Текст книги "Хрустальная Звезда"

Мистер Айон посмотрел ей в глаза и ничего не ответил.

– Это не местное похищение, – твердо сказала Лея. – Неужели вы не понимаете, что никто из жителей Манто Кодру не мог бы сделать такое!

– Вы уверены, мадам?

Лея чувствовала себя такой усталой и подавленной, что продолжать этот спор с управляющим ей не хотелось. Она закрыла глаза.

Мистер Айон похлопал двумя левыми руками. Вошел один из его помощников, неся поднос, на котором стояли изящный старинный кувшин резного камня, чашка и блюдо с кексами. Сквозь тонкие стенки чашки сиял свет, резьба переливалась жидким золотом.

– Я взял на себя смелость распорядиться насчет чая, – сказал мистер Айон. – Он очень успокаивает.

Лея целый день ничего не ела. Еще минуту назад она была уверена, что уже никогда не сможет есть. Но когда она вдохнула тонкий аромат чая, ее пересохшие губы увлажнились, а когда взглянула на нежнейшие ореховые кексы, желудок довольно неэстетично заурчал.

– Благодарю вас, мистер Айон, – сказала Лея, обрадовавшись этому перерыву в их тягостном споре. – Но вы не позаботились насчет чашки для себя. Возьмите там, в буфете.

– Я уже перекусил, мадам.

– Я настаиваю, мистер Айон, – сказала Лея, вдруг опять испытав невольное подозрение по отношению к нему.

Помощник принес другую чашку, наполнил ее чаем и ушел. Лея взяла свою чашку и кусочек кекса.

– Это лучшие кексы нашего кондитера, – светским тоном сказала она. – Вы когда-нибудь их пробовали?

Кекс растаял у нее во рту, оставив приятный вкус.

– Я не могу есть сладкое, мадам, – вздохнул управляющий. – Но с удовольствием выпью с вами чашку чая.

Мистер Айон поднес чашку ко рту и выпил ее содержимое одним глотком.

Это немного удивило Лею. Все еще испытывая подозрение, она маленькими глотками пила чай и думала, не совершила ли она ошибку, съев кусочек кекса. Внезапно она рассердилась сама на себя. Вечно она все преувеличивает и готова в каждом видеть тайного врага! На миг она почувствовала себя бегущей с бластером в руке в погоне за противником.

«В старые добрые времена, – подумала она, – нам не нужно было никого подозревать. Мы знали, кто друг, а кто враг».

– Как мило, что вы привезли последние модели Корусканта на Манто Кодру, – сказал мистер Айон, продолжая поддерживать светскую беседу. – Новости обычно долетают до нас слишком медленно, мы ведь так далеко от центра.

– Какие модели? – удивилась Лея, но тут же вспомнила, во что одета. Она хотела объяснить, что просто была не в состоянии переодеться в какое-нибудь роскошное платье.

– Понимаете…– начала Лея и вдруг замолчала. Ей почудилось, что в словах управляющего был скрытый упрек.

Но, взглянув на него, она поняла, что он совершенно искренен.

– Это вовсе не последний крик моды, – сказала она, отпив еще глоток.Просто в этой одежде очень удобно, вот и все.

Мистер Айон зевнул и тут же покраснел от смущения:

– Прошу прощения, мадам!

Лея кивнула и вдруг зевнула сама.

– Нам надо было пить чай с перцем, – сказала она. – Этот слишком расслабляет.

Лея пыталась вспомнить, на чем прервался их спор. Кажется, мистер Айон говорил, что дети, должно быть, спрятаны где-то поблизости. Лея очень сомневалась в этом.

«Если бы они действительно были поблизости, разве я не почувствовала бы это? – подумала она. – Разве я не знала бы? Нет, они похищены Мастером Темной Стороны Силы».

Лея взглянула на управляющего, но ничего не сказала.

«А может быть, это все-таки не Темная Сторона, – продолжала размышлять она, тщетно пытаясь себя успокоить. – Может быть, дворец построен из какого-нибудь уникального материала, который мешает мне почувствовать присутствие детей. Если исаламири могут препятствовать Силе, то не тот же ли это самый феномен?»

Лея опять зевнула. Как зеркальное отражение, то же самое сделал и управляющий. Лея уже не в силах была бороться со сном.

