Текст книги "Первые боги"

Утро нового дня началось как обычно. Арабы сотворили молитву, после чего наступило время утренней трапезы. Мал заметил, что Ол чем-то сильно удручен. Отягощенный печальными думами, амир султана аль-Азиза не притрагивался к еде и продолжал шептать слова молитвы. Подождав, пока Мал насытится, Ол пригласил его прогуляться. Едва они отдалились от лагеря на сто шагов, Ол остановился и заговорил:

– Я еще раз спрашиваю тебя, амир аль-Хидр: желаешь ли ты встать под победоносные знамена великого и мудрого султана аль-Азиза?

– Нет. Зачем нести ношу, которая мне не по нраву?

– Я всего лишь предлагаю тебе спасти свою заблудшую душу от мучительного наказания, – покачал головой Ол.

– Малу послышались в голосе амира пренебрежительные нотки.

– Твои старания излишни.

– Это твой окончательный ответ? – уточнил Ол.

– Да, я так решил.

– Что ж, не бывает принуждения к вере. Каждый волен сам избирать свою судьбу. Как же я был рад, когда наши жизненные пути так неожиданно пересеклись, – с тоской проговорил Ол. – Но теперь я сожалею об этом. Ты отказался присягнуть на верность султану, и я вынужден… – Ол дал знак телохранителям: двое из них схватили Мала за руки, третий приставил к его горлу кинжал, четвертый остался стоять рядом с Олом. – Я вынужден предать тебя в объятья смерти. Аллах свидетель, я мог убить тебя много раз во время пути, но мне хотелось сохранить тебе жизнь и дать твоей душе шанс на спасение.

– Лучше скажи, кто из западных королей пообещал заплатить тебе за мою смерть? – спокойно спросил Мал.

Арабы разоружили его и поставили на колени. Ветер ударил коленопреклоненному принцу в лицо.

– Твое сердце поражено болезнью, – объяснил Ол. – Я казню тебя по воле создателя. Я защищаю веру Мохаммеда. Он не может допустить, чтобы твоя нога ступила на землю города Айя. Пророк сказал: «Придет аль-Хидр с запада, и Египет падет. Древние джины вернуться на землю. Аль-бахр выйдет из берегов и многие города будут поглощены водою». Ты – аль-Хидр, ты – враг мусульманской веры. Тебя ждет карающая десница. Молись всем своим богам, чтобы они спасли твою душу после смерти.

– Я всегда готов к смерти, – равнодушно отозвался Мал.

Он и в самом деле был не против расстаться с жизнью в надежде, что его душа тотчас полетит прямиком к Маргарите. Раз все сильные мира сего жаждут его смерти, пусть их желание исполнится. Ему самому от этого будет только легче.

– Чего же ты ждешь? Сотвори благое дело!

Земля задрожала от топота лошадиных копыт. Мал подумал, что арабы уже седлали лошадей и собираются воссоединиться с предводителем.

– Я хотел услышать твою предсмертную молитву, но похоже, что существам, порожденным Эблисом, они неведомы… – начал произносить Ол и вдруг резко отлетел в сторону и упал ничком.

Во вздымающихся клубах пыли, озаренный солнечным сиянием, на том месте, где только что стоял Ол, возвышался Амфал и грозно поглядывал на арабов, удерживающих Мала. Из гневно раздувающихся ноздрей пошел дым с резким запахом серы. Телохранители Ола закрыли рот, нос руками и закашлялись. Амфал ловко свалил ударом копыта араба, завладевшего клинком Мала, и принц вернул себе меч Рамзеса. Тот немедленно принял форму двуручной кривой сабли.

