Текст книги "Трудно быть боссом"

Глава 12. Ева

Первые дни все шло по плану. Лёва с удовольствием оставался с новой няней Мариной, а я понемногу осваивалась на новом рабочем месте.

Обеденный перерыв уходил на то, чтобы просмотреть объявления о сдаче квартир в аренду – после ссоры с родителями мне не хотелось оставаться у Кристины. Но в нашем городе квартиры сдавали минимум на полгода, а у меня на карте оставалось не так много денег. Да и где гарантия, что мы с Лёвой проживем полгода на одном месте?

В пятницу ждали инспекцию из налоговой, и всю неделю издательский дом взрывался от напряжения.

В четверг, в конце рабочего дня к моему рабочему столу подошел Харитонов.

– Ты снова не обедала, Ева?

– Не успела…

Он улыбнулся и протянул мне красиво оформленную коробочку с песочным печеньем.

– Вот, держи.

– О, спасибо. Печенье будет очень кстати, – заулыбавшись, я принялась распаковывать коробочку. Печенье божественно пахло ванилью.

– М-м-м! Какой аромат! Будешь?

Андрей устроился на краю стола и позволил угостить его печеньем.

– Хочешь, сегодня вместе поужинаем? – посмотрел на меня он.

– А как же проверка?

– Проверка завтра. Да и рабочий день уже подошел к концу.

Я помрачнела.

– Андрей, ты ведь знаешь – у меня Лёва. Он так отчаянно ждет моего возвращения, что ни на что другое у меня нет времени. В магазин за продуктами, и то, с ним приходится ходить. К тому же, сегодня на вечер мне наконец удалось договориться о просмотре квартиры. Сколько можно стеснять сестру?

– Насчет квартиры… – спохватился Харитонов. – Один мой родственник сдает первый уровень своей двухуровневой квартиры недалеко от издательского дома. Оплата копеечная. Если хочешь, я с ним договорюсь.

– Не стоит. Ты и так сделал для нас слишком много.

– Почему ты такая гордая, Ева? Всегда отказываешься от помощи.

– Мне неловко.

Андрей вздохнул.

– Ладно уж. Ах, да, чуть не забыл. Завтра у тебя выходной. Тамара обязательно приедет на проверку, так что ты можешь посвятить день сыну. Кстати, почему бы нам не поужинать втроем завтра вечером? В новом итальянском ресторане есть детское меню. Там делают пиццу для самых маленьких.

– Ты, правда, этого хочешь?

– А почему нет? Я заеду за вами в шесть, и отправимся поужинать.

– Какое заманчивое предложение, – не удержавшись, заулыбалась я.

– А помнишь домик у озера?

– Помню, конечно.

– На эти выходные домик свободен. Хочешь, отправимся туда? Как раньше, помнишь? Когда мы собирались целым классом, разводили костер, жарили картошку в углях?

– Андрей! Без Лёвы я никуда не поеду!

– А почему бы нам не отправиться на озеро втроем? Научим Лёву жарить картошку в золе.

– Тебе, правда, хочется провести с нами выходные?

– Почему бы и нет?

– Но у меня есть сын…

– А у меня есть дочь. Думаешь, я не смогу с ним подружиться?

– А если узнает твоя мама? Она точно не обрадуется…

– Если тебя волнует моя мама, то мы ей не скажем. Зачем ей знать о том, куда мы отправляемся на выходные?

– Ты не оставляешь мне выбора… – Я вздохнула. – Конечно же, я хочу на озеро! Даже не помню, когда я в последний раз отдыхала. В лучшем случае, мы с Лёвой ходили гулять в парк развлечений на выходных.

– Так что, едем? – заулыбался Харитонов. В его глазах снова замерцали те самые золотинки, которые я так любила.

– Едем.

– Значит, завтра в шесть часов вечера я приглашаю вас с Лёвой на ужин. Опробуем детское меню в новом ресторане.

– Мы будем тебя ждать.

– Как только закончишь вносить правки в текст, можешь быть свободна.

– Спасибо.

          Кто-то позвал Андрея в коридор, и он вышел.

