Электронная библиотека » Юлия Шилова » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 4 ноября 2013, 16:02


Автор книги: Юлия Шилова


Жанр: Остросюжетные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

В этот момент за окнами засверкали залпы салюта. Обрадованные гости восторженно захлопали в ладоши и поспешили на большую веранду, украшенную шарами, на распахнутые балконы. Саша схватил меня за руку и направился вместе со мной к балкону.

– Света, это в твою честь! Я же тебе говорил, что жизнь продолжается! Говорил, а ты мне не верила! Светка, ты видишь – жизнь продолжается! Продолжается, несмотря ни на что!

Притянув меня к себе как можно ближе, Саша поцеловал меня в шею на правах старого друга и радостно прокричал:

– Светка, а ведь мы с тобой все-таки счастливые! Согласись, что мы с тобой счастливые?! Потому что мы вместе, потому что мы знаем, что такое настоящая дружба, потому что есть Я и есть ТЫ, потому что на этом свете есть ЖЕНЩИНА, которая достойна неподдельного восхищения, и эта женщина – ТЫ!

– Мы вместе! – согласилась я с Александром и мысленно поблагодарила судьбу за тот подарок, который она преподнесла в один из нелегких периодов моей жизни. За человека, который мне бесконечно дорог и по-настоящему близок.

Повернув свою голову в сторону банкетного зала, я вздрогнула и чуть было не издала пронзительный крик.

– Света, ты только посмотри, какой салют! Ты только посмотри! – восторженно радовался увиденному Александр и не сводил глаз с безумно красивого неба.

Но я уже не видела красочного, сияющего неба. Я не слышала громких, восторженных криков. Я не понимала, о чем говорит мне Саша. Я смотрела на человека, стоящего перед входом на балкон, и ощущала, как все больше и больше сбивалось мое дыхание.

Вошедший мужчина был одет во все черное, он не сводил с меня своих пронзительных глаз. Это был человек из моего прошлого, а я всегда боялась своего прошлого… Это был человек, которого я уже не ждала. Я думала, что время убивает в нас жажду мщения, но я ошиблась. Глядя на этого человека, я понимала, как же сильно я ошиблась.

Он пришел. Он меня нашел. Он нашел меня в тот момент, когда я думала о том, что мне уже больше ничего не угрожает. Мне захотелось громко кричать, побыстрее выяснить, кто же его пустил, как он мог пройти на закрытую вечеринку, вход на которую строго по приглашениям?! Мне хотелось наказать тех, кто допустил подобное… Но я знала, что уже слишком поздно, потому что его никто и ничто не остановит. Этот человек слишком долго меня искал, именно поэтому его невозможно остановить. Он пришел сюда для того, чтобы меня убить, чтобы дать мне понять, что, как бы я ни хотела скрыть свое прошлое, у меня не получится это сделать. От прошлого невозможно убежать, потому что оно всегда вернется и напомнит о том, что настал час расплаты.

Я этого не ожидала. Я это не предусмотрела. Я не знала, как вести себя в подобной ситуации. Как вести себя тогда, когда ты понимаешь, что еще немного и тебя больше не будет?! Лицо мужчины оставалось в тени, но я бы узнала его в любом случае – настолько прочно память запечатлела черты этого лица. Я сказала сама себе: «…Ты расслабилась… Хотя правило всей твоей жизни состоит в том, что нельзя расслабляться. Но ты забылась и расслабилась…»

Я знала, что я должна что-то сделать, и одновременно понимала, что у меня на это нет времени. И Я УЛЫБНУЛАСЬ. Человек в черном опешил, НО Я УЛЫБНУЛАСЬ…

ГЛАВА 1

Как только администратор отдала мне мой паспорт, я тут же взяла протянутый мне ключ и пошла в направлении своего номера. Зайдя в номер, я бросила сумку на пол и первым делом вышла на балкон для того, чтобы оглядеть местность. Несмотря на то что я сняла гостиницу подешевле, на самой окраине, из окон на меня смотрела Москва. Та самая Москва, которой я всегда бредила, о которой мечтала с самого детства. Мне всегда казалось, что Москва – это город приезжих и что приезжие нужны ей, как свежая кровь.

