Текст книги "Сказки в стихах"

Сказки в стихах
Владимир Штауб

Иллюстратор Дарья Гринёва

© Владимир Штауб, 2024

© Дарья Гринёва, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0056-8485-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бременские музыканты

 
Сказка начиналась так:
Жил у мужика ишак.
Всю работу выполнял,
Тяжести в мешках таскал.
 
 
Так прошло немало лет,
Стал ишак стареть, слабеть.
Как-то раз мешок поднял,
Где стоял, там и упал.
 
 
В злобе был тогда мужик,
И давай его лупить.
Ишака загнал в сарай —
Дескать, здесь и помирай.
 
 
Только наступила ночь,
Как ишак помчался прочь.
В лес дремучий и густой
Он бежал, как молодой.
 
 
Тихо утро наступает,
Наш ишак вперёд шагает.
 
 
На поляну завернул,
Лёг под ёлку и уснул.
 

 
Слышит лай сквозь сон ишак,
Растопырил уши – так,
Глаз открыл, глядит – собака,
Вся дрожит, опухла лапа.
«Ты откуда появился?
Будто бы с луны свалился.
Иль из дома убежал?
Ну, чего ты замолчал?»
 
 
«Гав, – ответил злобно пёс. —
С детства я в деревне рос,
Сильным был пока, здоровым,
Пас овец, коней, корову.
В передрягах всяких был,
Как-то волка победил.
Десять лет так службу нёс.
Теперь слышу: «Старый пёс,
Чтоб скорей ты околел,
В хату впредь зайти не смел!»
А вздремну чуть у крыльца,
Так пинают без конца.
«Что, ослеп? – кричат. – Оглох?!
Поразвёл повсюду блох!»
В конуру меня запрут,
Пищу, воду не дают.
Надоела жизнь такая, —
Пёс сказал, уже зевая. —
И решил я убежать,
Своё счастье отыскать.
Только солнце закатилось,
Луна в небе появилась.
Дико я, как волк, завыл,
Всех в деревне разбудил.
Вся скотина разбежалась,
А хозяину досталось…
Уж его я покусал…
И по тропке в лес сбежал.
В чаще здесь пока бродил,
Чуть-чуть лапу повредил.
На поляну эту вышел —
Отдохнуть решил и слышу,
Из-под ёлки сладкий храп,
Я замедлил сразу шаг —
Напугать тебя решил,
Своим лаем разбудил».
 
 
«Хорошо, – ишак сказал, —
Я ведь тоже убежал.
Люди нас не понимают,
Всё работать заставляют,
А состаришься чуть-чуть —
Так по рёбрам палкой бьют.
 

 
Вместе мы не пропадём,
В город Бремен жить пойдём.
Слышал я, для всех там воля,
Зверей люди не неволят.
Все в одном хлеву живут,
С одного корыта пьют.
А еды… – хоть завались,
Вдоволь ешь и спать ложись».
Ишак дальше продолжал:
«Краем уха я слыхал,
Что от боли от любой
Помогает зверобой.
Лапу мы твою подлечим,
Уже утро недалече,
Засыпай, пёс, поскорее,
Утро будет мудренее».
Первый луч листвы коснулся,
С ним и пёс уже проснулся.
Лапой брюхо почесал,
По поляне побежал.
Всё обнюхал, убедился,
Что никто не затаился
За каким-нибудь кустом,
Ишака поднял потом:
«Просыпайся, солнце встало.
Или ночи было мало?
Говори. Куда идём?
Я смотрю, тут лес кругом».
Встал ишак, развесил уши,
Будто стал он что-то слушать.
Направление потом
Указал своим хвостом.
В путь отправились друзья
Сквозь кусты, через поля.
Лес дремучий впереди,
Не видать конца пути.
Да тропинка затерялась,
Где-то в стороне осталась.
Звёзды в небе появились,
Тут друзья остановились.
Дуб развесистый нашли
И под дерево легли.
Через час собака встала,
Вокруг дуба оббежала.
Рядом кто-то тихо бродит
И с собаки глаз не сводит.
Запах чует чей-то пёс,
Он как будто в землю врос.
Страшный сделал он оскал,
Тут кота и увидал.
 

 
«Ты откуда взялся, кот?»
Смело отвечает тот:
У хозяйки я служил,
Каждый день мышей ловил,
И собак я не боялся,
Очень часто с ними дрался.
Я хорошим был котом,
Старым стал, и вот потом
Стали все меня пинать
Да из дома выгонять.
От печали я поплакал,
Взял хозяйку исцарапал
И пустился наутёк
В ближний от двора лесок.
Так я здесь и очутился,
Где-то с час сквозь чащу бился.
Глядь, лежишь ты с ишаком,
Вот и встал я за кустом».
 
 
Тут ишак уже проснулся,
На поляне растянулся,
Говорит коту: «Ну, что ж,
Хочешь, с нами ты пойдёшь?»
Замурлыкал в усы кот,
И друзья пошли вперёд.
Час идут, второй подряд,
А тропинки не видать.
Туча солнце проглотила,
Мелкий дождь пошёл уныло,
Неуютно, зябко стало.
«Лечь бы вот под одеяло», —
Тихо кот проговорил.
Пёс его тут перебил:
«Конуру найти бы, что ли,
В ней тепло, хоть и в неволе».
А ишак им: «Чепуха,
Разведём костёр пока
Вон под деревом густым,
Дождь там и пересидим».
Вот костёр и разгорелся,
Растянулся пёс, пригрелся.
От огня подальше кот,
Здесь же и ишак прилёг.
 
