Электронная библиотека » Владимир Пуховцев » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Хозяева Горы"


  • Текст добавлен: 26 декабря 2017, 15:53


Автор книги: Владимир Пуховцев


Жанр: Приключения: прочее, Приключения


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Хозяева Горы
Владимир Пуховцев

© Владимир Пуховцев, 2017


ISBN 978-5-4490-0882-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Автор считает необходимым отметить, что сюжет романа целиком и полностью основан на авторской фантазии и заранее отметает любые попытки привязать описанные в романе, вымышленные им события или детали, к какому-нибудь конкретному городу даже фрагментарно. Все без исключения действующие персонажи также вымышлены и не имеют реальных прототипов. Любые совпадения случайны.

Дабы избавить читателя от необходимости самому вычислять время, в которое якобы происходят описанные в романе события, сообщаю – 1998 год.

Бдителям общественной морали, безусловно, не понравится наличие ненормативной лексики в романе. Таковым автор советует посетить на перемене любую не элитную школу или ПТУ в любом провинциальном «рабочем» городе, и послушать, как общаются между собой современные подростки и дети, но при этом рекомендует заранее запастись каким-нибудь сильнодействующим нюхательным средством и валидолом.

Автор уверен, что после этого бдители неизбежно придут к выводу, что язык беспризорников этого романа вполне можно считать исполненным в достаточно мягкой манере вариантом общения между собой существенной части подросткового населения стран, ранее входивших в состав СССР.

Слушать настоящий разговор настоящих беспризорников автор бдителям настоятельно не рекомендует, так как опасается за их психическое и физическое здоровье.

То, что в романе команда беспризорников, неоднократно совершая противоправные поступки остаётся безнаказанной, не есть пропаганда анти социального поведения, а всего лишь дань тому, что голливудские сценаристы называют «хэппи энд».

Автору представляется бесспорным вывод главного героя романа о том, что «только соприкоснувшись с нами непосредственно, и своими глазами увидев, как мы живём, люди понимают на уровне подсознания, что они виноваты перед нами как представители социума, и начинают помогать. До этого мы для них не существуем!».

Основная цель, которую автор сам ставил перед собой – на основе развития сюжета в стиле «золушка» «соприкоснуть» внимание читателя с проблемой беспризорности, и инициировать в нём вопрос к самому себе: «Может и я смогу чем-нибудь помочь?»

«Хэппи энд», подобный описанному в романе, в реальной жизни не случается и судьба беспризорных детей, как правило, ужасна. Вряд ли кто-то осмелится оппонировать автору в том, что сегодня наше общество в целом, в лучшем случае, равнодушно к проблеме беспризорности и отделывается от неё вялыми эпизодическими кампаниями. Такое отношение характерно не только для постсоветских стран, но и для многих других стран мира.

И пока такое положение существует, никто из ныне живущих на нашей планете, не вправе считать себя по-настоящему цивилизованным ЧЕЛОВЕКОМ, ибо ничто так явно не определяет степень цивилизованности общества, как отношение к будущему каждой страны и в целом планеты – к детям!

Глава 1

Обычно многолюдный центральный рынок небольшого провинциального «металлургического» города на юго-востоке Украины в понедельник пустынен – выходной день. Работают лишь забегаловки, гордо именующие себя кафе или барами, наиболее самоотверженные мелкие предприниматели, бабушки-пенсионерки, приторговывающие сигаретами и водкой без всяких лицензий. Уборщики территории деловито пакуют картонные ящики и коробки в макулатуру, полиэтиленовую упаковку на переработку, выметают окурки из-под прилавков, поднимая при этом тучи пыли. И над всем этим относительным рыночным затишьем царит полуденный зной необычайно тёплой первой декады апреля.

Мимо кучки небритых смуглых кавказцев, расположившихся на обед у машины с луком, потеряно брёл мальчишка-подросток лет четырнадцати. Довольно высокого роста, одет он был неброско, но аккуратно – джинсы, джинсовая куртка, футболка, кроссовки. Несмотря на некоторую скованность движений, очевидно обусловленную мыслями о каких-то личных проблемах, в стройной мальчишеской фигуре угадывалась пластика и собранность спортсмена.

Мальчишку звали Саша и у него действительно были проблемы.

Думая о чём-то своём, он не заметил, как толкнул намеренно подставившего своё плечо мальчишку-ровесника, который с двумя товарищами слонялся по рынку в поисках приключений.