Перед глазами почему-то возник образ моей матери, для которой мой отъезд обернулся настоящей трагедией, бессонными ночами и горькими слезами. Я вспомнила, как противился моему отъезду отец. Он посадил меня перед собой и пытался доказать мне, что я еду туда, где никому не нужна, и что в этом большом и бездушном городе меня никто не ждет.

– Что ты скажешь, дочка, когда приедешь в эту чужую Москву?! – гневался мой родитель. – Здрасте, я приехала?!

– Так и скажу, – дерзко сказала я. – Выйду на перрон и скажу: «Здрасте, я приехала!»

– А тебе скажут, что ты тут никому не нужна, что Москва не резиновая: все в ней не поместятся.

– Москва резиновая, – стояла я на своем и мысленно сопоставляла свои размеры и размеры этого города. – Я худенькая и не займу в ней много места. На крайний случай она немного подвинется.

– Кто подвинется-то? – непонимающе смотрел на меня мой родитель и крутил пальцем у виска, давая мне понять, что я сумасшедшая.

– Москва, – как ни в чем не бывало отвечала я и делала все возможное, чтобы прекратить разговор на данную тему, но разгневанный родитель был непреклонен.

– Ну ты, дочка, даешь. Москву решила подвинуть?

– Но я же не сильно, а самую малость. И то, только в том случае, если она не захочет меня принять.

– Если все в Москву поедут, то кто тогда будет жить в провинции?

– Ты и мама. – Я не смогла выдержать пристального родительского взгляда и опустила глаза. – Многим нравится жить в провинции. Все в Москву все равно никогда не поедут: многие ее на дух не переносят.

– А ты, значит, любишь Москву?

– Еще как! – честно призналась я.

– И в кого ты такая пошла, непонятно. У всех дети как дети…

– А какие у всех дети?

– Звезд с неба не хватают, потому что у них с головой все в порядке. Они живут в реальности и рассуждают реально.

– Значит, я живу не так, как все, и с головой у меня не в порядке. Но я все равно хочу поехать в Москву и достать звезду с неба.

Мой отец убеждал меня в том, что все провинциальные девчонки едут в Москву для того, чтобы поступить в театральный, а когда понимают, что они слишком переоценили свои возможности, то сразу идут на панель. Отец кричал, что он растил меня не для того, чтобы я торговала собой, и что про таких покорительниц столицы, как я, говорят всего одну-единственную фразу: «Танки грязи не боятся». Папа кричал и говорил, что во всем виновата мать, потому что она неправильно меня воспитала, мол, я не от мира сего. Мама плакала и просила меня остаться… Она говорила, что Москва сделает меня несчастной, выжмет из меня все соки и даст мне хорошего пинка под зад.

Я почувствовала, что от этих воспоминаний у меня довольно сильно защемило сердце, а на душе стало по-особому скверно. Мне было жалко мать, которая всячески пыталась меня остановить, но так и не смогла этого сделать. Отец вообще перед отъездом назвал меня шлюхой и, проведя несколько часов в обществе бутылки с самогонкой, даже не вышел в коридор для того, чтобы со мной попрощаться.

– Вот видишь, до чего ты отца довела, – укоризненно говорила мать, провожая меня в дальний путь. – Ведь сопьется же совсем.

– Я здесь ни при чем. Вспомни хотя бы один день, когда он не пил.

– Значит, еще больше пить будет.

– Больше уже некуда.

Я родилась в обыкновенной рабочей семье, где отец довольно часто прикладывался к бутылке и мог запросто поколотить мать. Все мое детство и юношеские годы прошли в российской глубинке, где местные жители не хватают звезд с неба, довольствуются тем, что есть, и живут своей тихой, спокойной и размеренной жизнью, даже не задумываясь о том, что где-то есть лучшая и более достойная жизнь. Именно поэтому мне всегда хотелось уехать из своих родных мест, встать на новый социальный уровень, зажить другой, более интересной, насыщенной жизнью, доказав своим землякам, что я чего-то стою.

…Не удержавшись, я быстро достала из сумки бутылку шампанского, откупорила ее, громко выстрелив пробкой, взяла со стола бокал и наполнила его до самых краев. Затем вновь вернулась на балкон и торжественно подняла бокал.

– Здравствуй, златоглавая! Ты не ждала, а я приехала. Примешь?

Заранее зная, что Москва мне ничего не ответит, я улыбнулась и принялась за свой любимый напиток.

