Текст книги "От Диогена до Джобса, Гейтса и Цукерберга. «Ботаники», изменившие мир"

Ботаник и его несексуальность

Ботаники реже, чем остальные люди, находят сексуального партнера. Данная проблема появилась не с началом компьютерной эпохи, древние ботаники тоже редко либо вообще никогда не вступали в половые отношения. Женщины и ботаники просто несовместимы. В первую очередь, конечно, потому, что ботаник уделяет мало внимания своему внешнему виду, не заботится о внешности и одежде. Кроме того, у них особое, если не абсурдное или саркастическое, чувство юмора, которое поймет не всякая женщина.

Безусловно, есть исключения. Билл Гейтс, в частности, кажется, счастлив в браке, но он познакомился со своей половинкой – специалистом в области информатики Мелиндой – в Microsoft. У них явно есть много общего.

Есть еще одна причина несексуальности ботаника. Писатель и врач Готфрид Бенн рассуждает в работе, посвященной сущности гениев, о так называемой внутренней «биологической» неприязни ко всему телесному, органическому, трепещущему и буйному – к тому, что для обычного человека вполне естественно. По словам Бенна, особо одаренные люди склоны избегать всего сексуального и полного жизни. Они лучше займутся своим обычным делом, чем попытаются найти человека, с которым у них могут быть половые отношения. Либо у ботаника просто слабое либидо. Хороший пример тому – Исаак Ньютон: нет никаких упоминаний о том, что первооткрывателя закона о силе притяжения тел когда-нибудь притянуло хотя бы к одной женщине.

Конечно, непонятно, делают они такой выбор сознательно или вынужденно, так как у них нет никаких шансов на любовном поприще и им остается только углубиться в свои «ботанические» дела. В истории встречаются оба момента. Как сказал Энди Уорхол, «настоящая свобода достигается только тогда, когда отказываешься от секса». Четко ощущается, что он считает сексуальные отношения препятствием для развития творчества и потому пренебрегает ими. Артур Шопенгауэр, напротив, открыто признавался, что с удовольствием бы приобрел вторую половику, но, к сожалению, ключик от его сердца взять никто не захотел.

Глава 3
«Не мешай, я вычисляю!»

Первые ботаники во всемирной истории

Понятие «ботаник» относительно новое. Оно появилось после Второй мировой войны. В недалеком прошлом оно широко распространилось благодаря Силиконовой Долине, однако ботаники были известны еще в древнем мире – просто тогда их не отождествляли с конкретным понятием.

Остается вопрос, когда все-таки появились первые ботаники. Возможно, уже в Каменном веке какой-нибудь задумчивый древний человек размышлял о том, как сделать наскальные рисунки в 3D-формате, пока охотился на мамонтов и шерстистых носорогов. Может быть, это и не так. Ведь тогда, в древние времена, ботаники вряд ли имели шансы выжить. Слишком суровой была ежедневная борьба за выживание, чтобы племя могло позволить себе тянуть на шее какого-то эксцентрика. Вероятно, первые ботаники появились только с расцветом высокоразвитых культур в Китае, Египте и Греции. В эти времена выросло число людей, которым не нужно было работать, чтобы прокормить себя, потому что для такой тривиальности у них имелись рабы. Иными словами, рабы дали своим хозяевам то свободное время, которое было необходимо, чтобы полностью посвятить себя философии, астрономии и математике.

Кандидатом на место первого ботаника всемирной истории, несомненно, может считаться китайский философ Лао-цзы, живший в VI веке до н. э. В отличие от своего земляка Конфуция, он не ходил в школу, не был ничьим учеником и никогда активно не занимался политикой. Уже одно его имя какое-то ненастоящее, но о нем пишут как об авторе Дао де Дзин – Книги о пути и добродетели. 5000 слов передал Лао-цзы на пограничном посту, когда покидал свою родину, китайскую провинцию Чоу, чтобы удалиться в уединение. «Он хотел исчезнуть и даже не оставить своего имени», – рассказывает китайский историк. Формально это походит на ботанизм. Однако проблема в том, что Лао-цзы удалось так хорошо спрятаться, что о нем слишком мало известно, чтобы посвятить ему целую главу.

