Текст книги "Привет, моя аварийная"
Автор книги: Янка Рам
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Глава 4
Арчи и Авария
– Катерина Федоровна, здравствуйте! Это Артур. Можно я зайду к Вам сегодня.
– Здравствуйте, Артур. Не уверенна, что смогу Вас принять…
Старая заносчивая стерва!
Проглатываю всё, о чем мне хочется орать в эту трубку. Не только потому, что если не сдержусь, то хрен я доберусь до ее телефона. Но еще и потому, что есть в мире каждого человека вещи, которые лучше не задевать. В моем – Маруська и Авария. В Янкином – «бабуля». И мне казалось, что – я. И если я обижу «бабулю», гореть моей хате уже по-настоящему. И скорее всего, вместе со мной, надежно запертым внутри.
Не то, что бабули требуется защита. Она и сама сожрет любого с потрохами. Вежливо ковыряя десертной вилочкой в мозгах. Но Янка, считает, что нужна. Наверное, исходя из того же рационального чувства, которое я и сам чувствую к ней. К моей борзой беспредельщице, которая выживет, быть может, даже там, где хрен его еще знает, выживу ли я сам. Но, тоже убью любого, кто ее тронет. Быть может, Янка также, как я и заглядывала в неё куда-то глубже, за этот фасад, и видела нечто такое же трепетное, как и я в ней самой. Возможно.
Бабуля…
– Катерина Федоровна, ну, пожалуйста, – выдавливаю я из себя, скрипя зубами. – Мне очень нужно с Вами поговорить.
– Артур… Но, сегодня же праздник. И у меня есть определенные планы! – возмущенно. – Вынуждена Вам отказать.
– Десять минут Вашего времени! – начинаю психовать я.
А где десять, там и тридцать.
– Артур… – с досадой. – Это неприлично, в конце концов, так давить на человека.
Неприлично?! Внучке своей расскажи о нормах приличия!
– Пожалуйста…
– Если у меня освободится вечер, я Вам позвоню.
Скинула.
Старая… женщина! – корректирую в последний момент ругательство, словно Авария может подслушать мои мысли.
Глядя с досадой на своих отрицательно кручу головой.
Кипиш трогается с места, делая круг по центру.
Елки продают…
Янка хотела. Живую. Большую. Домой. Но мы поругались тогда, и я сказал, что если притащит домой дрова – выкину прямо с балкона. Куда ее ставить? У нас диван посредине комнаты. Она принесла бы всё равно. А я бы наверняка выкинул.
Вздыхаю…
– Кипиш, притормози… Багажник открой.
Покупаю ёлку. Продавец показывает несколько. Выбираю самую большую из всех.
– Набор для украшения возьмете? Дождик, серпантин, гирлянды, немного игрушек и звезда.
Прихватываю и набор. Не уверен, что она планировала ее наряжать. Но это же странно ставить голую ёлку?
– Нахрен тебе ёлка? – курит рядом со мной Гарик.
Запихиваю в багажник. Не входит…
– Хороводы будешь водить?
Вытаскиваю, разворачиваю, запихиваю по-другому.
Не входит, блять!
– Янка хотела…
Яна, где ты?… Я купил тебе ёлку. Чего еще тебе надо? Ты же знаешь, не коснулся бы я никого! Что ты устроила, истеричка?
Со психом вдалбливаю елку в багажник, захлопывая его несколько раз, пока не отрубается сантиметров тридцать верхушки. Кипиш съеживается на каждый хлопок багажника, но возмутиться не решается.
Всё! Ёлка-инвалид упакована. Сойдет тебе и такая… гадина… сколько можно издеваться надо мной?!
– Ты сломал ёлку, Арчи, – констатирует Гарик.
– Да! – развожу я руками. – Сломал.
– Я повторюсь, что не удивителен такому исходу твоего барка, Арчи. Разведись. Отпусти ее. Она все равно сбежит рано или поздно. Даже если вы сейчас замнете тему твоего блядства.
Не было блядства.
– Почему сбежит? – разворачиваюсь я.
