Текст книги "Сновидица и лис. Хроники смотрителей"

– У меня еще вопрос, и возможно… – он замолчал, подбирая слова, – возможно ты сочтешь его несколько странным. Но я должен его задать.

Она удивленно приподняла брови.

– Давай свой вопрос, но только учти – это последний. Я поспать хочу, пока мы не доехали. Огонек считает, что в месте нашего прибытия будет неплохой шанс сбежать.

Он глубоко вдохнул.

– Ты сновидица, а значит, тоже часто бываешь в мире снов… – начал он издалека, – скажи, ты была в Гипносе, прежде чем попалась безликим?

– Это так важно? – нахмурилась она.

– Да! Это важно! – прозвучало это эмоциональнее, чем ему хотелось бы. Но, слово не воробей… Он затаил дыхание в ожидании ее ответа.

– Я была в Гипносе, да. Каждую ночь там бываю. – недовольно пробурчала она.

Он мотнул головой. Этого было недостаточно. Нужны были детали.

– А ты, случайно, не видела там ничего подозрительного. Вроде, синего дракона?

Быть может, ему показалось, но на мгновение в ее глазах мелькнуло понимание. Однако, оно практически сразу сменилось удивлением.

– Дракона? Нет. Драконов в Гипносе не видели со времен гибели Тиаммарана. Ты сам знаешь.

– Знаю. Но ходят слухи, что один из них вернулся.

Йена помотала головой.

– Не слышала. Честно говоря, я почти не общаюсь ни с кем, ни в этом мире, ни в Гипносе. У меня там есть постоянный сон – моя маленькая хижина на Пустошах. Обычно, я провожу время там. Такой ответ ты хотел услышать?

– И да, и нет, – отозвался Фирлас. И он не солгал. Сердце болезненно сжалось от того, что сказочный танцующий дух из его сна, оказался всего лишь сном. А эта девушка, хоть и была на него похожа, все же была просто h’gash с пустошей. Хотя, возможно, это даже к лучшему. Сейчас он не мог позволить себе никаких увлечений, а уж тем более каких-либо отношений. По крайней мере, пока он не найдет зверя и не попробует приручить его.

Полностью погрузиться в свои мысли ему не позволила Сайена. Она настойчиво дернула за цепь, обращая на себя его внимание. Фирлас поднял на нее вопросительный взгляд и насторожился. На лице полукровки застыло выражение ужаса. Он проследил за ее взглядом и замер.

Высоко в небесах, на фоне клонившегося к закату солнца парил дракон. Рассмотреть его цвет не представлялось возможным. Но изящные очертания мощного тела и крыльев Фирлас узнал сразу. Это никак не могло оказаться совпадением. Сапфировый дракон, несущий смерть в мире снов, появился во плоти над Дворцом Народов, куда тайно везли пленников, побывавших на фестивале духов.

Фирлас почувствовал, как зашевелились волосы на затылке. Их всех собирались сжечь! Жертвоприношение, не завершенное на празднике, будет окончено здесь, у места древней силы. А значит, пленники, Йена, да и он сам – это все, кому посчастливилось выжить в той бойне.

– Это он… – взволнованный голос Йены вывел его из ступора. Он обернулся. В бирюзовых глазах плескался страх. Она даже сбросила одеяло, напрочь позабыв о ледяном ветре.

– Значит, ты все же была на том празднике? – как можно спокойнее поинтересовался он.

В ответ девушка лишь кивнула, не сводя испуганного взгляда с дракона, продолжавшего описывать медленные круги, поднимаясь все выше в небеса. Фирлас решил воспользоваться моментом.

– Может, и на арене танцевала тоже ты?

И снова утвердительный кивок.

К щекам прилила кровь, а сердце гулко стукнуло о ребра. Прекрасный танцующий дух, огонь и страсть, покорившие его в мире снов, оказались грязной, замученной девчонкой с норовистым характером и неприятным довеском в виде этого ее «друга». И все же, это открытие заставило его посмотреть на нее по-новому. Так смотрят на только что найденный в грязи алмаз, еще не ограненный, тусклый камешек, таящий внутри себе неведомые цвета и переливы.