К месту стычки мчались остальные арабы. Они скакали, на ходу обнажая сабли, целясь в Мала из луков и подбадривая себя боевыми кличами. Амфал кинулся им навстречу. Невероятным прыжком он оказался в самой гуще скачущих во весь опор всадников. Из его пасти вырвалось огненное дыхание. Конь вступил в битву с людьми и принялся разить их острыми копытами и хлестать хвостом. За ним в бой кинулся и Мал. Едва он стащил с лошади первого попавшегося араба, как в грудь ему вонзилась стрела. Мал вздрогнул, но не почувствовал боли. Со стрелой в груди он вскочил на захваченную лошадь и, пригнувшись, укрылся за головой животного от других летящих стрел. Но тут же был вынужден выпрямиться, чтобы отбить мечом атакующий удар. Ответный выпад Мала был таков, что легко мог снести напавшему на него арабу голову. Но тот успел прикрыл шею щитом. От мощного удара тюрбан соскочил ему на глаза. Мал парировал выпад еще одного араба, но пропустил удар третьего. Сабля резанула по змеиному торсу. Мал откинулся назад, потерял равновесие и чуть не упал с лошади. Он изо всех сил сжал бока животного ногами и удержался. Не глядя Мал взмахнул мечом Рамзеса и почувствовал, что прорезал чью-то плоть. Перед его глазами сверкнул клинок. Прямо на глазах рассеченный страшным ударом лошадиный череп раскололся надвое. Животное упало на колени. Залитый кровью Мал соскочил на землю. Кто-то нанес ему мощный удар в спину, и принц упал. На помощь Малу устремился Амфал. Он безжалостно затаптывал павших, обдавая врагов пламенем и смердящим дымом. Конь то яростно рычал, то шипел по-змеиному, отгоняя от Мала вражеских лошадей и верблюдов. Их седоки были настроены решительно, но испуганные лошади тревожно ржали и вставали на дыбы, а верблюды ревели и рвались прочь. Мал поднялся на ноги. Ему было нестерпимо жарко. Над землей нависли серые клубы удушающего дыма, от которого арабы заходились в кашле. Несколько человек, спешившись, решительно побежали к нему с копьями наперевес. Мал приготовился отразить их атаку. Один из арабов, страшно хрипя, подкатился ему под ноги. От неожиданности Мал не удержался на ногах. Другой араб, верхом на верблюде, ринулся, чтобы прикончить поверженного противника. Мал успел вскочить на одно колено, изловчился подрубить верблюду ноги, и едва увернулся от рухнувших наземь животного и его седока.

Сражение было в самом разгаре. Арабы продолжали наступать. По змеиному торсу скользнул наконечник копья. Принц сначала разрубил древко пополам и схватился за ту часть, которая все еще находилась в руке атакующего. Мал рубанул ему по плечу, рассекая одежду, а затем плоть и кость. Перед его глазами замелькали острозаточенные сабли, рука то и дело взлетала вслед за мечом Рамзеса, отражая беспрестанно обрушивающиеся на Мала удары. Наконец, оставшиеся в живых арабы отступили и стали скакать вокруг принца, обстреливая его из луков. Мал стоял, широко расставив ноги, стиснув меч обеими руками. Он ждал новой атаки, но никто из арабов не решался приблизиться. Две стрелы вонзились Малу в тело, не причинив боли – одна в живот, другая в спину. Третья стрела просвистела совсем рядом, задела ухо и на плечо Малу брызнула его собственная кровь.

– Бейте в голову! – яростно закричал удачливый лучник.

Его воинственный крик превратился в вопль отчаяния. Неизвестно откуда взявшаяся змея впилась меткому арабу в ногу. Он умер почти мгновенно. Сквозь дым Мал разглядел Гора. Тот натягивал тетиву лука и выпускал стрелы одну за другой. Арабы закрывались от них щитами. Стрелы падали на землю и обращались в змей. Ползучие гады, лязгая омытыми ядом зубами, стремительно бросались в толпу. Поле битвы превратилось в круговорот взбесившихся лошадей и перепуганных всадников.

Когда все было кончено, Мал вложил меч в ножны и безболезненно вытащил стрелы, торчащие из змеиного торса. Правое ухо ныло и кровоточило – мочку разодрал наконечник арабской стрелы. Руки и ноги были усеяны мелкими ссадинами и порезами. Одежда превратилась в окровавленные лохмотья.

Мал увидел Ола и подошел к нему. Тот успел очнуться и своими глазами увидеть побоище. У него были переломаны кости, он с трудом дышал.

– Я думал, что в твоем сердце живет змей, – сказал Ол, – но я ошибался, чудовищам внутри тебя нет числа. А я всего лишь глупец, одержимый гордыней. Я думал справиться с тобой в одиночку, и был наказан. Прошу, аль-Хидр, убей меня. Я не выдержу позора.

