Текст книги "Убеждение судьи"

В суде присяжных решение главных вопросов фактической стороны виновности обвиняемого зависит от вердикта присяжных. Вместе с тем председательствующий контролирует отбор и образование суда присяжных, решает вопросы о роспуске коллегии присяжных, если поступило заявление о тенденциозном ее составе до принятия присяги присяжных, принимает присягу у присяжных, разъясняет им их права и обязанности, окончательно формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными, в напутственном слове высказывает свое наставление судьи-профессионала по правовым вопросам, возникающим при решении по делу.

То обстоятельство, что в советский период развития права исследователи понятия внутреннего убеждения оговаривали, что убеждение судьи не может быть личным, не противоречит предлагаемому решению, поскольку длительный период право в России не знало деления на публичное и частное. Судебный процесс представляет собой выражение права публичного, судья занимает должность в сфере публичного права и осуществляет свои публичные обязанности при рассмотрении уголовных и гражданских дел. Народный заседатель, присяжный заседатель, как и профессиональный судья, после привлечения к составу суда осуществляют публичные функции.

По мнению П. С. Элькинд, «рассматривая уголовно-процессуальные функции как выраженные в определенных направлениях уголовно-процессуальной деятельности назначение и роль субъектов уголовного судопроизводства, мы тем самым подчеркиваем, что:

1) уголовно-процессуальные функции как роль и назначение субъектов уголовного судопроизводства проявляются в соответствующих направлениях уголовно-процессуальной деятельности, которые и складываются из реализации специфических полномочий таких субъектов;

2) все уголовно-процессуальные функции имеют правовой характер, предопределяются нормами права и выражаются в относительно устойчивом правовом статусе каждого из их носителей… Категория “функция” остается лишь идеальной категорией вне ее реального претворения в жизнь».[127]127
  Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве. Л., 1976. С. 51.


[Закрыть]

Такое понимание функции позволяет перейти к теоретическим вопросам соотношения процессуальной функции, уголовно-процессуального правоотношения, уголовно-процессуальной деятельности, гражданского процессуального правоотношения и внутреннего убеждения судьи, формирующегося в процессе доказывания по конкретному судебному делу при оценке доказательств.

Исследуя вопросы законности и правоотношения в советском обществе, Н. Г. Александров отмечал: «Отношение между людьми (или организациями людей), в котором их связь состоит в правомочиях и юридических обязанностях и представляет собой правоотношение. юридические нормы, следовательно, предусматривают, как правило, те или иные виды правовых отношений. Сущность же правоотношения всегда заключается в том, что оно является отношением, охраняемым государством в соответствии с нормами права, то есть волей господствующего класса, возведенной в закон, волей, содержание которой определяется условиями материального существования данного класса».[128]128
  Александров Н. Г. Законность и правоотношение в советском обществе. М., 1955.
  C. 89, 97.


[Закрыть]

Исследуя проблему уголовно-процессуальных правоотношений, B. П. Божьев выделил то обстоятельство, что уголовно-процессуальные правоотношения имеют единый предмет: «а) все эти отношения имеют единую цель – установление истины; б) эта цель обусловлена наличием общего объекта всего того множества общественных отношений, которые имеют место в процессе производства по уголовному делу; таким объектом является содержание уголовно-процессуального отношения; в) уголовно-процессуальным отношениям в силу специфики их содержания и объекта присуще публично-правовое начало».[129]129
  Божьев В. П. Уголовно-процессуальное правоотношение. М., 1975. С. 8.


[Закрыть]

Уголовно-процессуальное правоотношение, через которое реализуются требования нормы процессуального права, регулирует деятельность участников уголовного процесса, у которых возникают права и обязанности. Уголовно-процессуальные функции реализуются в деятельности участников процесса, действия которых совершаются в пределах установленных нормами процессуального права правил их поведения. Действия участников процесса при осуществлении функций совершаются с непрерывной оценкой доказательств по внутреннему убеждению субъектов уголовно-процессуальной деятельности, в том числе судей, осуществляющих функцию разрешения дела.

