Текст книги "Нечего терять, или Мужчину делает женщина"

Юлия Шилова
Нечего терять, или Мужчину делает женщина

© Ю.В. Шилова, 2014

© ООО «Издательство АСТ», 2014

От автора

Дорогие мои друзья, я очень-очень рада встретиться с вами вновь! Мне так приятно, что вы держите в руках эту замечательную книгу!

В своих письмах довольно часто вы задаете мне один и тот же вопрос: как отличить мои новые книги от тех, которые были изданы несколько лет назад, ведь теперь у них другие названия? Это очень просто. На новых книгах написано: НОВИНКА. На книгах, вышедших ранее: НОВАЯ ЖИЗНЬ ЛЮБИМОЙ КНИГИ. Поэтому просто будьте внимательны.

Я бесконечно благодарна читателям, которые коллекционируют мои книги в разных обложках и имеют полное собрание. Для меня это большая честь и показатель того, что я нужна и любима. Переизданные книги заново отредактированы, а у меня появилась потрясающая возможность внести дополнения и новые размышления. Теперь я отвечаю на ваши вопросы в конце книги, рассказываю, что происходит в моей творческой жизни, да и просто делюсь тем, что у меня на душе. Для меня всегда важен диалог с читателем.

На этот раз я представляю на ваш суд роман «Нечего терять, или Мужчину делает женщина», ранее издававшийся под названием «Предсмертное желание, или Поворот судьбы». Думаю, он обязательно понравится тем, кто будет читать его впервые, а если кто-то захочет перечитать роман заново, я уверена, ему будет безумно интересно пережить все события еще раз. Искренне надеюсь, что она ни в коем случае вас не разочарует и придётся по душе.

Спасибо за ваше понимание, любовь к моему творчеству, за то, что все эти годы мы вместе. Я рада, что многие согласились: мои переиздания представляют ничуть не меньшую ценность, чем новинки, которые только что вышли из-под моего пера. Спасибо, что вы помогли мне подарить этому роману новую жизнь. Если вы взяли в руки книгу, значит, вы со мной во всех моих начинаниях. Мне сейчас, как никогда, необходима ваша поддержка…

Итак, устраивайтесь поудобнее, наливайте себе чашечку вкусного чая и разрешите мне пожелать вам приятного чтения. А я ни в коем случае вас не покину. Я буду рядом. Мне самой интересно, какие события происходят в этом романе, какие интриги и страсти там разгораются. Признаться честно, мне вообще не хочется с вами расставаться, но после того, как вы перевернете последнюю страницу, увы, придется. Но разлука будет недолгой, обязательно последует скорая встреча, и она произойдёт сразу, как только вы возьмёте в руки мою новую книгу. Вы не представляете, как много мне хочется вам рассказать, как многим поделиться. Только бы хватило сил, здоровья и времени. Мне слишком дорого общение с вами.

Я благодарна вам за любовь, неоценимую сопричастность, за дружбу, за то, что наша с вами любовь так созвучна.

Заходите на мой новый официальный сайт: www.юлия-шилова. рф.

Вы можете попасть на него и с моего старого, уже закрытого сайта: www.shilova.ast.ru.

На сайте я с огромным удовольствием общаюсь со своими поклонниками. Если вы ещё не с нами, то обязательно присоединяйтесь! Мы очень ждём. На форуме моего сайта мы делимся радостями, горестями, переживаниями и протягиваем друг другу руку помощи. МЫ СЕМЬЯ. У нас собрались самые красивые, самые прекрасные и просто потрясающие люди, от которых идут свет и тепло. Приходите! Не пожалеете! Я буду ждать…

Не забывайте, что поменялся мой почтовый ящик для ваших писем:

129085, Москва, абонентский ящик 30.

До встречи в следующей книге.

Я приложу все усилия для того, чтобы она состоялась как можно скорее!

Любящий вас автор, Юлия Шилова.

Глава 1

Я припудрила нос и подкрасила губы. В очередной раз посмотрела на свое отражение, всхлипнула и смахнула слезинку. У меня красивое лицо, быть может, даже слишком… Роскошные черные волосы, бархатистая нежная кожа… Я не хотела верить, что спустя какое-то время я потеряю свою притягательную красоту.

– Ну что ты опять крутишься у зеркала? – донесся до меня раздраженный голос мужа. – Вбила себе в голову, что неизлечимо больна. Меня уже трясет от твоего зареванного вида. Тебе не онколог нужен, а психиатр. Может, он вправит тебе мозги.

– Мне ничего не нужно вправлять! – возмутилась я. – Ну почему ты не хочешь поверить, что я очень больна?! Я болею, Андрей, пойми… Я очень больна…

– Ерунда! Такие, как ты, не болеют. Такие живут долго и умирают только от старости.

– Это совсем не смешно. Тебе не кажется, что ты очень жесток?