 
Трудная была дорога,
Разморило их немного.
 
 
И, как три богатыря,
Спят под деревом друзья.
 

 
Дождь прошёл, костёр потух.
Где-то прокричал петух.
Пёс вскочил, оторопел:
«Вроде бы петух пропел?
Может, это просто сон?»
И улёгся снова он.
Петух вновь: «Ку-ка-ре-ку,
Я замёрз здесь наверху.
Бросьте же в костёр дрова,
Спать хочу и я едва
На суку уже держусь,
Нету сил, сейчас свалюсь».
 
 
Тут уже проснулись все.
Пёс стал нюхать по земле,
Ишак хвост трубой поднял,
Вокруг дуба побежал.
Всё тут понял только кот.
Он на дерево прыг-скок
И помчался быстро ввысь,
Как озлобленная рысь.
Вот по ветке он крадётся
И от радости смеётся:
«Докричался, милый мой,
Сейчас полакомлюсь тобой».
А петух: «Ку-ка-ре-ку!
Не поддамся я коту».
И с той ветки улетел,
К ишаку на спину сел.
Разобрался тут ишак
Что к чему и кое-как
Успокоил он кота:
«Поостынь там, а пока
Разберусь я с петухом.
Расскажи-ка нам о том,
Как в лесу ты оказался?»
Петушок недолго мялся,
Так рассказ он начал свой:
«Я петух был боевой,
Очень рано просыпался
И на жёрдочку взбирался.
Кукарекал что есть сил,
Всю деревню так будил,
А потом шёл досыпать,
Чтоб со всеми вместе встать.
На лужайку выходили,
Травку ели, воду пили,
Кур, цыплят я охранял —
Постоянно их считал.
Коршуны меня боялись.
Кошки, что без дела шлялись,
Знали силу моих шпор —
Им всегда давал отпор.
Куры все меня любили,
И хозяева хвалили.
Время шло, я постарел,
Лоск и пух с меня слетел,
Утром лень было вставать,
И я начал просыпать.
Шёл я как-то во дворе,
Вдруг смотрю – идёт ко мне
Мой хозяин, да с пшеном.
Тишина стоит кругом.
«Петя, Петя, на пшена», —
Говорит, а у меня
Сердце замерло. А он:
«Вкусный я сварю бульон».
Тут я сразу догадался,
В ближний лес, как вихрь, помчался
И на этот дуб взлетел,
Средь листвы на ветку сел.
Тут же появились вы,
Остальное знаешь ты».
 
 
«Много лиха ты хлебнул, —
Тут, смутясь, ишак зевнул. —
Оставайся с нами, коли
Жить не хочешь ты в неволе».
 
 
«Лучше с вами, – сказал он, —
Чем к хозяину в бульон».
 

 
К ишаку пёс обратился:
«Ты намедни мне хвалился,
Что мы в город жить идём.
Были мы тогда вдвоём,
А теперь у нас квартет.
Вместе сможем песни петь.
Денег будет… завались!
Пой, лишь только не ленись».
 
 
Кот сказал: «Идея есть.
Чтобы с дуба мне не слезть,
Инструмент приобретём,
С ним мы лучше запоём.
Барабан пусть пёс возьмёт,
Лапами погромче бьёт.
Ишаку дадим гитару,
Уж на ней поддаст он жару.
Петух громко будет петь,
Я на скрипочке скрипеть».
 
 
«Ну, – сказал ишак, – друзья,
В путь-дорогу нам пора.
На меня, петух, садись
Да покрепче там держись.
Я бегу быстрей коня,
Не свались смотри с меня».
 
 
Сел на ишака петух —
Аж перехватило дух.
«Ку-ка-ре-ку!» – прокричал,
И ишак вперёд помчал.
А за ними кот с собакой
Скачут дружно, лапа в лапу.
Так друзья вперёд бегут,
Песни весело поют.
 
 
Вот и солнце закатилось,
Луна в небе появилась.
Свет мелькнул где-то за веткой,
Кот отправился в разведку.
Час, второй прошёл, однако
Беспокоится собака.
«Где усатый запропал?
Может, волк его задрал?
Иль в ночи с дороги сбился,
В дебрях где-то заблудился,
Как его теперь найти?»
Вдруг раздвинулись кусты:
«Что ты, пёс, разволновался?
Я, да чтобы затерялся?!
Где такое ты услышал?
Только я на тропку вышел,
Так увидел огоньки —
Замаячили вдали.
К ним рванул что было мочи —
Дело-то ведь было к ночи.
Вот огни и появились,
Это окна засветились.
В доме мрачном, но большом
Осмотрел я всё кругом.
Дверь открыта, вижу – стол,
Я поближе подошёл,
А потом под стол пробрался,
С разговора догадался —
Дом – разбойников притон,
Пищи очень много в нём.
Мы должны их напугать,
В лес дремучий отогнать.
В доме том и доживём,
Если в битве не помрём.
 
 
«Что ж, вперёд, – сказал ишак. —
Коли в нашем доме враг,
Одолеть его нам надо.
Ну, что скажешь ты, дворняга?»
 