Я сидела у компьютера и сжимала во влажных от волнения ладонях мышку. Сердце предательски ликовало и одновременно сжималось от страха. Андрей, как запретный плод: к нему тянет, но в то же время ты понимаешь, что отношения с ним могут принести очень много проблем.

В юности мы очень любили поездки к озеру нашей компанией из класса. Друзья и подруги – мы находили там развлечения и весной, и летом, и осенью. Домик у озера окружал сосновый лес, и в любое время года там было потрясающе красиво. Мы варили глинтвейн, устраивали дискотеку у костра, жарили в золе картошку и зефир. Много ли надо, когда тебе семнадцать, и ты бесконечно счастлив?

Там, у озера, Андрей впервые меня поцеловал. До сих пор помню его руки и губы, отблески пламени костра. Да, тогда мы все были без башни. Юные, дерзкие… Хочу ли я поехать в домик на озере с Андреем и сыном? Конечно, хочу!

Рабочий день подошел к концу. Я разложила нужные на завтра документы, пометила маркером встречу главного редактора с известным автором.

Застегнула на ходу плащ, попрощалась с охранником у входа. На мобильный пришло сообщение от сестры: «Я вернулась домой, няню отпустила. Жду тебя, чтобы ехать на просмотр квартиры».

 Я ускорила шаг. Все же, хорошо, что моя сестра живет в центре. Всего пара остановок – и я дома. Вспомнились слова Андрея:

«Один мой родственник сдает первый уровень своей двухуровневой квартиры недалеко от издательского дома».

Как заманчиво звучит! И делать ничего не надо. Просто собрать вещи и переехать.

Нет, нельзя! Родственники общаются между собой. Как представлю недовольное лицо матери Андрея, ее скорбно поджатые губы, так земля из-под ног уходит.

«Не того полета птица твоя Ева…»

А если она узнает, кто отец Лёвушки?!

 «Не того полета птица твоя Ева, чтобы воспитывать твоего сына».

Вот она, ложка дегтя в той бочке меда, которую мне упорно подсовывает Андрей: презрение его матери!

Вздрогнув от собственных мыслей, я зашагала в сторону остановки.

          Маршрутное такси в пять часов вечера было набито до отказа, и мне едва удалось втиснуться внутрь.

«Надо было подождать следующую…» – извлекая из кармана плаща мелочь на оплату, сокрушалась я.

– Я выхожу на проспекте! Возьмите оплату за проезд! – громко прокричала через плотно стоящие спины и передала мелочь.

Один из пассажиров обернулся и спустя несколько мгновений я узнала Костю Потапова, того самого старшего сына соседей родителей по дачному участку. Что-то неприятно засосало под ложечкой. Надо же, только его вспоминали, и вот он появился на горизонте!

От улыбки Кости мне стало жутко, и я заспешила отвернуться. Как же неудачно я выбрала транспорт! А ведь еще думала следующее маршрутное такси подождать… Говорят же, надо слушать интуицию.

«Может, он поедет дальше?»

Но нет, мой случайный попутчик под аккомпанемент раздраженных голосов начал протискиваться в мою сторону.

«Выйду на следующей остановке! И плевать, что придется пробежаться пешком. Погода стоит вон какая! Яблони, вот-вот зацветут, хоть еще и март».

Сунув кому-то оплату за проезд, я дождалась остановки и соскочила с подножки маршрутного такси.

Мне в спину понеслось громкое «Ева!», и я зажмурилась. Нет, не удалось уйти от Константина Потапова. Придется поздороваться.

– Привет! – Потапов поравнялся со мной. Он стал еще массивнее, чем раньше. Из-под распахнутой кожаной куртки выступала серо-зеленая форма.

«Наверное, в полицию работать устроился. Или еще куда-то», – мелькнула мысль.

– Ну, привет…

– Ты меня не помнишь? Это я, Костя!

– Почему же? Помню, конечно.

– А ты изменилась… стала такой красавицей… – восторженно заулыбался он. – Слушай, а ты чем вечером занимаешься? Может, сходим куда?

– Я не хожу на свидания. Но было приятно увидеться, – напряженно кивнула ему я.