– Значит, не примешь, – начала я размышлять вслух. – А я и не рассчитывала на твое гостеприимство. Я знала, что мне придется брать тебя измором. Как бы ты ни хотела, но ты от меня вряд ли отвертишься. Я знаю, что во мне живет особый дух авантюризма. Я не из тех, кто проводит свою жизнь в ожидании. Я сразу ставлю тебя в известность: у меня слишком большой аппетит к жизни. Да и вообще я не страдаю отсутствием других аппетитов. Быть может, ты надо мной посмеешься, но я хочу очень многого и все сразу. Смейся, смейся, но придет время и настанет тот день, когда ты перестанешь смеяться. Тебе захочется меня поближе узнать и подружиться со мной.

Этой ночью я не спала. Я размышляла и перебирала в голове всевозможные варианты, каким образом мне можно остаться в Москве. Самое главное – поступить в театральный институт, о котором я так долго мечтала, и найти работу. В моей голове, прямо по пунктам, созревал стратегический план по захвату столицы. Диплом еще никому не мешал, впрочем, как и профессия актера кино и театра. Если я поступлю в институт, то мне будет предоставлено общежитие, а это значит, не нужно будет снимать квартиру, что, в общем-то, недешево. Я знала, что придет время и у меня обязательно будет московская прописка. И прописка, и нужное количество денег. Все это обязательно у меня будет, но не сейчас: еще слишком рано. Ведь и Москва не сразу строилась. Сейчас – институт, работа и знакомство с нужными людьми. Я неправильно выразилась: не знакомство с нужными людьми, а дружба. Я представляла то время, когда я стану леди до кончиков ногтей. Буду сражать всех своим эпатажем, роскошно одеваться и жеманно себя вести. Для этого мне будет просто необходимо пройти курсы этикета. Без руки профессионала у меня это вряд ли получится. Я себя сделаю, перекрою и сотворю тот образ, который будет великолепно вписываться в рамки моей будущей жизни. Единственное, что я никогда в себе не трону, – так это свою провинциальную непосредственность. Это – моя изюминка, и я не собираюсь от нее избавляться. Помимо прочих задач мне не мешало бы найти постоянного молодого человека. Как-никак, а я одна в незнакомом и чужом городе. Сильное мужское плечо еще никому не мешало, особенно если бы у этого плеча была московская прописка.

Я уснула только к утру и, проспав всего несколько часов, встала как можно раньше. Вскочив с кровати, я подошла к зеркалу и принялась приводить себя в порядок. Затем улыбнулась своему отражению и попыталась войти в придуманный мною образ. Мне хотелось стать кокетливой, сексапильной девушкой с загадочным блеском в глазах. Сделав милое личико, я подмигнула своему отражению и произнесла с особым вызовом в голосе:

– У меня все получится!

Но, увы, не получилось. В этот день мне пришлось столкнуться с суровой реальностью и понять, что одни амбиции еще ничего не стоят. Я вылетела на первом же туре при поступлении в театральный институт. Мне было больно осознать то, что я не прошла даже один-единственный тур и срезалась на чтении стихов и басен. Я изучала вывешенные списки тех, кто прошел первый тур, и, не находя в них своей фамилии, нервно кусала нижнюю губу и чувствовала, как по моим глазам текут слезы. Мне хотелось кричать, что комиссия была ко мне просто несправедлива, что я растерялась, что прошли только те, кто шел по блату. Я была уверена, что комиссия была настроена против меня потому, что я приезжая и хочу занять место в студенческом общежитии, которое и без того переполнено. Когда я читала свои стихи, на меня мало кто обращал внимание. Преподаватели почему-то шептались, говорили на отвлеченные темы, смотрели на часы и обсуждали тех, кто уже прошел.

– Не сдала?

Подняв глаза, я посмотрела на стоящего рядом со мной пожилого мужчину и всхлипнула, словно маленькая девочка, которой не купили понравившуюся ей игрушку.

– Не прошла.

– А слезы почему?

– Потому что засудили.

– Что значит засудили? Ты хочешь сказать, что у тебя необыкновенный талант, который никто не оценил?

– У меня есть способности, – вытерла я платком слезы. – Просто их никто не заметил.

– Странно, а мне кажется, что тут сидят профессионалы.