– Мы должны… – пробормотала она и тут же забыла, что хотела сказать.

– Спокойной ночи, мадам, – тихо сказал мистер Айон. Он тяжело поднялся, помогая себе всеми четырьмя руками. По пути к двери он вдруг споткнулся и чуть не упал. В другой раз Лея очень удивилась бы его неуклюжести, но сейчас ей было все равно.

Ее желание спать пересилило все, даже страх. Она пыталась подняться, но кресло было таким мягким…

«Сейчас я встану, – подумала Лея. – Сейчас…»

ГЛАВА 2

Прямо как в старые добрые времена – правда, малыш? – сказал Хэн Соло Люку Скайвокеру.

Сидевший в кресле второго пилота «Сокола» Люк усмехнулся:

– Как в старые добрые времена, только им-перцы не палят в нас со всех сторон.

– Это точно!

– И Джабба Хатт не устраивает тебе разборки по поводу спрятанной контрабанды.

– Еще бы!

– И никто не пытается вытрясти из тебя старые карточные долги.

– Тоже верно, – сказал Хэн, а сам подумал:

«Это не мешает мне заработать новые. В конце Концов, для чего тогда отпуск?»

– И наконец, ты не можешь строить глазки каждой красотке, проходящей мимо.

– Еще как могу! – рассмеялся Хэн и тут же поспешил защититься от насмешек своего шурина:– А что, собственно, в этом плохого? Мы с Леей знаем, что всегда будем вместе, мы доверяем друг другу. Она меня не ревнует.

Люк громко рассмеялся:

– И ты, конечно, тоже не возражал бы, чтобы Лея флиртовала с кэрлианским послом. Очень красивый парень этот Кэрл.

– Нисколько не возражал бы. Подумаешь, маленький невинный флирт! Однако Кэрл больше пялится на свои прекрасные руки. На все четыре. – Хэн мечтательно вздохнул. – Знаешь, малыш, флирт – одно из лучших изобретений цивилизации.

Люк ненавидел, когда Хэн называл его малышом. Он нахмурился и стал смотреть через иллюминатор в гиперпространство.

– Кстати, а почему бы тебе самому немного не пофлиртовать? – весело спросил Хэн.

– Я мог бы вам помочь. Мастер Люк, – подал голос Трипио, сидевший в пассажирском кресле. – У меня большая библиотека любовной поэзии на нескольких языках, доступных человеку, – она в вашем распоряжении. Еще у меня есть книги по медицине, этикету и – У меня нет времени для флирта, – сухо сказал Люк. – И для любовной поэзии.

Трипио замолчал, обдумывая слова Люка. Боковым зрением Хэн видел, как он ерзал в своем кресле – должно быть, сгорал от желания сказать что-нибудь еще. Для маскировки Трипио покрыл свой блестящий золотистый кожух пурпурным лаком. Хэн еще не мог привыкнуть к этой перемене.

– Не будь таким занудой, – сказал Хэн Люку. – Неужели Рыцарь Джедай не может немного развлечься? Как же тогда появлялись бы на свет маленькие Рыцари Джедай? Клянусь, что старый Оби ван…

– Я не знаю, что делал Оби ван! В голосе Люка было скорее страдание, а не гнев. Глубокое одиночество молодого Джедая тронуло Хэна.

– Я не знаю, как поступали другие Рыцари Джедай, – тихо сказал Люк. – Оби ван Кеноби я знал недостаточно долго. Империя уничтожила очень много записей и… Я не знаю.

Хэн очень хотел бы, чтобы Люк нашел кого-нибудь, с кем мог бы разделить и жизнь, и работу. Союз Хэна и Леи с каждым годом и с каждым днем становился все крепче. Хэн очень ценил свое счастье и поэтому был так обеспокоен одиночеством шурина.

– Будь проще, Люк, – сказал он. – Расслабься. – – Но традиции…

– Это всего лишь традиции. И не надо обманывать самого себя, – сказал Хэн. – Мы всегда любили блеф. В старые добрые времена.

– В старые добрые времена, – задумчиво повторил Люк.

– Не грусти! Кто знает, что мы найдем там, куда летим? Может быть, других Рыцарей Дже-даев, тогда они помогут со школой.