– Ты вышла замуж?

– Нет… но у меня есть ребенок. Все свободное время приходится проводить с ним. Так что, вряд ли тебе нужно такое счастье рядом с матерью-одиночкой.

– Прости, я не знал… – притормозил от неожиданности Потапов.

– Ну, а ты сам, как? – желая сгладить возникшую неловкость, поинтересовалась я.

– Ничего, работаю в налоговой. Всегда мечтал быть инспектором, и вот моя мечта осуществилась. Недавно в новостройке купил квартиру, теперь ремонтом занимаюсь. Машина сегодня в ремонте, вот и решил проехаться в маршрутном такси. Тебя встретил. Надо же, как бывает.

– Да уж, бывает, – согласилась я.

– Слушай, а твой ребенок еще совсем маленький?

– Нет, не совсем. Четвертый год пошел.

– Ну, так это считай уже почти взрослый, – отчего-то повеселел Костя. – И что, отец им совсем не интересуется?

– Нет.

Я притормозила у арки, ведущей в жилой комплекс.

– Ладно, мне пора. А то няня ждет.

– Постой…

Потапов подбежал к лавочке, на которой бодро приторговывала букетами тюльпанов и мимозы старушка. Достал из бумажника тысячерублевую купюру и купил у нее букет красивых розовых тюльпанов.

– Вот, держи! Не могу отпустить красавицу без цветов, – протягивая мне тюльпаны, заулыбался он.

– Костя, ну… зачем ты?.. – растерянно произнесла я.

– Бери, бери! От души…

Выдохнув, я выхватила у него тюльпаны и сдержанно улыбнулась.

– Спасибо. И… до свидания. Я побежала к сыну.

– До свидания, Ева! Я был рад увидеться.

–Я тоже.

Я застучала каблучками туфель в сторону арки, все еще чувствуя спиной его осоловелый взгляд. Вранье это все, не рада я была увидеться! Тюльпаны, конечно, красивые, но и они мне ни к чему.

– Вау!.. – удивленно протянула Кристина, когда я появилась на пороге квартиры с букетом. – Неужели моя младшая сестренка решила услышать голос разума и наконец соблазнила Харитонова?

– Если бы, – понуро покачала головой я и всучила тюльпаны ей в руки.

– Мамочка! Мама! – зазвенел в ушах голосок Лёвы. Очумевший от радости, он несся мне навстречу во весь опор. Увидел тюльпаны и удивленно вытянул шейку.

– Когда я вырасту, я буду дарить тебе цветы каждый день! – забираясь мне на руки, гордо сообщил сын.

– Я буду ждать, – целуя его в щечки, пообещала я.

– Много-много цветов! Вот столько!

И Лёвушка широко раскинул свои ручки, показывая размер будущих букетов.

Я посмотрела ему в глаза и рассмеялась.

– Договорились, пусть их будет очень много, мой рыцарь!

 Все же, как хорошо, что у меня есть это маленькое сокровище! Ведь нет ничего дороже мгновений, чем те, когда твой сыночек забирается на руки и говорит приятные слова.

– Так кто тебе подарил цветы? – не унималась сестра.

– Угадай с трех раз, кого я встретила в маршрутке.

– И кого же?

– Потапова!

– Серьезно?!

– Серьезней некуда!

Кристина хмыкнула, а потом громко расхохоталась.

– Он что, так и не купил машину? Вот лузер!..

– Он сказал, что машина в ремонте.

– Ева, Ева! Надо же, вернулась четырнадцать лет спустя, а ухажеры все те же!

– Думаешь, меня это радует?

– Нет. Но я думаю, что Харитонову все же стоит рассказать про сына. Он имеет право знать, что у него есть еще один ребенок.

– Я не готова рассказать ему о сыне. Понимаешь, его мать всегда меня ненавидела. Что, если она решит отнять Лёву? Нажалуется в попечительский совет и все! Я против нее никто! У меня и денег-то на проживание почти не осталось…

Вздохнув, я спустила Лёву с рук и прошла мимо Кристины на кухню.

