Текст книги "Культура и космическая эволюция человека"

К началу третьего тысячелетия ситуация начала постепенно меняться в лучшую сторону. В одном из крупных справочных научных изданий содержалась уже относительно широкая трактовка понятия «дух», отмечающая некоторые весьма важные стороны его бытия: во-первых, благодаря духу человек становится «источником смыслополагания», в нем коренится «осмысленное преображение действительности», дух открывает возможность привнести в природные основы моральные, культурные и религиозные ценности; во-вторых, дух рассматривается как «идеальная, правящая миром сила, к которой человек может быть активно или пассивно причастен» [115, с. 171]. В другом современном справочном издании дух представлен как источник той творческой силы, которая ведет человека и мир к совершенству [47]. Это согласуется с утверждением о том, что дух представляет собой ценностно-мировоззренческий пласт личности [44, с. 132]. И хотя рассматриваемое понятие по вполне понятным причинам порой характеризуется с помощью таких неопределенных наименований, как идеальное начало или как нечто нематериальное, все же философская трактовка духа отмечает те важные черты, которые свидетельствуют о его приоритетном положении в сложной и многогранной природе человека. Причем человека вообще, вне зависимости от того, принадлежит ли он к какой-либо конфессии или нет. Ведь не случайно в науке о культуре существует широкая трактовка духовности как «продукта и фундаментального основания культуры, проявления “человеческого в человеке”» [44, с. 131].

Кроме того, современная культурологическая мысль констатирует, что «в последнее время в общественной лексике понятие духовность употребляется в обозначении мировоззренческих, жизне ориентирующих мотивов поведения личности» [44, с. 131]. А мировоззренческие установки, как известно, обуславливают тот уровень стремлений, который характеризует смысл жизни человека. Французский философ Мишель Фуко трактовал духовность как «тот поиск, ту практическую деятельность, тот опыт, посредством которых субъект осуществляет в самом себе преобразования, необходимые для достижения истины» [44, с. 131]. Все это еще раз подтверждает необходимость единого взгляда на природу духовности. Существующее же ее деление на светскую и религиозную отражает лишь наличие различных путей познания и духовного совершенствования, которые, при условии полноты устремления к высокому примеру, рано или поздно приведут к единой истине. Ее гранями выступают многие качества, которые входят и, скажем, в христианскую этику и в то же время являются основой светской духовности: внутренняя чистота, почтение и уважение ко всему возвышенному, скромность, любовь к ближнему, бескорыстие, самопожертвование, стремление к труду на общее благо и т. д. Тем не менее сейчас существуют попытки понятие «духовность» трактовать лишь в религиозных, а точнее, в конфессиональных рамках. Однако, ввиду вышесказанного, представляется совершенно некорректным рассматривать духовность лишь в конфессиональном пространстве, не учитывая ее многогранную природу.

Научное обоснование целесообразности развития духовности, сама суть этого явления и его место в общеэволюционных процессах раскрыты на страницах Живой Этики. Заключая в себе основы энергетического мировоззрения, эта философская система трактует духовность как высшую энергию, которую в данном случае олицетворяет так называемая психическая энергия, обладающая неисчислимыми качествами [78, с. 300]. Е.И. Рерих, разъясняя сотрудникам некоторые трудные места в Живой Этике, отмечала, что психическая энергия (от которой неотделимы и дух и сознание) есть один из аспектов, или высшее качество, основной всеначальной энергии бытия. Также Е.И. Рерих отмечала, что «духовность прежде всего есть сознание» [74, с. 88]. Последнее (подчеркнем, что речь здесь идет не об интеллекте, а именно о сознании) согласно Живой Этике концентрируется в сердце[37]37
  На этом акцент будет поставлен в Главе V.


[Закрыть], которое имеет отношение к духовному, интуитивному познанию, к той самой метанауке, о которой говорилось выше. А сам этот способ познания невозможен без соответствующего духовного уровня развития, без той духовности, которая стоит в основе всей нашей эволюции. Не случайно П.А. Флоренский называл сердце «очагом духовной жизни нашей» [117, с. 226].