– Может быть, – сказал Люк. – Надеюсь. «Сокол» вышел из гиперпространства. Неожиданно пронзительно зазвенели сигналы тревоги, и радиационные щиты уловили нечто подозрительное вокруг корабля.

Хэн выругался. Он ожидал радиационное излучение в этом регионе и специально оборудовал корабль средствами защиты. Но он не думал, что радиация может быть такой мощной.

Хэн спешно проверил все системы корабля, чтобы убедиться, что ни одна из них не вышла из строя, и посмотрел в иллюминатор. То, что он увидел, заставило его присвистнуть от благоговейного трепета.

Плотное, сверкающее звездное поле простиралось вокруг «Сокола». Там было две группы звезд: гигантские красные венами извивались вокруг скоплений карликовых белых. Звезды были расположены так близко друг к другу, что образовывали огромную хаотичную систему, в которой одна звезда вращалась вокруг другой, увлекая ее в свой безумный танец и отхватывая звездную материю с ее поверхности.

В этом круговороте звезд царил невообразимый хаос – то одна, то другая неожиданно меняла свой облик. Группа звезд могла разлететься во все стороны, другая – наоборот – могла сжать свою массу до размеров планеты, луны, кулака, булавочной головки и в конце концов исчезла бы.

– Осмелюсь выразить свое мнение, – сказал Трипио. – Несмотря на сверхзащиту, я чувствую, как радиация проникает сквозь мою оболочку и достигает самого центра. Мне страшно представить, что она может сделать с вашей куда более тонкой биологической структурой. Разведывательную Станцию Крси оборудовали так, чтобы противостоять этой атаке. Осмелюсь предложить как можно быстрее добраться до нее.

Как будто в подтверждение словам Трипио яркая вспышка света из непонятного источника на миг ослепила Хэна. Этот космический луч как будто пронзил его насквозь.

– Хорошо мыслишь, Трипио, – сказал он. «Сокол» взял курс на Станцию Крси.

Хэн вел жорабль мимо довольно странной звездной группы. Едва ли он когда-нибудь видел такую. Древняя, вымирающая, кристаллизирую-щаяся белая карликовая звезда вращалась по немыслимой эллиптической орбите вокруг черной дыры.

Целую вечность назад обычная маленькая желтая звезда мирно вращалась здесь вокруг бело-голубого гиганта. Потом голубая звезда отжила свой век и погибла. Она стала туманностью, излучавшей свет и радиацию и разбрызгивающей свои осколки в пространство. Этот свет и взрывы осколков были еще видны с отдаленных Галактик.

Со временем остатки ядра голубого супергиганта погибли под силой собственного притяжения. Результатом этого стала дегенеративная масса – черная дыра.

Неистовство туманности нарушало орбиту ее спутника – желтой звезды. Ее орбита начала искажаться, и желтая звезда попала в сверхплотное поле черной дыры. Черная дыра поглощала все, даже свет, оказавшийся в пределах ее досягаемости. А когда она захватывала материю – даже целую желтую звезду, – она расщепляла атомы и формировала их в сверкающий диск, который крутился с бешеной скоростью, создавая дикую жару – погребальный костер для несчастного желтого спутника, который был уже навсегда потерян для Вселенной.

Но в этой системе была еще и третья звезда – маленькая белая, еще излучающая жару, хотя ее структура уже начала замораживаться и становиться подобной кристаллу.

– Взгляни-ка, малыш, – сказал Хэн. – Вот это зрелище!

– Действительно, зрелище, достойное внимания, Мастер Хэн, – с готовностью откликнулся Трипио. – Но это лишь жалкая тень того зрелища, которое мы могли бы наблюдать, когда Черная Дыра захватит хрустальную звезду. Люк молча смотрел на звездный водоворот. Хэн с усмешкой наблюдал за ним.

– Эй, малыш, – сказал он. – Оторвись-ка на минутку!

Люк вздрогнул.

– Что! – спросил он, глядя на Хэна, как на пустое места

– Ку-ку! Не знаю, где ты был, но только не здесь.

