Текст книги "Вор"

Глава 10

Скинула туфли, закрыла дверь на ключ (могла бы этого не делать, все зло, которое могло, уже проникло в мой дом) и спустила Боньку с поводка. Первым делом направилась в большую комнату, к своему неприятному гостю. Там, под телевизором у меня лежала тетрадь, в которой делаю записи всего важного. «Этот» развалился на диване. Уже не в трусах. У него на бедрах было повязано мое полотенце!!! Устроившись и подперев свой прокаченный мужской бок моей подушкой, уголовник потягивал пиво прямо из бутылки. Когда я вошла, он с безразличием щелкал на пульте по каналам. Разумеется, а чего он ожидал? Платных каналов у меня нет. Интернета, кстати, тоже. Зачем он мне? У меня и компьютера-то нету.

– Я надеюсь, ты не одна? А где подружка?

– Одна, – бросила ему убито и пройдя через комнату, которая лишь называлась большой(на самом деле здесь места и без того было мало) а с эти увальнем на папином диване, квадратные метры испарились в неизвестности. Взяла тетрадку, ручкой нацарапала на одном из листов номер телефона Серовой, имя, вырвала этот лист, как будто это было самое отвратительное, что когда-либо держала в руках и вручила ему. – Вот.

– Что, вот? – нахмурился бугай, но листок взял.

Интересно, он хоть читать умеет?

– Это номер телефона моей знакомой, которой нравятся такие, как вы. Теперь мы квиты? Теперь вы уберетесь из моей квартиры?

– Э, подожди! Такого уговора не было, крошка! – мужик бросил мой листок сверху на недоеденную пиццу в коробке и сцапал меня за руку, тут же заставив упасть на диван рядом с собой. – Мы договаривались, что я оставлю тебе эту квартиру, – это он мне уже сказал в самое ухо, обдав переслащенным шепотом кожу на моей шее, – если я возьму тебя. А не твою подружку!

Я так подозреваю, это была крайняя точка на сегодняшний день, я вырвалась от него что было сил и в попытках встать на ноги, хотела упереть левую руку в диван, но по правде попала с размаху в свое полотенце и в то, что оно, собственно, прикрывало. Громила зашипел от удивления и боли, я так подозреваю, однако меня это не остановило.

– А я предлагаю изменить условия! Я вам тоже не сутенер!

– У нас был уговор, – скрючившись от боли, а потому и прорычав мне в ответ, выпалил Демид. – Хочешь обратно квартиру – пошли в кровать! Не хочешь… в кровать, можем прямо здесь. Нахрена мне телефон какой-то бабы? Я даже не знаю кто там! Может быть, бомжиха какая-нибудь, которую ты за поворотом нашла.

– Это не бомжиха. Красивая девушка, – парировала я, отойдя от него на приличное расстояние. Уголовник перестал корчиться, и все еще обозленно взирая на меня, отклонился обратно на спинку отцовского дивана. – Рыжая, стройная, очень сексуальная. Даже…

– Что, даже?

– Даже слишком сексуальная, – закончила я свою фразу. – Короче, вам понравится, смело звоните, она ждет!

Выпалив это, скрылась в своей комнате и захлопнула дверь. Слезы очень не ко времени затопили мои глаза. Просто, говоря о Женьке, я отчетливо представила, как она после моего Антона побежит к Демиду. Но я очень надеюсь, что с ним она застрянет. Навсегда! И оба они сгинут с этой планеты! Надеюсь, что он обворует какой-нибудь банк и увезет ее в далекие дали. На необитаемый остров. К акулам и крокодилам, где ее сожрет гиппопотам, а то, что не осилит он, догрызут москиты!

* * *

Какого хера?! Мне тут еще бабских соплей не хватало! Все настроение мне испортила. Сидит там за дверью и заливает этим, что из глаз сыплется. У баб. И ведь только я поел, ждал уже развлечений…

– Что смотришь на меня, псина?

Перевел недовольный взгляд с двери на вторую комнату, за которой спряталась сексуально-нетронутая хозяйка, на ее куцего пса. Похоже, в этом доме мне удастся лишь напиться. И компаньоном мне в этом станет…

– Слышь, как тебя? – спросил зачем-то и звереныша, пускающего слюну на мою пиццу. – Понял я уже, что ты жрать хочешь. Ты хоть обозвался бы, что ли.

– Боня, – пропищало что-то из-за двери.

– Чего? – переспросил я в опупении. Все, слезы кончились?