Итак, дух человека – его сердце – культура – метанаучное познание – духовная свобода – вся эта цепь глубоко связанных понятий и явлений может выступать выражением духовности в самом широком ее смысле. Последняя, будучи наделенной глубоким эволюционным значением, неразрывно связана с понятиями «утончение» и «преображение», так как дух изменяет (одухотворяет) материю (создавая более высокие ее формы [147, с. 54]), а также преображает сознание самого человека [147, с. 48–49]. Мы еще раз ставим акцент на общечеловеческом и общекосмическом значении понятия «духовность», не подлежащем конфессиональной «приватизации» ни в какой форме. Жизнь любого человека призвана быть духовной, у него всегда есть возможность идти по духовному пути, это его естественное, эволюционно-необходимое состояние, обусловленное активностью духа, как высшей энергии в человеке, пребывающей в едином эволюционном ритме жизни всего Мироздания. Таким образом, духовность так же космична и беспредельна, как и сам дух, как сущность человека-микрокосма, постижение которой принесет науке немало новых открытий. Особое место в этом принадлежит новой парадигме культуры.

Глава III. Обоснование новой парадигмы культуры

Сложившаяся и укрепившаяся к началу XIX века эмпирическая наука в основном рассматривала Космос с точки зрения наблюдательной и теоретической астрономии, постигая физические законы мира плотной материи. Соответственно человек также рассматривался в контексте грубоматериалистической модели бытия. Это приводило к тому, что он сам отводил себе ведущее место в Мироздании, не осознавая свою тонкую сопричастность космическим процессам и постепенно отдаляясь от понятия «дух» как главного связующего элемента в сложной системе «Космос – человек». Утвердившееся в свое время социологическое мироощущение получило достаточно широкое распространение. Все явления, в том числе и культура, рассматривались в его рамках, ограничиваясь лишь общественными отношениями, отделенными плотной завесой от эволюционных механизмов космической беспредельности. Н.А. Бердяев писал: «Все социальные учения XIX века были лишены того сознания, что человек – космическое существо, а не обыватель поверхностной общественности на поверхности земли, что он находится в общении с миром глубины и с миром высоты» [11, с. 130]. Сферой интересов «космического существа» стало постижение поверхности всего и во всем, иными словами, видимых следствий и внешних проявлений той самой глубины и высоты, которые временно отошли на второй план.

Во второй половине XIX века большое влияние на становление науки о культуре оказывает сложившаяся в то время этнографическая наука, в которой культура становится объектом специального изучения. Исследования особенностей бытности народов, постижение самого человека в рамках социологического мироощущения той эпохи накладывало соответствующий отпечаток и на изучение культуры, которая рассматривалась преимущественно в аспекте социальных функций. Не случайно своего рода предпарадигма наук о культуре получила название эмпирической. Она отразила этап этнографического сбора информации о жизни разных народов (где использовался сравнительный анализ культур и другие подходы), существовавший перед формированием первой научной парадигмы культуры – эволюционистской.

Под самим понятием «парадигма» мы будем подразумевать то ее определение, которое распространено в науке о культуре. Парадигма рассматривается как «совокупность теоретических и методологических предпосылок, определяющих конкретное научное исследование и являющихся моделью, образцом постановки и решения исследовательских задач. <…> Смена парадигмы – нечто большее, чем чередование теорий и концепций, выдвигаемых теми или иными авторами. Смена парадигмы есть смена отношений к объекту исследования, предполагающая изменение исследовательских методов и целей, а иногда и смена самого предмета исследования» [44, с. 307]. Также новая парадигма неотъемлема и от определенных новаций в мировоззренческом плане.