Йена, похоже, этой перемены не заметила. Все ее внимание было приковано к зверю. Но стоило тому скрыться за завесой высоких облаков, как она тут же вздрогнула, вспоминая о ледяном ветре и поспешно села, укутавшись в теплое одеяло. Выражение страха на ее лице сменилось глубокой задумчивостью. Похоже, он был не единственным, кому пришла в голову мысль о жертвоприношении. Потому что уже через минуту, Йена выпрямилась, окинув его на удивление спокойным взглядом. На бледном лице не было ни намека на недавно пережитый ужас.

– Поговорим о побеге? – с усмешкой спросила она.

– К чему? Я не собираюсь бежать, мне нужен этот дракон.

Она удивленно приподняла одну бровь.

– И ты после этого меня обвиняешь в безумии? Да эта животинка один раз на тебя выдохнет и даже кучки пепла не останется!

– Звучит и правда безумно, но я знаю, что делаю. Однажды, дракон служил моему роду. Мне кажется, я нашел способ заставить его повиноваться снова.

В бирюзовых глазах мелькнул интерес.

– Ну допустим, ты приручишь его. А что будешь делать дальше? Любое оружие добывается для войны.

– Ты права, h’gash. Дальше будет война. Освободительная. Мой народ вернет себе былое величие, скинет ярмо. – он вдруг живо вспомнил прекрасные, величественные усадьбы, зеленые рощи и чудесные сны в поместье отца. Он видел их так давно, что эти древние образы давно превратились в покрытые пеплом тени в глубинах памяти.

– Собираешься заново отстроить древний Тиаммаран. – утвердительно кивнула она. – Благородная цель, жаль только неисполнимая. Даже с драконом на поводке.

Ее слова больно задели за живое. Он с трудом сдержал возмущение.

– Почему же?

– Потому. Эльфы, древние эльфы… Те, кто видел рассвет, их больше нет, либо они слишком стары для войн. Остались лишь безмозглые рабы, полудикие племена в пустошах да горстка фанатиков лис, разбросанная по лесам. Это с ними ты собираешься создавать государство?

– Они не так плохи, как ты о них говоришь, h’gash. У меня все получится, когда будет дракон. – Тоном, не терпящим аргументов, заявил он и твердо стукнул кулаком о раскрытую ладонь.

Йена осуждающе покачала головой и на минуту отвернулась, мотнув запутанной копной темно-медных волос. Он неосознанно залюбовался игрой солнечных лучей в их красноватых завитках.

Наконец, она вздохнула и снова усмехнулась.

– Я так понимаю, вы с этим драконом давние знакомые? Не то, чтобы я лезла в твои дела, но может, расскажешь о нем что-нибудь, что сможет в дальнейшем спасти мне жизнь?

На минуту он задумался, пытаясь припомнить события многолетней давности. Впервые он услышал о драконе от отца еще в детстве. Феор, бог мудрости, покровитель его рода, подарил зверя его деду еще в начале человеческий войн. Но что именно он мог делать, кроме как дышать пламенем, он не знал. Возможно, этой информацией обладал кто-то из его братьев, или нынешняя хозяйка дракона, безликая старуха.

Правда, безликие тоже зверем почти не пользовались. Долгое время они занимались исключительно работорговлей. Но его внимание привлек тот факт, что рабов они предпочитали исключительно со сновидческими способностями. И это было странно, ведь всем известно, что рабы из сновидцев никудышные, непокорные и капризные. А зачастую и опасные, если, конечно, не держать их все время в двимерите.

Он проследил за несколькими их обозами и обнаружил, что большая часть купленных рабов отправляется в Ниамн. И уже через несколько месяцев их распродают на местных рынках по огромной цене, как элитных слуг, секретарей и компаньонов.

Рабы-сновидцы быстро вошли в моду. Спустя пару месяцев такие экземпляры были практически у каждого дворянина Свободных Городов. Перемены последовали сразу.