– Я думал об Академии Джедаев. Мне не нравится, когда я бросаю своих студентов, пусть даже на несколько дней. Правда, я надеюсь найти других, уже обученных Джедаев – возможно, мы сможем что-то сделать для Академии, для Новой Республики…

– Мы уже сделали немало, – сказал Хэн, скрывая усмешку. Ему в свое время пришлось потратить немало сил, чтобы установить мир между обычными людьми, не знающими практики Джедаев, и в глубине души он считал, что от Рыцарей Джедаев гораздо больше проблем, чем пользы. А что если они все используют Темную Сторону Силы?

Люк продолжал молча смотреть в иллюминатор.

Хэн пренебрежительно относился к кошмарам, считая их всего лишь игрой воображения. Но иногда он вздрагивал, как от кошмара, при мысли о том, что может случиться с его детьми, если их станет соблазнять Темная Сторона Силы.

«Как здорово, что сейчас они в полной безопасности, – с улыбкой подумал Хэн. – Мои дети вместе с моей принцессой ждут меня в одном из таинственных древних замков Манто Кодру».

«Сокол» проследовал мимо белого карлика, излучавшего яркие вспышки, направляясь к самому опасному региону Черной Дыры.

Хэн еще раз проверил защитные экраны и дал газу сквозь зловещее радиационное поле. Сверкающий диск, как будто почувствовав это, начал вращаться еще быстрее, излучая яркий до рези в глазах свет.

У белого карлика не было естественного спутника, но люди подарили ему искусственный планетоид. Разведывательная Станция Крси была порождением Империи. Ее задачей было перемещаться от планеты к планете, фиксируя лояльность или нелояльность имперской власти. Когда она приближалась к какой-нибудь планете, жители сходили с ума от страха, считая, что их посещает дьявол.

Когда Империя пала, выдающиеся достижения Станции Крси были забыты. Профессионалы, работавшие там, или спаслись бегством, или признали власть Новой Республики. Но сама станция осталась, продолжая выполнять свою задачу – приспособить разрушительную мощь Черной Дыры к воинственным целям приверженцев Империи.

Станция находилась в самом отдаленном уголке цивилизации, защищенная от посягательств извне мощным радиационным излучением. Большинство ее обитателей продолжало жить, учиться и работать, как будто ничего не произошло. В общем-то, они были даже счастливы – освободились от власти Империи и в то же время практически не ощущали на себе власть Новой Республики.

«Сокол» был уже совсем близко от Крси. Хэн облегченно вздохнул, увидев, что защитные экраны пришли в нормальное состояние, – значит, станция блокировала радиационное излучение.

Мощные защитные экраны, покрывавшие половину искусственного планетоида, издали напоминали лоскутный зонтик. Купола были прозрачными, но тем не менее они надежно защищали жителей от радиации. В месте, где улавливалась особенно сильная вспышка радиации, они тут же уплотнялись.

Хэн посадил «Сокола» на свободный участок, сплошь покрытый битым камнем. Специально оборудованного космопорта на Крси не было, Щит обслуживала наемная компания, взявшая в аренду этот участок.

К ним двинулся гусеничный вездеход, таща за собой большой прозрачный лист.

– Не очень-то здесь оживленно, – сказал Хэн. – Не думал, что проведу отпуск в такой тихой заводи.

На площадке находилось еще примерно с дюжину кораблей различных типов. Большинство было защищено экранами, но некоторые стояли под открытым небом и уже начали приходить в негодность.

– Кажется, нас встречают, – сказал Трипио. – Неужели нам придется залезть в этот вездеход?

Трипио выглядел очень обеспокоенным. Несколько недель назад Хэн стал получать непонятные сообщения. Трипио распознал сигналы и сказал, что этот язык уже почти вымер. Сообщения приходили одновременно со слухами о странных событиях на Крси.

– Мне не следовало предлагать отправиться в эту экспедицию, – сказал Трипио.

Хэн поручил Трипио ответить на эти сообщения и договориться о встрече, используя тот же непонятный язык. Теперь дройд нес полную ответственность за всю экспедицию.

– Я надеюсь, что нас не заманили обманом в ловушку, – продолжал бубнить Трипио.

– Все в порядке, Трипио, – сказал Хэн. – Тебе не в чем себя винить.

