Текст книги "Почему"

После дня рожденья

Через неделю, после дня рождения Тамары, Катерина позвонила ее брату, Игорю.

Ну что Игорь, вы готовы увидеть мой неприметный район? – Но с самым приметным кафе нашего района. Оно одно из лучших в городе!

Что за кафе, Катерина?

Как, вы не знаете наше самое популярное кафе района Солнечное?

Даже не могу предположить, Катерина? Подскажите название, может вспомню?

Ну вы даете, Игорь! Конечно же, Астория! Вы не слышали такое название?

Ах, да! Припоминаю! Слышал, слышал. Но ни разу не довелось там побывать.

Ну вы немного потеряли, Игорь. У вас есть отличная возможность там побывать.

Да? – И когда же можно увидеть это популярное кафе?

Э, давайте послезавтра к семи вечера, сможете?

Да, я свободен! К семи вечера я подойду!

Игорь посмотрел свой гардероб, не понимая, что лучше одеть? Но так как Катерина ничего не сказала про костюм, Игорь решил одеть брюки похожие на джинсы. Свитер он выбрал на молнии с воротником пошитым как пиджак.

Катерина не раз была уже в этом кафе и вопрос с выбором гардероба у нее долго не стоял. Она одела серую юбку в клетку и такого же цвета блузку.

Катерина сразу решила вести себя более свободно, чем она обычно себя ведет. На это ее толкало и то, что Игорь находился первый раз в кафе; и то, что это была их первая встреча с Игорем.

Игорь постоял на пороге кафе, оглядел его внешний вид и решил зайти.

Несмотря на пандемию, людей в кафе было достаточно много для этого периода времени. Это сразу отметил про себя, Игорь.

Раздевшись, Игорь оглядел зал. Зал был почти полон.

Может надо было заказать заранее столик? – подумал Игорь.

Темный полумрак не давал разглядеть присутствующих в зале. Игорь увидел пустой столик и поспешил за него сесть.

Есть свободный столик, это уже хорошо, подумал Игорь и сел на мягкий стул.

Игорь стал причесываться. Взади него послышался голос, похожий на голос Катерины. Игорь обернулся.

Вы решили сесть отдельно?

О, нет! Здесь так темно. Я пытался что-то разглядеть, но ничего не смог увидеть. Вот увидел пустой столик и поспешил его занять.

Пойдемте Игорь, столик уже занят.

Катерина пошла в левый угол зала. Игорь пошел за ней. Это было почти самое темное место в зале. Неудивительно, что Игорь не заметил Катерину. Катерина села за столик, напротив нее сел Игорь.

В зале, на каждом столе стояли свечи. На одних столах они горели, на других нет. На столе за которым сидел Игорь, свечи не горели. Игорь это заметил.

Чтобы показать, что столик занят на весь вечер или больше, чем три часа, мы должны зажечь свечу. И после этого столик становится платным.

Платным? – шутливо переспросил Игорь. Как это?

Позже узнаете, ничего сложного. Игорь, как вы думаете, мы сможем просидеть тут три часа?

Пока не знаю, время покажет. Я думаю сможем.

Тогда, я зажигаю свечу, вы тоже зажгите свою.

Катерина подожгла свечу. Игорь повторил тоже самое за Катериной, со своей стороны стола.

Две свечи осветили стол. Игорь посмотрел в полумраке на Катерину.

Очень симпатичная, – отметил про себя Игорь.

Ну, как вам кафе, Игорь?

Пока все хорошо и необычно. Эти свечи, такого я не встречал.

Так вы ни разу здесь не были?

Представьте себе, нет.

Ну вот, теперь будете.

Да, я надеюсь, это кафе оставит мне только хорошие воспоминания.

Игорь был немного смущен.

Это настоящие свечи?

Ну да, самые настоящие! Восковые свечи! Вы не видите как они горят?

Игорь, хотите попробовать этот огонь, горячий он или нет?

Игорь поднес руку к свече. Жар обдал его руку.