– Потому что ты покупаешь девчонке ёлку и отрубаешь ей верхушку, Арчи! – со стоном закатывает он глаза.
– Нахера ей верхушка? – сжимаю я челюсти. – Она ничего не говорила про верхушку. Только про ёлку.
– Какой смысл в сломанной ёлке?!
– А какой смысл во мне сломанном?! – ору на него я.
– Ну ты даешь… – качает он головой. – Успокойся.
Протягивает сигареты.
– Поехали к твоей Катерине Федоровне, ворвемся к ней без приглашения. И если нужно, заберем телефон силой. Она же просто старушка, а не королева в крепости.
– Янка меня уничтожит.
– Вот и отлично! Пусть появится и начнет уничтожать. Разве цель не эта? А там сориентируешься.
В целом, он прав, да.
Делаем еще один круг по центру.
– Почему Авария-то?
– Мы так встретились. Попал из-за нее в аварию. Потом… потом каждый день какая-нибудь авария. Так и приклеилось.
Тери с Кипишем ржут. Гарик медленно и пафосно хлопает в ладоши.
– Отличная партия для тебя, браво. Вы созданы друг для друга.
– Я знаю.
В моих словах, в отличие от его, иронии нет совсем.
Флешбэк 1
Авария
Втапливаю педаль. Только забрал тачку у продавца.
– М? – перекрикиваю музыку. – Слышишь как идет?
– Шикарная «Бэха»! Сделать обвесы и вообще – бомба! – показывает два пальца вверх Тери.
Оформить страховку… еще раз потестить… и можно гонять полноценно!
Немного снижаю обороты. Из под капота мощный гул движка. Чувствуется даже в изолированном салоне, даже сквозь орущие басы. Мощная…
И снова начинаю разгоняться. Улицы пустые. Только вдоль обочины череда припаркованных тачек сильно сужающих и так неширокую дорогу. И огни неона. Тусовка что ли какая-то?
– Арчи, тормози!! – вскрикивает Тери, хватаясь за ручку над окном.
Она появляется словно из ниоткуда. Просто делает шаг назад, попадая в полосу света, метрах в десяти от моего капота. Дальше – время словно замедляется. Длинные волосы на ветру рвутся в разные стороны, кружась вокруг её лица. Она откидывает их, и я вижу его, в свете фар. Молоденькая совсем девчонка…
В глаза бьет светом фар со встречки. Мы не разъедемся на этой дороге! Слева тачки, справа эти фары несущиеся навстречу, посередине она. Прямо перед моим капотом, мы размажем ее сейчас между двумя тачками. Нет ни места, ни времени на манёвр. Твою мать!
Рывком выкручиваю руль, тормозя коробкой, а не тормозом, меня закручивает по дороге. Шоркаю по стоящим тачкам, втыкаясь во встречную. Я, блять не пристегнут. Подушка срабатывает только у Тери. Удар лицом об руль. Нокдаун… Всё кружится… Время замедляется еще сильнее. Слипшиеся тачки крутит. Всё. Неуправляемы. Тупо жму на тормоз.
Господи, пожалуйста… пожалуйста… нет… испарись, дурёха! Жалко ее! После такого не соберешь.
Нас крутит вокруг этой девчонки. Близко-близко-близко… Ничего не вижу, кроме нее. Она, съежившись застыла, закрыв руками голову. Зажмуриваюсь. Тащит еще пару секунд. Всё. Замерли. Медленно открываю глаза. Нос онемел, чувствую горячую щекочущую кожу и губы струйку.
Она тоже медленно распрямляется, недоверчиво оглядываясь вокруг. Мимо нее пафосно катится хромированный колпак с колеса моей Бэхи. Делает шаг в сторону, позволяя ему прокатиться еще пару метров и выразительно загреметь.
"Как она могла выжить?" – оглядываю я масштабы трагедии. Ну как?!
Натянувшаяся внутри струна расслабляется. Пронесло, слава Богу! Я не убил ее.
Кстати. О ней.