«Достижение задач, поставленных законом перед уголовным судопроизводством, предопределяет установление и реализацию уголовно-правовых отношений с последующим приведением в действие механизма уголовной ответственности в отношении лиц, совершивших преступление».[130]130
  Там же. С. 42.


[Закрыть]

Доказательства уголовного судопроизводства могут оказаться неприменимыми в гражданском судопроизводстве, поскольку иск в суде гражданском может вытекать из ненаказуемого правонарушения.

Гражданский процесс не знает понятия «предмет доказывания», и доказыванию подлежат факты и обстоятельства, имеющие значение для дела. Доказательства используются в процессе для подтверждения законности возникновения и развития гражданских правоотношений. Не случайно в теории доказательственного права выделяется особенная часть: «Особенная часть доказательственного права складывается из норм особенной части гражданского процессуального права и норм материального права. Специфика доказывания не может быть полностью отражена в особенной части гражданского процессуального права. Те нормы о доказательствах, которые содержатся в нормативных актах материального права, там и должны оставаться, так как они являются неотъемлемой частью соответствующих материально-правовых институтов. Субъекты доказывания будут и впредь апеллировать к нормам материального права в суде при определении предмета доказывания, обязанности доказывания, допустимости доказательств»[131]131
  Решетникова И. В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М., 2002. С. 20.


[Закрыть].

Доказывание неправомерной деятельности отличается от доказывания в процессе правомерной деятельности, когда правомерность подтверждается в установленном материальным законом порядке. Соответственно в уголовном процессе действует презумпция невиновности а в гражданском процессе – презумпция виновности ответчика. Вместе с тем необходимо обратить внимание на то, что различные виды правомерной деятельности в гражданском судопроизводстве нуждаются в определенных доказательствах и процессе доказывания, как требуют доказывания различные составы преступления в уголовном процессе, что создает процессуальные особенности доказывания как в одном, так и в другом процессах.

Рассмотрение правовых аспектов доказывания по судебному делу требует уточнения положения судьи, суда в процессе при осуществлении функции доказывания по делу. «Как известно, в теории доказательств утвердилось представление о доказывании как о познании (непосредственном и опосредованном) события прошлого, осуществляемом следователем, прокурором, судом в особой процессуальной форме – путем собирания, проверки и оценки доказательств».[132]132
  Теория доказательств в советском уголовном процессе. М., 1973.


[Закрыть]

Вместе с тем, как отмечает С. А. Шейфер, в процессуальной науке высказано суждение, согласно которому суд является не субъектом доказывания, а лишь субъектом познания. Критикуя предлагаемую позицию, он пишет: «….дело не только в пренебрежении здравым смыслом. Рассматриваемая концепция беспомощна и в методологическом аспекте, так как пытается развести, разъединить процессы извлечения знаний и обоснование их истинности. Между тем нераздельность этих операций не вызывает сомнений в теории познания. Вопреки этому познание пытаются ограничить извлечением знаний и в то же время гипертрофируют логический аспект познания – обоснование истинности знания (как об отдельных фактах, так и об их совокупности). В действительности же оба эти вида деятельности составляют лишь разные стороны единого процесса познания. Иначе говоря, доказывание в узком смысле этого слова, т. е. обосновывающая деятельность мысли, – это неотделимый элемент познания, проникающий в систему практических операций по собиранию и проверке доказательств. Следовательно, познание не предшествует обоснованию конечного вывода, а включает его в себя, хотя на отдельных этапах познавательного процесса извлечение знаний и обоснование их правильности имеют разный – больший или меньший – удельный вес».[133]133
  Шейфер С. А. Понятие и цели доказывания в уголовном процессе // Государство и право. 1966. № 9. С. 61.


[Закрыть]

Обратим внимание на то, что данная позиция исходит из положения суда как субъекта доказывания. Такая точка зрения полностью соотносится с положением суда в советском уголовном процессе, когда норма права и процессуальная форма не учитывали принципа разделения властей, когда суд являлся одним из правоохранительных органов и выполнял функцию по борьбе с преступностью. Такой подход к суду, судье и его положению в уголовном процессе встречается и в настоящее время. Так, в одной из работ читаем: «Наиболее общей целью деятельности органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, определяемой нормами уголовно-процессуального права, является борьба с преступностью, постепенное искоренение этого явления»[134]134
  Серов В. А. Познавательная деятельность в уголовном процессе. Оренбург, 1997.


