Текст книги "Знак свыше. Иронические рассказы"

Минздрав предупреждает

Витька Бархатов вернулся от врача в шоке. Мы его уже ждали, так как в последнюю пятницу месяца всегда ходим в баню. Такая традиция сложилась сразу после окончания института. Раз в месяц собираемся перед выходными и паримся на всю катушку.

Зашли за Витькой, а его и нет. Жена говорит, у врача, скоро будет. Мол, у него давление подскочило, вот он к врачу и пошёл. Действительно, не прошло и пятнадцати минут, возвращается Витя. Весь бледный, дышит тяжело.

– Что с тобой? – интересуемся мы.

– У врача был… Ну мы, ребята, попали…

– Да ты толком расскажи.

– Пришёл я по записи к врачу. К некоему Ордынцеву. Я до того у врача, считай, года три не был. Сидит такой хмырь в очочках и что-то там стучит на компьютере. Бросил на меня мимолётный взгляд и дальше стучит. Ну я сел на стул, жду, когда закончит. Минуты через три поднимает голову и говорит:

– Всё, можете идти.

Я опешил и говорю:

– Доктор, вы меня даже не послушаете?

– Ну давайте послушаю, только коротко.

– Нет, я имел в виду стетоскопом.

– Зачем? Мне и так всё ясно.

– А давление измерить?

– Уже измерил. Повышенное.

– А когда вы успели?

Он мне показывает на какую-то камеру, прикреплённую к компьютеру и направленную на меня.

– И что же мне теперь делать?

– На портале «Госуслуги» зайдёте в личный кабинет, в меню найдёте раздел «Медицинская карта». Там все рекомендации.

– А вы мне лекарства назначили?

– Назначил.

– А где я возьму рецепты?

– Распечатаете.

– Без синей печати мне в аптеке не поверят.

– Поверят. На рецептах штрихкод.

– И что, совсем ничего не скажете?

– Ладно, скажу. Завязывайте вы со своей Кристиной. Жена при вашем здоровье – лучший вариант.

– Откуда… Откуда вы узнали про Кристину? О ней не знают даже друзья.

– Компьютер проанализировал вашу геолокацию за три месяца. По понедельникам и четвергам вы регулярно с 17 до 20 навещаете Надежду Пасько.

– Никакую Надежду Пасько я не знаю и тем более не навещаю!

– Не волнуйтесь, вам это вредно. Кристина Цареградская – это её рабочий псевдоним.

– И почему это мне не рекомендуется с ней встречаться? Не кажется ли вам, доктор, что это моё личное дело?

– О, конечно, только она вас почти на 30 лет моложе. Компьютер проанализировал ваши покупки…

– И что компьютеру не нравится? То, что я покупаю ей цветы?

– Ему не нравится, что вы покупаете себе виагру. А виагра противопоказана при повышенном давлении. А ещё могу рассказать о…

– «Спасибо, доктор, вы мне и так много времени уделили. Остальное я прочту в своей медицинской карте на портале», – сказал я и выскочил из кабинета. Короче, пацаны, мы все под колпаком, и как дальше жить, не знаю.

Ребята реально приуныли. И только Серёга сказал:

– Так, перестаём кукситься и рвём в баню. Там и обсудим. Надеюсь, в бане камер нет? Ха-ха!

– Я уже ни в чём не уверен, – тяжело вздохнул Витька.

Интересный опыт

Никогда не был у психоаналитика, а тут на Новый год подарили сертификат на посещение специального центра, где под одной крышей работает несколько специалистов такого профиля. Ну, думаю, почему не сходить? Интересно же. Вот в США у каждого есть психоаналитик.

Записался, пришёл. Встретила меня строгая дама в очках, заученно улыбнулась и рукой показала на большое удобное кресло.

– Слушаю вас.

– Мне на Новый год подарили сертификат на сеанс общения с психологом.

– У вас есть проблемы в общении?

– У меня?!

– Постарайтесь не отвечать вопросом на вопрос.

– А почему вы так решили?

– Ну вот опять, я же просила вопросом на вопрос…

– Ну хорошо, у меня нет проблем в общении.

– У вас есть дети?

– Есть, двое.

– Находите общий язык?

– Когда как…

– Неуверенность налицо. Как вы преодолели переходный возраст?

– С дочкой пока не преодолели. В самом разгаре.

