Текст книги "Код от миллиардера"

Глава 6

Снежинки. Падают и кружатся… Кружатся, черт бы их побрал. Как и моя голова. И это еще называется коллекционное вино? Просыпаюсь уже второй раз. Первый был часа три назад, когда голова сообщила мне, что пить много – это очень нехорошо. Тогда приняла две таблетки. И сейчас несколько.

Все еще лежу.

Наташка оборвала телефон, с требованием через час спуститься к завтраку. Она познакомилась с теми мужиками, и один из них жаждет поболтать со мной. Завтрак намечен в девять. Сейчас восемь. Мать моя женщина! И это отпуск? Да я в будние дни хорошо, если часам к одиннадцати просыпаюсь.

– Все, как ты любишь! Моложе тебя, тело – блеск, энергии аж из ушей. Правда, с умом у него сложновато, но зато добрый. Животных любит! Филимоном зовут!

Филимон… Это тот блондин, я так понимаю. Ничего, симпатичный такой. Помню, руку мне подал, когда с трапа спрыгивала.

Перевернулась на спину и подняла трубку – Наташка как чувствует, что я просплю ее эпохальный завтрак, намеченный для того, чтобы свести меня с Филей. Филя. Филимон. Филимоша. Да…

– Настя! Ты обязана мне помочь. Забери Филимона на себя. Он нам с Петей мешает.

– С Петей? – хмыкнула, на хихик сил не было. Снежинки все еще кружатся. Да когда уже подействуют чудо-таблетки?

– С Петром. Послушай, у нас вроде бы что-то намечается.

– Вы уже целовались?

– Целовались? Ты что? – я прямо представила, как подруга покраснела. – Подожди, вот сегодня на ужин сходим, потом, может быть, и поцелуемся.

– Ох, оторва ты моя. Смелая, – улыбнулась я своим дерзким воспоминаниям, от которых неожиданно боль стала отступать, галантно уступив место новым ощущениям внизу моего живота. Там было так тепло и приятно, что я невольно сжала ноги, усилив блаженные ощущения. Мне кажется… или этому наглому телу вдруг захотелось еще? Впрочем, что удивляться. Меня так долго держали на сухом пайке, что для насыщения теперь точно подойдет исключительно молодой и резвый кобель. Филимон. Филимон… Ну, даже не знаю. Лицо у него слегка глуповатое. Но, если выключить свет, может и прокатит. Как в том анекдоте – ты, главное, пакетик не снимай, не порть мне кайф. Это говорил парень, оседлавший девчонку-приведение – являвшуюся ко всем и убивавшую зверски своих жертв. Являлась она в одной ночнушке – лицо – жуть, а тело красивое. Нарвалась девка как-то на озабоченного парня, а он ее не испугался, пакетик на голову надел и имел с ней долгий и приятный «разговор». Или это фильм такой был? А, не важно. Суть в том, что если выключить свет, то и Филимон может стать человеком.

– А ты, что? Смелее что ли? Просидела весь вечер в отеле, бросила меня. А я, в отличие от тебя, с ними двумя гуляла. И сегодня, вон, даже на завтрак не можешь спуститься. Что там у тебя, приступ лени?

– Ладно, все, я поняла тебя. Спущусь к девяти. Буду как штык.

– Так-то лучше. И оденься поприличнее.

Сказала так, как будто я всегда хожу оборванкой. Повесила трубку и на удивление бодро вскочила с кровати. Запретные мысли о сексе и о том, что теперь у меня есть секрет, о котором никто не знает и никогда не узнает, окончательно прогнали похмельную боль! Мне хотелось петь и танцевать. Именно поэтому облачилась в толстое вязаное платье с высоким горлом и длиной до колена. Оно чуть визуально увеличивало меня в размерах, но сегодня чувствую себя королевой и уверена, что даже в этому буду выглядеть сексуально. Волосы высушила и распустила. На губы нанесла красную помаду. Она как будто кричала за меня, что я готова сегодня на любые приключения. Высокие сапоги на небольшой танкетке завершили картину. Итак, Волосы темные, платье бежевое, сапоги черные – по цвету все соблюла. Единственное яркое пятно – помада. Правильно, поцелуев хочу! Страстных, горячих, умопомрачительных.

