я превысил дистанцию управления, и сработала система самоликвидации. А потом и БТ рванул, по той же причине. Отбежать я успел порядочно. Никаких взрывов или детонации не было, как и в случае с «двойкой», из люков просто вырвался столб яркого пламени, это порох в снарядах сгорал, в БТ разве что ещё хлопали, взрываясь, осколочные снаряды, а в остальном танки застыли на своих местах раскалёнными тушами.

Быстро шагая прочь, хотя и сильно хромая, я раздумывал, что неплохим получился этот рейд и расстрел техники у моста. Я могу с уверенностью сказать, что уничтожил одиннадцать танков; стрелял в основном по средним и тяжёлым, «тройкам» и «четвёркам», считая их самыми опасными. Эти одиннадцать точно уничтожены, ещё с пяток условно повреждены – уверен, что подбиты, но всё-таки не сгорели, после чего их можно отправлять только на переплавку. «Двойка» подожгла шесть топливозаправщиков и три машины с бочками. Всё, что было мной обнаружено в пределах видимости. От них загорелось ещё с три десятка грузовиков. Так что урон был нанесён немцам серьёзный, да и детонация боекомплектов горевших танков прибавляла паники. Вот и всё, что я успел. Ну разве что ещё уничтожил расчёты орудий гаубичной батареи, что стояла на ночёвке рядом с мостом, однако огонь я по ним открыл тогда, когда те, отцепив орудия, начали их разворачивать вручную в мою сторону. Пострелял, чтобы разогнать, и снова стал бить по основным целям.