С ботаниками античной Греции дела обстоят лучше. Дело в том, что многие из них родом из Афин, Сиракуз и Милета. Причиной могли стать ярко выраженные демократические настроения того общества. В то время старались как можно больше граждан привлечь к политике, и это давало людям возможность открыто выражать свое мнение. Можно было представлять общественности смелые или неверные мысли, не боясь тут же угодить в тюрьму или быть казненным. Даже излишне разговорчивый провокатор Сократ довольно долго высказывал свои неоднозначные мысли, пока его не приговорили к смертной казни.

Царившая свобода слова определенно содействовала тому, что в античной Греции на сцену всемирной истории поднялось так много ботаников. Среди них – Архимед, родившийся в 287 году до н. э. в Сиракузах. Математика была его страстью. Также он занимался физикой и астрономией, но только чтобы подкрепить их математическими формулами. Однажды он получил задание определить, сделана корона его короля из чистого золота или в нее подмешано серебро. Решение проблемы пришло Архимеду, когда он посетил городские ванны и опустился в одну из них. Он заметил, что количество вытесненной воды соответствует объему тела, погруженного в жидкость. То есть необходимо было определить количество вытесненной воды, и тогда станет понятно, все ли чисто с короной. Серебро легче золота – таким образом, при одинаковой массе оно имеет больший объем. Иными словами, если в короне есть какое-то содержание серебра, то воды вытеснится больше, чем при погружении чистого куска золота. Архимед мгновенно выскочил из ванны и побежал домой, чтобы записать свою теорию, не заметив лишь одну проблему – он был голым. В тот самый момент его сограждане узнали, что их гениальный математик психически немного отличается от остальных людей.

Его наплевательское отношение к телу и безобразное питание доказывают, что он был истинным ботаником. Плутарх писал: «Архимед настолько был поглощен своими мыслями, что забывал есть и совсем не обращал внимания на свой внешний вид. Когда он начинал вонять уже невыносимо, друзья отводили его в ванные и заставляли втирать благоухающие масла».

Его смерть была трагичной – достойной настоящего ботаника. В 212 году до н. э., когда римляне захватили Сиракузы, Архимед работал, как обычно, в своем саду над очередной геометрической задачей. Постоянно что-то бормоча, он вычерчивал какие-то фигуры на песке, когда неожиданно один римский солдат потребовал пойти с ним. Архимед ответил, что сначала он должен решить одну геометрическую задачку. Солдат, ничего не желая слышать, собрался было растоптать чертежи на песке, на что услышал его легендарное: «Не мешай, я вычисляю!» Слова, которые ботаники этого мира уж точно тысячи раз говорили своим нетерпеливым собеседникам в той или иной манере. Для Архимеда эти слова стали последними.

К сожалению, о математике из Сиракуз также известно мало. То же самое, собственно, касается и других ботаников античного мира, например Анаксагора (499–428 годы до н. э.), который после того, как ему сообщили о смерти сыновей, лишь констатировал: «Я знал, что они родились, чтобы умереть». Вспомним и Демокрита (460–370 годы до н. э.), уже ребенком любившего уединяться в одной заброшенной хижине, а позднее перебравшегося на кладбище, чтобы там спокойно предаваться своим мыслям. В случае с Фалесом, Гераклитом, Аристотелем и двумя киниками – Диогеном и Антисфеном дела, к счастью, обстоят иначе, потому что об их жизни имеется достаточно информации. Правдива ли она – неизвестно, ведь древние летописцы любили приукрасить. Однако, как сказал однажды немецкий историк Михаэль Рихтер: «Правда, как и ложь, – часть действительности».