– Наверное, ты просто не видела жестоких мужчин. Я по сравнению с ними просто ангел.

– Ты никогда не был ангелом. Никогда. Мы живем с тобой уже шестой год, и с каждым годом ты становишься все хуже и хуже.

– Не нравится – ищи другого. Я никогда тебя не держал! Никогда! И не разыгрывай драму. Ты совершенно здоровая и сильная женщина! Ты же на больную совсем не похожа!

– Спасибо тебе, Андрей, – безжизненно произнесла я и опустилась в кресло.

– За что?

– За то, что ты такой чуткий, добрый. Такой человечный. Спасибо за моральную поддержку.

Я чувствовала, что в любой момент могу сорваться на крик.

– Решила съязвить? Что ж, у тебя это хорошо получается. Если бы ты только знала, как я от тебя устал.

Андрей вышел в коридор и принялся обуваться. Я бросилась следом и загородила дверь:

– Андрюш, ты куда?

– Какая тебе разница?

– Как это какая разница? Я же твоя жена.

– Ну и что?

– Как это – ну и что?! Я должна знать, куда ты собрался.

– Я ухожу по своим делам.

– По каким еще делам? Ты говорил, что сегодня свободен и обещал съездить со мной в больницу. Ты же знаешь, как я боюсь. Мне нужно, чтобы ты был рядом.

– Извини, дорогая, но у меня появились неотложные дела. Будь хорошей девочкой, не втягивай меня в эту малоприятную историю.

– Андрюшенька, не уходи! – взмолилась я, пытаясь держать себя в руках.

– Вика, ради бога, не устраивай истерик. Дай пройти, – равнодушно бросил он.

– Ты можешь просто так взять и уйти? Оставишь меня в таком состоянии одну? Челноков, ты редкая сволочь.

– Вместо того чтобы меня стыдить и мотаться по больницам, занялась бы лучше собой и хоть немного скинула вес. Ты стала похожа на вечно ноющую жирную корову.

– Ты всегда был щедр на комплименты, – прошипела я.

– Плевать мне на то, что ты думаешь.

– В последнее время ты слишком часто плюешь. Неужели тебе так нравится делать мне больно? Мне нет необходимости худеть, у меня прекрасное тело.

– Вика, отойди от двери, – повторил он, будто не слыша моих слов.

– А если не отойду?

– Тогда мне придется тебя отодвинуть.

Я отошла от двери и медленно опустилась на пол. Я надеялась, что муж сейчас сядет рядом, крепко обнимет за плечи, успокоит, а я, конечно же, растаю и прощу ему все на свете. Главное, что он рядом… Потом мы поедем в больницу, он будет держать меня за руку, и мне не будет страшно. Но он даже не посмотрел и, громко хлопнув дверью, ушел. Я обхватила колени руками и дала себе волю – заревела.

Мне всегда хотелось верить в то, что он меня любит. Ну хотя бы самую малость. Однако жизнь постоянно доказывала обратное. Я никогда не чувствовала себя любимой. Теперь, когда узнала о своей страшной болезни, было особенно одиноко. С каждым днем мне становится хуже и хуже. Лимфогранулематоз… Господи, какое ужасное название! И не выговоришь. Правда, диагноз еще под вопросом, но если он подтвердится… Заболевание лимфатической системы. С этим живут недолго. Боже мой… И самый близкий, родной человек даже слышать не хочет о твоей болезни! Так хочется быть любимой. Просто хочется, и все. Говорят, чтобы быть любимой, нужно говорить не о том, что занимает тебя, а о том, что занимает любимого. Я всегда внимательно слушала своего мужа, была просто искусной слушательницей. Он никогда не вникал в мои переживания, говорил только о себе. В любви мужчина стремится не к войне, а к миру. Понимая это, я всегда была нежной и кроткой. Ведь ничто так не выводит мужчину из себя, как агрессивность женщины. Амазонок обожествляют, но не обожают.

Я вытерла слезы, с трудом встала с пола и вновь подошла к зеркалу. И все же, несмотря ни на что, я чертовски красива! Только вот на сколько хватит моей красоты?

Я даже не помню, как все это началось. Слабость, головокружение, небольшая температура, непонятные растущие уплотнения под мышками… А затем ужасная потливость, резкий отвратительный запах. Этот запах преследовал меня, как ни пыталась я избавиться от него.

Я знала, что больна, но не хотела верить, что возможен такой диагноз. Бесконечные анализы, душные врачебные коридоры, жуткие очереди… И вот теперь – только душевная боль и удручающее одиночество. Если бы мой муж меня любил, было бы немного легче. У нас двоих было бы ровно в два раза больше сил, мы смогли бы скрутить черту рога и победить болезнь. Так хотелось почувствовать рядом сильное мужское плечо, хоть какую-то поддержку.