– Ну, ты, блин, даёшь, – по блатному растягивая слова, изобразил своё возмущение «несправедливо обиженный».

– Ты гля, как эти культурные оборзели. Людям просто проходу не дают, – дурашливо фиглярничая, воскликнул второй, делая ударение на «я» в слове «людям».

Третий, самый рослый, юношеским басом, якобы успокаивая товарищей, сказал:

– Вы чё, в натуре, пацаны? Тип осознал и за моральный ущерб выставит бутылку и закусон.

Нисколько не изменившись внешне, внутренне Саша преобразился. Проблемы сразу отступили на второй план, и услужливая память извлекла из своих тайников отцовское наставление: «Если видишь, что драки не избежать – бей первым, причем того, кто кажется тебе лидером».

«Басовитый» и самый рослый после удара ногой в мошонку согнулся и как подкошенный рухнул на колени. Мгновенно развернувшись, Саша ударил кулаком в кадык противника культурных, и тот, задыхаясь, привалился к прилавку. «Несправедливо обиженный» уже успел вытащить нож, и ошарашено хрипел:

– Порежу, бля, порежу.

Защиту от удара ножом они с отцом отрабатывали много раз. Неоднократно показывал нужные приёмы и тренер в секции каратэ. Но сейчас это была реальная драка, где нет никаких правил и ошибка могла стоить жизни.

«Попытайся отвлечь соперника», – учил отец. И Саша, схватив с земли коробку из-под обуви, бросил ею в противника. В это время его кто-то сильно ударил сзади по шее, а затем под колени…

Очнулся он оттого, что кто-то вылил на голову воду. Превозмогая страшную боль в шее, Саша заставил себя осмотреться. Казенный вид помещения и присущие даже выходному рынку звуки, доносившиеся извне, свидетельствовали в пользу того, что это была комната милиции рынка. Неподалёку от Саши не в лучшем виде сидела троица его противников.

Здоровенный толстомордый милиционер в капитанских погонах брезгливо осмотрел всех и сказал:

– Ну что, байстрюки, колитесь, зачем друг друга порезать хотели?

– Парнишка не виноват! Он только защищался от этих троих. А у этого был еще нож, – затараторила толстая тётка, показывая пальцем на одного из мальчишек. – А ещё…

– Ладно, женщина, идите, торгуйте, потом подпишите протокол, – резко прервал её капитан.

– Ну, козляра, говори, что не поделили? Выручку от спиз… ного кошелька? – капитан злобно смотрел Саше прямо в глаза.

В этот момент в комнату стремительно вошёл одетый в гражданскую одежду, круглый как шар, низкого роста человек. Капитан обернулся на шум открываемой двери и, очевидно, собрался гаркнуть на того, кто вошёл, но вдруг вытянулся по стойке смирно и так и остался стоять с приоткрытым ртом.

– Всё хернёй маешься, Желтовой? С малолетками воюешь, а к нам на рынок завтра комиссия из области едет, – рявкнул вместо приветствия шарообразный, обращаясь к капитану. Его низкий рост удивительным образом диссонировал с густым басом.

– Кто такие, чего здесь? – прорычал он, без всякой паузы развернувшись к ребятам.

– Мы, дяденька, с друзьями показывали приёмы друг другу, по фильму вчерашнему, ну и дурачились. А тут товарищ капитан налетел и дубинкой, – для придания драматизма Саша потрогал шишку на шее и уже непритворно скривился от боли и охнул.

Капитан открыл рот, видимо, намереваясь сказать что-то в свою защиту, но шарообразный его опередил.

– Да, Желтовой, совсем ты охренел от безделья. Быстро разгони своих бабок, чернож… м скажи, чтобы хари свои попрятали, сейчас исполком с санстанцией приметутся, у них тоже очко играет. И предупреди, чтобы три дня на рынок ни бабки, ни чернозадые и носа не совали. А вы, засранцы, быстро вон отсюда! – заорал он, обернувшись к ребятам.

– А ты правильный пацан, – сказал тот мальчишка, которого Саша ударил первым, подойдя к нему на улице – Я Катан, это Киря, – указал он на мальчишку, которого Саша якобы толкнул, – а это Лося. А ты?

– Я Саша, – во рту было сухо, поэтому голос был хриплым, сильно болела голова.