– Если бы тут сидели профессионалы, то я бы уже готовилась ко второму туру.

Мужчина улыбнулся и посмотрел на меня заинтересованным взглядом.

– А у тебя с чувством юмора все в порядке. Мне нравятся люди, которые умеют достойно принимать поражение и шутить даже тогда, когда им приходится тяжело.

– А я и не шучу, я говорю правду. Если бы я только знала, что в таком приличном институте сидит целая комиссия бездарей, которая мой талант рассмотреть не может, я бы и шагу сюда не ступила. Зачем терять впустую время и нервы?! Я-то смогу без этого проклятого института, а вот каково будет этому институту без меня, даже страшно подумать! Кого он выпустит из своих стен? А ведь я смогла бы сыграть что-нибудь стоящее. Я смогла бы проснуться знаменитой.

Мужчина громко рассмеялся и поправил свои очки.

– Правильный подход к жизни. Деточка, да тебе повезло.

– В чем?

– В том, что бог миловал тебя от этой профессии. Ты думаешь, у всех актрис завидная жизнь?

– А что плохого в их жизни? Слава, признание, поклонники.

– Тебе это только кажется. Быть актрисой – жутко утомительная работа. Все хотят быть звездами, но далеко не каждая актриса становится звездой. Большинство из них до самой пенсии играют в массовках и ведут нищенское существование. Одна моя знакомая десять лет играет березку.

– Какую березку?

– Обыкновенную березку. Дерево такое.

– Понимаю, что это не кактус, – натянуто улыбнулась я.

– Ну вот, а ты, оказывается, улыбаться умеешь. Так вот, насчет березки…

– Действительно, что там насчет березки?

– Моя знакомая играет эту самую березку уже десять лет.

– Это я уже поняла.

– Да ничего ты не поняла. Десять лет она выходит на сцену в неудобном костюме с тяжелыми ветками на голове и стоит так около двух часов. Ты только представь, что такое десять лет…

– И что, вообще ничего не говорит?

– У нее есть всего одна незначительная фраза, и то в самом конце спектакля.

– Я бы тоже сейчас на первых порах березой где-нибудь постояла. – Странно, но от моих слез не осталось даже следа.

– Деточка, можно остаться стоять березой не только на первых порах, но и всю оставшуюся жизнь. Тот, кто играет годами березу, вряд ли когда-нибудь сыграет в «Чайке».

– А в этом я в корне не согласна.

– Почему?

– Курочка клюет по зернышку.

– Согласен, только зернышко разным бывает. И не забывай, что на роль той же березки претендуют и другие девушки, которые будут злобно шипеть за твоей спиной и ставить тебе подножки. Ты выбрала не самую лучшую профессию. Добиваются славы лишь единицы, а все остальные смешиваются с серой массой, в которой просто невозможно раскрыть свои творческие способности.

– Быть может, вы и правы, но мне тяжело расстаться с мечтой всей своей жизни. Я так не отступлюсь – я не умею проигрывать.

Мужчина оглядел меня с ног до головы и рассмеялся.

– Деточка, я когда тебя увидел, то сразу понял, что ты не местная. Такая молоденькая, провинциальная амбициозная акула, которая в первый же день сломала свои зубки о московскую действительность. Откуда ты, лапушка?

– Издалека.

– И все же, откуда?

– Название вам все равно ничего не скажет.

– А может, и скажет. Я неплохо знаю русскую провинцию.

– Поселок Широкая Речка, слышали про такой?

– Ни про Широкую речку, ни про узкую не слышал.

– Вот и я про то же. Кстати, а откуда вы узнали, что я не местная? У меня что, это на лбу написано? Или вы сказали это потому, что сюда местные редко поступают? В основном в артистки метят только приезжие?

– На лбу у тебя ничего не написано, а в артистки лезут все, кому не лень. Я провинциалок сразу вижу. У меня это профессиональное.

Внимательно посмотрев мужчине в глаза, я сделала шаг в сторону от списка, висящего на стене, и осторожно спросила:

– Простите, а вы кто?

– Я тут работаю, – все так же спокойно ответил мужчина.

– Кем?

– Преподавателем.

– Вы это серьезно?

– А разве похоже, что я шучу?

– А почему вас не было в комиссии? Я вас там не видела.