Шаиры, рабовладельцы, первыми предоставили разрешение на деятельность культа на своих территориях. Затем, его примеру последовали и остальные. Уже через пять лет многие государства так же предоставили им свои разрешения, а некоторые даже земли. Лишь Орсика, средоточие Ордена Тишины, да консервативные Городни пока запрещали на своей территории деятельность культов.

Однако, с каждым годом, дракон появлялся все чаще. Даже духи в Гипносе, говорили о «пустых людях, которые не видят снов» и «синей смерти». Никто не знал, откуда появились эти слухи. В мире снов очень сложно отследить источник чего-либо. Да и духи выражаются очень образно, так что вытащить из них конкретную информацию практически невозможно.

Время шло, культ набирал обороты, но больше никуда не совался, ни в политику, ни в культуру. Вскоре, после возвращения на север, до него дошли и слухи о сновидцах, получивших во сне ожоги от синего пламени. Он сразу же отправился на их поиски и нашел… пустующие дома, разрушенные семьи. Соседи и родственники утверждали, что пострадавших забрали люди в белых масках, якобы, на лечение. Однако, в некоторых случаях жертв забирали и силой. Так он узнал о безликом караване, прошедшем через всю Орсику и словно магнитом собравший множество сновидцев и других чувствительных к Гипносу людей и эльфов. Чуть позже он понял, что единственным способом подобраться ближе к дракону, было проследить за культистами.

– …Я попал на фестиваль в поисках дракона, но нашел там тебя. – Он тепло улыбнулся, вспоминая танец на арене, зачаровавший его и неожиданно для самого себе разоткровенничался, – Твой танец… он был прекрасен настолько, что привлек к себе небывалое количество народу. А я зазевался и сумел предупредить твоего Огонька, лишь когда уже почувствовал приближение дракона. Сам, правда, едва успел скрыться и схлопотал ожог. По нему меня и нашли. Проснулся уже в плотном кольце безликих.

За все время его рассказа, она не проронила ни слова. Лишь выражение ее лица менялось от глубокой задумчивости, до крайнего удивления. Когда он закончил говорить, девушка задумчиво потерла подбородок и недоверчиво спросила:

– Так значит, Огонек увел меня потому, что ты его предупредил?

– Да, если не веришь – спроси его. Он меня не видел, я говорил из-за плеча. Но вспомнить должен.

Она серьезно кивнула и вдруг стащила рукав своей рубахи вместе с одеялом. На нежной коже предплечья горел алый рубец.

– Значит, он тебя все же задел… – не спросил, а скорее прокомментировал Фирлас.

– Да, и теперь, после твоего рассказа, мне кажется, что это такая метка. По ней они отслеживают и собирают всех, кто не погибает в огне. Я думаю, это какой-то ритуал, потому очень важно сжечь всех, кто оказался в поле его действия.

Фирлас утвердительно кивнул, про себя удивляясь ее прозорливости.

– Думаю, ритуал мы увидим очень скоро. – усмехнулся он и кивнул на быстро приближающийся пик горы, приютивший на своем противоположном, пологом склоне величественный Небесный дом.

– Надеюсь, ты меня извинишь, если я не стану задерживаться на это представление.

Йена лукаво сверкнула глазами, улыбнулась уголками губ и прикрыла глаза, устаиваясь поудобнее. Через минуту она уже тихо посапывала под теплым шерстяным пледом, а Фирлас напряженно всматривался в спокойные черты ее красивого лица, стараясь понять, насколько сильно эта девчонка может изменить его судьбу. И насколько сильно она уже ее изменила.

***

Солнце давно село, когда обоз, повозка за повозкой, вкатился на огромную ровную площадку внутри гигантской пещеры прямо под Дворцом Народов. Стража гарнизона, постоянно занимавшего дворцовые казармы, вряд ли знала о наличии этого подземелья, потому что он не заметил ни одного солдата в алых латах. Лишь безликие в черных робах или доспехах, в зависимости от рода занятий, сновали туда-сюда мимо повозок.