Фалес Милетский: для женщин всегда либо слишком рано, либо слишком поздно

Для развития ботанику необходимо определенное окружение. В бедных областях у него немного шансов на это. Здесь мало кто поймет человека, с головой погружающегося в книги, часами бренчащего на гитаре или исследующего процесс спаривания слизней. Увидеть ботаника где-то в рабочем поселке или на крестьянском дворе – вообще уму непостижимо.

Город – другое дело. Городская буржуазия предоставляет ботанику подходящее жизненное пространство. Буржуазия – потому что для определенного времяпрепровождения необходима финансовая поддержка, а городская – потому что в городе чаще происходят актуальные изменения (не важно, политические, культурные или технические). Вот почему Билл Гейтс вырос не на хлопковой ферме где-то в штате Луизиана, а в таком большом городе, как Сиэтл, где жизнь бьет ключом, где уже в конце 1960-х годов существовали компьютерные клубы, в которых одаренные подростки проводили практически все свое свободное время.

Необычные личности с выдающимися талантами и способностями в древнем мире также появлялись прежде всего в крупных городах. Одним из таких городов был Милет. Он расположился на Ионийском побережье, в нескольких километрах к юго-востоку от острова Самос. Сегодня это место заилилось, теперь здесь пусто и уныло. Однако в VI–VII веках до н. э. Милет, по всей видимости, был самым важным городом в мире. Восточная и западная части постоянно сталкивались друг с другом, что, с одной стороны, приводило к конфликтам, а с другой – создавало творческую атмосферу. Милет представлял собой кипящий сосуд, который бурлил в основном благодаря торговле. Его можно сравнить с современным Манхэттеном: шумный, деловой, сумасшедший и такой же самовлюбленный. Ионийская метрополия имела даже улицы, похожие на улицы Манхэттена, а именно – прямоугольные, как на чертежной доске, будто строгие геометрические линии хотели утихомирить безумный хаос города. Именно этот хаос и породил первого ботаника всемирной истории, сведения о котором документально подтверждены, – Фалеса Милетского.

Фалес родился примерно в 624 году до н. э. Его родители были родом из Финикии, небольшой страны на восточном побережье Средиземного моря, которое в наше время принадлежит Израилю, Ливану и Сирии. Их сын хорошо разбирался в египетской арифметике и астрономии; традиции торговли не смогли не оставить своего отпечатка на его становлении. В Милете он познакомился с греками, их находчивостью, изворотливостью и красноречием, а также склонностью к трагедиям и раздумьям. Фалес представлял собой очень интересную смесь разных культурных влияний. К сожалению, мы мало знаем о его детстве. Письменные упоминания о жизни ученого начинаются, собственно, только после его возвращения из долгого путешествия по странам Ближнего и Среднего Востока, которое он предпринял, будучи молодым.

Фалесу к тому моменту было около 20 лет. Его мама очень хотела, чтобы он женился, и начала подыскивать ему невесту. Однако у сына были другие планы. На вопрос, почему он не желает жениться, ответ звучал коротко и конкретно: «Время еще не пришло». Когда через несколько лет его снова спросили об этом, он так же кратко пояснил: «Время уже прошло». Благодаря этой уловке Фалес всю жизнь оставался холостяком. На вопрос, почему он не захотел иметь детей, он отвечал: «Из любви к детям».

Вместо заботы о семье Фалес посвятил себя астрономическим и математическим исследованиям. До сих пор ученики пытаются одолеть теорему Фалеса о том, что если параллельные прямые, пересекающие стороны угла, отсекают равные отрезки на одной стороне, то они отсекают равные отрезки и на другой его стороне. Хотя египетские строители пирамид уже работали по такому принципу, Фалес – первый, кто доказал это математически. Сделав открытие, что углы при основании у равнобедренного треугольника равны, он вошел в историю.

