Текст книги "Нежность"

Вячеслав Прах
Нежность

Вся палитра человеческих чувств в одной книге…

© В. Прах, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

* * *

Нежность – это прикосновение к человеческой душе. Нежность – ключ к разгадке человека. Нежность – форма выражения любви. Нежность – это поэзия, а любовь – искусство.

Нежность – необычайно редкое явление, и если однажды вы закроете глаза и увидите полярное сияние в то мгновение, когда к вам прикоснется другой человек, – знайте, что вы испытали нежность.

Нежность – язык, на котором невозможно общаться, если рядом человек, не понимающий этого языка. Если рядом вдохновение, которое ни разу не смогло открыть в сердце поэта поэзию.

Этот язык можно лишь внезапно в себе обнаружить, если в одно прекрасное утро почувствовать себя художником, макающим кисть в собственную душу. Не жалея своей натуры/красок для того существа, которого хотелось бы этой кистью касаться. Не пытаясь изобразить в том существе собственное отражение, оставить его таким же совершенным, как оно есть. Сохранить внезапно раскрывшийся бутон, наслаждаясь лишь его ароматом.

Нежность – это наивысшее проявление любви. Открыть в человеке все самое чудесное и постоянно наслаждаться своим открытием – вот, что такое нежность.

Глава первая

Вячеслав любил себя. И любил настолько сильно, что если вдруг обнаруживал, что знакомые не разделяют с ним его великих чувств к собственной персоне, то приходил в крайнее возмущение. А затем вычеркивал этих псевдознакомых из своего круга общения.

Вячеслава обязаны были любить все – начиная с родителей, сдувавших пылинки с его нежной головки, и заканчивая черным котом, переходившим ему дорогу. Все преподаватели в институте, все знакомые в группе, даже уборщица, не знающая имени юноши, обязаны были испытывать особое чувство при виде него. Кто не любил Вячеслава, тот не заслуживал даже взгляда в свою сторону. Молодой человек нуждался в любви всего мира, и в девятнадцать лет он представил миру свою первую книгу.

О чем мог написать юноша в девятнадцать лет, как не о любви? О чем еще сладкие медовые губы, которые умели только целовать, красиво говорить, а иногда и ругаться, могли поведать всему белому свету, как не о запахе выдохшихся со временем чувств. Как не об аромате увядшей в его руках розы, которая со временем перестала прекрасно пахнуть, напротив – стала вонять. Он и героиню своей книги назвал Розой, ассоциируя ее с увядающей женщиной, давно не испытывавшей сильных эмоций и трепетных чувств.

Трудно сказать, каким образом молодому человеку удалось написать такую романтичную, чувственную книгу в свои юные годы. Произведение, которое нашло отклик в сердцах десятков тысяч читателей. Работу, которая принесла молодому автору признание и любовь совершенно незнакомых людей, не знавших даже цвета его глаз, но ощутивших, как он способен своим текстом заставить их сердца замирать. Женщины писали ему письма и признавались в любви, они находились в полном восторге от его книги. Они хотели его читать еще и выпивать до дна. Ненасытные читатели часто писали ему в письмах, что одной книги мало, чтобы познать полностью его душу. Люди хвалили Вячеслава и говорили с важным видом, что у него есть талант. Знакомые гордились юношей, а забытые люди из глубокого детства вдруг внезапно вспоминали о нем и проявляли желание общаться. Вячеслав был по-настоящему счастлив, когда его так страстно любили.

Конечно, много было и таких, кому пришелся не по вкусу молодой писатель. Недовольные критики чернили его книгу и обвиняли в современной подаче. Да, нередко Вячеслава не любили только за то, что его книга – это не классическая, признанная литература, а всего лишь, как выражались просветленные, «жалкая попытка современника просунуть свое чтиво». Каждое замечание ранило юношу в самое сердце. Когда критиковали его книгу, Вячеславу всегда казалось, что критикуют его внешность. Особенно болезненно молодой автор переносил ненависть к своей книге. Были люди, которые открывали его книгу, дочитывали ее до конца и начинали яростно ненавидеть и саму книгу, и ее автора. Такие люди нередко желали Вячеславу смерти и всей душой заклинали больше не писать.

