Книга: Калигула или После нас хоть потоп - Йозеф Томан

Мы видим перед собой собрание максимально неприятных личностей. Сенаторов, которые могут думать только о том, как бы набить животы и избить очередного раба. Приближенных императора, которые живут одним лизоблюдством, а за спиной все как один смеются. Тиберий, несчастный и одинокий тиран, который ищет утешения хоть в ком-нибудь кто поймет его тонкую душевную организацию. Калигула-деспот, с разумом капризного ребенка не способного задуматься о последствиях своих поступков. Луций - римлянин, который на раз-два изменяет своим женщинам, семье и идеалам. Макрон, который подкладывает свою жену под императора из желания диктовать ему свою волю. А еще целое сборище распутных женщин всех сословий.

Но больше всего обидно за Сенеку. Из ученого, философа и поэта сделали ручную собачонку режима, труса и подлого предателя республики. Он лицемерно отказывается от угощений в пользу краюхи грубого хлеба и родниковой воды только чтобы уязвить принимающую сторону. Он упрекает ученика в том, чем грешен сам. Даже в его самовыдвижении защитником Фабия больше самодовольства чем желания справедливости.

Зато автору замечательно удалось показать страх перед заговорами, предательством и смертью, терзающий всех императоров, ведь после убийства Юлия Цезаря такой способ смены правителя был популярен в высших сенаторских кругах Рима. Поэтому и жестокость императоров в подавлении истинных и мнимых заговоров кажется если не оправданной, то вполне понятной. Ну, а то, что «абсолютная власть развращает абсолютно» хоть и будет сформулировано позднее, но справедливо-то было всегда.

В романе сплетаются две сюжетные линии – первая описывает жизнь императорского Рима, Тиберия и Калигулу, их родных, советников, охранников и тех членов Сената, что были близки к императорскому кругу. Эти события мы видим глазами Луция Куриона, знатного римского юноши, единственного наследника благородного сенаторского рода, который находится на подъеме своей служебной карьеры и собирается жениться на прелестной и богатой наследнице самого большого состояния империи. Правда, ему придется выбирать между верностью заветам предков-республиканцев и преданностью новой власти, обещавшей ему блестящие для его возраста перспективы. Отказавшись от невесты в пылу страсти к куртизанке, предав республиканские идеи, в которыми жил его отец и примкнув к хору лизоблюдов-сенаторов, прославляющих нового правителя, он обнаружит, что плоды предательства горчат и счастье по-прежнему только манит его обещаниями.

Вторая сюжетная линия описывает жизнь римского плебса, жителей так называемого «Затиберья»(за Тибром), здесь главные герои - Фабий Скавр, актер и рифмоплет, его подруга Квирина, их родственники и друзья-актеры. Вот Фабий по воле автора как раз будет в своих убеждениях тверд, выступая этаким бунтарем, он не побоится гнева императора за пьесу, правдиво изображающую современные ему нравы. И, понятно, кончится этот бунт весьма печально.

Между этими двумя полюсами мается сенатор Сенека, принадлежащий по общественному положению к римской знати, но исповедующий философию стоиков, в которой все люди считаются равными. Но повелитель Рима придерживается других взглядов, и Сенеке приходится изворачиваться, восхваляя Императора, но при этом стараться не изменить себе. Защита Фабия на суде – поступок отважный, но как же тяжело пришлось за него расплатиться! Вообще-то столь четкий классовый подход не очень вяжется с античным периодом и вызывает в памяти аналогии с трудами почти забытых ныне классиков марксизма, которые были весьма актуальны в социалистической Чехии на момент написания романа.

И хотя взгляды автора на античность уже не слишком современны, а классовая борьба мне всегда была по барабану, высокая, не побоюсь пафоса, эмоциональность и художественность текста Йозефа Томана просто греет душу. Сейчас редко уже так пишут. Герои у него не ходячие функции, озвучивающие авторские декларации, а живые, ярко чувствующие люди со сложной психологией, пробивающей читателя на сопереживание. Красочные описания этого мира вызывают желание прикоснуться к капле дождя на листке, окунуться в марево раскаленных дорог Этрусканы с зеленью кипарисов по обочинам, посидеть на виноградном дворике в компании веселых неунывающих актеров, услышать немудреную песенку и «калиг солдатских топот мерный» римских легионеров на марше.

И, кстати, песенка эта потянула за ниточку воспоминаний о том, как много лет назад мы орали её наряду с другими авторскими песнями у походного костра. Уж не знаю откуда песня, первые два куплета которой, оказывается, были взяты из этой книги Томана, а остальные придуманы уральскими студентами-археологами, попала к нам, московским технарям, но пели мы ее, помнится, с энтузиазмом)). Так что книжка дважды послужила мне машиной времени, за что я ей очень благодарна!))