В завершение всего, схватила черный клатч, пересыпала в него все из вчерашней сумки и, открыв дверь, буквально выпорхнула из своего номера. Таким образом, ровно в девять часов и пятнадцать минут (ох, прости меня Наташа) я была в ресторане на первом этаже. Своих увидела сразу. Филимон и Петр. А что? Филя вполне себе. Действительно молодой. Увидев меня в дверях, мой кавалер поднялся со стула, видимо, чтобы встретить новоприбывшую и в этот момент (пока он не видел и был ко мне спиной) я позволила себе маленькую шалость – оценивающим взглядом, как это обычно делают мужики, прошлась по его упругой пятой точке. И воздержалась от того, чтобы не облизнуться. Ничего такой, Филя. Ладно, кофе мы с тобой попьем.

Осоловев от собственной смелости, легкой походкой императрицы приблизилась к их столику и подала руку новому знакомому. Эх, все-таки есть что-то в этом…

Соблазнить миллиардера…

* * *

Давно у меня не было такой ночи. Я не спал. Вообще. Пытался забыть, безразлично выбросить случайный секс из головы – однако ее фантом ни в какую не выходил у меня из сознания.

Что такое этот слэш?! Перекопал кучу литературы на эту тему. Ну, ладно, однополая любовь и что здесь такого? Как это работает? Может быть, она нездоровая, эта Вагнер? Тогда же сделал запрос своим знакомым ментам в столицу, полное досье на нее предоставили уже через час. Со скуки умереть можно. Примерная жена. И мать. Все. Все на этом. В последние несколько лет занимается книжками, ушла из профессии и стала знаменита. На людях почти не показывается. В разводе с сентября прошлого года. Изучил ее социальные сети – ничего примечательного. Обычная!!!

На первый взгляд.

Если не считать, что я полночи накручивал метры в бассейне, потом колотил по груше, после чего буквально изнасиловал беговую дорожку – и все ради того, чтобы не сорваться обратно в ее отель. После бассейна, бани, груши – ладони все еще горели. Я чувствовал жар на коже, мягкость ее тела, и ее запах чувствую все еще. Этим утром. Еле дождался восьми, чтобы прийти в гостиницу на завтрак. Отель я вчера купил. Втридорога. Меня не поймут мои юристы, но, в конце концов, вылетел от нее вчера взбешенный. Меня как будто только что возвысили и тут же снова опустили до старика бродяги! Не глядя подписал бумаги, словно хотел доказать себе, снова осознать, каких высот достиг.

Бесит все! И то, как она вдруг согласилась. И то, что мне слишком понра… ч-черт, да мне понравилось с ней целоваться! Просто целоваться!!! Идиот. И то… и то, как намокла моя рука… До сих пор жжет ладонь. Это ее неприкрытое удовольствие. Голова горит, при одном воспоминании…

Пытался остыть в бассейне – первым делом, потом под ледяным душем. Ничего не помогло. Черт подери!

В восемь тридцать я уже был в ресторане. Взял ее книгу с собой, сегодня опять старался одеться. Старался! Как будто хочу понравиться. Да кого я обманываю?! Меня просто выводит из себя это ее отношение, неизвестность и эта женщина! Которая только что в прямом смысле слова впорхнула в зал ресторана. Меня не заметила.

Опять.

Вообще.

И еще раз вышибла мне на хрен мозг!!!