Если обратиться к Живой Этике, то содержащиеся в ней методологические положения (см.: [147, с. 53–58]) выступают основой качественно новых взглядов на культуру и являются той самой моделью и образцом, согласно которым может проводиться ее изучение. Важно то, что осмысление культуры предполагает изменение отношения к ее природе, что продиктовано, прежде всего, особенностями энергетического мировоззрения и более широким пониманием сущности материи. Кроме того, уже само название философской системы – «Живая Этика» – содержит в себе принципиальную новизну в отношении к культуре. Можно вполне определенно утверждать, что ранее этика не рассматривалась в приложении именно к космической эволюции человека, где существует тесная связь между этическими принципами, космическими законами и продвижением человека по бесконечной лестнице усовершенствования своей материи. А в таком, эволюционном, смысле этика, открывающая новые грани осознания жизни человека в беспредельности, предстает именно живой.

Раскрывая тему принципиального отличия данной концепции от других существующих взглядов на культуру, важно отметить и такой момент. В науке о культуре утвердился целый ряд определенных парадигм, концепций и подходов: эволюционистская, плюралистическая, концепция игровой культуры, идеи, развитые в рамках структурализма, материалистическая теория и др. Проведение их анализа позволяет выделить основные свойственные им принципиальные положения. Это: идея всеобщности человеческой культуры; уподобление культуры организму (с точки зрения эволюционизма); постепенность эволюционного процесса; идея культуры как символического тела и воплощения определенной уникальной души, лежащей в основе каждой культуры; культура как организм, проходящий возрастные ступени отдельного человека (с позиции циклических теорий); культура как особая бессознательная установка, выполняющая роль внутреннего цензора; культура как совокупность знаковых систем; концепция игры как культурно-исторической универсалии и т. д. Имеются и противоположные мнения: смертность культур и их неуничтожаемость; реальность единой общечеловеческой культуры и невозможность существования таковой; рассмотрение культур с точки зрения их положения на лестнице эволюции и идея равнозначности всех культур (каждая культура как ценность в себе).

Уже этот предельно краткий перечень идей и позиций позволяет уловить то направление мысли, в котором осуществлялось изучение культуры. В этом множестве порой прямо противоположных идей все же есть общая особенность, а именно то, что культура в основном рассматривается в плоскости социологического мироощущения (хотя и во всем богатстве взаимодействия разнообразных культурных форм, самих культур и т. д.). Вполне очевидно, что вышеназванные парадигмы и теории не рассматривают культуру и ее создателя – человека – в контексте эволюции всей космической структуры. Такое рассмотрение возможно в поле иного мышления – космического, где важнейшее место отводится духу человека как неотъемлемой части Мироздания, выступающей в виде реальной космической энергии (а также как творческая, познавательная и преображающая сила [147, с. 48–49]). В пространстве этого духа под воздействием энергоинформационного обмена, собственно, и формируется культура. Это принципиально иной подход к осмыслению ее природы.

Надо отметить, что идеи ряда русских мыслителей Серебряного века относительно понимания культуры существенно отличались от смыслового наполнения вышеназванных подходов. Поскольку эти мыслители выстраивали свои концепции в русле космического мышления, их следовало бы выделить в особую категорию[38]38
  К сожалению, это на уровне специализированной литературы не наблюдается. Подчеркнем, что речь идет о тех русских ученых и философах, в трудах которых идеи о культуре несут в себе яркий отзвук космичности.


[Закрыть]. Например, согласно мысли Н.А. Бердяева, источником культуры является дух [10, с. 172]. Философ считал, что дух есть начало творческое и равнозначен понятию «свобода». Причем дух этот не безличный, он есть в человеке, в конкретной личности. Особое и очень значительное место Н.А. Бердяев отводил творчеству, посредством которого человек достигает существования в истине (осмысленного существования). В способности творить выражается высшая природа человека, который может создавать нечто новое, активно переустраивать мир культурой. Также Н.А. Бердяев отмечал, что закат культуры не есть ее смерть и «в более глубоком смысле – культура вечна» [10, с. 172]. В качестве примера философ приводил античную культуру, которая, с одной стороны, ушла с исторической арены, а с другой, – «продолжает жить в нас как глубокое наслоение нашего существа» [10, с. 172]. Н.А. Бердяев отмечал неуничтожимость духовной культуры и жизни духа. Похожие мысли мы находим у Н.К. Рериха: «Где зародилась Культура, там ее уже нельзя умертвить. Можно убить цивилизацию. Но Культура как истинная духовная ценность бессмертна» [87, с. 42][39]39
  В данном контексте нельзя не отметить и такого философа русского зарубежья, оригинального мыслителя и культуролога, как Г.П. Федотов (1886–1951), который выдвинул важные идеи для понимания сущности культуры, очень созвучные в ряде положений подходу Н.К. Рериха.


