Текст книги "Время Зверя"

Глава 12
МАЙ БУДУЩЕГО ГОДА. СЛЕЖКА

– Где ты раздобыл такое невзрачное тело? – в словах Андреева сквозила изрядная доля высокомерия.

– Я тоже рад тебя видеть, – откликнулся Михаил. – Учитель дал мне целых два шага отпуска, и я потратил их на создание дубликата человеческой оболочки.

– Было бы гораздо проще вышвырнуть сознание из готового экземпляра, – с недоумением заметил подполковник. – К чему все эти сложности? Хочешь остаться чистеньким?

– Хочу, – с вызовом глядя на соратника, ответил Михаил. – Создать тело сложнее, чем захватить готовое, да и скопировать память взятого за образец человека, не повредив ее, тоже непросто, но зато у меня нет никаких угрызений совести сейчас и я не буду вздрагивать по ночам в будущем...

– Ты идиот? – с фальшивым сочувствием поинтересовался Андреев. – Через месяц весь этот мир превратится в прах, и тебе не удастся уйти в сторону. Ты, как и все мы, возьмешь в руки меч и ринешься в бой. На твоих доспехах не останется ни одного квадратного сантиметра, который не будет забрызган красной кровью землян... О каких кошмарах ты говоришь?

– Я еще не достиг возраста Меча, – возразил юноша.

– Получив задание, ты автоматически стал воином, – назидательным тоном заметил подполковник. – Твой меч ждет тебя в арсенале, рядом с комплектом доспехов. Если ты не знал об этом простом правиле, я тебе искренне сочувствую. Надо было потратить отпуск на развлечения. Так или иначе, ты здесь, а потому включайся в работу. Твой прототип был связан с военной службой?

– Он и теперь с ней связан, – ответил Михаил, – только служит на другом краю страны, неподалеку от южной границы.

– Хорошо, я оформлю тебя как офицера роты охраны, – решил Андреев. – Но это утром. Сейчас нам необходимо закончить одно дельце. Я заверил учителя, что все документы, связанные с научным проектом, уничтожены, однако у меня остались некоторые сомнения.

– Ты обманул старца? – удивился помощник.

– Во-первых, с этой минуты я твой начальник и ты будешь обращаться ко мне на «вы», – раздраженно приказал подполковник, – а во-вторых, сомнения – это не улики, хотя и требуют проверки не меньше, чем факты. Понятно?

– Так точно, товарищ подполковник, – спокойно ответил Михаил.

– Сегодняшнюю ночь мы посвятим не самому отвратительному занятию, – неожиданно подмигнув, продолжил Андреев. – Я подозреваю, что у одной весьма привлекательной, но чертовски упрямой девицы остались связанные с проектом записи. Мы проследим за ее квартирой визуально, при помощи тепловых сканеров, проверим на прочность систему защиты ее компьютера и прослушаем телефон. Если этого окажется недостаточно, мы дождемся, когда женщина уснет, и посетим ее скромное жилище с кратким неофициальным визитом...

– Так она женщина или привлекательная девица? – кивая в такт мерному перечислению методов, спросил помощник и ухмыльнулся.

– Ага, значит, ты не такой уж святоша? – ехидно поинтересовался подполковник.

– А что я спросил?

– Тогда какая тебе разница?

– Если она молода и красива, было бы проще завязать с ней знакомство и провести обыск по завершению любовных утех, когда подозреваемая уснет, – Михаил пожал плечами. – Или у нее имеется приятель?

– Уже нет, – на этот раз усмехнулся Андреев. – Но наша барышня весьма разборчива в связях и не станет приглашать первого встречного к себе домой.

– Разве вы не знакомы? – уточнил помощник.

– Мне лучше сохранить с ней чисто деловые отношения, – возразил подполковник.

– В таком случае, представьте меня как своего приятеля, – предложил Михаил.

– В таком-то теле? – Андреев саркастично скривился. – Нет уж, «приятель», будем работать по моему плану. Это более трудоемко, но надежно.

– Как прикажете, – помощник пожал плечами. – Но что, если у ее дома стоит охрана?

– Ты хочешь спросить, есть ли у меня запасной вариант? – догадался подполковник. – В крайнем случае, мы покинем оболочки и проникнем в жилище подозреваемой в своем истинном облике.

– Отличный план, – не слишком одобрительно проронил Михаил.