– Я спрашиваю о вашем переходном возрасте, или кризисе, если хотите…

– А куда я должен был перейти?

– Опять отвечаете вопросом на вопрос. Вы не чувствуете в себе изменений?

– Есть немного, по утрам стало лениво ходить в фитнес.

– Это вас беспокоит?

– Не особо…

– Вас бесят окружающие?

– Да поубивал бы всех!

– Расскажите подробнее. У психоаналитика скрывать ничего нельзя.

– Вчера зашёл в ресторан. Заказал официантке закуску, второе и на десерт чашечку кофе. Так вот, эта сука принесла кофе сразу. Головой думать надо – он же остынет.

– Есть другие примеры?

– Есть и другие… Менял дочке (ей двенадцать лет) загранпаспорт, сдаю документы. Оператор смотрит её свидетельство о рождении и спрашивает: «Вижу, папа – гражданин России, мама – гражданка России, а у дочки есть документ, что она тоже гражданка России?» Ну, тут я ей всё высказал…

– Так, невроз наличествует. Подумайте, что-нибудь ещё раздражает?

– Когда люди в туалете руки моют, но их потом не вытирают… А затем, встретив меня в коридоре, ещё пытаются, сволочи, за руку поздороваться.

– А депрессии у вас бывают?

– Нет, депрессий у меня не бывает.

– Вы должны говорить только правду, я чувствую, вы что-то не договариваете.

– Ну, если честно, была недавно депрессия…

– Я же чувствую. Расскажите об этом подробнее.

– Купил спортивный костюм Reebok… Кстати, очень недешёвый, а через два дня объявили новогоднюю распродажу, и он стал стоить вполовину меньше. Как узнал, настроение было хуже некуда.

– У вас есть алкогольная зависимость?

– Ну, когда есть хорошая компания, хорошая закуска…

– Это отговорки. Честно, выпиваете?

– Честно, нет.

– Как же вы расслабляетесь?

– Боулинг, квест, кино… Если совсем плохо, смотрю мексиканские сериалы.

– Пытаетесь худеть?

– Пытаюсь.

– И как?

– Минус три за месяц.

– Неплохой результат.

– Хотите поговорить об этом?

– Мне кажется, вы к сеансу относитесь недостаточно серьёзно…

– Это в вас говорит неуверенность. Признайтесь, что вам порой трудно найти общий язык с пациентом?

– С чего вы взяли?

– Не отвечайте вопросом на вопрос.

– Хорошо, иногда непросто… Люди ведь разные…

– А вы пробовали сначала расположить к себе собеседника?

– Я стараюсь. А вы кем работаете?

– По сути, продажником.

– Тогда понятно…

– Хотите, приходите к нам на тренинг. Это бесплатно. Мы там разбираем удачные кейсы коммуникаций. Можем вам помочь написать скрипты. Очень облегчают общение.

– Спасибо за предложение. А когда у вас ближайший?

В общем, расстались практически друзьями. А что тут такого? Почему не помочь человеку?

Истории на полях

Шопинг с олигархом

На одном бизнес-форуме я познакомился с олигархом. Ну, может быть, не с олигархом. По моим сведениям, у него официального ярда нет. Но несколько сотен миллионов не рублей точно присутствует. Его бизнес всегда был связан с сельским хозяйством. Поэтому он представляется очень скромно: Фермер. Это же у него написано на визитке. Форум был представительный, сплошь владельцы крупных бизнесов, поэтому Фермер очень удивился, что я о нём не слышал, и не без удовольствия поведал свою историю.

В начале 90-х он был крупнейшим поставщиком курятины из США. Помните ножки Буша? Потом стал владельцем нескольких крупных птицефабрик, затем продал их и занялся животноводством. «У меня было самое большое стадо коров в России, – сказал он, – а свиней и овец просто море». Потом ему надоело и это. И он занялся овощеводством. «Совокупно у меня полей в собственности чуть больше территории Бельгии», – с чувством собственного достоинства сказал он. Летать между полями ему приходится на своём самолёте. Мы ещё немного поговорили о видах на урожай, потом он перевёл дух и спросил:

– А вы каким бизнесом занимаетесь?

Я честно сказал, что бизнес-подарками. По его лицу я сразу понял, что он сожалеет о том, что столько мне уделил времени. Да ещё откровенничал…

– Это ручки-футболки, что ли? И какой у вашей фирмы годовой оборот?