[Закрыть].

В соответствии с подходом ст. 2 ГПК РСФСР 1964 г. суд выполнял по существу роль следователя по гражданским делам, осуществляя задачи правильного и быстрого разрешения гражданских дел в целях охраны общественного и государственного строя СССР, социалистической системы хозяйства и социалистической собственности. Гражданское законодательство должно было способствовать укреплению законности и воспитанию граждан в духе исполнения советских законов и уважения правил социалистического общежития.

«Изменения и дополнения ГПК 1995 года коснулись важнейших положений гражданского судопроизводства; принципов состязательности, диспозитивности, законности, объективной истины; полномочий суда первой, кассационной и надзорной инстанций. Эти изменения, особенно касающиеся роли суда в доказывании и установлении обстоятельств гражданских дел, настолько существенны, что требуют корректировки правосознния судей, их избавления от многих прежних стереотипов и выработанных штампов, приобретения нового опыта. К сожалению, этот процесс идет очень трудно и медленно. Многие до сих пор не осознают (или не решаются осознать), что теперь суд не обязан по своей инициативе принимать все меры “для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела, прав и обязанностей сторон”, а, основываясь на конституционном принципе состязательности, должен создавать “необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела”».[135]135
  Жуйков В. М. Проблемы гражданского процессуального права. М., 2001. С. 14.


[Закрыть]

Изменение положения суда в процессе, основанное на положениях ст. 46 Конституции РФ, и выделение функции разрешения дела, выполняемой судом, позволяют сделать вывод о том, что мыслительная деятельность суда основывается на теории познания, но суд и судья не осуществляют функции доказывания вины в уголовном процессе, что является функцией обвинителя. В гражданском процессе суд не выполняет роли следователя при установлении характера прав и отношений сторон, но это не лишает суд права на участие в процессе доказывания, когда судья создает участникам процесса условия для представления доказательств, в качестве обоснования выводов решения по делу в рамках функции, отведенной процессуальной формой суду, – функции разрешения дела.

Да, инквизиционный процесс предполагает доказывание судом вины, но это не значит, что в состязательном процессе суд выполняет ту же функцию. Отход от функции доказывания не означает, по нашему мнению, полного перехода суда к функции познания обстоятельств по делу.

Обратимся к критике, которой подвергался советский уголовный процесс после изменения социально-экономических условий в стране. «Наиболее существенными проявлениями неоинквизиционного характера советского уголовного процесса выступают, таким образом, включение суда в круг субъектов, реализующих функцию обвинения, непризнание за судебным разбирательством особой роли, фактическое придание ему значения равноправного элемента развивающегося во времени уголовного преследования».[136]136
  Концепция уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации // Государство и право. 1992. № 8.


[Закрыть]

Действительно, мыслительная деятельность в процессе познания абстрактна и идеальна, и поэтому познание и доказывание в теории познания диалектически связаны, сущности познания и доказывания разделяются условно, что и вызывает дискуссии. Однако это не дает оснований для отождествления деятельности суда по рассмотрению дела с выполнением функции доказывания. Такая функция может быть возложена на суд только в процессуальном законе, устанавливающем соответствующую процессуальную форму. Однако такая процессуальная форма не сможет полностью ограничить такое понятие, как «внутреннее убеждение суда» при оценке доказательств, поскольку ограничение внутреннего убеждения ограничивает свободу познания, которая окажется ограничена формой. Форма же процесса используется законодателем только для ограничения противоправной деятельности участников процесса.

Рассмотрим место суда, судьи как субъекта уголовного процесса и субъекта уголовно-процессуальных правоотношений, движение которых зависит от позиции суда по делу.

