Текст книги "Щенок Питер и Несгрызаемая Кость"

Юлия Евграфова
Щенок Питер и Несгрызаемая Кость

© Юлия Евграфова, текст, 2015

© Марина Акинина, иллюстрации, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Глава 1
в которой Питер появляется и сразу же всех обманывает

Это случилось в самый обычный день, каких на ферме ровно триста шестьдесят пять в году. Ведь дни на ферме похожи друг на друга, словно близнецы. Ежедневно нужно доить коров, собирать яйца у кур, кормить свиней и уток. Даже в праздники. Даже в Новый год.

Ещё надо пасти овечье стадо, охранять ферму от волков, приходящих из леса, и следить, чтобы лиса не утащила зазевавшуюся курицу, а медведь не залез в улей за мёдом. Как раз охраной и занимались жившие на ферме собаки.

День клонился к вечеру. Овчарки Бим и Бом пригнали домой стадо овец и спокойно дремали во дворе на солнышке. Дворняжка Ласка, что сторожит кур и уток, лениво играла с молодым псом Филькой, покусывая того за ухо. А старый Дизель старательно вылизывал больную лапу – пёс был совсем дряхлый, и его давно не заставляли работать. Дизель был псом на пенсии.

Вдруг снаружи, из-за забора, донёсся противный кошачий вопль, а за ним ещё один – и того противнее. Собаки дружно приподняли уши и, как по команде, повернули головы в сторону беспорядка. Им было очень интересно, что же происходит на улице. Дело в том, что вопли оказались знакомыми. Орали два фермерских кота – вороватые и ленивые создания, с которыми у собак имелись свои счёты. Но трогать котов было строго-настрого запрещено, за это можно было легко палкой поперёк спины от фермера получить. А иногда так хотелось оттаскать наглых воришек за хвосты. Нечего без спроса лопать мясо хозяйское и потом валить всё на собак!

– У, упыри! Пошли прочь отсюда! Я вам покажу, как птичек ловить! – Голос был незнакомый, звонкий и очень грозный.

Коты воинственно завопили и, похоже, ринулись в бой.

– Вот тебе! Получай! А ты, жирный, только подойди! Р-р-р!!! – гневно выкрикивал отважный воин.

В один миг оба толстых котяры взлетели на дерево, ветви которого нависали над забором, и принялись оттуда шипеть и брызгать слюной на смельчака внизу. Сук под ними качался и опасно скрипел.

В этом бою собаки, разумеется, были на стороне незнакомца. Они бы с удовольствием к нему присоединились, но опасались остаться за это без ужина. Так уже не раз случалось.

И тут появился он. Роста, скорее маленького, цвета чёрненького, гладенький и вполне упитанный, коренастый и бесстрашный. Его шерсть, чистая и блестящая, встала дыбом от негодования, а круглые глаза цвета крепкого-прекрепкого чая горели огнём. Под одним глазом сочилась кровью глубокая царапина, оставленная кошачьим когтем. В тон ей на шее красовался ярко-красный ошейник, усыпанный блестящими камешками с висюлькой в виде маленькой красной косточки.

Он смело пролез во двор через дыру в заборе и, задрав голову, воинственно пригрозил котам:

– Вы у меня попляшете, если будете гнёзда разорять!

С любопытством огляделся по сторонам. Куча сена у стены сарая, несколько маленьких покосившихся домиков непонятного назначения, выстроившихся в ряд. Грязная тележка со сломанным колесом. Легкий ветер гонял по двору куриные и утиные перья, мелкие соломинки и хлебные крошки. Вдруг он громко чихнул, потому что куриный пух залетел в нос.

Бим, Бом, Филька и Ласка моментально вскочили со своих мест и уставились на героя. Даже старик Дизель привстал на лапы и присоединился к честной компании. Собаки подбежали и внимательно посмотрели на гостя. Он, бесспорно, был героем – это лучше всего подтверждала полученная в бою рана. Но сторожевые собаки на то и существуют, чтобы не пускать на ферму посторонних, даже героев. К тому же слишком мал ростом был незнакомец и выглядел несерьёзно.