[Закрыть].

В наши дни наука выдвигает множество определений сущности и специфики культуры как важнейшего фактора и особой формы человеческого бытия. Исследователи также предпринимают попытки упорядочить эти определения, обозначить их особые виды. Большинство из определений культуры представляет собой некое внешнее выражение социальной реальности, конечно же, имеющее связь с внутренним миром индивида (виды деятельности, регламентирующие жизнь людей нормы, передача опыта от поколения к поколению, социально обусловленные особенности человеческой психики, организация общественной жизни, система знаков, используемых обществом и др.). Есть и другие аспекты трактовки культуры, представленные в группах или видах определений данного явления (антропологических, ценностных, символических, идеационных и др.). Хотя понятие «культуры» многозначно, в специальной литературе в качестве основных значений данного явления приводятся такие, которые можно объединить одним понятием – некий результат (пусть даже промежуточный). Так, основные значения понятия «культура» группируются либо вокруг совокупности определенных достижений, навыков, условий жизни; либо уровня или степени достижений, меры совершенства человека и его деятельности. Если же культура характеризуется как «вторая природа», то также (в контексте совокупности продуктов человеческой деятельности) говорится о результате преобразования природы в такие формы и объекты, которые ей не свойственны. Конечно, культура рассматривается и как процесс накопления, например с информационно-семиотической точки зрения, где интересующее нас явление предстает в виде социальной информации. Культура также рассматривается и как способ познания и упорядочивания мира, особый способ рефлексии и фиксации социального опыта, как деятельность по реализации потенций и способностей, имеющихся в человеке, как средство реализации функции обучения и т. д.

В то же время культурологическая мысль прошлого столетия все же акцентировала внимание на том, что культуру нельзя понимать как элементарную сумму наработок человеческой деятельности, а также и самих видов деятельности. Формировался целостный подход к данному явлению, в котором культура рассматривалась как функциональная и развивающаяся система.

И все же общеизвестным фактом остается то, что, как бы не рассматривала культурологическая мысль разных времен явление культуры – как совокупность духовных и материальных ценностей, как человеческие качества, «вторую природу», систему символов, мир смыслов, единство трех модусов бытия (вещей, свойств и отношений), способ организации и развития человеческой жизнедеятельности, а также все то, что было сказано о культуре выше и т. д. – мы все равно на этой основе так и не ответим на вопрос: что же такое культура? Ведь наука ищет наиболее полный ответ, а не только освещение отдельных граней явления. Тогда в чем же может выражаться эта полнота?

Современная культурология отмечает следующую важную философскую суть рассматриваемого явления: «Весь мир человека – мир его культуры, и вопрос о культуре – это, в сущности, вопрос о самом человеке, о его человеческом способе существования и его отношении к самому себе» [44, с. 205]. Но при этом еще раз заметим, что современная наука, при наличии сотен определений понятия культуры, не может дать единый ответ на вопрос о ее сущности. В таком случае выход из сложившейся ситуации может состоять в новом взгляде на саму природу человека, который содержится в космическом мышлении[40]40
  Подходя в данном исследовании к осмыслению глубинной сущности культуры, мы не пытаемся войти в пространство монистического взгляда на культурологию. Ибо и он, и отличный от него плюралистический взгляд на культурологическую мысль находятся в плоскости социологического миропонимания, которое не в состоянии привести исследование сущности культуры к целостному результату, так как не рассматривает это явление в вертикали глубинных связей системы «Космос – человек», а также не учитывает научные разработки относительно энергетической природы самого человека. Поэтому в монистическом подходе вопрос о сущности культуры все-таки остается открытым. Мы же говорим о принципиально новой парадигме культуры, которая, основываясь на идеях, развиваемых в поле космического мышления, несет в себе качественно иную модель и подход, позволяющие вплотную подойти к раскрытию природы интересующего нас явления.