Мой взгляд приклеивается к массивным ботинкам на высоких каблуках с рифленой подошвой, скользит по полосатым гольфам, спортивным бедрам, к краю короткой юбки колоколом. Ее взгляд скользит по моей тачке.
Угробленной к херам, новой тачке! Вдруг осознаю я.
"Ебать! Тачка же не застрахована!" – взрывает меня.
Толкаю дверцу, выбираюсь. Голова кружится… Хватаюсь руками за крышу своей тачки. Капоту, радиатору, крылу и фаре пиздец. Кого убить?!
– Хей, ты! – окрикиваю я ее. – Неадекватная!
Развожу руками на убитые несколько тачек.
– Ты чо, блять?!
Встряхивает копной волос, красивые пухлые губы агрессивно кривятся, демонстрируя мне дерзкий оскал, белых зубов. Смокиайс делает ее взгляд каким-то… потусторонне наглым. Выразительный фак в мою сторону, разворот на каблуках и как ни в чем не бывало ее спина удаляется.
– В смысле? – неверяще смотрю я на ее прямую спину. – Эй, а ну-ка вернись! Кто будет за все это платить?! Эй!!!
Не останавливаясь, делает поворот вокруг себя.
– Кричи громче! – с нахальной усмешкой выдаёт мне еще один «фак» вверх на прощание, и ускоряясь, исчезает в тени домов.
Срываюсь, но меня перехватывает Тери.
– Остынь, Арчи. Это же просто девчонка. Девчонка, которую ты чуть не угробил!
– Я?!
Второй водитель, в шоке осматривает наши тачки.
– Она вылетела на дорогу, Тери! И чуть не угробила нас!
– Мы превысили скорость. Гайцы измерят тормозной и… Пусть лучше уходит. Мало ли. Без пострадавших с ними проще договориться.
Нормально, блять… Нормально! – вытираю я под носом кровь, рукой, пачкая, новую светлую фирмовую рубаху.
Да твою ж… Не дай Бог, тебе попасться мне еще раз… Авария!
Глава 5
Старая карга
Квартира в старинном доме, крупногабаритная, с высоченными потолками. Никогда не был здесь раньше. Всегда довозил Аварию до подъезда, а потом оттуда же забирал. Не горел желанием, да и приглашен не был. А может, и был, но Авария не сочла нужным это приглашение передать. Единственная наша реальная встреча с «бабулей» состоялась на премьере какой-то чумной оперетты, которую я не смог высидеть до конца и свалил после первого акта. «Испортив», как утверждала Янка, им просмотр первого.
– Проходите в гостиную, будем пить чай.
На первый взгляд, интерьер старинный, но стоит приглядеться и становится очевидно, что дизайнерский, просто стилизован под старину. «Бабуля» у нас не бедствует и «заряжена» хорошо.
Дед Янки был достаточно известным художником. И средства – от продажи его работ.
Не «денежный мешок», конечно, но на беззаботное приятное проживание в Питере, вполне себе.
Здесь же и мастерская Янки, она рисует немного.
Широкая арка из гостиной демонстрирует ее внутренности. Мы с Гариком вместе с любопытством разглядываем мастерскую.
Все радужно заляпано, какие-то запачканные красками кисти… скрученные тюбики… Мне рисуется здесь образ моей заляпанной в краске Янки. Не думал, что ее "немного рисую" так масштабно.
– Катерина Федоровна? – с удивлением кивает Гарик на недорисованные картины на мольбертах.
Отрицательно кручу головой.
– Янка…
– Ничего себе!
Разглядываю ее мазню. Никогда не видел. Интересно… Необычно… Наверное, даже, мог бы сказать, что талантливо, но совершенно не разбираюсь в живописи. Бросается в глаза картина с сине-фиолетовым видом города из окна. Размазанные фары… Потеки дождя по стеклу… Ладно. Офигенно она рисует. Никогда бы не подумал.
Катерина Федоровна расставляет чайные фарфоровые чашечки.
– А Вы, Игорь, значит, внук Петра Васильевича?
– Да! – разворачивается он.
– Похож… Особенно в профиль. По молодости Петр Васильевич был прекрасен в амплуа героя-любовника.
– Это комплимент, надеюсь? – суетится он вместе с ней возле стола, помогая с приборами.
– Конечно! Вы очаровательный мальчик…
Садимся.
Мой взгляд скользит по столам и полкам в поисках телефона.
Взгляд Гарика – по стенам.
– А это чьи работы?
– Вот эта стена – Михаил Пантелеевич Барских, мой покойный муж, дед Яночки. А эти две – уже сама Яночка. Еще девочкой нарисовала. Техника, конечно, неидеальная, но мне они очень дороги.
Разворачиваюсь, разглядываю. На первой – тянущийся зевающий рыжий кот, на второй – разбитое окно, обвитое плющом.
– Дед учил ее рисовать. Талантливая девочка, – разливает она нам чай из резного фарфорового чайничка. – Со сливками?
– Обязательно, Катерина Федоровна. Разве я могу упустить возможность выпить с приличным человеком настоящий английский чай со сливками?
– Ой и не говорите, Игорёк, старая гвардия интеллигенции уходит, а новая прирастает очень медленно, – стреляет в меня недовольным взглядом.
– Где можно вымыть руки? – включаюсь я.
Телефона в комнате нет, планирую посмотреть в прихожей.
– Налево…
Встаю. Гарик что-то расспрашивает про Аварию.
Сумка… мне нужен ее ридикюль.
– Яночка учится на втором курсе ГУКИ… – слышу я краем уха, застывая.
"В смысле – учится?! – разворачиваюсь я шокированно в дверях. – Янка – учится?!"
– Первый курс – с блеском! А потом этот вздорный мальчишка… – раздраженно взмахивает она рукой. – Не знаю, успеет ли наверстать в зимнюю сессию. Все работы заброшены…
ГУКИ?!
Так вот куда она периодически исчезает! Коза! Сложно было сказать?! Столько крови из меня выпила своими периодическими побегами!
На старинном комоде – войлочный ридикюль ручной работы.
Открываю.
Ебануться… Граблю старушку… До чего дошел… Довела! До чего довела меня, а?
Платочки, афишки, кошелек, косметичка… Телефон!
Быстро закрываю сумку, сбегая с телефоном в ванную комнату. Закрываюсь. Пароля, благо, нет. Погружаюсь в телефонную книгу.
«Яночка» – ее старый номер. Ищу дальше. Ничего нет. Этого не может быть!
Вбиваю к себе все входящие за последний месяц с неизвестных, а потом все контакты с непонятными мне аббревиатурами. Не так уж и много, штук восемь номеров.
Всё, нам пора!
Выхожу, возвращаю телефон в сумку.
Катерина Федоровна гремит посудой на кухне.
– Гарик! Поехали… – киваю ему на дверь.
– Ты совсем оборзел? – зло шепчет мне он. – Сядь, блять, и попей с ней чай.
Закатываю глаза, возвращаясь за стол.
– Яне нужно ехать учиться в Европу, – возвращается Катерина Федоровна. – В Италию…
Меня взрывает это заявление и мой рот неконтролируемо реагирует.
– Не нужно Яне ехать учиться в Европу, – с давлением отрезаю я.
– Почему это? – прищуривается она.
– Потому что Яна замужем. И ее муж живет в Питере. Значит, и она будет жить в Питере.
– Ваш брак – фарс! Глупый каприз!
– Почему? – сжимаю я челюсти.
– Извините меня, Артур, но что у вас может быть общего? Вы уничтожите ее карьеру художницы! Ей нужен совершенно другой мужчина. Который станет для нее почвой, чтобы она расцвела, как человек творческий. Двинулась в своих проектах дальше. Переросла свои юношеские… поиски себя!
– Ах, вот как это, оказывается, называется!
– А Вы даже не можете позволить себе организовать ей мастерскую!
А мне кто-нибудь сказал, что она нужна?!
– Какие-то дешевые тусовки! Андеграунд! Моветон!
Нормально…
Вообще-то, именно там я ее и нашел – тусовки, андеграунд, моветон! – сжимаю я челюсти.
"Не хамить «бабуле»", – сглатываю я всё, что мне хочется озвучить.
– Где Яна, Катерина Федоровна? Произошло… недоразумение. И нам нужно объясниться.
– Если Яночка ушла от Вас, значит на то были у нее весомые причины! – упрямо сжимает тонкие губы. – Если не хочет говорить с Вами, значит, на это тоже есть свои причины.
Чайная ложечка в моих пальцах деформируется.
– Арчи… – предупреждающе шепчет Гарик.
– Артур, Яночка уже осознала, что… вы очень поторопились. Я прошу Вас, не преследуйте ее. Она созрела для того, чтобы изменить свою судьбу.
– Может, уже и подходящий мужчина появился? – встаю я из-за стола. – Ну… "почва" для ее творческого роста.
– Не обижайтесь, Артур. Он всегда был рядом с Яночкой. Но, возможно, только сейчас, она заметила его. На Вашем фоне.
– Так! – подрываюсь я.
Фон, блять, тебя не устраивает?!
Гарик, перехватывает за рукав.
– Ушел… быстро… – сквозь зубы.
Вылетаю из квартиры, на ходу накидывая куртку.
«Всегда был»… «Всегда был рядом»… – стучит в моей голове. – «На Вашем фоне»…
Старая карга!
Дверь парадной отлетает, выпуская меня на улицу. Достаю сигарету. Ломается. Пальцы дрожат.
Яна… Что ты творишь?!
Вдыхаю несколько раз поглубже.
Достаю следующую. В губы. Огонек зажигалки ловит кончик не с первого раза.
Хватит, Яна… Ну зачем? Тебе нужна Мастерская? Будет тебе Мастерская. Рисуй! Я не сделал НИЧЕГО!! Не надо, блять, проходиться по мне ТАК!
Дышу… дышу… затягиваюсь поглубже…
Не дай Бог, зараза… Не дай Бог, твоя чертова «бабуля» не заблуждается!
Развернувшись, возле меня тормозит Кипиш, падаю к Тери на заднее.
– Ну что там?
Достаю свой телефон.
Начинаю пролистывать сохраненные контакты через ее любимые мессенджеры.
– Арчи, – поглядывает на меня Тери. – Старушка осталась жива, я надеюсь?
– Жива… Вот я – не очень.
– Била тебя зо-о-онтом? – ржут мои придурки.
– Нет, – потрясывает меня. – Не зонтом. У Янки какой-то кент…
Тери с Кипишем в шоке переглядываются, поглядывая на меня. Вижу боковым зрением.
– Вот! – подбрасывает меня. – Она на авке.
Глава 6
Поговорили…
Гарик возвращается к нам.
– Арчи, ты, блять, в своем репертуаре! Вел себя, как…
– Как? – поднимаю от экрана глаза. – Мою жену подкладывают под другого, как я должен себя вести?
– Если ты хочешь, чтобы тебя принимали приличные люди… не будь засранцем!
– Не хочу! Авария принимала меня таким. Всё.
– А может, ты заблуждался? И поэтому развязка такова.
– Не заблуждался. И это не развязка. Я верну ее домой. А там уже посмотрим с… «развязкой».
– Пиши ей! – нетерпеливо ерзает за рулем Кипиш.
Мои пальцы, дрожа, зависают над экраном. Что написать?
В машине тишина, все уставились на меня.
Кусаю губы. В голове понамешано. Меня прёт от воспоминаний уверенного тона бабули – «другой мужчина».
Другой мужчина у тебя?!
Пытаюсь представить – как это. Закрываю глаза. Не могу. Серая пустота. Моя она. Единственный образ – из сна. Чужие руки на ее голой спине и россыпь густых русых волос. Но это же просто кошмар.
Как это может быть – другой мужчина?
С одной стороны – да. Очень даже вяжется. В ее стиле – в ответочку, в нос, до отключки.
С другой… Закрываю я глаза.
Вот она – обнаженная неуверенная девочка… Этот ее растерянный взгляд, вдруг теряющий вызов… тонкие запястья, шея… хрупкие ключицы… этот горячий пошлый, но делающий ее очень уязвимой, татуированный шрам на животе. И пальцы… нежные…
Не вяжется… Ну, не вяжется она ни с кем. Ни с кем кроме меня.
Я и вижу ее почему-то обнаженную, обнимающую себя крест на крест, словно пытающуюся защититься от моих этих неуместных мыслей про какого-то другого.
Нельзя к ней прикасаться! Не сметь! Никому!
Мой желудок сводит судорогой от попыток визуализировать, нет, даже не ее образ с другим… Ее взгляд, запах, суть!
Ты бы не смогла, Янка. Ведь, ты бы не смогла? Довериться как мне – не смогла бы, уверен.
А как тогда?
Сломать в себе все это – моё, и трахаться с чужим цинично? Со своей мстительной ухмылкой на лице. Кончать для него?
Кончать для него?!
"Сука! – зажмуриваюсь я. – Как мучительно это всё!"
Месяц, блять, Яна, месяц! Ты что не понимаешь, как я тут?… Что я сдыхаю тут уже месяц?! Жестокая, принципиальная дрянь!! Иди к черту…
– Пиши… – слегка толкает под руку Тери.
«Дрянь! Иди к черту…»
Доставлено.
Просмотрено.
Просмотрено!!
Пока первая надпись меняется на вторую, я практически чувствую ее рядом – взгляд и присутствие. Секунда. Вдыхаю поглубже.
"Ответь, пожалуйста… – срывается моё дыхание. – Что угодно… Мне плохо очень!"
– Да ты что, Арчи! – психует обычно сдержанный Тери, заглядывая в телефон. – Ты чего написал?!
Да, какая разница – что?! Пусть ответит хоть что-нибудь. Хоть что-нибудь пусть ответит! Давай, Авария… Напиши мне, как ты «ненавидишь» меня, «придурка». Просто ответь.
НИ-ЧЕ-ГО.
Гарик, перехватывает мою руку с телефоном, заглядывая в экран.
– Арчи!
– Отвалите. Это не важно! Я написал. Пусть ответит.
Что угодно! Пусть огрызается, обзывается, ругается… Но пусть ответит!
Давай, Авария! Сколько можно на меня злиться? Ты же всегда прощала меня мгновенно, сразу после «ответочки». Я выхватил. Пиши. Пиши…
«Яна… Пожалуйста…» – сдаюсь я.
И меня скручивает от боли. Моя ненависть на секунду отключается и мне хочется выть. Сжимаю губы, чтобы не делать этого вслух.
Месяц…
Да, за что?!
Развод…
Что я сделал такого?!
Не доставлено… Не доставлено?
Я в черном списке.
– Заблокирован, – выдыхаю я медленно. – Кипиш, дай свой.
Протягивает.
Быстро вбиваю номер, делаю дозвон.
– Да? – меня сносит от ее голоса, горло сводит, не могу выдавить ни слова.
Так, что там нужно говорить? Я не думал об этом… я не хочу говорить с ней, не могу! Пусть просто молча вернется домой. Ничего не буду предъявлять. Клянусь. Просто пусть ляжет на наш чертов диван и спит рядом.
– Я Вас слушаю?…
ААА!!!
Иди к черту!
Вдох поглубже…
– Яна… – голос срывается, меня корежит, не могу больше ничего произнести, челюсти с щелчком смыкаются.
По пальцам одной руки могу пересчитать моменты, когда называл ее так. Сомнительные были моменты. Секунд пять мы слушаем тишину. Скидывает. Перезваниваю. Номер заблокирован.
– Тери?.. – протягиваю я руку, молча отдает свой телефон.
Вбиваю номер, делаю дозвон. Не берет.
– У нее был мой номер, Арчи. Может, она помнит его. И поэтому не отвечает.
– Откуда, блять, Тери, – начинаю беситься я. – У нее был твой номер?
Его веки медленно моргают, на лице выражение крайнего терпения. Я ревнивый дебил, да.
– Оправдываюсь, только из сочувствия к твоей нелегкой судьбе – быть мужем Аварии. Пьяный в дрова, ты пытался звонить ей с моего. Она не взяла трубку, а позже, когда ты был уже в отключке, перезвонила. Мы поговорили, я сказал, что ты вырубился.
– Когда?
– Тогда, братишка, тогда. Ты не помнишь, что звонил?
– Неа… А почему я звонил с твоего?
– А вот этого не помню я.
Всё, блять… Больше не бухаю. Только дома, с ней, по праздникам.
Мхм… Дома… С ней…
– Гарик, дай телефон.
Задумчиво глядя в окно, отрицательно крутит головой.
– Почему?
– А что ты собираешься ей сказать?
Молчу. Нет у меня ни единой заготовки. Я вообще не по «заготовкам».
– Вот именно. Посиди, подумай. А лучше, я сам позвоню ей. Как твой друг. Диктуй номер.
– И что ты скажешь?
– Что ты идиот скажу… – поглядывая на экран моего телефона, Гарик вбивает номер в свой, – что раскаиваешься…
– Я не раскаиваюсь. Я ничего не сделал.
– Что любишь, не можешь…
– Ну что за бред, Гарик! Дай телефон!
– Не любишь? – ухмыляется он.
– Не люблю! – сжимаю я челюсти. – Она не заслужила.
– А она не похожа на собаку, Арчи! – психует Гарик.
– А я похож?! Месяц, сука, как привязанный к столбу, брошенный хозяином пёс!
– Уверен, ты, «псинка», где-то сильно нагадил хозяйке.
Нет.
– Звони уже!
– Ждем полчаса. После твоих атак, вряд ли возьмет и с незнакомого.
И мы ждем. Молча. Они тянутся… Несколько раз выходим покурить. Тачка Кипиша «не любит» дым. Все. Полчаса!
Садимся с Гариком на заднее.
– Всё… тишина… – делает дозвон, ставит на громкую.
– Только попробуй, сказать ей что-нибудь сопливое.
Шикает.
– Просто спроси в чем косяк! Если она станет с тобой говорить.
– Тихо… Почему бы ей не поговорить с вежливым человеком?
Потому, что это АВАРИЯ!
– Да?..
– Яна, добрый вечер.
– Добрый вечер, – неуверенно.
– Меня зовут Игорь Вдовиченко. Ты меня не знаешь. Но я знаю тебя.
– И?
– Я друг твоего мужа… – траурная пауза.
Ты специально делаешь это, дружище?
Не знаю, специально ли, но прокатывает!
– С ним что-то случилось?.. – подозрительно.
– Да!
– Он жив? – уже не так подозрительно, больше тревожно.
– В коме. Умирает от неразделенной любви.
"Да, тьфу! Все испортил!" – бешусь я, врезая кулаком в обшивку крыши.
– Да-а-а?… – и я вижу выражение ее лица, сейчас мои "тарелки полетят на пол". – У тебя такой… – вкрадчиво, – …сексуальный голос, Игорь… Вдовиченко… Я бы тебе отсосала…
Поперхнувшись, он в шоке открывает рот, неверяще глядя на меня.
Кровь бросается мне в лицо. И ему…
– Зараза!! – взрывает меня. – Сучка мелкая!
Я вырываю из его рук телефон.
– Авария, блять!!! Придушу!
– Кричи громче, мудак!
Скидывает.
Тери с Кипишем хрюкают, пытаясь сдерживать смех.
– Это, смешно, блять, по-вашему?
Сейчас, к черту, всех тут придушу! Особенно зависшего после ее слов Гарика.
– Смешно?!
Все трое сжимая губы, отрицательно крутят головой.
Заезжаем в «связь», покупаю еще парочку симок. Но номер уже заблокирован.
Всё… Пообщались!
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?