– Его зовут Боня. Бонька, – повторил зареванный и всхлипывающий через слово голосок. После чего дверь со скрипом отворилась и на свет, как будто какой-то зомби, появилась девчонка. Светлые волосы растрепаны (она их что, из головы выдрать пыталась?), тушь размазана, хорошо помады нет, а то за клоуна смело бы сошла. Хотя… И это меня сейчас не напугает, если она скинет свой доставучий сарафан.

– Демид… – девчонка уставилась на меня вопросительно.

– Чего?

– У вас… пиво еще есть?

– Смотря сколько надо, – все еще не понимая, к чему клонит отсыревшая от своей психованности красавица, проворчал я.

– Пару бутылок. Мне много не надо, – произнесла это и бухнулась на диван рядом со мной. Почти мне подмышку. – Я напьюсь и делайте со мной, что хотите. Только, пожалуйста, подождите пока я окончательно опьянею. Не хочу потом ничего помнить.

– Твою же… А какая мне радость трахать почти труп? Ты за кого меня принимаешь?!

– А разве… вам не все равно?

– Представь себе! – опять проворчал, но две бутылки из-под шаткого допотопного стола (который, к слову, я завтра заменю на нормальный) достал. Откупорил их о край деревяхи, что уже давно не носит гордое название столешницы и протянул бутылку девственнице.

Девчонка, ничего не говоря, приложилась своим нежным ротиком, которым я уже представлял, как она могла бы сладко приложиться к чему-нибудь другому, и залпом высосала полбутылки.

– Не понимаю, – с большим трудом продышавшись, резюмировала Лиза, – почему?

– Что почему? – тупо глядя на этот ротик, способный на такие выкрутасы (у девчонки, походу, талант, ну, или полное отсутствие желания оставаться в этом мире), спросил я.

– Почему вам не все равно, как заниматься сексом, раз уж вы такой наглый? – повторил белобрысый бесенок и повернулся ко мне. Что-то я забыл, что хотел сказать, после того, как заглянул в эти васильково-голубые глаза. Я знаю название этого цвета, по одной простой причине. Именно такие глаза были у моей матери. Какого…

Глава 11

Я не зажмурилась. Меня словно заколдовали, с каким-то даже трепетом я наблюдала за тем, как чужак склонился ко мне и, прогулявшись взглядом по моим губам, обхватил большой ладонью мою голову с одной стороны, прикоснулся к тому месту на моем лице, что только что пожирали его глаза, но уже своими шершавыми губами. К своему удивлению обнаружила, что мне не было противно. Боюсь, что это все пиво. Первый в моей жизни алкоголь сделал свое дело. Так вот, что это такое. Я, наверное, ждала, что со всеми мужчинами поцелуи одинаковы. Антон это делает немного неуверенно, как мне всегда казалось, слишком широко открывает рот, отчего мне постоянно хочется закрыть глаза и не смотреть на него. Губы же этого незнакомца умело коснулись моих и выпустили на волю мужской, немного прохладный язык. Я почувствовала его неподдельное желание совершить этот поцелуй и вдруг осознала, что меня не заботит то, нравится ли ему мой вкус. До этого, перед каждым свиданием с Антоном, старалась съесть леденец со вкусом и ароматом клубники, боялась, что моя натуральность ему не понравится. Почему-то всегда думала, что это будет противно. А теперь, я искренне наслаждаюсь тем, что совершает язык этого беспринципного уголовника с моим ртом и совсем забыла обо всех мелочах, что так волновали меня раньше. Я после работы, уставшая, ездила еще и на другой конец города, растрепанная, в старом сарафане, волосы торчком, размазанная косметика раскрасила мое лицо всеми цветами радуги, а я…

Я только что дотронулась своим языком до его языка. И… почувствовала иголочки в подушечках пальцев своих рук. Померещилось, что его голое тело прижалось ко мне, поэтому моей груди стало настолько горячо. Но я тут же осознала, что кроме как губами и рукой, этот человек ничем меня не касался.

Моя голова с неподдельным наслаждением откинулась назад, после того, как оторвавшись от моего рта, его губы перешли на мою шею.

– Минута…

– Что, минута?

– Минута и больше не будешь девственницей. Меня этим мне напугать. Еще пять минут, и ты сама будешь скакать на мне, улетая от удовольствия. Сама будешь умолять меня, чтобы я отшлепал тебя по непослушной попке. Ну, так… Как?

Этот разговор молнией пролетел в моем помутившемся сознании за мгновение до того, как грозный преступник внезапно оторвался от своей жертвы и не прохрипел, отворачивая свою лысую голову куда-то в сторону:

– Пей свое пиво.

– Что? – на этот раз переспросила я, при этом очень захотелось сжаться и все же зажмуриться от страха.