 
«Я готов хоть с кем подраться
И могу ещё кусаться.
Я не трус и полон сил».
 
 
Тут петух проголосил:
«Ку-ка-ре-ку! Где мой конь?
В злобе я! В душе огонь!»
Сел петух на ишака.
«Так вперёд, мои друзья!»
 
 
И помчались – пыль столбом,
Вот он и заветный дом.
Загасили быстро свет
И давай кричать-реветь.
 

 
В панике враги бежали,
Что имели – побросали.
Разбежались кто куда,
Не найти их никогда.
 
 
А друзья там поселились,
До утра повеселились.
Утром навели уют,
Так поныне там живут.
 

Колобок

 
Жили-были муж с женой
Возле леса в небольшой
Ветхой, старенькой избушке.
Жизнь прошла, она старушка,
Он теперь стал стариком.
Расскажу я вам о том,
Как под старость они жили,
Чудный колобок слепили.
 

 
Говорит старухе дед:
«Испеки мне на обед
Вкусный, сладкий колобок
Аль какой-нибудь пирог».
 
 
Тут старуха закряхтела:
«Вот чего я не хотела,
Так возиться со стряпнёй.
Надоело… Боже мой!»
 
 
А старик твердит своё:
«Колобок хочу, и всё!»
«Из чего я испеку?!
Где муки тебе возьму?!
Ведь амбар давно пустой,
Горе, старый, мне с тобой».
 
 
«Ты, старуха, не ленись,
А давай перекрестись
Да ступай скорей в амбар,
Я поставлю самовар,
По амбару помети,
По сусекам поскреби,
Наберёшь когда корзинку,
Приходи, а я малинку
Пойду в хату принесу».
«Не ворчи, старик, иду».
 
 
Платок бабка повязала
И к амбару зашагала.
По амбару помела,
По сусекам поскребла,
Так, кряхтя, деда ругая,
Себе словом помогая,
Муку всё же наскребла
И назад в избу пошла.
 
 
Бабка яйца раздобыла,
Быстро тесто замесила
И поставила в тепло,
Чтоб запарилось оно.
 
 
Дров принёс старик охапку,
Жарко стало, снял он шапку,
Кожух старый тоже снял
И лучины настрогал.
 

 
Растопил он быстро печь
И решил пойти прилечь,
Отдохнуть чуть-чуть с устатка.
Раз—второй зевнул он сладко,
Захрапел, и снится сон:
Будто где-то бродит он,
Колобок по тропке скачет,
А старуха горько плачет.
Колобок в лесу он ищет,
А в кустах старуха свищет.
Дед проснулся от озноба,
На душе тоска, тревога.
 
 
«Как дела? – спросил у бабки. —
Со стряпнёй там всё в порядке?»
«Ну, конечно, как всегда,
Ты вон спишь, а я одна
Всё вожусь тут со стряпнёй».
«Ладно, бабка, бог с тобой,
Чуть вздремнул я – притомился,
Странный сон какой-то снился,
Будто ты в кустах свистела…»
«Что ты мелешь там, Емеля?!
Всё настряпала, вставай,
Колобок свой забирай!»
 

 
Старый встал, взял колобок
И положил на порог —
Остудить его хотел.
Сам вблизи на чурку сел.
 
 
Чуть прикрыл старик глаза,
Это что за чудеса?
Колобок зашевелился
И с порога покатился.
 
 
Дед за ним: «Куда ты? Стой!»
Колобок, будто живой,
За калитку, на тропу.
Тяжко стало старику
Вслед бежать за колобком,
И упал старик ничком.
 
 
Бабка тоже вслед бежит:
«Да держи его!» – кричит.
Так они на травку сели,
Очень горько заревели.
Дед сказал: «Правдивый сон,
Что ж, идём, старуха, в дом».
 

 
Колобок по тропке катит,
Где цветок, где травку схватит,
Видит вдруг, стоит косой,
Заяц ему: «А ну, постой!»
Колобок остановился,
Зайцу в пояс поклонился:
«Ты чего, косой, кричишь?
Будто волк, в лесу шалишь?»
 
 
А косой ему в ответ:
«На часах уже обед.
Я слегка проголодался,
Ты как раз здесь оказался,
Аппетитный и румяный,
Съем тебя я без сметаны.
Ко мне ближе подойди».
 

 
Колобок: «Ты не шути.
Лучше отойди с дороги,
А не то сломаю ноги.
Я ушёл от деда с бабкой,
И с тобой, ушастый, в прятки
Не намерен я играть —
Оставайся здесь стоять.
Я спешу, косой, прощай,
Без меня не унывай».
 
 
Заяц опешил, испугался,
Там, где был, стоять остался.
 
 
А весёлый колобок
Сквозь кусты и без дорог
Убегает от косого,
Чтоб попасться в лапы снова.
Распирает его смех,
Вдруг навстречу, как на грех,
Серый волк бежит трусцой:
«Эй! Румяный! Кто такой?
Расскажи, где ты скрывался?
Прежде что не попадался?»
 

 
Колобок ему в ответ:
«Дед хотел меня в обед
Съесть, потом запить чайком,
Укатился я тайком.
Зайца видел недалече.
Он сказал, что жаждет встречи
С серым волком, вот те крест.
И кричал, что хочет съесть —
Проглотить его с хвостом».
Волк вскричал: «С тобой потом,
Колобок, я разберусь,
Зайца съем, к тебе вернусь».
 