– Я не убиваю безоружных.

– Если ты сохранишь мне жизнь, то клянусь Всевышним, я буду стоять на твоем пути, пока не отрублю тебе голову и не скормлю твое тело стервятникам, – Ол стиснул зубы. – Я это сделаю, не сомневайся.

– На все Божья воля, – сказал Мал. – Гор, готовь лошадей!

Юноша не выпускал из рук лук с натянутой тетивой – он взмок, его била сильная дрожь. Ол резко вскрикнул. С его груди сползла змея. Зрачки Ола налились кровью, его губы скривились в презрительной усмешке. Амир застонал и угрожающе вскинул над головой кулак. Мал отвернулся и увидел поле боя, усеянное змеями.

– Уползайте прочь! – потребовал Мал.

Но змеи не подчинились его приказу. Они были заняты тем, что умерщвляли выживших в сражении. И только когда последний араб испустил дух, ползучие гады исчезли в водах канала.

Дым постепенно рассеивался. В воздухе повисла жуткая тишина. Мертвые тела арабов с выпученными глазами, перекошенными ртами, залитые кровью, измазанные в дерьме и блевотине лежали в странных, неестественных позах. Лица мертвецов застыли с масками невыносимой боли и отчаяния. Отвратительно пахло жженым мясом. Мал почувствовал горечь во рту и сплюнул:

– Змей, ты желал отведать смерти. Ты получил то, что хотел?

Змей молчал. Амфал как ни в чем не бывало, пощипывал траву чуть в стороне. Мал не успел седлать его с утра, и незащищенные бока Амфала кровоточили от ран. Сейчас он почти ничем не отличался от обычной лошади. И только немигающие глаза, пристально наблюдающие за Малом, выдавали в Амфале коня божественного происхождения. Принц погладил его по гриве.

– Благодарю тебя!

Амфал недовольно фыркнул и попятился. Мал догадался, какой благодарности ждет от него конь, питающий отвращение к городам смертных:

– Ступай туда, откуда пришел – я не держу тебя больше.

Амфал и в самом деле ждал этих слов. Радостно заржав, он поскакал прочь.

Мал подошел к Гору и дружески положил ему руку на плечо:

– Благодарю и тебя, мой защитник!

– Я тут ни при чем, – завертел головой Гор. – Эта победа принадлежит не мне, мой господин, а другому Гору. Я всего лишь ваш верный слуга.

– Вот именно, – подхватил Мал, – твоя верность заслуживает похвалы.

– Мы перебили всех провожатых, – растерянно произнес Гор. – Как же мы без них найдем дорогу?

– Они нам больше не нужны. Поедем, как и прежде, вдоль канала. Так мы доберемся до города Айя.

– А потом?

– Дальше наша дорога лежит в Мемфис.

– Что будет, если кто-нибудь узнает вас в Айе?

– Пусть. Пергамент, на котором начертан мирный договор между мусульманами и христианами, откроет нам любые двери.

Мал без труда обнаружил договор и поручительство султана в шатре, где ночевал Ол. Здесь же он нашел ларец с монетами и дамасский клинок с рукояткой, отделанной золотом и драгоценными камнями.

Перед тем как отправиться в дорогу, Мал скрыл змеиный торс под доспехами, которые снял с одного из телохранителей Ола. В лагере он подобрал длинный плащ. Ничего больше подходящего найти не удалось. Гор, у которого до сих пор тело прикрывала только набедренная повязка, тоже нашел для себя плащ. Кроме того, ему достались кушак и штаны. Подпоясавшись, он прицепил к поясу саблю, а к седлу лошади – пару дротиков. Снарядившись едой, водой, шатром, стрелами, Мал и Гор двинулись в Айю. К полю, где только что окончилась битва, на обильное угощение, состоящее из трупов людей и лошадей, стекались шакалы.

Глава IV—V. Амун и Амунет – дети солнца

В Айю прибыли после полудня. Здесь возвышались все те же песчаные холмы с домами на вершинах, а возле широкой пристани на берегу реки стояли два десятка кораблей. Гор оживился и приподнялся на стременах. Глаза его загорелись.

– Страсть к женщине не убила в нем мечту» – отметил про себя Мал.

– Господин, вот если бы мы встретили здесь «Геракла» или «Тифона» с Медеей»?

