Текст книги "Незабываемая, или Я буду лучше, чем она"

Юлия Шилова
Незабываемая, или Я буду лучше, чем она

© Ю. Шилова, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2018

От автора

ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ЭТО МОЯ СТО ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ КНИГА! САМА В ШОКЕ ОТ ТАКОГО ЧИСЛА!

В СВОИХ ПИСЬМАХ ДОВОЛЬНО ЧАСТО ВЫ ЗАДАЁТЕ ОДИН ВОПРОС: КАК ОТЛИЧИТЬ МОИ НОВЫЕ КНИГИ ОТ РАНЕЕ НАПИСАННЫХ, ВЕДЬ ТЕПЕРЬ У НИХ ДВОЙНЫЕ НАЗВАНИЯ. ЭТО ОЧЕНЬ ПРОСТО. ПОЖАЛУЙСТА, БУДЬТЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ И ПОМНИТЕ: ВЫ МНЕ ОЧЕНЬ ДОРОГИ. ПОВЕРЬТЕ, НИКТО НЕ ХОЧЕТ ВАС ОБМАНУТЬ. НА МОИХ НОВЫХ КНИГАХ УКАЗАНО: НОВИНКА. НА КНИГАХ, НАПИСАННЫХ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД, ЕСТЬ СТРОКА: НОВАЯ ЖИЗНЬ ЛЮБИМОЙ КНИГИ. НИКАКИХ ХИТРОСТЕЙ И СЕКРЕТОВ НЕТ. ТЕПЕРЬ Я МОГУ ОТВЕЧАТЬ НА ВАШИ ПИСЬМА С ВОПРОСАМИ В КОНЦЕ КНИГ, РАССКАЗЫВАТЬ, ЧТО ТВОРИТСЯ В МОЕЙ ТВОРЧЕСКОЙ ЖИЗНИ, ДА И ПРОСТО ПИСАТЬ О ТОМ, ЧТО У МЕНЯ НА ДУШЕ. СПАСИБО ЗА ПОНИМАНИЕ, ЗА ЛЮБОВЬ К МОЕМУ ТВОРЧЕСТВУ. МНЕ СЕЙЧАС КАК НИКОГДА НЕОБХОДИМА ВАША ПОДДЕРЖКА.

ПЕРЕЧИТЫВАЮ РУКОПИСЬ И УДИВЛЯЮСЬ СВОЕЙ ГЕРОИНЕ. ОНА МОЛОЖЕ, ЭГОИСТИЧНЕЕ, РЕШИТЕЛЬНЕЕ, АМБИЦИОЗНЕЕ, РИСКОВАННЕЕ, ЦИНИЧНЕЕ. ЛЮБИТ ХОДИТЬ ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА ИЛИ ПРОГУЛИВАТЬСЯ ПО КРАЮ ПРОПАСТИ. ОНА ТАКАЯ, КАК ЕСТЬ, УЖЕ СУЩЕСТВУЕТ ОТДЕЛЬНО ОТ МЕНЯ, ВЫЗЫВАЯ ИЛИ ГРОМКУЮ КРИТИКУ, ИЛИ НЕПОДДЕЛЬНОЕ УДИВЛЕНИЕ. НЕ СУДИТЕ ЕЁ СТРОГО, ВЕДЬ НЕ КАЖДАЯ ЖЕНЩИНА МОЖЕТ ПОСТАВИТЬ В ЖИЗНИ ЦЕЛЬ ПОКОРИТЬ СНЕЖНУЮ ВЕРШИНУ И НАУЧИТЬСЯ БРАТЬ ОТ ЖИЗНИ ВСЁ, ЧТО ПОЖЕЛАЕТ.

МОЯ ГЕРОИНЯ – НЕОРДИНАРНАЯ ЖЕНЩИНА, ОНА ВЫБРАЛА СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ПУТЬ И ГОТОВА К ЛЮБЫМ ИСПЫТАНИЯМ И ПРЕПЯТСТВИЯМ. ЧЕМ БОЛЬШЕ ТРУДНОСТЕЙ, ТЕМ СИЛЬНЕЕ ЗАКАЛЯЕТСЯ ЕЁ ХАРАКТЕР. ОНА РИСКНУЛА ВЫЙТИ ЗА РАМКИ УСЛОВНОСТЕЙ И ВСЁ ВРЕМЯ ПРОДОЛЖАЕТ ИСКАТЬ ТАИНСТВЕННУЮ ДВЕРЦУ, ЗА КОТОРОЙ СКРЫВАЕТСЯ СЧАСТЬЕ. ОНА ПРОСТО РЕШИЛАСЬ БЫТЬ СОБОЙ, А В НАШЕ НЕЛЁГКОЕ ВРЕМЯ ЭТО НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНАЯ РОСКОШЬ.