Я сказал. Он присвистнул и спросил:

– И это всё на кружках-бейсболках?

Пришлось ему устроить десятиминутную презентацию нашей отрасли.

– Чёрт! Разгоню весь отдел маркетинга. Они мне только всякую фигню предлагают. Представляете, флешечный огород где-то надыбали. Флешки в виде тыквы, баклажана, кабачка. Короче, больные на всю голову. Я им говорю, мне в таком случае проще дарить реальные перцы с персональным нанесением. Партнёры хоть юмор оценят. Спасибо, вы мне глаза открыли на отрасль. А то я уж совсем разуверился в подарках. Даже бюджет срезал наполовину.

– Рад, что чем-то оказался полезен. А у меня к вам вопрос. Что-то мне подсказывает, что у вас есть повар.

– Даже два. Один итальянец, другой филиппинец.

– А зачем два?

– Сейчас объясню. Я очень люблю готовить и чаще всего себе и своей семье готовлю сам. Это огромное удовольствие. Рецепты тоже придумываю я. Итальянец делает за меня только стандартные операции, а филиппинец в каждое моё блюдо вносит нотку экзотики.

– А продукты вам присылают прямо с ваших ферм?

– Никогда, фермы – это мой бизнес.

– А где же закупают повара продукты?

– Поварам это доверять нельзя. Они это делают профессионально, но без души. Помидор, например, надо сначала понюхать, а потом и попробовать. Понять всю его палитру вкуса… Вообще вкусная и здоровая еда – это сродни искусству. Продукты, как правило, закупаю я лично. Трачу на это два-три часа в неделю.

– Не интригуйте. Так где же всё-таки закупает продукты человек, который про них знает всё или почти всё?

– Никакой интриги: я закупаю продукты на Добрынинском и Ленинградском рынках. По зелени у меня договор с одной пенсионеркой. Живёт в 90 километрах от Москвы в маленькой заброшенной деревне.

Тут я набрался наглости и спросил:

– А можно к вам присоединиться в один из ваших рыночных шопингов?

– Ну что ж, опыт передавать всегда приятно. Позвоните в начале недели, мы и договоримся.

* * *

Итак, наша вылазка на продуктовый шопинг состоялась. Мы встретились у Добрынинского рынка. С собой олигарх из двух телохранителей взял только одного по имени Паша. Как он выразился, сумки таскать.

– Для меня первое правило: приезжать на рынок сытым, иначе можно накупить столько – в машину не поместится.

– А зачем Паше пластиковый чемоданчик? – невпопад спросил я.

– Это не чемоданчик, это контейнер. Скоро узнаете.

Мы подошли к рыбным прилавкам. Здесь было всё. На льду лежали сибас и дорадо, тюрбо и клыкач, нельма и омуль, лежали огромные куски разделанного осетра, а уж судаков, окуней, карасей – вообще без счёта.

– Да, количество свежей рыбы поражает воображение, – сказал я, поскольку на Добрынинском рынке был впервые.

Но олигарха всё это великолепие не заинтересовало.

– Запомните, Владимир, рыба не должна быть свежей. Она должна быть… ЖИВОЙ!

Мы подошли к аквариуму, и олигарх выбрал стерлядь и две форели. Паша раскрыл чемоданчик. Он оказался герметичной ёмкостью. Туда налили воды и запустили рыбу.

– Можно относить в машину? – спросил Паша.

– Нет, ещё раков возьмём. Я планирую сделать форель под раковым соусом.

– Но мы уже прошли несколько аквариумов с живыми раками, – заметил я.

– Это всё искусственно выращенные. Они безвкусны, как тепличная клубника. Вон видите, в том конце стоит человек с маленьким настольным аквариумом и флягой. Пойдёмте с ним поговорим.

– Отец, почём раки?

Продавец назвал цену, которая была вдвое выше всех остальных предложений. Олигарх удовлетворённо хмыкнул и спросил:

– Откуда эти красавцы?

– С Краснодарского края, барин, – почему-то ответил продавец.

– Смотрите, Владимир, это голубой кубанский рак. Его ловят в естественных водоёмах. А потом самолётом везут в Москву. Поэтому он дороже, но вкус потрясающий.

– Мне кажется, вы непоследовательны. Вы покупаете рыбу, которая выращена искусственно, но отказываетесь брать искусственно выращенных раков.