– Кто знает, куда они ушли, не дождавшись нас, – откликнулся Мал.

Прежде чем отправиться на поиски постоялого двора, путники, следуя обычаю установленному Хуфтором, зашли на рынок, где купили себе по кафтану, шароварам и чалме. Принц выбирал одежду так, чтобы как можно меньше привлекать внимание жителей города Айя. Он переоделся на постоялом дворе и попросил местного мальчишку-слугу сходить на пристань и подыскать корабль, следующий в Галару или Сабию. На что юнец рассказал о капитане, проживающем на постоялом дворе, и отправляющемся завтра в Нибур – с ним можно встретиться прямо сейчас. Мал и Гор немедля спустились в общую залу, где постояльцы собрались на вечернюю трапезу, и мальчишка указал на бородатого араба в пестрых шелковых одеждах. Принц сунул слуге монету и направился к столу, где сидел капитан. Мал спросил его напрямую:

– Слышал, что идешь в Нибур. Возьмешь на корабль меня и моего слугу?

Капитан поднял брови и, оглядев Мала с головы до ног, поморщился:

– Франки?

– Да, мы – франки, и мы умеем платить звонкой монетой.

– Хорошо, франки, – усмехнулся капитан, – сотня динаров, и я возьму вас с собой.

– Согласен.

– А господин не передумает? – продолжая усмехаться, спросил капитан.

– Гор, отсчитай капитану полсотни динаров.

– Какой хороший франки! – глаза бородача заблестели.

Гор достал деньги, а капитан, радостно кивнув, сунул руку в складки одежд и вынул оттуда кошель. Он развязал петлю и прибавил к своему состоянию пятьдесят монет.

– Этот человек – обманщик и вор, – промелькнула мысль в голове Мала, – жадность погубит его.

– Выходим в море завтра с рассветом, – объявил капитан и объяснил, где стоит его корабль.

Небольшое торговое судно отходит от берега, и Мал чувствует, что ему чего-то очень сильно не достает – что-то очень важное он оставил на берегу. Паруса наполняют воздух, Мал смотрит на удаляющийся берег и пытается вспомнить, что же такое он забыл. Его взгляд падает на собственное тело, и Мал видит, что оно стало полностью человеческим – на том берегу остался никто иной как змей. Вот что влечет его вернуться назад.

– Как это могло произойти? Змей нужен мне, без него я не попаду в обитель Христа, – решает Мал.

Без колебаний он прыгает в море, чтобы воссоединиться со змеем.

Как только Мал коснулся поверхности воды, то проснулся и тут же оглядел себя. Змеиная кожа по-прежнему покрывала большую часть его тела.

– Нет, змей не покинет меня, – успокоил себя Мал. – Мы связаны договором, я – данник змеиной силы. Но что именно я должен?

Мал закрыл глаза:

– Змей, ты слышишь меня?

Но змей не отвечал ему. Мал не понимал, почему он молчит. Ждать не имело смысла – змей никогда наяву первым не обращался к нему.

Близился рассвет. Мал разбудил Гора. Одевшись, они отправились к пристани. Но корабля, капитану которого они заплатили пятьдесят динаров, уже не было. Как выяснилось, он покинул город еще ночью. Мал удивился только тому, что доверился человеку, заранее зная о его склонности к обману. Путники нашли нового капитана, который собирался вести корабль в один из неизвестных Малу городов Сабии. Отплытие снова было назначено на утро завтрашнего дня.

На рассвете Мал и Гор стояли на борту корабля и ждали капитана, но тот не спешил появиться. Помощник капитана спустился на берег выяснить, что случилось. По возвращению он сначала подошел к матросам, что-то сказал им, и те, переругиваясь между собой, принялись вытаскивать из трюма тюки и ящики.

– И где же капитан? – спросил Мал помощника.

– Его нигде не могут найти. Хозяин постоялого двора говорит, что капитан ночью напился вина, после чего отправился спать, а утром никто не видел, как он покинул свою комнату.

– Почему матросы выносят товар?

– Один из торговцев обеспокоился отсутствием капитана и расторг с нами сделку.

– И что будет дальше?

– Команда готова к отплытию. Но без капитана мы не сможем покинуть берег Айи. Придется его разыскивать.

