Текст книги "Амбивалентность"

Глава 13

Я сбилась со счета. 7:6? 9:9? Учебные дни слились для меня в сплошной обмен колкостями. Небольшие безобидные шутки и глупые розыгрыши, вызывающие негодования подначки и хорошо спланированные выдумки. Кажется, ни я, ни мой противник уже не понимали, зачем продолжаем это нелепое бессмысленное противостояние, но и прекратить первому никому из нас не позволяла гордость. Однокурсники, поначалу заинтересованные в происходящем, уже привыкли к нашим вечным перепалкам, а некоторые и вовсе закатывали глаза, наблюдая за нашим ребячеством. Нам было все равно.

Госпожа Случайность тоже решила не оставаться в стороне и сыграть свою маленькую шутку.

В самую обычную субботу я сидела на последней паре, на предмете по выбору. Преподаватель как раз объяснял огромное задание на следующую неделю, после чего обрадовал всех новостью, что выполняться из-за своего объема оно будет в парах. Нам с Катей, конечно, хотелось бы делать его вместе, но ее поставили с Сашей Семеновым, меня – с Машей Рыбчинской.

– Так, и остается у нас Никита Яров, – преподаватель почесал ручкой за ухом. – И с кем же Вас поставить с Вашим, так сказать, эксцентричным характером, чтобы никто на меня не обиделся?

– Если Вам трудно выбрать, я могу облегчить Ваши муки и просто не делать задание, – любезно подсказал Ник.

– Нет, нет, нет. Так. Ага! Вот как мы сделаем. Лера, тебе, как старосте, поручаю самое ответственное и сложное, будешь в паре с Никитой. Мария, а Вы можете присоединиться к любой паре и делать задание втроем.

Мы с Ником тут же пересеклись взглядами. Мое сердце на миг споткнулось.

– Не-е-ет! Ну почему я? – Захныкала я, обращаясь к сидящей рядом подруге.

– Ему, наверно, показалось, что ты единственная, кто справится с Ником, – закатила глаза она.

– Да как я с ним справлюсь? Все закончится тем, что мне придется делать все самой, а он опять получит мои баллы!

– Не делай, значит, – пожала плечами Катя.

– Легко тебе говорить, – расстроенно пробурчала я.

Когда прозвенел звонок, я решила, что успею подумать о возникшей ситуации потом, а сейчас можно хотя бы на время откинуть все мысли и насладиться начавшимися выходными. Однако забыть о предстоящем домашнем задании с Ником мне помешал мой новый напарник собственной персоной, преградивший нам с Катей путь.

– Ну что, Зима, к тебе или ко мне? – Нахально улыбнулся парень, затем перевел взгляд на мою подругу, – О, привет, Катя.

– Привет, – буркнула она.

– И многие девушки откликаются на твое не очень заманчивое предложение? – Скептически поинтересовалась я.

– Все.

– Бедняжки, – пробормотала я и взяла Катю за руку, собираясь вместе с ней уйти.

– Неужели, – донесся вслед веселый, с издевательскими нотками, голос Ника, – наша ответственная, рассудительная, умная и исполнительная староста собирается проигнорировать домашнее задание?!

Обернувшись, я увидела, как он приложил руку к сердцу, играя крайнее изумление. Пришлось остановиться.

– Чего я не собираюсь делать, так это пускать тебя к себе домой. Решишь еще шторы поджечь забавы ради или вздумаешь голого Манцева на стенах рисовать.

– Решено, тогдако мне. Там тебе нечего бояться, правда? – Беззаботно сказал он, снова приближаясь к нам с Катей.

Его близость вытеснила из головы все крутившиеся на языке колкости и потенциальные ответы. Да что со мной не так?! Увидев, что я ничего не отвечаю, Ник склонил голову чуть набок и вскинул брови, ожидая, пока я начну спорить – знал ведь, что я не могла так просто согласиться.

Наконец, я заставила свой мозг работать, а рот – произносить звуки:

– Библиотека. Там есть компьютеры.

– Я должен был догадаться, что ты предложишь нечто настолько скучное.

– Слушай, ты что, серьезно собираешься делать со мной это задание? – Лично мне это до сих пор казалось маловероятным. – Если так, то встретимся в библиотеке в понедельник.