Суд, как правило, определяется в качестве основного субъекта уголовного процесса, к которому обращаются другие субъекты и который разрешает дело по существу. В деятельности суда, завершающем разбирательство дела вынесением приговора, происходит постоянное движение идеального и материального как постоянного диалектического противоречия. «Оценку доказательств советский закон предоставляет внутреннему убеждению судей, оно как мыслительный процесс происходит в сознании судей, подчиняется объективно существующим и независимым от воли людей законам мышления, правилам логики».[137]137
  Курылев С. В. Основы теории доказывания в советском правосудии. Минск, 1969. С. 29.


[Закрыть]

Позиции процессуалистов во многом определяются прежде всего сугубо материалистическими подходами к деятельности суда, судьи в уголовном процессе. Это обстоятельство нарушает то равновесие, которое должно существовать между идеальным и материальным в процессе, поскольку явления объективной действительности и являются критериями достоверности. Процесс доказывания регулируется нормами процессуального права, а познание как гносеологическая категория основывается на законах логики и диалектики.

К судье и суду в уголовном процессе полностью относится тот круг вопросов, который сформулировал Г. П. Корнев:

«– кто в соответствии с законом может быть субъектом познания в уголовном процессе;

– какие юридические обязанности и субъективные права он приобретает, равнозначны ли они по отношению ко всем субъектам, участвующим в процессе или нет;

– каков характер познавательного отношения в уголовном процессе, как влияет специфика объекта познания на характер познавательной деятельности субъекта;

– в каких формах функционирует в уголовном процессе информация знания об объекте и в чем их принципиальная особенность….»[138]138
  Корнев Г. П. Доказывание и доказательства в уголовном процессе. Н. Новгород,


[Закрыть]

Суд, судья в уголовном процессе являются субъектом познания, и вся деятельность суда регламентирована процессуальным законом, с тем чтобы суд имел возможность разрешить дело по существу. Именно в связи с этим суд и судья наделяются полномочиями по осуществлению правосудия, и принципы судопроизводства направлены на установление обстоятельств дела.

Предмет доказывания в полном объеме определен в уголовно-процессуальном законе, о чем мы уже говорили. Здесь следует заметить, что «в действительности уголовное право не является предположением процесса, ибо не действительная вина, а утверждение о такой вине составляет предположение процесса; уголовный процесс действует не только против виновного и против заподозренного, а также и против невинного; уголовный процесс есть совершенно независимое публичное право на возникновение процессуально-правового отношения и на завершение последнего через приговор; возможно как возникновение процесса без вины обвиняемого, так и существование материального уголовного права без права на предъявление уголовного иска… Уголовный процесс имеет и самостоятельный объект, и самостоятельные задачи. Уголовное право имеет объектом, по выражению проф. Фойницкого, личную виновность и наказуемость, уголовный процесс – способы производства уголовных дел. Задача – установление права государства на наказание….»[139]139
  Рязановский В. А. Единство процесса. М., 1996. С. 17.


[Закрыть]

Решая вопрос о сущности внутреннего убеждения суда, судьи в процессе, обратим внимание на то, что под оценкой доказательств в процессе ученые понимают мыслительную деятельность, которая абстрактна, как и внутреннее убеждение. Определение абстрактного понятия через такое же абстрактное понятие не может иметь места, поскольку в этом случае нет субъекта деятельности, а деятельность по доказыванию производится человеком. Отсутствует и критерий достоверности понятия, поскольку таким критерием может быть только практика деятельности в процессе.

Анализируя понятие истины в процессе, С. В. Курылев отметил, что «для вышестоящей судебной инстанции необходимость проверки познания отпадает потому, что в силу предписания закона суд в мотивировочной части постановления указывает результаты познания».[140]140
  Курылев С. В. Основы теории доказывания в советском правосудии. Минск, 1969. С. 19.


[Закрыть]

Исследуя соотношение гносеологической и правовой сторон доказывания в российском уголовном процессе, Е. А. Доля полагает, что «чувственное познание находит выражение в таких формах, как ощущение, восприятие и представление. Они формируются в сознании, когда следователь и судьи, собирая доказательства, производят, например, осмотр предметов, служивших орудиями совершения преступления, и непосредственно воспринимают относимые к делу их свойства и состояния, а на основе полученных чувственных данных создают образы этих обстоятельств и фактов… На эмпирическом уровне познания происходят сбор фактических данных об отдельных сторонах, свойствах и связях исследуемого объекта, определенное упорядочение, систематизация этих данных и описание объекта. Эмпирический уровень соответствует тому, что в процессе доказывания именуют собиранием и частично проверкой доказательств… Познание сущности преступления, т. е. достижение истины по делу, недоступное для чувственного познания, осуществляется с помощью рациональной формы познания на логическом уровне… Формами выражение логического знания являются понятия, суждения и умозаключения. Их виды, правила построения изучает логика. Для правильного отражения преступления на логическом уровне познания необходимо связать понятия в соответствии с действительно существовавшими и существующими связями между явлениями, предметами, их свойствами и отношениями. Представление, полученное на основе чувственного познания, должно быть подвергнуто логической обработке. Без этого невозможно установить объективную истину по делу… В связи с изменением соотношения форм познания в ходе доказывания, исходя из учета возможности на логическом уровне познания проникать в сущность связей, отношений, явлений и фактов, законодатель и относит цель установления объективной истины по уголовному делу на заключительный этап доказывания – этап оценки всей совокупности собранных и проверенных доказательств. Соотношение чувственной и рациональной форм познания на различных этапах доказывания изменяется. Роль уголовно-процессуального закона в организации чувственного и рационального познания при доказывании постепенно уменьшается по мере возрастания удельного веса рациональной формы познания».[141]141
  Доля Е. А. Соотношение гносеологической и правовой сторон доказывания в российском уголовном процессе // Государство и право. 1994. № 10. С. 118–120.


[Закрыть]

Рассматривая вопросы судейского усмотрения, Аарон Барак отмечает: «Первая область судейского усмотрения относится к решению о фактах».[142]142
  Аарон Барак. Судейское усмотрение. М., 1999. С. 20.


[Закрыть]

В. В. Никитаев, анализируя проблемы юридического мышления и догм теории доказательств в уголовном процессе, делает вывод о том, что «судебная деятельность и мышление суть собственно юридические, не сводимые ни к естественнонаучному, ни к инженерному, ни к какому-либо другому типу. Пожалуй, можно было бы определить судебное мышление как критическое, учитывая при этом, что исторически вообще критическое мышление как таковое выросло из судебного. Так, обвинение критикует презумпцию невиновности данного подсудимого, а защита, в свою очередь, критикует эту критику. Критерий вне разумных сомнений характеризует, в действительности, актуальную ситуацию разрешения дела. В нем выражено субъективное состояние уверенности, а не объективная истина, что именно так все и было на самом деле, потому и в состав суда присяжных включают 12 человек, чтобы избежать крайнего субъективизма». «Объективная (материальная истина) есть фикция, точнее, юридическая фикция, позволяющая использовать Уголовный кодекс для постановления приговора, а потому ее сохранение как средства уголовного процесса предполагает, что на первое место будет поставлена процессуальная истина. Сохраняя логически понимание истины как соответствия, процессуальную истину можно определить как соответствие судебного процесса (а значит и его результатов) требованиям процессуального права».[143]143
  Никитаев В. В. Проблемные ситуации уголовного процесса и юридическое мышление // Состязательное правосудие. М., 1996. Вып. 1. С. 301.


[Закрыть]

Оценка доказательств производится судом по внутреннему убеждению в соответствии с объективно установленными по делу обстоятельствами в их совокупности (определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда СССР).[144]144
  Вопросы уголовного права и процесса в практике прокурорского надзора. М., 1976. С. 383.


[Закрыть]

Несовпадение точки зрения судьи, действовавшего добросовестно на основе внутреннего убеждения, с точкой зрения вышестоящего суда, уполномоченного на отмену решения судьи, даже в случае отмены этого решения, не только не дает оснований для привлечения судьи к ответственности, но такое привлечение является противозаконным и грубо нарушает принцип независимости судьи (Определение УСК Верховного Суда СССР от 15 июля 1944 г.).[145]145
  Вопросы уголовного права и процесса в судебной практике Верховных Судов СССР и РСФСР. М., 1968. С. 207.


[Закрыть]

Отмеченные многоплановость и полилогичность понятия «внутреннее убеждение», которое должно, по существу, включать основания доказательств по делу, требуют обращения к праву для определения такого понятия.

Проблемы формирования внутреннего убеждения, определение содержания внутренннего убеждения связаны с правоприменением, когда требования нормы права, относящиеся к неопределенному кругу лиц, должны быть применены к конкретным обстоятельствам дела конкретного участника уголовно-процессуальных правоотношений. Поставленная задача дает основания для обращения к такому понятию, как «фикция» – категории, связанной с юридическими предположениями. С учетом материалистического подхода к правопониманию сущность и понятие фикции длительное время не разрабатывались в теории уголовного и уголовно-процессуального права. Обратимся к работе Г. Дормидонтова, исследовавшего понятие фикции: «Люди, очевидно, не могут все еще обойтись без вымыслов; прямая голая истина часто еще не дается им или оказывается, по-видимому, им не по плечу, и они прибегают к помощи вымысла, чтобы к ней хоть как-нибудь приблизиться или, наоборот, чтобы от нее уклониться. Слову “фикция” придают различный, то очень обширный, то более или менее тесный, смысл, и отсутствие точной терминологии немало затрудняет исследование и изложение интересующего нас предмета… Предположение, которым прикрывают или стараются прикрыть тот факт, что правило закона подверглось изменению, то есть что его буква осталась прежней, а применение изменилось. Фикция есть известный прием мышления, состоящий в допущении существующим известного несуществующего обстоятельства или, наоборот, несуществующим существующего».[146]146
  Дормидонтов Г. Юридические фикции и презумпции. Казань, 1895. С. 2, 14.


[Закрыть]

Применение понятия внутреннего убеждения при оценке доказательств позволяет выделить в познании и доказывании круг обстоятельств, определяемых законом для процесса доказывания. Соответственно понятие «фикция» полностью охватывает основания внутреннего убеждения, выделяет для правоприменителя тот круг обстоятельств реального мира, который имеет значение для дела. В познание вводятся достоверность, относимость, допустимость, достаточность доказательств и не в абстрактном понимании общей нормы, а в конкретном понимании, применимом к реальной действительности.

Такая позиция позволяет учесть сущность как оценки доказательств, так и внутреннего убеждения судьи при постановлении решения по делу, разграничить периоды применения принципов относимости и допустимости доказательств, поскольку при проверке доказательств имеет существенное значение допустимость доказательств, а в стадии оценки – относимость доказательств.

Понимание оценки доказательств как осознания достоверности полученного по делу знания лишает оценку ее сущности завершения стадии исследования доказательств и допускает смешение понятий «внутреннее убеждение» и «оценка доказательств».

Исследовав основные теоретические положения процессуального закона и вопросы, связанные с практической деятельностью судьи в состязательном процессе при выполнении им функции разрешения уголовного дела, попытаемся определить понятие «внутреннее убеждение судьи». Это позволит описать особенности данного понятия в процессе расследования преступления, при движении уголовного дела в суде, постановлении приговора, рассмотрении гражданского дела, вынесении решения по гражданскому делу и рассмотрении административных дел.

Предварительно необходимо сделать замечание, касающееся личности судьи. Отличие судьи-профессионала от судьи-присяжного и судьи – народного заседателя выделяется только на уровне профессиональных знаний, каковые судья получает как юрист и как практик в процессе своей деятельности. В остальном судья как гражданин государства и член общества обладает обычными качествами гражданина.

Судья является чиновником, находящимся на государственной службе, и в соответствии со ст. 1 Федерального закона от 31 июля 1995 г. «Об основах государственной службы Российской Федерации» занимает государственную должность категории «А», установленную для непосредственного исполнения полномочий государственных органов. Суд создан для осуществления правосудия, и правосудие осуществляется только судом, что установлено ст. 118 Конституции РФ. Как государственный служащий судья имеет право на осуществление своих полномочий и несет ряд обязанностей, круг которых определен Конституцией РФ и федеральными законами.