– Другого не будет, товарищ капитан, – завершая обсуждение, строго отчеканил Андреев. – Позиция для наблюдения уже подготовлена. Чердак дома напротив. Вам придется взять на себя техническую сторону операции, а я изучу обстановку вокруг жилища и проверю, нет ли охраны...

– Об этом я и говорил... – попытался напомнить помощник.

– Я собирался сделать это и без ваших подсказок! – раздраженно перебил его командир...

Отправив группу «в бой», Корнилов задержался в конторе, чтобы согласовать некоторые планы с начальством, и потому первый рапорт принял, когда заглянул в свой кабинет, чтобы забрать кое-какие вещи.

– Чехарда какая-то началась, товарищ майор, – доложил по телефону офицер группы наблюдения. – Вокруг Дашиного дома мужики бродят толпами. Пялятся на ее окна во все глаза, разве что серенады не поют...

– Она опять голышом по квартире разгуливает? – поинтересовался Корнилов.

– Нет. Из ванной вышла в халате. Теперь вот сидит за компьютером, через окно ее не видно.

– Сколько «мужиков»?

– Двое. Один поднялся на чердак дома, что через дорогу, и колдует там над какой-то аппаратурой. Я не уверен, но мне показалось, он изучает Дашину квартиру с помощью «термоскана»... А второй обошел все окружающие кусты раз восемь... или девять.

– Продолжайте наблюдение и не забудьте сфотографировать обоих, – приказал майор. – Если через час не успокоятся, попросите ментов устроить им проверку документов. Милиция поблизости есть?

– А этого не потребуется, – заверил подчиненный. – Я и так знаю, кто эти следопыты.

– Чутье? – Корнилов усмехнулся.

– Зачем чутье? – ответил компьютерщик. – Сравнил физиономию того, что шныряет по кустам, и фото из нашего досье. Это Андреев.

– С этого бы и начинал, – майор несколько секунд помолчал. – Глаз с них не спускать! Я уже еду.

Машина затормозила в квартале от нужного дома, и оставшееся расстояние Корнилов преодолел пешком, усиленно делая вид, что идет по неотложным делам, совершенно не интересуясь событиями, происходящими за пределами своего внутреннего мира. Подозрительного субъекта майор вычислил сразу и не только потому, что в столь поздний час на улице было не слишком людно. Этого мужчину он видел утром в лаборатории. Сейчас подполковник Андреев был не в форме, но выправка и запоминающаяся внешность военного позволили Корнилову заявить с полной уверенностью, что это именно тот представитель Министерства обороны, который заставил всю группу майора забыть о личной жизни и работать круглые сутки. Майор задумчиво качнул головой и вошел в подъезд, подвал которого, а по общегородскому плану гражданской обороны – штатное бомбоубежище, был с незапамятных времен оборудован всем необходимым для работы небольшого филиала «конторы». Дежурный впустил начальника внутрь помещения и бесшумно прикрыл за ним тяжелую входную дверь.

– Весь вечер на манеже подполковник Андреев! – бодро доложил оператор следящей системы, комментируя изображение на экране компьютера. – «Адъютант его превосходительства» и, по странному стечению обстоятельств, злой гений ославившегося минувшей ночью секретного научного проекта...

– Почему ты так решил? – усаживаясь перед компьютером, спросил майор.

– Вот взгляните, получено из центра спутниковой разведки десять минут назад, – офицер вывел на монитор четкий снимок. – Краски бедноваты – ночью снимали, – но главное видно без дополнительной оцифровки. Видите эту макушку?

– Вполне возможно, – с сомнением сказал Корнилов. – Один человек, скорее всего мужчина... Время тоже подходящее – три пятнадцать...

На фотоснимке был зафиксирован вид сверху на подъезд лаборатории, а в углу кадра замерли цифры. Они указывали на то, что съемка велась прошлой ночью, начиная с трех часов пятнадцати минут и до четырех ноль-ноль.

– Это Андреев, я уверен, – заявил сотрудник.

– Для полной уверенности нам следует уложить подполковника на капот и сравнить его макушку с той, что мы видим на снимке, – заметил майор. – Вряд ли он позволит нам это сделать, а мы сумеем настоять на своем. Но даже в случае полного совпадения эта косвенная улика ничего не докажет.

– А зачем тогда он здесь крутится? – удивленно спросил офицер.

