Текст книги "Моя собака – сатана. Нескучный справочник для нервных собаководов"

Глава 5
Личные границы собаки и зачем их уважать

Для установления доверия важно понимать, хочет собака к чему-то подойти или нет. Но бывает такое, что она с кем-то общалась и ей нравилось, а потом перестало нравиться и теперь она хочет это общение прекратить. Или она хочет не увеличивать дистанцию, а просто остановить взаимодействие. У нас ведь тоже бывают такие ситуации: вот мы говорим с другом, а потом хотим помолчать; но совершенно не желаем, чтобы он при этом уходил прочь. Или супруг чешет вам спинку в одном месте: поначалу это приятно, но потом начинает раздражать – и вы просите его прекратить. Нам важно, чтобы другие слышали, когда мы не хотим с ними взаимодействовать. И нашим питомцам это тоже важно.

КАК СОБАКА СООБЩАЕТ, ЧТО ЕЙ НРАВИТСЯ ОБЩЕНИЕ?

Когда собаке нравится взаимодействие и она хочет его продолжать, она выглядит расслабленной: тело находится в нейтральном положении, изгибается и перекатывается волнами, хвост может медленно и широко махать, мышцы лица расслаблены, глаза прикрыты. Но самое главное – собака первая начинает с вами физический контакт: подходит, прислоняется телом к ноге, трется об вас, тычет носом, забрасывает вашу ладонь себе на голову, лезет на коленки или облизывает. Не стоит неподвижно, пока вы ее гладите, а постоянно шевелится и ведет с вами тактильный диалог. Она – активный участник процесса.

КАК СОБАКА СООБЩАЕТ, ЧТО ЕЙ НЕ НРАВИТСЯ ОБЩЕНИЕ?

Вы, возможно, удивитесь, но точно так же, как и вы. Ну почти так же: у нее нет речи. И руки ей заменяет пасть. Но в остальном она проходит те же самые этапы.

Представьте: вы едете вечером в пустом автобусе, к вам подходит малость нетрезвый товарищ и предлагает обсудить раннее творчество Блока. Вам нравится Блок. А нетрезвые товарищи – нет. Вы не хотите с ним общаться, и он вас раздражает. Поначалу вы его игнорируете с мрачным видом, вдруг сам уйдет. Но он не уходит и продолжает с вами разговаривать. Ваше раздражение растет. Вы используете вежливые намеки: отворачиваетесь, отходите в другой конец автобуса, втыкаете наушники, утыкаетесь носом в экран смартфона или томик поэзии Блока, а может, звоните маме по телефону. Сообщаете своим телом, что собеседник вам неинтересен или что у вас есть дела поважнее. К сожалению, его мотивация превышает здравомыслие, и он продолжает на вас наседать, а ваше раздражение продолжает расти. Он уже откровенно бесит! Ваша челюсть сжимается, сердце бьется чаще, кровь отливает от головы. Намеков он явно не понимает, поэтому вы говорите ему прямым текстом: «Мужик, отвали от меня!» Если и тут он не отстанет, то в зависимости от вашего характера, опыта и уверенности в себе вы можете либо выскочить из автобуса на остановке и спасаться бегством, либо перейти к физическим действиям: оттолкнуть, ткнуть пальцем в грудь, дать пощечину, сделать выпад, ударить или вышвырнуть его из автобуса.

Собаки, когда их что-то раздражает, проходят ту же самую последовательность. Она называется лестницей агрессии. Важно отметить, что агрессия – это не что-то ужасное, не болезнь и не порок. Агрессивное поведение совершенно нормально и присуще всем животным, поскольку помогает выживать. Агрессивное поведение (оно еще называется агонистическим) – это один из способов разрешения возникшего конфликта, и его цель – увеличить дистанцию. Иными словами, агрессия – это реакция животного на нарушение его границ. А лестница агрессии отражает разные формы требования «отвали от меня», усиливающиеся по мере нарастания раздражения, от вежливых намеков до физического контакта.