Как правило, умалчивается об историческом значении его теорем. Одна из идей пришла к нему в голову, когда он захотел рассчитать высоту пирамиды. Он взял палку и ждал, пока длина ее тени станет равной ее высоте, а после этого так же измерил тень пирамиды. В то время это стало сенсацией: измерить предмет, не касаясь его! Его современники поняли, что перед ними – гений. Впрочем, его знания казались им в какой-то степени бесполезными. Что с этим делать и как применить? Измерять пирамиды, которые давно уже построены? Поэтому ученого из Милета постигла такая же судьба, что и многих ботаников: его просто считали гением, погруженным в свои мысли. Крайне умным и одаренным, но не приспособленным к жизни и очень странным. Существует легенда о колодце, которая как нельзя лучше отражает его образ. Как-то Фалес прогуливался, смотрел на небо, разглядывал звезды, и упал в колодец. Одна служанка, увидев это, пошутила: «Фалес, ты хочешь знать, что на небе, а не видишь, что у тебя под ногами». Он стал объяснять, что он свалился в колодец намеренно, потому что из глубины земли звездное небо видно лучше, чем на земле, то есть как через телескоп, только без линз. Конечно, ему никто не поверил. С тех пор за ним закрепился образ ботаника, умного, но не от мира сего.

Это его разозлило. Он даже решил показать своим близким, насколько «земным» и деловым он может быть. Деньги и все материальное Фалеса не интересовали, но однажды, сделав вывод по наблюдениям за природными явлениями о грядущем урожае маслин, он решил использовать эти знания. Еще зимой ученый арендовал все маслодавильни Милета, а когда спрос на них возрос, стал сдавать их по максимальной цене. Так он заработал хорошее состояние и продемонстрировал, что легко может разбогатеть, если захочет.

Другое доказательство своего ума он представил, когда помог войскам лидийцев, в те времена расположившимся на ионийском побережье, в войне против персов. Солдатам предстояло преодолеть очень глубокую реку Галес. Фалес сумел сделать так, что река потекла не только с левой, но и с правой стороны войска. Устроил он это следующим образом: велел прокопать выше стока глубокий канал в виде полумесяца так, чтобы река обходила стан с тыла. Отклоняясь этим путем по каналу от старого русла, река затем снова проходила мимо стана и опять возвращалась в старое русло. Таким образом, после разделения реки на два рукава оба они стали проходимыми – лидийцы смогли перейти реку. Враги были потрясены. Им пришлось признать поражение, а лидийцы оставили свой след во всемирной истории.

Фалес умер в том же году, в котором лидийцы перестали существовать как народность, но слава о нем пережила тысячелетия и дошла до наших дней – благодаря не только его математическим открытиям, но и интересу к философии. Немало историков считают его первым философом западного мира, потому что он искал ответы на вопросы о происхождении всех вещей. Фалес сделал предположение, что мир взял свое начало из воды. Но вода является первичной материей в такой же незначительной мере, как и огонь, земля или воздух. Однако благодаря вопросу о сути вещей он придал мышлению новое, натурфилософское направление. Фалес рискнул взглянуть на обыденные вещи с позиции маленького ребенка, копошащегося за телевизором, чтобы понять, откуда появляются картинки. Тот, у кого есть ребенок, делающий нечто подобное, должен насторожиться. Возможно, это будущий философ. Или ботаник. Граница между ними очень тонкая.

Уже через несколько лет после смерти Фалеса появился следующий ботаник-философ – Гераклит Эфесский.

Гераклит и глупость других

В общем-то дела у принца Сиддхартхи Гаутамы шли хорошо. У него был великолепный дворец, и ему ни о чем не нужно было беспокоиться – ни о том, как заработать на хлеб, ни о семье. Он мог бы просто наслаждаться роскошью и жизнью. Однако он становился все мрачнее, пока наконец не выдержал и не начал исследовать мир по ту сторону ворот дворца. Во время одной из таких прогулок с ним случилось неизбежное: он столкнулся с настоящей жизнью, страданиями и бренностью бытия. Он увидел искалеченного старца, больного лихорадкой, и разлагающийся труп и одного аскета, который безжалостно сократил до минимума свои желания и потребности.