Он решил взять пример со своей новой знакомой и немного вздремнуть. За несколько дней пути они порядком вымотались. К тому же, истощение и холод в последнее время все чаще давали о себе знать. Фирлас не обращал бы на все это внимания, не будь с ним рядом девушки. Выглядела она с каждым днем все хуже. Под глазами залегли глубокие тени, неожиданно сделав их еще выразительнее, волнистые волосы окончательно спутались, зато огромный ушиб на щеке стал понемногу уменьшаться. Так что улыбка теперь все чаще мелькала на красивом лице его спутницы.

Из клеток их выпустили лишь спустя час, когда закончили разгружать тюки и ящики с грузовых тележек. Однако, на этот раз традиционный загон сооружать не стали. Вместо этого всех пленников загнали в одну огромную клеть, скрытую от глаз в дальнем и самом темном углу большой залы, который представляла собой пещера. Когда они с Йеной вошли внутрь, все остальные тут же шарахнулись в дальний угол и там затаились небольшой грязной и дурно пахнущей кучкой. Йена же и бровью не повела, лишь иронично хмыкнула и уселась на каменный пол неподалеку от двери, не забыв предварительно подстелить на него увесистую охапку соломы. Фирлас последовал за ней. Цепь, скрепляющая их, все еще была на месте, так что он не смог от нее оторваться, даже если бы захотел.

То и дело он ловил на себе сочувственные взгляды других эльфов, а порой даже и людей. Они всерьез считали, что он по сути уже труп, раз связался с эдаким кошмаром во плоти. Почему-то, мысли об этих людях не веселили его так, как его новую знакомую. При виде этой безобразной кучи глупцов он чувствовал лишь легкую брезгливость да периодические приступы гнева при виде их искаженных страхом лиц. Нет, девица, конечно, не подарок, характер у нее дикий, да еще эта манера держаться… Но было в ней что-то такое, чего он не встречал в людях уже много лет – живой ум, искренность… поразительная сила, таившаяся где-то на дне удивительных бирюзовых глаз.

Вот и сейчас она сидела посреди грязной клетки, закутавшись в простой грубый плед неопределенного цвета, лохматая и чумазая, но взгляд ее оставался ясным, а осанка прямой и гордой. Он с улыбкой окинул ее взглядом. Современные эльфы, будучи потомками древних, задирали нос перед всеми. Однако, ни один из них не внушал величия так, как эта никому не известная h’gash с диких пустошей, наделенная такой моральной силой, какой позавидовал бы любой из его народа. Как бы сильно она его порой не бесила, он просто не мог перестать ей восхищаться. Сейчас стыдно было вспомнить, что первой его реакцией на нее была брезгливость и отвращение, от которых сейчас, спустя всего несколько дней, не осталось и следа.

Неподалеку от клетки появился знакомый безликий в черном плаще, подбитом горностаем. Фирлас отметил, что на этот раз Огонек прихватил с собой оружие. Йена долго, сосредоточенно смотрела в пол перед собой, затем коротко кивнула, и безликий снова растворился в толпе своих двойников.

– Огонек говорит, что ночевать будем здесь. К утру они ожидают какую-то Многоликую, так что всю ночь будут заняты приготовлениями в главном зале. А это значит, будет отличный шанс смыться. И еще говорят о ритуале, который она проведет завтра, когда начнется Собрание Народов.

– Что за ритуал?

– Без понятия, – пожала плечами девушка, – никто не знает. Их проинструктируют завтра с утра.

Она вдруг посерьезнела.

– Не передумал насчет побега?

– Нет, – в ответ он упрямо мотнул головой, – я должен попытаться, другого шанса может не появиться.

Йена устало вздохнула.

– Дело твое. Думаю, нам пока стоит поспать. Этой ночью будет отличная возможность убраться отсюда подальше.

Но, устроиться поудобнее им не дали. Через несколько минут среди сновавших туда-сюда безликих появилась группа, отличавшаяся от остальных. Их черные доспехи были покрыты замысловатыми узорами, а белые маски являлись одновременно еще и забралами к небольшим шлемам с высокой маковкой. У многих в руках были большие молоты.