Бом подумал, что приличный служебный пёс никогда в жизни не нацепил бы такую чепуховину – красный ошейник с блёстками.

На всякий случай братья Бим и Бом угрожающе зарычали, чтобы чистюля и модник понял: его сюда не приглашали, даже если он весь из себя храбрец.

Малыш ничуть не испугался – его ещё никто и никогда всерьёз не обижал и, тем более, не бил. Его все любили и баловали. Он покрепче упёрся в землю толстенькими лапками, гордо поднял голову и вытянул шею, чтобы казаться выше.

– Здравствуйте, – весело пролаял он, показав в улыбке два ряда острых белых зубов. – Вы меня не узнаёте? Многие находят, что я очень похож на своего папу.

– Я бы и собственного отца не узнал, если бы встретил, – ответил простодушный Филька.

А любопытная Ласка спросила:

– И кто твой папа?

– Мой папа – победитель всех выставок! У него медали на груди не помещаются!

– А как тебя зовут? – Филька подумал, что у такого боевого пса должно быть красивое геройское имя. Например, Пират.

И тут пёсик задумался. Дома его звали по-разному. Хозяин называл Питей и Разбойником. Он считал пёсика маленьким и глупым, но это было не обидно. Ведь иногда так приятно быть малышом. Когда ты маленький, тебя берут на ручки, укладывают на спинку и чешут пузико. Алинка звала его Питусиком и Самым Лучшим На Свете. Она постоянно лезла целоваться, но зато именно она наградила любимчика медалью в виде красной косточки. Хозяйка называла его Малышом и Мышонком. Конечно, не слишком почётно, если грозного защитника сравнивают с мышью, но уж больно ласково она это говорила, да ещё гладила по голове мягкой рукой. И у неё всегда находилось для него что-нибудь вкусненькое.

От воспоминаний пёсик чуть не прослезился, но взял себя в руки, то есть в лапы, и торжественно представился:

– Меня зовут Питер. Самый Лучший На Свете. Победитель колбасы и гроза плюшевых медведей.

Местные собаки ничего не слышали о существовании плюшевых медвежат, потому что детей на ферме не было. Но они отлично знали про медведя, жившего в лесу. Известие о том, что непонятный гость является грозой медведей, произвело на них сильное впечатление. Они сразу же незнакомца зауважали, ведь даже огромные Бим с Бомом не рискнули бы в одиночку связаться с косолапым.

– А почему ты самый лучший на свете? – озадаченно спросил Филька.

Звучало странно, потому что фермерских собак никто так не называл. Их чаще звали бездельниками, обжорами и грязнулями. И вдруг – Самый Лучший На Свете! Гораздо приятнее, чем Пират. Такое звание можно было заслужить только настоящими подвигами. Правда, непонятно, когда малыш умудрился совершить столько подвигов.

– Меня все называют Самым Лучшим На Свете, – настаивал Питер, – потому что я и есть самый лучший.

Он не стал уточнять, что «все» – это только хозяин с хозяйкой и их дочка Алинка. Да ещё бабушка с дедушкой, приезжавшие в гости (но бабушка как-то неуверенно говорила, будто сомневалась).

Собаки подумали-подумали, нагнули головы, вытянули носы и присмотрелись повнимательнее.

Пёсик оказался не совсем чёрненький. У него была яркая рыжая грудка и такие же кончики лап, словно на них надели цветные носочки. И мордочка по бокам рыжая, и смешные рыжие пятнышки над глазами. Дизель вспомнил, что давным-давно он встречал милицейского добермана, который был точь-в-точь такой же окраски. Вдруг этот малыш – служебная собака? Но уж больно мал ростом. А Ласка сразу сообразила, что напротив неё стоит не взрослая собака, а подросток. В переводе на человечий, мальчишка лет двенадцати.

– Вот, у меня даже есть медаль! – Щенок ещё больше вытянул шею, чтобы все смогли полюбоваться красной косточкой на ошейнике.