НУЛЕВАЯ СТУПЕНЬ ЛЕСТНИЦЫ АГРЕССИИ – ОТСУТСТВИЕ ПРИЗНАКОВ ДРУЖЕЛЮБИЯ

Если собака не демонстрирует признаки того, что ей нравится взаимодействие, это значит, что оно ей не нравится. Если вы минуту гладите собаку по спине, и она всю минуту стоит неподвижно и смотрит на горизонт, ей не нравится, она терпит. А у всякого терпения есть предел.

ПЕРВАЯ СТУПЕНЬ – СИГНАЛЫ ПРЕРЫВАНИЯ И СМЕЩЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Сигналы прерывания – это сигналы окончания контакта, как повесить телефонную трубку. Они недвусмысленно сообщают: «Я с тобой договорила. До свидания». Типичные сигналы прерывания:

• отворот головы;

• поворот спиной;

• уход в сторону.

Смещенное поведение – это нормальное собачье поведение, но вне нормального контекста. Например, для собаки нормально отряхиваться, когда она мокрая или грязная. Но если она сухая и чистая, отряхивание будет уже смещенным поведением. Оно будто сообщает: «Прости, но у меня сейчас есть дела поважнее». Наиболее частое смещенное поведение в стрессовой обстановке:

• облизывание губ (кончиком языка);

• отряхивание;

• нюханье земли;

• чесание;

• проверка своего паха.

ВТОРАЯ СТУПЕНЬ – ПРИЗНАКИ СТРЕССА

Признаки стресса – это не произвольное поведение, а внешние проявления роста возбуждения. Нечто нарушило личные границы собаки. Нарушитель границ = угроза. В ответ на угрозу у животного активируется симпатическая нервная система (СНС), она же «бей/беги», готовя организм к действиям по отношению к этой угрозе. Пока нарушитель личных границ рядом, раздражение нарастает и СНС набирает обороты. Представьте себе машину, перегазовывающую на светофоре: мозг все сильнее жмет на педаль газа, и двигатель набирает обороты – машина готова сорваться с места в любой момент. Сердце бьется чаще и сильнее, кровь отливает от головы, конечностей и органов пищеварения, температура тела растет, дыхание учащается, зрачки расширяются. Что мы можем при этом наблюдать в поведении собаки:

• открывает рот и дышит, будто только что побегала или ей жарко;

• облизывает нос;

• зевает;

• взглядом следит за раздражающим ее объектом так, что становятся видны белки глаз («китовый глаз»).

ТРЕТЬЯ СТУПЕНЬ – УГРОЗЫ

Уровень возбуждения зашкаливает, двигатель ревет, терпение вот-вот перельется через край. Собака уже грубо просит оставить ее в покое. Она:

• закрывает рот (если до этого он был открыт);

• замирает (ничто в ней не движется);

• скалится;

• рычит.

Вопреки распространенному мифу, если собака рычит, это значит, что она НЕ хочет кусать. Когда собака хочет укусить, она кусает. Рычание – это предупреждение: «Стой, (а то) стрелять буду! Если ты прекратишь, я не буду тебя кусать; если не прекратишь, мне придется».

ЧЕТВЕРТАЯ СТУПЕНЬ – ФИЗИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ

Если вы выбрали проигнорировать угрозы, то собаке приходится увеличивать дистанцию силой. Она может:

• сделать выпад (бросок);

• укусить.

И в результате выпада, и в результате укуса угрожающий субъект, как правило, отскакивает назад или отдергивает протянутые к собаке части тела. Выходит за пределы границ. Выпад может быть как простым резким переносом веса вперед, так и полноценным прыжком. Укус может быть разной степени выраженности: от клацанья в воздух до удара зубами и до пробития кожи. При этом собаки в большинстве своем не хотят никого кусать до крови, ведь их цель – отогнать от себя, а не травмировать. Выпады и укусы могут происходить по отдельности, а могут и одновременно.