«Странно, когда человек ненавидит тебя за то, что ты есть. За то, что он однажды решил на тебя посмотреть», – голубоглазый писатель часто думал по ночам о природе этой ненависти.

Юноша с каштановыми волосами и выдающимся носом засыпал и просыпался в собственных объятиях. У него не было девушки, которую можно было бы ночью обнять, предложить ей свои руку и сердце или хотя бы поход в кино. Вячеслав любил себя настолько сильно, что у него даже не возникало мысли, что другого человека можно так же любить, а может быть, и сильнее. Но сказать, что темноволосый юноша не верил в природу любви, было бы ложью. Так как в собственной книге ему удалось написать о любви взаимной. О светлых влюбленных сердцах, которые отреклись от всего мира, лишь бы принадлежать только друг другу. Вячеславу прекрасно удалось передать ту неутолимую тягу, ту жажду другим человеком напиться, осушить чашу до дна, а затем вытереть свои сладкие от нектара губы и довольно, полной грудью, вдохнуть. Девятнадцатилетний юноша писал об этом в своем произведении, так как сам никогда не испытывал подобных чувств к женщине. Он идеализировал на бумаге мир. Писал текст, в котором переживал эмоции своего героя, проживал с ним интересную, наполненную жизнь, а затем возвращался в реальность, оставаясь тем же законченным эгоистом, что и раньше.

Вячеслав странным образом открыл в себе писателя. Таким же странным образом он его в себе и закрыл, став автором одной-единственной книги и нескольких миниатюрных рассказов.

«Пиши еще!» – требовала оголодавшая публика, не распробовавшая молодого автора до конца. Лучи славы постепенно угасали, и молодому эгоисту приходилось теперь довольствоваться не большими вкусными рецензиями в адрес его первой замечательной работы, а всего лишь объедками, чем-то вроде «спасибо» и «очень понравилось».

Вячеслав садился много раз писать в попытке сотворить новую, захватывающую историю, которая покорила бы еще больше сердец и не выдохлась бы, как первая книга. Напротив, его новое творение стало бы дорогим и редчайшим напитком, который со временем становится только лучше. Но виноградники начинающего винодела в этом году не уродили…

Вячеславу исполнилось двадцать лет.

* * *

Быть автором одной книги – это постоянно подсовывать окружающим их собственный огрызок от яблока, чтобы они смаковали его последние соки, а затем спрашивать: «Вкусно?»

«Конечно, вкусно», – говорили ему знакомые и самые близкие люди, которые не смели затронуть его ранимую натуру.

«Не очень!» – говорили ему читатели, давно переварившие яблоко вместе с огрызком и облизывающие собственные ладони. «Может быть, что-то еще?» – подкрадывался к нему читатель ближе, в надежде отведать новый кусочек его забытой на вкус души.

«А нечего!» – отвечал им двадцатилетний автор, не родивший и строчки за целый год.

Его читатель тяжко вздыхал и молча прощался с потухшей звездой-однодневкой, продолжая искать новых героев, предлагающих свою душу на пробу.

Вячеслава перестал любить мир. О нем все забыли так же внезапно, как и узнали. Юноша исчез с лица земли вместе со своим талантом.

Глава вторая

Вячеслав никогда не показывал лицо своему читателю. Автор одной книги предпочел остаться инкогнито в мире, где им восхищались. Его читательская аудитория не знала, как он выглядит, мужчина он или женщина, сколько ему лет и кто он по знаку зодиака (особенно часто интересовались, кто он по гороскопу, наивно полагая, что вся разгадка человека может быть заключена в его знаке зодиака). Так как писал Вячеслав от мужского лица, то к нему обращались в письмах как к мужчине, но, пожалуй, никто бы сильно не удивился, если бы за писательским столом внезапно обнаружилась смешная, романтичная старушка с сигарой в руке.