 
В гущу леса волк помчался.
Колобок тут рассмеялся
И по тропке покатил,
Глядь, навстречу Михаил.
 
 
«Кто такой? Откуда взялся?
Прежде что мне не встречался?
Говори как на духу,
А иначе проглочу».
 
 
Колобок ему поведал,
Рассказал про бабку с дедом,
Зайца как он обманул,
Тут медведь уже зевнул.
 
 
Рассказал, что видел волка
Недалече, там, за ёлкой.
 
 
Волк кричал: «Я царь зверей,
Нет в лесу меня сильней.
Коль медведя я найду,
В клочья сразу разорву».
 

 
Мишка рявкнул, заревел:
«Как он, серый шут, посмел
Мне грозить? Его щелчком
Я прибью и съем потом.
Где, скажи мне, серый трус?
Съем его – к тебе вернусь».
Колобок сказал: «Вон там,
Поспеши, и по следам
Быстро ты его найдёшь,
В свои лапы приберёшь».
 
 
Сквозь кусты медведь помчался,
Колобок один остался.
И опять он по тропе
Покатил к своей беде.
Там вблизи лиса ходила
И давно уже следила
За румяным колобком,
Чтоб поймать и съесть потом.
 
 
Вот лиса и появилась,
Лапою перекрестилась,
Встала перед колобком:
«Расскажи мне, друг, о том,
Как ты оказался здесь?
Может, хочешь ты поесть?»
«Нет, – ответил колобок, —
Сытый я, наелся впрок».
 

 
«Что? – спросила тут лиса. —
Я уже совсем глуха,
Ближе подойди, дружок,
Сядь мне лучше на носок».
 
 
Колобок теперь был смел,
На носок к лисице сел
И опять начал болтать…
 

 
«Ох! Тебя мне не слыхать, —
Промурлыкала плутовка, —
На носке сидеть неловко,
Сядь-ка лучше мне на нос,
У меня к тебе вопрос».
Колобок на нос к ней прыг,
А лисица в тот же миг
Широко открыла рот,
Где исчез наш колобок.
 

Волк и лиса

 
В старой маленькой избушке
Жил старик и с ним старушка.
Жили дружно, не скучали,
Чай с вареньем попивали.
Бабка, как всегда, ворчала,
Деда в чем-то обвиняла.
Дед кряхтел и шел во двор:
То починит там забор,
То с лошадкой в лес пойдет,
Дров немного привезет,
То сплетет возьмет кошелку
Или новую метелку,
Брагу выпьет иногда…
Так текли у них года.
В зиму это дело было,
Бабка по избе ходила,
Видно, что-то замышляла,
Деду вдруг она сказала:
«Не сварить ли нам ушицы?
Хватит, дед, тебе томиться.
Встань, да лошадь запрягай,
И на речку поезжай».
 

 
В сани дед запряг лошадку,
Натянул кушак, перчатки,
Сено в сани постелил,
Тулуп тоже прихватил.
Лег на сено, крикнул: «Но!»
Бабке помахал в окно,
Лихо вожжами взмахнул
И в метели утонул.
 
 
Ветер стих – метель устала.
Из-за леса солнце встало,
Серебром искрится снег,
Лошадь замедляет бег.
Неспеша с горы спустилась,
У реки остановилась.
Старик прорубь прорубил,
Снасти в прорубь опустил.
Лошадь он распряг неспешно
И попоною, конечно,
Чтоб ее не простудить,
Он накрыл. И стал удить.
 
 
И лиса в тот час проснулась,
На соломе растянулась,
Блох немного погоняла,
Затем брюхо почесала.
«Да свербит как будто нос,
Значит, на дворе мороз».
Из норы лиса ползком
Выползла, а снег кругом
Весь на солнышке искрится.
Захотела есть лисица
И пошла за зайцем вслед,
Чтоб поймать и на обед
Съесть зайчатины немножко.
Там, глядишь, и по дорожке
Мышь какая попадется…
И лиса в усы смеется.
Так, смеясь, лиса бежала.
Слышит, лошадь вдруг заржала.
Любопытство – не порок.
И лисица со всех ног
Быстро бросилась к реке —
Разузнать, чего и где.
За кусты лисица встала
И за дедом наблюдала,
Как улов в мешок большой
Он сложил, и вот домой
Вслед пошел он за лошадкой.
Тут лиса зевнула сладко,
 

 
Ведь улова много было,
И лисицу осенило,
Как улов себе забрать,
Старика одурковать.
 
 
Понеслась лиса вприпрыжку,
Позабыв про зайца, мышку.
Три версты она бежала,
Притомилась – знать, устала.
На дороге разлеглась,
Приоскалила чуть пасть,
Хвост откинула пушистый
В снег хрустальный, белый, чистый,
Язык алый прикусила —
В общем, все, как в сказке было.
 

 
Дед подъехал – обомлел,
Взял лису и в сани сел.
Радость сердце распирает,
Но старик того не знает,
Что лиса жива, плутовка,
И ворует рыбу ловко.
 