– Но если что-нибудь случится, я этого не перенесу…

Хэну надоело слушать причитания Трипио. Может быть, он и сам будет испытывать чувство вины перед Люком, если тому не удастся найти Джедаев. Но, как бы то ни было, Хэн был рад оказаться здесь, хотя поездка обещала быть скорее приключением, чем отдыхом.

Он посмотрел на невысокие узкие прозрачные туннели, связывавшие районы станции. Хотя поисковое оборудование Империи было демонтировано, большинство обитателей осталось на станции. Многие из них нашли другие способы зарабатывать деньги и даже неплохо преуспевали, ничуть не сожалея о падении Империи или недостатке внимания со стороны Новой Республики.

«Вот это отдых! – подумал Хэн. – Ни тебе послов, ни парадных костюмов, ни официальных обедов».

Вездеход приблизился к ним и остановился.

– Как вы собираетесь оплатить эту услугу? – раздался скрипучий голос.

– У нас есть гарантийное письмо, – сказал Хэн.

– Я принимаю только твердую валюту, – проскрипел водитель и начал разворачивать вездеход.

– Эй, подожди, приятель! – крикнул Хэн. – Ты… – Он чуть было не сказал: «Ты что, не знаешь, кто я?» Он путешествовал инкогнито, и водитель, конечно, не знал, кто он.

– Гарантийное письмо требует обеспечения, Мастер Хэн, – сказал Трипио.Иначе оно не имеет силы.

– Знаю, – усмехнулся Хэн. – Я просто хотел помахать у него перед носом всеми этими подписями и печатями.

Вездеход пополз по направлению к туннелю.

– Давай назад! – крикнул Хэн. – Плачу наличными!

– Покажите ваши деньги.

Хэн показал красивые, цвета радуги, банкноты Новой Республики. Как хорошо, что Сенат в свое время не смог протащить закон, запрещающий свободное обращение наличных денег. Хэн как раз тогда занимался контрабандистской деятельностью, и ему было бы трудновато обходиться без свободно конвертируемой валюты. Именно из-за контрабанды Сенат и хотел принять этот закон.

Вездеход приблизился вплотную к «Соколу» и уткнулся в его защитные экраны.

Хэн отключил двигатель «Сокола» и нажал кнопку охранной сигнализации.

– Ну, пошли, – сказал он. – И не забывайте, кто мы такие. Я хочу сказать – как раз забудьте, кто мы такие.

Трипио заранее побеспокоился о маскировке, выкрасив себя в темно-пурпурный цвет. Хэн отрастил бороду. И только Люк ничего не сделал, чтобы замаскироваться.

– Послушай, малыш, – сказал Хэн. – Я все-таки думаю, что ты должен что-нибудь сделать. Может быть, постричься наголо? Иначе тебя наверняка кто-нибудь узнает.

Люк с усмешкой взглянул на него:

– Я не буду стричься. Никто меня не узнает. Его черты внезапно затуманились и стали изменяться. У Хэна закружилась голова. На его глазах Люк стал совсем другим человеком: волосы потемнели, черты лица стали обычными и незапоминающимися, а сам он стал выше и тоньше.

– Проклятье! – сказал Хэн. – Только не делай этого со мной.

Новый облик Люка вновь затуманился и стал прежним.

– Хорошо, – сказал молодой Джедай. – Не буду тебя больше пугать. Но теперь ты веришь, что меня никто не узнает?

– Верю, – усмехнулся Хэн.

Они открыли дверцу люка и вышли наружу.

Хэн очень хотел, чтобы с ними сейчас был Чубакка. Но, поскольку они решили путешествовать инкогнито, это было бы слишком рискованно. Отрастив бороду, Хэн имел все основания рассчитывать, что его не узнают. Но человек, путешествующий вместе с коричневым вуки, сразу был бы разоблачен: во всей Республике слишком хорошо знали генерала Хэна Соло и его верного друга Чубакку.

Входное отверстие вездехода было открыто, но Хэну преградил путь какой-то полупрозрачный рычаг. Хэн нажал на него, но рычаг не двинулся с места. Хэн нажал еще сильнее, но тут перед ним появилось еще несколько подобных рычагов. Хэн стал колотить по ним, теряя терпение.

– Эй! – крикнул он водителю.

– Отпусти! – раздался скрипучий голос.

– Отпусти его, – сказал Люк. – Ты держишь его за руку. И за ногу. И еще не знаю за что.