Да, действительно горячо, настоящие!

А были ли здесь, несчастные случаи?

Несчастные случаи? Вы про что, Игорь?

Я хочу сказать о пожарах, ведь это опасно.

Ах, вот вы про что. Пожарах! Нет, пожаров слава богу не было. Вы будете что-то кушать, заказывать? Вот меню, посмотрите. Ознакомтесь Игорь, я пока в уборную схожу.

Катерина ушла. Игорь начал смотреть меню.

В меню все довольно терпимо, – оценив стоимость и разнообразие, отметил про себя Игорь.

Подошел официант.

Здравствуйте, что-то выбрали?

Да, салат и кофе. А, столик на три часа или можно больше? – решил спросить Игорь. – И заодно узнать стоимость.

Если вы будете два часа или меньше, столик бесплатный. Если три часа и больше, столик платный. Цена одинаковая за три, четыре или пять часов, но сразу будет бонусная скидка на заказанное меню.

Э, спасибо, я понял, – решил сказать Игорь.

Официант ушел с меню.

Подошла Катерина.

Ну, что вы заказали?

Салат и кофе, – ответил Игорь.

Салат и кофе? Как вы хотите с одним салатом и кофе, сидеть три часа, Игорь? Ах, я сама виновата. Надо было мне присутствовать при заказе меню.

Катерина окликнула проходящего мимо официанта. Подошел официант.

Можно меню пожалуйста?

Катерина взяла меню. Она была здесь не первый раз и чувствовала себя намного уверенне, чем Игорь.

Я думаю, чтобы нам было комфортнее провести три часа, нам нужно, что-то из горячего. Вы согласны, Игорь?

Да, я совершенно согласен.

И я думаю, вино к горячему не помешает. Это скрасит наши три часа, – добавила Катерина.

Да согласен, – подтвердил Игорь.

Катерина заказала меню. Официант ушел.

Вечер прошел замечательно для обоих. Оба задавали друг другу вопросы, стараясь поддерживать шутливый тон. Оба танцевали. Игорь часто засматривался на Екатерину, словно влюбленный по уши.

Влюбленные просидели в кафе, где-то часов пять. После двух часов, дальнейшие часы пролетели незаметно для обоих.

Ну как кафе, Игорь?

Замечательно, мне будет, что вспомнить.

Я очень рада за тебя, Игорь! – Я рада, что тебе понравилось! Мои мама и папа всегда были гостеприимными, и это качество привили мне тоже. Я люблю когда гостям хорошо.

Спасибо за твое гостеприимство, Катя. Мне все понравилось.

После этого вечера, у Катерины с Игорем завязался роман. Но из-за частой занятости Катерины, сам собой распался.

Катерина была сильно занята из-за своей работы. Игорь часто звонил Катерине. Но Катерина постоянно откладывала встречу свидания, из-за своей занятости на работе. Игорь постепенно звонил все реже и в конце концов перестал звонить.

Катерина как лошадь моталась между частными вызовами и работой в поликлинике. И сама себя загнала. Еще позже, Катерина заболела. Тогда уже, ни о каком свидании не могло быть уже и речи. Оказавшись в карантине, Катерина сама хотела позвонить Игорю, поговорить. Но поняла, что уже много прошло времени и передумала, отложив телефон.

Вирус

Николай Львович позвонил Екатерине.

Катерина, тебе надо ложиться в больницу, на карантин. Вирус подтвердился!

Когда?

Прямо сейчас! Берешь все необходимое и едешь! Направление я подготовлю, будет лежать в регистратуре. Идешь в нашу больницу! Поняла?

Катерина положила телефон ничего не ответив.

Первое желание Катерины было, – послать всех как можно дальше. – Куда-нибудь убежать, чтоб ее никто не искал и не нашел. Она легла на диван и начала истерично смеяться. Потом, подойдя к зеркалу, она начала показывать фиги, – сначала одной рукой, потом другой, говоря при этом: а вот вам, вот вам! Потом она начала прыгать, вращаясь на месте, как ребенок. В один из прыжков Катерине сильно свело живот острой болью. Она согнулась и села. Это сразу привело ее в сознание.