Во-первых. И во-вторых. В моей глотке мгновенно пересохло, когда увидел тело, из-за которого не спал всю ночь, в облегающем платье. Песочные часы. Чуть ленивые, далеко не упругие, как орех, тело немного мягкое и от этого еще сильнее манит к себе прикоснуться. Грудь, дотронуться до которой мне вчера так и не позволили, как будто разговаривает со мной – у нее божественный язык тела, все движется, колышется при малейшем движении. Округлые женственные бедра в одну сторону, руки поправляют волосы, заставляя всколыхнуться и грудь, приподнимая, чуть прижимая ее, будоражат мужское сознание. И все это ерунда в сравнении с кричащими о жажде к любви губами. Твою же… я еще ни одну женщину не разглядывал так восхищенно. Жена? Какая она жена? Любовница высочайшего класса (не из-за вида, а из-за опыта в любви) только что совершенно по-мужски оценившая одним взглядом зад вон того мужика. Еще бы облизнулась!

Охренеть!!!

А обо мне мы совсем не помним?!!

Это мы типа развелись, и теперь понеслись во все тяжкие? А меня так просто, походя использовали? Это мы миллиардеров не любим. Челюсть свело, пока наблюдал, как она улыбалась отодвинувшему для нее стул молодому козлу. Очередной фитнес тренер. Ну, окей. Тело у него довольно подтянутое. Но у меня лучше во сто крат! А у этого даже денег на приличные джинсы нет. Оделся как блогер. Второй, тот, который с ее подружкой, гораздо приличнее выглядит. Да, что ж! Сколько можно ему улыбаться!!!

* * *

– Анастасия или можно Настя?

Филимон изо всех своих недалеких сил пытался показать себя опытным мужчиной. У него это, разумеется, выходило плохо. Не смотря на это, ему повезло, его губы и ширина плеч компенсировали остальные недостатки. А мне сегодня так нужна любовь. Этот треклятый Широков только раздразнил. Начинаю думать, что зря я его так быстро прогнала. Надо было еще что-нибудь попробовать. Смелое.

А в остальном. Я довольна. Моя подруга сияет от отдыха и счастья. Сегодня заплела свои короткие светлые волосы в косу колосом, бровки, реснички подвела, румяна нанесла. В одежде мы с ней не совпали. Она в юбке и в зеленой кофточке, а я в платье. Но, в общем, мы вполне себе королевки! Принцесски, импер… Тьфу, на этом точно язык сломаю. Короче говоря, две достойные очаровашки.

Я размешала отсутствующий сахар в своей чашке – волнуюсь. Парень действительно ничего такой. У Наташки чуть старше, худощавый брюнет в очках. Насколько поняла, он ученый или архитектор… Ладно, это выясню позже. Ребята прилетели сюда на лыжах покататься, а вместо этого второй день выгуливают мою Наташеньку.

– А что, девчонки? После завтрака пойдем смотреть шоу на снегу? – предложил интеллигентный Петр. – Начинается в половине одиннадцатого, как раз успеваем.

– Пойдем! – мгновенно согласилась моя еще не целованная в Куршевеле подруга. – Насть, пойдем же? А? Ты же не кинешь меня как вчера?

Я собиралась ответить. Конечно, раз уж меня так рано подняли с постели. К тому же – половину греха я им простила, Филимон оценен мною по достоинству. Собиралась ответить, но мою почти подаренную уже улыбку сексуальному кавалеру, остановила огромная тень, упавшая на наш стол. И почти незнакомый мне голос:

– Доброе утро, Анастасия.

Не знаю, как у других, а мое сердце вдруг ухнуло в пятки. Ой. Широков собственной персоной. Не такой как вчера. Сегодня его можно фотографировать на рекламный плакат Куршевеля. Статный, подтянутый, в мягких твидовых брюках серого цвета, свитере оттенка темной морской волны. На широком мужском запястье красуются дорогие часы на кожаном ремешке, и рука эта спрятана в карман. А во второй… а вторую руку он не спрятал в карман, в ней он держал мою книгу!!! Подняла глаза выше и натолкнулась на жесткие серые глаза. Ой, вдвойне. И почему у меня такое ощущение, что все это не к добру?