[Закрыть].

Если культурология указывает на феномены культуры (которые складываются в определенные ее формы) как на артефакты[41]41
  Артефакты культуры (от лат. artefactum – «искусственно сделанное»), или феномены культуры – искусственно созданные человеком объекты, включая и феномены его духовной жизни (произведения искусства, фольклор, научные теории, техника, орудия труда, одежда, жилища и т. д.).


[Закрыть], наделенные определенными смыслами, то закономерно возникает вопрос: каким же образом, откуда, а точнее, из каких глубин человеческой природы возникают эти смыслы и все то, что действительно имеет отношение к культуре? Какие здесь задействованы механизмы? Собственно, мы подходим к культуре не как к совокупности продуктов человеческой деятельности и вложенного в них богатого духовного мира смыслов («вторая вселенная», по выражению культурологов), а также не в русле определений, представляющих собой различные черты или грани культуры, а как к процессу, происходящему в самом человеке, причем процессу энергетическому, в результате которого возникает тот творческий акт, который и порождает смыслы. Культурология пытается рассматривать мир культуры как носителя человеческих смыслов. Но как эти смыслы рождаются, творятся или со-творятся в самом человеке – на этот вопрос в специальной литературе ответ найти очень сложно, хотя он-то и составляет, судя по всему, важнейшую суть явления культуры. Иными словами, культура или процесс ее зарождения, ее жизни и реализации, прежде всего, находятся в духовных глубинах самого человека, культура есть его сущность, энергетическое сердце его существа, причина и суть его эволюции. Она знаменует собой связь человека с иными, более высокими состояниями материи и энергии – связь с Высшим. Разработки Е.И. Рерих, Н.К. Рериха и Л.В. Шапошниковой, являясь основой новой парадигмы культуры, раскрывают данное явление с этих позиций как духовную, творческую часть человеческого бытия (которое имеет широкую космическую палитру), как его основу, ту сущность, благодаря которой человек является таковым.

Еще раз отметим, что на сегодняшний день долгий и многообразный поиск исследователей в осмыслении природы культуры так и не привел к выходу на единый результат. Этот факт признан культурологами и подтверждается существованием сотен различных определений культуры. Работы Л.В. Шапошниковой наводят на мысль о том, что причина такого положения постепенно складывалась последние несколько веков и завершилась в ХХ веке. Человек в силу определенных причин был лишен возможности осознать понятие «двойственности», то есть сущности взаимодействия духа и материи. В результате взгляд исследователя направлен в основном на внешние выражения и запечатления процесса творчества, на некие следствия, а именно: на определенные результаты и уровни достижения, на регулирующие нормы, мир смыслов и т. д. Но если задаться вопросом о причине и механизмах глубинного формирования всего многообразия внешних выявлений творческой активности человека, которые современные исследователи включают в понятие «культура», то мы столкнемся с определенными затруднениями. Поэтому необходимы иные подходы к пониманию сущности культуры, а значит, и к постижению природы ее создателя.