 
Вот к крыльцу дед подъезжает,
Шапкой снег с пимов сбивает,
Дверь открыл, кричит в избу:
«Бабка, я привез лису,
Мешок рыбы наловил,
Выходи!..» Тут пес завыл.
 
 
Вышла бабка на крыльцо —
Исказилося лицо:
«Старый, ты мне не шути,
А на сани посмотри.
Где лиса? И рыбы нет!
Очумел ты что ли, дед?»
Дед на сани оглянулся,
От испуга поперхнулся.
 

 
Рыбы нет, и нет лисицы.
Дед об сани начал биться
Своей лысой головой,
А жена пошла домой.
 
 
А тем временем лиса
В лес всю рыбу унесла.
Закопала глубже в снег,
Не оставив даже след.
По одной берет рыбешке,
Ест. И только головёшки
В сторону она кладёт.
 

 
Глядь – и волк уже идет:
«Здравствуй, кумушка лиса.
Вижу я, что ты с утра
Много рыбы раздобыла.
Расскажи, как это было?
А пока дай мне немножко,
Есть хочу, в желудке тошно,
Захлебнусь сейчас слюной».
«Только, серый, ты не ной.
Что ты делал всю неделю,
Коль идешь ты еле-еле?
Зайца что ты не поймал?
Он вчера весь день скакал,
Все искал морковь свою.
Кум, тебя я не пойму».
 
 
«Зайца я хотел поймать
И не буду тебе врать —
Обманул меня косой,
И теперь я чуть живой,
Еле ноги волочу.
Отдохнуть и есть хочу».
 
 
«Жаль тебя мне, серый, что-то
Да помочь тебе охота.
Накормлю уж, так и быть,
Рыбу научу удить.
Ты сейчас к реке пойдешь,
Прорубь быстренько найдешь,
В прорубь хвост свой опусти
И сиди так до зари.
Да волшебные слова
Говори, а то плотва
Не поймается, промчится».
«Говори слова, лисица,
Я уже бегу удить».
 
 
«Что ж, откроюсь, так и быть:
Ловись, рыбка ты моя,
И мала, и велика».
До утра волк просидел,
Встать уже он не сумел:
«Ох, улов, видать, большой, —
Думал волк. – И я домой
Много рыбы принесу».
Глядь, а к речке на тропу
 

 
Вышли бабы за водой.
Да какой большой гурьбой!
Бабы стали волка бить,
Коромыслом колотить.
Приковало волчий хвост —
Больно серому до слез.
Волк рванул с последних сил,
Оторвал хвост и завыл.
 
 
А тем временем лиса
По деревне той пошла.
Пока бабы волка били,
А потом поговорили,
Лиса кур поворовала:
Всех в мешок – и убежала.
Да сметану прихватила,
Чтоб бежать не скучно было.
 
 
Кур запрятала лисица,
Ест сметану, веселится.
Вся в сметане извозилась,
Пока ела, притомилась.
 
 
И решила отдохнуть,
Лечь под куст куда-нибудь.
Волк кружит по лесу, рыщет,
Рыжую плутовку ищет.
«Ох, поймаю – разорву,
Шкуру рыжую спущу!»
Тут лиса уже проснулась,
Как обычно потянулась,
 

 
Вблизи слышит волчий вой.
Волку: «Кум, да что с тобой?
Кто тебя так разозлил?
Иль ты рыбы не добыл?
Я совсем лежу плохая,
Чувствую, что умираю.
Голову разбили мне,
Не дойду к своей норе».
Волк лису на горб взвалил
И в глубь леса заспешил.
А лиса в усы поет:
«Битый не битого везет!»
 

По щучьему велению

 
Было то в одной семье.
Я сейчас не помню где.
Быль была иль небылица,
Но пришла пора жениться
Брату младшему – Ивану.
Я обманывать не стану,
Но народ так говорил,
Что чудес он натворил.
 
 
Говорят ему – женись.
Отвечает он: «Ни в жизнь.
На принцессе вот женюсь,
А иначе утоплюсь».
«Горе мне с тобой, Ваняша, —
Говорит ему мамаша. —
Слез бы лучше ты с печи
Да поел хоть калачи.
Всё лежишь, как старый пень,
Встать умыться даже лень.
Вон, на Фёклушке женись,
Как за пазухой всю жизнь
С ней, Ванюша, проживёшь,
Если раньше не помрёшь».
 
 
А Иван в ответ с печи:
«Дай сюда мне калачи,
А на Фёкле не женюсь —
Лучше в луже утоплюсь».
 
 
«Ваня, милый, не сердись,
Только вот с небес спустись.
Нет принцессы для тебя,
Ты о ней мечтаешь зря».
А невестка из угла:
«Что ты спросишь с дурака.
Братья-то, вон, все в работе,
А ему всё спать охота.
Сбегай лучше за водой
Да лицо своё умой».
 

 
Встал Иван с печи небыстро,
Шубу взял и коромысло,
Шапку кое-как нашёл,
Вёдра взял, к реке пошёл.
 
 
Снег кругом блестит, сияет.
Ваня с вёдрами шагает.
Вот к реке он подошёл,
Прорубь прежнею нашёл.
Зачерпнул ведром, глядит —
Щука в том ведре лежит.
Щуку Ваня подхватил,
С собой рядом положил.
Слышит – что за чудеса?
И откуда голоса?
«Отпусти меня, дружок,
Дам тебе любой оброк».
Не поймёт Иван, стоит,
Это кто с ним говорит?
А она, едва живая,
Снова Ваню умоляет:
«Отпусти меня, прошу,
Щучьим словом награжу».
 