Я ИСКРЕННЕ НАДЕЮСЬ, ЧТО ЭТОТ РОМАН НАУЧИТ ВАС ЦЕНИТЬ НАСТОЯЩЕЕ. ГОВОРЯТ, В ЖИЗНИ НИЧТО НЕ ВЕЧНО, ВСЕГДА ЕСТЬ ОПАСНОСТЬ, ЧТО ДАЖЕ ОТ САМОЙ СТРАСТНОЙ ЛЮБВИ МОГУТ ОСТАТЬСЯ ТОЛЬКО ВОСПОМИНАНИЯ. Я СОГЛАСНА С ГЕРОИНЕЙ СВОЕГО РОМАНА – ЛЮБОВЬ НЕЛЬЗЯ ВОСПРИНИМАТЬ КАК ДАННОСТЬ. МЫ, К СОЖАЛЕНИЮ, ТАК УСТРОЕНЫ, ЧТО НАЧИНАЕМ ЦЕНИТЬ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ТЕРЯЕМ. ЗАБЫВАЕМ, ЧТО БЕРЕЧЬ ЧУВСТВА НУЖНО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС, ВЕДЬ ОТПУЩЕННОЕ НАМ ВРЕМЯ ТАК СКОРОТЕЧНО…

ДОРОГИЕ МОИ ЧИТАТЕЛИ, СТАВШИЕ УЖЕ ПРОСТО РОДНЫМИ ЛЮДЬМИ, НИЗКИЙ ВАМ ПОКЛОН ЗА ТО, ЧТО ВЫ ОТКРЫЛИ ДЛЯ СЕБЯ МИР МОИХ КНИГ. Я СЧАСТЛИВА, ЧТО ЧАСЫ ГРЁЗ, РАДОСТИ И ВОЛНЕНИЙ, ПОДАРЕННЫХ МОИМИ КНИГАМИ, ДОСТАВЛЯЮТ ВАМ ИСТИННОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ. Я ВЕРЮ, ЧТО КАК ТОЛЬКО ВЫ ПОГРУЖАЕТЕСЬ В МОЮ ОЧЕРЕДНУЮ КНИГУ, ДЛЯ ВАС ПРЕКРАЩАЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ ОКРУЖАЮЩИЙ МИР.

МНЕ ХОЧЕТСЯ, ЧТОБЫ МОИ КНИГИ ПОМОГЛИ ЖЕНЩИНАМ ПОНЯТЬ НЕОБЪЯСНИМЫЕ, НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД, ПОСТУПКИ МУЖЧИН, А МУЖЧИНЫ СМОГЛИ ИЗУЧИТЬ ПСИХОЛОГИЮ ЖЕНЩИН. Я ВМЕСТЕ СО СВОИМИ ЧИТАТЕЛЬНИЦАМИ ПЫТАЮСЬ ПОНЯТЬ ДУШЕВНУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ МУЖЧИН…

РАБОТАЯ НАД ОЧЕРЕДНОЙ КНИГОЙ, ВСЕГДА ОЩУЩАЮ РЯДОМ СВОИХ ЧИТАТЕЛЕЙ. СМОТРЮ НА ВАШИ ПИСЬМА И ЧУВСТВУЮ ВАШУ БОЛЬ, ВАШИ СТРАХ И ДУШЕВНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ. Я ПЫТАЮСЬ СДЕЛАТЬ СВОИХ ГЕРОИНЬ ВАШИМ ЗЕРКАЛОМ И МОСТИКОМ, КОТОРЫЙ СВЯЗЫВАЕТ ВАШИ ЖЕЛАНИЯ, РАЗОЧАРОВАНИЯ И ЖИЗНЕННЫЕ ПРИОБРЕТЕНИЯ. ИСКРЕННЕ НАДЕЮСЬ, ЧТО МОИ КНИГИ ПОМОГАЮТ ВАМ ОБРЕСТИ ДУШЕВНЫЙ ПОКОЙ, И ВСЕГДА МОЛЮСЬ, ЧТОБЫ ВСЕ ВАШИ МЕЧТЫ И ЖЕЛАНИЯ СБЫЛИСЬ. Я НАДЕЮСЬ, ЧТО МОИ КНИГИ ПРИДАДУТ ВАМ МУЖЕСТВА, ПОМОГУТ ЗАГЛЯНУТЬ ВНУТРЬ СЕБЯ И ОБРЕСТИ УВЕРЕННОСТЬ В ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ.