– Мент тебе хорошо въехал, – сочувственно произнёс Киря. – Идём пивка попьём, ты нас не сдал и с нас причитается.

– Пива не хочу. Попил бы минералки и что-нибудь съел бы, – почти прохрипел Саша.

– Нет базару, братан. А у тебя чё, проблемы?

Дальнейшие вопросы Кири остановил Лося.

– Ты что, не видишь, пацану хреново. Пошли в тошниловку.

Народу в рыночном кафе было немного. Еда была без изысков, но приготовлена добросовестно. Не спавшему более суток, утолившему голод и жажду Саше, захотелось прилечь, но он вспомнил, что теперь он гражданин без определённого места жительства.

– Братан, а живёшь где? – словно подслушав его мысли, спросил, закуривая Катан, и протянул пачку с сигаретами Саше.

– Пока нигде. Я не курю, но всё равно спасибо. – Куда идти дальше Саша не знал, и, помявшись, сказал: – Ну, я, пожалуй, пойду.

– Постой, братан, – Киря осторожно придержал его за плечо, – у тебя видно крутые проблемы. Бабок нет, нигде не живёшь. По прикиду ты не наш, но пацан правильный и метелишься классно. Пошли с нами. Спать есть где, жрать есть что, а захочешь, и к делу пристроим.

Голова раскалывалась, идти было некуда и Саша, стараясь не думать о том, что его ждет, сдержанно кивнул.

От сильной головной боли дорогу он запомнил плохо. Они ехали троллейбусом, а потом пришли в один из заброшенных цехов бывшего завода крупнопанельного домостроения, в просторечии именуемом КПД. Напротив, метрах в двухстах от «дома», грозным исполином высилась шлаковая гора.

Саша не помнил, кто подвел его к довольно аккуратно укрытому чистыми на вид тряпками, сбитому из досок лежаку, и сказал ему:

– Ты, братан, поспи, а то белый весь какой-то.

Снились отец, мать, сволочь из исполкомовской комиссии по делам несовершеннолетних, которая оставила его без квартиры. Когда он проснулся, солнце ещё пробивалось сквозь щели в забитых досками больших цеховых оконных проёмах. Саша решил не открывать глаза и осмотреться вокруг сквозь наполовину прикрытые веки.

Катан, Лося, Киря и еще несколько незнакомых пацанов сидели за большим самодельным столом невдалеке от Саши. Шла игра в карты и, судя по репликам игроков и наблюдателей, на деньги. В углу помещения, у не забитого досками окна три бомжеватого вида девчонки, не лишённые, однако, привлекательности, ловко чистили картошку.

Боль в голове прошла, но очень хотелось пить. Саша встал и, не давая никому раскрыть рта, спросил, где можно попить.

– Там в углу попей, на улице можешь поссать, а потом приходи, расскажешь людям кто ты такой, – внимательно глядя на Сашу, произнес здоровый парень, явно года на два-три старше всех остальных.

Неторопливо напившись, Саша вернулся и прислонился к стенке.

– А ты знаешь, новенький, что мы без проставы не принимаем? – снова начал цепляться к Саше здоровяк.

– Если я мешаю, я могу уйти, – неторопливо ответил Саша.

– Не гони, Шкаф, – вмешался Катан, – пацан правильный и вступительные на рынке сдал. Я за него подписываюсь.

– И я, и я! – почти одновременно выкрикнули Киря и Лося.

– Ну, если есть железная подписка, – Шкаф хитро и довольно расплылся в улыбке, – тогда выкатывают те, кто подписывался.

Катан молча вынул из кармана деньги и, отделив десятку, протянул её Лосе. То же сделал и Киря. Лося, подхватив стоявшую у стенки, видавшую виды сумку, мгновенно исчез. Девчонки, продолжая чистить картошку, заинтересованно косились на ребят в ожидании того, что произойдет дальше.

– Игрок ушёл, круг неполный, садись, новенький. В «секу» шурупишь? – Не дожидаясь ответа, Шкаф продолжил. – Значит смотри…

Правила оказались несложными, а сама игра поначалу показалась Саше примитивной. Проблему стартового капитала решили Катан и Киря, положив перед Сашей по пятёрке. Игра во многом основывалась на везении, или как говорили сами ребята – «прухе», но, как быстро выяснил Саша, огромная роль принадлежала умению блефовать. За те полчаса, которые отсутствовал Лося, Саша выиграл более пятидесяти гривен.