На столе одиноко лежали красивые тюльпаны.

– Надо поставить их в воду. Негоже, чтобы такая красота пропадала, – философски произнесла сестра и принялась искать в буфете вазу.

…Смотреть квартиру мы с Кристиной поехали на ее машине. Как только подъехали к многоэтажкам, сразу стало ясно – матери с ребенком это место точно не подойдет. Слишком далеко от центра, магазинов в шаговой доступности нет, да и район какой-то подозрительный.

Когда грязный лифт привез нас на восьмой этаж, какой-то мужчина вывел из квартиры на лестничную клетку огромного питбуля. Тот зарычал.

– Мам, поехали домой? – со страхом прижался ко мне Лёва.

Кристина брезгливо сморщилась.

– Да уж, уютом тут не пахнет, – философски подметила она.

– А что вы хотите? За такие деньги ничего другого не подберешь, – ехидно отозвалась агент недвижимости, ярко накрашенная дама средних лет и неопределенной внешности в затертом плаще.

– И что нам делать? – развела руками я.

– Хотите царские хоромы, зарабатывать надо больше. Или найти того, кто обеспечит сладкую жизнь.

– А вот у вас мы, конечно, забыли спросить совета! – начала злиться Кристина. – Идите и сами найдите себе спонсора для сладкой жизни! Все, Ева, поехали домой.

– Давайте, давайте! Только лучше вы ничего за ваши деньги, да еще с помесячной оплатой, точно не найдете!

Я взяла в охапку Лёвушку, и мы с Кристиной заторопились обратно к лифту.

Агентша обиженно задрала нос и с нами в лифте не поехала.

А я расстроилась. Кажется, мы с Лёвой снова остались без крыши над головой.

Глава 13. Налоговый инспектор

В пятницу издательский дом «Эстель» жужжал, как разбуженный улей. Ждали налогового инспектора. Больше всех волновалась бухгалтерия, но и остальные отделы не отставали – волна паники передавалась безотчетно. Только начальник охраны Василий Кондратьевич Бойко ходил по красивому холлу в строгом белом костюме, при галстуке и с уверенным видом. Стоило взглянуть на его лицо, и становилось ясно – враг не пройдет.

Налоговый инспектор появился в назначенное время. Помог своей помощнице снять плащ, поправил серо-зеленый китель, и они вместе отправились по красивой лестнице с витиеватыми перилами на второй этаж.

Бухгалтерия вздрогнула: Константин Вакулович Потапов слыл суровым инспектором. Никакие улыбки Кондратьевича не могли смягчить его требования.

У главбуха дрожали руки, у его помощников подгибались колени. От одного взгляда Константина Вакуловича Потапова всех бросало в дрожь.

Его взгляд был суровым не просто так: Константин помнил, что в старшем классе нынешний владелец издательского дома увел у него из-под носа Еву Соболеву, девушку мечты. И мало того, что поматросил ее и бросил, так еще и наследство свалилось на голову этому любимчику судьбы, в один миг сделав его миллионером! Такой несправедливости Потапов вынести не мог.

Он бы, может, и смотрел сквозь пальцы на свое печальное прошлое, да вот только вчера он снова встретил Еву, и ненависть к Харитонову вспыхнула с новой силой. Ситуация усложнялась еще и тем, что у Кости Потапова уже три месяца как появилась невеста – совсем невзрачная Василиса из хора в музыкальной академии, где играл его отец. Константин всю ночь мечтал о внезапно появившейся на горизонте Еве, и теперь его жутко мучили угрызения совести перед матушкой и невестой.

Нет, Костя бы никогда не обратил внимания на такую девушку, как Василиса, но мать крепко дружила с ее родителями, и очень активно толкала сына к семейной жизни.

«Костенька! Работа у тебя отличная, человек ты в городе уважаемый. А такому уважаемому инспектору обязательно нужна супруга, но не какая-то там профурсетка, а приличная девушка», – вещала мать каждое утро. И Потапов, которому уже давно стукнуло тридцать, сдался. Под Новый год, выпив вместе с отцом водки для смелости, он предложил Василисе встречаться.