– Есть, сэр. Буду ждать с нетерпением, – подмигнул он и, обогнав нас с Катей, ушел.

И что творится в голове у этого человека?

– Странно как-то, – размышляла я вслух. – С чего это вдруг он вздумал выполнять это проклятое задание? Я думала, он просто свалит все на меня.

– Наверно, опять хочет тебе какую-нибудь гадость подготовить, – спокойно ответила Катя.

– Не нравится мне теряться в догадках и не знать, чего ожидать!

– Мне кажется, тебе легче было бы все же одной все сделать.

– Может быть, – туманно произнесла я.

Мне не хотелось говорить подруге, что в глубине души, в той ее части, которая пугает даже меня саму, от мысли о понедельнике что-то внутри замирало.

Все воскресенье я раздражалась на себя, на свою беспричинную нервозность и на свои мысли о Нике. Я не могла перестать думать, предполагать и пытаться предугадать, что же будет в понедельник, как он будет себя вести, что попытается сделать. А как мне себя вести?

Готова поспорить, он-то сейчас чувствует себя абсолютно спокойно и даже, возможно, успел забыть о совместном задании. Наверно, веселится где-нибудь с друзьями или проводит время с девушкой. Интересно, а есть ли у Ника девушка? Хотя о чем это я? Такому, как он, вряд ли нужны отношения, длящиеся дольше одной ночи.

Я накрыла голову подушкой, словно это могло заглушить рой ненужных мыслей в голове.

Сказать, что в понедельник не хотелось идти на учебу – это ничего не сказать. Меня преследовало ощущение, что мне предстоит отвечать на зачете, о котором я почему-то забыла.

Последняя пара приближалась медленно, но неумолимо, а вместе с ней – и поход в библиотеку. «Ну и что? Подумаешь, схожу, сделаю задание и забуду, ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться». – Твердила я себе.

Это мало помогло, потому что как только прозвенел звонок с пары, мне захотелось просто побыстрее уйти домой и надеяться, что Ник забыл о предстоящей совместной работе. Я ведь и сама могу ее сделать, даже Катя так же считает.

В очередной раз я мысленно одернула себя. Да что за наваждение такое?! Будто я никогда заданий ни с кем в парах не делала. Заметив Ярова болтающего с однокурсниками, я наспех попрощалась с Катей, выслушала ее пожелание мне удачи и решительным шагом (по крайней мере, я пыталась сделать его решительным) направилась к нему. Увидев меня, он скользнул по мне взглядом, и на его лице тут же отразилась хищная ухмылка.

– А вот и моя напарница.

– Я думала, ты забыл, – чуть хрипло и как-то деревянно ответила я.

– Ни за что, – грудным голосом отчеканил он.

– Жду тебя в библиотке.

Я собралась по-быстрому покинуть аудиторию, но Яров меня остановил:

– Подожди, я понятия не имею, где эта ваша библиотека находится, – он сделал паузу и с не терпящей возражений интонацией добавил: – дойдем вместе.

– Ну, пошли, – недоверчиво проворчала я.

И мы, плечом к плечу, зашагали по коридору. Некоторые из оставленных позади однокурсников смотрели нам вслед, видимо, ожидая начала перепалки между нами, но ее не последовало. Мы шли молча. Одно дело – постоянно подкалывать и намеренно выводить друг друга из себя, для это и общаться особо не нужно было. Сейчас же мы впервые остались с ним наедине, и, не знаю, как Ник, но лично я не могла придумать, о еём и как можно поговорить, чтобы это не казалось неуместным. Самое странное, что и он ни произнес ни слова. Никаких едких фраз, никакого сарказма.

В настоящий момент я плохо понимала, как можно охарактеризовать наши взаимоотношения. Кто мы друг для друга? Взаимные раздражители?

– Нам на второй этаж, – наконец сказала я, сворачивая к лифтам, когда молчание слишком затянулось.

Пространство лифта показалось мне ужасно тесным и лишенным воздуха. Ник спиной облокотился о зеркало и беззастенчиво меня рассматривал своим острым прожигающим взглядом. Каждой клеточкой тела я чувствовала на себе этот взгляд, но сама не решалась поднять на него глаза и просто теребила брелок на сумке.