Логическое мышление и здравый рассудок заставили Катерину встать и идти собирать вещи. Собрав вещи, Катерина почувствовала, что она здесь последний раз. Выйдя из квартиры, она пошла не в больницу, а к речной набережной.

Подойдя к перилам, она положила сумку на асфальт. Схватила руками перила и неотрывно смотрела не мигая, на речку.

Вот и все речка! Вот и все! А, почему так получилось? – Почему так получилось, я расскажу, когда вернусь. Прощай речка, прощай, прощай.

Она как ребенок помахала речке и пошла надев маску, в сторону больницы.

Предчувствие чего-то плохого клокотало в душе Катерины.

Подойдя к больнице, Катерина встала на месте и оглядела здание.

Сколько мне тут находиться? – Месяц, два, а может… а может всю жизнь?

Катерина вошла в больницу и пошла в приемную регистратуру.

Катерина Львовна Быстрицкая, в бронхо-легочное отделение, на стационар, – сказала Катерина.

Регистратор, женщина в маске начала перебирать бумаги, что-то долго искала. Потом куда-то звонила и наконец обратилась к Катерине.

Проходите, третий этаж налево.

Катерина взяла направление и пошла на третий этаж. Мимо Катерины, на втором этаже, пронеслась носилка с пациентом. Его везли на второй этаж, в карантинный блок. Там находились тяжелые пациенты. Каждый врач знал: если попасть туда, то шансов возвратиться уже будет очень мало. Были исключения, но это были единицы. Знала это и Екатерина. Вирус в своей развитой стадии еще мало кого отпускал. У Катерины пробежали мурашки.

Катерина вошла в палату. В палате еще находились четыре женщины. Одна девушка была молодая. Вторая возрастом примерно как Катерина. И две женщины старшего поколения, около шестидесяти лет. Женщины были плотного телосложения и обе тяжело дышали.

Катерине было назначено на завтра: внутримышечная вакцинация и сдача крови.

Сдав кровь, Катерина посмотрела на свои руки от уколов.

Боже, сплошной синяк! Почему это никак не кончится?

После вакцинации, Катерина не почувствовала в организме ничего, в сторону улучшения. Живот также болел, глаза не проходили.

Снова было совещание врачей, по необычному случаю с Екатериной.

В основном все больные обращались с опозданием за вакцинацией и поэтому их вакцинация была бесполезна. Но у Екатерины был другой случай. Ее вакцинировали в начальной стадии вируса. Потом получился перерыв в три дня, после первой вакцинации. После второй вакцины, аргентиуса, вирус как бы уснул. По заключениям и версиям врачей, вирус должен был вернуться на начальную стадию, при благоприятных для него условиях. Но посмотрев анализы Екатерины, врачи сделали вывод, что вирус не только не пропал, после пробуждения. Вирус смог видоизмениться и теперь отличался от предыдущего. Это был практически другой, новый вирус. И инъекции в виде пургентиуса на него практически не действовали. Необходимо было изобретать новую вакцину.

Такого случая в практике врачей еще не было. Вирус мутировал и совершенно не реагировал на внутримышечную инъекцию. Конкретного решения по Екатерине так и не было принято. То ли сделать вторую вакцину, внутривенную, – аргентиусом. То ли переводить Катерину на второй этаж, в карантинный блок, но это уже был крайний случай. Там люди уже практически не ходили. Катерина же могла ходить, что-то делать.

Приняли решение остановиться на первом варианте. Подготовить внутривенную вакцинацию.

Катерина не чувствовала себя лучше. Она находилась в палате уже две недели.

Одна из пожилых женщин перестала вставать. Она не пошла на завтрак. Был воскресный, выходной день. Глав врача не было. Дежурила только старшая медсестра. Медсестра сделала укол женщине и ушла. Наступило время обеда. Женщина снова не пошла кушать. Медсестра вызвала глав врача.