Чувство внезапной тревоги охватило его при виде этих людей. И, как оказалось, не зря.

Безликие толпой ввалились в клетку и не теряя ни минуты, стали деловито растаскивать скованных парами пленников подальше друг от друга. Первыми под руки им попали эльфы, которых люди выпихнули вперед. Молодая девушка, та самая, которую Йена на днях вытащила из-под наемников, была связана цепью с пареньком ее возраста. Судя по семейной схожести, тот приходился ей братом или кузеном. Паренька схватили двое дюжих громил. Третий же, хорошенько размахнувшись, опустил молот на его правую ногу чуть пониже колена. Раздался отвратительный хруст. Паренек взвыл, девчонка упала без чувств, а остальные пленники подняли крик. Женщины рыдали, мужчины громко ругались, некоторые молили о пощаде.

Ту же процедуру безликие повторили на остальных. Они сломали одну ногу каждому мужчине. Женщин не трогали. По всей видимости, это было их средство предотвращения побега, пока вся охрана была занята приготовлениями к ритуалу.

Когда очередь дошла до него, Фирлас лишь сильнее сжал зубы. Избежать общей участи он никак не мог, потому сопротивляться было бессмысленно. Не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Боли он не боялся, но, когда молот с хрустом опустился на ногу, непроизвольно дернулся, а из горла вырвался непрошенный стон. На мгновение потемнело в глазах, а когда он их снова открыл, то увидел перед собой бледное, взволнованное лицо Йены. Нога болела так, что было тяжело дышать. Он постарался сделать привычные дыхательные упражнения, чтобы успокоиться, но ничего не вышло. Боль блокировала любые попытки мыслить трезво. Сознание периодически уплывало куда-то во тьму.

Он тихо застонал, и вдруг почувствовал, как девушка аккуратно взяла его руку в свои ладошки и легонько сжала.

– Потерпи, mie viranas, нужно чтобы они отошли подальше. И я помогу тебе.

От ее прикосновения боль уменьшилась. Он все еще не мог нормально соображать, но уже хотя бы обрел контроль над собственным сознанием, так и норовившем отключиться всего несколько секунд назад. Mie viranas… Она назвала его своим другом. Было ли это просто вежливостью, или они действительно успели настолько сильно сблизиться за какие-то пару дней? Он настороженно всматривался в ее лицо, но так и не обнаружил там ничего, кроме злости. Даже если она жалела его, то виду не показывала, будто знала, как он ненавидит жалость. Необычайно яркие, бирюзовые глаза сердито смотрели вслед безликим, в то время, как руки нежно гладили его пальцы. И от этих легких прикосновений на душе потеплело, а сердце застучало быстрее.

Когда их мучители оказались на приличном расстоянии, девушка внезапно отпустила его руку. Непроизвольно он потянулся за ее вмиг ушедшим теплом. Но, не заметив его жеста, Йена внимательно осмотрелась вокруг и аккуратно отвернула поясок на своих брюках, резко дернув за подкладку. Послышался треск разрываемой ткани и на свет появилось несколько тончайших металлических пластинок длинной в руку. При ближайшем рассмотрении металл оказался чистейшим серебром. Заткнув подкладку обратно, Йена так же бесцеремонно вскрыла ткань внизу на штанине, вынув оттуда небольшой, будто игрушечный, кинжальчик и пару плоских разноцветных бутылочек.

На ее лице мелькнула победоносная улыбка, тут же сменившаяся решимостью. Она шумно выдохнула и взялась за кинжал.

Через несколько секунд его брючина была аккуратно разрезана, явив их взглядам посиневшую, распухшую ногу. Удар пришелся как раз под коленом, к счастью, не повредив сам сустав. На коже отчетливо отпечаталось ребро молота. Йена сосредоточенно засопела, рассматривая травму.

– Ты везунчик, – тихо выдохнула она, – кость просто перебита, но, судя по всему, не раздроблена. Сейчас сделаем шину и уберем боль. Думаю, даже ходить сможешь.