В процессе судья является субъектом процессуальных правоотношений, наделяется процессуальным законом и законами о судоустройстве, статусе судей, правами и обязанностями. Права судьи в процессе не могут быть ограничены, что установлено принципом независимости судей. Круг его обязанностей определен законом, и подчиняется судья только требованиям закона, что выделяет его из числа других субъектов процесса.

Поэтому можно утверждать, что судья, наделенный в установленном порядке полномочиями (профессиональный судья назначен на должность, присяжный вызван в суд и включен в коллегию присяжных), имеет все права и обязанности, установленные процессуальным и материальным законами. При этом он имеет право, выполняя процессуальную функцию разрешения дела по существу, давать оценку доказательствам.

Итогом деятельности суда является достоверное знание о фактах, образующих состав преступления, и квалификация содеянного в соответствии с материальным законом, что образует презумпцию истинности приговора.

«Фактическое основание решения представляет собой фактические материалы дела, отобранные судом в результате их проверки и оценки для решающего вывода, получившего отражение в мотивах решения». [147]147
  Гурвич М. А. Судебное решение. М., 1976. С. 81.


[Закрыть]

Внутреннее убеждение является элементом мыслительной деятельности по исследованию и оценке доказательств и выражает содержание доказательств наличия в действиях обвиняемого состава преступления, выражает фактический состав гражданского правоотношения, установленный по делу. В результате деятельности по осуществлению правосудия судья, выполнив требования процессуального закона по делу, выносит приговор по уголовному и решение по гражданскому делу, которые обязательны для всех граждан и принудительно исполняются, материализуя волю права, направленную на охрану интересов, прав и свобод гражданина.

Таким образом, «внутреннее убеждение судьи» является правовой категорией, фикцией, выражающей субъективную мыслительную деятельность судьи по осуществлению правосудия по конкретному делу в целях достоверного установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, с последующей объективацией результатов в решении суда, включающей как процесс исследования, так и оценки доказательств, условия для правовой квалификации содеянного, оценки результатов деятельности участников процесса по выполнению процессуальных функций, переходящей в ходе разбирательства дела и вынесения судом решения в конкретное достоверное знание об обстоятельствах дела, основанное на доказательствах.

Такое определение понятия внутреннего убеждения судьи позволяет использовать его для раскрытия особенностей формирования убеждения в процессе разрешения дела судом, независимо от его широкого многоаспектного содержания, присущего внутреннему убеждению.

Вместе с тем необходимо учитывать, что «не любой акт применения понятий и категорий для получения новых знаний обеспечивает реализацию их теоретической функции. Сами по себе понятия и категории не гарантируют правильности движения мысли к новым знаниям и в ряде случаев приводят к неполным, односторонним и вообще ненаучным знаниям. Причина же ошибок и заблуждений кроется не в самих понятиях и категориях, а в их неумелом или неправильном применении познающим субъектом».[148]148
  Сырых В. М. Логические основания общей теории права. М., 2000. Т. 1. С. 373.


[Закрыть]

Процессуальные функции в процессе выражают назначение и роль субъектов процессуальных правоотношений. Движение процессуальных правоотношений зависит от субъекта правоотношения, каковым является судья по делу. Процесс познания судьей фактических, эмпирических данных ведет к познанию рациональному, в котором снижается правовой аспект познания. Особенностью процесса формирования убеждения судьи является то, что право регулирует процесс познания. Именно это обстоятельство вызывает дискуссии, так как внутреннее убеждение формируется именно как отражение материального мира и субъективных действий участников процесса. Понимание внутреннего убеждения как выражения действительности устраняет проблему доказательства и источника доказательств, так как дает единство факта и сведений о факте.

Поэтому и раскрытие понятия внутреннего убеждения судьи, суда возможно лишь после исследования процесса формирования убеждения при реализации принципов процесса.