 
Ваня сжалился над ней,
В прорубь бросил поскорей.
Щука вынырнула вновь.
Прошептала: «Ты готов?
Что скажу – запоминай.
Ничего не забывай.
Коль чего захочешь ты,
Совсем тихо говори;
По щучьему велению,
По моему хотению,
Загадай своё желанье,
Не томися в ожиданье.
Всё исполнится. Прощай,
Без меня не унывай».
И ушла опять на дно,
Будто не было её.
 
 
Постоял он, помолчал
И тихонько прошептал:
«По щучьему велению,
По моему хотению,
Вёдра, воду наберите
И скорей к избе идите».
 

 
Вёдра к проруби пошли,
Зачерпнули там воды
И шагают по тропе
Прямо к Ваниной избе.
В избу так они вошли,
Встали рядом у печи.
Ваня вновь на печку лёг —
На морозе он продрог.
 
 
Только Ваня задремал,
Брат Ванюшу растолкал:
«Поднимайся, дурачина,
В доме ни одной лучины.
Лошадь быстро запрягай,
За дровами поезжай».
 
 
А Иван ему с печи:
«Сам, братишка, в лес скачи,
На печи и так тепло,
Лучше я посплю ещё».
 
 
Рассердился брат: «Ах, так…
Распроклятый ты дурак!
Печь без дров не будет греть,
Что разлёгся, как медведь?
Быстро шубу надевай,
За дровами в лес шагай».
А Иван ему своё:
«Не поеду я, и всё».
 
 
Слышит мать – у братьев спор.
Тоже встряла в разговор:
«Встань, Ванюша, не ленись.
В лес сходи и разомнись.
Дров побольше наруби —
В печи спеют пироги».
 
 
«Хорошо, – сказал Ванюша. —
Пироги люблю я кушать.
Ты с малиной напеки». —
«Хорошо, Ванёк, беги».
 
 
Ваня встал, тулуп надел,
Взял топор и в сани сел.
И чуть слышно прошептал —
Так, чтоб братец не слыхал:
«По щучьему велению,
По моему хотению,
Ну-ка быстро, сани,
В лес катитесь сами».
 
 
Сани с места сорвались
И как ветер понеслись.
Удивился очень брат —
«Это надо же, дурак
Взял, без лошади поехал.
Будет вот сейчас потеха».
 
 
На деревьях снег искрится,
По дороге Ваня мчится.
Удивляется народ —
Кто Ванюшу-то везёт?
 
 
Поднялся переполох,
Кто кричит, чтоб Ваня сдох.
Кто кричит, что это бес
Вместо Вани в сани влез!
Кто кричит: «Знаменье это —
Скоро будет конец света!»
Не понять, кто что кричит,
Кто куда зачем бежит.
 
 
А Иван сидит, смеётся,
Вдоль по улице несётся.
Вот и в лес Иван въезжает,
С передка топор снимает
И задание даёт;
Чтоб рубил вдоль, поперёк.
Да дрова грузились сами
На его большие сани.
Сам в сторонку встал, глядит,
Как работа там кипит.
Топор рубит всё подряд,
Щепки в сторону летят.
 
 
Обвязал дрова бечёвкой,
Влез наверх с большой сноровкой,
Говорит саням: «Везите,
Да меня не уроните».
 

 
К дому Ваня подъезжает,
Братовья его встречают:
«Расскажи, Ванюша, брат,
Как без лошади, вот так,
На санях ты разъезжаешь,
Без вожжей и управляешь?»
 
 
Молча слез Иван и в дом,
Лёг на печку, а потом
Съел один пирог, другой —
Спит на печке наш герой.
 
 
А молва кругом идёт,
Что Ванюша-дурачок
Познакомился с чертями,
Вот и едут сани сами.
 
 
А за лесом был дворец.
Царь там жил – большой хитрец.
Дочь красавица была.
Не смеялася она.
 
 
Про Ивана царь услышал,
И указ сейчас же вышел —
Чтоб Ивана наконец
Притащили во дворец.
 
 
Генерал войска собрал
И к Ивану поскакал.
Вот подъехал он к избе,
Стукнул в дверь: «Дурак ваш где?
Коль лежит, так пусть встаёт.
Псалмы быстро пропоёт,
Перекрестится и в путь,
Да шубейку не забудь».
Ваня вышел на крыльцо,
Говорит ему: «Ну что?
Что ты спать мне не даёшь,
Издеваешься, как вошь?
Сон приснился мне, а ты
Говоришь – слезай с печи.
Подожди меня немного,
Досмотрю сон, а дорога
Нас с тобою подождёт
И назад к печи идёт».
 

 
Изумился генерал —
«Всяких дураков видал,
А такого вот впервой —
Ну-ка, Ванечка, постой.
Я тебе даю приказ.
Видит Бог, в последний раз
Упреждаю я тебя,
Чтоб ты слушался меня.
Собирайся побыстрей
Да в седло садись скорей.
Едем прямо ко дворцу».
А дурак: «Я не хочу».
 