В определенном смысле культурология – это наука, изучающая человека, но, конечно, в ракурсе своего предмета научного анализа (смыслы бытия человечества, или ценностно-смысловой аспект культуры; нормативно-регулятивный аспект социальной жизни; знаково-коммуникативные процессы; наконец, сущность, закономерности существования и развития культуры, а также способы ее постижения). Если же мы говорим о новых подходах, о космическом мышлении, то одной из важнейших его граней является осознание человеком своей тесной сопричастности к жизни Космоса, постижение им законов, единых для всех проявлений материи. К сожалению, эти основы современная культурология как-то обходит, зачастую продвигаясь по тропам, проторенным упрощенным пониманием человеческого бытия. Поэтому обращение науки о культуре к более глубокому и всестороннему изучению наследия Рерихов было бы для нее весьма актуально. В частности, творческое наследие Е.И. Рерих содержит в себе свод знаний, связанный с эволюцией человечества, которая разворачивается в космических масштабах, в единой энергетической системе «человек – планета – Космос». Большое место уделено космологическим вопросам в их тесной взаимосвязи с энергетической природой человека, которая раскрывается глубоко и очень разносторонне, освещается гносеологический компонент, связанный со способами познания мира. Все это пронизано вопросами об «этике, основанной на научном знании космических законов и особенностей космической эволюции» [147, с. 126]. Вышесказанное свидетельствует о том, что наследие Е.И. Рерих наряду с конкретными проблемами, изучаемыми культурологией (философские, теоретические и практические основы культуры и т. д.) включает рассмотрение сущности такого распространенного в культурологии понятия, как «картина мира», которая в науке о культуре отражает обобщение и систематизацию, а также процесс углубления познавательного опыта человечества. В частности, речь идет об универсальной картине мира, которая, согласно рассматривающей ее науке о культуре, раскрывается со стороны космологии (представления об окружающем мире), антропологии (представления о человеке) и самих способов познания мира.

В русле происходящих в науке новационных процессов перед культурологией стоит проблема постоянного расширения своего исследовательского пространства. Само поле, возможности и динамика развития культурологии в определенной степени содействуют дальнейшему рассмотрению изложенных здесь проблем. Во-первых, в наше время культурология ставит перед собой задачу целостного изучения широкого спектра человеческой деятельности, взаимодействия человека с природой, социумом, со всем багажом духовных и физических накоплений общества, поднимает актуальную проблему гуманизации как самого человека, так и всех сфер его деятельности. Во-вторых, интегративный характер культурологии, в котором просматривается взаимодействие и взаимовлияние различных типов знания (относясь к социогуманитарным наукам, культурология использует и методы естественных наук), а также проблема большого числа сущностных и функциональных характеристик культуры, различного понимания ее специфичности – говорят о том, что культурологии как фундаментальной науке присуща определенная методологическая подвижность и открытость к новым аспектам исследуемого ею предмета. Этому способствует и сам характер данной науки с ее синтетической и междисциплинарной природой.

Итак, актуальность научного и философского наследия Е.И. Рерих и Н.К. Рериха для современной науки о культуре обусловлена тем, что оно содержит: систему знаний о космической эволюции человека – создателя культуры; синтез знаний о богатом культурном опыте человечества, в котором содержится потенциал дальнейшего эволюционного развития; представление о культурно-историческом процессе как космическом явлении, взаимодействующем с космическими ритмами; новые подходы к изучению культуры, ее природы как важнейшего фактора космической эволюции человечества. Рассматриваемое наследие базируется на энергетическом мировоззрении (согласно которому, все явления в мире имеют энергетическую природу), раскрывает многие его грани и тем самым предоставляет науке широкое поле как для новых теоретических и практических разработок, так и для развития уже выдвинутых в данном русле идей и начатых экспериментов (см.: [3; 5; 26; 31; 38; 45; 147; 151; 152]). Данное мировоззрение выдвигает энергию как главный, неотделимый от материи компонент в структуре Мироздания[42]42
  Энергетическое мировоззрение уже в начале ХХ века укрепляло и широко завоевывало позиции. Такие современные ученые, как Е.И. Ануфриева и В.П. Ануфриев в одном из своих исследований подчеркивают, что в то время «в науке, как в России, так и на Западе, произошло качественное изменение в подходе к живым организмам, в том числе и к человеку, как к открытым планетарным системам, обменивающимся с внешним миром веществом и энергией, то есть как к энергетическим системам» [5, с. 53]. Ученые приводят примеры исследований академика В.М. Бехтерева, профессора А.Г. Гурвича, профессора А.Л. Чижевского, академика В.И. Вернадского, доктора О. Брюнлера, академика В.П. Казначеева и др. [5, с. 53–54]. Кроме того, то явление, которое на современном языке называется энергией, находилось в поле внимания мыслителей значительно более ранних времен, обретая самые разные наименования и характеристики. Например, в философии Аристотеля (384–322 гг. до н. э.) энергия выступала как определенное действие или процесс перехода возможности в действительность, конечный же результат этого перехода обозначался термином «энтелехия». Позднее понятие «энтелехия» понималось как содержащееся в чем-либо некое активное начало (например, в монадах Г.В. Лейбница (1646–1716)). И.В. Гете (1749–1832) называл энтелехией монаду, которую он считал активным духовным началом, свойственным материи и способствующим индивидуализации объектов. Немецкий биолог и философ Ганс Дриш (1867–1941) трактовал энтелехию как особую силу, обуславливающую поведение живого организма. Эта сила, ввиду ее уникальности и специфичности, получила название жизненной силы. Г. Дриш полагал, что по мере того, как организм эволюционирует и усложняется, возрастает и степень энтелехии. Нельзя не вспомнить и неоплатонизм (III–VI века; завершающий этап развития античного платонизма), в котором развивалось представление об эманации (истечении, излучении). Ее источником считалось исходное, абсолютное первоначало бытия – Единое (= Благо), которое уподоблялось Солнцу. Нелишне будет отметить, что неоплатонизм оказал мощное влияние в дальнейшем: на восточную и западную средневековую христианскую философию, на мусульманских философов средневековья (например, суфизм), а также на еврейскую средневековую философию, на ряд мыслителей эпохи Возрождения, Нового времени и даже ХХ века, в том числе и на некоторых русских философов Серебряного века.