Но опасения мои оказались напрасны, в этом смысле на классика чешской литературы Йозефа Томана можно положиться, жутко-красочных описаний в романе нет, всё довольно умеренно. Томан – гуманист, он возмущается садистскими наклонностями Калигулы, но не смакует их.

Сам Калигула, как полноценный персонаж, появляется только к середине книги. А начинается повествование в январе 37 года незадолго перед кончиной императора Тиберия, который 11-й год скрывается вдали от Рима на острове Капри. Старый больной император, мучимый страхами, одиночеством и подозрениями, не утратил остроты ума и продолжает зорко следить за настроениями сената и римлян. Главный посредник, с помощью которого он общается с Римом и миром – ловкий царедворец и интриган Макрон, командир силовых структур и теневой римский властитель.

Тиберию под 80, он стар и болен, а его наследнику Калигуле – 25, он молод, тщеславен и завистлив, сгорает от нетерпения в ожидании трона. Сенаторы чувствуют, что наступает время перемен, и пытаются сделать верную ставку. Старая гвардия республиканцев надеется после смерти Тиберия возродить республику. Амбициозные патрицианские круги делают ставку на Калигулу, а кто-то замер в ожидании момента, когда выяснится, куда подует ветер.

Молодой патриций Луций Курион командовал легионом в Сирии, а ныне срочно призван в Рим, где он начинает тесно общаться с Калигулой, Макроном, сенаторами - республиканцами, философом Сенекой и блестящей римской молодёжью. Его отец, принадлежащий к старинному славному роду, издавна верному республиканским идеалам, гордится своим единственным сыном и уверен, что он поддержит заговор во имя республики. Но сомнения разрывают Луция на части – к какому лагерю примкнуть, к отцовскому республиканскому или поддержать молодого наследника Калигулу, жаждущего безмерной власти, славы и весёлой жизни, ведь с ним и его самого ждут почести, богатство, карьера.

Терзаемый муками выбора, Луций то приходит к выводу, что республика - это отживший этап в жизни Рима и эта идея устарела, то сгорает от стыда, сознавая, что по сути он предатель. Так же, как и разум, хаотичны и его чувства – у него есть невеста, нежная и верная Торквата, будущая достойная римская матрона, но он сгорает от страсти к Валерии, соблазнительной порочной дочери Макрона. Луций чувствует одно, думает другое, говорит так, а поступает иначе.

Иное дело – плебей Фабий Скавр, актёр из Затиберья, гуляка, любимец публики, насмешник и ловкач. Уж он-то не терзается муками выбора и ему всегда ясен его путь – он честен и смел, не кривит душой, и его разум и сердце живут в ладу.

Со встречи Луция и Фабия начинается книга – они встречаются на корабле, на котором возвращаются в Рим, Луций – из Сирии по приказу императора, а Фабий – с Сицилии, где он пробыл год в изгнании за показ на подмостках фарсов, непочтительных к власти.

Луций и Фабий – антиподы, патриций и плебей, карьерист и вольнолюбец, конформист и правдоруб, не раз ещё придётся им столкнуться в лабиринте интриг кипучей римской жизни.

Наступает решающий момент, и Луций делает свой окончательный выбор, он поддерживает Калигулу, и счастливая звезда возносит его на недосягаемую высоту, он становится сенатором, советником новоиспечённого императора и его правой рукой, днями он ревностно занимается делами, а ночами пирует в императорском дворце. Ему всё удаётся, он на верном пути. И лишь иногда что-то глубоко его царапает – то грустный взгляд Сенеки, то презрение старого Ульпия, товарища его отца, то дерзкие намёки Фабия.

С воцарением на троне Калигулы римская жизнь резко меняется. Объявлена амнистия, провозглашена отмена налогов – «вот теперь мы заживём», радуется плебс. Возобновлены гладиаторские бои, отменён закон против роскоши и против прелюбодеяния – радуется знать. Провозглашена свобода слова – радуется Фабий со своей труппой. Все ликуют – с молодым императором наступает новый золотой век. Форум гудит.

Но золотой век недолог. Не прошло и года, как всё, что накопил скряга Тиберий, пошло в расход. И налоги стали ещё больше. Стонет Рим. Император пополняет казну, жульничая в азартных играх и принуждая богачей завещать ему своё имущество. Стонет знать. Закон об отмене прелюбодеяния оборачивается открытием всё новых лупанариев, а Калигула принуждает сенаторов продавать своих жён и дочерей. И от свободы слова нет никакой пользы, так как театр теперь никому не интересен, все наслаждаются кровавыми зрелищами на арене.