Лося пришёл, когда девчонки на костре, разведенном у входа в бывший цех, ловко и споро стали жарить мясо, нанизанное на длинные самодельные шампура из проволоки «шестёрки». Когда мясо изжарилось, игру свернули. Киря, Катан и Лося наотрез отказались от денег, которые хотел им вернуть Саша. Из тёмного угла бывшего цеха были извлечены грубо сколоченные столы с короткими ножками. На их место задвинули большой «игровой» стол.

Так как стало уже довольно темно, на столы установили керосиновые лампы. Вокруг столов установили деревянные чурбаки, игравшие роль стульев. Увлёкшись игрой, Саша не обратил внимания на то, что в бывшем цеху собралось уже более тридцати мальчишек разного возраста. Компания живо расселась за столами, причём было видно, что у каждого есть своё место.

Сашу усадили между собой Катан и Киря. Девчонки живо расставили на столе гранёные стаканы. Лося водрузил на стол три трёхлитровых банки с самогоном. Роль тарелок исполняли вырванные из какого-то журнала листы. В трёх больших кастрюлях исходила паром вареная картошка. Хлеб каждый отрезал себе сам. Очищенные лук и чеснок, разложили посередине столов, тоже на журнальных листах. Строго поровну было распределено мясо. Всем налили по трети стакана самогона.

– Ну, новенький, давай с теми, кто за тебя подписался, – сказал Шкаф, поднимая свой стакан.

– Я не пью, – ответил Саша и потянулся к столу отрезать себе хлеба. Руку его перехватил Катан, и, умоляя взглядом шепнул: – Можешь отказаться от второй, третьей, но первая – это уважение к людям.

«Почти половина стакана», – с ужасом подумал Саша. Словно защищая и отвлекая его от неизбежной необходимости выпить, всплыла мысль о том, что никто, в том числе и он, садясь за стол, не помыл руки. Не торопясь и не морщась, он тремя глотками выпил самогон и осторожно взял из рук Катана хлеб. Ощущение было непередаваемым – подобной мерзости пробовать ему ещё не приходилось. Если не считать лёгкого венгерского вина и шампанского, спиртное он вообще пробовал впервые.

Застолье пошло своим чередом. Ему предлагали вторую, третью, потом, после отказов, перестали. Саша старательно ел, помня наставление отца: «Если уж пришлось выпить – хорошо закуси!». Его охватило удивительное ощущение легкости восприятия окружающего. Уже не коробила совершенно непривычная обстановка, окружающее убожество и то, что мальчишки и девчонки курили прямо за столом, плевали на пол и туда же отправляли окурки. Без особого удивления он отметил для себя, что самые младшие пили наравне со всеми.

Компания заметно опьянела. Речь стала сбивчивой, громкой, то и дело раздавался беспричинный смех. Говорили в основном о сборе металлолома и какого-то скрапа. Сашу стало клонить в сон. Он, дёрнув незаметно под столом Кирю за руку, попросил его показать, где можно лечь спать. Удобно расположившись на том же самодельном лежаке, на котором он спал днём, Саша мгновенно уснул.

Глава 2

Утром, к удивлению Саши, все проснулись рано и дружно, правда, многие, прежде чем умываться, выпили по бутылке пива. Девчонки быстро приготовили яичницу, предварительно убрав со столов остатки вчерашнего пиршества. Эти остатки выбросили прямо из не забитого досками окна.

После завтрака все вооружились ломами, кувалдами, лопатами. Саше выделили лом, рукавицы и заставили переодеться в какие-то обноски. Из соседнего помещения выкатили тачки, и вся компания отправилась к шлаковой горе.

Гора фактически была гигантским мусорником, состоявшим из десятилетиями сваливаемых в одно определённое место всех отходов производства местного металлургического комбината, территория которого начиналась сразу за шлаковой горой.

Если так допустимо выражаться с точки зрения геометрии, то гора напоминала усечённый конус, основанием которого был сильно вытянутый эллипс, занимала огромную площадь и местами высотой превосходила девятиэтажный дом.

Основным компонентом был доменный и мартеновский шлак, но сюда же сваливали строительный мусор, выработавший свой ресурс огнеупорный кирпич, бывший в употреблении шлакоблок. Удачливые старатели находили «жилы» ферромарганца и других легирующих добавок. Много было труб, тросов, отслуживших свой срок деталей различных машин и механизмов из «чёрной» стали, нержавейки, чугуна, алюминия, меди, титана.