– Откуда ты знаешь?

Но Люк только посмотрел на него и ничего не сказал.

Хэн отпустил конечности водителя.

– Ненавижу, когда ты так делаешь, – заметил он Люку.

– Деньги вперед, – сказал водитель. – Потом входите.

Хэн вытащил несколько купюр и протянул их вперед. В дверной проем просунулась тонкая полупрозрачная конечность с четырьмя когтями стального цвета, острыми и длинными – едва ли не с руку Хэна.

– Прелестные ноготочки, – усмехнулся Хэн и вложил деньги в когти. «Прелестные ноготочки» тут же проворно сгребли купюры.

– Спасибо, сказал водитель. – Но вы должны мне больше.

– Как больше? – воскликнул Хэн. – За парковку на куче камней?

– За парковку на куче камней под моим щитом, – проскрипел водитель.Имейте в виду, что скоро начнется очередная радиационная атака. Этот щит я взял в аренду. Как хотите, я могу и убрать его. Как пожелаете.

Хэн понимал опасность радиационной атаки. Когда белый карлик приближался к Черной Дыре, она начинала бешено извергать потоки горячего газа. Радиация усиливалась, переходя в настоящий ураган.

– Радиация, несомненно, окажет вредное воздействие на «Сокола», – сказал Трипио – Его нельзя оставлять незащищенным.

– Знаю, – отозвался Хэн. Он вытащил еще три купюры и сунул их в когти. «Кажется, это существо собирается нас разорить, – подумал он. – Ну что ж, у нас тогда хотя бы останется гарантийное письмо».

Когтистая лапа исчезла. Вместо нее, шурша, вытянулись другие конечности, затем опять свернулись и обвились вокруг водителя, сидевшего в передней части кабины.

– Я готов ехать в город. – сказал водитель.

– Спасибо, – отозвался Хэн. Трипио разглядывал салон вездехода.

– У вас нет других пассажиров? – спросил он.

– Тогда мне понадобился бы прицеп, – ответил водитель.

Трипио сказал несколько слов на каком-то странном языке, звучавшем так непривычно, что Хэн поежился. Впрочем, он вспомнил, что Трипио однажды уже говорил на нем, когда переводил сообщения с Крси.

«Неужели Трипио думает, что этот парень и есть наш контактер, – подумал Хэн. – Этого мне меньше всего бы хотелось».

Водитель зашуршал несколькими отростками, покрытыми волосками со слуховыми сенсорами и острыми защитными шипами.

– Что вы хотели этим сказать? – обратился он к Трипио. – Почему вы раздражаете мои слуховые органы?

– Прошу прощения, – проговорил Трипио. – Я не сказал ничего существенного. Просто я вас не за того принял.

Вездеход медленно отъехал от корабля и направился в город.

У платформы водитель остановился. Открылась входная дверь туннеля. Хэн спрыгнул вниз и шагнул вперед. Люк и Трипио последовали за ним. Вездеход развернулся и пополз обратно.

– Чертовы пауки, – брезгливо сказал Хэн. – Может быть, я к ним несправедлив, но у меня от их вида бегают мурашки по спине.

– Пауки? – удивился Трипио. – Здесь есть пауки? Я должен быть начеку, иначе они могут оплести паутиной моих спутников. Однажды я слышал, как один дрояд…

– Я имел в виду водителя, – сказал Хэн.

– Но он же не паук, – возразил Трипио.

– Да я образно выражаюсь.

– Но…

– Ну что ты волнуешься? – засмеялся Хэн. – Ладно, забудь о том, что я сказал.

– Паук или не паук, а бизнесмен он неплохой, – сказал Люк.

– Это точно! Настоящий грабитель, – подтвердил Хэн.

Трипио сделал несколько осторожных шагов и огляделся по сторонам.

– Я уверен, что наш контакте? где-то здесь, – пробормотал он. Хэн взглянул на Люка.

– Ну, что теперь? У тебя есть какие-нибудь соображения, откуда начинать искать твоих потерявшихся Джедаев?