 
Рассердился генерал
И ногами застучал.
Говорит солдатам так:
«Чтобы этот вот дурак
Связан был, в санях лежал,
Да в дороге не сбежал».
 
 
Тут солдаты подскочили,
Руки Ване заломили,
В сани бросили, связали
И к столице поскакали.
 
 
Ваня связанный лежит,
Совсем тихо говорит:
«По щучьему велению,
По моему хотению,
Ну-ка, кони, развернитесь
И в мою деревню мчитесь».
Развернулись кони тут
И пошли в обратный путь.
 
 
Разозлился генерал
И такой приказ отдал:
«Заменить быстрей коней
И к царю скакать скорей!»
 
 
Ваня это услыхал
И по новой зашептал:
«По щучьему велению,
По моему хотению,
Генерал пускай смеётся
И назад к царю несётся,
И солдаты, как один,
Пусть смеются вместе с ним».
 
 
Генерал в столицу въехал,
Началась и тут потеха.
Смех кругом и кутерьма —
Генерал сошёл с ума.
 
 
Генерала царь встречает,
На беседу приглашает:
«Говори, ну, где Иван?
Что смеёшься ты, болван?
Иль на виселицу хочешь?
Что ты, дурень, тут хохочешь?»
Генерал ему в ответ:
«Ты не царь, а дряхлый дед».
И опять стоит, смеётся,
Царь от ярости трясётся.
Вызвал царь надёжных слуг,
Генерала прочь ведут.
В сумасшедший дом сажают,
Двери прочно закрывают.
 
 
Мудреца царь пригласил,
Про Ивана сообщил:
«Там, за лесом, на опушке,
Возле маленькой речушки
Дурачок один живёт,
И о нём молва идёт,
Что знаком он с сатаной.
Вот и вёдра за водой,
Как живые, ходят сами,
А когда берёт он сани,
То они без лошадей,
Мчатся молнии быстрей.
Ты, мудрец, туда сходи,
Про Ивана расспроси.
Подтвердится коль молва,
Приведи его сюда.
Здесь его мы околпачим,
Пусть на нас дурак батрачит».
 
 
Мудрец сразу согласился,
В путь-дорогу припустился.
По деревне походил,
Про Ивана расспросил.
Слабость Ванину узнал,
В дверь к Ивану постучал:
«Здравствуй, Ваня-молодец,
Вот и здесь я наконец.
Я всё царство обошёл,
Еле, брат, тебя нашёл.
Знаю я царя Буяна
И принцессу Несмеяну,
Коль её ты рассмешишь,
Будешь царствовать всю жизнь.
Так поехали со мной,
Только вот лицо умой».
 
 
«Хорошо, мудрец, езжай,
У царя меня встречай.
На принцессе я женюсь,
Ежели в неё влюблюсь».
Мудрец низко поклонился
И тихонько удалился.
Во дворец пришёл к царю
И доложил всё ему.
 

 
Вот и утро наступило,
Солнцем царство осветило.
Царь с принцессой у окна
Ждут Ивана-дурака.
 
 
И Иван в тот час проснулся,
Сел на печке, подтянулся.
Не встаёт с печи – сидит,
Тихо печке говорит:
«По щучьему велению,
По моему хотению,
Ну-ка, печка, разгорись,
Прямо в царстве очутись».
 
 
Дым густой с трубы валит,
Печка по небу летит.
Над деревней пролетела,
Лес густой преодолела,
Горы, реки позади,
Стольный город впереди.
 
 
Покружилась над столицей,
Приземлилась, словно птица,
На поляне у дворца
И пешком к окну пошла.
 

 
Царь глазам своим не верит,
Хочет ощупью проверить.
Может, сон ему приснился?
Он на печь перекрестился,
Ущипнул себя за нос,
А потом и произнёс:
«Заходи, сыночек, в дом,
Мы с принцессою вдвоём
В ожиданье истомились.
Богу много раз молились,
Чтоб добрался ты до нас,
Но такое! Первый раз
Суждено увидеть мне,
Чтобы ты не на коне,
А на печке прилетел.
Как ты, Ваня, так сумел?»
 
 
А принцесса Несмеяна
Как увидела Ивана,
Так лишилась сразу сил —
Её Ваня покорил.
 
 
А Иван царю в ответ:
«Хитрости большой тут нет,
Мудрые слова я знаю,
Вот и по небу летаю.
А принцесса, твоя дочь,
Вижу я, совсем не прочь
На печи со мной промчаться.
Помоги ей, царь, подняться
Да на печку подсадить».
Царь не знает, как и быть.
 
 
А принцесса, как проснулась,
Словно птица, встрепенулась
И с улыбкой на лице
Очутилась на крыльце.
 
 
Взял Иван её на печку,
Дым с трубы идёт колечком.
Поднялась печь в облака
И плывёт, а кочерга
Угли в печке разгребает —
Больше жару добавляет.
 
 
В это время царь очнулся
И на троне подтянулся,
И отдал такой приказ —
Чтоб Ивана в тот же час,
Как вернётся он с небес,
Чтобы сразу не исчез,
Пригласили на обед.
Печку спрятать, чтобы след
Не остался от неё.
И пошёл сам на крыльцо.
 
 
Вот Ванёк и притомился,
У крылечка приземлился,
Слез с печи, и во дворец
Сам пошёл наш молодец.
А принцесса – та хохочет
И с печи слезать не хочет,
Но пошла за Ваней вслед —
Время было на обед.
 