ЕСЛИ НА ДУШЕ СОВСЕМ ПУСТО, ДУМАЙТЕ ТОЛЬКО О ХОРОШЕМ… ЗНАЙТЕ: ДАЖЕ ЕСЛИ СЕРДЦЕ ПОЛНОСТЬЮ РАЗБИТО, ОНО ВСЁ РАВНО ЕЩЁ ВЕРИТ В ЛЮБОВЬ… И ДАЖЕ ЕСЛИ МЫ ГОВОРИМ, ЧТО ВСЁ ХОРОШЕЕ ОСТАЛОСЬ В ПРОШЛОМ И БОЛЬШЕ НЕТ НИ СИЛ, НИ ЖЕЛАНИЯ ЖИТЬ, ВСЕГДА ЕСТЬ СКРЫТЫЙ РЕЗЕРВ, ЧТОБЫ ПОДНЯТЬСЯ С КОЛЕН, СОБРАТЬСЯ С СИЛАМИ И НАЧАТЬ ВСЁ СНАЧАЛА…

ЭТА КНИГА О НАШЕЙ СООТЕЧЕСТВЕННИЦЕ, О ЕЁ ТЕРНИСТОМ ЖИЗНЕННОМ ПУТИ. ГЕРОИНЮ РОМАНА МОЖНО СМЕЛО НАЗВАТЬ СТЕРВОЙ. ДЛЯ КОГО-ТО ИЗ МОИХ ЧИТАТЕЛЬНИЦ ОНА СТАНЕТ БЛИЗКОЙ ПОДРУГОЙ И ВЫЗОВЕТ НАСТОЯЩЕЕ ВОСХИЩЕНИЕ. КТО-ТО, НАОБОРОТ, ИСПЫТАЕТ К НЕЙ НЕПРИЯЗНЬ И ПОСЧИТАЕТ, ЧТО ОТ НЕЁ ИСХОДИТ ТОЛЬКО НЕГАТИВ. СКОЛЬКО ЛЮДЕЙ, СТОЛЬКО И МНЕНИЙ. НО, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, МОЯ ГЕРОИНЯ НЕ ОСТАВИТ НИКОГО РАВНОДУШНЫМ, ПОТОМУ ЧТО ОНА СТЕРВА, А СТЕРВА НЕ МОЖЕТ НРАВИТЬСЯ ВСЕМ.

ОНА НЕ РАЗМЕНИВАЕТСЯ ПО МЕЛОЧАМ И ВСЕГДА БЬЁТ ПО МУЖСКОМУ САМОЛЮБИЮ, ВЫИСКИВАЯ В МУЖСКОЙ ПСИХИКЕ СЛАБЫЕ И УЯЗВИМЫЕ МЕСТА. ОНА СЛИШКОМ НЕПРЕДСКАЗУЕМА И СВОЕВОЛЬНА, ХОТЯ ЗА ЭТУ СВОЕВОЛЬНОСТЬ ЕЙ ПРИХОДИТСЯ СЛИШКОМ ДОРОГО ПЛАТИТЬ.

МОЯ ГЕРОИНЯ СВОБОДНА И НЕЗАВИСИМА КАК ВНУТРЕННЕ, ТАК И ВНЕШНЕ. ОНА ВЗЯЛА ВЫСОКУЮ ПЛАНКУ, ХОРОШО УЯСНИВ, ЧТО МУЖЧИНА НЕ ДАСТ НИ НА ГРОШ БОЛЬШЕ ТОЙ ЦЕНЫ, КОТОРУЮ ОНА НАЗНАЧИЛА СЕБЕ САМА.

ЭТО ИСТОРИЯ МОЛОДОЙ ДЕВУШКИ, КОТОРАЯ УМЕЛА МАНИПУЛИРОВАТЬ ЛЮДЬМИ И НАПРАВЛЯТЬ СИТУАЦИЮ В НУЖНОЕ ЕЙ РУСЛО. ОНА ПРОСТО НЕ ПОБОЯЛАСЬ БЫТЬ СИЛЬНОЙ, УМЕЛА БЛЕФОВАТЬ И РИСКОВАТЬ, А ЕЩЁ УМЕЛА ДОСТОЙНО ПРОИГРЫВАТЬ.

ЛЮБЛЮ ЛИ Я ЭТУ КНИГУ? КОНЕЧНО, ЛЮБЛЮ, ВПРОЧЕМ, КАК И ВСЕ СВОИ КНИГИ. КАК НИ БАНАЛЬНО ЗВУЧИТ, ОНИ ВСЕ ДЛЯ МЕНЯ КАК МОИ ДЕТИ. В КАЖДУЮ ИЗ НИХ Я ВЛОЖИЛА СВОЮ ДУШУ. ХОЛИЛА, ЛЕЛЕЯЛА, ВЫРАЩИВАЛА И НЕ СПАЛА НОЧАМИ.