– Хотел попросить подписать для меня вашу гениальную книгу, – миллиардер посмотрел на меня сверху вниз и… вдруг вынул вторую руку из кармана, после чего протянул мне ладонь, приглашая подняться. – Возле стойки бармена это будет сделать гораздо удобнее.

Могла бы, конечно, возразить что-то вежливо или послать его ко всем чертям. Но, мое тело отозвалось на его появление приятными, манящими импульсами. Легкая улыбка тронула мои губы, и я вложила свою руку в его ладонь.

– Простите, я скоро, – сказала куда-то в воздух и направилась в ту сторону, куда галантно показал рукой человек, с которым я не планировала встречаться второй раз. Пошла впереди него, как и полагается женщине, но стоило нам скрыться за поворотом, ураган схватил мою руку, крепко сжав ее в своей огромной ладони, и потащил за собой. Я не оказала ни малейшего сопротивления. Моя пятая мечтала о ярких приключениях и теперь, когда эти приключения на нас с ней напали, я не собиралась от них отказываться. Потому что с Филимоном все и так понятно. Там все будет по стандарту – ухаживания, первый поцелуй, череда ужинов и неловкий секс. По нему уже видно. Так если я знаю об этом, почему бы не прерваться на ураган? Тем более, что от одного этого факта у меня в буквальном смысле сводит ноги…

* * *

Что творю? И почему она не сопротивляется? Даже когда я ее практически притащил к стойке администратора, потребовал ключи от номера на первом этаже – выше подниматься у меня терпения не хватит. Даже когда мы практически вбежали в номер, и я резко дернул ее к себе, мгновенно решив, как это сделаю!

У стены стоял довольно высокий комод. Подошел к ней – она все мгновенно поняла и, ухватившись за мою шею, чуть подпрыгнула, позволив своим мягким ягодицам оказаться в моих ладонях. Усадил свою драгоценную ношу на тот комод и нетерпеливо расстегнул молнию одного сапога, заставил его упасть на пол, а потом и второго. Лодыжки. Настолько сексуально тонкие женские лодыжки относительно остальной ноги, как будто символизировали всю притягательность женственности в себе. Колготки. Разумеется, на улице зима – но колготки не проблема. Задрал ее платье, и моя жертва еще раз ухватилась за шею своего похитителя, чуть приподнялась, позволяя мне стянуть с себя эту… даже эту, ставшую в ее случае эротичной, часть одежды. Потому что вместе с ними, я зацепил и гладкие шелковые трусики. Моментально загорелся, вспомнив вдруг, какой жар может разгореться под ними. Колготки улетели и я остановился.

Променяла меня, значит.

Не думая, сбросил с себя свитер, оставшись перед ней по пояс голым. Пусть оценит. Я хочу, чтобы она знала, с кем трахается! После ночи спорта, я не сомневался в своем виде. Приблизился к ней, заставив закинуть те самые восхитительно тонкие лодыжки мне на торс и замер, ожидая ее реакции.

Влажные карие глаза жадно обняли взглядом всего меня! Оценили плечи, прогулялись по ключицам к шее, оттуда вниз, на кубики и… еще ниже, еще ниже… Ее маленький ротик приоткрылся и из него вырвался горячий воздух. Этот воздух, казалось, попал на мои брюки – моментально проснувшаяся эрекция уперлась в молнию и виновница этого торжества слегка охрипшим голосом произнесла:

– Презерватив…

Ну, уж. Я был готов. Но сегодня все будет иначе. Я хотел иначе! Вытащил из заднего кармана брюк резинку и протянул ее ей. Расстегнул молнию на брюках и охренел, когда ее маленькие пальчики коснулись меня, сжал зубы, чтобы не завыть, а также… чтобы не кончить прямо сейчас!!! То как она скользнула подушечками пальцев по нежной плоти, натягивая завораживающе скользкую резинку…