Приехал глав врач и стал осматривать женщину. Для начала он попросил ее встать. Женщина смогла только поднять руку и свесить одну ногу на пол. Большего от нее, глав врач не добился. Приехала каталка. Всей палате было ясно, куда повезут женщину.

Неизвестность будущего заставила задуматься каждую женщину, которая лежала в палате с Екатериной. Никто не говорил ни слова.

Еще через неделю, к удивлению Екатерины, выписали молодую девушку. Ее звали Наташа.

Ты куда собираешься? – спросила женщина средних лет, молодую девушку, Наташу.

Переводят на амбулаторное лечение. Фу, наконец то, два месяца тут лежала.

Собравшись уходить, Наташа со всеми попрощалась.

Ну всем пока, всем здоровья, всем скорейшего выздоровления, – сказала на прощание Наташа.

Екатерина была удивлена. Ей казалось, что отсюда уже не выходят, а попадают только на второй этаж. Но случай с Наташей дал ей слабый лучик надежды.

А, может еще не все? А, может можно еще вот так вот, как она? А, почему бы и нет?

Прошел месяц, как Екатерина находилась в больнице. Катерина узнала, что ей хотят сделать внутривенную вакцинацию. Вспомнив как она ее тяжело перенесла, Катерина испугалась. Она решила вызвать Николая Львовича. Может в силу занятости, но после того как Екатерина легла в больницу, она очень редко видела Николая Львовича.

Пришел Николай Львович.

Здравствуй, Катерина.

Здравствуйте, Николай Львович. Мне назначили внутривенную инъекцию на завтра. Я вспоминаю, как я плохо ее перенесла. И если бы не вы, все было бы еще тяжелее. Спасибо вам, что вы тогда помогли нам.

Ой, Катерина, я сделал все что мог, тогда. Но к сожалению обстоятельства складываются не в лучшую сторону. Если бы я мог сделать что-то больше, я бы сделал. Но не все от меня зависит. Вирус решил по другому. Если бы в моих силах было повернуть все вспять, поверьте мне я бы все сделал для этого. Но к сожалению, помощь которую я могу вам оказать, – это всего лишь сделать вакцину, и все. Это так мало. Я хотел бы сделать намного больше, но к сожалению это не в силах человека.

Воцарилась долгая пауза. Катерина поняла какой божественно– доброй души человек, Николай Львович.

Вы будете завтра, в процедурном, – спросила Катерина.

Я постараюсь прийти, но не могу точно обещать. Очень много работы в поликлинике.

Очень жаль, – почти со слезами ответила Екатерина.

Не отчаивайся Катерина, я постараюсь вырваться и обязательно приду.

Катерина пришла в процедурный кабинет. Николая Львовича не было. В кабинете была, Захарова Анастасия Викторовна. Это был самый худший вариант какой могла предположить, Катерина из всех существующих. Все отделение знало, что у ней тяжелая рука. Также в кабинете была медсестра, которую Катерина совершенно не знала. Катерина с ужасом поняла, что ничего хорошего не будет.

Катерина легла. Медсестра ввела иглу в вену Катерины. Анастасия Викторовна открыла регулятор давления. Катерина почувствовала, как тело ее нагревется. Тело нагревалось все сильнее. Было ощущение, как будто какой-то кипяток начали гонять по телу.

Катерина произнесла, – горячо!

Что? – переспросила Анастасия Викторовна. Мы только открыли. Потерпи!

Горячо! – повторила Катерина.

Глав врач убавила напор раствора, опустив колесо вниз, но не полностью. Противная жидкость продолжала втекать в Катерину, обжигая ее с ног до головы. Катерине не стало легче.

Закройте, – сказала Катерина.

Что? Давай уж лечиться! Еще половины раствора даже не вышло. Смотри как мало еще ушло, – указала Анастасия Викторовна на раствор.

Закройте, – повторила Катерина.