Я ЗНАЮ, В МОИХ КНИГАХ МНОГО ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ РАССУЖДЕНИЙ, КОТОРЫЕ ВЫ ВЫПИСЫВАЕТЕ В БЛОКНОТЫ И ВОСПРИНИМАЕТЕ КАК РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЮ, И ЭТО НЕ МОЖЕТ НЕ РАДОВАТЬ. ВСЕ МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ЛУЧШЕ УЧИТЬСЯ НА ЧУЖИХ ОШИБКАХ, ЧЕМ НА СВОИХ. ЕСЛИ ВАМ НРАВИТСЯ ВСЁ, ЧТО Я ДЕЛАЮ, ВАМ БЛИЗКО И ПОНЯТНО МОЁ СОСТОЯНИЕ, ТОГДА НАМ С ВАМИ ПО ПУТИ. Я ПИШУ ДЛЯ ТЕХ, КТО НАХОДИТСЯ СО МНОЙ НА ОДНОЙ ВОЛНЕ, КТО ЧУВСТВУЕТ МОЮ МЫСЛЬ МЕЖДУ СТРОК И НУЖДАЕТСЯ В МОИХ КНИГАХ ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК Я НУЖДАЮСЬ В ЛЮБВИ СВОИХ ДОРОГИХ ЧИТАТЕЛЕЙ.

ИТАК, ДАВАЙТЕ ВМЕСТЕ ОКУНЁМСЯ В ЖЕСТОКИЙ МИР ЕЩЁ ОДНОЙ ЖЕНСКОЙ СУДЬБЫ И ПОПЫТАЕМСЯ НЕ СУДИТЬ ГЕРОИНЮ СТРОГО, ВЕДЬ НИКТО ИЗ НАС НЕ СОВЕРШЕНЕН И НАМ ВСЕМ ТАК НЕ ХВАТАЕТ ЛЮДСКОЙ БЛАГОСКЛОННОСТИ И ДРУЖЕСКОГО УЧАСТИЯ.

УСТРАИВАЙТЕСЬ ПОУДОБНЕЕ, ВОЗЬМИТЕ ЧАШЕЧКУ КОФЕ ИЛИ ЧАЮ И… НАЧИНАЙТЕ ЧИТАТЬ. А Я БУДУ РЯДОМ. МНЕ ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНО, КАК ВЫ СТАНЕТЕ РЕАГИРОВАТЬ НА СОБЫТИЯ, ПРОИСХОДЯЩИЕ В РОМАНЕ, НА ИНТРИГИ И СТРАСТИ, КОТОРЫЕ ТАМ РАЗГОРАЮТСЯ. Я ВМЕСТЕ С ВАМИ БУДУ ПЕРЕЖИВАТЬ ВСЕ СОБЫТИЯ РОМАНА ЗАНОВО.

ПРИЗНАТЬСЯ ЧЕСТНО, МНЕ ВООБЩЕ НЕ ХОЧЕТСЯ С ВАМИ РАССТАВАТЬСЯ, НО ПОСЛЕ ТОГО, КАК ВЫ ПРОЧИТАЕТЕ РОМАН, УВЫ, ВСЁ ЖЕ ПРИДЁТСЯ. НО ЭТО СОВСЕМ НЕНАДОЛГО, ПОТОМУ ЧТО ЗА РАССТАВАНИЕМ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОСЛЕДУЕТ СКОРАЯ ВСТРЕЧА, И ОНА ПРОИЗОЙДЁТ СРАЗУ, КАК ТОЛЬКО ВЫ ВОЗЬМЁТЕ В РУКИ МОЮ СЛЕДУЮЩУЮ НОВУЮ КНИГУ.

ВЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, КАК МНОГО МНЕ ХОЧЕТСЯ ВАМ РАССКАЗАТЬ, КАК МНОГИМ ХОЧЕТСЯ ПОДЕЛИТЬСЯ… ТОЛЬКО БЫ ХВАТИЛО СИЛ, ЗДОРОВЬЯ И ВРЕМЕНИ. МНЕ СЛИШКОМ ДОРОГО НАШЕ ОБЩЕНИЕ. ВСЕ ВАШИ ПРОБЛЕМЫ, ПОРАЖЕНИЯ И МАЛЕНЬКИЕ ПОБЕДЫ Я ВОСПРИНИМАЮ КАК СВОИ СОБСТВЕННЫЕ. Я ПРОПУСКАЮ ВСЁ ЧЕРЕЗ СЕБЯ И МЕЧТАЮ, ЧТОБЫ НАШИ ОТНОШЕНИЯ БЫЛИ ПОСТРОЕНЫ НА ИСКРЕННОСТИ. ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЛИ: САМОЕ ЛУЧШЕЕ, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ В НАШЕЙ ЖИЗНИ, ЕЩЁ ВПЕРЕДИ.