– Пиво пей, твою мать! – схватив мою полупустую бутылку со стола и всучив ее мне, прогремел Демид. Сразу за этим поднялся с дивана, схватил лист, на котором был моей же рукой написан телефон Женьки, подобрал с сиденья свой мобильный и, придерживая полотенце на боку, вышел на кухню.

Он так сильно хлопнул дверью, что перепуганный Бонька запрыгнул ко мне на колени и прижался к своей хозяйке. На самом деле, это мне хотелось так сделать, только вот не к кому было запрыгнуть и прижаться, спрятаться от этого страшного человека. С которым… С которым, к моему величайшему стыду, мне только что так сильно понравилось целоваться. Мы с собакой замерли. Бонька, наверное, ждал нападения. А я… Я боялась услышать то, как он начнет разговаривать по телефону. Позвонит ненавистной Женьке, а потом… А потом поедет ее также целовать. Секунды превращались в минуты и ничего не происходило. Ни единого звука за стеной.

До тех пор, пока чей-то кулак не влетел в эту самую стену с той стороны, а потом несчастная дверь не бухнула об нее уже второй раз за этот день.

– Твою же мать! – разъяренный на кого-то преступник ворвался обратно в комнату, молниеносно наклонился надо мной, схватил за руку, в которой держала бутылку с пивом и в следующую секунду, земля сменила небо – он перекинул меня через свое огромное плечо и прямо так утащил в мою спальню!

Глава 12

Первым делом Демид поставил меня на землю и каким-то непостижимым образом сорвал с хозяйки квартиры сарафан. Я осталась перед ним стоять в одних белых кружевных трусиках и лифчике. Прямо как сегодня утром, когда он как тайфун ворвался ко мне на кухню. Лысый уголовник стоял рядом со мной почти в том же положении – из одежды на нем мое же полотенце, ненадежно закрепленное у него на бедре.

– Эй, крошка, не смотри на меня так испуганно, – лысый недовольно скривился. – Давай так, мы с тобой поможем друг другу. Ты облегчишь жизнь мне, а я выбью из тебя всю дурь, которую ты подхватила по дороге сюда. К тому же, через месяц я свалю отсюда, и ты забудешь обо мне. Идет?

– Я… вы не понимаете, – начала зачем-то оправдываться перед этим, как мне тогда показалось, бесчувственным истуканом, – мой парень…

– Мне это неинтересно, – грубо оборвал он мои правдивые излияния. – Согласна или нет?

– С-согласна.

Я знала, что очень скоро пожалею об этом. Но в голове прочно стояла картина того, как Антон лапал Женьку, лез к ней под юбку, потому что она опытнее. И красивее. Я этого не видела на самом деле, но мое подлое и уже нетрезвое сознание чего только не нарисовало на эту тему. Увещевания Демида плюс пиво – сработали на все сто процентов. И я поддалась.

– Эй, куколка, – из темноты, в которую сама себя погрузила зажмурив глаза, раздался голос Демида, – не зажимайся. Давай, я тебе немного помогу расслабиться…

Вслед за этими словами, мужские пальцы легли мне на спину и проникли под застежку лифчика. Как и с сарафаном, он справился с ней в мгновение, а как только выше пояса я оказалась совсем без одежды, придвинул меня к себе. Именно тогда мое дыхание превратилось в открытое пламя. Еще никогда моей голой груди не касался мужчина. И тем более, такой.

– Знаешь, почему они такие твердые? – его голос слащавым змеем разъедал мою спасительную темноту.

– Кто?

– Они.

Он не пояснил. Просто прикоснулся большим пальцем к моему правому соску и провел по набухшей поверхности. Действительно, только теперь почувствовала, что он превратился в маленький камушек.

– Это называется возбуждением, детка. Если бы я тебе был противен, как ты пытаешься это показать, этого бы не было. Твое тело хочет меня и… поверь, оно в своем желании не ошибается…

Эти же бесстыжие пальцы нетерпеливо проникли под мои трусики и сразу же оказались у меня между ног.

– Расставь чуть пошире, крошка, – скомандовал мягко он. – Страшно не будет, тебе понравится.

Повиновалась и немного расставила ноги. Уперлась лбом в его плечо, после того, как мужские пальцы плавно затанцевали на моем женском стыде. Этот стыд довольно быстро уступил место сладкому-пресладкому сиропу, который теплой, сводящей с ума волной залил весь низ моего живота. Мне понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы понять то, о чем говорил этот незнакомец. Я потерялась в этих действиях, вдруг изменив полярность своего отношения к уголовнику. Теперь мне хотелось называть его Демидом. Хотелось прижаться к нему сильнее, хотелось очень сильно еще чего-то, но я пока не знала, чего же именно.