Я взял ее с такой силой, что этим комодом чуть было не проломил стену! Рычал над ней, как перевозбужденный зверь, рычал, пытаясь продлить это, а она извивалась в моих руках, все еще держась за мою шею. Не было и стона с ее стороны, лишь тяжелое дыхание, по которому я мог понять, что она в том же положении. Дыхание и непередаваемая обжигающая влажность в том месте, где мы соединились! Карие глаза все еще смотрели именно туда, где низ моего живота ходил между ее ног. Я… Сдерживаясь из последних сил, решил сделать то, что мне вчера с таким изяществом не позволили. Положил руку на ее грудь, почувствовал мягкость и тепло, блаженно смял потрясающую плоть в своей ладони и почувствовал, что девчонка сейчас взорвется. Сошел с ума и прохрипел над ней, откинув голову назад ровно за мгновение до того, как мою выплеснувшую свой импульс эрекцию накрыла горячая волна ее удовольствия!!! Она снова, но теперь уже без единого звука, получила удовольствие со мной.

От меня.

Боже мой, я так не хотел выпускать наглую девчонку из своих рук, но уже во второй раз заставил себя это сделать. Вышел из нее, сам снял презерватив и выбросил его здесь же, в урну. Поправил брюки и застегнул ширинку. Еще мгновение ушло на свитер. Ни слова не говоря, оставив ее, сжавшую ножки вместе и прикрывшую карие глаза пушистыми ресницами, сидеть на комоде, вышел из номера.

Теперь мы квиты!

Направился по коридору на выход. И думал о том, что с такой скоростью я, пожалуй, кончал только в свои восемнадцать. А может быть и раньше. От одного прикосновения. От одного чертового прикосновения. Все силы ушли на то, чтобы не сделать это еще тогда, когда она натягивала на меня презерватив.

Ч-черт!

Уже у дверей, резко развернулся на каблуках и ничего не соображая, помчался обратно. Ближе к заветному номеру – почти бежал. Ворвался туда.

Она, уже успела одеться и вертелась перед зеркалом, проверяя, все ли в надлежащем порядке. Удивленно посмотрела на меня, и мой взгляд упал на ее губки. Я вдруг понял, что только что съел всю ее помаду. И понял… что прямо сейчас хочу еще…

– Ужин.

Услышал свой жалкий хрип.

– Сегодня в восемь заеду за тобой. Будь готова.

Приказал и уже развернулся, заставляя себя уйти как можно скорее и еще хоть с каким-нибудь достоинством, как вдруг мне в спину вонзили нож.

– Нет, – прозвучало резкое от нее. Как пощечина.

Повернулся.

– Нет, – повторила Вагнер чуть мягче, – я занята. Вечером.

– Тогда завтрак, – сделал несколько шагов к ней. Казалось несколько, а на самом деле остановился лишь в миллиметре от нее. Карие глаза, все еще влажные от моих прикосновений к их хозяйке, посмотрели на меня снизу вверх.

– Завтрак у меня будет с подругой.

– Потом…

– А потом у меня занятия с тренером. Я буду учиться кататься на лыжах.

– В таком случае, – разбил ее эту уверенность своим рыком, хотя, не смотря на грозный звук, почувствовал себя беспомощным котенком, пропищавшим что-то на бультерьера, – ужин. Отмени друзей. Я заеду за тобой. Это не обсуждается.

Внезапно, настолько неожиданно для меня, она поддалась. Бультерьер сдался.

– Хорошо.

Вот теперь я ушел. Без оглядки вышел из отеля и погнал себя в сторону дома.