ПУСТЬ НАШ С ВАМИ МАЛЕНЬКИЙ МИР, КОТОРЫЙ УДАЛОСЬ СОЗДАТЬ ЗА НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАШЕГО ТЕСНОГО ОБЩЕНИЯ, БУДЕТ ДАЛЁК ОТ ХАМСТВА, ЦИНИЗМА, ЗАВИСТИ, ЗЛОСТИ И ЛЖИ. ЕСЛИ НА ДУШЕ КОШКИ СКРЕБУТ, ВСЁ ВАЛИТСЯ ИЗ РУК, УХОДИТ ИЗ-ПОД НОГ ПОЧВА И РУШИТСЯ ВОКРУГ МИР, ПРОСТО ПОДОЙДИТЕ К ЗЕРКАЛУ, ПОСМОТРИТЕ СЕБЕ В ГЛАЗА, УЛЫБНИТЕСЬ СВОЕМУ ОТРАЖЕНИЮ И СКАЖИТЕ, ЧТО ВЫ СЕБЯ ЛЮБИТЕ И ПРИНИМАЕТЕ ТАКОЙ, КАК ЕСТЬ, ВМЕСТЕ СО ВСЕМИ ДОСТОИНСТВАМИ И НЕДОСТАТКАМИ.

ЕСЛИ МЫ СЕБЯ ЛЮБИМ, ЗНАЧИТ, ДОСТОЙНЫ СЧАСТЬЯ И ВСЕГО САМОГО ЛУЧШЕГО, ЧТО ЕСТЬ В ЖИЗНИ. МЫ ПРОСТО УЛЫБНЁМСЯ СЕБЕ И ОКРУЖАЮЩИМ. УЛЫБНЁМСЯ СВОИМ ПРОБЛЕМАМ, БЕДАМ И НЕУДАЧАМ. МЫ ВЫШЕ, МЫ СИЛЬНЕЕ, И НАС НЕВОЗМОЖНО СЛОМАТЬ. А НАША УЛЫБКА… НАША УЛЫБКА БУДЕТ ПЕРВЫМ ШАГОМ НА ПУТИ К СЧАСТЬЮ. КАК ТОЛЬКО НАУЧИТЕСЬ УЛЫБАТЬСЯ, ВЫ БУДЕТЕ УДИВЛЕНЫ, СКОЛЬКО ЛЮДЕЙ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, НУЖДАЮТСЯ В ВАШЕЙ ЛУЧЕЗАРНОЙ УЛЫБКЕ.

МЫ НЕНАДОЛГО С ВАМИ РАССТАНЕМСЯ. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ВСТРЕТИТЬСЯ ВНОВЬ. НЕМНОГО ПЕРЕДОХНУВ, Я НАЧНУ РАБОТУ НАД НОВЫМ РОМАНОМ, ПОТОМУ ЧТО УЖЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ БЕЗ ЭТОГО ЖИЗНИ. Я, КАК И ПРЕЖДЕ, ЖДУ ВАШИХ ПИСЕМ И НАПОМИНАЮ: КАЖДЫЙ ИЗ МОИХ ЧИТАТЕЛЕЙ, ПО ЕГО ЖЕЛАНИЮ, МОЖЕТ СТАТЬ ГЕРОЕМ МОЕЙ СЛЕДУЮЩЕЙ КНИГИ. ПРИЯТНОГО ВАМ ЧТЕНИЯ!

С огромной любовью!

Всегда ваша ЮЛИЯ ШИЛОВА

С любовью ко всем состоявшимся женщинам и к тем, кто ещё состоится.

Никогда не бойтесь воплощать в жизнь свои самые светлые мечты, верьте в себя.

Важно, чтобы у всех были силы двигаться вперёд.

Будьте всегда готовы к очередному броску, а если упадёте, то не бойтесь встать и начать всё сначала.

Каждая из нас имеет право где-нибудь на закате лет сказать себе: «Я сделала всё, что могла, и даже больше…»

Глава 1

Самолёт затрясло так, что закричали сидящие позади меня пассажиры, и давление изо всей силы ударило мне в уши. Я схватила бледного Матвея за руку, смертельно испугавшись.

– О боже… Что это?

Я не люблю летать. Терпеть не могу самолёты. Мне не нравится, когда ответственность за мою жизнь лежит на плечах чужих мне людей. Это страх потери контроля над своими действиями. Срабатывает инстинкт самосохранения и тревожные опасения за благополучные взлёт и посадку.

Сама мысль о необходимости перелёта всегда вызывала у меня тревогу. Если кто-то умел отвлечься во время полёта книгой, фильмом, музыкой или приятной беседой, это не про меня. Зачастую мне не помогали ни алкоголь, ни транквилизаторы. Алкоголь имел привычку испаряться намного раньше, чем ожидалось, и страх, а вместе с ним и головная боль возвращались.

– Не переживай. Это просто зона высокой турбулентности, – неуверенно произнёс Матвей и, нервно достав носовой платок, вытер пот со лба.