Бим с Бомом недоверчиво пошевелили ушами: всё же трудно было поверить, что такой недомерок может ходить на медведя и получать медали. А не врёт? Фильке вдруг захотелось, чтобы и у него на шее появилась замечательная косточка. Отнять, что ли? Но как отнимешь, если он самый лучший, победитель и гроза?

– Тебе что нужно, пацан? Шёл бы к себе домой, – на всякий случай строго пролаял Бом.

– Я турист и путешественник, – бесстрашно ответил Питер, – изучаю местные обычаи, борюсь с несправедливостью…

Он ничего не успел добавить, потому что раздались приближающиеся шаги, и откуда-то со стороны донёсся аромат еды. Питер сообразил, что с самого утра ничего не ел и страшно проголодался. Собаки тоже учуяли вкусный запах и на время утратили к щенку всякий интерес. Они развернулись и, виляя хвостами, побежали навстречу хозяйке, которая шла их покормить.

Фермерша расставила на земле пять одинаковых старых мисок и из ведра в каждую плеснула еды. То ли супа, то ли каши. Собаки не заставили себя долго ждать и жадно набросились на еду. А Питер остался стоять посередине двора.

Где-то там, дома, у него осталась красивая блестящая мисочка, в которую регулярно накладывали сухие шарики специального корма. Питер слышал, как его хозяйка говорила, что собаку нельзя кормить человеческими супами и кашами, а надо давать только особенную собачью еду. И даже ругала хозяина, когда тот принёс из магазина корм для взрослых собак, а не для щенков. Но сейчас, надо признать, Питер съел бы и чего-нибудь человеческого, настолько в животе урчало от голода. Но миску с едой ему никто не предложил.

И вдруг фермерша заметила Питера.

– Эй, Дед, – закричала она, подзывая мужа, – смотри, кто к нам пожаловал! Что скажешь?

Пожилой фермер подошёл ближе и присел на корточки, протянул к Питеру руку. Тот принюхался – от руки вкусно пахло молоком и маслицем. Питер был очень добрым и весёлым и в другой раз непременно бы лизнул руку, но сейчас он должен был поддерживать звание победителя колбасы и грозы медведей. Поэтому поднял шёрстку на спине дыбом, показал зубы и негромко зарычал.

– Ух ты! Какой смельчак, – восхитился фермер. – Слушай, Мать, да он, похоже, домашний…

– И вроде породистый, – подсказала фермерша, присаживаясь рядом и разглядывая Питера, словно диковинку.

На ногах у неё были калоши и шерстяные носки. Питер осторожно принюхался. Запах чужой и незнакомый, не похожий ни на один из встречавшихся прежде.

– Только вот чей он? Убежал из деревни? – задумчиво спросил фермер.

– Что ты, Дед! В деревне такого ни у кого нет. Он, наверное, потерялся.

– Ничей, что ли? Тогда нужно его продать, за него должны хорошо заплатить. Я слышал, что в городе маленькие собачки стоят больших денег. Продадим его и на выручку купим кабанчика.

– Хорошая мысль. Только куда его пока деть? Может, в дом возьмем?

– Нет, в дом нельзя. Он такой симпатяга, что ты, старая, быстро к нему привыкнешь и не захочешь потом отдавать. А кабанчик важнее. Пусть здесь живёт, с нашими собаками.

– Вдруг они его обидят? Покусают? – забеспокоилась фермерша.

– Его? Нет. Если до сих пор не покусали, уже не съедят. Он – парень храбрый, по всему видно. Видишь, морда расцарапана. Не даст себя в обиду. А, если кто посмеет его тронуть, будет иметь дело с моей палкой. – Последние слова напрямую относились к местным псам. Для убедительности фермер ещё и кулаком погрозил. – Ты, мать, покорми его.

Фермерша ушла в дом и скоро вернулась с точно такой же старой миской, но поменьше. В ней лежала та же еда, что полагалась и большим собакам. То ли суп, то ли каша. Питер приблизился к миске и осторожно понюхал. Пахло неаппетитно. Он лизнул – совсем невкусно, даже противно. Питер поднял голову и вопросительно взглянул на фермершу.