Собаки – социальные животные, живущие в стае: их выживание зависит от других. А в любой группе часто происходят конфликты. И если бы они решали свои конфликты с помощью кровавых укусов и прочего смертоубийства, они бы вскоре друг друга переубивали и вымерли сами из-за невозможности выжить в одиночку. Если пес вас убьет из-за того, что вы отняли у него косточку, кто наложит ему корм в миску, выведет погулять и купит новую игрушку? Убивать и травмировать ближнего своего совершенно невыгодно, поэтому собаки (и люди) используют наименьшие выразительные средства из возможных. Зачем кусать, если можно решить конфликт угрозами или даже тонкими намеками? Эффект тот же, а затраты меньше. Это называется ритуальной агрессией.

В мире собак, когда одна делает что-то, раздражающее другую, та показывает ей какие-нибудь сигналы прерывания – и она сразу оставляет ее в покое. Все здоровы и счастливы. В мире людей нашим питомцам часто приходится проходить по всей лестнице агрессии, прежде чем человек заметит, что им что-то не нравится. Если заметит вообще. И тут рождаются проблемы.

УВАЖЕНИЕ К ЛИЧНЫМ ГРАНИЦАМ – ЗАЛОГ БЕЗОПАСНОСТИ

Как вы помните, собака всегда делает то, что работает. Что позволяет ей быстрее всего достичь желанной цели. А если какое-то поведение не помогает достичь цели, то она его не делает. Животные – не Сизиф, и не тратят силы на бессмысленные действия. И лестница агрессии тут не исключение: если какая-то ступень стабильно не работает, пес начнет через нее перескакивать.

В своей работе я специализируюсь на агрессии. Периодически ко мне обращаются с запросом, что собака агрессивна к ребенку: либо она на него рычит, либо уже укусила – и все эти случаи развивались по одному сценарию. Жила-была семья с условной Жучкой, и вот в ней появился ребенок. Пока он лежал, дергал ручками-ножками и орал, она проявляла к нему интерес и симпатию. Но потом он начал ползать, а затем и ходить. Он стал делать по отношению к Жучке невинные детские вещи, которые родители с улыбкой снимали на камеру и выкладывали в соцсети: полз прямо на нее, хватал ее за шерсть, изучал ее игрушки, хлопал по морде ручкой, обнимал, целовал, падал на нее и скакал верхом. Невинные детские вещи, раздражающие, пугающие или делающие больно собаке. На такое Жучка не подписывалась. Но она вежливая и терпеливая, поэтому о дискомфорте сообщает намеками: неподвижно терпит, отворачивается, облизывается, зевает, отходит в сторону. А ребенок продолжает. Жучка очень долго терпит, но очевидно, что намеки не работают: и малыш, и взрослые к ним глухи. Она раздражается все сильнее, и проявляются симптомы стресса, которые так же остаются незамеченными или принимаются за то, что собаке жарко или весело (стрессовую «улыбку» часто путают с радостной). Ее снова не слышат. И вот в очередной раз, как ребенок к ней подползает или тянет ручку, Жучка замирает, скалится и рычит. Она просит отвалить «по-плохому», потому что «по-хорошему» не работает. На этом этапе одни родители обращаются за помощью специалиста, а другие считают, что собака не смеет рычать на ребенка, и наказывают ее. Через пару наказаний она перестает рычать. Но дискомфорт от действий ребенка никуда не делся. Вежливые просьбы не работают, угрозы наказуемы (тоже не работают) – у Жучки остается только одно средство. И в следующий раз она кусает. И укус работает.

Слышать собаку, когда она говорит, что ей что-то не нравится, необходимо для обеспечения безопасности: своей, членов семьи, других людей и животных. Если бы родители замечали ранние сигналы дискомфорта у питомцев и вмешивались на этом этапе, те бы никогда не рычали, а тем более не кусали их детей. Потому что собака всегда выбирает наименее затратный путь к цели. Пока работают вежливые просьбы, она будет выбирать их, а не угрозы и укусы.

Заметили у собаки сигналы прерывания, смещенное поведение или признаки стресса – врывайтесь на сцену как Бэтмен и останавливайте то, что нарушает ее границы. Стойте на страже ее чаши терпения – и за всю жизнь вы не увидите у нее оскала, рычания и тем более укуса.