В один прохладный октябрьский день, просматривая свою почту, Вячеслав обнаружил любопытное письмо, которое с первых же строчек его заинтриговало. Оно начиналось так:

«Добрый день, автор. Я хочу, чтобы вы приехали ко мне и привезли с собой вашу книгу. Мне не важно, кто вы – мужчина или женщина, сколько вам лет, но я готова не задумываясь открыть вам дверь. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

Ваша преданная читательница».

Подпись.

Город Петербург. Место встречи. Время и день прибытия поезда.

Молодой человек трижды перечитал письмо. Как выяснилось минутой позже, Вячеслав был склонен к авантюризму. Он не задумываясь поехал на вокзал и купил билет на поезд, отправляющийся в чужой, незнакомый ему город. В другую страну, в которой его очень ждет совершенно незнакомый человек.

Голубоглазый писатель купил сначала билет, а затем задумался – стоит ли ему ехать и что понадобилось этой таинственной неизвестной особе от него. Какой вопрос она ему хочет задать? У Вячеслава даже на мгновение возникла мысль, что это всего лишь чья-то шутка, и на том месте, куда ему стоит прибыть, не окажется никого. А ему придется остаться одному в чужом городе.

«Может быть, стоит вернуть билет? – сомневался молодой автор единственной книги. – Нет, я поеду. А если никто не придет на назначенное место, то сниму номер в отеле и исследую незнакомый мне город. Пусть эта поездка будет маленьким путешествием», – убедил, наконец, себя Вячеслав.

Молодой человек два последующих дня провел в предвкушении предстоящей ему поездки. Его сердце странно трепетало не то от страха, не то от захватывающего дух предложения, которое ему казалось весьма особенным и, несомненно, заманчивым. Так не бывает в реальной, невыдуманной жизни, чтобы человека приглашали в другой город, в чужую страну, только бы задать вопрос, который нельзя озвучить в письме. Это письмо не давало ему покоя ни днем ни ночью, он перечитал его раз тридцать, а может быть, и сорок. И даже после сорок первого прочтения оно по-прежнему Вячеславу казалось загадочным, со скрытым смыслом. Юноша гадал, как выглядит девушка, пригласившая его в свой город на чашку чая, какой у нее цвет глаз, сколько ей лет и чем она занимается в жизни. Ему было интересно, есть ли у этой любопытной особы молодой человек или, возможно, даже целый муж, а если есть, то зачем она его пригласила. Ему часто писали женщины, которые были замужем. Их волновали самые разные вопросы, такие как: «Что сделать, чтобы снова вспыхнул в семейном очаге огонь?» или «Мы с мужем охладели друг к другу и хотим разрушить все, что было между нами. Что делать?». Автора одной книги считали великим философом, имеющим свой ответ на любой вопрос в этом мире. Молодой писатель не знал ответа ни на один из таких вопросов, так как сам не состоял в браке и был далек от семейной жизни. Но, как и любой другой человек, предоставленный себе любимому, он утверждал, что нужно разрывать такие отношения и как можно больше потакать зову своего прекрасного эгоизма.

«Лучше себя любимого ты не встретишь никого» – такой жизненный девиз был у Вячеслава, но об этом молодой человек решил помалкивать в компании знакомых. Так как многие его товарищи могли утверждать, что встречали в своей жизни, не считая самих себя, тех, кого они пламенно обожали и свято любили, забыв о собственном нарциссизме, даже на время его усыпив.

Вячеслав не любил вступать в подобные споры и всегда оставался при своем личном мнении.

* * *

Молодой человек прибыл на вокзал всего лишь с одним рюкзаком, взяв только самые необходимые вещи на несколько дней. Он не думал задерживаться в чужом городе больше чем на три дня, а потому отправился в путь налегке.