– Дорогой мой, раков разводят в ванных или крошечных искусственных прудах. Кормят специальным кормом, чтобы росли скорее. А рыбу разводят в больших рыбных хозяйствах в чистой воде. В гораздо более чистой, чем естественные водоёмы вокруг Москвы, куда чёрт-те что сливают. Паша, загружай раков, тащи контейнер в машину и пулей назад.

– А что, всех подводных обитателей надо покупать исключительно живыми?

– Ну, не всех, конечно. Пойдём, я тебя познакомлю с Тиграном.

Мы подошли к прилавку в самом конце ряда. Там стоял мужчина лет пятидесяти с грустными восточными глазами. Продавал он то же, что и все: сибасов, дорадо и прочих морских чертей. Но, увидев олигарха, он преобразился, заулыбался и заохал:

– Рад видеть, рад видеть. А вас как звать? – обратился он ко мне.

– Владимир…

– А где Паша?

– Владимир – мой друг, а не телохранитель. Паша сейчас подойдёт.

– А я думаю, зачем такой старый телохранитель. Зачем Паша менять. А друг – это хорошо, друг – это совсем другое дело.

– Ладно, Тигран, дело говори.

– Есть свежайшие осьминоги из Черногории.

– Когда самолёт прилетел?

– Сегодня в пять утра.

Олигарх склонился к своему мобильнику и секунд через тридцать сказал:

– Не ври.

– Хорошо, хорошо! Вчера в 23:30. Можете проверять.

– Показывай!

Тигран нырнул под прилавок и достал немыслимо свежего осьминога. Он лежал на руке Тиграна, свесив щупальцы, и завораживал своей красотой.

– Хорошо, беру. Что ещё?

– Есть реально свежайшие французские гребешки.

– Показывай.

Тигран достал небольшой контейнер, начал открывать. Олигарх глянул на маркировку и спросил:

– Сколько здесь?

– Стандартно – сто штук.

– Ладно, беру. Паша тебе потом контейнер вернёт. Что там с мидиями?

– Мидии великолепные, потрясающие, очень крупные… Вам брать не советую. Три дня уже лежат…

– Спасибо, Тигран! Покупки Паша заберёт и расплатится.

– Азад сегодня приехал, – тихо сказал Тигран, – привёз иранскую чёрную икру. Хотите, я ему позвоню, он подойдёт?

– Не хочу.

Когда мы отошли от прилавка, я спросил:

– А почему вы от икры отказались? Не любите?

– Люблю, но икру надо заказывать. Белужью и непременно первой соли. А иранский стандарт – это для европейцев, которые ничего лучше этого не нюхали. Дней через двадцать будет самое время для заказа, могу и вам заказать. Ощущения непередаваемые, во рту тает. Ради такой икры стоит жить.

– А куда мы сейчас? – с любопытством спросил я.

– Сейчас за птицей.

– Да, я видел у них большой выбор.

– За птицей на Ленинградский рынок. Здесь мы ничего хорошего не найдём. Добрынинский специализируется на рыбе. Нет, конечно, у них есть всё, но нам-то с вами нужно нечто особенное. Короче, по машинам. Ленинградский нас ждёт.

* * *

Не прошло сорока минут, как мы прибыли на Ленинградский. На нём, в отличие от Добрынинского, я бывал. И, честно говоря, ничего особенного не заметил. Рынок как рынок.

Мы с олигархом подошли к прилавкам птицы. Куры действительно были в изобилии. Они лежали как на подбор, красивые и аппетитные.

– Выбирайте, – предложил мне олигарх.

– С одной стороны, глаза разбегаются, с другой – они все примерно одного уровня. Можно брать любую, не ошибёшься.

– В том-то и дело, что ошибёшься. Как говорится, играй, гормон. Поэтому они и выглядят одинаково, так сказать, куриные анаболики в действии. Вы что же, серьёзно считаете, что эти куры бегали на птичьем дворе?

– Я как-то об этом не задумывался…

– Именно на этом и построен их бизнес: никто не задумывается, тем более что куры мягкие, мясо при варке буквально сползает с кости.

– Кошмар какой!

– А многим это нравится. Они в таких случаях говорят: «Курица была очень нежной».