– Мы будем ждать на постоялом дворе. Найдите нас, как только все прояснится.

Мал и Гор покинули пристань. Таинственное исчезновение капитана взволновало Гора.

– Мой господин, не прознал ли он что-нибудь про вас?

– Не думаю. Здесь что-то другое. Давай подождем.

– Жаль, что с нами нет капитана Оцеано.

– Жаль, что ты всего лишь юнга.

– Дайте время, господин, и я обучусь морскому делу, – с готовностью пообещал Гор.

Они дожидались известий еще полдня. Наконец, на пороге комнаты появился матрос и сообщил, что капитана нашли в одной из бывших христианских церквей:

– Капитан сказал, что не может взять вас в море.

– Почему? – спросил Мал

Матрос развел руками:

– Не знаю. Сегодня ночью с ним что-то произошло. Он напуган и не выходит из мечети. Молится. Рыдает. Бьет поклоны Аллаху.

Еще одного капитана найти не удалось. Слуга обошел все корабли, стоящие на пристани, и вернулся встревоженный.

– Ни один корабль не может взять вас с собой, – сказал мальчик, не глядя Малу в глаза.

– Что случилось? – спросил принц.

Он понимал, что слуга лжет ему. После короткого молчания мальчик нехотя произнес:

– Наместник султана аль-Азиза в Айе шах Салах получил известие о том, что проклятые франки убили амира Фарида Ола.

Похоже, что мальчишка, угадав в Мале иноземца, не желал больше помогать ему. Принц и сам мог бы найти корабль, принадлежащий если не франку, то египтянину или греку, но только что услышанные слова заставили его передумать. Как мог он забыть, что от него зависела судьба христиан, на которых мог обрушиться гнев Салаха. Как правоверный мусульманин тот мог провозгласить джихад и убить ни в чем неповинных людей. Мал отпустил слугу и принял решение:

– Гор, я пойду во дворец шаха. Пришло время показать ему договор о мире между христианами и мусульманами. Если я не вернусь, слушайся своего спасителя. Бог Гор не оставит тебя в беде.

– Я выполню вашу просьбу, мой господин, – решительно отвечал Гор. – Но если мне суждено умереть, то я хотел бы умереть рядом с вами.

– Не бойся, Гор. Боги спасли нас не для того, чтобы сразу лишить жизни.

Взяв с собой ларец с договором и клинок Фарида Ола, Мал пешим ходом направился во дворец наместника. У ворот его остановила вооруженная пиками стража.

– Передайте Салаху, что амир аль-Хидр желает видеть его и говорить с ним, – объявил Мал.

Через некоторое время стражники окружили его и сопроводили во внутренний двор. Оттуда они вошли в просторную с высокими потолками галерею и проследовали в тронный зал. На входе Мал разоружился.

Шах Салах восседал на троне в окружении свиты. Лицо одного из тех, стоял рядом, показалось Малу знакомым. Похоже, что это был воин из отряда Ола. Выходит, что амир по приближению к Айе отправил гонца, чтобы возвестить о своем возвращении.

– Ты – человек, называющий себя аль-Хидром? – спросил шах.

– Это он, повелитель, – шепнул Салаху гонец.

– Я – амир аль-Хидр. Я доставил тебе договор о мире между христианами и мусульманами, скрепленный печатями султана аль-Азиза и короля Уильяма.

Мал вручил ларец слугам Салаха. Те поднесли ларец шаху и раскрыли его. Салах пробежал глазами пергамент. Гонец что-то шепнул ему, и шах уставился на Мала.

– Скажи, амир аль-Хидр, кто убил Фарида Ола?

– Я – ответил Мал.

Он решил не тратить время на описание того, как Ол умер от укуса змеи, в которую обратилась стрела, спущенная с тетивы лука Гора.

– В зале поднялся возмущенный шум. Шаху поднесли клинок Фарида Ола.

– Узнаю эту саблю, – сказал Салах. – А что же остальные?

– Они приняли смерть, защищая благородного амира.

– Не хочешь ли ты сказать, что в одиночку справился со всеми?

– Мне помогал мой слуга.

– Я знаю, что ты отважный воин. Но скажи, амир аль-Хидр, как два человека смогли одолеть тридцать мужей, до сих пор не знавших поражений.

– Мы оказались сильнее, – спокойно отвечал Мал.

– Ты пришел испытывать мое гостеприимство? – раздраженно спросил шах.

– Я пришел просить у тебя корабль, который перевез бы меня на другой берег. За это я верну тебе мирный договор между христианами и мусульманами.

– Ты получишь корабль, но сначала расскажи о гибели Фарида Ола.

– Он предложил мне вступить под победоносные знамена султана. Я отказался. Тогда благородный Ол поведал мне о зловещем для мусульман пророчестве, связанным с моим именем, после чего объявил, что собирается казнить меня. Так что я защищал свою жизнь.

– И это все?! Мои люди говорят, что тела убитых были обожжены. Выходит, им пришлось сражаться с вызванными тобой демонами Эблиса?

– Позволь мне умолчать об этом, шах Салах.

– Правда ли, что твое тело покрыто змеиной кожей?

– Это так.

Увидев сомнение во взгляде шаха Салаха, Мал развязал кушак и распахнул кафтан. Наместник отшатнулся, его лицо скривилось, приближенные шаха зашептались между собой. Выждав некоторое время, Мал запахнул халат и подвязался. Он видел, что Салах по-прежнему сомневается: с одной стороны ему не хотелось просто отпускать Мала, и в тоже время он опасался применять к нему силу. Советники шаха все до единого были напуганы. Мал же был спокоен. Он ничего не боялся.

– Амир аль-Хидр, я найду для тебя капитана и корабль, а пока будь моим гостем, – наконец выдавил из себя Салах.

Мал поклонился и покинул тронный зал. За ним на почтительном расстоянии проследовали воины Салаха. На выходе Малу вернули меч Рамзеса и предоставили его самому себе. Принц принялся прогуливаться в полумраке галерии, наслаждаясь прохладой и созерцая колонны, выполненные старыми мастерами Египта. Они были изобретательно украшены барельефами в виде цветов папируса, висящих вниз головой уток, а также пальмовых листьев. Неожиданно, за спиной он услышал женский голос:

– Спаси меня!

В груди у Мала изо всех сил заколотилось сердце. Он оглянулся и в полумраке разглядел знакомое лицо. Это была Маргарита.

– Не может быть! Откуда она здесь?! Ее все-таки пленили! – Мал был в полном смятении.

Закутанная в шелковую ткань, она стояла, одной рукой обхватив колонну, другой приподнимая паранджу. Девушка отвернула голову в сторону и опустила глаза.

– Что случилось? Неужели она боится меня? Но почему? – недоумевал принц. – Я освобожу ее, чего бы мне это не стоило!

Мал подошел к ней и немедленно почувствовал жар в груди. Он словно бы горел изнутри. Ему не хватало воздуха.

– Идем со мной! – Мал протянул руку.

Она взяла ее и опустила паранджу. Мал повел девушку к выходу. Во внутреннем дворе их встретили люди шаха Салаха. Они с тревогой провожали их взглядами. У ворот на Мала и девушку наставили пики. Голосом, не терпящим возражений, принц произнес:

– Немедленно пропустите нас!

– Но господин… – начал было отвечать начальник стражи.

– Немедленно! – глухо повторил Мал и не узнал собственный голос, – если вам дорога жизнь!

Мал вынул меч Рамзеса, и тот принял форму двуручной сабли. Начальник стражи оторопел:

– Небесный властитель! Пропустите их!

Они вышли из дворца и направились прямиком на постоялый двор. Те, кто встречался им на пути, либо уступали дорогу, либо замирали не в силах двинуться с места. Находились и такие, что решались следовать за Малом и девушкой по пятам. Принц шел, не оглядываясь. За воротами постоялого двора никого не было. Гор еще спал. Он открыл глаза, как только Мал вошел в комнату, и тотчас же вскочил на ноги.

– Седлай лошадей и верблюда, – распорядился принц.

Гор поспешил исполнить приказ. Мал повернулся к девушке, в нетерпении откинул паранджу и на мгновение застыл, пораженный увиденным. Спасенная очень походила на Маргариту, но не была ею. Тонкая полупрозрачная ткань до сих пор скрывала блестящие от слез глаза, бледные щеки, тонкий прямой нос и светлые волосы.