Особенно везучие могли найти выброшенный ещё в советские времена огромный электродвигатель, у которого только обмотка из медной проволоки «тянула» на четыреста килограммов.

Словом, гора представляла собой эдакий Клондайк полезных, в самом прямом смысле этого слова – ископаемых, так как добыть их можно было исключительно методом раскопок. За металлолом многочисленные приёмные пункты, расположившиеся вокруг горы, платили неплохие деньги для времени, когда промышленные предприятия или перестали работать вообще, или еле-еле сводили концы с концами. На горе кормились добычей металла не только горожане, многие приезжали заработать на кусок хлеба даже из других областей.

Как понял Саша, он очутился в команде беспризорников, которых свела вместе необходимость и возможность заработать на пропитание и одежду. Артельный метод работы позволял им пусть даже и очень примитивно, но организовать свой быт.

По пути Саше рассказали, что скрап – это спёкшиеся шлак и чугун, или шлак и сталь, с преобладанием металла; литьё – бесформенный чугун или сталь без примеси шлака, а на месте проиллюстрировали образцами.

Двоих ребят отправили в расположенный рядом с горой посёлок за питьевой водой, распределили обязанности между остальными и все быстро рассыпались по горе. Одни карабкались всё выше и выше, сбрасывая вниз найденный металлолом, другие с середины горы катили его дальше к подножью, те, кто был внизу, сносили и сортировали всё собранное по кучам.

Сашу, как новичка, поставили внизу. Он то и дело путал скрап с литьём, но никто не укорял его, только поправляли и снова объясняли, чем они отличаются друг от друга. И он вскоре освоился.

Очень хотелось пить – жаркое весеннее солнце уже начало зло припекать оголённые по пояс мальчишечьи тела. Но как только Саша взялся за бутылку с водой, Лося перехватил его руку и сказал:

– Начнёшь пить, не остановишься. Просто прополощи рот и выплюнь.

Когда в кучах стального лома, чугунного скрапа и литья набралось достаточное количество, двое из ребят сносивших металлолом подкатили к кучам тачки и все, кто был внизу, принялись за погрузку.

– Теперь начнётся самое сложное, – сказал Киря.

И, в самом деле, процедура доставки оказалась гораздо сложнее процесса сбора. Каждую из тачек катили четыре человека. Серьёзным препятствием был ручей, пересекавший путь к приёмному пункту таким образом, что обойти его никак было нельзя. Сам по себе, он был неглубоким, но во время сильных дождей и таяния снега вода сделала себе русло глубиной в полтора метра и шириной около двух метров. Поэтому тачки, подкатив к берегу ручья, приходилось, сначала разгружать и перебрасывать металлолом на другой берег, а тяжёлые куски переносить вручную. Затем переправлялись на противоположный берег тачки. Потом тачки грузили снова и только после этого продолжали путь

.Местность была пересечённой и для того, чтобы катить тачки, требовалось прилагать значительные усилия. Потом пошла относительно ровная грунтовка, но катить тачки всё равно было нелегко. Даже когда добрались до асфальтовой дороги, легче стало ненамного.

– Теперь главное, чтобы не накрыли менты, – сказал Лося.

– А что, разве мы воруем? – спросил Саша.

– Нет, – прохрипел Лося, тяжело выдыхая, – но они доят всех, кого поймают.

– Как это доят? – удивился Саша.

– А вот так! Проедут мимо нас, и будут ждать на приёмном пункте, потом половину бабок заберут, – зло сказал Лося.

– А если не отдавать? – продолжал допытываться Саша.

– Не отдашь – настучат по голове, отберут тачки или отвезут и сдадут в инспекцию по делам несовершеннолетних, а те быстренько оформят в приют или в детдом. А там хуже, чем в тюрьме или колонии, – Лосю даже передёрнуло от отвращения.

Когда добрались до приёмного пункта, Саша в уме прикинул, что от горы до пункта сдачи металлолома было около трёх километров и из них чуть меньше половины пути по асфальтовой дороге.

На пункте была длинная очередь и, хотя двигалась она довольно быстро, ждать пришлось минут двадцать пять.

Пока ждали своей очереди, Саша обратил внимание на нагло развалившегося в старом кресле, стоявшем в тени дерева, стриженного налысо детину в спортивном костюме, к которому подходили те, кто уже сдал лом, и отсчитывали часть полученных денег.