Девушка, которая уже давно была тайно влюблена в Костю, так и светилась счастьем. Она пекла для него печенье, вышивала ему платочки и смиренно ждала выходных с робкой надеждой, что Костя пригласит ее на свидание. В многодетной семье, где Василиса была вторым ребенком из десяти, семеро из которых были приемными, и то считалось роскошью.

К марту Константин решил, что, наверное, это и есть его судьба. Что так и создаются на нашей планете семьи. И ничего страшного, что Василиса вынуждена носить очки вместо линз. И что, с того, что она не красится? Зато у нее фигура красивая – ведь однажды на празднике Костя видел ее в приталенном платье. Жаль, что красивые платья Василиса почти никогда не надевала – ее обычной одеждой были бесформенные балдахоны. Да и был еще один козырь в рукаве у Василисы – рыбу она ловила куда лучше самого Потапова, который жизни не представлял без хорошей рыбалки на озере. Где еще сыскать невесту с таким увлечением?

Он уже был готов подчиниться матери и сделать предложение Василисе, да внезапно столкнулся с Евой в маршрутном такси, куда его занесло по случайному стечению обстоятельств.

Старая драма вспыхнула в сердце с новой силой. И каково же было удивление Константина, когда в тот же вечер родители вызвали его на семейный совет!

Оказалось, что родители Евы Соболевой предложили Потаповым свою дачу в обмен на скорую свадьбу. Мол, если Костя запишет ребенка Евы на свое имя и возьмет ее в жены, Соболевы готовы отписать дачу ему лично.

Потапов пребывал в замешательстве. Нет, он до сих пор страдал по Еве, но ему было жутко неудобно перед Василисой! Этот ее преданный взгляд, печенье, вышитые платочки… она ведь вязала ему свитер! И свитер со дня на день собиралась подарить. А как же теперь?.. Получается, Костя продался за дачу? Нет, дача у Соболевых отличная! Современная, с деревянной банькой и беседкой. И почти восемь соток. Живи, не хочу! Хоть картошку выращивай, хоть живность разводи. Но Василиса…

Потапов не спал всю ночь. Ему снилась Василиса. Ее преданный, полный любви и надежды взгляд… Он чувствовал себя предателем.

А еще проверка издательского дома «Эстель»!

В общем, в этот четверг Константин Потапов был особенно не в духе. Он был суров по отношению ко всем «небожителям» роскошного издательского дома. Его раздражал бесстрастный взгляд Харитонова, бесила его вальяжная манера общения. А больше всего его раздражал начальник охраны Василий Кондратьевич, который расхаживал павлином следом за Константином и его помощницей и давал умные советы, через раз упоминая его родного батюшку.

На самом деле нарушений в работе издательского дома было немного – прежний владелец, почивший с миром, был не только хорошим писателем, но и отличным бизнесменом. Новый владелец напортачить еще не успел, и Костя очень жалел, что проверку не назначили на следующий год – вот где было бы раздолье для его жаждущей мести натуры! А так – санкций всего на пять тысяч. Ну, выпишет Потапов штраф, а Харитонов посмеется и оплатит. Что такое пять тысяч для такого, как он?

К концу проверки, как по заказу, из холла выплыла Тамара в модном платье в клеточку. В пухлых руках она держала корзину, до отказа набитую заморскими фруктами и сладостями. Рядом с ней плыла Элеонора, заместитель Андрея Харитонова. У Элеоноры в руках был поднос с пирогами.

– Уважаемый Константин Вакулович! Примите угощение для вашей матушки!

Оскорбленный до глубины души тем, что ему собираются вручить подношение, Потапов побледнел.

– Вы меня, что, подкупить собираетесь?! – воскликнул инспектор. – А ну, убирайте! Или, хотите, чтобы я полицию вызвал?!

– Что вы, Константин Вакулович! – всплеснул мощными ручищами Кондратьевич. – Я ведь матушку вашу знаю! Ей приятно будет, что мы гостинцы передали…

– Подавитесь своими гостинцами!