– Потому что не все преподаватели сидят в комиссии. У многих есть дела поважнее. Если нас всех посадить в приемную комиссию, то совершенно непонятно, кто же будет заниматься текущими делами института.

– Тоже верно.

Осознание того, что мужчина работает в институте, в который я только что не поступила, подействовало на меня должным образом. Я посмотрела на него растерянным взглядом и принялась соображать, как мне вести себя дальше. Передо мной стоял человек, который при желании мог бы оказать мне хоть какую-то посильную помощь, но я не могла представить, чем бы я могла его заинтересовать, как мне убедить его в том, что я не так бездарна, как оценила меня комиссия?

– Детка, а ты мне нравишься, – неожиданно сказал мужчина. – Странно, почему тебя не заметили. Хотя это часто бывает. Редко кто поступает с первого раза. Все можно исправить.

Мне показалось, что мужчина читает мои мысли вслух, и от этого я растерялась еще больше.

– Как это можно исправить? Вы хотите мне помочь?

– Я готов тебе посодействовать. Мы можем обсудить твои проблемы, но только не в стенах этого института.

– А где?

– Я приглашаю тебя к себе в гости.

– В гости?!

– Да, а почему в твоих глазах я вижу удивление?

– Я даже не знаю, что и сказать…

– Я тут живу недалеко. Мне показалось, что нам есть о чем поговорить.

– Вы приглашаете меня к себе домой?

– А у тебя есть комплексы по этому поводу?

– Я к этому как-то не готова… Мне кажется, что подобные вопросы не должны обсуждаться у вас дома. Где угодно, но только не дома – это не совсем прилично.

– Ты меня боишься, что ли? – в глазах мужчины появилась насмешка.

– Вот еще!

– Тогда в чем дело? Заметь, я пригласил тебя в гости. Это предложение безобидно. Я же не позвал тебя в свою кровать, а предложил попить чай на моей кухне, поговорить о театральной жизни и о моем друге режиссере, который снимает один интересный фильм. Он как раз ищет девушку, похожую на тебя.

– Вы хотите сказать, что я могла бы сняться в кино? – От нахлынувшего на меня возбуждения я ощутила, как пол закачался под ногами.

– Если это заинтересует и тебя, и моего знакомого режиссера, то почему бы и нет? Большинство актрис начинали свой творческий путь подобным образом. На улице к ним подходила какая-нибудь серьезная тетенька и задавала один и тот же вопрос: «Девушка, а вы бы не хотели попробовать сняться в кино?»

– Но ведь вы же не серьезная тетенька?

– Я серьезный мужчина. В серьезности моих намерений ты можешь убедиться в дальнейшем. А что касается этого института, то ты поступишь в него на следующий год. Я протолкну тебя на подготовительное отделение и договорюсь со своими коллегами: они могли бы давать тебе уроки актерского мастерства. Я могу многое для тебя сделать. Намного больше, чем ты можешь себе представить.

– Это было бы замечательно. – Я стояла и не могла понять, где нахожусь – в реальности или во сне, полном пустых надежд и обещаний.

Москва решила надо мной сжалиться и подкинула мне этого старикашку, готового бросить к моим ногам целый мир? Правда, пока только на словах. По крайней мере он производит впечатление интеллигентного человека. Хотя, если быть откровенной, мне кажется, что интеллигентные люди не приглашают к себе домой незнакомую девушку под предлогом попить с ней чаю. Странно все это.

– Правда, мне нечем платить, – тут же продолжила я свою мысль. – Но это не беда. Я не белоручка. Я привыкла работать. Если я буду учиться на подготовительном отделении, то сразу пойду на работу. Я готова трудиться и днем и ночью, только бы платить репетиторам.

– Не думай о деньгах, – отрицательно замахал головой мужчина.

– Как же мне о них не думать? Я же прекрасно понимаю, что никто не будет заниматься со мной бесплатно.

– Голубушка, думать о деньгах – не женское дело. Предоставь это нам, мужчинам.

Я улыбнулась и произнесла то, что давно вертелось у меня на языке:

– Знаете, я не очень-то рассчитываю на чье-либо покровительство, потому что всегда привыкла думать сама за себя. Для того чтобы оплачивать свою учебу, я готова выполнять любую работу: мыть полы, подметать улицы. Спасибо за ваше обнадеживающее предложение, но я хочу вас сразу поставить перед фактом: интим между нами однозначно исключен. За любую предложенную вами помощь я своим телом расплачиваться не собираюсь. Я приехала в Москву, чтобы завоевать ее, и торговля своим телом в мои планы не входит.