– Но это же хороший показатель…

– Отвратительный! Курица должна быть нежной с петухом, а не в кастрюле. У меня дочь спрашивает: «Папа, почему в институтской столовой куры мягкие, а дома мы едим жёстких?» А ведь всё очень просто. Куры на продажу сидят в клетках, не двигаются и только жрут свои анаболики. Деревенские куры всё время двигаются, носятся по двору, наконец, привлекают внимание петуха, сексом занимаются. Петух – он тоже абы с кем не будет. Ему подавай энергичных кур, которые следят за своей фигурой.

– Так где же взять этих сексуальных красавиц?

– А это другой вопрос. В основном вопрос связей и денег.

Олигарх подошёл к первому попавшемуся продавцу и спросил:

– Где Маргарита Львовна?

– Кто это, Маргарита Львовна? – тихо спросил я.

– Бывший ведущий специалист Роспотребнадзора в соседней с Москвой области. Как раз курировала птицефабрики, вышла на пенсию и перебралась сюда. Здесь она непререкаемый авторитет.

В этот момент к нам подошла элегантная дама в строгом деловом костюме. Увидев олигарха, расплылась в улыбке:

– О, какие люди! Тебе как всегда?

– Ну, в общем да. И то же самое моему другу.

– Значит, в полку коллекционеров прибыло? Как к вам можно обращаться?

Я назвал себя, она тоже представилась. Мы подошли к прилавку, и Маргарита Львовна бросила продавцу короткую фразу:

– Леночка, покажи.

Девушка нырнула под прилавок и достала поднос с пятью курами. Они резко отличались от своих собратьев. Имели поджарую фигуру, на них виднелись остатки обожжённых перьев, да и цвет у них был другой.

– Великолепные экземпляры, – прокомментировала Маргарита Львовна. – Выкормлены только отборным зерном…

– Маргарита! – с чувством сказал олигарх.

– Ну хорошо, хорошо, не отборным, просто зерном. Но в наше время и это уже немало.

– Ладно. Верю тебе… Заверни нам по паре штук.

Отдавая мне кур, Маргарита Львовна посмотрела на меня внимательно и сказала:

– Прежде чем их есть, подумайте о последствиях. Потом вы уже никогда не сможете вернуться вот к этим.

И она махнула рукой в сторону прилавков с изобилием кур.

Когда мы попрощались и отошли, я спросил у олигарха:

– А почему она нас называет коллекционерами, и почему эти куры лежат под прилавком, а не продаются открыто?

– Коллекционеры – это её шутливый термин, говорящий о том, что за такую цену могут покупать только ценители прекрасного. Кстати, по этой же причине такие куры лежат под прилавком. Очень утомительно каждому объяснять, почему эти «худые» куры стоят в три-пять раз дороже упитанных. В конце концов их всё равно покупают только коллекционеры.

– Понял. А теперь куда?

– В мясные ряды.

– Да, мясо всему голова, – глубокомысленно сказал я.

– Нет, мясо я сегодня покупать не буду. У меня другая цель. Я хочу найти печень трёхмесячного молочного телёнка.

Мы пошли вдоль рядов, олигарх внимательно всматривался в мясо. Наконец он остановился и спросил у продавца:

– Сколько месяцев телёнку?

– Три месяца.

– Отлично, а печень есть?

– Есть, но вы знаете, сколько она стоит?

– Догадываюсь, давай показывай.

Продавец вытащил из-под прилавка (опять из-под прилавка!) почти белоснежную печень. Она была чуть розовой и дышала свежестью.

– Сколько у тебя тут?

– Килограмма полтора, но я обещал постоянному клиенту…

– Не нуди… Беру всё.

Продавец назвал цену. У олигарха, естественно, не дрогнул ни один мускул.

– Паша, заплати, – бросил он телохранителю, и мы пошли дальше.

– Да, – мечтательно сказал я. – Тут с вами нельзя не согласиться. Если такую печень обвалять в муке и пожарить с луком, будет объедение.

Олигарх остановился и с ужасом посмотрел на меня.

– Владимир, вы росли в бедной семье в голодные годы? Пожарить печень трёхмесячного телёнка?! Да как вам в голову могла прийти такая мысль?!

– Но что же вы собираетесь с ней делать? – спросил я в некотором замешательстве.