Платонов вырвал из пухлых рук Тамары корзину. Размахнувшись, тряхнул ее, и на гладко отполированный паркет посыпались заморские фрукты. Побагровев от злости, инспектор принялся топтать сахарную хурму и мандарины.

Его помощница, стушевавшись, всунула главбуху протокол.

– У вас есть десять дней, чтобы предоставить нам сведения!

– Конечно, конечно… – та заметалась в поисках ручки.

Прикрывая полной грудью пироги с клубничной начинкой и с грибами, которые источали бесподобный аромат, Тамара и Элеонора испуганно отступали.

– А что ж, на рыбалку вы с батюшкой, тоже не поедете? – растерянно пробормотал Кондратьевич. – Могли бы посоревноваться, кто больше рыбы поймает. Погодка-то вона какая стоит! Сказка!

Рыбалка была слабым местом.

Потапов медленно поднял на Кондратьевича тяжелый взгляд. Нисколько не смущаясь, стряхнул мякоть хурмы с подошвы ботинок на отполированный паркет и смерил Кондратьевича презрительным взглядом.

– Еще никому не удавалось поймать рыбы больше, чем обычно ловим мы с батей!

– Ну, так, самое время обновить результат. Разве нет? – гаденько усмехнулся Кондратьевич. – С меня – комнаты на базе. С вас – закуска.

– По рукам! Посмотрим, кто лучший рыбак.

Хмыкнув, Потапов перешагнул через растоптанную хурму и мандарины, и направился к выходу. Помощница засеменила за ним следом.

«Держись, Харитонов! Я сделаю предложение руки и сердца Еве Соболевой. И дачу в подарок получу, и твою любимую. Два приза за одну лотерею».

Перед глазами всплыл печальный образ Василисы, но Потапов приказал совести заткнуться.

«Дачи не раздают каждый день! Тем более такие добротные дачи! А спиногрыза отдадим в воскресную школу. Там в хор малышей берут с четырех лет. Будет у нас петь», – оказавшись на улице, Костя заметно повеселел.

Глава 14. Ева

После обеда мы с Кристиной сидели в гостиной у телевизора – по кабельному каналу показывали фильм с Егором Кридом «(Не)идеальный мужчина». Лёвушка, развалившись на коврике у дивана, играл в свой любимый конструктор. Все было прекрасно – выходной оказался как нельзя кстати. Через час мы ждали звонка от Андрея, он обещал, что мы втроем сходим в ресторан.

Я немного нервничала. Не думала, что Андрей потянется ко мне снова. И мой сын ему, оказывается, совсем не помеха. Наоборот, предложил эксперимент – совместный ужин. Теперь я чувствовала себя виноватой оттого, что не сказала Андрею, что он – отец Лёвушки. Но меня сковывал страх перед его матерью: как знать, что придет ей в голову, если она узнает о том, что Лёва ее внук?

В пять часов вечера я отправилась в спальню.

– Мою новую юбку возьми! – оживилась Кристина. –  Я даже бирки срезать не успела. Только не посади пятно, она со скидкой стоила почти девять тысяч! И соблазни, наконец, Харитонова! Сколько можно? Раз он хочет ужинать вместе с тобой и сыном, значит, чувствует, что ребенок ему не чужой.

Я вздохнула и распустила волосы.

– Посмотрим, как пройдет сегодняшний вечер. Может, ничего не выйдет.

Подкрасила губы помадой нежного оттенка, добавила немного румян и вышла в гостиную. К облегающей бедра голубой юбке с элегантным разрезом спереди я выбрала белую тунику из шифона.

– Вау! – всплеснула руками сестра. – Если он не потащит тебя в загс после сегодняшнего вечера, он полный болван!

– Ты правда думаешь, что я выгляжу красиво?

– Просто отпадно! Туфли, плащ – и дело в шляпе!

– Лёвушка, идем переодеваться, нас пригласили в ресторан, – позвала сына я.

Мысль о ресторане взбудоражила моего малыша. Его еще ни разу не приглашали в ресторан.

– Мам, а там будет пицца? – запуская маленькие пальчики в мои волосы, волновался он.

– Мам, а в ресторан пускают львят?