– Не привык к такому? – Фермерша правильно поняла этот взгляд. – Дома тебя, наверное, одной колбасой кормили, «Любительской». Ладно, принесу тебе молока, раз такой привереда.

Фермерша действительно хотела принести Питеру молока, но по дороге отвлеклась на какое-то дело, потом ещё на одно и забыла о своём обещании. Питер в ожидании слонялся по двору, но молока всё не было, а в животе урчало громче и громче. Когда Питер отчаялся дождаться и решил всё-таки поесть противной каши, выяснилось, что его опередили, и кашу кто-то съел. Маленькая миска была начисто вылизана собачьим языком. Питер чуть не завыл от обиды.

– Ничего не досталось? – сочувственно спросила подбежавшая Ласка и нежно лизнула Питера в ухо.

Ласка уже один раз была мамой, у неё были щенки, и она прекрасно знала, как выглядят расстроенные дети. Пусть и собачьи. Пусть и герои. Она вздохнула и успокоила:

– Подожди здесь, у меня есть кое-что для тебя…

Собака потрусила к стене сарая, порылась лапами в куче сена и выудила снизу большую обглоданную кость, на которой местами ещё оставались ошметки мяса. Кость, правда, вся была в земле, но пахла чудесно.

Ласка положила кость перед Питером и глубоко вздохнула – кости, по правде сказать, было жаль.

– На, погрызи, тут осталось много вкусного. Я её только вчера спрятала.

Ласка была очень запасливой собакой, всегда и везде закапывала недоеденные косточки, корки хлеба и даже куриные лапки. На голодный день. А так как зарывала она носом, то почти всегда ходила с присохшей к носу грязью. Ласку ни разу в жизни не причесывали, а сама она не справлялась с длинной шерстью. Поэтому вид у неё был немного косматый и не совсем опрятный. Зато исключительно доброе сердце.

Питер недоверчиво поглядел на перепачканную кость, а потом на её чумазую владелицу: он боялся, что от грязи может заболеть живот.

– Ну что же ты? Ешь скорее, пока никто не отнял. На такое богатство быстро охотники найдутся.

И Питер решился. Он ухватил кость молодыми острыми зубками, оторвал клочок мяса и с удовольствием проглотил. Он держал кость лапами, отгрызал кусочек за кусочком и урчал от удовольствия. Ласка лежала рядом и с умилением наблюдала, как малыш ест.

Пока Питер ел, наступил вечер и стало темнеть. Пора было ложиться спать. Но куда можно лечь, Питер не представлял.

Бим, Бом, Филька и Дизель поднялись со своих мест и скрылись в тех самых кривых маленьких домиках, удививших Питера. Только хвостами на прощание вильнули.

– Куда это они? – поинтересовался Питер у Ласки.

– Как куда? – удивилась Ласка глупому вопросу. – Спать пошли в будки.

Питер недоверчиво округлил глаза:

– И я тоже? Я тоже должен спать в будке?

Он не представлял себе, как можно спать на улице в игрушечном домике, у которого даже двери нет. Дома у него было несколько дверей и специальный мягкий матрасик, уложенный в плетёную лежанку. А по ночам Питер прокрадывался в хозяйскую спальню и неслышно забирался под хозяйское одеяло. Это, конечно, было нехорошо, но зато так уютно лежать, прижавшись к тёплой хозяйской ноге.

Ласка поглядела на испуганную мордашку «героя и путешественника» и снова вздохнула. Она поняла, что малыш очень боится, только вида не показывает. Похоже, его самого надо защищать.

– Ладно, пойдём со мной. Я знаю одно прекрасное место. Там очень узкая дыра, в которую не пролезает никто, кроме меня. А, раз могу я, значит, и ты пролезешь. Ну пошли, тебе понравится.

Они обогнули сарай и подошли к небольшому, почти незаметному лазу, подкопанному снизу у стены.

– Ныряй, – подбодрила Питера Ласка.

Питер юркнул в дыру и оказался в полной темноте. Здесь было тепло и влажно, а пахло необычно, но приятно. Под лапами лежало что-то мягкое.

– А тут хорошо, – хотел сказать Питер, но не успел.