Когда подошла их очередь, часть содержимого тачки переложили на весы, взвесили, перенесли на кучу. Потом, то же самое проделали с оставшимся ломом и принялись за вторую тачку.

Во время взвешивания Лося то и дело обращался к приёмщику:

– Дядя Вася, здесь же на двадцать кило больше!

– Глохни, мудила, а то у вас вообще брать не буду или ментов на вас натравлю, – орал приёмщик, – плохо выбритый тщедушный мужичёк неопределённого возраста, которого явно мучил похмельный синдром.

– Ну, сегодня по-божески, – облегчённо вздохнул Лося получив деньги, – всего килограмм на тридцать обмахал, – и отправился к стриженому налысо, сидевшему в тенёчке. Часть денег перекочевала к «лысому».

– Обвесил приёмщик, отдали «лысому», – допытывался на обратном пути Саша у Лоси. – Сколько же они за день имеют, а мы теряем?

– Да чё там, чужие бабки считать? – удивился молчавший до этого высокий тощий парнишка по кличке Соха.

– Ничего себе чужие! – возмущённо выкрикнул Саша. – Работаем-то мы. – Возмущение было неподдельным и искренним, но все вокруг почему-то снисходительно рассмеялись.

– А если пожаловаться? – не унимался Саша.

– Кому, дурак? – тонким голосом почти пропищал парень по кличке Штопор. – Все с этого имеют. А будешь прыгать – убьют и на горе кирпичом завалят.

У горы уже снова набрались кучи, но сдавать поехали другие. Саша с ребятами полез вверх. Ноги глубоко погружались в шлак, и только теперь Саша понял, почему его заставили переодеться в обноски – при малейшем дуновении ветра вокруг поднималась настоящая пыльная вьюга, настолько сильная, что приходилось зажмуривать глаза.

Выискивать лом оказалось несложно, но приходилось всё время быть начеку: сверху то и дело съезжали кирпичи и шлакоблоки, можно было запросто оступиться и покатиться вниз, по пути спровоцировав лавину кирпичей, или напороться на торчащие из шлака трубы или тросы.

Сразу после одиннадцати часов девчонки, которые внизу сортировали добычу наравне со всеми, стали готовить обед: тут же в ручье, в котором текла маслянистая, с «техническим» запахом вода, вымыли очищенную картошку. Быстро собрали дрова, разложили между уложенных шлакоблоков костры, растопили сало и на нескольких сковородках поджарили картошку. Сверху на картошку побросали мелко нарезанную колбасу и попарили под крышкой. И только после этого Шкаф скомандовал:

– Хорош! Давай жрать, уркаганы.

Руки пришлось мыть в ручье. При этом Саша думал, в какой ужас пришла бы чистюля мать, увидев такую картину. Обед оказался на удивление вкусным, причём всяческие нарушения санитарных норм приготовления и принятия пищи на Сашин аппетит никак не повлияли.

Отдыха после обеда, если не считать таковым короткий перекур, не полагалось. Все снова принялись за работу, которая продолжалась почти до захода солнца.

После окончания работы, раздевшись догола, искупались в ручье девчонки и поспешили готовить ужин. Саша с удивлением отметил, что при купании, которое проходило фактически на виду у мальчишек, девчонки не проявили ни тени смущения, а мальчишки безо всякого стеснения их разглядывали и громко делали комментарии типа: «А Светке сиськи надо разминать почаще, пока они у неё как прыщи».

Как ни тёрся Саша хозяйственным мылом, на лице он ещё долго ощущал стягивающую кожу пыльную маску, а волосы, высохнув, сохранили форму, приданную при расчёсывании, не хуже укладки в парикмахерской.

Саша вспомнил, что где-то читал о том, что шлак является одним из компонентов при производстве цемента, и ещё раз похвалил себя за то, что не стал сильно сопротивляться, когда ему предложили переодеться в обноски. В своё обиталище пошли в трусах, неся одежду и инструменты в руках или свалив в тачки.

После ужина Шкаф пересчитал деньги и поровну разделил между всеми – каждому досталось по сорок три гривны. По семь тут же собрали девчонки на хозяйство. После этого одни сели за карты, другие, разбившись на группки, о чём-то беседовали. Саша повалился на свою «постель» и мгновенно уснул.


Страницы книги >> 1 2 3 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации