Текст книги "Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО"

Владислав Морозов
Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО

© Морозов В.Ю., 2016

© ООО «Издательство «Яуза», 2016

© ООО «Издательство «Эксмо», 2016

* * *

Посвящается последним солдатам империи – всем тем, кто служил в Групп советских войск за границей и участвовал во всех локальных войнах и вооруженных конфликтах с 1945 по 1991 г.

Я ступал в тот след горячий.

Я там был. Я жил тогда…

А. Твардовский. «Василий Теркин» (глава «На Днепре»)

Нечто вроде исторической справки

1982 год неожиданно стал, возможно, одним из самых трудных за всю историю послевоенного глобального военно-политического противостояния между мировыми сверхдержавами.

На фоне продолжающейся войны за Фолклендские (Мальвинские) острова, войн в Афганистане, Анголе, Ливане, Эфиопии, Никарагуа, Сальвадоре и ирано-иракской войны обстановка в Европе резко обострилась.

Правительство Польской Народной Республики во главе с генеральным секретарем ПОРП Станиславом Каней слишком долго шло на поводу у организаций, чья деятельность на Западе характеризовалась как «справедливый гражданский протест против тоталитаризма» (главной из этих организаций был профсоюз «Солидарность»), не позволяя польскому военному руководству ввести в стране военное положение.

В итоге 8 марта 1982 г. при довольно странных обстоятельствах погиб посол СССР в ПНР А.Г. Фуфаев – при возвращении с партийной конференции в Минске-Мазовецком в Варшаву в его лимузин врезался грузовик. Погибший водитель грузовика Анджей Крайновский оказался активным членом «Солидарности», хотя его злой умысел в этой аварии доказан не был.

10 марта 1982 г. в тюрьме при невыясненных обстоятельствах скончался один из лидеров «Солидарности», Яцек Куронь (официальной причиной смерти была банальная сердечная недостаточность, но этому никто не захотел верить), чья смерть вызвала новую волну демонстраций и иных протестных акций не только в Поморском крае (Гданьск – Гдыня), но и по всей территории ПНР.

17 и 19 марта 1982 г. произошли нападения на места постоянной дислокации 19-го отдельного полка связи и автоматического управления (Легниц) и 155-го Краснознаменного танкового полка (Свентошув) Северной группы советских войск с целью захвата оружия и боевой техники. Часовые были вынуждены открыть огонь на поражение. В итоге было ранено 5 советских военнослужащих, убито 4 и ранено более 30 поляков из числа нападавших. Более сотни причастных к нападению лиц было арестовано польским МВД и органами госбезопасности, что на Западе было немедленно объявлено «необоснованными репрессиями».

20 марта 1982 г. в частях Северной группы советских войск, дислоцированных в Польше, была объявлена повышенная боевая готовность.

22 марта 1982 г. генеральным секретарем ПОРП стал генерал армии В. Ярузельский. На следующий день на всей территории ПНР было введено военное положение. Руководство США незамедлительно сделало ряд очень резких заявлений, объявив о новых экономических санкциях против СССР и Польши, ПНР была лишена «статуса наибольшего благоприятствования в торговле», а ее заявка на вступление в Международный валютный фонд была заблокирована.

При этом часть наиболее активных лидеров «Солидарности» и других подобных организаций, как это ни удивительно, сумели избежать ареста и интернирования. Так, Лех Валенса (вместе со своим многочисленным семейством) и Мариан Юрчик успели нелегально покинуть территорию Польши и через Швецию добраться до Западной Европы, а затем и до США.

22 апреля 1982 г. «после тяжелой и продолжительной болезни» скончался Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. Новым руководителем СССР после его похорон стал Юрий Владимирович Андропов.

Л. Валенса, М. Юрчик и другие подобные им деятели, находясь на территории США, сделали ряд громких и откровенно провокационных заявлений по поводу ситуации в Польше и нашли поддержку и понимание в правительственных кругах большинства стран Запада.

А 10 мая 1982 г. президент США Рональд Рейган, выступая с речью на съезде Католической лиги религиозных и гражданских прав США (перед ним на этом же съезде выступал М. Юрчик) в Нью-Йорке, публично объявил, что происходящее сейчас в Польше – это «гнусное насилие над наиболее передовой частью польского общества, не желающего и далее страдать под красным сапогом». В этой же речи СССР был впервые назван «империей зла» и «центром зла в современном мире», чьи «непомерные аппетиты давно пора укоротить», а все без исключения коммунисты объявлены «глубоко и принципиально аморальными».

В ответном заявлении ТАСС было сказано, что «администрация Рейгана, к сожалению, способна думать и разговаривать, только оперируя терминами конфронтации и воинственного, бездумно-пещерного антикоммунизма».

После этого президентского выступления ряд американских конгрессменов и сенаторов-республиканцев выдвинули предложения о необходимости оказания «польским оппозиционным антикоммунистическим и антитоталитарным силам» не только моральной и финансовой, но, если потребуется, и любой другой помощи, вплоть до военной. Польская диаспора в США и Канаде даже объявила о «сборе средств и вербовке добровольцев с целью организации на территории Польши повстанческого движения против советских оккупационных войск и правительства В. Ярузельского».

Лето 1982 г. началось с масштабных военных приготовлений по обе стороны Эльбы. Войска НАТО готовились к проведению внеочередных учений «Рефоржер-13», а Варшавский Договор – к давно запланированным учениям «Щит-82». Подготовка велась в условиях постоянного возрастания напряженности и повышенной боевой готовности…

Глава 1. Люди и цели

Москва. Кабинет в Кремле. 2 июня 1982 г. 8 суток до «момента ноль».

– В общем, Юрий Владимирович, несмотря на введение военного положения, обстановка в Польше остается напряженной, – продолжал свой доклад офицер.

Генсек уже больше двадцати минут внимательно рассматривал его сквозь толстые линзы очков, отметив для себя, что костюм и галстук докладчика явно западного производства. Впрочем, это не вызывало у Андропова отрицательных эмоций, поскольку он всегда считал, что офицер государственной безопасности в любой обстановке не должен выглядеть как вахлак. А этот молодой, невысокий полковник с располагающим к себе и в то же время не запоминающимся лицом (практически идеальное сочетание для организации, в которой он служил) был выбран в качестве «офицера для особых поручений» самим Андроповым во многом по воле случая, после мартовских событий этого года в Польше.

В тот момент Юрий Владимирович еще не был генсеком, а офицер был подполковником. Ну а запомнился он будущему Генеральному секретарю ЦК КПСС на совещании, которое состоялось на Лубянке 24 марта, сразу после введения Ярузельским военного положения в Польше. Тогда докладывавший о ситуации человек генерала Григоренко, полковник Савичев из Второго Главного управления КГБ вместо четкого и ясного доклада о состоянии дел в соседней стране, которого от него ждали собравшиеся за длинным столом начальники, с места в карьер понес какую-то ахинею, напирая на наши успехи в идеологическом противостоянии с происками коварного мирового империализма в лице «Солидарности» и прочих их наймитов. Такое вполне можно было докладывать дорогому Леониду Ильичу (тогда еще живому, хотя уже давно не вполне здоровому), который в последние месяцы своей жизни откровенно плоховато воспринимал окружающую действительность, но Андропов любил четкость и ясность во всем. В общем, когда слегка рассвирепевший от подобного словоблудия будущий генсек задал пару невинных, но вполне конкретных вопросов, требующих личной оценки, докладчик начал откровенно мямлить, а потом вообще замолчал и густо покраснел. Повисла тягостная пауза.

– Разрешите мне, Юрий Владимирович? – спросил в этот момент тот самый молодой подполковник.

Он был из Первого Главного управления, человек Крючкова, контрразведчик, который вообще-то занимался борьбой с агентурой и диверсионными операциями НАТО на территории ГДР и Польши. Накануне введения военного положения он, в составе сводной оперативной группы, был брошен на усиление штатных армейских контрразведчиков. По идее это была не его работа, просто у КГБ в нужный момент и в нужном месте, как обычно, не хватило людей.

– Пожалуйста, – разрешил Андропов, и подполковник буквально в нескольких предложениях и на конкретных примерах объяснил, что за всей последней деятельностью «Солидарности» явно стоят спецслужбы НАТО. Причем они явно готовились заранее и местами используют этот польский профсоюз, что называется, втемную. Например, план побега Валенсы, Юрчика и прочих в Швецию был явно спланирован задолго до начала серьезных волнений в ПНР. Так, после введения военного положения польская госбезопасность изъяла у многих арестованных активистов «Солидарности» шведские и западногерманские паспорта на чужие имена. Причем документы были выданы вполне официально и посольства Швеции и ФРГ в Варшаве были обо всем полностью осведомлены. Они даже пытались направить Польше официальную ноту протеста по поводу того, что на территории ПНР арестованы «их граждане». Кроме того, западные спецслужбы заранее внедрили в соответствующие органы ПНР своих агентов или сумели оперативно завербовать кого-то из действующих сотрудников. Иначе почему польские госбезопасность и МВД, которые вроде бы должны были отслеживать ситуацию вокруг вождей «Солидарности», откровенно проморгали последних? Так, из четырех офицеров, курировавших Валенсу, двоих нашли убитыми, еще одного тяжело ранили, а четвертый сбежал за компанию с этими «профсоюзными деятелями» в Швецию. Причем именно последний обеспечил своими документами и полномочиями безопасный выход рыболовного сейнера с вождями «Солидарности» и их домочадцами из Дарлово в нейтральные воды, с последующей пересадкой на скоростной катер и доставкой в шведскую Карслкруну. Спрашивается – был он агентом, внедренным задолго до того, или просто польстился на денежное вознаграждение и возможность уйти за рубеж? Другой интересный момент – после нападений на наши воинские части у тех нападавших, кто стрелял в часовых, изъяли довольно старые образцы стрелкового оружия, вроде немецких пистолетов «парабеллум» и английских автоматов «Стэн», явно извлеченных из старых заначек АКовских схронов. Вроде бы чистой воды импровизация, но пули, извлеченные медиками из наших раненых военнослужащих, выпущены из современных, похоже, снайперских винтовок производства ФРГ. А это значит, что как минимум настоящее оружие, которое использовалось при данных провокациях, было успешно спрятано, а как максимум – стрелявшим удалось уйти от ареста и они, возможно, уже за границей. Если диверсионные группы проникали на польскую территорию, к примеру, под видом туристов или журналистов, такой вариант вполне реален. Ну и так далее.

Андропову этот внятный и живой доклад понравился, и он «сделал зарубку на память», запомнив способного офицера, который впоследствии возглавил специальную группу контрразведчиков, которая сейчас находилась на территории ГДР и Польши и занималась выяснением, по сути, одного-единственного вопроса – являются ли последние, выходящие из ряда вон, слова и действия США и НАТО просто очередным бряцанием оружием или следует все-таки ждать реальной войны? Вот и сейчас полковник прибыл с очередным докладом о текущей ситуации самолетом, прямо из Вюнсдорфа.

– В Польше, – продолжал офицер, – ситуация, к сожалению, остается критической. К разговорам о «защите демократии», «необходимости изгнания советских оккупантов» в последнее время присоединилась еще и католическая церковь. В западной прессе сейчас, помимо прочего, начали требовать обнародовать сведения о польских гражданах, якобы казненных на территории СССР в 1939–1941 годах. При этом сбежавшие на Запад лидеры «Солидарности» продолжают делать публичные заявления и давать прессе интервью откровенно провокационного и антисоветского характера, вводя в заблуждение общественность в Европе и США. Заметно оживились наиболее одиозные националистические элементы среди польской диаспоры в США и Канаде. На этом фоне в Западной Европе идут лихорадочные военные приготовления. Официально НАТО якобы готовится к учениям «Рефоржер-13». Однако наша разведка докладывает, что это будут не просто учения. Это подтверждают и данные контрразведки…

– А что же тогда, по-вашему, будет вместо учений? – спросил генсек. – Война? Да, извините, что перебил, продолжайте.

– Очень похоже на то, что НАТО планирует провести десантную операцию на севере Польши. Судя по усилению активности их разведки и иным признакам, тактически для этого предполагаются районы Щецина или Колобжег-Дарлово, но если они исходят из чисто политических и пропагандистских соображений, возможна и высадка в Гданьском заливе, хотя этот район более удален и наименее выгоден…

– Из чего вы делаете такие выводы? – уточнил Андропов.

– План учений «Рефоржер-13» нам в общих чертах известен, Юрий Владимирович. Разумеется, официальная его часть. И этот план не предусматривает проведения каких-либо десантных операций – как обычно, запланирована переброска и развертывание американских частей двойного базирования в Западной Европе и отработка отражения возможного наступления войск Организации Варшавского Договора на центральноевропейском театре военных действий. При этом даже отработка отражения вражеского десанта этим планом не предусмотрена. Но на этом фоне в Дании наблюдается подозрительная военная активность. В портах появились десантные корабли, отмечена переброска дополнительной авиации. Разведка также фиксирует прибытие и усиленные тренировки различных специальных подразделений и морской пехоты. Поскольку Англия сейчас ведет войну на Мальвинских островах, большинство дополнительных сил и средств представлено армиями и флотами США и ФРГ.

– Вы считаете – они не понимают, что на любые агрессивные действия мы будем реагировать жестко и всеми средствами? – задал генсек риторический вопрос.

– Президентская администрация США почему-то считает, что в Польше, несмотря на военное положение, назрела практически «революционная ситуация» – только поднеси спичку, и вспыхнет. И в этом президента Рейгана сейчас усиленно убеждает польское лобби в конгрессе, которое реальной обстановкой, похоже, совершенно не владеет. Они полагают, что им достаточно будет только высадиться, как польский народ тут же поднимет восстание, по типу венгерского 1956 года, а мы не решимся всерьез воевать с народом.

– Вы думаете, они всерьез так полагают? – уточнил Андропов с какой-то особой интонацией. Полковник при этом вспомнил, что генсек знает Венгрию образца 1956 года не понаслышке, поскольку был в это время советским послом в ВНР и все происходившее там видел лично.

– По-видимому, да, – продолжил офицер. – Хотя, похоже, их план такой: устроить на Балтике внушительную демонстрацию военных сил, спровоцировав тем самым очередные волнения в Польше, а уж потом действовать по обстановке. Если будут созданы все необходимые условия, они десантируются, если нет – вполне могут ограничиться тем, что просто поиграют мускулами и поскандалят.

– И какие действия, по-вашему, нам стоит предпринять? – спросил генсек, впрочем, понимая, что этот вопрос задан явно не по адресу. Просто Андропову было интересно узнать мнение неглупого человека, по сути, находившегося на самой передовой.

Собственно, об обстановке, нашем оперативном планировании и о том, что следует предпринимать, ему ежедневно (а часто и по несколько раз на дню) докладывали военные. Но смотреть на представленные обвешанными орденскими планками до пупа немолодыми генералами из Генштаба схемы, где Европа была исчерчена красными и синими стрелами встречных ударов, танки и самолеты считали тысячами, а расстояния, которые в 1944–1945 годах армии преодолевали за недели, предполагалось пройти за считаные часы, Андропову было довольно скучно, поскольку мыслили эти генералы и маршалы в основном категориями давно прошедшей Великой Отечественной войны – все эти «обходы с флангов», «создание численного превосходства на направлении главного удара» и прочее. В этих планах не было ничего принципиально нового, а в качестве ответа на ехидный вопрос Генерального секретаря – а что будет, если все-таки придется по полной задействовать наш стратегический потенциал, то есть ядерное оружие, генералы мрачнели, а на свет божий немедленно извлекалась другая карта, где вся Европа, европейская часть СССР и Северная Америка были густо разрисованы красными кружочками радиусов поражения при ядерных ударах. Эта карта, на которой буквально не оставалось живого места, неизменно вгоняла генсека в откровенную тоску. Если бы он только знал о том, что абсолютно аналогичные схемы сейчас разглядывали и в Белом доме, по другую сторону Атлантики…

– На этот вопрос, я полагаю, вам куда лучше, чем я, ответят военные, Юрий Владимирович, – вполне ожидаемо ответил полковник. – Насколько мне известно, у нас аналогичные мероприятия активно проводятся в рамках подготовки к очередным учениям «Щит-82», при этом генштабисты, помимо прочего, планируют и ответную десантную операцию.

– Какую именно? – поинтересовался Андропов. Он прекрасно знал все планы Генштаба, но ему в данном случае было интересно узнать о масштабах осведомленности этого контрразведчика и его личное мнение об этих планах. Генеральный секретарь считал, что свежий взгляд в подобных вопросах всегда полезен.

– Насколько мне известно, Юрий Владимирович, на случай полномасштабного конфликта в Европе наш Генштаб, кроме наступления на главном стратегическом направлении, то есть от Эльбы к Ла-Маншу, планирует десант в Дании с последующим установлением полного контроля над проливами Эресунн, Каттегат и Скагеррак.

– По-вашему, американцы не понимают, что полномасштабные боевые действия будут означать ядерную войну? – задал генсек еще один вполне риторический вопрос. – А ведь если все начнется всерьез – вся их столь ценящая свой личный комфорт и мало задумывающаяся о будущем западная цивилизация проживет ровно столько, сколько летит ракета от нас до территории США или Канады – минут тридцать-сорок, а Европа и того меньше…

– Это не мой уровень, Юрий Владимирович, – ответил полковник. – Но, по-моему, Рейган и его приближенные вынуждены считаться с такой возможностью. По имеющимся у нас данным, у Рейгана пять дней назад был на эту тему длинный и весьма неприятный разговор в Белом доме. Что характерно – в расширенном составе. Кроме политиков и военных, туда пригласили нескольких ученых, в том числе, например, профессора Гоулдхарда, который еще с 1960-х занимается моделированием возможных долгосрочных последствий глобальной ядерной войны. Если верить тем утечкам информации, которые уже были по поводу этого заседания, а точнее, тем обрывкам, которые просочились в западную прессу, и разговорам, которые имели место среди высших американских офицеров, Рейган был весьма озадачен теми «сложностями», которые может сулить ядерная война. Он явно колеблется и, несмотря, на жесткую риторику, не готов нанести полномасштабный ядерный удар первым. Но при этом он считает, что и мы вряд ли нанесем такой удар первыми. То есть он очень надеется, что возможный конфликт вокруг Польши может не вызвать полномасштабной войны. При этом у них там, судя по всему, вновь нет единого мнения по этому вопросу. Западные военные эксперты, как обычно, нагоняют страху, завышая чуть ли не в разы наш военный потенциал. А генералы им не очень-то верят, считая, что, исходя из опыта арабо-израильской войны 1973 года и войны во Вьетнаме, мы подготовлены к войне явно хуже их.

– Интересное утверждение. Можно подумать, что они не проиграли во Вьетнаме…

– Они проиграли и признают это, Юрий Владимирович, но они помнят, что там с нашей стороны применялось не самое современное оружие, плюс говорят о больших людских потерях Вьетнама. Они склонны считать, что кое-где мы по-прежнему находимся на уровне Второй мировой, а они за счет своей широко декларируемой мобильности, превосходства в средствах связи и управления и прочего вполне способны выиграть. Естественно, в том случае, если конфликт будет иметь лишь локальные масштабы…

Генеральный секретарь ничего не ответил, осмысливая только что услышанное. Окинув взглядом помнивший многих вождей кабинет, с облицованными карельской березой стенами, портретом Ленина на стене и длинным столом с неизменной лампой под зеленым абажуром, на фоне которого невысокий контрразведчик смотрелся словно вызванный в кабинет директора школы проштрафившийся двоечник-младшеклассник, Андропов наконец сказал:

– Хорошо. А что там по вашим непосредственным делам?

– Материалы в папке у вас на столе, Юрий Владимирович. Но если в двух словах – западная агентура в той же ГДР за последние дни сильно активизировалась. Причем они уже не ограничиваются обычным шпионажем и наблюдением. Госбезопасность ГДР арестовала несколько человек, которые занимались разведкой бродов и детальным обследованием мостов в районе Висмара, Шверина и Пархима. При этом двое из арестованных проникли на территорию ГДР нелегально, а еще трое – под видом туристов. Удалось точно установить личность одного из задержанных – это кадровый офицер армейской разведки США, причем из подразделения специальных операций. А в районе Штральзунда нами было выявлено сразу несколько тайников. Кроме оружия, взрывчатки и другого обычного в таких случаях «малого джентльменского набора», в них было обнаружено несколько комплектов радиостанций, причем это оказалось не привычное разведывательное оборудование, а станции, предназначенные специально для корректировщиков – наводить авиацию, управлять артогнем и прочее. Причем доставлены эти рации в тайники недавно, в течение года максимум. Отмечается повышение интенсивности работы шпионских радиостанций в районе Берлина и Ростока, появляются новые передатчики. Для борьбы с вражеской агентурой делается все возможное, но все-таки складывается впечатление, что со шпионажа они постепенно переключаются на обеспечение армейских операций…

– Понятно, – сказал генсек. – Благодарю. С материалами я ознакомлюсь в самое ближайшее время. Что вы намерены делать дальше?

– Как прикажете, Юрий Владимирович. Если руководство намерено каким-то образом переориентировать мою деятельность и деятельность моей оперативной группы – я готов…

– Да нет, Владимир Владимирович, переориентировать вас на какое-то другое направление никто пока не собирается. Вы нужны мне в прежнем качестве. Поэтому сейчас возвращайтесь в ГДР и продолжайте отслеживать ситуацию на месте. Особенно нас интересуют текущие оперативные планы НАТО. Понимаете, наши генералы и маршалы, как обычно, торжественно рапортуют о том, что они готовы буквально ко всему и отразят любой удар, откуда бы он ни последовал. Некоторые из них вообще считают, что мы способны закидать НАТО шапками, как видно, забыв, что в 1941-м военное руководство Красной армии тоже докладывало о намерении воевать малой кровью на чужой территории и встретить Гитлера во всеоружии. А чем кончилось? Я лично видел подобное в октябре пятьдесят шестого в Венгрии. Тогда наши военные и КГБ до последнего момента тоже докладывали наверх, что они «контролируют обстановку», а потом коммунистов начали вешать на фонарях, и венгров пришлось вразумлять прямой наводкой, поскольку других средств не осталось. В общем, мне нужно, чтобы вы и ваша группа продолжали свежим взглядом оценивать ситуацию и на месте решать – так ли все там серьезно? Пока из ваших докладов следует, что нынешнее положение дел чревато войной, а принимаемые нами меры хоть и своевременны, но не всегда достаточны. Если возникнет нечто заслуживающее внимания – докладывайте мне лично, в любое время суток. Вам я доверяю абсолютно.

– Спасибо, Юрий Владимирович. Разрешите идти?

– Идите.