По салону ходила заметно покачивающаяся от тряски стюардесса, проверяла у всех ремни, не разрешала вставать и откидываться в кресле. Меня залихорадило. Не передать словами, как захотелось покинуть этот железный летающий гроб. Я еле сдерживалась, чтобы не крикнуть стюардессе, чтобы меня немедленно выпустили из самолета. Жуткие и неприятные ощущения. Очень сложно в такие моменты держать себя в руках. Хотелось выпрыгнуть, и дело с концом. А если самолёт попадал в зону турбулентности, мне сразу начинало казаться, что мы уже падаем. Ещё немного, и фрагменты наших тел будут искать на деревьях.

Матвей знал о моей нелюбви к самолетам и перед полётом любил меня настраивать на нужный психологический лад, рассказывая, что автомобильный транспорт гораздо опаснее воздушного. Я делала вид, будто внимательно слушаю, а сама недоумевала: как он не ощущает потенциальной опасности полёта? Матвей напоминал мне, что каждый день на самолётах летают миллионы пассажиров и с ними ничего не происходит. Глупо отказывать себе в удовольствии комфортного путешествия из-за страха. Не стоит себя ограничивать. Нужно найти силы побороть эту дрянь и получать удовольствие от прекрасного полёта. Просто наслаждаться облаками и небом.

Иногда Матвей посмеивался над моей аэрофобией и говорил, что от случайных событий невозможно подстраховаться, потому что они подстерегают нас повсюду. На улице может сбить машина. С крыши может упасть сосулька или даже кирпич. В море мы можем потерпеть кораблекрушение, утонуть в волнах у самого берега. Крах в небе – это тоже случайность.

Матвей не уставал повторять, что самолёт – самый безопасный вид транспорта, а вот автомобиль – самый опасный. И здесь я не могла с ним согласиться. В конце концов, в автомобиле я сама за рулём, а значит, мне приходится рассчитывать на себя, а не на кого-то другого. Возможно, всё же это свойство моего характера и нервной системы.

И всё-таки жаль, что таблетки от страха не существует. Иногда я впадаю в ступор и с ужасом смотрю на прогуливающихся по салону людей. Мне хочется крикнуть им, чтобы они не вставали со своих мест, потому что мне начинает казаться, что самолёт упадёт. Я с ужасом смотрю на стюардесс и не могу понять, зачем полёты стали частью их жизни и почему они не боятся летать.

Перед каждым полётом я занималась самоубеждением, изучала статистику авиакатастроф и даже конструкцию самолёта. Больше всего я боялась смотреть в иллюминатор. Матвей, как мог, меня успокаивал и говорил, что так нервничать крайне опасно для здоровья. Мне было стыдно за свой страх, но я не могла ничего с собой поделать. Начинало бешено колотиться сердце, и почему-то казалось: ещё немного, и мне не хватит воздуха.

Перед каждым полётом мне снились кошмары, после которых я просыпалась в холодном поту. Да уж, подобная фобия реально мешает жить. Матвей же чувствует себя в самолёте как дома на диване.

Чуть позже самолёт резко накренился, проснувшиеся пассажиры закричали, сбоку послышалась молитва; стюардесса, пытающаяся объяснить пассажирам, что необходимо положить голову на колени и накрыть её руками, сама с грохотом упала на пол и больно ударилась. Я обливалась холодным потом, щека у Матвея дёргалась, а глаза налились кровью.

– Матвей, это всё?! – отчаянно крикнула я и вжалась в кресло.

Страх совершенно перестал мне подчиняться, началась паника. Мои чувства были слишком обострены предстоящим уходом из жизни. Уж я-то хорошо понимала, что выжить в машине, падающей с высоты десять тысяч метров, практически невозможно.

Я прокусила губу до крови и невольно подумала, что жизнь продолжит идти своим чередом, только меня уже не будет. Священник прочитает отходную, а пришедшие проводить меня в последний путь будут вспоминать обо мне самое хорошее, а быть может, и самое плохое. На моей могиле будут лежать мои любимые алые розы. Так как меня похоронят в закрытом гробу, провожающие будут класть на мой гроб цветы, с грустью смотреть на мою фотографию и говорить почти шёпотом: «Она так боялась летать…»

А затем мой гроб опустят в землю, и люди начнут расходиться. Но те, кто дороже мне больше всего на свете, останутся до последнего, не веря в происходящее. Почувствовав, что моя душа отделилась от тела, я поднимусь над родными и попытаюсь им крикнуть, чтобы они не плакали. Зачем плакать, ведь я не чувствую боли. Но я не могу кричать. У меня больше нет голоса, и я лечу опять в высоту…

– Аня, это всего лишь турбулентность, – всё так же неуверенно произнёс Матвей, стараясь отвлечь меня от самых страшных мыслей. – Самолёт идёт на снижение. За окном дождь и гроза.

