Текст книги "Специфические территории. Международная классификация"

Особенность современных непризнанных государств постсоветского пространства в том, что все они стремятся к интеграции с другим государством-членом ООН. Связано это, прежде всего, с тем, что вместе с развалом Советского Союза разделёнными остались и многие народы, которые вновь стремятся к объединению. Однако, по причине колоссального давления со стороны международной общественности, осуществить это зачастую не удаётся. Политологи предполагают, что такая тенденция просуществует ещё не один десяток лет.

Таким образом, можно смело сказать, что непризнанные государства являются неотъемлемой частью современной мировой политики. Как правило, появление данных образований является следствием различных конфликтов этнического или конфессионального толка. Непризнанные государства, несмотря на свои малые размеры, играют важную роль в осуществлении национальных интересов многих мировых держав. И сейчас действительно появляется понимание необходимости сугубо индивидуального подхода к каждой непризнанной территории. Это обеспечивает наиболее полную реализацию национальных интересов каждой страны, позволяет использовать те стратегии урегулирования существующих «замороженных конфликтов», которые являются наиболее эффективными.

Виртуальные государства

Помимо непризнанных государств существует ещё одна разновидность специфических территорий, активно претендующих на мировое признание. Таковыми являются виртуальные государства.

Виртуальное государство – образование, активно заявляющее о своей государственности, зачастую ей не обладая, а лишь имитируя некоторые её черты (как правило, второстепенные) и ведущее борьбу за привлечение к себе внимания со стороны международной общественности, итоговой целью которой декларируется всеобщее признание государственного статуса своего образования. Многие ставят виртуальные государства в один ряд с непризнанными, порой не выделяя между ними никаких различий, и это неправильно. Данные образования имеют принципиальные различия, не позволяющие считать их равными по статусу единицами. Различия возникают уже на стадии расшифровки понятий: если непризнанные государства фактически обладают всеми необходимыми признаками государственности, то виртуальные, как правило, не обладают и половиной из них. Зачастую непризнанные государства намеренно именуются виртуальными со стороны их противников, которые таким образом пытаются акцентировать внимание на фиктивности данного образования, что по факту не соответствует действительности. В большинстве случаев виртуальные государства не обладают ни реальной территорией, ни постоянным населением (если только не считать одного человека целым народом), ни уж тем более обороноспособностью. Безусловно, у них есть собственные флаги, гербы, гимны, порой даже марки, документы или валюта. Их декларации независимости могут быть безупречны в правовом аспекте, а должность их правителя может именоваться как угодно (хоть «Повелитель Вселенной»). Однако в условиях, когда у тебя нет главного, а именно фактического обладания территориальной единицей, всё остальное является лишь фикцией и носит исключительно декларативный характер. И именно поэтому к данному виду специфических территорий самостоятельное понятие государства и его составляющих употребляется только в кавычках (за исключением употребления устойчивого словосочетания – виртуальное государство, которое уже несёт в себе суть подобного образования). Хотя, если вдаваться в детали, можно прийти к выводу, что для большинства подобных «правителей» объявление собственного «государства» является лишь способом привлечения внимания к собственной персоне и угоды собственным амбициям. Так, мировое сообщество в лице общепризнанных государств и международных организаций практически полностью игнорирует любые виртуальные государства (для них подобных образований не существует в принципе). Непризнанные государства также не сотрудничают с ними, считая их несостоятельными участниками международных отношений (да что там, большинство виртуальных государств не имеет отношений даже друг с другом, связано это, прежде всего, с кардинальными разногласиями между ними в отношении принципов «государственного строительства»). Однако средства массовой информации, как правило, активно реагируют на известия о появлении новых образований. И чем более абсурдным и нестандартным оно будет, тем больший резонанс это вызовет со стороны СМИ. Этим и пользуются руководители виртуальных государств. Они активно используют информационный ресурс для продвижения информации о своём «государстве», попутно акцентируя внимание на собственной персоне «президента», «короля» или «верховного правителя» своих «владений», удовлетворяя при этом завышенное чувство собственной важности. Таких людей, по сути, можно назвать большими детьми с изощрённой фантазией. У взрослых есть свои игрушки. У кого то это машины, у кого то оружие, кто то коллекционирует марки, эти же взрослые решили поиграть в королей и императоров. Им уже не хватает стандартных жизненных развлечений, их даже не устраивают современные компьютерные игры (которые в наши дни стали настолько разнообразными, что могут даже предложить игроку почувствовать себя настоящим правителем своей страны), они играют по крупному, порой даже нарушая законодательства тех суверенных стран, в которых происходит данная «игра». Зачастую такие «правители» оправдывают свои действия событиями, происходящими вокруг их родных и близких и не зависящих напрямую от них самих. Оправдания могут быть самыми разнообразными: мечта дочери стать принцессой, желание жены стать императрицей, спор с братом, розыгрыш друга и многие другие. Но на самом деле, в большинстве случаев, подобные решения являются лишь попыткой организатора наделить свою персону специальными (пусть и фиктивными) полномочиями руководителя, исполнив при этом, в первую очередь свои, несбывшиеся мечты. Также достаточно часто появление виртуальных государств является особой формой протеста несогласных с теми или иными действиями общепризнанных государств (основная мысль подобных действий в таком случае представляется, как: «Ваше государство делает всё неправильно, поэтому я создам своё и буду делать так, как сам посчитаю нужным»). Однако ни о каком реальном сепаратизме (в отличие от случаев появления непризнанных государств) в подобных ситуациях говорить не приходится (оппонент не может оказать реальное сопротивление и, по сути, является лишь частью нестандартного протеста).