Что за детский сад, Катерина? – Закройте. Закрой ей зажим, – обратилась заведующая к медсестре.

Медсестра закрыла регулятор давления.

Катерина поняла, что она вся мокрая. Раствор по инерции продолжал еще действовать. Кипяток в теле начал немного остывать. Катерина ощутила, что белье под ней мокрое, пот со лба лился за уши и слышно капал в подушку.

К счастью, кто-то позвал Анастасию Викторовну. Это давало надежду Катерине отдохнуть от инъекции.

Через три минуты опять откроешь, поняла? – спросила заведующая, обратившись к медсестре.

Да, – коротко ответила медсестра.

Три минуты прошло. Медсестра хотела открыть регулятор скорости.

Подождите пожалуйста, – сказала Катерина.

Три минуты прошло. Процесс инъекции должен быть беспрерывным.

Медсестра открыла регулятор.

Обжигающая жидкость опять пошла по телу Катерины. Ей снова стало жарко.

Выключите пожалуйста! – сказала Катерина.

Медсестра закрыла регулятор скорости. Катерине снова стало легче.

К несчастью опять пришла Анастасия Викторовна.

Она удивленно смотрела на медсестру и на капельницу.

В чем дело, почему не включила? Я же говорила, через три минуты!

Я включала и уже выключила, – ответила медсестра.

Выключила? – с укором произнесла Анастасия Викторовна.

Она подошла к капельнице и открыла регулятор. Жидкость как ток пошла по телу Екатерины, обжигая все ее тело.

К счастью для Катерины, вошел Николай Львович.

Посмотрев на Катерину, Николай Львович произнес, – что вы делаете?

Катерина была вся бледная и мокрая.

Это новая вакцина, а не какой-то хлористый. Здесь надо быть предельно осторожным!

Николай приложил руку ко лбу Екатерины. Лоб был горячий.

Первым делом, Николай Львович закрыл регулятор подачи. Потом взял одноразовую маску и смочил ее в холодной воде. Затем приложил ко лбу Екатерины. Затем одел себе на лицо другую маску.

Увидев непонятные манипуляции, Анастасия Викторовна, спросила, – что вы делаете?

Николай Львович, поняв что Катерину больше мучили, чем лечили, жестко произнес, – выйдите отсюда!

Вытравив воздух с капельницы, Николай вытащил иглу с вены Катерины. Взяв жгут, он перетянул руку Екатерины выше локтя.

Выйдите отсюда! – еще раз произнес, Николай Львович.

Заведующая, а за ней медсестра, вышли из кабинета.

Николай сел рядом с Катериной.

Катерина, работаем рукой! Так, хорошо!

Катерина сжимала руку в кулак и разжимала.

Протерев спиртом изгиб локтя Катерины, Николай смотрел вены Катерины, которые были мало заметны. Быстро поменяв иглу на более тонкую, Николай продолжал смотреть на вены.

Увидев подходящую вену, Николай произнес, – зажми!

Игла быстро вошла в едва заметную вену, словно комар.

Разожми! – сказал Николай. – Так, хорошо!

Николай освежил повязку на лбу Катерины, смочив ее холодной водой.

Ну, начнем! Дыши глубже, Катерина!

Николай осторожно открыл регулятор скорости. Жидкость тонкими струйками потекла к телу Катерины.

Первый раз за весь день, Катерина почувствовала не кипяток по всему телу, а тепло.

Как себя чувствуешь? – спросил Николай.

Сейчас лучше.

Николай посмотрел воздух в капельнице, убедился что все в порядке и сел рядом с Катериной.

Постепенно жидкость стала нагреваться в теле Катерины.

Горячо, – произнесла Катерина.

Николай взял руку Катерины в свою.

Пимнишь, как мы с тобой это делали? Начинаем считать, Катя.

Раз! – признес Николай.

– Два, – уже признесли вместе, Николай и Катерина. – Три! – Четыре! – произнесли они вместе.