– Тогда почему нам дали разрешение на посадку? Приземляться в грозу опасно. За иллюминатором молнии. Погодные условия очень плохие.

– Анюта, пилотам виднее. Уверяю, всё будет хорошо, – попытался успокоить меня Матвей, но при этом он выглядел так, будто спокойствие катастрофически требовалось ему самому.

– Матвей, что-то мне подсказывает, мы не долетим до Мальдив…

– Я же сказал, мы попали в зону сильнейшей турбулентности. Турбулентность – это беспорядочное изменение давления, температуры воздуха, направления ветра и скорости. Если самолёт попал в зону турбулентности, значит, он находится между двумя потоками воздуха, нисходящим и восходящим. Пойми, это просто болтанка. – Матвей старался говорить как можно сдержаннее, но его нешуточное волнение по-прежнему выдавал дёргающийся лицевой мускул, напоминающий нервный тик.

– Турбулентность бывает разной, – заикаясь от страха, произнесла я. – Последствия пребывания в турбулентности бывают от болтанки до поиска на земле чёрных ящиков. Как думаешь, что именно ждёт нас?

– Аня, прекрати!

– Прекращаю, – почти шёпотом ответила я, чувствуя, как сильно пересохло во рту.

Я никогда не была на Мальдивах, но видела массу фотографий этих потрясающих островов. На фото множество коралловых островов с яркой, искрящейся водой и сияющим солнцем. Очень колоритные снимки.

У всех, кто летал на Мальдивы, восторженные и восхищённые отзывы. Я знала, что единственный международный аэропорт находится в столице страны – Мале, и он практически расположен на воде. Рядом с аэропортом – порт с катерами и гидропланами, которые доставляют туристов к отдалённым туристическим островам-отелям.

Матвей любил заниматься дайвингом и обещал открыть мне красочный подводный мир с чистейшей водой. Он был там не раз и говорил, что на островах своеобразная морская флора и фауна. А ещё я слышала, что на Мальдивах располагается один из самых крупных рынков по продаже ракушек, кораллов и различных экзотических морских животных. Помимо этого, Мальдивы – одно из самых романтических мест в мире для влюбленных. Только вот с каждой минутой нашего полёта мне всё больше кажется, что нам не суждено посетить это райское и романтическое место.

А дальше стало ещё хуже. От страшной качки создавалось впечатление, что самолёт трещит по швам и скоро развалится на части. Кто-то начал истерично визжать: «Мы падаем!» Тут же раздались крики, чтобы немедленно прекратили панику и сохраняли спокойствие. Белый как мел Матвей держал меня за руку и невнятно бормотал себе под нос, что ничего страшного, это всего лишь воздушные ямы, а самолёты так устроены, что вынесут любую качку.

Самолёт бросало из стороны в сторону, затем вверх, потом вниз, и всем в очередной раз казалось, что мы падаем. Пассажиры были вне себя от ужаса, а я вжалась в кресло и думала о той минуте, когда эта железная консервная банка развалится.

Самолет лихорадило, и нас вместе с ним. Кто-то плакал, кто-то молился. В салоне валялся багаж, выпавший с полок, по проходам катились тележки. Пол дрожал. Некоторые пассажиры оказались заперты в туалете, другие отказывались садиться в кресла, предпочитая сидеть на полу. О пристяжных ремнях не было и речи, но мы с Матвеем не думали расстегиваться. У сидящей на полу рядом с нами женщины началась истерика.

– Мы разобьёмся! – вопила она, хватая пассажиров за одежду. – Сделайте что-нибудь! Я хочу жить! Жить, жить! Мы погибнем!

Она кричала так до тех пор, пока в салоне не появился один из пилотов и строгим голосом приказал ей занять своё место и немедленно пристегнуться. Многим пассажирам было плохо, стюардессы разносили пакеты.

– Матвей, ты меня любишь? – Мне захотелось признания в самый неподходящий момент.

– Люблю, – буркнул Матвей, дав понять, что думать о любви ему сейчас хочется меньше всего на свете.

Когда нам велели вновь обхватить голову руками, пригнув её к коленям, мы не знали, что уже перед самым приземлением экипаж утратил контроль над машиной. Слёзы текли по моим щекам, живот сводило от страха, девушку справа рвало.

Лётчики, как могли, пытались остановить падение и сажали самолёт вслепую. Послышались страшный грохот, нечеловеческие крики и дикий свист. Меня ударило о переднее кресло и оглушило. Было такое чувство, что треснул металл. Паника усилилась. Некоторые кресла сорвало с мест, погас свет, разбились окна, самолёт во что-то врезался. Раздался взрыв, грохот, начался пожар. Послышались вопли ужаса, стоны и крики о помощи тех, кто остался жив.