– Добрый вечер, – сказал он двум пожилым женщинам, сидевшим в его купе.

– Добрый вечер, – ответили те.

Вячеслав занял свое место, и между присутствующими наступило молчание.

– А куда вы направляетесь? – спросила у писателя женщина, которая сидела ближе к нему и была разговорчивее своей соседки.

– Туда же, куда и вы, – подметил внимательный писатель.

– Ой, – улыбнулась она. – Не то имела в виду. К кому вы едете?

– К девушке, – ответил Вячеслав, улыбнувшись, а затем перевел взгляд в окно медленно отправляющегося от станции поезда.

– К невесте? – осведомилась с любопытством дама.

– Не думаю.

– А я думаю, что к невесте. Да-да, не смейтесь! – сказала серьезным голосом женщина, снимая свое пальто виноградного оттенка.

– Да вы не знаете моей ситуации, – отмахнулся от нее молодой человек. И вдруг к Вячеславу пришла мысль, что он, может быть, едет сейчас к какой-нибудь старушке, которая начиталась любовных романов и решила позвать писателя в гости на откровенный разговор за чашечкой чая. Голубоглазый юноша затаил дыхание от нахлынувших на него неприятных чувств. А затем задышал ровно и решил выбросить из головы подобные мысли.

– Попомните мои слова, – сказала женщина, а затем начала рассказывать, что она едет домой и устала жить на чужбине. Она еще говорила с грустью в голосе, что ее родной дом зовет ее к себе каждую ночь, когда она закрывает глаза в чужом городе.

Вячеслав пропустил все ее истории мимо ушей, задумавшись о своем, глядя в окно, как заканчиваются одни леса и начинаются другие, он смотрел на поля, сады и озера. Писатель смотрел на природу за стеклом и понимал, что с каждой минутой он все больше отдаляется от дома и приближается к неизвестности. К тьме! Так как юноша слепо доверился человеку, которого никогда в своей жизни не видел, о котором ничего не знал. Он доверился странной читательнице, о которой ему было известно только то, что она читала его книгу.

«Куда я еду? Что я делаю? Это безумие!» – его снова охватил леденящий трепет. Ему внезапно захотелось развернуть поезд и поехать обратно домой. В горле застрял ком страха.

Вячеслав сделал глубокий вдох, закрыл глаза и отпустил все дурные мысли…

– Через час поезд прибудет к месту назначения, – заявила проводница, приоткрыв дверь купе.

Вячеслав даже не заметил, как прошла ночь и наступило утро, казалось, что он только укрылся теплым, уютным пледом и закрыл глаза.

Поезд прибыл в чужой город вовремя, как и обещали, в семь тридцать утра.

* * *

Вячеслав вышел из теплого поезда, покинул вокзал и шел теперь по незнакомым улицам. Он заглядывал в незнакомые лица, словно пытаясь кого-то из прохожих узнать. У него было такое чувство, что в этом городе люди выглядят по-другому, не так, как в его родном. Их лица более отягощены мыслями и заботами, их шаг намного быстрее. Его постоянно обгоняли прохожие, он единственный никуда не спешил, а прогуливался по чужому городу, глядя то на высокие дома, то на затянутое небо. С каждым шагом становилось прохладнее.

Вячеслав посмотрел на свои часы и понял, что опаздывает на встречу. Молодой человек, гость этого прохладного города, ускорил шаг и слился с другими прохожими в спешном течении здешней жизни.

Город имел свой уникальный запах. Вячеслав чувствовал запах подвальной сырости с примесью аромата только что приготовленного зернового кофе, мчась по старинному каменному мосту, который, как узнал писатель вскоре, имел название «Аничков мост». Петербург встретил Вячеслава солнцем, какая редкая удача для города, построенного на болоте, где буквально каждый день моросят дожди, ставшие одной из достопримечательностей этого прекрасного города на Неве.