УВАЖЕНИЕ К ЛИЧНЫМ ГРАНИЦАМ – ЗАЛОГ ДОВЕРИЯ

Слышать, когда ваша собака говорит, что ей что-то не нравится, нужно и для того, чтобы она вам доверяла. Вмешиваясь в напряженную ситуацию и спасая ее, вы сообщаете ей: «Положись на меня». Вы учите ее слушать вас и обращаться к вам за помощью, а не решать свои проблемы самостоятельно. Вы – человек из Кемерова, который придет и молча поправит все.

Вы ходите с щенком на собачью полянку, где его задирают другие собаки. Он просит у вас помощи, прижимаясь к ногам и взглядывая в глаза, но вы – кремень. Вы хотите, чтобы он умел за себя постоять и сам решал проблемы с сородичами. И он со временем обучается давать отпор. Так обучается, что первым бросается на всех встречных собак, потому что лучшая защита – это нападение. И это работает: больше его никто не задирает. Вот он и научился решать свои проблемы. А зачем ему вы? Корм в миску насыпать? Так это он под кустами шашлыки пожрет. За ушком чесать? Об дерево почешется. Какая ему от вас вообще польза? Одни только крики, нытье и команды. Зачем ему вас слушать? Незачем. И вот у вас на руках агрессивная собака, которая втыкает бананы в уши и сбегает, как только вы спустили ее с поводка. Вы же хотели, чтобы она стала независимой?

А все могло бы быть иначе. Щенок обращается к вам за помощью, и вы останавливаете задиру сами или просите того хозяина это сделать. Если это не помогает, уходите и подыскиваете более подходящую компанию. Вы всегда следите за тем, чтобы малыш получал хороший опыт с другими собаками, вмешиваясь, когда обстановка накаляется. И он вырастает в уверенную в себе собаку, которая пытается со всеми найти общий язык, потому что знает, что в случае чего вы ее спасете. Вы получаете питомца, который уважает чужие личные границы и требует соблюдения своих. И он вас слышит, потому что вы его надежный партнер, который всегда прикроет. И поэтому он за вами и в огонь, и в воду.

Мы живем в реальном мире, где раздражающие собаку события происходят постоянно. Не нужно впадать в крайность и пытаться избегать всех-всех-всех неприятных событий. Нет ничего страшного в том, чтобы периодически испытывать терпение своего питомца до уровня сигналов прерывания и смещенного поведения, если вы сразу прекращаете неприятное воздействие. Главное, чтобы это происходило действительно периодически, а не постоянно, и воздействие было кратким. Сравните: а) вы десять секунд чистите собаке зубы слева (ей не нравится), отпускаете ее (выдавливаете еще пасты на щетку), затем чистите десять секунд справа и отпускаете ее совсем; и б) вы по пять минут стрижете когти на каждой из лап, не делая перерывов, вопреки ее сигналам. В первом случае воздействие было кратким и сигналы сработали два раза. Скорее всего, пес будет терпеть чистку зубов без эскалации недовольства, и доверие к вам сохранится. Во втором случае воздействие долгое, и вы не прекращаете его после сигналов, а сразу переходите к другому когтю. Скорее всего, пес со временем начнет сопротивляться процедуре все сильнее, и доверие к вам будет подорвано.

Это касается не только процедур, но и других жизненных событий. Мы идем с Гансом по улице, навстречу нам другая собака. Ганс останавливается, хмурится, облизывается: она его чем-то напрягает. По ее языку тела я вижу, что Ганс ее не интересует и она просто пройдет мимо (она безопасна). Я говорю: «пойдем», и Ганс следует за мной. Пройдя мимо собаки, он расслабляется: дискомфорт исчез. Он выполнил мою просьбу, хотя хотел поступить иначе, потому что он доверяет моим решениям, так как в итоге они всегда устраняют, а не увеличивают напряжение.