– Из неё надо готовить паштет. Немного специй, немного сливок, немного коньяка, немного трюфельного масла, а сам чёрный трюфель натереть на мелкой тёрке… совсем чуть-чуть. Дать настояться в течение двух-трёх часов. И перед вами кулинарный шедевр. Вкус этого паштета будет с вами жить месяцами.

– Понял свою ошибку. А вот смотрите, какое замечательное мясо: светлое и недорогое.

Олигарх посмотрел на Пашу, тот пожал плечами, всем своим видом показывая шефу своё недовольство. Мол, тащите к себе в друзья кого ни попадя, а потом от этого же и страдаете. Мол, говорил я вам: сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит.

– Владимир, мне кажется, что вы со мной просто теряете время. Зачем вам всё это? Вы и в «Макдональдсе» отлично перекусите. Человек, который засматривается на свинину и хочет поджарить печень телёнка…

– Не может считаться гурманом, – продолжил я. – Простите, я ведь делаю первые шаги. Вы тоже в сувенирке мало что понимаете. Я же не хватался за голову, когда вы меня спросили, где лучше делать нанесение на ручке Montblanc.

– Ладно, погорячился. Просто вы обратили внимание на свинину, которая полна холестерина. Да и вкус у неё не изысканный, а прямолинейный. В мишленовских ресторанах её вообще не используют.

– Проехали, – сказал я. – А теперь мы куда?

– В молочный отдел.

– Да, творожок и сметана – это хорошо.

– Вот именно это мы там с вами покупать и не будем.

– Почему? Не любите творог?

– Люблю, конечно. Только мы не знаем, кто и как его делал. Насколько производитель чистоплотен, насколько аккуратно содержал коров. Между вашим ртом и его руками нет никакого контроля. Творог и сметану лучше всего покупать в магазине, и здесь нет равных…

– «Глобус Гурме», – попытался угадать я, назвав самый дорогой магазин. Уж очень мне хотелось реабилитироваться перед олигархом.

– Ни в коем случае. «Глобус Гурме» для людей, которые только что заработали свой первый миллион долларов. Он якобы элитарный, но и пустой. Маленькая проходимость и, как следствие, часто несвежие продукты. Творог и сметану надо покупать в «Ашане». Там они всегда очень свежие. А это главнейший показатель для молочных продуктов. Творог и сметану делают везде практически по одной технологии, а якобы дорогие элитные бренды творога и сметаны – это чисто маркетинговые усилия производителей.

– Спасибо за науку. Так что же тогда мы будем делать в молочных рядах?

– Я вас сейчас познакомлю с одной армянской семьёй. Они обосновались здесь лет сорок назад. Левон возглавляет офис продаж и живёт с семьёй в Москве. Армен живёт в городе Аштарак и руководит производством армянских сыров. Они не тратят деньги на маркетинг и продвижение, но от клиентов у них отбоя нет. Армен отправляет сыры даже в США. Культура производства и чистота у него на высочайшем уровне. Паша летал, проверял.

При этих словах Паша утвердительно кивнул.

– Так вот, – продолжил олигарх. – Сыр лори с молодым белым вином – это что-то невероятное. А настоящий армянский чанах, а сыр эребуни, а козий сыр ехегнадзор в глиняных горшочках… Да, всего не перечислишь. Все эти сыры давно уже стали мировыми брендами. При этом Армен неохотно расширяет производство. Говорит, что для него главное – качество. Эти сыры можно найти в Москве только у его брата Левона на Ленинградском рынке либо в одном клубе армянской диаспоры.

Увидев меня рядом с олигархом, Левон заулыбался, быстро и сбивчиво заговорил на армянском. Услышав, что я армянского языка не знаю, огорчился, но сказал:

– Ты всё равно приходи: будет свободный сыр – продам. Заказ сыра у нас по понедельникам и четвергам в первой половине дня.

– А сегодня свободный сыр есть? – робко поинтересовался я.

– Сегодня нет. Разве что твой друг меньше купит. Вот возьми лучше настоящий армянский лаваш, тонкий, как бумага.

У Паши зазвонил телефон. Он минуту послушал, потом наклонился к олигарху и тихо сказал:

– Просили передать, что он уже выехал…

– Понял, – сказал олигарх и повернулся ко мне. – Спасибо, Владимир, за компанию. Но бизнес зовёт. Как-нибудь ещё сходим за покупками.

И они с Пашей растаяли, как будто это был большой гастрономический сон.