В ход пошел пузырек с мутной синеватой жидкостью. Чтобы унять боль, хватило всего пары капель, бережно размазанных по всей площади удара. Он знал это зелье – morra, или «тысяча лун». Его варили жрицы диких эльфов. Через пять-шесть часов боль вернется, а использовать его слишком часто не хотелось. Зелье вызывало галлюцинации и сильнейшую зависимость, вылечить которую было практически невозможно. Оставалось только удивляться, откуда взяла его Йена, утверждавшая, что ни с кем не общается. Из-за многочисленных запретов, достать это варево было сложно даже в Орслене, не то, что на пустошах. Он был бы не прочь заполучить и себе бутылочку.

Усилием воли он отогнал посторонние мысли и стал наблюдать за своей спутницей. Она лихорадочно оглядывалась, в поисках сносного материала для шины. Но в клетке, кроме соломы и стонущих пленников, больше ничего не было. Йена сердито нахмурилась и на минуту уставилась в пол прямо перед собой. А еще через мгновение, у клетки появился Огонек. В руках его было несколько ровных реек и широкий кусок шелка. Не произнося ни слова, он бросил все это на пол и молча удалился.

Наложения шины он не запомнил. Его накрыл наркотический эффект зелья и целый час перед глазами медленно проплывали воспоминания о невероятно красивом танце в мире снов, о поцелуе, закончившимся увесистым ударом по голове и о теплых бархатных ладошках, всего несколько минут назад державших его руку. В реальность его вернула все та же боль. Только, теперь она была намного глуше. В голове посветлело, дышать стало проще.

– Легче? – поинтересовалась сидевшая рядом девушка.

– Да. Mie reven, Saiena! – севшим от боли голосом, пробормотал он.

– Пожалуйста! – с улыбкой кивнула та. – Мы уходим через пару часов, идем с нами, в последний раз прошу.

Предложение было заманчивым. Надежды заполучить дракона таяли на глазах. Сначала эти оковы, отобравшие у него магию, теперь нога… Но, он понимал, что не простит себя, если не попытается. А смерть, с ней он смирился давным-давно. К тому же, он будет обузой, и ее шансы благополучно выбраться неотвратимо снизятся.

Потому, он привычно мотнул головой.

– Нет. Либо я заполучу этого дракона, либо умру. Другого не дано. Да и терять мне нечего.

На мгновение, ему показалось, что в бирюзовых глазах мелькнуло сожаление. Но уже через секунду, она кивнула, всем своим видом показывая, что уважает его решение.

– Ну что ж, тогда прощай, mie viranas. Я была рада знакомству.

– Прощай. – кивнул он и уже открыл было рот, чтобы что-то добавить, но слов вдруг показалось недостаточно, чтобы выразить то, что тяжелым камнем легло на душу. Потому он лишь молча кивнул и закрыл глаза.

Внутри него впервые за многие столетия ожили чувства, которые, как ему казалось, были давно забыты и похоронены. Желание спасти свой народ, поймать дракона, столкнулось с почти непреодолимой тягой к этой женщине и какой-то почти физической необходимостью последовать за ней. Огромными усилиями он затолкал чувства поглубже. Это удалось сделать, лишь сосредоточившись на ноющей боли в ноге.

Спокойствию Йены можно было только позавидовать. Через десять минут она уже мирно посапывала рядом, а он все не мог выкинуть из головы дурные мысли, с завидной настойчивостью лезшие в голову. Наконец, поёрзав на месте больше двух часов, он все же заснул. Однако, какой отдых мог быть без сновидений!? Он совсем не ощущал мира снов, так что проснулся совершенно разбитым.

Разбудила его какая-то возня, и открыв глаза, он увидел Йену, увлеченно ковырявшую чем-то в замке наручника у него на руке. При ближайшем рассмотрении это оказалась тончайшая полоска стали, типа струны. Заметив движение, она оторвалась от своего занятия и улыбнувшись, приложила палец к губам. Он кивнул и вдруг осознал, что в пещере необычно светло. Взгляд его метнулся ко входному проему, через который вчера заезжал обоз.