Очень скоро римлянам пришлось с горечью признать, что с уходом одного тирана приходит другой, ещё хуже прежнего. Но все тираны, несмотря на абсолютизм их власти, внутри трепещут от страха и бессилия.

Малкольм МакДауэлл в роли Калигулы

Несмотря на то, что в заглавие книги вынесено культовое имя Калигулы, добрая половина произведения посвящена последним дням правления Тиберия. Томан живописует царство паранойи и страха среди тех, кто обладает властью. Одни цинично наживаются на деспотичности и подозрительности больного старика, республиканцы диссидентствуют на тайных собраниях. А народ живет в ощущении стабильности и надеется, что хуже уже быть не может. Пока не приходит к власти новый Гай, покусившийся на последнее.

Писатель не скрывает своих симпатий или презрения к персонажам. Он пользуется сочными, но довольно условными красками, не избегая патетических штампов, в которые бросаются сочинители исторических романов. Но и щеголяет явными аллюзиями на реальных политиков своего времени. «Калигула» заметно «оттепельный». В отличие от «Фаларида», трагедии, которую ставят в романе бродячие актера как сатиру на императора, в Тиберии и Калигуле нет столь прозрачных аллюзий на Сталина и Гитлера. Но любому становится ясно, что изображая исторических персонажей, Томан имел в виду обоих. Нищета, милитаризм, разнузданность являются общими местами сюжетов о древности. Их тут довольно, написанных широкими, слабо детализированными мазками. Зато остроту придают размышления о государственной пропаганде, популизме, жестокой авторитарности и национализме. В галерее римских сенаторов много условного, шаржированного от античных комедий. Но есть и меткие штрихи, изобличающие партийную номенклатуру. Не прошел писатель и мимо формирования прижизненного культа личности, когда угодливые патриции ужаснулись чудовищу, которого сами создали. Саркастическими читаются сцены зачисток, устраиваемых Калигулой – заслуженные и незаслуженные репрессии, доносы, милитаризм и цензура в первую очередь заставляют думать о фашизме. Но в 1960-е годы уже было ясно, что это не исключительное явление в истории XX века.

Среди художественных особенностей романа следует отметить и его живую драматургичность. Кроме протяжных описательных сцен римского быта, Томан выстраивает две параллельных линии карьериста-аристократа Луция и актера Фабия. Они так и просятся на сцену, отображая две стороны рокового конфликта – сотрудничество с деспотом ради славы и власти и борьба с ним с помощью искусства. И это высокая трагедия, потому что Луций остается без наказания, а Фабий погибает, успев посеять в народе семена своей борьбы. И хотя Томан старается сделать героев живыми, правдоподобными, наделяет их не только благородными, но сомнительными чертами характера, позволяет нередко сочувствовать мятущемуся Луцию, антагонисты будто на котурнах, отличаются нечеловеческой многозначительностью.

К сожалению, полностью оценить художественные достоинства романа не удается из-за неряшливого издания 1990-х годов со случайными переводом и корректурой. В тексте удачная стилизация мешается с современным, вульгаризованным стилем. Проскакивают речевые странности, которые трудно оправдать авторским замыслом. Сам принцип построения текста, где голос повествователя сливается с внутренними монологами героев, с постоянно меняющимся ракурсом считается очень модным для того времени, но и требует более качественного перевода.

Автор, заканчивая роман, как будто и не ставит точку. И действительно, Риму ещё предстоит пережить и Нерона, и Коммода. Для Рима это время, когда забыт порядок, установленный Октавианом Августом, при котором император всего лишь гражданин, первый среди равных, и в государстве, и в Сенате. При отсутствии системы противовесов безграничная власть развращает любого правителя в любой стране, порождая и развивая пороки и безумства.