Николай другой рукой взял трубку капельницы и передавил ее. Через каждый счет он передавливал трубку капельницы, это давало более большую паузу между каплями раствора.

Николай Львович, помните я давала обещание?

Какое, Катерина?

Что я не покончу жизнь самоубийством. Я хочу забрать это обещание.

Николай Львович был так увлечен процессом каждой капли, что не обратил серьезного внимания на слова Катерины.

Первые его мысли были и которых он всегда придерживался, – это угождать во всем больному. Это был его девиз и он не мог его сейчас отвергнуть.

Хорошо, Катерина, забирай, – по инерции ответил Николай.

В процедурном кабинете воцарилась тишина и молчание.

Хорошо что вы пришли, – сказала Катерина.

Я же обещал, что приду. Я пришел! Опоздал правда, но пришел. В поликлинике полный завал, еле вырвался.

Через некоторое время, Николай закрыл регулятор давления.

Осталось немножко, Катерина.

Николай снял повязку со лба Катерины и пошел ее освежить в холодной воде. Вернувшись к Катерине он аккуратно положил повязку на лоб Катерины и открыл осторожно капельницу.

Ну Катерина, осталось чуть-чуть: вдохнуть и выдохнуть, – пытаясь внести шутку, произнес Николай.

Он опять взял в свою руку, руку Екатерины, в другую трубку капельницы.

Считаем, Катерина, вместе!

– Раз! – произнес Николай. – Два! – повторяй за мной!

Три! – признесли вместе Николай и Екатерина, четыре…

Раствор закончился.

Ну вот и все, Катя. Мы даже до ста не успели досчитать.

Николай закрыл регулятор, ловко вытащил иглу. Также быстро заклеил место укола пластырем. Согнул руку Катерины в локте.

Полежи так. Мне надо идти Катерина, в поликлинику.

Катерина смотрела на Николая, не зная что ответить.

К ней пришло неожиданное спасение, и сейчас хочет также неожиданно уйти.

Катерина понимала, что Николай Львович глав врач поликлиники и делать капельницу не его обязанность, а тем более сидеть с ней. Это была его личная инициатива.

Да, в поликлинике много больных, идите. Спасибо что пришли.

Николай вышел.

Через несколько минут зашла медсестра. Она помогла встать Екатерине и отвела ее в палату.

Последствия

Состояние Катерины через три дня после вакцинации начало улучшаться. Живот перестал приносить неприятные боли, глаза отошли.

Катерина уже около месяца лежала в больнице, после внутривенной вакцинации. За это время из ее палаты выписали пожилую женщину и положили женщину средних лет.

Вирус в Катерине снова как бы уснул. Катерине давали витамины, профилактические уколы, общеукрепляющее.

На совещании врачей ничего конкретно тоже не решили. Анализы показывали, что вирус снова закрылся. Катерина теперь считалась носителем вируса. Что делать дальше с Катериной, никто из врачей конкретно не знал.

Неопределенность угнетала состояние Катерины. К тому же однотонность проживания в палате уже практически около двух месяцев, просто убивала морально и психологически, Катерину.

Последние три года она не приседая работала в министерстве здоровья, практически на износ. И сейчас, глухая палата с четырьмя стенами, где есть только койка и больше ничего. К такому резкому переходу, Катерина была не готова. И чем дольше это длилось, тем она больше болела, теперь уже душевно.

За полтора месяца Катерину навестила один раз Тамара. Николай Львович, тоже был только один раз. Катерине это казалось очень мало.

Как все нелепо! Почему я в этой палате? И такое длительное время? Сколько еще эта неопределенность будет длиться? Сколько еще этот вирус будет со мной? Все эти вопросы Катерина задавала себе практически каждый день, изъедая себя изнутри.

В одну из ночей, Катерине приснился сон.

Ей снилась скаковая лошадь. Она бежит первой на ипподроме. Зрители с трибун приветствуют и поддерживают ее. Она любимица публики. Она готова рвать на себе жилы, бежать через не могу, лишь бы прибежать первой.