– Куда это растерялась твоя вечная дерзкая улыбка, м-м-м? – Вдруг поинтересовался Ник, и в его словах мне послышалось что-то среднее между вызовом и любопытством.

– Берегу для того момента, когда в твоей в сумке абсолютно случайно обнаружится крыса или твоя машина ни с того ни с сего окажется полностью вымазана кетчупом, – пролепетала я, изображая ту самую улыбку.

– Кетчупом? Хм, пожалуй, возьму эту идею себе на заметку.

– Какая досада, что у меня нет машины!

– Зато есть сумка, в которой может оказаться крыса, – усмехнулся он, когда мы выходили из лифта.

Я снова нахмурилась и бросила на него угрюмый взгляд.

– Не вздумай.

Библиотека у нас была довольно большой и современной – здесь только недавно сделали ремонт, поставили большие столы и новые компьютеры, так что в отличие от прежних времен теперь она не пустовала. Мы с Ником нашли свободный компьютер возле окошка, он подтащил к столу второй стул и с комфортом на нем развалился. Я достала тетрадь, где были расписаны все вопросы, которые мы должны осветить в домашнем задании.

– Так, мы можем сделать это в виде презентации или доклада. – Начала я, понимая, что если кому-то и брать ответственность на себя, так это мне. – Предлагаю в виде…

– Презентации, – перебил Ник.

– Тогда…

– Я вставлю картинки, а ты… Ну, что там еще останется.

Я стиснула зубы, чтобы не дать возникшему желанию выпалить что-нибудь резкое взять верх.

– То есть на мне – все остальное, да?

– Ага.

– Мне кажется, или попахивает откровенной наглостью?

Ник откинулся на спинку кресла и вытянул ноги, всей своей позой излучая расслабленность и пофигизм.

– Насколько я помню, у тебя великолепно получаются презентации, – он наградил меня многозначительным взглядом, припоминая подготовленную для него презентацию про Смешариков. – Я ведь раздолбай, нельзя поручать мне серьезные вещи.

Я умолчала про то, что по письменным работам у него всегда были неплохие баллы. Вряд ли это помогло бы быстрее закончить наш спор, поэтому я сразу перешла к сути:

– Скажи, зачем ты вообще сюда пришел?

Он пожал плечами и изобразил задумчивость.

– Возможно, чтобы позлить тебя.

Я громко вздохнула от собственного бессилия. Ну почему он не может просто быть нормальным?

– Хорошо. Тогда я не буду ничего делать. – Как могла, сдержанно произнесла я и сложила руки на груди.

– Да как хочешь. Мне-то вообще все равно, я не боюсь и вылететь отсюда.

Так мы и сидели, отвернувшись друг от друга, с включенным компьютером, не говоря больше ни слова, но и не собираясь уходить. Как будто ждали, что презентация чудесным образом сделается сама собой.

Когда демонстративное молчание затянулось, краем глаза я стала рассматривать татуировку на запястье Ника. Раньше мы почти не находились рядом друг с другом, и только сейчас я могла позволить себе наконец изучить ее повнимательнее. Это была маленькая копия какой-то картины, кажущейся смутно знакомой. Что-то из экспрессионизма? Это было цветное, с преобладанием темных тонов, изображение, на нем, подперев голову рукой, сидел ужасно грустный, задумчивый человек.

Глядя на татуировку, я испытала чувство, очень напоминавшее то, которое возникло, когда я увидела рисунки Ника. Как будто ощущала некий диссонанс. Его показная придурочность и легкомысленность никак не вязалась с его любовью к искусству, печальным картинам и смыслу, скрываемому в них. Тут же в памяти всплыл тот день, когда я увидела Ярова в коридоре в окружении смеющихся однокурсников и его отсутствующий взгляд, словно все эти люди, все это веселье ему донельзя осточертели.

Догадка, на самом деле возникшая у меня еще давно, теперь прочно укоренилась в моей голове. Где-то там, под слоем развязности и наглого безразличия скрывалось что-то большее. Душа, в которой таилось нечто темное и глубокое. Нечто, что заставляло своего хозяина держать это в железной клетке из фальшивых эмоций и нравившегося всем веселья.