Снаружи уже рассвело. Длинные лучи восходящего солнца красиво пронизывали пыльный полумрак пещеры. Несколько безликих сновали туда-сюда по открытой площадке перед входом. Похоже, ее расчистили за ночь. Там же в две шеренги выстроились безликие в красивых доспехах. Те самые, что издевались над ними вчера вечером.

Жмурясь от яркого света, он снова перевел взгляд на Йену и тут его осенило.

– Уже утро! Ты почему еще здесь?!

– Тсссс! – зашипела она в ответ, – Говори тише. Мы с Огоньком подумали, что с нашей помощью твои шансы против дракона значительно возрастут.

– Ты с ума сошла?! – гнев и страх вихрем взметнулись в его душе, оттесняя на задний план все разумные мысли.

Глупая, ненормальная h’gash! Связываясь с этим зверем, он почти что шел на верную смерть, она это понимала, и все же решила присоединиться. Ради чего? Ради славы? Власти? А может ради любви? Хотя, какая здесь может быть любовь?! Он сердито уставился на свою спутницу, не зная, что еще сказать.

– Ну, ты же сам называл меня безумной, так что теперь не жалуйся.

На губах ее играла легкая улыбка, взбесившая его еще больше.

– Уж не думаешь ли ты, что я не справлюсь сам? Вот только жалости какой-то дикарки мне не хватало! – в его голосе послышались опасные нотки. Так сильно он не сердился уже давно и сдержаться никак не получалось.

– Ну что ты, ты ведь такой сильный. И не ел несколько дней нормально, и нога у тебя героически сломана, и даже двимеритовый браслет на руке полностью блокирует магию. Ну просто какой-то герой из древней саги во всеоружии! – ядовито усмехнулась Йена.

– Это не твое дело! Ты мне не нужна! – взбешенно прошипел он.

– Не мое, согласна, – неожиданно утвердительно кивнула она, при этом сердито сверкнув глазами. – Но, если ты не забыл, на мне до сих пор его метка – этот проклятый рубец от огня. Даже если я уйду сегодня, меня найдут по нему позже. И тогда, в одиночку, у меня не будет ни единого шанса. Может, я тебе и не нужна, зато ты нужен мне! Так что заткнись и прекрати размахивать руками! Здесь сложный замок.

И она, вернувшись к отмычкам в его наручнике, стала сердито ковырять неподдающийся запор.

Фирлас дернулся было, чтобы встать, но сломанную ногу пронзила резкая боль. Это, в купе со словами Йены подействовало, как ведро ледяной воды. Страх и негодование исчезли, будто и не бывало. Их сменила неожиданная волна нежности и благодарности. Может быть, она и делала все это ради него, но не стала это демонстрировать. Для его удобства она придумала другую цель – свою, обычную эгоистичную цель – одним махом избавиться от дракона и назойливого внимания культистов. Похоже, она считала его попросту неспособным оценить и принять бескорыстную помощь. Эта мысль больно полоснула по сердцу.

Он устало откинулся на солому, заменявшую им постель. Мысли все крутились вокруг его спутницы и даже дыхательные упражнения не помогли полностью от них избавиться. Как именно она собиралась помочь? Не зная ничего о готовящемся ритуале, невозможно даже составить какой-никакой план. Как ее защитить, если она сама все время лезет на рожон?

Наконец, он решил заглушить надоедливые мысли другим способом. Он приподнялся на одном локте, и какое-то время наблюдал за сосредоточенной на замке девушкой. С улыбкой он отметил, как мило она закусывает верхнюю губу, когда чем-то занята. Это напомнило ему, чем собственно она занята.

– Ты уверена, что умеешь это делать? – тихо поинтересовался он.

В ответ она лукаво улыбнулась, и торжественно продемонстрировала ему свой открытый браслет. В ответ он лишь удовлетворенно хмыкнул. Сновидица, танцовщица, а теперь оказывается, еще и взломщица…

Через пару минут замок упрямо щелкнул и открылся. Йена победоносно улыбнулась.