– А если Симба тоже захочет кусочек пиццы, его можно будет угостить?

– Можно, конечно, – помогая Лёве застегивать джинсы, улыбалась я.

 Раздался звонок в дверь. Я насторожилась.

          Может, это Андрей? Но для него еще рановато. Да и он написал бы сообщение. Я подметила, что он так делает. Сначала сообщение, потом звонок.

– Кристина, ты кого-то ждешь? – выглянула из спальни я.

– Никого, – покачала головой сестра. – Пойду, посмотрю, кто там.

Она вышла в прихожую, и вскоре оттуда послышались веселые голоса наших родителей.

Я настороженно прислушалась. Зачем они приехали? Неужели, я прощена, и они решили поближе познакомиться с внуком?

– Побудь здесь, ладно, малыш? – обернувшись, шепнула сыну я.

– Не уходи! – он вцепился мне в юбку.

После скандала, который устроили мои родственники в прошлый раз, Лёва побаивался гостей. Даже няню, и ту принял с трудом.

– Возьми Симбу и жди меня, – строго приказала я.

Он затравленно посмотрел в мою сторону, а потом быстро забрался на кровать – туда, где сидел львенок.

Я вышла из гостиной, и обомлела: мне улыбался Константин Потапов! Сердце на миг ушло в пятки – надо же, какой непонятливый!

– Ева, я так рад доверию, которое оказали твои родители! – Водрузив пакеты из китайского ресторана на стол, Потапов раскинул мне свои объятия и пошел прямо на меня. – Только ты и я! Навсегда! Поженимся в июне, сразу же переедем на дачу твоих родителей и второго ребеночка заведем! У нас все будет, как в сказке, обещаю!

 Он вытащил из кармана пиджака бархатную коробочку, на дне которой сверкало колечко.

Я оторопело захлопала глазами.  Услышала, как стоящая за моей спиной Кристина шумно сглотнула тягучую слюну изумления. Как громко щелкнул электрический чайник на ее уютной кухне.

Все, чего мне хотелось – с размаху треснуть Костю по лицу пакетами с китайской едой и размазать на его кудрявой голове зеленый вассаби. Потому что нечего чужую дачу себе заранее присваивать!

Я уже потянулась было за пакетом, чтобы воплотить задуманное в жизнь, как двери снова распахнулись, и на пороге появились родители.

– А вот и мы! – тряся пакетами с провизией, весело прокричала моя мама.

Вакуло Димитрович Потапов, одетый, как и подобает музыканту в таких случаях, в черный костюм и белую рубашку, украшенную бабочкой, подхватил огромную тульскую гармонь, и под аплодисменты будущей «сватьи» заиграл «Выйду на улицу, гляну на село».

Я судорожно схватила за руку Кристину и сжала так сильно, что та вздрогнула.

– Кристина, чего это они, а? – сбивчиво зашептала я.

– Вакуло Димитрович – заслуженный работник музучилища по профилю «Национальные инструменты народов России», – сдавленно пояснила сестра. – Как торжество, так он и играет.

– Да знаю я, что он играет! О каком торжестве речь?!

– Да мне откуда знать?!

– Ева! – выступил вперед мой папа. На этот раз он был одет в полицейскую форму. А так как папа всю сознательную жизнь проработал инспектором в отделе ПДН и не обладал никакими музыкальными талантами, он просто помахал бутылкой дорогого армянского коньяка у нас с Кристиной перед носом. – Как говорится, давайте жить дружно! За ребенка уплачен выкуп, наша дача. Так что, принимай, Костя, своего сына. Ева, неси ребенка сюда!

Будущие свекровь и теща оживились. Под наше с Кристиной оторопелое хлопанье ресницами они ловко подхватили пакеты с угощениями и беспардонно полезли в сервант за красивыми тарелками из дорогого английского фарфора, который Кристина привезла  из Лондона.

– А что вы… делаете? – искоса взглянув на играющего «Выйду на улицу, гляну на село» Потапова-старшего, испуганно произнесла Кристина.

– Как, что? – с нежнейшей улыбкой, от которой у меня побежали мурашки, обернулась к нам будущая свекровь. – Сватовство праздновать собираемся!