Мужчина рассмеялся и вновь поправил свои очки.

– Голубушка! Если ты думаешь, что я охотник за телами малолетних девиц, то ты глубоко ошибаешься. Я уже далеко не в том возрасте, чтобы заниматься подобными вещами. Оставь свое юное тело для тех, кому оно действительно нужно. Мне оно без надобности – мне нужен твой талант. Я не настаиваю. Если ты думаешь, что сможешь добиться желаемого без меня, то флаг тебе в руки. Я всего лишь увидел в тебе будущую звезду. Не смею тебя задерживать, дерзай. Возможно, твоя провинциальная непосредственность заинтересует не только меня, но и кого-то еще.

Мужчина театрально откланялся и собрался уходить. Я тут же поняла, что мне не каждый день делают подобные предложения, и бросилась следом за ним.

– Стойте. Вы меня неправильно поняли.

– Я все понял, – резко ответил мужчина.

– Просто сейчас такое время…

– Какое сейчас время?

– Аферистов полно, – вновь не сдержалась я.

– Ты хочешь сказать, что я похож на одного из них? – голос незнакомца стал каким-то злым и раздраженным.

– Да разве вас разберешь? В любом случае я не хотела вас обидеть.

– Ты хочешь, чтобы я предъявил тебе документы, и ты убедилась, что я здесь работаю? Хорошо, я их предъявлю – за мной дело не станет. Только в следующем году не сокрушайся по поводу того, что не поступила в институт, и не рассчитывай на мою помощь.

Мужчина торопливо полез в свой карман для того, чтобы найти какие-то документы, но в этот момент рядом с ним остановился молодой симпатичный мужчина и дружелюбно пожал ему руку:

– Петр Степанович, а вы завтра будете на кафедре, а то у меня к вам будет небольшая просьба?

– Завтра, конечно, буду. Что-то серьезное?

– Дело деликатное: на сегодняшнем экзамене моя племянница срезалась. Сами знаете, как это бывает: разволновалась. А ведь девчонка талантливая. Она сейчас выбежала – лица на ней нет. Вы бы ее завтра посмотрели. Быть может, еще можно что-то сделать. Или, может, хоть на подготовительные курсы есть возможность поступить? Девочка в таком стрессовом состоянии, что даже страшно становится – как бы руки на себя не наложила. Петр Степанович, помогите! Я в долгу не останусь, вы же меня знаете, столько лет работаем вместе.

– А что же вы ко мне раньше не подошли и не сказали, что ваша племянница поступает? Я бы дал указание комиссии обратить на нее особое внимание.

– Думали, поступим своими силами…

– Своими силами мало у кого получается. Неужели она настолько эмоциональная барышня, что из-за провала руки на себя наложить хочет?

– Эмоциональнее, чем можно себе представить.

– А впрочем, в наш институт другие и не поступают. В этом году вряд ли получится что-то сделать. Слишком поздно. Уже списки вывешены. Даже места, оставленные для отличников подготовительных курсов, все распределены. А вот с подготовительными курсами помогу. Кстати, на нашу кафедру требуется секретарь. Есть такая вакансия для своих. Тоже неплохо, год будет готовиться, секретарем поработает, познакомится поближе с преподавателями, узнает институтскую кухню изнутри. В общем, приводите ее завтра к трем часам ко мне на кафедру. Я с ней побеседую. Надеюсь, она до завтрашнего дня руки на себя не наложит?

– Я ее сейчас же найду и не буду глаз с нее спускать. Петр Степанович, вы не представляете, как я вам благодарен.

– Рано еще благодарить. Вот когда помогу – тогда другое дело. Значит, до завтра.

– До завтра.

Не обращая на меня никакого внимания, Петр Степанович развернулся на сто восемьдесят градусов и направился к выходу. Простояв, словно вкопанная, несколько секунд, я бросилась следом за ним и быстро заговорила:

– Петр Степанович, а почему вы мне сразу не сказали о том, что вы – завкафедрой?

– Девушка, отойдите, пожалуйста, от афериста, – как-то небрежно бросил он.