Вячеслав никогда ранее не бывал в Петербурге, и первый вопрос, который возник у молодого человека, когда он прогуливался по Невскому проспекту, был: как люди здесь живут? Холодный, настырный ветер задувал за воротник пальто, замерзшие руки дрожали. От каналов веяло влажностью и пробирающим до дрожи холодом. Вячеслав почти бежал к месту встречи, спрашивая у случайных прохожих, далеко ли ему еще.

Он встал у светофора, чтобы перейти очередную улицу, сразу за переходом находился тот самый отель, где была назначена встреча с таинственной незнакомкой, написавшей ему письмо. Там, на другой стороне улицы, стояло много людей, и в этой толпе Вячеслав с волнением пытался разглядеть ту девушку. Ему почему-то казалось, что это должна быть именно молодая девушка.

Загорелся зеленый свет, и ему навстречу двинулась толпа. Молодой человек с каждым шагом начинал волноваться все сильнее, а когда закончился переход, он заметил буквально в пяти шагах от себя девушку, которая, как ему показалось, посмотрела на него по-особенному.

К Вячеславу подошла та самая девушка – лет двадцати, миниатюрная, светловолосая, с голубыми глазами. Писатель всем сердцем, выбивающимся от волнения из груди, почувствовал, что это она.

– Здравствуйте, – сказала девушка.

– Здравствуйте.

– Это вы?

– Это я.

– Почему у вас дрожат руки? – вдруг спросила она.

– Это от холода, – сказал Вячеслав и засунул руки в карманы.

– А, – улыбнулась она так тепло, что молодой человек приблизился на шаг, чтобы от нее согреться. Она была безумно красива. – Петербург встретил вас солнцем, – сказала она, в ее голосе было полным-полно счастья.

Молодой человек кивнул, не представляя себе, что в этом городе солнце – такая же редкость, как в его городе – дождь.

– Пойдемте домой. Я живу здесь, недалеко. Я заварю вам чай, чтобы вы согрелись.

– Спасибо.

И он молча последовал за ней.

Они перешли дорогу и вышли на Литейный проспект, а затем зашли в самую ближайшую арку. Как объяснила ему незнакомка – в ее доме жил и творил писатель Салтыков-Щедрин. Вячеслав кивнул, словно знал, о ком речь, на самом деле молодой человек даже понятия не имел, кто это такой.

Она жила на четвертом этаже старого дома, где не было лифта, и они поднимались к ее квартире пешком. Хозяйка квартиры рассказала, доставая ключи перед дверью, что выше никто не живет, наверху находится чердак, с которого можно смотреть на крыши Петербурга.

Девушка открыла дверь.

– Заходите, – сказала она, пропуская гостя вперед.

Вячеслав зашел в коридор и начал разуваться.

– Вот, я подготовила для вас тапочки, – показала ему, где они стоят.

– Спасибо.

Молодой человек переобулся и ждал, пока переобуется она. Первое, что обратило на себя внимание Вячеслава, когда он вошел внутрь, – невероятно высокие потолки. Квартира была в светлых тонах, уютная. Современная мебель, чистота и порядок вокруг. Сразу за коридором была расположена небольшая кухонька, в которой стоял маленький диван.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Молодой автор присел.

– Какой чай вы любите?

– Какой у вас есть, – улыбнулся он.

– Хорошо. Я заварю вам по своему вкусу, с чабрецом.

– Благодарю.

Вячеслав не понимал, зачем понадобилось этой молодой очаровательной особе встречаться с ним и угощать его чаем.

Наступила небольшая пауза.

– Как вы доехали? – спросила из вежливости она.

– Хорошо, очень хорошо. Спасибо.

Молодой человек на секунду умолк, а затем неожиданно вспомнил, зачем, собственно, он приехал.

– Я привез вам книгу.

Вячеслав встал с дивана и вышел в коридор за своим рюкзаком, а спустя несколько секунд вернулся.

– Вот, – протянул он тонкую книжку в мягкой обложке.