– Ты уже намочила меня, малышка, – напомнил он из темноты о своем неукоснительном присутствии рядом со мной. – Пора уже заняться делом. Давай же, развернись ко мне попкой…

Еще можно было остановиться. Включить свой недалекий разум и отступить назад. И… Я этого не сделала. Обида на Антона уничтожала меня изнутри, и она переборола все. Какой смысл в чистоте? В девственности? Если мужчины так к ней относятся, словно это твой позор, словно это то, что свидетельствует о твоей непопулярности. Как уродливый шрам на лице…

Я послушалась и сделала то, что велел Демид. К его чести, не смотря на достаточно непривычные для моего слуха слова, которые в другой ситуации можно было бы даже назвать грязными, он говорил твердо, но не оскорбительно.

Повернулась к нему спиной, и он подтянул меня к себе, подхватив ладонью под живот, сказал:

– Жаль, я не был готов, резинок нет с собой, нам придется сделать немного иначе… – эти слова опускались горячей пеленой на мою голую спину, гладили ее точно так же, как это делала мужская ладонь с моими ягодицами. В какой-то момент к этим поглаживаниями добавилось кое-что еще. Что-то горячее, что своим прикосновением погрузило мою голову в пунцовую жижу стыда и желания. Одновременно с этим, его пальцы погладили меня между ног, подхватили немного влаги и потянули ее за собой вдоль, по всей запретной зоне, а потом два мужских пальца осторожно и очень со знанием дела проникли в меня… Сначала совсем чуть-чуть, потом отступили и снова вернулись, но уже нырнули глубже. И так несколько раз, постепенно все углубляясь и углубляясь, мало-помалу заставив мое тело отпустить напряжение и сосредоточиться лишь на этом движении. Незаметно для себя, сама начала пританцовывать, немного поднимаясь на цыпочки и вторить его ласкам. Мне хотелось двигаться ему навстречу, помочь ему, пустить его еще глубже, как будто бы насадить себя на его уже влажные из-за меня пальцы.

Я позволила себе это. И это уже было не по причине обиды. Мне так хотелось. Хотелось настолько сильно, что все остальное просто померкло рядом с этим безудержным желанием. И тогда же его пальцы выскользнули из меня, а на их место пришло что-то более ощутимое, настолько большое и твердое, что сладкое до этого желание моментально сменилось болью.

– Ссс… – зашипела, не сдержавшись и стиснув зубы.

– Тише, тише, детка, сейчас все пройдет, – его хрип опять лег на меня, а хозяин этого голоса сделал несколько круговых движений бедрами и к моему удивлению, боль отступила – желание вернулось на свое место, снова заставив меня ответить своему непрошенному гостю. Он проникал в меня понемножку, как и пальцами раз за разом увеличивая темп и границы погружения, и скоро прижался к моей спине, одной ручищей перехватил меня поперек груди, а другой скользнул между моих ног, но уже спереди, и тут же в ухо ко мне попало:

– Скажи пока-пока девственности! – вместе с этим словами он ворвался в меня так глубоко, что на этот раз действительно стало больно. Даже сквозь желание и раскаленное возбуждение – я почти прокусила собственную губу, чтобы не закричать и уже почувствовала слезы на щеках, как вдруг, меня накрыло новой волной. Боль и жжение внутри моего тела переборола жажда касания его пальцев. Они, лаская меня, в несколько движений восстановили равновесие, а потом и заставили мое сердце подскочить к глотке – следующим за этим был мой стон, и меня из жара бросило в прохладную негу. Он вышел из меня и прижался своим мужским достоинством к ложбинке между моих ягодиц. Позволил отдохнуть своей неопытной любовнице в его руках.

– Поздравляю с первым оргазмом, солнышко, – мокрый поцелуй опустился на мое плечо. – Но, теперь твоя очередь помочь мне. Ты готова?

Я согласно кивнула, потому что ничего не соображала. И на самом деле, уже полностью доверилась ему.

– Встань на коленочки, моя сладкая, – последовал хриплый приказ, – ко мне личиком.

Как только я это сделала, Демид осторожно взял мои волосы и намотал их на свой внушительный кулак:

– Чтобы они тебе не мешали, – пояснил он, придвинувшись ко мне тем местом, где уже давно не было никакого полотенца.

– Я… я не знаю, что делать, – призналась честно, хотя уже все почувствовала. Еще днем я краснела и бледнела от одного вида его мужского возбуждения. А сейчас я уже чувствовала. Представления не имею, на какую кнопку внутри меня он нажал, но… я как будто знала, что делать, потому что хотела этого.