[Закрыть]. Человек-микрокосмос, подобный этой структуре, участвует в широком спектре энергообменных процессов, которые выступают главным фактором его космической эволюции. Он, согласно Живой Этике, являясь энергетической структурой, играет важную роль в эволюционном творчестве Космоса.

Со своей стороны, обнаруживая смысловую ценность явлений культуры, культурология научно пытается осмыслить участие в них духотворчества человека. Здесь действие его творческого потенциала мы можем попробовать рассмотреть в широком аспекте сопричастности к эволюционным механизмам Мироздания. Важнейшим выражением этой сопричастности выступают те обменные процессы, которые происходят в энергетическом поле духа человека. Итак, новые взгляды на постижение культуры неотделимы от соответствующих подходов к природе ее создателя, тесно связанной с энергоинформационным обменом в Космосе, как и все остальные его объекты. По мнению ряда современных ученых (А.Е. Акимов, Ш.А. Амонашвили, Л.М. Гиндилис, А.В. Иванов, Л.В. Шапошникова, Г.И. Шипов и др.), мир и человек – многомерны, что обуславливает соответствующий взгляд на сам энергообмен.

Итак, рассмотрение культуры как глубинной сущности человека-микрокосма, а значит, задействованной в общей эволюционной схеме Мироздания, развито в научном и философском наследии Е.И. Рерих и Н.К. Рериха, в трудах Л.В. Шапошниковой. Это кардинальное отличие от иных концепций дает основание поставить вопрос о том, что идеи этих ученых относительно природы культуры составляют основу качественно новой ее парадигмы. Отличительной ее чертой в сравнении с предыдущими концепциями является то, что она вводит понятие культуры в общекосмический эволюционный процесс, рассматривая все составляющие и механизмы этого процесса. Новая парадигма раскрывает культуру, находящуюся в общей цепи энергетических связей, обменных процессов и развития духо-материи, как явление природное. С позиции новой парадигмы культура естественна (природна или космична) настолько, насколько естественен в своей глубинной организации сам человек, по сути, неотделимый от природы, в которой его дух является одной из ведущих сил. Здесь мы можем говорить не только об органичной и взаимной связи натуры и культуры, а о принципиальной их неразделимости, которую можно назвать гармоничной включенностью одного явления в другое. Данное утверждение справедливо при подходе к культуре именно как к категории духа, а также при восприятии природы во всем богатстве проявлений материи.

Культура в новой парадигме выступает как важнейший фактор космической эволюции человека, и, по существу, ставится вопрос о месте и степени ее участия в космической эволюции в целом. Соответственно, мы говорим о природе человека как микрокосмоса не абстрактно, а с точки зрения реальных космических процессов, что ставит данный взгляд на культуру и человека в практическую плоскость.