Люк покачал головой. Волосы упали ему на лоб, и на мгновение Хэну показалось, что он опять видит перед собой того зеленого юнца, каким был Люк во время их первой встречи. Но

Люк уже давно не был юнцом. За годы их знакомства он менялся на глазах и теперь стал совершенно не от мира сего. Это одновременно и трогало, и тревожило Хэна.

– Я надеялся, что смогу почувствовать…– Люк невесело усмехнулся. – Но не чувствую. Может быть, они загородились защитными экранами. Спрятались. Империя жестоко преследовала их, запугать не смогла, но научила скрываться.

– А тебе не кажется, что они могли бы заметить, что давным-давно нет никакой Империи? – спросил Хэн с легкой насмешкой.

– Зато есть немало людей, которые мечтают ее возродить, – мрачно возразил Люк.

– Мечтать не вредно, – усмехнулся Хэн. Он не очень-то верил в существование этих спрятавшихся Джедаев. Но, с другой стороны, чем дольше Люк будет искать их, тем дольше у Хэна продлится отпуск.

«Надо бы поменьше подкалывать его», – подумал Хэн.

За полупрозрачными радиационными щитами огни карнавала казались серыми и тусклыми. Мелькали неясные очертания всевозможных существ, приглушенно звучала какофония звуков.

Хэн взглянул наверх. Он остерегался смотреть прямо на сверкающий диск Черной Дыры даже через защитный экран. Белая карликовая звезда в это время двигалась к центру системы. Наконец она поравнялась со сверкающим диском, и в небе

– взорвался ослепительный фейерверк, превзошедший по своему масштабу все фейерверки, которые устраивала человеческая цивилизация.

Хэн направился по туннелю к первому куполу станции, Люк и Трипио последовали за ним. Горячий душный воздух окутывал их, он был таким густым, что его можно было видеть и даже взять в руки.

«Те, кто живет здесь, должно быть, приехали из тропических миров»,подумал Хэн.

На любой искусственной станции не так уж трудно поддерживать нормальную температуру, но на Крси это было невозможно. Сверхмощные холодильные установки работали в полную силу, так что вибрировала земля под ногами. Экраны защищали околопланетное пространство от радиации, но неистовая энергия Черной Дыры трансформировалась в безумную жару, которая проникала всюду. Холодильные агрегаты работали на пределе возможностей, чтобы перегонять жару на ночную сторону Крси, где она уходила в пространство. Впрочем, ночная сторона Крси была совсем невелика – по одну сторону Станции была Черная Дыра, по другую – белый карлик.

Хэн дотронулся до стены туннеля, но тут же отдернул руку. Несмотря на все усилия холодильных установок, стены были совершенно раскаленными.

– Я же ясно объяснил нашим корреспондентам, чтобы они нас встретили,растерянно сказал Трипио, пурпурный облик которого все еще казался непривычным. – Не могу понять…

И тут случилось что-то странное. Люк прошел сквозь Хэна. Генерал Соло вздрогнул и остановился.

«Он прошел сквозь меня? – подумал Хэн. – Или мне это только показалось? Проклятье, ненавижу эти его штучки!»

– Трипио, – как не в чем ни бывало сказал Люк. – Успокойся. У нас совсем другие планы.

– Но, Мастер Люк, уверяю вас, я не заставлял…

– Не заставляй лучше напрасно эксплуатировать свое голосовое устройство.

– Ну что ж, – обиженно произнес Трипио. – Как вам будет угодно.

Пот ручьями стекал у Хэна по спине и заливал лицо. Он вытер лоб и закатал рукава.

В свое время Лея заставила его больше уделять внимания своей одежде. Хэн имел обыкновение надевать первое, что попадалось под руку, но постепенно он смирился и стал облачаться в костюмы, соответствующие конкретному событию – будь то официальный прием или званый обед. Единственное, против чего он всегда протестовал, – это военная форма. Хэн вообще ненавидел униформы и обычно приходил в штатском даже на военные смотры.

В эту поездку он не взял ни одного официального костюма. И хотя его потрепанные брюки из грубой ткани и старая, видавшая виды рубашка совсем не подходили к тропическому климату Крси, он чувствовал себя легко и свободно. Никаких униформ, торжественных речей и официальных приемов. Свобода!

Он громко рассмеялся.

– По-моему, здесь нам скучно не будет, – сказал он.

– А где Трипио? – спросил Люк.