Его глаза привыкли к темноте, и он начал различать окружающие предметы. Но что предметы, если прямо перед собой Питер неожиданно увидал огромное чудовище. Толстое белое туловище его было похоже на бочку на тонких ножках, а в голову себе оно воткнуло две большущие кости. Наверно, это были кости сожранных чудищем врагов. При этом чудище поигрывало мощными челюстями в надежде поживиться маленькой собачкой и смотрело в упор угольно-чёрными глазищами. Но и это не всё! Рядом с ним стояло второе такое же, только поменьше и без воткнутых костей. Второе чудище шло прямо на Питера, нагнув лобастую голову.

– А-а-ай!!! – истошно взвизгнул Питер и бросился назад, на улицу. Уж лучше спать под открытым небом и в чистом поле, чем погибнуть от клыков чудовищ.

Но не тут-то было! Дорога к отступлению оказалась отрезана: Ласка лезла следом и как раз торчала в дыре. Её передняя половина уже была внутри, а задняя ещё снаружи.

Питер вжался в пушистую Ласкину шею, мелко задрожал и начал икать от ужаса. Чудовище подумало-подумало и вернулось на прежнее место.

– Чего ты застрял? – недовольно проворчала Ласка и мордой подтолкнула Питера обратно, навстречу чудовищам.

– Там!.. Там!.. Оно!.. Они!.. – икал и всхлипывал Питер.

Ласка втянула хвост, села и в недоумении огляделась по сторонам. Она никак не могла понять, что так напугало маленького героя.

– Это же корова. Ты что, никогда коровы не видел? – искренне изумилась она и лизнула перепуганного победителя колбасы в ухо, чтобы тот успокоился.

– А почему… Ик! Почему у неё из головы кости торчат? Ик! Это кости её жертв, да?

– Не мели ерунду! Какие «кости жертв»? Это рога. У каждой коровы на голове растут рога, – возмутилась Ласка.

– А то, другое? Ик! Почему оно без рогов?

– Оно совсем маленькое, недавно родилось. Это телёнок, и рога у него пока не выросли. Да перестань ты икать! Ещё путешественник! Коровы не кусаются.

– Ага, не кусаются… Ик! А на лапах у них тоже рога?

– На ногах у них копыта. Ты действительно никогда не видел корову? А где же ты берёшь молоко? – Ласка уже была не рада, что связалась с этим Питером.

Питер решил, что Ласка что-то путает или шутит над ним, и перестал икать. Он точно знал, что молоко дает холодильник. Холодильник за закрытой дверцей делает бутылки и длинные коробки, в которых хранится молоко. Его наливают в мисочку и весело кричат: «Питер, ко мне! Иди молоко пить!»

Когда Ласка услышала эту теорию о происхождении молока, она повалилась на бок и задрыгала в воздухе лапами от хохота. Никогда в жизни не слышала подобной чепухи!

– Ох! А ещё медалист! Ох, насмешил! Вот это герой! Ладно, посмотришь утром, как фермерша придёт доить корову, и узнаешь, откуда берётся молоко. Теперь давай спать. Уже поздно, а мне ночью выходить и кур проверять.

– Но куда мне лечь? – Питер недоумённо огляделся по сторонам.

– Сюда и ложись, на солому. Вон, в уголке вырой себе норку и полезай. Тут хорошо спится.

– А кто мне вымоет лапы перед сном?

Дома ему каждый вечер мыли лапы после прогулки. Если спишь в хозяйской постели, лапы обязательно должны быть чистыми.

– Зачем? – Ласка очень удивилась, она и не слышала раньше, чтобы кто-то из собак мыл перед сном лапы. – Я лично иногда моюсь в речке, но редко. Для чего мыть лапы, если утром снова выходить во двор?

У Питера был тяжёлый день, он очень устал и был не в силах объяснять правила гигиены. Поэтому коротко ответил:

– Я так привык.