Сиддхартха был потрясен. Более того, он оставил свою золотую клетку и выбрал жизнь кочующего аскета. Правда, это оказалось слишком тяжелым испытанием для него. Он чуть не умер от голода, но дороги назад больше не существовало. Сиддхартха в итоге превратился в Будду, основателя религии «без бога», мировоззрения, сторонниками которой стали сотни миллионов людей. Его история – это история успеха, даже если сам Сиддхартха считал по-другому.

В то же время, когда жил Просвещенный из Непала, в нескольких тысячах километров западнее от него предавался своим мыслям мужчина по имени Гераклит. Он был словно демонический двойник Будды. Во всемирной истории иногда происходят странности, когда в совершенно разных местах абсолютно непохожим людям в голову одновременно приходят практически одни и те же мысли, которые пытаются найти свой путь в истории. Как будто появился какой-то дух, и он больше не хочет довольствоваться местным масштабом, а желает покорить весь земной шар.

Гераклит происходил из благородного рода, и ему тоже наскучила сытая и богатая жизнь, он также задумался о бренности бытия. Его слова «Все течет, все меняется» вошли в историю философии. Однако, в отличие от Будды, он не создавал религии, чтобы освободить человека от страданий. Ученый считал людей в основном «плохими» и желал им наихудшего. Будда любил людей, Гераклит их презирал. Его философия была настолько мрачной и тяжело воспринимаемой, что даже такой выдающийся мыслитель, как Сократ, едва ее понимал. Хотелось бы знать, что именно руководило греческим мизантропом, какие цели преследовал он своей идеей, ведь он никому не хотел помочь.

До сих пор нет ответа на этот вопрос, хотя Гераклит, как сказал Ницше, – бессмертный философ вечности, «который никогда не состарится». Он был известен как «Темный» или «Мрачный», и такой имидж, который ему приписывали в то время, навсегда останется для нас загадкой. Гераклит и Сиддхартха исходили из похожего опыта и метафизических знаний, но в остальном они полностью отличались. Один был просто хорошим человеком, другой, напротив, далек от этого, как Плутон от Солнца: Гераклит был ботаником.

Родился он примерно в 540 году до н. э. на ионийском побережье в Эфесе, в нескольких километрах севернее Милета, места рождения Фалеса. Сегодня здесь туристическая зона, множество отелей, которые действуют как будто в противовес философии Гераклита. Веселые вечеринки на пляже, загорелые виндсерферы и курсы аэробики для богачей совсем не соответствуют его мировоззрению. Гераклит находился по другую сторону, где не главенствуют удовольствие и развлечение, богатство или власть. Ему пророчили великое будущее, ведь он происходил из состоятельной аристократической семьи, которая относилась к роду басилевсов (царей-жрецов). Они были самыми важными персонами общины, занимались организацией спортивных мероприятий. Как старший ребенок в семье Гераклит должен был пойти по стопам отца и принять титул жреца, но он отказался в пользу брата. Такая жизнь была не для него.

Вместо этого он занялся философией, искра которой из Милета перенеслась в Эфес. Причем Гераклит ни с кого не брал пример, чему придавал особое значение. Когда кто-то приходил к нему с большой проблемой, он лишь говорил: «Подождите, я хочу пойти и спросить самого себя». Он считал ненужным собирать знания, потому что «когда много знаешь, уже ничего не понимаешь». Вместо того чтобы общаться с учеными, Гераклит охотно проводил время в одиночестве или с детьми. С ними он постоянно играл в кости и вел себя свободно. Встречи обычно проходили в храме, где он должен был быть священником. Если возмущенные прихожане начинали жаловаться, он парировал, что намного разумнее играть в кости в священном месте, чем править государством вместе с глупыми политиками. Он говорил все начистоту, как убежденный демократ и атеист.