– Вот и я думаю – зачем? – Корнилов закурил и прищурился от попавшего в глаза дыма. – Неужели Дарья успела припрятать какие-то секретные материалы?

– Я сейчас ей позвоню, – хватаясь за телефонную трубку, предложил оператор.

– Отставить, – резко приказал майор. – Тот, кто пользуется «термосканами», наверняка способен подключить к работе еще и не такие продвинутые устройства. Для злодеев квартира нашей милой сотрудницы в данный момент представляет подобие пустой стеклянной банки. С прозрачными стенами и отличной акустикой... Нет, сейчас нам лучше не дергаться. Предупреди ребят, пусть подтянутся к Дашиному дому. С дистанции военные ничего существенного рассмотреть не сумеют, а это значит, что ближе к рассвету они попробуют влезть в квартиру и провести там обыск по старинке, ручками. Вот тогда-то мы их и накроем...

– Понял, товарищ майор, но если на штурм квартиры нашей неприступной красавицы пойдет только один из чудо-богатырей? Второй ведь улизнет. Может быть, вызовем еще пару групп?

– Пока они сюда доберутся, на улице станет совсем тихо, и любой подозрительный шорох может сорвать нам всю операцию, – возразил Корнилов. – Будем брать только «взломщика». Со вторым разберемся позже.

– Объект приближается, но это не Андреев, – доложил оператор.

– Вижу, – с досадой буркнул Корнилов. – Подполковник таким способом проверяет, будет ли с нашей стороны реакция...

– Пропустить его? – офицер обернулся к начальнику.

– Придется рискнуть, – согласился майор. – Передай ребятам, чтобы приготовились.

– Первая группа, – негромко сказал сотрудник, наклонясь к микрофону передатчика, – видите объект?

– Вошел в подъезд, – доложил оперативник группы захвата. – Как только проникнет в квартиру, мы его возьмем...

Напряженное ожидание не успело превратиться в томительное, поскольку уже через пару минут от офицеров пришел новый рапорт:

– Он нас обнаружил, пришлось взять его прямо на лестнице!

– Черт! – выругался Корнилов. – Повезло военному! Почему выдали свое присутствие?!

– Он нас словно учуял, – оправдываясь, ответил сотрудник.

– Оружие, липовые документы, подозрительные предметы при нем есть?

– Пустой...

– Ну, так извинитесь и отпустите на все четыре стороны!

– Есть, товарищ майор.

– Сами – ко мне, за пряниками...

– Есть, – уже не так бодро ответил офицер.

К тому времени, когда трое оплошавших оперативников вошли в подвал, Корнилов немного успокоился и подчиненным не пришлось выслушивать никакие нравоучения. Майор обвел их долгим взглядом и спросил:

– Что произошло? Только честно, без историй про звериное чутье мирового империализма...

– Это моя вина, – неожиданно ответил Артем. – Я, когда его увидел, вздрогнул слегка... Видимо, одежда зашуршала, вот он и услышал. Бросился бежать, тут мы его и взяли...

– Я не знал, что у тебя начали сдавать нервы, – строго глядя на подчиненного, заметил Корнилов.

– Дело не во мне, товарищ майор, – офицер растерянно развел руками, – а в капитане Басманове, то есть подозреваемом. Мы с ним после училища два года вместе прослужили.

– Понимаю, – майор кивнул. – С тех пор не встречались, и ты, увидев старого приятеля, обрадовался... Бывает.

– Нет, товарищ майор, не в этом дело, – подчиненный отрицательно покачал головой. – Мишу Басманова месяц назад тяжело ранили на Кавказе, он сейчас в госпитале на «растяжке» лежит. Я был у него недели две назад...

– Та-ак, – протянул Корнилов. – А этот... «дубликат», кем представился?

– Капитаном Басмановым, – доложил старший группы.

– Да он и узнал меня, вот что странно, – снова вступил в разговор провинившийся оперативник. – Только будто бы не сразу... Лишь когда мы его отпустили, протянул мне руку и пробубнил что-то вроде: «Бывай, Артем, будет время – позвоню...» А я так обалдел, что и не уточнил, куда он мне позвонит. Дома у меня телефона нет, а номер мобильного я ему не давал...

– Еще интереснее, – майор задумчиво взглянул на оператора. – Боря, подключишь к своей суперсистеме его телефон?

– Без проблем, – заверил компьютерщик, – только не Артему этот фрукт собирался звонить, товарищ майор...

– Сам знаю, – согласился Корнилов, – это на всякий случай. Скорее всего «капитан» намерен о чем-то побеседовать с нашей спящей красавицей. Если сравнить все известные нам и ему телефонные номера, без сомнений совпадет только Дашин. Видимо, этот «капитан» хочет выйти из игры, или у него имеется еще какая-то причина для недовольства собственным начальством. Ну что же, это обнадеживает, а заодно является очередной косвенной уликой против определенной части обитателей военного министерства. Теперь я не просто уверен, что им есть что скрывать, а могу это доказать...

– На простых, но ярких примерах, – добавил неутомимый Боря и постучал согнутым пальцем по экрану компьютера.

На плоском мониторе демонстрировались две фотографии и пара биографических справок. На подполковника Андреева и капитана Басманова, сотрудников Министерства обороны.

Глава 13
ВРЕМЯ. ЗВЕРЬ

– Идем? – спросил меня безликий гуманоид с парой огромных крыльев за спиной.

В своих длинных белых одеждах он казался выше собственного роста и потому выглядел гораздо более значительным существом, чем являлся на самом деле.

Он возник неожиданно и быстро, как чертик из шкатулки, но меня этим ничуть не удивил. Его светлые, но не седые волосы никак не реагировали на усилия Ветра, сохраняя строго определенную последовательность волн тщательно уложенных кудрей. Зато торчащие из-под балахона кончики крыльев откликались на дуновения весьма охотно. Их перья слегка трепетали, словно пытаясь доказать, что владелец крыльев не восковая статуя, а живое существо...

Мне никогда не нравились эти субъекты, я помнил это точно. Я не видел их глаз, а потому не мог понять, куда они смотрят. Это раздражало. Пусть бы в их лицах не было ни одной черты; ни носа, ни ушей, ни рта... Но только не глаз... Не может быть разумное существо настолько безликим. Даже атрофичное Солнце с его стилизованным глазом-пятном казалось более живым в сравнении с такими вот созданиями.

– Ладно, – не слишком охотно согласился я.

Он взял меня за руку и, как ребенка, повел против хода спирали. Я сделал вид, что удивлен направлением движения. Ведь, с точки зрения крылатых, я спал и об их замыслах не должен был знать ничего.

– Это неправильно, – тихо возразил я, указывая за спину, – нам нужно идти вперед.

– Туда мы и шагаем, – равнодушно ответил спутник. – Направление – понятие весьма субъективное. Вперед – это туда, куда ты смотришь. Назад – это туда, откуда ты вышел. По-моему, все очень просто...

– А-а, так вот почему у тебя нет лица? – пробормотал я себе под нос, надеясь, что он не услышит моей реплики.

– Поэтому тоже, – равнодушно согласился крылатый, – но не только.

– Скоро мы придем? – спросил я, когда, обходя по широкой дуге город улиц-каньонов, мы отмахали первую тысячу шагов.

– Ты нетерпелив, – укоризненно заметил безликий.

– Напротив, я само Терпение, просто я уже и сама Усталость.

– Ты лжешь, – раздраженно отмахнулся спутник, – такие, как ты, не устают.

В общем-то, он был прав. Такие, как я, не уставали никогда. Зачем мы были созданы, если не могли уставать, умирать, любить, желать? Словом, больше были похожи на растения, чем на существ... Словом? Да, мы могли произносить Слово, хотя пользовались своим талантом крайне редко. Я произнес его лишь дважды. Последний раз это было настолько давно, что я и не вспомню точной даты, хоть убей. Помню лишь, что пружина Времени за моей спиной была совсем короткой и слабой. Я стоял у истоков и пел свою лучшую песню из нескольких Слов. Пришедшее на ум воспоминание показалось мне почему-то не слишком приятным. Тогда рядом со мной стояли безликие, кажется, несколько псов и... стражи. Видимо поэтому воспоминание мне и не нравилось. А еще потому, что я стоял тогда на коленях... Больше я не помнил ничего...

Безликий, насколько я понимал, снова вел меня к забытым истокам. К обрыву пружины, который мы по наивности называли точкой отсчета. По наивности? Откуда в моей голове появилась такая крамольная мысль, я не знал. Она пришла одновременно со вторым «пробуждением», и потому я даже предположил, что именно она стала тем самым звонком, который окончательно стряхнул с меня остатки вечного сна. Было в этой мысли нечто чуждое, незнакомое. Не отважного ли ученика это было открытие? Ведь зачем-то он меня «разбудил»? Намеренно и окончательно. Зачем и почему? Потому, что ошибся и вступил на скользкий путь борьбы с незыблемыми законами Времени? Ведь, освободившись от оков беспробудного сна, я становился вовсе не тем примитивным Зверем, каким был последнюю тысячу витков. И поскольку, кроме безликих, на спирали не было других высокоразвитых существ, этот ученик, несомненно, являлся одним из тех крылатых, что спорили еще с самим Творцом. В таком случае он был не просто шпионом отступников в стане Иила, но и посвященным в основную тайну подпольной организации. Я помнил, что существовала целая легенда о происхождении отступников. Создатель держал их как образчик глупости и неверия в очевидные факты, но когда Он ушел, отступники, наоборот, стали неким живым свидетельством Его существования. Кто-то поговаривал, что Творец настолько привык к ним, что даже доверил хранить несколько Слов, наказав выдать священные сочетания звуков первому из существ, способных произнести эти Слова. Это все было моими воспоминаниями из какой-то далекой прошлой жизни. Больше о структуре общества на спирали я не припоминал почти ничего. Немного поразмыслив, я решил держать свои выводы при себе, потому что не знал, где и как смогут они мне пригодиться. Но в то, что они еще пригодятся, я верил безусловно.

– Средние века, – сказал крылатый, мельком взглянув в Пространство, ограниченное кольцами пружины Времени, где в проекции витков катился серебристо-синий шар Земли.

Я осторожно посмотрел туда же, но не увидел ничего, кроме тумана. Все-таки его невидимые глаза были зорче моих. Да и пожалуйста! Зато он не мог сделать то, что было доступно мне. Он не мог воздействовать на пружину.

«Воздействовать?! – внезапно осенила меня догадка. – Вот зачем мы шли против хода Времени! Старец успел уговорить свой Совет начать вторжение, и безликие приняли решение без дополнительных размышлений? Вряд ли. Слишком серьезное дело задумал Иил. Но в таком случае этот субъект, так же, как взбунтовавшийся ученик, действует на свой страх и риск? Отлично! Ведь это означает, что он полностью в моих руках, и никто из крылатых не придет к нему на помощь. Он осмелился принять решение вместо Совета, так пусть теперь пеняет на себя... Уродливый сноб! Захотел выправить истоки, наверное, расширить, как уже случалось, и теперь доставлял к месту проведения работ меня – живой «шагающий экскаватор»?

Это я помнил тоже. Когда весь мир заселили прожорливые и бесперспективные громадины, мы вырыли в теле спирали, примерно за триста сотен витков до Настоящего, огромный кратер, и все эти крокодиловы предки исчезли в одночасье. Что же, интересно мне знать, не устраивало безликих в нынешнем раскладе? Размах человеческих амбиций? Претензии двуногих существ на высший трон? В сказку о том, что гравитонные двигатели способны погубить мир Времени, я почему-то не верил. Безликие боялись не научных открытий землян, а чего-то еще. Иил был хитер, это я понял сразу, и все его напутствия ученику или доводы в споре со стражами не содержали правды, более чем того требовал текущий момент.

Впрочем, я начинал углубляться в дебри. Безликим требовалось выправить истоки спирали Времени. Только и всего. Почему и зачем – вопросы, ответ на которые оставался на их совести. Я – лишь машина для исправления ошибок. Вот от этого, в процессе принятия решений, мне и стоило отталкиваться...

Нет, все-таки как-то унизительно быть инструментом, вам не кажется? Возможно, мозгов у меня действительно не больше, чем у отбойного молотка, но и такого количества серого вещества оказалось вполне достаточно, чтобы обидеться до помрачения рассудка. Мне вдруг и на самом деле стало нестерпимо обидно! Я не мог ослушаться безликого, но начал уверенно продвигаться в этом направлении, постепенно закипая, словно медный чайник...

Остатки разума заставили меня предпринять последнюю попытку поиска нейтрального решения, и я отсрочил взрыв эмоций на пару коротких мыслей. Что, если дело было все же не в переделке истории? Разрушить участок спирали я мог и в полудреме. Так зачем же меня заставили досрочно проснуться? Или эту игру затеяли вовсе не отступники, и я оказался «центральным нападающим» не случайно, а мой отказ разрушать спираль был также грамотно просчитан? Занятно... А если я не пойду к разрыву, а сделаю его прямо здесь и сейчас? Получится вполне приличная пакость всем крылатым, независимо от их позиции в явно вырисовывающемся конфликте. Ведь обе стороны хотят меня использовать, а значит, заранее мне не нравятся. А раз так, будет вполне справедливо подложить свинью и тем и другим. Я был создан не для созидания? Тогда для чего? Для разрушения? Разрушения спиральной пружины, именуемой Время? Нет ничего проще!

Мой разум окутала серая пелена безумия. Безликий, ни о чем не подозревая, продолжал тянуть меня за собой. Я резко высвободил из его прохладных пальцев свою руку и без замаха ударил кулаком по кудрявому затылку. Безликий, словно бы споткнувшись, упал на скользкую поверхность витка и остался лежать неподвижно.

Торопясь и нервничая, я принялся кромсать податливый металл острыми гранями своих алмазных когтей. От интенсивной работы я даже вспотел. Жар моего разгоряченного тела накалил металл добела. Вырванные из витка куски были мягкими и теплыми. Они уже не имели волнистых краев. Скорее их вид был схож с кусками плохо промешанного теста. Увлекшись работой, я чуть не сломал один коготь и случайно уронил несколько капель пота на спину лежащего ничком безликого. Было жаль, но выжить спутник не имел никаких шансов. Мой пот был для него смертелен.

Пока крылатый не забился в конвульсиях, я решил не отвлекаться и продолжил работу. До глубины, которая могла серьезно повлиять на ход истории, оставалось не больше десятка взмахов. Я надломил еще один коготь. Сказывалась торопливость. Или я все-таки уставал? Нет, не должен был...

Впрочем, кто это сказал? Этот полумертвый Никто? А что он понимал в моей физиологии? Последний взмах... Готово!

Я увидел, как из глубины Пространства, угрожающе клубясь, поднимается Туман и как он ползет все выше и выше, направляясь ко мне.

Я поднял над головой руки с вытянутыми пальцами и, завертевшись вокруг вертикальной оси, взвился живым алмазным буром над истерзанным витком Прошлого. Мои когти впились в обращенную к дефекту поверхность верхнего витка, и я пополз по круглому стальному боку, медленно огибая его огромную кривизну. Безумная мечта все-таки сбылась – я дотянулся...

Забава мне понравилась и, как только закончилось восхождение, я снова подпрыгнул и перебрался на следующий виток. Одолев и его, я немного поразмыслил и прыгнул снова, а затем еще и еще... Примерно через четыре сотни покоренных витков я решил, что убежал от места преступления достаточно далеко, и остановился.

На горизонтальном участке последнего витка Прошлого, в тридцати шагах, а по земному летосчислению – за месяц до Настоящего, меня ждал Зверь. Почти такой же, как я, только, несомненно, самка. Это я определил по запаху еще издалека.

– Ты надорвал спираль? – недовольно спросила Она.

– Зачем спрашивать об очевидном? – обходя ее по кругу, поинтересовался я.

Мы так редко встречали себе подобных существ, что углубляться в морализаторские беседы было просто глупо...

– Ты такой же маньяк, как все особи твоего пола, – агрессивно ответила Она и, быстро подойдя вплотную, прижалась ко мне всем телом.

– Я скучал, – сказал я, обнимая ее крепко, но нежно.

– Я тоже, – шепнула Она, но тут же отстранилась. – Ты сделал это, чтобы позвать меня?

Женщины! Они совершенно уверены, что весь мир вращается вокруг них, придуман для них, обязан им, а уж о том, кто им управляет, лучше даже и не заикаться – конечно же, они!

– Угадала, – тем не менее соврал я.

Мы были неспособны лгать без особых на то причин. Что же заставило меня это сделать?

– В испорченном тобой Средневековье царит хаос, – появляясь, как всегда, неожиданно и в самый неподходящий момент, осуждающе заявила безликая женщина в синевато-белых одеждах и с тщательно уложенной прической. Как они умудрялись подкрадываться настолько незаметно? Складывалось впечатление, что вся спираль прошита червоточинами потайных ходов. – В Европе чума. Счет пошел на миллионы. В Азии засуха. По северу будущей Америки прошли ураганы. Несколько племен просто исчезло... В Индии голод, холера...