– Тоже мне, нежности телячьи! Привык, тогда вылижи их себе сам, – предложила Ласка сердито. Ей начало казаться, что гроза медведей слишком избалован. Что-то здесь не так…

Питер покорно поплёлся в угол, поджав хвост и опустив голову. Он улегся на соломе и принялся неумело вылизывать переднюю лапу. Ему ужасно хотелось плакать и скулить, но тогда Ласка точно бы поняла, что он никакой не путешественник. И, возможно, не самый лучший.

Ласка проводила его взглядом, немного понаблюдала. Пёсик выглядел абсолютно несчастным. Ласка вспомнила собственных щенков и подумала, что Питер, в сущности, совсем ребёнок, а каждому ребёнку нужна мама. Она в очередной раз глубоко вздохнула и пришла на помощь:

– Хорошо, давай сегодня я вылижу тебе лапы. Ложись поудобнее, и пусть тебе приснятся хорошие сны.

Глава 2,
в которой Питера хотят назвать Кукишем и угрожают старушкой

Питер очень надеялся, что утром всё изменится.

Он мечтал, как откроет глаза и увидит вокруг привычную, родную обстановку. И пусть даже первое, что почувствует, будет жёсткая хозяйская рука, которая выудит его из-под нагретого одеяла, поставит на пол и легонько шлёпнет со словами: «Когда ты научишься спать на своем месте, Разбойник?» Но затем хозяин наденет спортивный костюм и кроссовки, и это будет верным сигналом к тому, что сейчас Питера поведут гулять. От счастья он станет скакать козликом в прихожей и повизгивать, а хозяин возьмёт в руки поводок и скажет: «Побежали, Питя!» И они побегут рядом по парковой дорожке. Навстречу им пойдут знакомые собаки со своими хозяевами, Питеров хозяин будет им улыбаться и со всеми здороваться, а сам Питер будет звонко лаять и вилять хвостом.

Но утром ничего не изменилось. Открыв глаза, Питер увидел вокруг лишь кучи соломы, вчерашнее чудовище – корову да спящую рядом Ласку.

Он потянулся передними лапами, потом задними, потряс головой и выбрался на улицу. Вроде бы не проспал, но другие уже давно проснулись и принялись за работу: день на ферме начинается очень рано. Бим с Бомом ушли пасти овец, а Филька с Дизелем крутились вокруг ног фермерши в ожидании завтрака.

– Доброе утро, как спалось? – раздался над Питеровой головой приветливый голос Ласки. – Сейчас нас покормят.

На завтрак собакам снова принесли невкусную кашу, а Питеру фермерша налила мисочку молока. Филька заметил эту несправедливость и сердито зыркнул на малыша, но Питер решил не обращать внимания. Филька же не решился отнимать еду у победителя колбасы. Молоко было тёплым и необыкновенно вкусным, вкуснее того, что дома давал холодильник. Похоже, корова умела делать молоко лучше холодильника. Но Питер так крепко спал, что не видел, как доят корову.

После завтрака Питер загрустил и принялся бесцельно слоняться по двору. Ему очень хотелось рассказать кому-нибудь о своей беде. Вдруг ему согласятся помочь? Но тогда все бы поняли, что никакой он не путешественник и не герой, а самый обыкновенный потеряшка.

Ещё вчера утром счастливый Питер ехал в машине на дачу вместе с любимыми хозяином и хозяйкой и думал, что жизнь прекрасна и удивительна. Потом хозяйка вышла в магазин, а когда брала с заднего сиденья сумку, замешкалась, и Питер незаметно выпрыгнул из машины. Он хотел только немножко погулять и посмотреть. Ведь, когда едешь в машине и смотришь в окно, всегда кажется, что вокруг миллион приключений, но тебе они недоступны. Питер решил побегать и понюхать, пока хозяйка в магазине, но увлёкся и отбежал слишком далеко. Хозяйка вернулась, села в машину, и они уехали. Никто не заметил, что Питера нет на заднем сиденье.

Сначала Питер очень обрадовался, подумал – даже здорово, что его забыли. Настоящее приключение! Он наконец-то сможет самостоятельно обследовать все места, куда его раньше не пускали. Например, покопаться в урне или наведаться на помойку. А потом он побежит вперёд, догонит машину, и хозяева будут радоваться, гладить его и называть молодцом, Самым Лучшим.