Тут следует сказать, что Ганс раньше был агрессивным к сородичам: если собака его чем-то напрягала, он бросался на нее с лаем. А четверых он даже укусил. На тот момент доверия в наших отношениях не было и в помине. Если бы тогда я попросила Ганса пройти мимо, он бы непременно бросился, а его недоверие ко мне только усилилось: какое глупое решение я приняла, заставив его приблизиться к этой гадкой псине! Начав его слышать и обходить неприятных собак, я сняла с Ганса ответственность за его безопасность и переложила ее на себя. Ему больше не нужно разбираться, какая собака может быть опасна, и на всякий случай отгонять всех. Это похоже на ситуацию с правилами. Когда питомец не знает, что именно ему делать в этой ситуации и каким будет результат, он испытывает напряжение и ведет себя плохо. А когда четко знает, что его ждет в том или ином случае, успокаивается. Ганс доверяет мне решать, кто опасен, а кто – нет, потому что я лучше знаю: мои решения, в отличие от его первых впечатлений, всегда оказываются верными. Юля: чутье – 1:0.

Если вы работаете с людьми, то у вас бывают разные клиенты: с одними вам легко и комфортно, а другие превращают вашу жизнь в ад. И представьте, что у вас есть человек, который сходу может определить, что это за тип клиента, и сообщает вам, мол, вот с этим будут шероховатости, но все закончится хорошо, а вот с этим лучше не связываться, поэтому сделай то-се, пятое-десятое, чтобы он сразу отвалил. Представили? Разве вы бы не пошли за этим человеком на край света и не делали все, что он скажет?

РЕЗЮМЕ:

Когда собаке некомфортно, она об этом сообщает. Ее просьбы оставить ее в покое, если их не слышат, становятся все громче: от намеков до вежливых просьб, до угроз и до укусов с бросками. Если слышать ее «шепот», ей никогда не придется «кричать»: это важно не только для доверительных отношений, но и для безопасности вашей и окружающих.

Глава 6
Личные границы и слово «надо»

Мысль, что нужно сразу прекращать то, что не нравится собаке, а не заставлять ее терпеть, бывает очень тяжело принять. Каждый раз, когда я рассказываю о методах исправления проблемного поведения, основанных на этом принципе, я встречаю возражения, которые звучат вполне логично.

Когда я говорю про метод коррекции агрессии, где мы уходим прочь, как только наша собака демонстрирует сигналы прерывания или смещенное поведение, увидев своего «врага» вдалеке, некоторые справедливо сомневаются, а не придется ли им так всю жизнь убегать огородами. Действительно, если собака поймет, что на отворот головы в двадцати метрах от «врага» вы уводите ее в сторону, она же так и будет всю жизнь отворачиваться на двадцати метрах, чтобы оставаться подальше от этого неприятного типа, и никогда не научится проходить в метре от него. А вот и нет! Все ровно наоборот.

Мое детство пришлось на 1990-е годы, и зубы я лечила у врачей советской закалки, с соответствующим отношением к клиентам. И вот стоматолог сверлит мне зуб, мне становится горячо и больно, я мычу. «Что такое?» – врач убирает сверло. «Горячо», – мямлю я. «Терпи», – продолжает сверлить она. В результате такого лечения я стала бояться зубных врачей настолько, что меня трясло уже просто в кресле. Уже во взрослом возрасте я нашла клинику, где зубы лечат под общим наркозом, но пломбы обтачивать нужно все равно в трезвом уме, и, видя мою панику, мой новый стоматолог предложил: «Я начну, когда будете готовы, а если в какой-то момент станет неприятно, просто поднимите большой палец вверх – и я сразу остановлюсь». Десяток таких визитов – и я лечу зубы под местной анестезией и в кресле чувствую себя совершенно спокойно. А палец вверх я так ни разу и не подняла.

Наше чувство страха напрямую связано с чувством контроля. Контроль – это когда вы точно знаете, что то, что с вами происходит, зависит от вас. Ваши действия начинают что-то, и они же его прекращают. Вы сами создаете свою реальность. Когда у вас есть контроль, ощущение страха минимально, потому что вы уверены, что можете прекратить пугающее событие одним пальчиком. А когда у вас нет контроля, от вас ничего не зависит: вы не можете остановить пугающее событие, что бы ни делали.