– Не знаю. Ты, наверное, оскорбил его лучшие чувства, сказав, чтобы он заткнулся.

– Я только посоветовал ему не орать на каждом углу о том, для чего мы сюда приехали и вообще кто мы такие.

– Ну и где же он может быть?

– Я мог бы найти его, – сказал Люк. – Но не буду этого делать. Не буду делать ничего такого. Не хочу напороться.

– И ты даже не дашь сигнал своим Джедаям? Тогда они сами прибежали бы к нам.

– Давай сначала найдем здесь какое-нибудь пристанище. Я не очень много знаю о людях, которых ищу. Слышал какие-то странные рассказы…

– Ты прав, малыш, – сказал Хэн. – Абсолютно прав.

– И если они Джедаи, я хочу быть уверен, что они не пользуются Темной Стороной.

– А ты мог бы узнать – почувствовать, – если тот, кто использует Темную Сторону, находился бы рядом?

– Уверен, что мог бы.

– Прекрасно!

– Думаю, что мог бы. – Люк невидящим взглядом смотрел сквозь прозрачную стену туннеля. – Надеюсь, что мог бы.

«Что я все время болтаю? – рассердился на себя Хэн. – На кой мне эти Джедаи? От них больше хлопот, чем пользы».

Они миновали выход из туннеля и вошли в первый купол Крси.

Там стоял невообразимый шум, такой же плотный, как и жаркий парообразный воздух. Хаотично вспыхивали огни, от мелькания разноцветных красок рябило в глазах.

Хэн искоса поглядывал на Люка, размышляя о его маскировке, но не решаясь ничего спросить. Люк обещал больше не пугать Хэна, и Хэн был рад, что парень, идущий рядом с ним, – Люк Скайвокер, его шурин, пилот и, если ему так хочется, Рыцарь Джедай. На нем была одежда, которая, к счастью, не очень отличалась от одежды большинства людей. Она не выдавала в нем Рыцаря Джедая и в то же время надежно скрывала Огненный Меч.

Хэн погладил бороду. Эта привычка появилась у него за то время, пока он ее отращивал. В эти последние недели перед путешествием Хэн становился все более нетерпеливым и раздражительным. Ему казалось, что борода растет слишком медленно, да и вообще приготовления к поездке чересчур затянулись. Поглаживание бороды, конечно, не могло ускорить ее роста, но этот жест стал для Хэна чем-то вроде талисмана. Он напоминал о том, что долгожданная поездка приближается с каждым днем.

В огромном первом куполе Станции Крси царила карнавальная кутерьма. Музыканты и жонглеры, акробаты и торговцы демонстрировали свои возможности и товары.

У края дороги кучей лежала группа бребишемов, извиваясь и перекатываясь. При этом они трясли своими длинными мордами и хлопали огромными, как лопухи, ушами. От группы исходил низкий протяжный стон, и невозможно было понять – кто-то один или все вместе издавали его. Бребишемы так тесно прижимались друг к другу, что составляли единый живой организм.

Люк бросил монету в корзину, стоявшую перед группой.

– Зачем это ты? – спросил Хэн.

– В знак восхищения их искусством.

– Искусством? – Хэн изумленно посмотрел на Люка, но тот был совершенно серьезен.

– Именно. И не более странным, чем танцы или игра в болобол.

– Ну что ж, ты имеешь право на свое мнение, – сказал Хэн. Перед ним вдруг возникла картина того вечера, когда они с Леей последний раз танцевали. Это было на каком-то приеме: где именно, Хэн уже не помнил. Запомнились только эти несколько свободных минут, когда они с Леей смогли наконец отдохнуть от торжественных речей и закружиться в танце посреди огромного зеркального зала. Острое чувство желания вновь прикоснуться к Лее кольнуло его сердце.

– Пожалуйста, уважаемые, найдите маленькую монетку для меня, – существо, едва доходившее Хэну до пояса, дернуло его за рукав. Густой серо-зеленый мех скрывал его формы. – Есть ли в ваших карманчиках монеточка для меня?

– Нет, – ответил Хэн. – Мелочи у нас нет.

– Подожди, – сказал Люк. – Кажется, у меня что-то есть. – Он вытащил из кармана монету и дал ее серо-зеленому существу.