– Стойте! – я наконец пришла в себя. – Какое сватовство?!

– Ева… – предполагаемая свекровь оставила сверкающий чистотой сервант и понимающе приобняла меня за талию. – Ну, давай начистоту: где ты, оступившаяся грешница с ребенком на руках, еще найдешь такого мужика? работящего, непьющего, доброго? Ребенка покрестим, запишем на нашу фамилию, и через год он будет петь в хоре! Все сложится, как нельзя лучше!

Потапов преданно закивал, отчего его кудрявые волосы подпрыгнули вверх, а в медвежьих глазах отразилась вся гамма испытываемой радости за грядущее событие.

– Я не собираюсь замуж, слышите меня?! – в отчаянии отпихнула жениха я.

– Ева! – рыкнула будущая «свекровь». – Костя – единственный мужчина, который готов взять на себя твоего ребенка! Да, ты по глупости оступилась, но даю тебе слово, с моим сыном ты будешь, как за каменной стеной. Впрочем, давайте уже за стол!

Родственники засуетились. На столе появилась домашняя закрутка, мамин фирменный мясной пирог и даже молодая картошечка с грибочками. Нарядная скатерть, тарелки из английского фарфора, салфетки – и кухонный стол под аккомпанемент гармони превратился в скатерть-самобранку, ломящуюся от яств.

– Ева! – зашипела у моего уха мама. – Ну, ты посмотри, как они стараются! Не упрямься! Неужели хочешь, чтобы тебе вслед продолжали смотреть с сочувствием и недоумением?

Как-то сразу нечем стало дышать, и я втянула грудью воздух.

Мама с торжествующей улыбкой сжала мою руку.

– Будь умницей, соглашайся! – прошептала она.

Мой отец водрузил бутылку армянского коньяка на стол. Рядом, как грибы после дождя, выросли закуски.

– Молодых в центр стола! – громогласно приказала «будущая свекровь». Вакуло Дмитриевич ловко отставил гармонь в сторону и подогнал к столу одиноко стоящую у окна табуретку.

Костя Потапов сладко улыбнулся и протянул мне руку.

Я же медленно отступала назад к гостиной.

– Кристина, не стой! Неси еще стулья! – скомандовала наша мама над ухом у окончательно одуревшей от происходящего сестры.

– Горько! – растянув гармонь, бодро крикнул Вакуло Дмитриевич.

– Горько! – подхватили веселье наши с Потаповым мамы. И только мой папа промолчал. Видимо, мысль о том, что он расстается с любимой дачей, никак не давала ему покоя.

Выскользнув из-под руки Потапова, я бросилась в спальню.

Лёва снова забился между кроватью и тумбой, и сидел, прижав к себе Симбу.

– Мам, я не хочу выходить… – испуганно протянул он.

– Лёва, где твоя куртка? Быстро бери свой рюкзак! – сбивчиво зашептала я.

Еще ни разу в жизни мы не собирались так быстро. Я застегнула Лёве курточку, помогла надеть кроссовки и повесить на спинку рюкзак. Нам повезло – почти все наши вещи были уложены в чемодан, поскольку мы собирались съезжать на съемную квартиру.

Я вытащила чемодан из шкафа и скинула туда вещи Лёвы. О чем я вообще думала, когда возвращалась?! Ведь знала, что мои родители могут устроить нечто подобное! Знала, и все равно вернулась…

  Я запахнула плащ, схватила свою сумку, всунула ноги в туфли на высоком каблуке. Вскоре мы с Лёвой прокрались через прихожую к входной двери. Чемодан старались тащить бесшумно, но это было необязательно: на кухне вовсю играла тульская гармонь. Вакуло Дмитриевич был в ударе – видимо, мечты о даче моих родителей придавали ему сил.

Моя мама пускала слезу и нестройным голосом подпевала Вакуло Дмитриевичу. Все остальные ждали, когда я принесу на кухню сына, за которого был уплачен выкуп.

– Бежим, – шепнула я Лёве.

Схватила его за руку, и мы рванули к распахнувшему свои двери лифту.