В детстве я никак не могла остановить неприятные действия зубного врача: от меня ничего не зависело, я могла только терпеть и ждать, когда оно само закончится (когда??). Но новый стоматолог дал мне контроль: теперь я решаю, терпеть мне или нет. В течение всего процесса я прислушивалась к себе: «Это неприятно. Терпимо или прекратить? Да вроде терпимо. Если станет совсем неприятно, тогда прекращу». Сам факт возможности прекратить дискомфорт в любой момент повысил мою терпимость. То, что раньше вызывало ужас, теперь стало вполне сносным. Страх начал снижаться, и постепенно я стала решаться на все более «пугающие» процедуры.

Когда вы даете собаке возможность прекратить пугающее событие, ее страх снижается и «ужас-ужас» превращается вначале в «ну, ужас», а потом в «ой, да какой это ужас?!». Вначале «враг» на расстоянии двадцати метров – это «ужас», но постепенно он становится «да фигня какая-то». Теперь он «ужас» только на расстоянии десяти метров. И вот так постепенно это расстояние сокращается само собой по мере снижения страха. Разрешая собаке не терпеть неприятное воздействие, вы повышаете ее уровень толерантности к нему.

Повышение терпения выражается не только в том, что животное постепенно отваживается на все более пугающие вещи, но и в том, что оно дольше остается на том уровне лестницы агрессии, который работает, не переходя дальше. Предположим, раньше вы стригли собаке когти, это ей не нравилось, и она разок облизывалась, а потом сразу скалилась и через две секунды била зубами. Тогда вы стали убирать когтерез сразу, как она облизнулась, и продолжали стрижку после перерыва. Через пару месяцев вы можете обнаружить, что, если вы не убрали когтерез сразу после облизывания, псица облизнется еще раз пять, прежде чем оскалиться. Она выучила, что вежливые просьбы работают, и теперь терпеливо просит по-хорошему снова и снова, пока вы не услышите.

Раньше, если к Гансу подходила неприятная ему собака, он скалился и сразу бросался на нее, отгоняя. Но по ходу работы, когда мы уходили прочь от собак на ранних этапах лестницы агрессии, он стал дольше находиться на каждой из ступеней. Если он рычал и скалился, то это длилось уже секунды три. Другие владельцы и собаки начали это замечать, и им стало хватать времени на то, чтобы удалиться. Рычание и оскал начали работать и становились все дольше и настойчивее. Последний случай был в ветеринарной клинике, где к Гансу на два метра подошел бульдог на поводке, пока его хозяйка разговаривала с администратором. Ганс начал рычать. Вначале тихо. Никто не среагировал. Рычание постепенно становилось громче, пока воздух буквально не начал вибрировать. Тут хозяйка обернулась на этот звук и оттащила бульдога. Угроза сработала и бросаться не пришлось.

Когда вы слышите просьбы своей собаки прекратить и удовлетворяете их, она дольше остается на уровне этих просьб. Иными словами, когда вы понемногу испытываете терпение собаки и отстаете, она становится более терпеливой. Но тут есть очень важный нюанс: состояние собаки. Если она спокойна, то ее терпение действительно будет расти. А если она в этот момент занервничала, будет расти страх. Причем это изменение состояния настолько невелико, что не отражается внешне. Поэтому, если вы хотите повышать терпение собаки к неприятному воздействию таким образом, вы должны очень внимательно наблюдать за изменением ее поведения в долгосрочной перспективе.

Мытье лап умеренно неприятно для Ганса, поэтому он отворачивается и иногда облизывается. И делает так уже десять лет. В долгосрочной перспективе поведение остается на том же уровне. А со стрижкой когтей совершенно другая история. Вначале Ганс тоже отворачивался и облизывался, но я удерживала его лапы. Постепенно он начал их отдергивать, поджимать под себя, отказывался ложиться, пытался убежать. В долгосрочной перспективе выражение дискомфорта усилилось. То есть процедура была для него весьма неприятной изначально, и такое удержание не повышало его терпение, а, наоборот, снижало, и повышало страх.