– А еще затонула Атлантида и вымерли динозавры, – прервал ее я, сжимая тяжелые кулаки. – Отстань...

– Ты бездушная, тупая скотина! – возмущенно крикнула безликая, отступая на несколько шагов.

Я махнул рукой и вернулся к прерванным ласкам. Моя возлюбленная не возражала.

– Ты взял на себя слишком много! – с явной угрозой прошептала безликая. – Ты будешь наказан тысячей шагов!

– Плевать я хотел на твои наказания, – спокойно ответил я, но не плюнул, потому что к моим губам прижались пальцы партнерши.

Над краем витка поднимался Туман. Это меня настораживало, но я был настолько увлечен любовной игрой, что не придал этому вопиющему факту никакого значения.

Туман накрыл нас удушливым одеялом как раз в момент единения. Пока единственного доступного нам варианта созидания. Вернее, единственного осознанного нами варианта. Я шумно выдохнул и приподнялся.

Звуки. Новые, незнакомые звуки поразили мой слух, как стрела поражает сердце – стремительно и глубоко.

– Что это?! – не в силах скрыть охватившее меня волнение, я вскочил на ноги и завертел головой.

Закатное или рассветное (красное и красное, кто его разберет?) круглое Солнце висело у самого горизонта, подкрашивая нежно-розовым цветом край фиолетовых туч, а глубокое синее небо ослепляло своей чистотой. Поросшее всходами пшеницы поле едва заметно колыхалось нежно-зелеными волнами под дуновением моего полоумного друга Ветра. Миллионами голосов насекомых, животных и птиц наполнялось и переполнялось это великолепие, и только мой вопрос так и остался чуждым элементом в окружающей гармонии.

– Я не хочу! – зарычал я, вырывая из земли огромный слой дерна. – Мне здесь не место!

– Тысяча шагов по счислению спирали, – пытаясь утешить меня, шепнула подруга. – Безликие нас все-таки ценят...

– Ценят?! – Я возмущенно оскалил острые клыки. – Да без нас их пружина – всего лишь артефакт! Кусок железа! Мы храним ее, движем, удерживаем от разжатия! И вот благодарность?!

– Тысяча шагов, это не много, – упрямо гнула свое подруга. – Учти, что они еще не знают о том, как ты поступил с тем безликим...

Я задумался и вдруг понял, что все эти переживания неожиданно распахнули передо мной один из доселе запертых подвалов памяти. Я вспомнил не все, что когда-либо знал и умел, но настолько много, что для осмысления нахлынувшего потока информации лучшего места, чем Земля, быть просто не могло. Да, пожалуй, мне действительно стоило поостыть. В конце концов, не в первый раз...

Мы вышли на ухоженную дорогу и побрели по обочине, провожая взглядами проносящиеся мимо бензиновые автомобили. Я еще не вынырнул из океана собственных воспоминаний, но уже отчетливо понимал, что для такого субъекта, как я, поле деятельности на планете просто не имеет границ.

– Ну что, Ева, – я обернулся к подруге, – тряхнем стариной?

– Нет, не Ева, – возразила Она, – пока ты валялся бесчувственным чурбаном, в моей жизни случилось немало взлетов и падений, и во время последнего наказания в этой стране меня звали Надеждой...

– На что?

– Может быть, на лучшее, а может – просто назвалась первым попавшимся именем... Уже не помню...

Я усмехнулся и, наклонившись к кювету, выудил из густой, влажной травяной полутьмы скользкую гадюку. Она испуганно вытянулась и замерла, глядя на меня немигающими бусинками глаз.

– Скажешь, что я вернулся, – строго приказал я змее и зашвырнул ее обратно в траву. – Придется нам устроиться более основательно, чем раньше. Шутка ли – тысяча шагов?! По-местному – около трех лет!

– Не забывай, что мы попали на Землю за целый месяц до наступления Настоящего, – напомнила подруга. – Возможно, крылатые еще одумаются и отменят наказание...

– Нет уж, – резко заявил я. – Никаких подачек мне не надо! Будем налаживать жизнь без оглядок на возможную амнистию...

– И все-таки, в наказании есть один плюс, – вдруг сказала подруга, – мы выяснили, что способны созидать, и теперь на это у нас есть время.

– Да, – согласился я, представив тысячешаговый кусок стальной спирали в своем кармане, – время у нас есть...