В урне не оказалось ничего интересного, если не считать бумажки от мороженого, которую Питер облизал, а с помойки его прогнал дворник. Питер немножко поиграл около магазина в увлекательную игру под названием «Обмани тележку». Надо было ловко уворачиваться от людей, вывозивших из магазина тележки с продуктами, чтобы не попасть под маленькие колёсики. А, когда надоело, побежал вперёд по обочине.

Он бежал и бежал, но настоящие приключения не встречались. А потом дорога разделилась на две части, и Питер долго думал, какое направление ему выбрать. Должно быть, он всё-таки побежал не туда. Места вокруг были незнакомыми, а машины чужими.

Вот тогда-то он и набрёл на ферму. Здесь, правда, по-настоящему повезло: дома ему не разрешали гонять кошек, а тут, без присмотра, он проявил себя во всей красе. Конечно, было страшно одному против двоих, пришлось подбадривать себя грозными выкриками, но дело того стоило. А ещё удалось познакомиться с большими взрослыми собаками и даже представиться знаменитым героем и путешественником.

Но сейчас Питер устал от впечатлений и очень хотел домой. Он больше не искал приключений, а мечтал поесть и поспать. Ждал, что вот-вот появится хозяйка, возьмёт его на ручки, погладит и отнесёт домой. А дома вымоет, причешет и угостит кусочком колбаски. Но хозяйка почему-то не шла и не шла, а царапина под глазом распухла и болела.

Что теперь делать? Дороги домой Питер не знал. Наверно, вчера нужно было сразу признаться собакам, что потерялся, и не строить из себя героя да вояку. Теперь, если рассказать правду, его назовут врунишкой и дурачком.

Пришёл фермер и протянул Питеру гладкоструганую деревяшку.

– Смотри, малец, я принёс тебе игрушку.

Дома у Питера осталось много разных игрушек. Мячики, за которыми так весело бегать, и туго сплетённые верёвки, которые нужно трепать, вырабатывая в себе злость. Резиновые зверюшки, громко пищащие, если их покрепче сжать зубами. Но ему всегда хотелось получить в подарок и погрызть именно деревяшку. Питер даже облюбовал для грызения ножку стула и Алинкины цветные карандаши, часто падавшие со стола. Но деревяшки грызть запрещали. Считалось, что Питер обязательно наглотается щепок и заболеет.

Если бы хозяин подарил Питеру грызательную деревяшку, малыш от счастья вилял бы хвостом так, как умеет только он. Кто-нибудь посторонний, не знакомый с Питером, мог бы даже испугаться и подумать, что хвост вот-вот отвалится и упадёт, так рьяно Питер крутил им из стороны в сторону. Но сейчас он не вилял, а просто подскочил, схватил заветную палочку и глубоко вонзил в неё зубы. Но вдруг радость померкла. Играть было интересно дома, когда хозяева наблюдали за его выкрутасами и смеялись, а здесь играть не хотелось. Питер положил деревяшку на землю, опустил уши и уныло побрёл в дальний угол двора.

– Дед, может, дать ему какое-нибудь смешное имя? – спросила фермерша. – Например, Кукиш.

– Зачем? Завтра утром отведу его в деревню. Я договорился с одной старушкой, она хочет купить такую собачку. Пусть сама его и называет.

Услышав это, Питер встал как вкопанный. Не нужны ему никакие новые хозяева! У него уже есть одни, самые настоящие. И тем более, ему не нужна старушка. От старушки наверняка пахнет гадкими лекарствами. И она точно не станет бегать с ним по утрам. Или вдруг действительно решит называть его Кукишем?!

– Сами вы кукиши, – рассерженно проворчал он, насупившись, от чего рыжие пятнышки над глазами сошлись на переносице. – Надо срочно что-то придумать.

Дело в том, что Питер боялся идти домой один. Вчера он понял: маленькую собачку в пути подстерегает много опасностей. Если пуститься в дорогу одному, можно и не дойти до дома.

Думал Питер долго, но ничего умного так и не придумал.