Становится понятно, что виртуальное государство – понятие расплывчатое. Для него не существует чётких границ. Единственным обязательным условием существования виртуального государства является объявление о его создании. Сделать это можно где угодно, как угодно и когда угодно, можно создать собственное «государство» хоть в своей комнате, попутно объявив себя президентом или королём (при этом объявить о создании можно и без привлечения средств массовой информации, однако тогда создатель окажется единственным, кто будет знать о его существовании). Только вряд ли страна, на территории которой провозглашают новое «государство», согласится с этим. В лучшем случае, общепризнанное государство просто проигнорирует этот факт (что в большинстве случаев представляется самым разумным решением). В худшем – новоиспечённый «правитель» может быть привлечён к ответственности за нарушение законов суверенного государства. Однако данный метод зачастую расценивается, как крайняя мера и не рекомендуется к применению (за исключением тех случаев, когда угроза потери части территорий становится реальной), потому как судебные тяжбы лишь придают больший резонанс при появлении виртуальных государств, тем самым расширяя информационное поле вокруг них (что только на руку руководителям этих образований, которые воспринимают суды, как фактическое признание своих позиций). Не говоря уже о ситуациях, когда виртуальные государства выигрывают эти суды (подобные прецеденты стали возможными благодаря существующим противоречиям в международном праве и конкретных законодательствах отдельных стран), такие случаи воспринимаются руководителями виртуальных государств, как безусловная победа и признание состоятельности своего образования.

В мире существует бесчисленное множество виртуальных государств, посчитать их количество невозможно даже в теории, потому как о существовании некоторых из них, в силу различных обстоятельств, известно только их создателям. Поэтому рассмотрим лишь наиболее известные примеры подобных образований.

Информация о первых виртуальных государствах доподлинно не сохранилась, по причине расхождения трактовок о статусе тех или иных образований прошлого. В связи с этим виртуальные государства следует рассматривать в контексте их противоречий с Организацией Объединённых Наций и её составляющими. Одним из первых таких образований стала Республика Соже – виртуальное государство, расположенное в восточной части Франции (в департаменте Ду) и граничащее со Швейцарией. Столицей «республики» считается город Монбенуа (являющийся по совместительству и административным центром французского департамента). История появления этого «государства» носит весьма шуточный характер. В 1947 году префект департамента Ду прибыл в Монбенуа для участия в официальном мероприятии. Префект отобедал в «Hotel De l’Abbaye» в Монбенуа, который принадлежал Жоржу Порше. В шутку, Порше спросил префекта: «У вас есть разрешение на въезд в Республику Соже?» Префект попросил предоставить ему подробную информацию о неведомой ему «республике», которую Порше придумал на месте. В ответ на это префект в такой же шуточной манере назначил Порше президентом Свободной Республики Соже. Жорж Порше умер в 1968 году, и его жена Габриэлла первоначально была его преемником на посту президента. Она ушла в отставку в 1970 году, но оставалась активной в Монбенуа, помогая приходскому священнику сохранить монастырь. Для сбора средств в 1972 году был организован фестиваль, во время которого Габриэлла Порше была избрана на основании единодушного одобрения президентом на всю жизнь. В 2005 году, после смерти Габриэллы, её дочь Жоржетта Бертен-Порше заняла пост главы «государства». Президент назначает премьер-министра, генерального секретаря, двенадцать послов, а также почётных граждан. Песня, написанная на франкопровансальском диалекте (Langue Saugette), Жозефом Ботийоном в 1910 году, была принята в качестве национального гимна «республики». В 1987 году французской почтовой службой La Poste была издана первая почтовая марка, посвящённая «республике», а в 1997 году были выпущены первые банкноты Республики Соже. И, несмотря на всю комичность ситуации, «государство» продолжает существовать и ежегодно привлекает к себе множество туристов. Французские власти не пытаются помешать деятельности «республики», а даже наоборот, способствуют её существованию в информационном поле, осознавая собственную выгоду от потока желающих познакомиться с таинственной Республикой Соже.