Спустя столетие Сократу пришлось из-за вполне невинных слов принять яд. В отличие от каменотеса из Афин, который постоянно ввязывался в непростые и опасные разговоры, на Гераклита в Эфесе особо не реагировали. Его считали угрюмым и эксцентричным, неотесанным, дурно пахнущим человеком, но от его совета обычно не отказывались. Причем иногда Гераклит выражал их в весьма своеобразной манере. Когда однажды Эфес осаждали персы, он взял с собой на народное собрание горсть ячменя. Не говоря ни слова, он смешал его с водой, сел среди жрецов и начал есть эту безвкусную кашу. Сначала все удивились, но потом поняли, что он имел в виду. В богатом Эфесе жили на широкую ногу и не привыкли бедствовать. Теперь люди осознали: чтобы выжить, следует быть более экономными. Были установлены нормы распределения продуктов, чтобы выдержать осаду. Персы в итоге вынуждены были отступить.

В связи с этим Гераклит получил от персидского короля Дария предложение быть личным ученым при его дворе. Конечно, здесь присутствовал явный умысел лишить своего врага одной из самых умных голов. Дарий предложил философу роскошный гонорар, и делать ему практически ничего не нужно было. Однако Гераклит отказался – не потому, что сильно любил свой родной город Эфес, а потому, что его совершенно не интересовали деньги: «Я доволен тем, что имею».

Его сограждане даже не знали, что и думать: рады ли они решению Гераклита остаться с ними. Ведь так всегда с ботаниками: никогда не знаешь, что у них в голове. Они могут быть самыми преданными, но никогда этого не признают.

Как философ Гераклит пошел значительно дальше Фалеса. Он уже тогда взглянул по-другому на явления, но ему так и не удалось дать убедительного объяснения существованию двух миров – явления и сущности. Гераклит утверждал: сущность раскрывает себя через явления, но одновременно хочет и спрятаться. Это полное противоречие, но крайне продуктивное. Гераклит не уставал перечислять противоположности, которые существуют в мире: день и ночь, зима и лето, война и мир, изобилие и голод. Все эти антиподы переходят один в другой: «Холод согревается, а тепло охлаждается. Влажное высыхает, а сухое увлажняется». Все движется, или, как сказал Гераклит, все течет, но из того, что прекращает существовать, одновременно возникает что-то новое. Одно исчезает, порождая другое. Гераклит сделал вывод: «Война – отец всех вещей». Это изречение используют и сегодня. Впрочем, его часто приводят в оправдание жестоких действий и преступлений, хотя Гераклит имел в виду, скорее, бренность и противоречивую сущность мира. В истории философии он оставил свой след именно благодаря таким мыслям.

Однако в истории ботаников он занимает особое место. Фалес был лишь умным и странным, а в остальном он представлял собой прообраз рассеянного профессора, которого можно было посчитать всего лишь симпатичным. Вместе с ним появились еще два нюанса, присущие ботаникам: стойкое пренебрежение к оставшейся части населения земного шара вкупе с невероятной надменностью. С Гераклитом мир ботаников получил агрессивный оттенок: я умный, умнее, чем вы, и хочу, чтобы вы это почувствовали. Гераклит стал прародителем этакого типа злого ботаника. Сегодня его можно увидеть в таких фильмах, как «Я просто неисправим» или «Хакеры».

«Темный» наслаждался своим сверхумом в одиночестве. Гераклит всю жизнь оставался холостяком, друзей у него не было. Медицинской помощи тоже. В возрасте 60 лет он заболел водянкой и вдруг удивился, «почему тот, кто повсюду режет и выжигает», еще за это и деньги получает. Поэтому ученый решил лечить себя сам. Он закопался в коровнике и надеялся, что тепло навоза выгонит из его опухшего тела воду. Не получилось. Существует предположение, что его испачканное навозом тело в итоге съели собаки. Так у него как будто появилось последнее доказательство, что любому закату соответствует зарождение чего-то нового.