– Твое имя, госпожа? – холодно спросил Мал.

– Елена, – отвечала девушка.

– Кто ты?

– Я – жена Салаха, – с тоской произнесла Елена.

– Как же я мог принять ее за Маргариту? – подумал Мал. Принц вспомнил, что в тот момент, когда впервые увидел ее, у него не промелькнуло и тени сомнения.

– Зачем ты пошла со мной?

– Я ненавижу Салаха. Он отвратителен мне. Шах насильно сделал меня одной из своих жен. Я мечтаю только об одном: вернуться в Грецию – это моя родина. Умоляю вас, господин, помогите мне!

Мал задумался. Он уже хотел было отвести ее обратно во дворец и вернуть Салаху, но слова, только что сказанные девушкой, заставили его остановиться. Желание покинуть Египет для Елены вовсе не было мимолетным капризом. Взять ее с собой означало в очередной раз подвергнуть опасности не только свою жизнь, но и жизнь Гора. Времени на размышление не было:

– Надо бежать из Айи, а потом думать, что делать дальше.

Мал и Гор сели верхом на коней, а Елену посадили на верблюда. Стоило им выехать за пределы постоялого двора, как их окружили всадники во главе с самим Салахом.

– Взять их! – приказал наместник.

Мал обнажил меч Рамзеса, и тот принял облик огромной кривой сабли. Держа под уздцы верблюда, он направил коня туда, где арабы еще не успели сомкнуть круг. Всадника, вставшего у него на пути, Мал одним ударом разрубил от головы до седла. Не останавливая движение меча, Мал зарубил второго оказавшегося поблизости араба. Еще одного воина из отряда Салаха убил Гор. Его дротик вонзился прямо в горло всаднику, разворачивающего коня наперерез Малу.

Вместе они проскочили в образовавшуюся брешь и понеслись прочь что было сил. Верблюд, на котором восседала Елена, проявил недюжинную прыть и почти без труда бежал наравне с лошадьми. Но оторваться от арабов они не могли. Если бы не извилистые улочки города Айя, воины шаха давно бы настигли их. Оставалось только удивляться, почему арабы не пытались расстрелять их из луков. Мал понимал, что им не уйти, но сдаваться он больше не собирался.

– Придется принимать бой, – подумал Мал.

Они приближались к большому дому, окруженному высокими стенами. Ворота были распахнуты настежь. Мал, недолго думая, повернул коня.

– Пусть враг решит, что мы загоняем себя в мышеловку.

Стоило им въехать в ворота, как те захлопнулись. Их встретили люди в белых льняных одеждах. Мал окинул их взглядом и отметил, что те безоружны. За воротами раздался голос Салаха:

– Отворите, или я прикажу сжечь ваших идолов! Клянусь бородой аль-Азиза!

На стене показался высокий худощавый человек в такой же, как у всех белой одежде. Он оглядел преследователей Мала и громогласно произнес:

– Салах, я тебе обещал, что те, кого ты называешь идолами, однажды проявят себя. Так знай же, их время пришло. Твой бог перед ними бессилен. Спасай свою жизнь и жизнь своих людей, ибо грядет возмездие.

– Что ты мелешь, старик?! Выдай мне беглецов, и тогда я прощу твое скудоумие.

– Горе тому, кто посмеет прикоснуться к ним! Он будет проклят навечно!

– Как ты смеешь перечить мне, многобожник! Может быть, ты выжил из ума от поста и ночных бдений? Или ты хочешь умереть, жалкий старик!

Человек повернулся к Салаху спиной и не торопясь удалился. Стоило ему скрыться, как из дома на стену выскочили пятеро лучников. Каждый из них натянул тетиву и с ходу выпустил стрелу. За стеной раздались ржание лошадей, крики, проклятия, угрозы. Салах выкрикнул приказ об отступлении. Стрелки продолжали держать луки наготове, и не думая покидать стену. Среди них не было ни одного мужчины – дом защищали амазонки. Мал вложил меч в ножны и помог Елене спуститься с верблюда.

Из дома вышел человек, только что говоривший с Салахом со стены. Трое в белых одеждах тотчас окружили его. Просторное платье незнакомца из белой ткани, усеянной складками, ниспадало до самой земли. На запястьях сверкали золотые браслеты. Голову украшал длинный, густо завитый парик. Человек внимательно посмотрел на Мала. Принц угадал в нем служителя абидосского храма. У него была схожее одеяние и такое же ощущение собственной исключительности.

– Рад приветствовать тебя, Змеиный князь! – произнес жрец, обращаясь к Малу, и склонил голову, – мы ждали твоего появления.

Принц нисколько не удивился тому, что в Айе нашлись люди, знающие его тайный титул, и то, что они встали на его защиту.

– Колесо твоей жизни катится по пути, что предначертан змеиными богами, – эта мысль прозвучала в уме Мала, но вовсе не принадлежала ему самому.

– Каким образом она всплыла в моей голове? – Мал закрыл глаза и затаил дыхание.

– Змей, я знаю, что ты сейчас говоришь со мной!

– Да, брат мой.

– Почему ты до сих пор молчал?

– Там, где живут смертные, я могу говорить с тобой только во снах.

– Но ведь сейчас ты говоришь со мной!

– Мы с тобой находимся во владении змеиных богов.

– Ты нужен мне, змей. Без твоей неуязвимости мне не достигнуть цели. Я признаю свой долг змеиному роду. Но скажи, насколько он велик? Что я могу отдать тебе взамен неуязвимости?

– Я хочу, чтобы ты явил мощь змеиных богов! Подними наши знамена и иди в Мемфис.

– И это все? – указание змея неожиданно совпало с намерением Мала.

– Нет, этого мало.

– Чего же еще ты хочешь?

Мал повторил слова, когда сказанные ему Анубисом, и понял, что пришло время прояснить истинные цели, что движут им самим и змеем. Теперь они могли говорить на равных.

– Я хочу, чтобы ты возродил Дома наших сородичей, – сказал змей.

– Что я должен делать, брат мой? – спросил Мал.

– Слушайся во всем жреца Сейт-Акха – одного из тех, что стоит перед тобой. Он поведет тебя к победе и славе.

Мал открыл глаза. Жрецы, не двигаясь с места, терпеливо ждали его.

– Кто из вас Сейт-Акх? – спросил Мал.

– Я – Сейт-Акх – первый из четырех слуг бога Амуна. Ты находишься в его храме, – сказал человек с золотыми браслетами, который прежде угрожал Салаху.

– Я пришел от имени змеиных богов, – сказал Мал.

Из дома вышли амазонки, молча поклонились и встали рядом с Еленой. Жрецы расступились. Сейт-Акх жестом пригласил Мала и Гора пройти в храм. Они вошли внутрь и спустились по лестнице в зал, пропитанный ароматами ладана и мирры. Здесь находилась статуя Амуна из дерева покрытого золотом. Бог с человеческим телом, головой змеи и бараньими рогами держал в правой руке скипетр, а в левой – анкх. Змеиную голову украшал солнечный диск и два продолговатых птичьих пера. Жрецы преклонили колени.

– Амун, первый из первых, создавший мир и сотворивший все живое, – взмолился Сейт-Акх. – Из очей твоих вышли люди, из уст твоих возникли боги. Я обращаюсь к тебе, небесный заступник и защитник отверженных, чтобы возвестить о Змеином князе, пришедшем исполнить свой долг. Его дух готов к тому, чтобы вести нас – преданных слуг твоих. Владыка лучей, освети наш путь! Явись к нам как всепроникающий южный ветер и покарай врагов твоих и царей-иноверецев.

Бог медленно наклонил голову, словно бы в знак благоволения. Жрецы поднялись с колен, взяли на руку статую и перенесли ее в другой зал. На полу, выложенном голубым и белым камнем, словно в морской воде с белой пеной стояла небольшая барка из кедра с бортами, украшенными драгоценными камнями и с веслами из красного дерева. По правую сторону кедровой барки стояла фигура священного гуся, а по левую – священной змеи, голова которой была увенчана рогами. Жрецы поставили статую бога Амуна в барку и простерлись ниц:

– О, Амун открой нам начало пути, – торжественно произнес Сейт-Акх. – Твоя сущность – солнечный свет, плоть твоя – жизненное дыхание. Ты – небо, ты – земля, ты – воды и воздух между небом и землей.