Из-за этого осознания я вдруг почувствовала близость Ника ярко и отчетливо. Украдкой я смотрела на его сильные руки с вздымающимися на них венами, на изящные длинные пальцы, перевела взгляд на напряженные скулы, густые темные волосы и такие же темные ресницы, на пухлые губы.

Как странно. А ведь я совершенно ничего не знаю об этом человеке.

Как будто почувствовав, что на него смотрят, Ник повернулся ко мне, но я успела быстро обратить взор к окну, стараясь при этом не краснеть. Возможно, он думал, что я не замечаю, а может, ему просто было все равно, но теперь он стал скользить по мне внимательным взглядом. Яров задержался на моем лице, и мне показалось, что сейчас он выдаст одну из своих колкостей, но он лишь отвернулся, достал из сумки сигареты и, как ни в чем не бывало, закурил.

Я сдержала возникший порыв начать бубнить и ругаться. Пусть не думает, что меня так легко вывести из себя. Стойка библиотекаря находилась далеко от нас, так что никто не мог сделать замечание, лишь разговоры студентов за спиной, в которых теперь слышались возмущенные и удивленные нотки, стали громче. Когда резкий запах табака окружил меня плотным облаком, засел в носу и пропитал волосы, я все же не выдержала и недовольно выдавила:

–Обязательно курить сейчас?

– Нет, но мне так хочется, – даже не поворачиваясь ко мне, сказал Ник и продолжил выдыхать едкий дым

Я насупилась еще больше, но старалась держать эмоции под контролем. Не получилось. Тогда я как бы невзначай опустила руку на стол и смахнула ручку на пол. Сделав вид, что ищу ее под столом, я предельно аккуратно, чтобы Ник не почувствовал, развязала шнурки на его правом кеде, выдохнула и принялась за самое сложное. Дальше действовать незаметно никак не получилось бы, поэтому я, вложив в это действие всю силу, двумя руками подняла его ногу и, воспользовавшись эффектом неожиданности, сдернула с Ника кед и тут же отскочила в сторону, держа трофей за шнурок.

Уж не знаю, что со мной не так, но возникший азарт мгновенно улучшил настроение. Теперь я хитро улыбалась, глядя, как Ник в одном кеде направляется ко мне.

– Симпатичный носочек, – поддразнила я. – Он что, женский?

Яров ничего не ответил и с вспыхнувшим в глазах пляшущим огоньком продолжил приближаться. Не поворачиваясь к нему спиной, я пятилась обратно к столу и когда он сделал в мою сторону выпад, чтобы забрать кед, я быстро открыла окно и выкинула его туда.

Я заметила, как у Ника расширились глаза от неожиданности. Замешательство вскоре покинуло его лицо, и теперь его губы медленно расплылись в коварной усмешке.

Не успела я и глазом моргнуть, как Яров одним быстрым шагом преодолел расстояние между нами и внезапно поднял меня на руки, заставив ойкнуть и схватиться руками за его шею. От ощущения его мягкой кожи под моими ладонями, его рук на моей спине и ногах, внизу живота разлилось будоражащее тепло. Окутавший мысли туман замедлил реакцию, и когда Ник, чуть ослабив хватку на моих ногах, кое-как извернулся, чтобы снять с меня балетки, я не оказала никакого сопротивления. Лишь когда он, все еще удерживая меня, двинулся к окну, я начала ерзать и болтать ногами, но парень лишь крепче прижал меня к себе. Студенты вокруг отвлеклись от своих дел и неодобрительно поглядывали на нас. Наверно, мы выглядели как сумасшедшая влюбленная парочка, которая даже в библиотеке не может обойтись без заигрываний.

– Ну-ну-ну, – успокаивающе заговорил Ник. – Я всего лишь восстанавливаю справедливость. Ты же не хочешь, чтобы вселенское равновесие нарушилось, правда?

– Я взяла у тебя один кед, а ты у меня – два! – Заверещала я, не переставая брыкаться. – Где здесь равновесие?

– Один я забрал за моральный ущерб.

Еще шаг к окну, и вот мои балетки уже летят вниз с высоты второго этажа.