Тут как с тяжелой атлетикой: если изначально выбрать подходящий вес и наращивать его постепенно по мере роста возможностей, мышцы будут расти и крепнуть, а если сразу взять слишком большой вес или увеличивать его без оглядки на возможности организма, то получишь травму. К сожалению, нельзя по одному взгляду на собаку определить, по какому пути она пойдет, когда мы начнем испытывать ее терпение. Мы можем понять это только по ходу дела, смотря на изменение поведения. И, если страх растет, мы можем подключить тяжелую артиллерию в виде изменения ассоциации с этой процедурой с негативной на позитивную (по-научному контробусловливание). Или мы можем просто не испытывать ее терпение без необходимости.

Когда мы не заставляем собаку терпеть то, что ей не нравится, а прекращаем по ее просьбе, оно постепенно не нравится ей все меньше. И в какой-то момент то, что раньше ее пугало или раздражало, может стать ей безразлично, и она будет воспринимать это совершенно спокойно. Уважение личных границ успокаивает их обладателя.

Второе возражение, которое я часто встречаю, – то, что есть слово «надо», мол, мне тоже много чего не нравится, но я же терплю. Нужно приучать собаку терпеть то, что ей не нравится, чтобы в экстренной ситуации она тоже терпела. Собака должна терпеть удержание, стрижку когтей, доставание еды из пасти, объятия незнакомцев, детские пальцы у себя в носу (хочется добавить в конце каждого пункта: «…потому что я так сказал!»).

Ну тут, во-первых, если кто-то хочет терпеть неприятное и страдать – это его и только его выбор. Если кто-то ходит на ненавистную работу, терпит хамство со стороны начальника и живет с нелюбимой женщиной, это не значит, что все остальные люди и нелюди (собаки, кошки, хомячки) на земле обязаны делать то же самое. Почему люди страдают сами и требуют от других, чтобы они тоже страдали, – это вопрос к психологам, и он выходит за рамки данной книги. Давайте просто примем как факт, что никто не обязан терпеть то, что ему не нравится, особенно только на основании того, что кто-то другой это терпит.

Во-вторых, собаки не выучивают «терпеть» как концепцию. Они не учатся терпеть в принципе, типа «сейчас нужно немножко пострадать, зато через пять лет наступит коммунизм и ух как мы заживем!». Собаки терпят (или не терпят) каждое событие по отдельности. Если питомец сносит удержание, мытье лап, стрижку когтей и закапывание в уши, это не значит, что он будет сносить и чистку зубов. Он вполне может и цапнуть ваши шаловливые ручонки. Если собака терпит, когда ребенок обнимает ее, дергает за уши и сует карандаши в нос, это не значит, что она стерпит и когда он сядет на нее верхом. Для каждого события у нее есть свой котел в аду своя чаша терпения.

В мире просто не существует событий, к которым собаку можно приучить, заставляя ее терпеть неприятные штуки. Даже при несчастном случае, когда животному потребуется экстренная ветеринарная помощь, не будет никакой разницы между собаками, которых заставляли терпеть неприятное и которых не заставляли, сразу прекращая неприятное по их просьбе. Именно поэтому в экстренном случае намордник надевают на всех, не спрашивая, приучен пес терпеть или нет. Перед болью все равны.

Кто-то может возразить, что бывают такие ситуации, когда действительно «надо» прям кровь из носа, и с собакой некогда церемониться. Вот она схватила на улице кость, и нужно достать ее из пасти, или у нее отит, и ей нужно закапывать капли в уши, или ей срочно нужно постричь длинные когти, которые мешают ей ходить.

На самом деле такая ситуация только одна – когда требуется экстренная ветеринарная помощь. И в таком случае врачи используют специальные техники обездвиживания собаки, чтобы обеспечить собственную безопасность и снизить ее уровень стресса. Животное при этом не терпит, оно просто физически не может сопротивляться. Это разные вещи.

В остальных случаях, как правило, заранее было полно времени для того, чтобы основательно подготовиться к событию. Было время научить неподбору или надеть намордник, прежде чем идти туда, где валяются кости. Было время приучить к каплям еще тогда, когда уши не болели. Было время приучить к стрижке когтей: они же не за одну ночь отросли. Нет срочных ситуаций (кроме экстренных), есть люди, которые продолбали все сроки. И это не вина собаки. Так почему от дискомфорта должна страдать она?