– Я беру свои слова обратно. Просто, вы могли бы сразу представиться.

– С какой стати? Меня здесь и так все знают, – в голосе мужчины послышались раздраженные, враждебные нотки, которые не предвещали ничего хорошего.

– Но ведь абитуриенты не знают, а я абитуриентка. Значит, мне простительно.

– А абитуриентам и необязательно меня знать. Они узнают меня тогда, когда станут студентами. Если, конечно, они ими станут.

Я старалась не отставать от мужчины ни на шаг и сбивчиво говорила:

– Поймите меня правильно. Я приезжая, первый раз в Москве.

– Это песню я каждый день слышу. «Мы сами не местные. Мы приехали издалека», – язвительно произнес он и пошел дальше.

– Так говорят, когда денег просят, а я у вас ничего не прошу.

– А что же ты тогда за мной идешь?

Я не смутилась, несмотря на то что этот вопрос был задан крайне недоброжелательно.

– Я вообще ничего не прошу. Я просить не умею. Я просто хотела извиниться.

– За что?

– За то, что я подумала, что вы аферист.

– Значит, теперь ты меня аферистом не считаешь?

– Нет, – замотала я головой.

– Быстро же меняется твое мнение!

– В этой Москве голова кругом идет. Можно сказать, что на каждом углу поджидает опасность. Я как только шагнула на московскую землю, сразу принялась искать гостиницу. Зашла в первую попавшуюся гостиницу, а там мест нет. В холле стоит один солидный мужчина и, видя мое расстройство, предлагает мне переночевать у него в номере. Говорит, мол, не беда. Все мы люди. В тесноте, да не в обиде. Он в номере один, а места много. Ну я, по своей наивности, в номер к нему пошла. Иду и думаю: надо же какой человек добрый, так ко мне по-отечески отнесся. Сейчас таких людей мало, но хорошо, что они еще есть. Я еще говорю, что ему за полномера суточные платить буду, а он отнекивается и заявляет, что ничего ему не надо. Я в номер пришла, а там всего одна кровать. Стою, как вкопанная, и спрашиваю: «А где мне спать-то?» А этот тип в лице изменился и сказал, что мы запросто можем уместиться на одной кровати. Меня как молнией шарахнуло. Вы можете себе эту картинку представить? Разве два незнакомых человека могут лечь спать на одной кровати? Он усмехнулся и сказал, чтобы я прекратила пургу гнать. Так и сказал. Мол, ночуй в номере и плати натурой, тогда никто внакладе не останется. Мне так обидно за себя и больно стало, ведь я думала, что у него сострадание заиграло, а оказалось, у него просто похоть разыгралась. Я же не похожа на девушку легкого поведения, почему он решил так со мной поступить? Я ведь и повода ему не давала… Просто расстроилась, что ночевать негде, а он сразу решил извлечь из этого выгоду. Вот так здесь на безвыходном положении других людей наживаются. Я сумку схватила и бегом из этого номера, а мужчина мне вслед давай кричать, что Москва меня уму-разуму научит. Обозвал дурой деревенской и спросил, из какой деревни я приехала. Так и состоялось мое первое знакомство с Москвой. На душе такой неприятный осадок остался, будто меня хотели извалять в грязи. Хорошо, что в другой гостинице места были и я осталась там на ночлег. Я после этого с людьми поосторожнее стала. Поняла, что тех, кто искренне хотел бы мне помочь, почти нет. Вокруг только те, кто искренне хотел бы мной воспользоваться. Петр Степанович, да остановитесь же вы, наконец. Я же вам объяснила, что совсем недавно я чуть было не вляпалась в неприятную историю. Теперь вы понимаете, почему я отнеслась к вам с таким недоверием?

Мужчина остановился и от души рассмеялся.

– Я что-то смешное рассказала?

– Ну да, историю про хлебосольного и гостеприимного мужичка, который предложил тебе переночевать у него в номере.

– А разве это смешно? Мне вот, например, плакать хотелось.

– А мне – смеяться. Детка, ты не сказала мне, как тебя зовут?

– Светлана.

– Светлана, а не попить бы нам с тобой чайку?

– Где?

– У меня дома. Я же сказал, что тут недалеко живу.

– С удовольствием, – сказала я и вышла следом за мужчиной из института.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации