Текст книги "Трудно быть боссом"

Глава 9. Харитонов

Экран мобильного погас, а вместе с ним исчез голос Евы – такой далекий, и одновременно родной.

Харитонов вздохнул. Кажется, он все же наступил на те самые грабли. Но Ева вернулась, вот что главное. Завтра он оформит ее к себе в издательство на работу, и пусть только попробует еще раз от него сбежать! Да, у нее есть ребенок, и что? От этого ее глаза не стали менее родными. Тем более, что у ребенка нет отца. Его мать, конечно, будет в шоке, если узнает. Но сколько можно разыгрывать драму из того, что Андрея тянет к Еве? В конце концов, он единственный из семьи принес себя в жертву материнским капризам и после смерти отца переехал жить в родительский дом.

– Андрюша, ты решил нас покинуть?! – раздался из гостиной недовольный голос матери. – Мы режем торт! Помедлишь еще чуть-чуть, и останешься без сладкого!

Отогнав прочь мысли о Еве, Андрей спрятал мобильный в карман джинсов и заторопился обратно в гостиную.

У роскошного камина был накрыт небольшой стеклянный столик. Прислуга принесла горячий чай в красивом фарфоровом чайнике и расставила фарфоровые чашки с блюдцами перед гостями. Торт «Наполеон», который мать пекла по особому рецепту, стоял на подносе.

В руках у Кондратьевича сверкал большой нож.

Ната сидела в мягком кресле, поглаживая не в меру округлившийся животик. Ее супруг, олигарх Громов, восседал рядом с ней и с презрением посматривал на нож в руках деда.

– С кем ты там любезничал? – смерила Андрея сестра горящим от любопытства взглядом.

– С новой сотрудницей, – не стал лукавить Андрей. – Тамара уезжает на неделю к матери, и мне понадобился еще один помощник.

– Ох, уж эти помощники… Кстати, мне звонил Платон! – спохватилась Наташа. – Он больше не увольняется! Так что, Андрюша, тебе не надо ничего придумывать.

– Каков молодец! – крякнул Кондратьевич и в один миг разрубил торт пополам.

Мать и Ната, вздрогнув, отпрянули от столика.

– Торт надо резать по-другому, – подняв палец вверх, подал голос Громов.

– Да ты что? – пыхнул в его сторону презрением Кондратьевич. – Может, покажешь мне, а?

– С удовольствием.

Андрей знал, что дед собирался сказать следом. Что-то вроде того, что «яйца курицу не учат», но не успел. Адольф Громов, поднявшись со своего места, ловко выхватил нож из рук Кондратьевича и пододвинул к себе блюдо с десертом. Спустя мгновение нож замелькал у него в руках с такой скоростью, что у Андрея зарябило в глазах. Торт был порезан на одинаковые треугольники.

– Идеально… – восхищенно произнесла мать.

– В молодости мне пришлось работать поваром на кухне одной из кондитерских! – гордо пояснил Громов, и его усики смешно шевельнулись.

Дед хмыкнул.

– Ты даже не дал мне показать, как правильно резать!

– Кто первый, того и тапочки, – подмигнул ему Громов и приземлился обратно на диван рядом с сидящей в кресле Наташей.

– Я, пожалуй, не буду торт. Лучше пойду, подышу воздухом, – крякнул Кондратьевич. Поднявшись из-за стола, он шумно хлопнул балконной дверью и принялся раскуривать свою трубку.

– Обиделся, – вздохнула Наташа.

– А нечего десерты портить, – философски произнес Громов.

– Мальчики, спокойно! – Мать принялась раскладывать фирменный торт по десертным тарелкам. – Ничего не испорчено. Мой торт невозможно испортить.

Она вдруг застыла с тарелкой в руке и задумчиво посмотрела на свое творение.

– Вот бы передать кому-нибудь мои волшебные рецепты. Ната, давай, на следующие выходные приезжай ко мне с ночевкой. Я буду учить тебя готовить. У меня есть рецепт чудесных сырников. Адольфик будет счастлив получить их на завтрак!

Ненавидящая готовку Ната тут же пошла на попятный.

– Ма, у Адольфа аллергия на творог. Да и мне нельзя напрягаться. Лучше скинь рецепт по почте. Когда будет время, я обязательно попробую приготовить мужу твой торт.

Вытянувшееся от удивления лицо «Гитлера» весьма откровенно намекало на отсутствие аллергии. Но видимо, Нату это не останавливало.

– Ты откажешь матери?!..

Глаза Лидии Васильевны вспыхнули таким негодованием, что у Андрея перехватило дыхание.

«Все, сейчас начнется!» – поморщился он.

Предчувствие его не обмануло.

– А если я умру? Завтра, например?! Буду идти по улице и внезапно перестану дышать?! – заголосила мать. – В этом случае ты так и не научишься готовить мои блюда! А ведь я тебя вырастила! Я не спала ночами, когда ты болела! И что в итоге? Я даже не могу научить собственную дочь готовить семейные блюда, которые передавались из поколения в поколение!

Отодвинув фарфоровую чашку в сторону, она всхлипнула, затем резко встала из своего кресла и демонстративно вышла из гостиной, так и не разложив торт по тарелкам.

– Ма, ну не начинай… – закатила глаза Ната. Затем, обреченно вздохнув, громко добавила: – Ладно! Я приеду к тебе на выходные! Я согласна!

– Добро пожаловать в наш дом, – гадко улыбнулся Андрей сестре и Громову. – Кажется, я заслужил небольшой отпуск от мамочкиных истерик. На эти выходные домик у озера мой.

– Катись! – фыркнула Ната. – Так и быть, я возьму на себя весь тяжкий груз ответственности за мамочкины истерики. Но в воскресенье вечером ты должен быть здесь!..

– Иначе твоя карета превратится в тыкву! – злобно хихикнув, закончил ее фразу Громов.

Андрей смерил зятя опасным взглядом. Кажется, сегодня вечером кто-то нарывается. Надо будет обсудить с дедом тактику воспитания неугодного усатика – чтоб впредь не лез поперек батьки торт резать.

– Конечно, я вернусь к вечеру воскресенья, – пообещал он.

Глава 10. Ева

– Ева? Лёва нервничает, что тебя нет. Постарайся не задерживаться, ладно?

В голосе сестры слышались тревожные нотки, и я тоже начинала волноваться.

– Я постараюсь приехать как можно скорее.

Вздохнула и почувствовала, как сердце уходит в пятки от страха за моего маленького сына. Взглянула на часы. До начала собеседования оставалось десять минут. Приказала себе успокоиться. В конце концов, с моим сыном родная сестра. Наверное, это синдром матери-одиночки – волноваться за ребенка по малейшему поводу.

Украдкой заглянула в большое зеркало, которое кто-то водрузил на одной из колонн. Осторожно поправила волосы и подсознательно принялась искать в образе изъяны.

Блузка нежно-розового оттенка приятно освежала лицо. Строгая юбка-карандаш и приталенный пиджак серого цвета плавно очерчивали линию бедер. Русые волосы собраны в элегантную прическу. Неброский макияж, приятные духи с ароматом бурбонской ванили и бергамота. Лаковые туфли на высокой шпильке дополняли образ. Все, как всегда, но в моих серых глазах плескалась тревога – идти на собеседование было страшно. Я слишком хорошо знала, как ко мне относится семья Андрея.

Я всю ночь не могла заснуть. Все думала, что не пойду работать к Харитоновым. А уже под утро решила: почему бы и нет? Кому есть дело до неприметного офис-менеджера? И что с того, что у меня фамилия Соболева? Мало ли Соболевых в городе-миллионнике? Где еще мне предложат хорошую должность с приличной зарплатой?

Насмотревшись на свое отражение в зеркале, я убедилась, что все в порядке и принялась с интересом рассматривать холл.

Широкая лестница из мрамора, перила с витиеватыми узорами. На светлых стенах картины, у лестницы напольные вазы с живыми цветами. С ума сойти! Как будто я попала не в издательский дом, а в самый настоящий дворец. Несомненно, Владимир Иванович Харитонов знал толк в роскоши, выкупая это старинное здание под свое издательство.

Все. Мне нужна работа в «Эстель». Сейчас выдохну, соберусь и отправлюсь наверх.

– Как приятно видеть тебя в нашем издательском доме, Ева…

Я подняла глаза на роскошную лестницу и улыбнулась.

Наверху стоял Андрей.

Его русые волосы были взлохмачены, в ореховых глазах мерцали золотинки, а чувственных губ касалась едва заметная улыбка.

Стильный серый костюм, белая рубашка, золотые запонки. Шикарный мужчина!

– Привет. Я опоздала?

– Нет, до твоего собеседования еще пятнадцать минут. Я вышел тебя встретить.

Щеки вспыхнули румянцем.

– Не каждый день большие начальники выходят встречать своих будущих подчиненных.

Он заулыбался. Подождал, пока я поднимусь к нему, и повел меня за собой через просторный холл.

В отделе кадров приятно пахло травяным чаем и выпечкой. Видимо, сотрудницы решили устроить чаепитие.

– Девочки, я привел к вам новую сотрудницу, – с ходу сообщил Харитонов. – Тамара, принимай. Ева будет работать с нами. Она заменит тебя до твоего возвращения, а потом мы оформим ее в отдел кадров, на место Кати.

– Ой, Андрей Владимирович! Что ж вы без предупреждения? – стушевалась дама бальзаковского возраста с короткой стрижкой и тут же спрятала свою кружку с чаем в верхний ящик стола.

Остальные кадровики тоже всполошились и принялись убирать со стола кружки и сладости.

– Прошу любить и жаловать, – Харитонов подтолкнул меня вперед.

– Катерина у нас увольняется через неделю. Ева, после оформления зайди ко мне в кабинет, я покажу тебе твое рабочее место.

– Хорошо, спасибо.

Он быстро вышел, а я нерешительно приблизилась к рабочему столу начальника отдела кадров.

Дама, которую Харитонов назвал Тамарой, озадаченно потерла пухлый подбородок с ямочкой.

– Надо же, как быстро Андрей Владимирович нашел мне замену…– с печалью в голосе произнесла она.

– Это не навсегда. Как только вы вернетесь, я перейду в другой отдел. – Дама с пухлыми формами меня раздражала, но я не подала вида.

– Я Тамара, помощник главного редактора. Если бы моя мама не заболела, ни за какие коврижки бы не оставила бы этого шикарного мужчину одного.

Она подозрительно уставилась на меня, и я ей улыбнулась.

– Не волнуйтесь, ваш босс будет в полном порядке.

– Хочется в это верить, – со скептицизмом пробежавшись глазами по моей фигуре, произнесла Тамара. – Вот список обязанностей, просмотрите. – и тут же едко добавила: – Если не сможете справиться, скажите сразу!

Чувствуя себя жутко неуютно от такого приема, я взяла список в руки.

Тамара продолжала сверлить меня взглядом, и я поняла: втайне она надеялась, что я не справлюсь.

Обязанности офис-менеджера издательского дома «Эстель»:

– Отвечать на телефонные звонки, фиксировать и передавать служебную информацию главному редактору и сотрудникам компании.

– Обеспечивать документооборот компании: входящая и исходящая корреспонденция, регистрация, учет, хранение документов.

– По поручению главного редактора готовить проекты писем, статей, запросов и других документов, касающихся деятельности издания.

– По поручению главного редактора печатать служебные материалы и вести базу данных.

– Организовывать командировки сотрудников: заказывать авиа– и железнодорожные билеты, бронировать гостиницы.

– Организовывать обеспечение офиса канцтоварами и другими расходными материалами.

Я просмотрела список и выдохнула. Справлюсь. И не с таким справлялась.

– А главное – надо беречь босса, как зеницу ока! – склонившись вместе со мной над списком, с придыханием добавила Тамара.

– Что ж, вполне стандартные требования.

– Вы умеете готовить?

– Немного, а что?

– Ох, ладно… Не будем рисковать. Я оставлю телефоны компании здорового питания и меню, которое любит босс. Советую хорошо его кормить в мое отсутствие.

– А разве столовая для сотрудников на первом этаже не работает?

Тамара смерила меня таким уничтожающим взглядом, что я вздрогнула.

– Даже не думайте! Еда в буфете далеко не первой свежести, а босс любит домашнюю кухню!

– Ну, да, понимаю, – припрятав визитку с номерами телефонов компании, производящей здоровое питание, в папку, кивнула я. Кажется, с Андреем носятся, как с писаной торбой не только дома, но и в издательском доме. Ничего, я быстро верну его с небес на землю.

Тамара сверлила меня глазками так, будто я шпион из вражеской организации и собираюсь убить босса, а потом украсть всю важную информацию из ее компьютера.

Я взглянула на часики на своем запястье. Странный какой-то помощник у главного редактора. А мне надо к моей маленькой тыковке.

Впрочем, Андрей сказал, что я должна подписать документы и подняться к нему. Надеюсь, сегодня все закончится быстро. А завтра придет няня, и я буду спокойна.

– Вот договор, заявление, – протянула мне документы начальник отдела кадров. – Потом, когда придете к нам в отдел, я все объясню.

Тамара закивала в знак согласия с коллегой и протянула свою пухлую руку.

– Паспорт давайте.

 Спохватившись, я полезла в сумочку за паспортом.

– Рабочий день начинается в девять. Босс приходит к половине десятого. Он любит «латте» без сахара. Вся самая важная информация есть в папке под названием «начальство», если возникнут вопросы, можно звонить мне в любое время, – уверенно управляясь с ксероксом, вещала Тамара. – Я всегда на связи. Даже ночью.

– Думаю, я справлюсь. Таких жертв не понадобится, спите спокойно, – Я подмигнула ей, и она побагровела от недовольства: видимо, ее задело, что Андрей Владимирович так быстро нашел ей замену, которая не хочет кормить его здоровой едой, звонить по ночам и просить о помощи.

Наконец меня оформили. Забрав документы, я вышла из отдела кадров и направилась в кабинет Харитонова.

Приоткрыв дверь, я оказалась в богато обставленной приемной. Кожаная мебель, дорогая офисная техника – в кабинете главного редактора все дышало важностью. Приличная кофемашина манила сделать чашечку ароматного кофе и пуститься в долгие обсуждения очередного проекта.

Все здесь было поставлено так, будто Владимир Иванович Харитонов вышел всего на минутку и вот-вот вернется, чтобы снова принимать посетителей. Да, он до сих пор незримо присутствовал здесь, в своем кабинете, роскошно обставленном в стиле «ретро».

Дверь приоткрылась, и на пороге появился Андрей. Засунув руки в карманы брюк, он испытующе смотрел на меня.

– Привет. Хочешь кофе?

– Наверное, это я должна делать кофе?

Его губ коснулась улыбка.

– Сегодня его сделаю я.

Он подошел к кофемашине и нажал на кнопку. Вскоре воздух наполнился приятным ароматом «эспрессо».

Я подхватила свою чашку и устроилась на диванчике для посетителей.

– Тамара рассказала тебе о твоих обязанностях? – Андрей сел рядом со мной.

– Да. Она даже выдала мне список и визитку от компании, производящей здоровое питание.

– О компании можешь забыть: на первом этаже отлично кормят. Папа об этом позаботился.

При упоминании отца Харитонов помрачнел.

– Знаешь, иногда мне кажется, что я никогда не смогу достичь того, чего достиг он.

– А это и не обязательно… Одинаковых людей не бывает, ведь верно? – ободряюще улыбнулась я.

– Не бывает, – согласился со мной он. Посмотрел на меня еще немного и добавил: – До сих пор не могу поверить, что ты вернулась и сидишь рядом со мной.

– Наверное, ты единственный человек в городе, который этому рад.

– А я и вправду рад, Ева. Кстати, ты нашла квартиру?

– Пока еще нет.

В телефоне материализовалось сообщение от Кристины. Я скользнула взглядом по экрану мобильного и сердце ушло в пятки.

"Ева, случилась катастрофа!" – писала сестра. – "Мама и папа приехали. Кто-то сообщил им о твоем возвращении".

Все тайное становится явным, вот и моя тайна только что стала достоянием семьи.

– Что там? – заметив, как я изменилась в лице, поинтересовался Харитонов.

– Кристина написала, что мама и папа приехали. Кто-то сообщил им о моем возвращении… Теперь будет скандал!

– Надо было сказать им о ребенке!

– Я не смогла. Мне было так страшно! Я всегда боялась осуждения, а теперь…теперь Лёвушка там один, без меня. Что, если они его обидят?!

Паника захлестнула меня с головой. Отставив чашку с кофе в сторону, я вцепилась пальцами в свою сумку.

Харитонов поднялся с диванчика и подошел к небольшому шкафу. Сняв пиджак с вешалки, он обернулся ко мне.

– Поехали, Ева! Лёву надо спасать!

Глава 11. Встреча с родителями

– Но… у тебя же рабочий день! – стушевалась я.

–Я ничем не занят. Сегодня воскресенье! Я и пришел сюда исключительно из-за тебя. Так что, давай, бери пальто и поехали.

Несколько мгновений мы смотрели в глаза друг другу, а потом я сдалась.

– Хорошо, едем!

Не знаю, почему, но я согласилась на его предложение. Мне было по-настоящему страшно оказаться лицом к лицу с родителями. Но Андрей прав, Лёву надо спасать.

Вскоре серебристая иномарка Харитонова неслась по пустым воскресным дорогам в сторону района, в котором проживала Кристина.

Я пребывала в таком напряжении, что не проронила ни слова.

Припарковавшись в свободном кармане, Харитонов внимательно посмотрел на меня.

– Пойдем. – Он коснулся моей руки.

– Нет, лучше я сама…

– Но тебе ведь страшно! А если рядом буду я, твои родители не станут устраивать скандал.

– Мне так неловко, Андрей!.. И я даже представить не могу, что ждет меня там, наверху! Но там Лёва…

– Идем уже, – недовольно фыркнул он и первым вышел из машины.

Когда мы с Андреем вошли в прихожую, первая волна схлынула, а вторая угрожающе зарождалась в самом начале. По воздуху разливался запах «валосердина». Наша с Кристиной мама, учитель истории со стажем, сидела на кухне, обмахиваясь салфеткой, и всхлипывала.

– Как ты могла, Ева?! – увидев меня, воскликнула она. – Привезла с собой ребенка! Неужели нельзя было думать головой, когда в постель к мужику прыгала?!

– Кто он, Ева?! – зловеще взглянул на меня отец, бравый инспектор подразделения по делам несовершеннолетних. – От кого ты родила?!

– Мам, пап, так получилось, – уклончиво ответила я. – Уже ничего не изменить.

– Не изменить?! Да как тебе вообще пришло в голову оставить ребенка?!

 Я попятилась обратно в прихожую, и тут же врезалась в грудь Харитонова.

– Кристина, где Лёва? – Он впился глазами в мою сестру.

– В спальне. Он испугался. Не выходит оттуда. Говорила же тебе, Ева – плохая идея скрывать от родителей правду! – всплеснула руками сестра.

– Мало того, что ты четыре года скрывала от нас свой провал, так еще и Кристину в это втянула! – продолжала всхлипывать моя мама. – У тебя на руках незаконнорожденный ребенок! Точно от женатого родила! Как нам теперь родственникам в глаза смотреть?!

– Мама, прекрати! – вмешалась Кристина.

– А ты молчи! Предательница! На нас все будут пальцем показывать! Пусть Ева уезжает обратно!

– В голове не укладывается, что Ева притащила с собой ребенка! За что мне такое наказание?! Знать, что моя дочь родила неизвестно от кого?!  – в тон ей басил отец.

– Мало того, что родила, так и сообщить об этом не потрудилась! Прискакала, только когда жареный петух клюнул! Совести у тебя нет! Совсем!..

Я их больше не слушала. Бросилась в спальню, к сыну.

Лёва испуганно забился между кроватью и тумбой, и сидел, прижав к себе Симбу.

–Мам… мы сделали что-то плохое, да? – жалобно посмотрел на меня сын. – Нас выгонят?

Я подхватила его на руки, и к горлу подкатился ком. На что я рассчитывала, когда приняла решение вернуться? «Самое страшное, что может случиться с женщиной – это ребенок вне брака» – девиз нашей семьи. Меня не простят. Особенно теперь, когда выяснилось, что я уже несколько дней в городе, и ни разу не позвонила.

– Мы ничего не сделали, – крепко прижав к себе сына, шепнула я. – Просто бабушка с дедушкой не ожидали нас здесь встретить.

– А почему они так кричат? – вцепившись пальчиками в мои волосы, зашептал сын. – Мне страшно…

– Ничего не бойся. Я с тобой.

Не знаю, что придало мне смелости, но я уверенно вышла из спальни с ребенком на руках.

– У меня есть сын. Его зовут Лев, – встав в дверях кухни, дрожащим голосом заговорила я. – Да, у меня нет мужа. Но я люблю своего ребенка и буду защищать его. Я не позволю его обижать. Если вам жалко для нас комнаты, мы уйдем.

Мать поднялась из-за стола и подошла ко мне.

– Значит, так, Ева: в нашей семье дети рождаются только в браке. Так было всегда, и так будет впредь! Возвращайся туда, где ты его нагуляла, и пусть его родной отец на тебе женится. Не унижай нас своим позорным возвращением! А пока этого не произойдет, мы не хотим тебя знать. Надеюсь, этой ночью у меня не случится сердечный приступ!

– Может, вам всем надо успокоиться? – Харитонов спрятал нас с Лёвой за свою спину.

– А ты, кто такой?! – поправив китель с погонами, взъерепенился мой отец. – Тебя сюда, кто звал?! Или ты думаешь, что, если отец оставил тебе огромное наследство, ты имеешь право приходить в наш дом и указывать, что нам делать?!

– Защитничек! Хоть бы, ботинки снял! Топчется, как будто здесь не квартира, а вокзал! – пошла на него грудью моя мама. – У нас здесь прислуги не водится, сами убираем! Так что, нечего топтаться!

– При чем здесь прислуга? – миролюбиво вскинув ладони вверх, отступал вглубь прихожей Андрей. – Это ведь ваш внук! А вы его пугаете. Лучше бы познакомились поближе…

– Ты смотри, Николаша, умник нашелся! Он нам еще советовать будет, как себя вести!

– Пойдем отсюда, Люся… Придется нам взять на себя ответственность за личную жизнь Евы! Понятно, что отец ребенка никогда на ней не женится. Нагуляла от женатого! Какой позор на мою голову… Созовем семейный совет и будем думать, за кого ее выдать замуж, да поскорее.

– Костя, сын Потаповых, точно согласится замуж ее взять. Он на нашу дачу давно посматривает. Получит дачу в приданное и ребенка на себя оформит. У Потаповых пятеро детей. Им одним больше, одним меньше – все равно.

Я зажмурилась. Началось!.. Потаповы были соседями родителей в дачном поселке. Глава семьи был музыкантом, играл на тульской гармони в каком-то доме творчества, а в свободное время пел в церковном хоре. Его старший сын Костя в юности засматривался на меня. У меня же похожий на неуклюжего медведя огромный Потапов-младший вызывал отвращение и нервную дрожь. Когда Костя узнал, что я встречаюсь с Андреем, он так переживал, что в отместку погнул на нашей даче кованый забор.

          —Прекратите! Я не собираюсь замуж за Потапова! –  Я отступила вслед за Андреем обратно в прихожую.

– А куда ты денешься?! С ребенком-то?! – взвизгнула мать. – Идем, отец. Придется дачу пожертвовать…

Они ушли, даже не попрощавшись. Просто громко хлопнули дверью, будто подчеркивая мой провал.

Тяжело вздохнув, я виновато посмотрела на Харитонова. Пытаясь переварить атаку моей мамы, он озадаченно тер подбородок.

О чем я думала, когда брала билеты на поезд?! Позиция моих родителей всегда была непримиримой в этом вопросе. А теперь они примутся активно устраивать мою личную жизнь… Катастрофа неминуема.

– Ладно, не расстраивайся, – буркнула сестра. – Побушуют и успокоятся. – Андрей, кофе будешь? Через десять минут приедет няня для Лёвы, вместе и выпьем кофе. У меня пирог с вишней есть.

– Нет, спасибо. Я лучше поеду, не буду мешать. Ева, увидимся завтра утром.

– Спасибо, что поднялся сюда со мной, – напряженно улыбнулась я.

– Не за что… Малыш, ты как?

Лёва спрятал личико у меня на плече и не ответил.

Вздохнув, Харитонов кивнул нам с Кристиной.

– А ты еще в парк придешь? – вдруг поднял головку Лёва.

Андрей усмехнулся.

– Конечно, приду. Только на выходных, ладно?

– Ладно.

Лёва засмущался и снова спрятался у меня на груди.

– До встречи завтра утром, Ева, – подмигнул мне Андрей.

– До встречи, – я улыбнулась и наконец спустила сына на пол.

– Как думаешь, они ведь несерьезно это про Потапова? – спросила у сестры я, когда за Андреем захлопнулась дверь.

– Зная маму и папу, я даже предположить не могу, до чего они дойдут в своем усердии очистить твою репутацию после рождения ребенка, – фыркнула Кристина. – Ты лучше скажи, как сюда попал Харитонов?

– Он хотел защитить меня от агрессии родственников.

– А-ха-ха-ха! – закатилась смехом Кристина. – Рыцарь на белом коне! Как они его, такого белого, пушистого и до тошноты благородного, вообще с лестницы не спустили?!.. Может, откроешь хотя бы ему правду, пока не поздно?

– Не знаю. Я не готова.

– А вдруг он все еще тебя любит? Притащился же сюда защищать… ахахаха… прости, никак не могу успокоиться.

– Он сказал, что рад моему возвращению. Но это совсем не значит, что он меня любит. Если даже и любит, ты ведь знаешь его родственников. Они никогда не позволят нам быть вместе.

– Узнают про Лёву и позволят.

– Или отнимут его у меня. Я ведь без работы и без постоянного места жительства. Что стоит его матери нажаловаться на меня в попечительский совет?

– Ты всегда все усложняешь, Ева! Соблазни уже Харитонова и заставь жениться! Сколько можно? Ваша история несчастной любви длится четырнадцать лет!

– Как у тебя все просто! – фыркнула я.

Но поссориться мы с сестрой не успели – раздался звонок в дверь.

– Это Марина, моя подруга! – спохватилась Кристина. – Она работает няней. Думаю, Лёве такая няня точно понравится.

Я выдохнула и приготовилась к знакомству.

***

…Они танцевали босиком на песке. Волны шумели, солнце лениво клонилось к закату, а они, подогретые текилой, продолжали танцевать. Ее легкое парео, под которым проступал белоснежный купальник, его обнаженный торс и закатанные до щиколоток джинсы…  Ева была божественно красива. Длинные волосы струились по загорелым плечам золотистыми локонами, а глаза… еще никогда в жизни ему не встречались девушки с такими потрясающими серыми глазами…

– Андрей! Алё! Очнись, мать твою!

Рык деда заставил Харитонова открыть глаза. Разлепив веки, он уставился на Кондратьевича.

Тот нависал над ним плотной массой, и от него разило пережаренным беконом.

– Чего тебе? – Андрей уперся мученическим взглядом в пресс деда.

– Воскресенье сегодня, а ты спишь на рабочем месте вместо того, чтобы ехать домой!

Харитонов рассеянно передвинул тяжелые папки из архива.

– Так проверка на носу. Вот и сижу здесь от заката до рассвета.

– С проверкой проблему решим. Я отца инспектора Потапова лично знаю. Потаповы помешаны на рыбалке. Отвезу их с отцом на озеро в пятницу, устрою отдых из разряда «все включено» и дело в шляпе.

Кондратьевич, крякнув, сел на стул для посетителей, и тот жалобно скрипнул.

– Не хочу я домой, – покачал головой Андрей. – Там мама со своими истериками… Ты лучше скажи мне, дед, у тебя квартира на Голубева свободна?

Кондратьевич хитро прищурился.

– А тебе зачем?

– Дело у меня к тебе есть. На миллион.

– Что за дело?

– Ева вернулась.

– Ну, так об этом в нашей семье только глухой не слышал.

– Она с ребенком вернулась.

– Ну, нагуляла, да. С кем не бывает, – развел мощными ручищами дед.

– Ей жить негде. А у меня жена квартиру отсудила.

– Хм… и что, я теперь должен всех твоих бывших возлюбленных пожить к себе пускать?

– У меня возлюбленная всегда была одна: Ева. И ты это знаешь.

– Ну, так сними ей квартиру, если ты такой добрый.

– Она от меня ничего не примет. Гордая слишком. А если я ей предложу твою недвижимость на время снять, она согласится.

Дед подозрительно уставился на него.

– Ты ведь ее и работать к себе взял! Мне девчули из отдела кадров напели. Представляешь, что будет с матерью, когда она об этом узнает?

– Мама никогда не интересовалась внутренней кухней издательского дома. Все, что ей нужно – это прибыль. А прибыль исправно поступает на счет.

– Мне кажется, или тебя медленно засасывает обратно в старую историю?

– Не хочешь Еву к себе пускать, так и скажи, – обиделся Андрей.

– Да почему не хочу? Хочу. Только я сам сейчас на Голубева живу.

– Как так?

– Вот так. Свою старую квартиру я продал. К чему мне две квартиры? В общем, скажи Еве: если ее устроит, что я занимаю второй уровень, то она может поселиться на первом. В качестве квартплаты я возьму готовые завтраки. Провизией обеспечу. Деньги мне ни к чему. Да и негоже это – брать деньги с матери, у которой на руках ребенок.

– Спасибо.

– Пока еще не за что. Возможно, твоя фифа носом крутить станет.

– Нет, на этот раз не станет. Ей с ребенком идти некуда.

– Я вижу, ты мать решил до сердечного приступа довести? – хмыкнул Кондратьевич.

– Почему в моей семье все считают, что имеют право указывать, как мне строить личную жизнь? С тех пор, как Ева появилась в городе, я, будто заново дышать начал! И что, что у нее есть ребенок? Он ведь без отца растет! А в моем доме лишняя тарелка всегда найдется!

– Значит, своей дочкой ты заниматься не стал, а чужого в дом готов взять?

– Я не стал?! Даша получает на дочку средства каждый месяц. Между прочим, довольно приличные средства! А то, что она запретила мне с Алисой видеться, пусть останется на ее совести.

– Такими темпами ты и Еву, и ее спиногрыза в родительский особняк через две недели перетащишь… Ладно, черт с тобой. Пусть живут у меня. Только матери мы не скажем ни слова! Сам знаешь, как болезненно она относится к вашей взаимной привязанности. А сейчас, после смерти твоего отца, ее эмоциональное состояние оставляет желать лучшего.

– Конечно, мы ей не скажем, – согласился Андрей. – Пока. Ни к чему ее драконить лишний раз.