– Для начала, просто поцелуй его… – он произнес это слишком поздно, мои губы уже коснулись его плоти, а язык лизнул скользкую головку. Демид чуть сильнее сжал мои волосы в своем кулаке, потому что мой рот уже затанцевал на его эрекции так, словно делал это всегда. Я же, как будто почувствовала себя взрослой, опытной и очень сексуальной. Мне понравилось то, что я делала. Понравилось, как он замолчал, как стонал где-то там, надо мной и понравилось то, что не пытался остановить или поправить, это означало только одно – я делаю все правильно. Я не стеснялась и не боялась ничего. Он дал мне полную свободу и я воспользовалась ею. Не сразу остановилась даже тогда, когда услышала сдавленный рев над собой и почувствовала, как мой рот наполнился чем-то очень горячим. Жидкость на вкус оказалась немного вязкой, но достаточно сладкой, чтобы не вызвать отвращения. Но не только по этой причине… я ее проглотила. Осознание собственной крутости убрало последние границы и позволило мне раскрепоститься до такой степени, чтобы разрешить диким естественным инстинктам взять верх. В его опытных руках я каким-то непостижимым образом превратилась из неопытной девочки в женщину. И… мне это понравилось.

Глава 13

– Иди сюда, – я протянул ей руку, хотел помочь встать, но девчонка отказалась. Самостоятельно поднялась с колен, при этом так сладко облизнула своим язычком влажные от моей спермы губки. Девственница? Хотел ее, конечно, научить, только теперь засомневался, в том, что я у нее действительно первый. Столько секса в наивных голубых глазках… Как будто она безмолвно зовет меня продолжить это упоение. Что, собственно, я и собираюсь сейчас сделать…

– Я постелю вам на диване, – невинно пропел голенький ангелок и, миновав меня, вышел в соседнюю комнату.

– Что… – опешил бывалый Дрозд, а меня не так легко ввести в ступор. Даже, когда я вот так, стою без штанов посреди чужой квартиры. – Эй, идем спать на твою постель! – крикнул ей в вдогонку и получил в ответ очень, совсем не по-женски уверенное:

– Нет. Вы будете спать на диване моего отца.

Малышка, только что подарившая мне сладкое облегчение, стояла на цыпочках перед большим старым шкафом и пыталась достать с верхней полки подушку и постельное белье.

– Ты уверена? – обласкал ее ушко своим языком, резко приблизившись сзади и перехватив рукой шикарную маленькую грудь своей любовницы.

– Да, и буду вам благодарна, если отойдете от меня.

Всучила мне подушку. Короче, в результате, бросила меня в этой комнате вместе со своим псом, а сама заперлась во второй. Нет, ну… Черт возьми! Лежал в темноте, луна светила прямо мне на морду, и на морду этого, мохнатого, который улегся у меня в ногах. А девчонка за стенкой. Я вроде как, и хотел именно этого – просто секс, ничего больше. Перекантуюсь здесь. Ладно, не хочет она меня, завтра второй позвоню.

И все равно. Полночи сверлил глазами старую белую дверь. Почему успокоиться не мог? Обычно после секса вырубаюсь моментально, а тут… Мы с рыжим лежим и оба смотрим в одну и ту же точку. Меня тянет вломиться к ней и улечься рядом. Никак из моей лысой башки не выходит то, как она это сделала. Скрепя зубами и шевеля ушами, думал о том, что это я погорячился по поводу девственниц. Девчонка до этого дня не знавшая уверенной мужской руки сделала все так, как хотелось мне. Никто так не делал до этого. Каждая шмара считает, что она лучше меня знает, что мне должно понравиться. Поэтому я и не привык с ними обращаться нежно. Какое, на хрен? Им нравится, когда я их жестко имею! Был уверен в этом.

До сегодняшнего дня.

Пока эта наивная голубоглазая малышка с чувственными бедрами, влажными губками и ласковым язычком не доказала мне обратное… Как же я хочу еще… Твою мать! Хочу, при этом не могу себя заставить зайти в ее комнату.

А может? Вломиться и просто взять? Ставлю все свои бабки, что она сейчас там сладенько спит, обнимая подушку, так же, как я ее отпустил, без трусиков. На ее попку падают эти же лунные лучи, ласкают ее кожу там, где это должен был бы делать я…

Не, все херня! Я повернулся на бок и, сбросив пса на пол, заставил себя отрубиться. Это уже было ближе к рассвету, поэтому я благополучно проспал тот момент, когда девчонка улизнула из дома.