Когда, выполнив задуманное, Ник опустил меня на землю, я подбежала к окну, пытаясь отыскать взглядом свою несчастную обувь. Кроме газона и кустов ничего, конечно, не увидела. Я рухнула в ближайшее кресло. Яров уселся в соседнее. Какое-то время мы демонстративно не смотрели друг на друга, затем он все-таки повернулся ко мне и задержался на моих босых, в тонких колготках, ногах и вдруг тихо засмеялся. Искренним, без доли злорадства, смехом. Я уже готова была огрызнуться, но затем посмотрела на его разутую ногу в белом носке, потом взглянула на себя и, не удержавшись, тоже прыснула от смеха. Через секунду мы оба уже не могли бороться с подступившим смехом, вызванным глупостью и нелепостью ситуации и тем, как непонимающе на нас хмурились свидетели данной сцены. Это было так необычно – быть с ним на одной волне, пусть даже всего одну минуту. Отсмеявшись, но все еще сохраняя на удивление лучезарную улыбку на лице, Ник встал с кресла и подошел ко мне.

– Ну что, пошли, – сказал он и потянул меня за руку.

– Вот так?! – Кивнула я на наши ноги.

– Предлагаешь прикупить что-нибудь онлайн и ждать до послезавтра доставки? – С иронией в голосе спросил Ник, и когда я ничего не ответила, снова потянул за руку. – Пошли, пошли.

Я чуть неохотно поддалась и встала. Выбора-то действительно нет. Пока мы шли к выходу из библиотеки, он продолжал вести меня за руку, будто и вовсе забыл об этом. Зато у меня кровь в жилах запульсировала раза в два быстрее.

– Надо же, какая ты бываешь послушная! – Он весело сверкнул на меня глазами и, убедившись, что я никуда не денусь, наконец отпустил руку.

– Надо же, ты умеешь нормально разговаривать и смеяться! – В тон ему ответила я.

– Ты многого обо мне не знаешь, – игриво сказал он.

Мы подошли к лифту, я нажала на кнопку вызова, облокотилась о стену и с нарочитой небрежностью произнесла:

– Так расскажи мне.

Ник стоял по другую сторону от дверей лифта, в метре от меня, и смотрел прямо мне в глаза, отчего существующее между нами расстояние казалось гораздо меньше.

– И что же ты хочешь знать, – с некоторым вызовом поинтересовался он и добавил, – Лера?

От того, как он произнес мое имя, сердце в груди ударило подобно гонгу. Произнес, будто пробовал его на вкус, медленно и тягуче, уделяя внимание каждому звуку.

Я собралась заговорить, ответить хоть что-то, лишь бы не стоять, всем своим видом демонстрируя смущение, но тут к лифту подошла какая-то преподавательница, обвела нас недовольным оценивающим взглядом и зашла в приехавший лифт. Спасибо ей, что спасла меня от того, чтобы промычать что-то невразумительное в ответ на вопрос Ника. Только когда мы вышли на первом этаже, я продолжила наш разговор:

– Например, я хочу знать, как долго ты еще собираешься портить мне жизнь.

– Х-м-м, – Яров изобразил глубокую задумчивость, – думаю, до тех пор, пока ты не сдашься. Так что если тебе надоело, можешь принять безоговорочную капитуляцию, признаться, что была крайне надоедливой и впредь пообещать вести себя хорошо. Это, конечно, нужно будет сделать в присутствии свидетелей, иначе кто же мне поверит? Думаю, можем созвать однокурсников.

– Ты же понимаешь, что твое предложение только усиливает во мне желание тебе насолить?

– Конечно, понимаю, – ухмыльнулся он.

Так мы и шли, я – босиком, Ник – наполовину, что, кстати, не мешало ему выглядеть невозмутимо и уверенно. Проходящие мимо люди косились на нас, некоторые даже оборачивались, но мы словно и не замечали этого. Просто шли и подкалывали друг друга, словно пара друзей. Не чтобы позлить, публично продемонстрировать свою позицию перед однокурсниками или выговорить все, что думаешь после очередного особо «удачного» розыгрыша. Небольшое, очень хлипкое временное перемирие.

Хотелось бы мне продлить его хотя бы на один день.

Глава 14

Взяв в гардеробе куртки и одевшись, мы вышли на улицу. Ноги коснулись холодной плитки, отчего мне тут же захотелось поежиться и зайти обратно в университет, но ничего не поделаешь – пора платить за свое минутное веселье. По легкой нерешительности, отразившейся на лице Ника, я поняла, что его мысли текут примерно в том же направлении, что и мои, и обуревает то же нежелание топать босыми ногами по земле.

– Если ты ждешь, что обувь притопает сюда сама, то придется тебя расстроить, – съехидничала я, решительно направилась вперед и обернулась, взглядом приглашая Ярова следовать за собой.

Быстро нагнав, Ник снова зашагал рядом со мной.

– Неудивительно, что именно ты стала старостой. Вечно хочешь казаться самой умной?

– Быть, а не казаться, – заявила я и состроила гримасу. – А вот зачем ты вообще здесь находишься, не очень понятно.

– Хочу напомнить, что ты выкинула мой кед и я нахожусь здесь с миссией разыскать его.

– Я не про это. Я имею в виду здесь, – я махнула рукой в сторону оставшегося позади здания, – в университете.

Ник посмотрел вдаль, думая о чем-то своем и ничего не отвечая.

– Много будешь знать – скоро состаришься, – наконец вымолвил он и улыбнулся нетипичной для себя мягкой, скромной улыбкой, не затронувшей глаз.

Вскоре мы остановились возле все еще зеленого газона, не решаясь ступать на холодную землю и пробираться через кусты. Придется обойти здание университета, чтобы подойти к окнам библиотеки, и другого пути, увы, не было. Ник оказался смелее меня и преспокойно пошел по газону. Не желая отставать, я тоже сделала неуверенный шажок вперед и тут же скривилась. Ноги увязали в ледяной, чуть влажной, мягкой почве. В ней наверняка и черви ползают… Поняв, что я осталась где-то позади, Ник обернулся.

– Одна знакомая недавно сказала мне, что обувь сама собой не приходит к своим хозяевам, так что напрасно ты там стоишь.

Преодолевая брезгливость и дикий холод, уже начавший распространяться вверх от ступней, я двинулась вперед.

– Какая ужасная знакомая! – Фыркнула я.

– И не говори, такая надоедливая!

– А ты – сплетник! Говоришь о людях всякие гадости за спиной, некрасиво, – иронизировала я. – Уверена, есть у этой знакомой и хорошие качества.

Ник на секунду призадумался.

– Есть.

Я старалась звучать повседневно и незаинтересованно:

– Да? И какие же?

Он резко остановился, и я чуть не наткнулась на него. Окинул меня этим своим плавящим кости взглядом с ног до головы.

– Она симпатичная.

– М-м… Кхм. Понятно, – невразумительно промычала в ответ, потупив взор, как засмущавшаяся школьница.

– Я бы даже сказал, очень красивая.

Боже мой. Чтоб мне провалиться! Его глубокий, с хрипотцой голос, каким он это сказал… То, как близко он стоял… Мне казалось, что я превратилась в огромный пылающий факел, который вот-вот сожжет всю растительность в радиусе метра.

Ник взял меня за подбородок, заставляя поднять взгляд на него. Я не могла противиться, не могла притворяться недовольной или хотя бы просто отойти. Тело стало ватным и как будто не моим. Не могла же я действительно так реагировать на этого хамоватого, докучливого… ужасно красивого парня с притягивающими и почему-то такими серьезными глазами? Ох, Зима, ты попала.

– Ну надо же, ты засмущалась! – Вполголоса сказал Ник. – Я уже и не думал, что что-то в этом мире способно тебя смутить. Тем более, я.

Я поспешила отойти от него, отчего-то вдруг разозлившись. Стала расхаживать под окнами библиотеки, рассматривать кусты, якобы отыскивая обувь.

– И что? Это очередная шутка? Хотел заставить меня смутиться? Зачтешь это как еще один балл в твою пользу? И вообще, я не смутилась, ты просто застал меня врасплох, – затараторила я какую-то сумятицу. – А еще мне холодно, и эта мокрая земля, а я босиком…

Усмешка не сходила с лица Ника.

– Да я и правда тебя смутил! – Яров издал смешок. – Это даже забавно, впервые вижу тебя… такой. Тебе как будто никто не говорил, что ты красивая.

– Конечно, говорил! – Огрызнулась я, сама усомнившись в правдивости своих слов.

А говорил ли? Небрежно брошенное «Эй, девушка-красавица!» от сидящих на лавочке парней или стандартный комплимент при попытке познакомиться – не в счет. Но говорил ли мне кто-то это так открыто, так просто и искренне?

Не припомню, чтобы даже в прошлых отношениях мой бывший парень, Леша, мне говорил, что я красивая. Кажется, он вообще никогда не делал мне комплиментов. А меня, если честно, это не особо и беспокоило. Впрочем, ни к чему сейчас вспоминать то, что давно осталось позади.

– Давай просто быстрее найдем эту дурацкую обувь, потому что я, например, уже околела! – Закрыла я тему резким тоном и отодвинула очередной куст в поисках балеток.

– Да ладно тебе, я просто констатирую факт. И было интересно ради разнообразия увидеть твои настоящие эмоции.

– Ты так говоришь, будто удивлен, что они у меня есть.

Мы с Ником бестолково бродили по траве, заглядывали под деревья и кусты, но лично я никак не могла сосредоточиться должным образом и сконцентрироваться на поиске и скорее делала вид, что искала, больше увлеченная нашим текущем в непонятном направлении разговором. Вид Ярова тоже не выражал сильной заинтересованности в осуществлении нашей задачи – он лишь иногда раздвигал обутой ногой кусты.

– Ты ведь никогда не показывала их. Я видел только твои дразнящие улыбки, видел по твоему лицу, как у тебя зреет какой-то новый коварный замысел или как я тебя злю. И все.

– То же самое могу сказать о тебе.

Я неожиданно заметила торчащий из травы белый носок кеда, подняла его и направилась к Ярову, уже не обращая внимания на начавшие гнить скользкие листья, холод мокрой земли и неприятный хруст веток под ногами.

– Ты ведь сам так себя ведешь, что с тобой невозможно общаться нормально, – монотонно произнесла я и вручила кед его владельцу.

Теперь, когда его обувь найдена, он может уходить. Я ощутила некое разочарование, осознав это, и даже подумала, что, может, не стоило отдавать ему его кед. Пусть бы сам искал. Мне же придется труднее. Найти бежевые балетки среди желтой и оранжевой листвы оказалось не так-то просто.

– Я знаю, – выдохнул Ник тихо и продолжил поиски.

– Ты чего не уходишь? Твои кеды на месте, – слегка удивилась я.

Неужели он не бросит меня и поможет? И где же здесь кроется подвох?

– А твои балетки – нет, – отрезал Яров, отходя чуть дальше от окна и начав исследование нового клочка земли.

Я тоже принялась молча изучать каждый куст. Откровенно говоря, я уже готова была идти домой босиком. Погода стояла влажная, и от этого холод был особенно мерзким и проникал под кожу, пропитывая собой все тело и заставляя дрожать. Все, о чем я сейчас мечтала – это горячая ванна. Ну и, может, чашечка такого же горячего чая. Вместе они бы сделали меня самым счастливым человеком на планете.

Усталость делала свое дело, и моя внимательность снижалась с каждой минутой. Я поплелась к очередному кусту, когда ступню пронзила резкая сильная боль. Наклонившись, я увидела подло притаившиеся в траве крупные осколки зеленого стекла. Черт. Какой гений решил бить здесь бутылки?! Не выдержав, выдала пару неподобающих леди ругательств и, сжав зубы, попрыгала на одной ноге к ближайшему дереву, чтобы осмотреть ногу.

– Надеюсь, ты наступила в какашку, – крикнул Ник, услышав мою тираду.

Сейчас он был метрах в десяти от меня, поэтому ничего не увидел.

Не в силах думать ни о чем, кроме нахлынувшей боли, ничего не ответила. Я оперлась на ствол и подняла босую ногу – колготки порваны, из довольно широкой царапины на землю стекает струйка темно-красной теплой крови. Я закусила губу, как будто это может облегчить боль, но не выдержала и тихонько застонала.

Услышав от меня вместо язвительного ответа жалобное мычание, Ник направился в мою сторону.

– Староста, ну что там у тебя…

Он прервался на полуслове, заметив окрашенные кровью колготки.

– Что случилось? – Его тон за секунду сменился с небрежно-насмешливого на озабоченный.

– Разбитая бутылка… – выдавила я, сжимая зубы, – Я наступила.

Ник метнулся ко мне.

– Дай посмотрю.

– Не надо, все нормально, – соврала я.

Кровь не хотела останавливаться, а ноющая боль продолжала пульсом отдаваться на своде стопы, вызывая желание похныкать, как ребенок.

Не послушав меня, парень сел передо мной на корточки и потянулся к моей ноге.

– Сейчас все пройдет! – Возражала я, пряча раненую ногу за здоровой.

Ник опустил руки и вздохнул, как мне показалось, сдаваясь. Но не тут-то было. Он посмотрел на меня снизу вверх и почти устало спросил:

– Ты можешь раз в жизни, хотя бы раз, не спорить со мной?

– Я тебе, может, не доверяю! – Попыталась скопировать ту самую беззаботную уверенную интонацию, звучавшую в каждом нашем с Ником диалоге, но вышло сдавленно и напряженно.

– Слушай, – он нашел взглядом мои глаза и уже коснулся ноги чуть ниже колена, как бы спрашивая этим жестом разрешения посмотреть на рану, – там мог остаться осколок. Я посмотрю.

Я больше не противилась и лишь наблюдала, как осторожно его рука скользит вниз по моей ноге до самой ступни, притягивая ее ближе к себе.

Неужели это действительно происходит? Дерзкий взбалмошный Никита Яров стоит передо мной на коленях на голой земле и с такой аккуратностью держит мою ногу в своих руках, будто она сделана из хрусталя и может разбиться от грубого движения. Конечно, я просто не могла удержаться от шутки:

– Жаль, что я не могу дотянуться до сумки с телефоном. Представляешь, как бы удивились наши однокурсники, увидев фотку, где ты стоишь передо мной на коленях? Я бы могла сказать, что ты умолял простить тебя за все грехи или так выражал глубочайшее восхищение моими гениальными розыгрышами.

– Помни, что я все еще могу обратить против тебя твою задумку про крысу в сумке, – Ник поднял взгляд и подмигнул.

В это время он разорвал на ступне остатки колготок, освобождая царапину и принялся рассматривать. Я вдруг почувствовала себя ужасно робко и даже как-то застеснялась. Хорошее там зрелище! Кровавая нога в грязных от хождения по земле колготках, с наверняка налипшими травинками и веточками! Это, конечно, то, что привлекает парней в девушках. Не то чтобы я стремилась привлечь Ярова. Или все же… Так, нет, лучше об этом даже не задумываться.

– Тогда учти, что я тоже не забыла про свою идею залить твою машину кетчупом, – сказала я, надеясь так самой отвлечься от лишних переживаний и отвлечь Ника от созерцания моей не самой чистой ноги.

Ответом на мою мини-угрозу стал внезапный острый укол боли.

– Ай! – Вскрикнула я и недовольно стукнула Ника в плечо, – Ты что делаешь?!

Он лишь наградил меня своим самым невинным взглядом и продемонстрировал маленький кусочек стекла с запачканным в крови кончиком, вытащенный из раны.

– Спасаю тебя от заражения крови, – сообщил он милым голоском и выкинул осколок. – Надо бы обработать чем-то.

– Все нормально, дома обработаю.

– У тебя есть с собой санитайзер? – Проигнорировал он мои отнекивания.

– В сумке, – я слабо махнула рукой в сторону наших брошенных возле одного из кустов сумок.

Когда же Ник действительно направился за санитайзером, я снова запротестовала.

– Ник, серьезно, все нормально, я дома обработаю!

Он остановился и обернулся ко мне.

– Зима, да что с тобой такое сегодня? Что за приступ скромности?

Хотела бы я сама знать, что со мной такое!

– А с тобой что? С чего это вдруг ты решил изображать из себя хорошего мальчика?