Увидев окровавленную и, скорее всего, мёртвую девушку в проходе, я закричала от ужаса, у меня из носа хлынула кровь. Я с трудом осознавала, что нахожусь в эпицентре кошмара, и поняла, что, в отличие от других пассажиров, просто чудом осталась жива. Салон был полон дыма. Те, кто остался жив и не потерял сознание, смогли сохранить самообладание и искали выход из самолета.

В момент крушения сидящего неподалеку от меня пожилого мужчину выбросило в проход на металлический пол. Он сильно ударился головой, корчился в невероятных муках, просил о помощи и непрерывно твердил, что у него сломаны рёбра. Рядом билась в припадке больная эпилепсией пассажирка, лежал ребёнок с переломами, лишённый способности двигаться.

– Я не хочу умирать… Не хочу… – слышались сзади чьи-то стоны.

А затем начались хаос и жуткая давка. Оставшиеся в живых нашли аварийный выход, образовалась очередь. Все толкались, глотали дым и пытались выбраться наружу.

У горящего самолёта нас ждали пожарные машины, «Скорая помощь» и спасатели, которые пытались сделать всё возможное, чтобы вытащить людей живыми из чёрных клубов дыма. Окровавленные и обожжённые люди выпрыгивали из горящего самолёта на конструкцию наподобие надувного батута. Спасатели принимали их и сразу провожали к машинам «Скорой помощи».

Из-за дыма вообще ничего не было видно. Заметив, что Матвей потерял сознание от страшного удара по голове, я попыталась освободиться от ремня, но замок, как назло, заело. Тогда я расстегнула ремень Матвея и стала трясти его за плечи.

– Матвей, миленький, приди в себя. Нужно выбираться! Иначе сгорим! Матвей! Матвей, очнись. Умоляю тебя, очнись, – уговаривала я.

Матвей словно услышал мои слова и открыл глаза.

– Аня, что происходит?

– Мы упали.

– Мы живы?

– Если мы с тобой разговариваем, значит, живы, – говорила я, задыхаясь от дыма. – Мы с тобой в рубашках родились, если, конечно, сможем отсюда выбраться и не сгорим.

– У тебя лицо окровавлено. Из носа кровь течёт.

– Нос сломан. – Я сплевывала кровь и чувствовала, что у меня не только сломан нос, но и рот похож на зияющую рану. – Матвей, нужно выбираться, а то будет поздно. Такая давка.

Матвей встал, закашлялся от дыма и, нагнувшись ко мне, схватил меня за руку.

– Пошли, а то сгорим к чёртовой матери.

– Я не могу. У меня ремень заело.

– Что делать?! – запаниковал Матвей и вновь закашлялся от едкого дыма. – У тебя есть что-нибудь острое ремень разрезать?

– Нет. Кто сейчас разрешает проносить острое в самолет? Матвей, ну сделай же что-нибудь. Помоги мне освободиться.

В этот момент недалеко от нас полыхнул столб огня. Проход к аварийному выходу был завален погибшими людьми и багажными сумками. Оставшиеся в живых пассажиры пробирались, перелезая через кресла, опрокидывая их так, чтобы они образовывали почти плоские площадки. Из-за сильнейшего задымления люди совершенно ничего не видели и пробирались к аварийному выходу на ощупь.

Где-то вдалеке у аварийного выхода раздавались команды стюардессы:

– Торопитесь!

Сквозь дым я уже не видела Матвея, но интуитивно схватила его за руку.

– Матвей, помоги. Вытащи меня из кресла!

– Аня, я жить хочу! – Увидев, что огненная стена уже совсем близко, он резко отдёрнул свою руку. – Извини! – Матвей бросился искать выход.

– Матвей! – кричала я, задыхаясь от дыма, мешая крики с громкими рыданиями. – Матвей, не бросай меня! Не бросай меня умирать!

– Анька, извини! – послышался вдалеке хриплый голос моего любимого мужчины.

– Матвей, не бросай меня!

– Ань, я жить хочу!

Из аварийного выхода люди прыгали ногами вперёд в чёрный круг. Им протягивали руки спасатели. Кого-то эвакуировали при помощи пожарной лестницы. Пожарные тушили самолёт. Из гидранта выплёскивались хлопья белой пены, пытаясь покрыть горящий самолёт слоем «снега». Недалеко от меня взывала о помощи женщина… Я не видела ее, задыхалась от дыма и с ужасом глядела на подступавшую огненную стену.

Я не знала, что в госпитале неподалёку от аэропорта уже начали работу по спасению раненых врачи и медсёстры. Врачи приступили к срочным операциям, а медсёстры раздавали обезболивающие средства. Те, кто остался в живых и не получил серьёзных повреждений, собрались в зале аэропорта. На некоторых тлела одежда. Пассажиры проклятого рейса пребывали в состоянии шока. Среди спасшихся пассажиров был и Матвей…

Но я не могла об этом знать. Я сгорела…