Ещё одним ярким представителем виртуальных государств является Республика Конк. Это «государство» было образовано в 1982 году мэром города Ки-Уэст Деннисом Уардлоу на архипелаге Флорида-Кис (штат Флорида, США). В 1982 году пограничное ведомство США установило блок-пост на федеральной трассе, соединяющий город Ки-Уэст со столицей штата (Майами). Таким образом, федеральные власти боролись с потоками нелегальных эмигрантов и наркотиков, проходящими через Ки-Уэст. Однако жителям этот пост доставил множество неудобств. Автомобильное движение застопорилось, американцы вынуждены были часами простаивать в очереди, а потом еще проходить длительную процедуру полицейского досмотра. Городской совет Ки-Уэста писал жалобы федеральному правительству и даже затевал судебное разбирательство, но все эти действия закончились безрезультатно – избавиться от этой пробки в горлышке туристического маршрута ему не удалось. Тогда мэр города Деннис Уордлоу провозгласил архипелаг независимой Республикой Конк, аргументировав это тем, что власти США устроили аналог пограничного пункта между ними и материком. Сам Деннис Уардлоу и стал первым президентом «страны». Акция по провозглашению «государства» носила демонстративный, протестный характер. Жители юга Флориды просто хотели привлечь внимание к своей проблеме, а заодно увеличить приток туристов, падких на экзотику (и надо сказать, что это им действительно удалось). Продолжая выражать свой протест в эпатажно-шутливой форме, новоиспечённый «президент» объявил войну США сроком на одну минуту, а по её истечении заявил о капитуляции и потребовал триллион долларов на гуманитарную помощь побежденным. Все эти действия достигли своей цели. События широко освещались в прессе и привлекли внимание общественности. Вскоре блокпост был убран, а федеральные власти (официально не отреагировав на появление нового «государства») построили еще одну трассу, дав тем самым зеленый свет еще большему притоку туристов. В 1995 году «республика» предприняла «полномасштабное вторжение» на территорию США в знак протеста против закрытия местного национального парка. Во «вторжении» участвовала небольшая флотилия гражданских судов и пожарного департамента. Стоит отметить, что подобный протест вновь удался – национальный парк удалось отстоять (и пусть это было сделано в суде, подобная акция сыграла немаловажную роль в итоговом решении). Республика Конк продолжает существовать и по сей день. Она выдаёт собственные паспорта, а также номера для автомобилей и судов. У «республики» есть свои вооруженные силы и флот, состоящий из десятка небольших гражданских судов (не представляющие правда никакой реальной военной мощи). Так, благодаря смекалке местных властей и сообразительности федеральных структур США, Республика Конк (администрация города Ки-Уэст) из мелкого конфликта нашла нестандартный выход, став при этом экзотическим местом, привлекающим в этот и без того курортный город всё новых и новых туристов.