Но вот лошадь падает, нелепо споткнулась. Все соперницы пролетели быстрым галопом мимо нее. Вокруг нее стоит пыль столбом. Она пытается подняться и не может встать. Одна попытка, – упала. Вторая попытка, – упала. Зрители уже не обращают на нее никакого внимания. Все взгляды зрителей прикованы уже к другим скакунам. Про нее забыли. Она ржет изо всех сил и не может встать. Какое нелепое падение. Кругом пыль, которая давит на нее, не давая подняться. Лошадь смотрит на свою ногу и дикая боль пронизывает ее…

Катерина резко просыпается, пытаясь избавится от боли.

Катерина долго думала к чему этот сон?

– Так это я! – Так это про меня! Какая нелепость оказаться в этой больнице! Что теперь делать? Как все исправить? Так это я, эта лошадь: забытая, ненужная. Это я всеми забытая, которая не может встать! Я, которая как лошадь носилась не жалея себя! Рвала на себе жилы, лишь бы стать лучшей! Какая нелепость. Эта давящая пыль! И вот я здесь, и не могу выбраться!

После этого сна, Катерина решила больше не принимать лекарств и не делать уколы.

Она стала говорить на повышенном тоне с медсестрами, с больными по палате. Катерина перестала принимать лекарства, избегала процедуры.

В психике Катерины, что-то надломилось. Осознав свой вещий сон она поняла, что все потеряно. Она сломалась. Ей уже не встать, как той лошади! – Она больна, ей уже не выбраться из этой палаты! Она никому не нужна!

Так стала размышлять Катерина.

Она не захотела звать Николая Львовича. Едиственного человека, который помог ей в тяжелую минуту. А ведь он, так боролся за нее. Как жаль, что все зря! Ну и пусть, он врач. Это работа врача: спасать и помогать людям! Он сделал свой долг! Он сделал все что мог! К чему дальнейшие слова?

А кто я? – Я уже не врач! – Я просто больная, такая же как и все в этой палате! Ну и пусть! А почему? – А, потому что, ты уже хромая лошадь! – Тебе уже никогда больше не бежать на скачках! – Тебе никогда больше не быть на ипподроме! – Тебе никогда больше не видать счастливых зрителей приветствующих тебя! Да, так тебе и надо!

Через две недели, Катерине стало хуже. Она практически перестала есть. Медсестра отделения стала жаловаться на нее.

Пришел Николай Львович.

Катерина в чем дело: не ходишь в столовую, не принимаешь лекарства.

Катерина посмотрела на Николая.

Оставьте меня Николай Львович! Мне уже все понятно! – И только вы и вся больница не можете понять, что все кончено! – Все!

Катерина лежала на кровати. Словно боясь услышать какое-то опровержение от Николая Львовича, она положила поверх головы подушку, закрыв ей лицо. Боясь услышать какой-то рассудительный ответ, она заткнула уши.

Николай Львович что-то говорил, но она не слышала его.

Увидев что Николай Львович не уходит, Катерина убрала подушку.

Отпустите меня! – сказала Катерина.

Катерине и в самом деле надоел этот больничный режим. Она захотела побыстрее избавиться от всего этого, – и чем быстрее, тем лучше. Почувствовав себя хуже, Катерина в душе даже обрадовалась, что скоро все кончится.

Николай Львович понял, что тут бесмысленно, что-то говорить и ушел.

Катерина пыталась выбежать из больницы, но попытка оказалась неудачной.

Еще через неделю, Катерину повезли на второй этаж.

Ну вот и все! Наконец-то это все кончится! Скорей бы уже! Они думают я испугалась! Нет, не дождетесь! Я только рада!

Буквально за две недели, Катерина сгорела под вирусом, словно бумажный листок под огнем.

Около семи утра сердце Катерины остановилось.

На ее лице застыл безумный взгляд с широко открытыми глазами. Ее глаза как будто спрашивали, – почему?