– Не снимай наручник, пока нет необходимости. Думаю, ты разберешься, когда наступит нужный момент, – с этими словами она поковыряла поясок на брюках и извлекла оттуда широкую серебряную полоску, свитую из тонких проволочек. Похоже, часть ночи она потратила не на отдых, а тщательную подготовку к предстоящему столкновению. Сплела себе браслет, избавила их от оков… Аккуратно сняв наручник, Йена застегнула полоску вокруг запястья, тем самым вернув в свое распоряжение магию. Затем, застегнула наручник обратно поверх браслета.

Он знаками поинтересовался, нет ли у нее еще одного браслета. На что та ответила отрицательным кивком. Ну что ж, придется импровизировать. Благо, камней вокруг валялось в достатке, с избытком хватило бы на армию бесполезных эльфов-сновидцев вроде него. Ну а слова, заклинающие дракона, можно было использовать и без серебра.

Едва Йена успела закончить свои приготовления, как в рядах безликих началось какое-то волнение. Сначала они заметались, затем образовали какое-то подобие строя и вскоре дружно пали ниц, открыв их взглядам невысокую сгорбленную женщину в сером платье и белой маске, лишенной каких-либо прорезей. Маска была безупречна, но усталая походка и неловкие жесты говорили о довольно преклонных годах. Незнакомка стояла, тяжело опираясь на толстый деревянный посох, призывно воздев руку к небесам.

– Верные, адепты, посвященные! – визгливый старушечий голос эхом разлетелся по пещере, – Все вы знаете меня, как Многоликую. Но сегодня, в прекрасном дворце, оставленном нам древними, я проведу ритуал, который поведает миру не только мое имя, но и имена каждого из вас. Ибо сегодня, я снова стану богиней, а вы, каждый из вас – моими избранными детьми. И этот мир, прогнивший, словно переспелый плод падет к вашим ногам. Встаньте! Негоже моим детям валяться на земле, будто глупый скот, который сегодня отдаст жизни ради вашего возрождения.

Фирлас переглянулся с Йеной. Значит, все-таки жертвы. На ее лице особого удивления он не заметил. Видимо, ее опасения тоже подтвердились. Оставалось только надеяться, что у нее и этого ее Огонька имелся хоть какой-то план, потому что у него в голове не было ни одной связной мысли.

Безликие послушным стадом вскочили на ноги и бросились каждый к своим обязанностям. Многоликую окружило несколько дюжих молодцев и уже через мгновение она стояла перед их клеткой. Белая маска казалась темной, на фоне ярких солнечных лучей. Медленно, она осмотрела всех пленников, но когда белое лицо замерло, обращенное в их сторону, Фирлас заметил, как руки в белых перчатках сжались на рукояти посоха.

– Не может быть! – отвратительный скрежещущий голос противно резал слух. – Кровавый лис, мой давний друг! Явился за своим драконом?

Фирлас удивленно замер. Эта старуха знала его? Но откуда? Он ни разу даже близко не подходил ни к ней, ни к ее культу. Он уже приготовился говорить, когда белая маска обернулась к Йене.

– И ты привел мне наследницу. Как это мило с твоей стороны. – старуха зашлась в противном каркающем смехе. – Знаешь, за такое тело я могла бы отдать тебе дракона. Да вот только, на тебе метка, а значит, ты нужен для ритуала.

Фирлас поймал обращенный на него взгляд Йены. В нем был страх, разочарование, вопрос… После таких слов не удивительно, если она сочтет его предателем. Старуха предлагала служить ей в обмен на дракона, это он понял. Но та часть про тело…

Тем временем, Многоликая сделала знак своим культистам и трое громил тут же ворвались в клетку. Двое схватили вырывающуюся девушку, а третий быстро разорвал цепь, связывавшую их воедино, оставив на руках лишь блокирующий магию наручник. Когда девушку выволокли из клетки, белая маска наклонилась поближе.

– Такая молодая и уже столько шрамов. Не волнуйся, дитя, скоро я избавлю тебя от этого ужаса. – прокаркала старуха.

В ответ бирюзовые глаза полыхнули гневом, и девушка презрительно плюнула ей под ноги.