Порой для создания виртуального государства не обязательно даже находиться на его территории. Это доказывает, к примеру, существование виртуальных государств Антарктиды, первым из которых стала Вестарктика, основанная в 2001 году Тревисом МакГенри. Изначально «монархия» претендовала лишь на Землю Мэри Бэрд, на которую до появления Вестарктики не выдвигало претензии ни одно из государств. Однако в 2005 году МакГенри дополнительно выдвинул претензии на остров Петра I (ставший столицей «государства»), на который претендует и Норвегия, а также остров Баллени, на который, в свою очередь, выдвигает свои претензии Новая Зеландия. Вестарктика несколько раз меняла своё полное название (от Ахейской территории Антарктиды до протектората Вестарктика). А в 2010 году «страна» вошла Антарктический союз микрогосударств (ставший подобием международных региональных организаций, таких как Африканский союз или Лига арабских государств), содержащий в своём составе свыше десятка виртуальных государств. Они проводят заседания союза, ведут переговоры друг с другом, решают территориальные разногласия и даже начинают «войны» с другими антарктическими «государствами». Всё это происходит исключительно в сети интернет, так как никто из руководителей виртуальных государств Антарктиды ни разу не посещал свои «владения». У каждого из этих «государств» есть собственный веб-сайт, с помощью которого их руководители и ведут свою политическую деятельность. И, несмотря на действие Договора об Антарктике, запрещающего выдвигать новые претензии на территории материка, никто не пытается мешать деятелям виртуальных государств Антарктиды, так как все их действия носят фиктивный характер и не имеют никакой юридической (и уж тем более фактической) силы, являясь лишь способом развлечения «взрослых детей», решивших поиграть в большую политику. Как говорится, чем бы дитя ни тешилось…

Существуют также и такие виртуальные государства, которые вообще не имеют территориальных претензий (и в данном случае понятие «виртуальное» имеет прямое значение). Единственная заявленная ими «территория» – официально зарегистрированный в интернете сайт. Одним из таких (и самым известным) является Виртландия, основанная в августе 2008 года. На данный момент Виртландией руководит канцлер, который официально декларирует курс на развитие парламентской демократии в своей «стране». Вместе с этим у молодого «государства» нет конституции, что в свою очередь породило целое «Движение за Конституцию Виртландии», которое в январе 2010 года провело первый в истории «интернет-митинг» с требованиями её принятия. Отсутствие официально заявленных территорий также вызвало у «граждан» Виртландии вопрос о необходимости приобретения собственного земельного участка для дальнейшего сотрудничества с участниками Организации Объединённых Наций, однако после продолжительных дискуссий от этой идеи решили отказаться. Виртландия активно ведёт антивоенную политику, заявляя о необходимости мира во всём мире (отчасти поэтому её руководство и отказалось от претензий на реальные территории – дабы не порождать ещё один территориальный спор). Так, Виртландия в 2010 году в знак поддержки деятельности международной организации WikiLeaks предоставила гражданство Джулиану Ассанжу, а в 2013 году – Эдварду Сноудену, поддержав тем самым его борьбу с тотальной слежкой спецслужб США. На данный момент по официальным данным «гражданство» интернет-государства имеет свыше шести тысяч человек. Помимо всего прочего у Виртландии есть официальный магазин, в котором можно приобрести сувениры с символикой «государства», вся прибыль поступает в благотворительной фонд поддержки виртуального государства. Также Виртландия с 2009 года выпускает собственные монеты, став первым виртуальным государством, выпускающим золотые монеты. Вместе с этим «государство» выпускает уникальные марки ручного производства и выдаёт собственные удостоверения личности в виде идентификационных карт. И пусть Виртландия не может даже в теории стать полноценным государством, её основные принципы и позиции определённо заставляют уважать это образование гораздо больше, чем все упомянутые выше вместе взятые.