Черт бы побрал!!! Я шел, не чувствуя под ногами дороги, слыша лишь ее дыхание на своей коже и чувствуя ее ноготки на своей шее. Подойдя к своим же воротам, врезал по ним кулаком. Те дрогнули. Высококачественное дерево выдержало, ответив мне десятком мелких ссадин, которые теперь красуются на моем кулаке. Она же сейчас обратно к молодому козлу вернется!!! И что там еще до вечера…

Не смотря на свою злость и ревность (я уже не отрицаю даже это) загнал себя в дом. Нет! Я должен выдержать до вечера. Сколько там сейчас время…

Лишь когда увидел перед собой свою же услужливую экономку, вдруг понял, что в номере забыл книгу, а в холле свое пальто.

* * *

Подкрасила губы после того, как раздраженный миллиардер во второй раз покинул номер.

– Ну, что? – подмигнула весело своему сияющему отражению. – Теперь можно и позавтракать?

Глава 7

«Миллиардер – это человек, который боится. Вдумайтесь на секундочку, ведь каждый из нас чего-то боится. Кто-то боится летать, кто-то переесть, кто-то боится показаться слабым. И мы все выстраиваем друг от друга стены. Для того, чтобы защититься от этих страхов. Миллиардеры преуспели в этом больше всех. Убегая от страхов в бытность обычными людьми, они перебороли их, и обрели целую кучу новых. Страх за обвал рынка, страх обанкротиться, страх быть обокраденным, страх быть убитым собственным персоналом, за то, что он накричал в сердцах. А ведь и такое бывает. Страх того, что собственная охрана может и ножичком пырнуть. Страх за все. Вот, чего бояться бедному человеку? Разве только, что морду набьют, если к кому сильно приставать начнет. И все. Миллиардер – самое запуганное существо на планете. Оттуда и жажда ежесекундно доказывать себе, что у него есть сила – нанимать людей пачками, для секса ли или для чистки того самого золотого унитаза. Нет, не завидую я миллиардерам. Грустно им. Тяжело. Одним. И не завидую тем, кому уготована участь скрашивать их существование. Я бы, по крайней мере, бежала от этого, как от огня.»

Еще целый абзац ее высказываний в сторону миллиардеров. И надо же мне было именно в этот момент подойти к окну и!!! Увидеть, как спускаясь от отеля к центру города, проходя мимо моего дома, она поскользнулась и схватилась за рукав молодого козла!!! Твою же мать!!!

– Михаил Платонович, – от того, чтобы разбить окно планшетом (книгу вернуть не удалось – персонал гостиницы не нашел ее в номере, пришлось пока купить электронную), который держал в руках, меня удержал внезапно вошедший в кабинет Артур. – Все уже в сборе, в переговорной.

Черт подери! Какого хрена я столько работаю? Пяти минут свободных нет. Куда они пошли? Что они там вчетвером делать будут?!

Еще эти казахи со своим заводом. Миллиардеры всего боятся. Не завидует она нам…

– Михаил Платонович…

– Скажи им, я сейчас подойду, – прорычал на своего секретаря.

– Трижды уже говорил, Михаил Платонович.

– Все. Ладно. Идем.

Да, что б их всех!!!

* * *

– Подписала?

Это было первое, что спросила меня подруга, когда я вернулась к завтраку.

– Подписала, – кивнула я и опустилась на свой стул.

– Поклонники прохода не дают?

Филипп? Или… Как же его звали? Вот же… Широков, что б тебя! Отпила уже остывший кофе и почти не обратила на него внимания. Улыбнулась во всю ширину рта своим мыслям. А как он это сказал?

– …Я заеду за тобой. Это не обсуждается.

А тело у него… Филимон или Филиппок? Филя, в общем, боюсь, Филя таким крепким не будет. Красивые серые глаза. И сильные руки. На самом деле сильные. Мне понравились его губы. Это рычание…

– Настя, может быть тебе заказать горячий кофе? Этот остыл, – Филя решил проявить заботу, а мне почему-то стало уже не так приятно на него смотреть. Как-то он поблек за эти несколько минут.

– Нет, спасибо, – улыбнулась ему обворожительно. – Я допью, и мы пойдем, там же уже все скоро начнется? Нет или я ошибаюсь?