Правило «не делать того, что не нравится собаке» не стоит воспринимать слишком буквально. Оно касается только конкретного момента, а не жизни в целом. Не надо использовать его как отмазку: «Юля сказала не делать того, что не нравится собаке. Ей не нравится стричь когти, поэтому я их не стригу». Если питомец отворачивается, облизывается, скалится или рычит – это не индульгенция, а информация. Информация для вас, что данное действие, событие или персона ему не нравятся. Да, мы не заставляем животное терпеть то, что ему не нравится. Но это не значит, что мы забиваем на это болт.

ЧТО МЫ ДЕЛАЕМ С ИНФОРМАЦИЕЙ, ЧТО СОБАКЕ ЧТО-ТО НЕ НРАВИТСЯ?

Мы определяем, насколько эта неприятная штука важна для нашего любимца, для его качества жизни. Это необходимо или без этого можно обойтись? Собаке не нравится шлейка. Можем ли мы обойтись без шлейки? Да, мы можем надевать ошейник. Собаке не нравится осмотр у ветеринара. Можем ли мы обойтись без этого? Нет, посещение ветеринара необходимо для ее здоровья. Собаке не нравится стрижка когтей. Можем ли мы обойтись без нее? Нет, длинные когти вредны для ее здоровья, и стачивание об асфальт не поможет (если они стачиваются об асфальт, значит, они уже слишком длинные, раз до него достают, и каждый стачивающий шаг столь же вреден). Собаке не нравятся сородичи. Можем ли мы просто их избегать? Нет, ей нужно общение с себе подобными, даже на уровне «здрасьте – до свидания» (особенно если у нее нет друзей-псов), да и в городе проблематично их всех-всех-всех избегать.

Тут важно отделять собственные хотелки от действительных потребностей собаки. Да, вы заводили Жучку, чтобы ходить с ней в общественные места, чтобы другие люди восхищались ей, гладили и чесали за ушком. А она кусает протянутые к ней руки. Потому что у нее забыли спросить, чего хочет она. Нужны ли ЕЙ шумные тусовки и обожание незнакомцев?

У каждой собаки есть своя индивидуальность, свои потребности и желания. Вы можете научить ее не кусать протянутые руки, но она никогда не полюбит незнакомцев и обнимашки с ними. Ганс не терпит панибратства со стороны незнакомых людей: вторжение в его личное пространство недопустимо (при этом со знакомыми он очень ласковый, терпеливый и тактильный). Да, я научила его терпеть чужие поглаживания за кусочки, но никакие горы еды не заставят его их полюбить. Мы заходим в кофейню, где бариста угощают Ганса лакомством. Он показывает им трюки, позволяет гладить себя сверху по голове и чуть ли не в носик целовать… ровно до тех пор, пока в кулаке у человека есть кусочек. Как только Ганс обнаруживает, что еды нет, при виде протянутой руки он разворачивается и уходит. Он съел килограммы вкусняшек за протянутые к нему руки. Он перестал их ненавидеть, но любить не начал.

У собаки может быть разная история. Может быть, какие-то вещи ей нравились или были безразличны, а потом из-за травмирующего события она стала их бояться. А может быть, какие-то вещи ей не нравятся сами по себе. Это нормально. Вы тоже можете не любить вареный лук как таковой, хотя он вам ничего плохого не сделал. И даже когда мы меняем ассоциацию у собаки с помощью тонны вкусняшек и часов игр (помним: контробусловливание), в первом случае она может начать любить эти вещи, потому что они всегда были ей симпатичны или нейтральны, это травма их омрачила, а во втором случае она будет их разве что терпеть, потому что они никогда ей не нравились. Никакие вкусняшки мира неспособны изменить характер вашего питомца. Поэтому, если псица не родилась компанейским цветочком, чего вам так хотелось, у вас есть только два варианта: либо завести новую собаку (и надеяться, что в этот раз вы сделали правильный выбор), либо принять ее такой, какая есть, и позволить ей не любить то, что не нравится. И не чинить то, что не сломано.