Но среди виртуальных государств есть и те, которые смогли добиться несвойственных для своего вида территорий высот и вплотную приблизиться в правовом статусе к непризнанным государствам. Таких территорий крайне мало, но именно они и вдохновляют других на создание собственных «государств». Одним из таких примеров является Княжество Силенд. Физически территория Силенда возникла ещё в ходе Второй мировой войны, когда в 1942 году ВМС Великобритании соорудили на подступах к побережью серию платформ. Одной из них был Рафс-Тауэр. Во время войны на платформах размещались зенитные орудия, и находился гарнизон из 200 человек. После окончания военных действий большинство башен было разрушено, но Рафс-Тауэр, будучи за пределами британских территориальных вод, остался нетронутым. В 1966 году отставной майор британской армии Пэдди Рой Бейтс и его друг Ронан О’Рэйлли выбрали платформу Рафс-Тауэр, к тому времени давно заброшенную, для строительства парка развлечений. Однако через некоторое время они поссорились, и Бейтс стал единоличным хозяином «острова». В конечном итоге 2 сентября 1967 года он объявил о создании на территории платформы независимого Княжества Силенд, а себя провозгласил князем Роем I. После этого (вследствие неудавшейся попытки британских властей занять платформу), в 1968 году против Бейтса как гражданина Великобритании был начат судебный процесс (что стало, по мнению большинства экспертов, фатальной ошибкой британских властей в этом вопросе). В этом же году суд Великобритании отказался рассматривать иски против Бейтса, сославшись на то, что британская юрисдикция не распространяется на территорию платформы. Это решение стало первой победой Силенда в борьбе за международное признание. После этого молодое княжество активно продолжило государственное строительство. У него появилась своя валюта, удостоверения личности, конституция, памятные марки и многие другие черты государственности. В 1978 году Силенд даже пережил попытку государственного переворота, по результатам которого организатор путча был осуждён за государственную измену и помещён в местную тюрьму. Но так как он имел второе (немецкое) гражданство, его судьбой заинтересовались власти ФРГ. В соответствии с решением суда 1968 года МИД Великобритании отказался вмешиваться в этот вопрос, и немецким дипломатам пришлось вести переговоры непосредственно с руководством Силенда. На остров прибыл старший юрисконсульт немецкого посольства в Лондоне доктор Нимюллер, что стало вершиной фактического признания Силенда независимым субъектом международного права и, соответственно, его второй победой. Князь Рой потребовал дипломатического признания Силенда, но в итоге, учитывая бескровный характер неудавшегося путча, согласился на устные заверения и великодушно отпустил нарушителя. Положение Силенда выгодно отличается от положения прочих виртуальных государств. Княжество имеет физическую территорию и располагает некоторыми юридическими основаниями на международное признание. Требование независимости базируется на нескольких аргументах. Самым фундаментальным из них является тот факт, что Силенд был основан в нейтральных водах до вступления в силу конвенции ООН по морскому праву 1982 года, запрещающей строительство искусственных сооружений в открытом море, и до расширения суверенной морской зоны Великобритании с 3 до 12 морских миль в 1987 году, что всё же создало прецедент для нового судебного разбирательства, иск о котором в 1990 году вновь был отклонён британским судом, и это стало уже третьей победой Силенда. На основании того, что платформа Рафс-Тауэр, на которой располагается княжество, была заброшена и вычеркнута из списков британского Адмиралтейства, её занятие рассматривается сторонниками княжества, как колонизация. Обосновавшиеся на ней поселенцы считают, что имели полное право учредить государство и установить форму правления по своему усмотрению. Вместе с этим имеется несколько фактов недипломатического признания Силенда независимым государственным образованием. Конвенция Монтевидео гласит, что государства имеют право на существование и самозащиту независимо от официального признания. В современной международной практике молчаливое (недипломатическое) признание – достаточно распространённое явление. Оно возникает тогда, когда какой либо режим не имеет достаточной легитимности, но осуществляет фактическую власть на своей территории. В отношении Силенда имеется четыре подобных свидетельства: Великобритания не платила князю Рою пенсию за тот период, когда он находился в Силенде; суды Великобритании отказались рассматривать иски против Силенда 1968 и 1990 годов; МИД Нидерландов и ФРГ в своё время вступали в переговоры с правительством княжества; бельгийская почта некоторое время признавала силендские марки. Княжество Силенд продолжает борьбу за международное признание и по сей день, на данный момент являясь чуть ли не единственным виртуальным государством, достойным упоминания без использования кавычек в отношении большинства черт государственности.

Таким образом, можно говорить о том, что виртуальные государства являются неким подобием непризнанных государств, имея при этом существенные различия, в большинстве случаев не позволяющие им получить значительные права и возможности на международной арене. У некоторых из них есть своя примитивная экономика, властная структура и даже подобие дипломатических отношений (как правило, с такими же виртуальными государствами), но на деле их появление практически всегда является лишь способом самовыражения людей с богатой фантазией и несбывшимися надеждами.