Я действительно достаточно быстро догнала всех, и мы отправились по уже знакомой дороге вниз к подножью горы, туда, где через полчаса соберутся все жители и гости города, планируется какое-то представление. По дороге, там, возле дома, где накануне помогли здоровенному старику, мне почудилось, что кто-то на меня смотрит, неловко закрутила головой по сторонам, не заметила островок льда под своими ногами и поскользнулась. Спасибо, Филя был под рукой – схватилась за него, все засмеялись, а этот умник меня еще и на руки подхватил. Закружил. Нет, приятно, что тут сказать. Настроение омрачает лишь разговор, который у меня состоялся с моей Наташкой в дамской комнате отеля, перед тем, как мы отправились в путь к развлечениям.

– Филимон классный парень, правда? Понравился тебе? – спросила она, поправляя косу перед зеркалом.

– Угу, замечательный, – я тогда, как в тумане отвечала, из головы никак не хотел вылезать своенравный миллиардер. Ладно я, после развода, с ума сошла, теперь бросаюсь на всех. Но он-то что? Довольный жизнью денежный мешок. Весьма, кстати, стоит заметить, красивый денежный мешок. До сих пор трясет, когда вспоминаю свое прикосновение к его железному торсу. Вообще, это выражение про мужские торсы мне очень не нравится. Но… у него он, реально такой. Сумасшедший миллиардер. Одного раза было мало? Ну, что могу сказать. В императрицы мне пока рано, но в королевы очередь могу занять. Он захотел со мной второй раз. Может быть, это наркотики? А, черт с ним. Защиту мы соблюли, поэтому беспокоиться не о чем. Разве что, об ужине.

– Ты ему очень понравилась. Постоянно говорит о тебе. Так что, жди приглашения на индивидуальное свидание. Только ты учти, Филимон блогер, ему твоя известность очень нужна. Он тут как-то проболтался, что это будет ужасно выгодный союз.

Что ж. Признаюсь, мой слух резануло это сообщение. Я что? Все? Уже такая старая, что со мной можно лишь за деньги? Да он не настолько младше меня! Может быть, годков на пару. Со мной вон, даже миллиардеры хотят. Окей, я прожевала это. Но запомнила. Хрен тебе, Филя, а не свидание. Чуть пофлиртуем и хватит с тебя. Гад. Надо же, все же я не готова к таким отношениям. Или, посмотрим, в конце концов, все зависит оттого, сколько выпить, а там и Филя в качестве закуски сгодится.

Или Широков.

Мы полдня провели у подножья горы, нам показывали концерт, соревнования, потом мы ели в местной харчевне. А потом вдруг… мне начал писать Густав. Да, забыла сказать, он у меня немец русского происхождения. Мой бывший муж. Немца в нем столько же, сколько во мне китайца, но фамилия и имя настоящие. Так получилось – долгая история, возможно в вечер скучной хандры расскажу. А пока… От него посыпались сообщения. И по неизвестной причине сломали мне все настроение, а ведь я уже почти решилась пойти на ужин с Широковым. Да. Были варианты променять его на Филю, но потом Широков победил. Однако, одно сообщение. Одно чертово сообщение, сломало мне полностью весь кайф. Одно сообщение, которое стало последним в цепочке.

– Олеф скучает по тебе.

– И я тоже.

– Думаю, это все-таки была ошибка. Наш развод. Мы остыли немного, взвесили все и я готов поговорить.

– Напиши, когда ты собираешься обратно.

– Олеф хочет поехать в Германию на Старый Новый год. Может быть, сделаем ему такой подарок? Поедем втроем?

– Если хочешь, снимем два номера. Или один на три кровати – такие отели есть, нет проблем с этим.

Короче говоря, после этого града теплых слов по моему свободолюбию…

Я решила отменить все и всех.

– Настя, ты что, не пойдешь? – Наташка вцепилась в меня настоящим клещом. Пришлось наврать ей.