 
Сели весело за стол,
Царь гостей всех обошёл
И вино налил гостям,
И на трон уселся сам.
 
 
Вот и кончился обед,
От печи простыл и след.
Иван быстро захмелел
И уснул там, где сидел.
 
 
Царь гостей домой отправил,
Бороду свою расправил
И велел его связать,
Чтоб не вздумал убежать.
 
 
Сон плохой Ивану снится,
Будто он сидит в темнице,
В чёрном колпаке палач
С топором… и слышен плач.
В небе молния, гроза…
Тут Иван открыл глаза.
 

 
Видит: царь над ним склонился —
«Вот ты, брат, вчера напился!
Трон хотел себе забрать.
Я велел тебя связать.
Угрожал мне сатаной.
Что же делать мне с тобой?
Я подумал, рассудил
И как царь вот так решил;
Я бы мог тебя казнить,
Но не буду, так и быть.
Отпущу тебя домой,
Но сначала, милый мой,
Расскажи мне те слова,
А иначе голова
Твоя ляжет под топор.
Вот и весь мой разговор».
Тут Иван совсем очнулся —
«Видно, ты, старик, свихнулся.
Сам меня ты пригласил
И мудрец мне говорил:
Коль принцессу рассмешу,
Твоё царство получу.
Скажу больше… дочь твоя
Хочет замуж за меня».
«Нет! – ответил грозно царь. —
Дочку мне, конечно, жаль.
Ты, дурак, – безродный пёс!
В хлеве есть тебе овёс!
Так на трон ты захотел?!
Чтобы впредь никто ни смел
Надо мною так шутить —
Я велю тебя казнить».
 
 
Хлопнул царь в ладоши тут
И позвал надёжных слуг.
«Заточить его в темницу,
Может быть, дурак проспится,
Коль захочет что сказать,
То ко мне его прислать.
Не захочет говорить —
Рано поутру казнить».
 
 
Ваня слова не сказал,
Ночь в темнице пролежал.
Видно, утро наступило,
Солнцем крыши осветило,
Ваню вывели во двор,
Чтоб исполнить приговор.
 
 
А народ с ночи толпится.
Хочет кто повеселиться,
Кто-то хочет порыдать
И, конечно, увидать,
Как отскочит голова
У Ивана-дурака.
 
 
Царь с прислугой появился,
Тут народ зашевелился.
Крики, стоны, смех и плач,
Вот и с топором палач.
Словно демон приземлился,
На топор перекрестился,
Встал в сторонке, как злодей —
В толпе стало веселей.
 
 
Царь к народу обратился,
В небеса перекрестился
И велел им выбирать,
Как Ивана покарать.
Кто кричит: «На виселицу!
Чтоб не вздумал веселиться».
Кто кричит: «Четвертовать!
Чтоб не вздумал убежать».
«Сжечь его, – кричит другой, —
Раз знаком он с сатаной».
«Лучше кол ему подходит,
Раз с чертями дружбу водит».
«Язык надо оторвать —
Чтоб не вздумал колдовать».
«Нет, свинец залейте в рот!
Пусть так с лешим попоёт».
«В лес его, в таёжный пруд —
Там, где дьяволы живут».
«Миловать! – кричит другой. —
Он на голову больной».
 
 
Всем никак не угодить.
И решил царь отрубить
Просто голову – и всё,
И взобрался на крыльцо.
Приговор свой объявил,
А Ивана он спросил:
«Может, хочешь с кем свиданье,
Говори своё желанье,
Или хочешь покурить?
Разрешаю – так и быть»
 
 
А Иван ему в ответ:
«Несмеяны, царь, здесь нет.
Мне б увидеть её взор,
А потом хоть под топор».
«Хорошо, – ответил царь, —
Дочку мне, конечно, жаль,
Но закон переступить
Не могу я, так и быть.
Пусть придёт на лобно место,
Хоть она и не невеста.
И желание твоё
Я исполню, как своё».
 
 
Тут же царь распорядился —
С дочкой генерал явился.
На лице её печаль,
Очень уж ей Ваню жаль.
А в глазах блестит слеза —
Словно утрення роса.
Ваня милой улыбнулся,
От принцессы отвернулся,
Совсем тихо зашептал,
Чтоб никто не услыхал:
«По щучьему велению,
По моему хотению
Пусть палач на топоре
Полетит к своей жене.
Царь священника найдёт
И на площадь приведёт,
При народе обвенчает,
Царь, конечно, повздыхает
И отменит приговор —
Чтобы лечь мне под топор».
 
 
Всё как в сказке получилось:
«Батюшка! Скажи на милость,
Что случилось тут со мной?
Видно, что-то с головой,
И до слёз мне Ваню жаль», —
Произнёс тихонько царь.
«Обвенчать моих детей! —
Царь воскликнул. – Да скорей
Мне священника найти
И на площадь привести.
Приговор свой отменяю,
Вани шалости прощаю.
Бочки выкатить с вином,
Пир устроим здесь столпом».
 
 
Свадьбу весело сыграли.
Царь, чтоб не было печали,
Внуков нянчит на печи —
Мать печёт им калачи.
Царством Ваня управляет,
А принцесса помогает.
Я там не был, не видал,
Написал, что услыхал.