– Спасибо, – поблагодарила она и отложила книгу в сторону. – Я ухожу через десять минут на работу. Буду вечером. Я оставлю вам свои ключи.

Голубоглазый юноша на секунду растерялся. Девушка это заметила.

– Не беспокойтесь. Я буду дома к десяти и постучусь в дверь. Можете пока погулять по Невскому проспекту, посмотреть главные достопримечательности моего города. А к вечеру приходите домой.

– Хорошо.

Она поставила на стол только что заваренный чай.

– Пейте, пока горячий. Я пойду!

Вячеслав не понимал, что происходит. Его пригласила к себе в город эта милая голубоглазая особа с прекрасными пальцами (он успел их рассмотреть, когда она ставила чашку перед ним), а сама покидает его, оставляя совсем одного в своей квартире. «А вдруг я – вор? А вдруг я вынесу все из квартиры за время ее отсутствия? Это же безумие!»

– Простите, у меня одна просьба к вам, – сказала она, стоя на пороге квартиры, ее слова отвлекли Вячеслава от этих мыслей.

– Да?..

– Обнимите меня, пожалуйста.

И наступила тишина. Она больше ни слова не произнесла, а между тем в голове Вячеслава обрушилась Вселенная. У него внутри оборвалось все от этих слов, он затаил дыхание и тихо к ней подошел, а затем аккуратно обнял ее. Она была такая теплая – как солнечные лучи, приятно согревающие кожу. Сердце писателя стучало так сильно, что, казалось, оставит на ее теле синяк. Он обнял ее крепко, как в первый и последний раз. Как самого родного человека на Земле. Как самое желанное, созданное в эту секунду для него одного.

А потом отпустил.

– Спасибо, – сказала тихо она. А затем открыла дверь, чтобы уйти.

– Постойте! – вскрикнул Вячеслав.

Ему нужно было срочно последовать за ней, довести ее до работы, провести с ней хотя бы несколько минут. Этих объятий было смертельно мало.

– Дайте мне одну минуту. Я сейчас!

И молодой человек второпях начал собираться.

– Хорошо.

Вячеслав обулся, накинул на себя пальто, и они вместе покинули квартиру.

Они шли молча по шумному проспекту, но им казалось, что они слышат друг друга даже сквозь шум, даже через безмолвные губы. Им было много что друг другу сказать в ту минуту, но молодые люди предпочли помолчать. И когда она остановилась, чтобы попрощаться с писателем, Вячеслав внезапно взял ее за руку. Посмотрел ей прямо в глаза, а затем поцеловал в губы. Ее лицо застыло, а глаза остались открытыми. Она даже не пошевелила губами, но молодой человек почувствовал, что она ответила на его поцелуй. Что она была совсем не против.

Синеглазая девушка с пшеничными волосами не проронила ни слова, не издала ни звука, застыв в том мгновении. А спустя поцелуй она моргнула.

– Я побегу. Прощайте. До вечера…

Не оборачиваясь, дрожащим голосом сказала она, убегая, и скрылась за ближайшим поворотом.

Вячеслав сам не понимал, почему и зачем это сделал. Так велело его тело, оно полностью было расположено к ней, оно ее понимало и хотело вновь ощутить то непередаваемое тепло ее объятий. Ему в тот момент показалось, что ее губы сами просили их поцеловать. Губы незнакомой девушки оказались слаще меда и холоднее льда.

Автор одной-единственной книги не сдвинулся с места, стоя в одиночестве посреди оживленной улицы. Он не ощутил моросящего дождя, который начался сразу после ее ухода. Молодой человек смотрел сквозь проходящих мимо людей, словно они – всего лишь прозрачное стекло, через которое можно смотреть на свой внутренний мир. Заглядывать себе в самую душу!

Когда Вячеслав возвращался в дом этой безымянной девушки, он понял, что самая необходимая вещь в Петербурге – это зонт. А согреться в этом городе можно только объятиями и поцелуем.