– Натуль, отстань. Месячные у меня, ты же знаешь – в моем случае это катастрофа. Какие свидания? Живот болит и…

– Таблетку выпей! – подруга не сдавалась до последнего. Но при всем желании, ей было не победить мое нежелание.

– Не, не пойдет. Давай, сегодня вы без меня.

– Без тебя мы уже были, – надулась подружка.

– Натусик, ну, прости меня, не могу я сегодня, никак.

Это было часов в шесть. Тогда же я спросила на ресепшене большой конверт, засунула в него книгу, забытую миллиардером и записку. На которой черным по белому нацарапала: «Господин, Широков! К моему величайшему сожалению, на сегодняшний вечер у меня появились другие планы. Прошу простить меня великодушно. Приятно было познакомиться. Прощайте!».

Не сомневалась ни в одном слове. Конечно, он пофырчит, что я отменила все в тот момент, когда величество уже явилось (если, конечно, явится, а не забудет в суматохе своих миллиардерских дел). Вот так вот запечатала конверт и оставила улыбчивому русскоговорящему парню на ресепшене. Назвала фамилию, кому передать, тот сказал, что знает данного господина.

Отлично. С чистой совестью поднялась обратно в номер, заперлась, влезла в розовую мягкую пижаму, взяла телефон, наушники и спряталась под одеяло. Я так усердно врала Наташке про месячные и про «мне плохо», что даже мой организм в это поверил. Натянула одеяло на голову, вставила наушники в уши и включила на телефоне старые семейные видео из архива. На них Олеф еще совсем малыш. И мы с Густавом молодые, счастливые. Мы и потом были счастливые. Просто… что-то изменилось. Привычка? Я не читаю всякую чушь в сети про периоды в отношениях или совместимость по гороскопу. Каждый человек индивидуален. А еще есть воспитание и миллион разных моментов в жизни, которые не может предвидеть ни один гороскоп. Например то, сколько раз и откуда тебя уволят с работы. Как уволят. Кого под увольнение подведешь ты сам. Сколько раз ты будешь болеть или сидеть без денег. Каких людей встретишь на своем пути, и чему тебя научат эти люди. А они непременно научат. Я так засмотрелась и заразмышлялась в тепле и под одеялом, что совсем потеряла счет времени. И как вскоре выяснилось – очень зря.

* * *

«Господин, Широков! К моему величайшему сожалению, на сегодняшний вечер у меня появились другие планы. Прошу простить меня великодушно. Приятно было познакомиться. Прощайте!».

Как юный влюбленный до одури пацан явился на целых десять минут раньше назначенного времени. И сразу же мне вручили конверт. С книгой. Той самой, которую сегодня забыл и которую так и не смогли найти мои люди. И запиской.

Прощайте?! Приятно было познакомиться?! Это что еще значит?!

– Мадам у себя в номере, – меня выдернул из яростного негодования вкрадчивый голос парнишки-администратора.

– Одна? – зачем-то вырвалось у меня раздраженное.

– Насколько мне известно, – пожал парень в форме худенькими плечами, – да.

– Ключ, – потребовал у него.

– Но, господин Широков, у нас это строго запрещено…

– Тебе еще не сказали, что владелец этого «у вас» теперь я?

– Сказали, – сглотнул тот нервно.

– Ключ. А остальное не твои проблемы.

Через несколько секунд я уже был на ее этаже. С ключом от ее номера. В это мгновение казалось, что обычный ключ стал как минимум золотым. Застыл. Во всем своем костюме, сшитым на заказ лично… а, даже неважно кем. Идиот, готовился. Опять! К встрече, а она послала меня ко всем чертям!!!

Постучал. Сначала постучал. И еще несколько раз. Нет никакого ответа. Боюсь, говоришь? Стены возвожу? Ни мгновения не сомневаясь в правильности своих действий, открыл дверь и шагнул в кромешную темноту.