В масштабном романе немало действующих лиц и несколько переплетающихся сюжетных линий, при этом линия Калигулы отнюдь не основная, что с учётом названия не совсем честно по отношению к читателю. Добрая половина романа вообще описывает старика Тиберия и конец его правления, Калигула там если и мелькает, так всего в нескольких сценах - склочничая с императором и выпивая с друзьями. Рим - город контрастов, двуликий Янус. Две основные линии как бы воплощают эту двойственность. С одной стороны, сын сенатора благородный (по рождению, только по рождению, ха-ха) Луций Курион. С другой - бывший раб и комедиант Фабий Скавр. Они сталкиваются на корабле, направляющемся в Рим, а впоследствии ещё не раз столкнутся при различных обстоятельствах, хоть и занимают диаметрально разное общественное положение да и характерами и взглядами несхожи. Фабий - смельчак, острослов, буян и забияка с неожиданно тонкой душевной организацией и страстью к правдорубству. Такие персонажи становятся любимейшими героями подростков. Луций - интереснее, сложнее. Мятущаяся душа, которую тянет попеременно к славному прошлому республики и блеску империи, к скромности невесты и огню любовницы, к семейным ценностям и эгоистичным интересам. Последние, как нетрудно догадаться, побеждают, и спасибо автору за это - героики и пафоса, гражданственности и высокопарности я бы не вынесла. А так - интриги, попойки, женщины, честолюбивые мечты о должности консула, военных победах и триумфе, желательно всё сразу и без хлеба. Есть где разгуляться и не заснуть.

А вот образ Калигулы остаётся размытым. Фабий Скавр, глядя в его лицо, отмечает, что оно как будто сложено из плохо подогнанных кусков - это можно сказать про образ в целом. Из всех реально существовавших героев, мелькающих на страницах (старик Тиберий, мой любимец хитрец Макрон, философ Сенека...), Калигула остаётся самым неубедительным, а ведь он-то герой заглавный! В роман богато напихано эпизодов из трудов античных авторов, только они мало что объясняют. Для противоречивости не хватает осмысленности и адекватных поступков, а для того, чтобы стать истинным злодеем - как ни странно, масштаба, несмотря на все старательно перечисляемые пытки, запугивания и убийства. Порой в диалогах что-то мелькает - отдельные сцены хороши, но цельное впечатление всё же не складывается. Ну а что касается разгула, оргий и прочих прелестей, роман весьма сдержан - не будем забывать, что он был написан в социалистической Чехословакии. Не хватает огонька, пресновато.

Впрочем, образ Калигулы - лишь одно из зол. В качестве исторического романа "Калигула" выглядит весьма средне, я бы сказала, даже посредственно. Ведь непрописанность образа главного героя влечёт за собой и недоосмысленность эпохи в целом. Весьма странно в этом контексте выглядит и временной отрезок, точнее финал романа, который однажды просто настаёт, как понедельник. Словно роман остался недописанным или предполагал продолжение. Четыре года правления - не такой уж большой отрезок, чтобы не вместить его в почти 700 страниц текста. Судя по событиям романа, он вмещает в себя меньше двух лет правления Калигулы, хотя утверждать сложно, ибо хронология скачет безбожно и необоснованно, абсолютно бессмысленно искажаются отдельные эпизоды (за что я готова покусать авторов, да только знания таким путём не передаются), другие не обыгрываются, хотя смотрелись бы весьма выигрышно в художественном произведении (та же знаменитая байка про коня и сенат). Наконец, меня безмерно удручает основной посыл романа - плохие сенаторы, вырожденцы, гоняющиеся за золотом и наслаждениями, и хороший плебс, среди которого полно настоящих Римлян (прощальное письмо Сенеки - это ахтунг, как и в целом взгляды философа, не сильно соответствующее Сенеки-реальному). Маркс и Энгельс рукоплещут, что тут скажешь. Хорошо хоть, что мотив "вместе мы сила" появляется только под занавес - не хватало ещё для полного счастья осознающего свою роль в историческом процессе пролетариата. Так что по внешним признакам антураж вроде бы выдержан, но осмысления истории - с гулькин нос.

И всё же увлекает, чертяка. Этого не отнять.

Было жаль Макрона. Да и Тиберия, автор нарисовал его весьма сложной и более положительной, чем отрицательной фигурой. Луций - разный. Как и всякий человек, он полон сомнений и внутренних разногласий. Он меняется на страницах книги, его личность - постоянный процесс перевоплощения. Фабий выполнил свою функцию, ту самую, которая могла и должна была сделать его счастливым. Сыграл свою главную роль. Хотя мне кажется было бы красивее, если бы Сенека доказал - признав Фабия виновным, присяжные признают императора тираном из пьесы. Ну да ладно.

Калигула в этой книге - действительно полный образ. Он меняется. Показано становление его характера и личности. Сцены с ним - выписаны до мелочей.

Все очень и очень здорово. В этой вещи есть дух. Эпохи, Рима, истории. Она не вызывает протеста, как многие иные, берущиеся описывать реальное прошлое (ну или то, что им считается) с художественной стороны.

А если бы не последняя из написанных глав, произведение бы даже казалось завершенным. Если бы окончилось на предпоследней главе - словами заглавия книги. И вполне логично.

Флэшмоб 2016: 64/66.