Текст книги "Санаторий на станции Т."

Галина Владимировна Врублевская
Санаторий на станции Т.

С приходом весны наше предприятие закрыли и я стала продавать газеты в электричках. Незаметно летели дни моей новой работы. Жизнь внутри вагонов кипела, а за окнами все без перемен, застывшее лето. Обманчив пейзаж Карельского перешейка – сосны да ели на песчаных высотах. Но однажды я споткнулась о корзину, загородившую проход. Она была доверху наполнена черными, маслянистыми груздями, и я поняла: наступила осень.

Каждый день я проезжаю мимо станции Т. Где-то в лесу, в семи километрах от этой станции, прячется подростковый санаторий. В нем я провела лучшее лето в своей жизни, несмотря на болезнь, которая привела меня в это место. Давно разъехалась наша смена. Напугавший меня когда-то диагноз успешно позабыт. Сейчас, спустя десятилетия, у меня хватает сил бегать по электричкам, хотя последствия болезни порой напоминают о себе. И также, невзначай, вспыхнет отраженный временем свет первой любви, пережитой в то лето.

Иногда, когда пассажиров в электричке мало и предлагать печатную продукцию некому, я с бессмысленным ожиданием смотрю на платформу, которая плывет мне навстречу. Взгляд равнодушно скользит по чужим лицам, а сознание машинально накладывает их на туманный облик из прошлого. Наперекор здравому смыслу я надеюсь увидеть мальчика, навсегда приписанного памятью к этому месту.

Каждая девчонка нашей смены мечтала попасть в его танцевальные объятия и, хоть на миг, присвоить вдумчивый, чуть насмешливый взгляд. Он щедро одаривал любую, великодушно приглашая всех по очереди.

Это был медленный танец без всяких изысков, без новомодных вывертов или классических «па». Но в этом танце мне открылась иная сторона движений под музыку, которая стала понятна много позднее. А тогда робкое касание плеч, живота, бедер необычайного партнера пробуждали в глубине меня новые, неясные импульсы.

Нынче мое тело безмолвствует. Лишь иногда заноет плечо, которое оттягивает сумка с газетами, да кольнет невзначай сердце при резком повороте.

Изо дня в день я проезжаю эту станцию. Порой нелепые фантазии уводят меня в прошлое, в благосклонное «вот если бы», но обычно работа, конфликты с контролером или конкурентами захватывают меня целиком, не оставляя времени для размышлений. И вот однажды, именно в такой суетный день, когда газеты отрывали, что называется, «с колес», я увидела впереди себя Его.

Он оказался передо мною шагах в пяти: высокий, худощавый, с коротким ежиком светло русых волос. Он возник неожиданно. Поднялся со скамьи и встал в проходе, ко мне спиной, замыкая ряд пассажиров, которые собирались выйти на станции Т. Я замерла: знакомые до боли оттопыренные уши, тонкая, усыпанная веснушками шея. Юноша оглянулся на мой призыв, купить газету. Мгновением раньше я осознала, сколько лет прошло с той поры. И мне ли не знать, что творит время с нашей внешностью! Однако в моей душе, на аллее памяти, крепко стояла фигура русоголового мальчика среди других бесплотных фигур.

Замечательная ошибка сознания подтолкнула меня к выходу из электрички. Я последовала за незнакомцем. Кстати, при ближайшем рассмотрении молодой человек оказался и вовсе не похожим на Того. Скоро я потеряла его из виду.

Но я уже определенно знала, что путь мой лежит в санаторий. Ноги сами вели меня знакомой дорогой, хотя глаза спорили с ними. Пропавшие тропинки, вновь построенные особняки, преградившие дорогу заборы и даже глыба нового, бетонного моста взамен старого, деревянного слегка охладили мой пыл. Стоит ли идти дальше? Что я найду на месте двухэтажного, шоколадно-коричневого, еще финской постройки деревянного здания: развалины, пепелище, новое типовое строение?

И все же я продолжила путь, хотя пасмурный сентябрьский день хмурился все сильнее. Затих ветер. Почти перестали скрипеть сосны. С легким треском обламывались под ногами сухие, желтоватые иглы, потерянные ими. Я почувствовала легкую усталость. Тянула к земле сумка с пачкой еще не распроданных газет. Тут же я заметила огромный еловый пень, потемневший от времени. Поверхность его была отполирована десятками путников до меня. Я присела.

Когда ноги перестали гудеть, вновь заговорила растревоженная память. Каждый вечер мой избранник дарил мне несколько счастливых минут, слитых с тактами незатейливых мелодий. А один раз, всего один, мы встретились с ним в старой, деревянной беседке, которая прилепилась на обрывистом берегу озера. Высокие сваи, которые поддерживали беседку, выравнивая склон, и крутая лесенка, ведущая в нее, делали наше убежище похожим на избушку бабы Яги. Зато здесь мы были скрыты от всего мира. Мы впервые встретились после танцев, и, главное, после отбоя. Прохладный, влажный мрак августовской ночи окутал нас. Но скоро лунный фон

...

конец ознакомительного фрагмента