Все пять лет нашего брака я тянула двоих: своего сына и своего мужчину. Я всегда хотела быть сильной, потому что мне хотелось иметь возможность быть слабой. Я не жалуюсь на свою судьбу. Я принимаю ее такой, какая она есть. Господь нам дает именно столько испытаний, сколько мы можем вынести.

Если бы мне выпала сладкая доля, я бы, наверное, многого не понимала в жизни. Да, я часто спотыкалась, падала, но всегда поднималась и шла вперед. Я страдала от своих ошибок, но исправляла их сама. И я знала: главное – нельзя давать озлобиться душе. Ведь всегда рядом с нами и ангел, и дьявол. Чем слабее человек, тем сильнее дьявол. Теперь в моей жизни возник очередной барьер – болезнь. Что ж, я должна справиться и с этим.

Я быстро переоделась и поехала в больницу. Не помню, что я почувствовала в тот момент, когда узнала, что диагноз подтвердился. Странно как-то получается…

Жила-была чудная озорная девочка по имени Виктория. Прошло время, и эта девочка превратилась в интересную девушку, а затем эта молодая, полная сил и энергии девушка узнает, что больна страшной, почти неизлечимой болезнью. Что это? Наказание сверху? Тогда за что? Я никому не делала зла и в эту рулетку под названием «жизнь» играла только честно.

Даже не помню, как я добралась домой. Перед глазами плыло, мысли путались, на душе была жуткая пустота. Упав на кровать, я обхватила подушку и стала ждать Андрея. Сейчас он вернется, сядет рядом и успокоит меня. Теперь все будет иначе. Диагноз подтвердился, и у Андрея нет оснований мне не доверять. Ведь он мой родной человек, он послан мне Богом.

Мне вспомнилось венчание с Андреем. Был восхитительный день, такой тихий, торжественный. Медленно падал пушистый снег, происходящее походило на детскую волшебную сказку, приятно замирало сердце и перехватывало дыхание. Андрей устроил так, что мы венчались одни – мы не хотели венчаться вместе с другими парами. Я была безумно счастлива и тайком смахивала слезы ни с чем не сравнимой радости.

Желание любви – это желание Бога. Я никогда не боялась раствориться в сущности другого человека. Я всегда верила, что если я люблю, то меня обязательно будут любить, если я буду бояться, что меня обманут, то меня обязательно обманут, если я захочу много денег, то я обязательно их получу. Верила, что мысль материальна. Помню, с каким восхищением смотрели на нас приглашенные на венчание гости, и мы наслаждались этим. Какая-то богомольная бабка взяла меня под руку, наговорила кучу комплиментов и повела в другой конец храма. Там стоял гроб с покойником, которого собирались отпевать. Стоявшая неподалеку женщина испуганно взглянула на меня и сказала, чтобы я немедленно вернулась обратно. Это очень плохой знак, когда в церкви встречаются покойник и невеста. Мол, это знак свыше, знак того, что у пары не сложится семейная жизнь.

Я взглянула на часы. Время позднее, а Андрея все нет. Странные все же создания – эти мужчины. Сначала закидывают цветами, завоевывают, покоряют, а добившись желаемого, забывают и об элементарном уважении, и о чувстве долга. А может быть, виноваты мы сами – выбираем не тех? А разве есть другие? Где же они? Что-то не встречаются. Время шло. Я, как неприкаянная, ходила из угла в угол. В голове проносились малоприятные картинки: вот мой Андрей раздевает какую-то молодую красивую девушку. Целует ее волосы, шею, грудь… Шепчет ласковые слова… Нет, я не завидую ее красоте и молодости, все это у меня есть. Ее главный козырь – здоровье, которого у меня, к сожалению, нет.

Услышав звук поворачивающегося в замочной скважине ключа, я выскочила в коридор и бросилась Андрею на шею.

– Андрюшенька, ну что ты так долго? – тихонько всхлипнула я. – Уж не знала, что и думать.

– Что ты всполошилась? Могла бы лечь спать. Я же сказал, что уехал по делам.

Я почувствовала сильный запах чужих женских духов и отстранилась:

– От тебя просто разит ужасными дешевыми духами!

– Не разит, а пахнет, – издевательски уточнил Андрей.

– В данном случае они воняют! – взорвалась я, кинулась в комнату и плюхнулась на диван.

Андрей молча прошел следом за мной, сел рядом и закурил. Я долго молчала, нервно покусывая ногти. Наконец не выдержала и заговорила первой:

– Ты голоден?

– Нет.

– Оно и понятно. Ты был у женщины?

– Да.

– Она красивая?

– Очень.

– Она… ничем не болеет?

– Ты же знаешь, для других баб у меня всегда есть пачка резинок.

– Да, ты очень предусмотрительный. Но я имела в виду совсем не это. Мне сейчас и так не сладко, а ты делаешь еще хуже. Мог бы хоть немного меня пощадить и не рассказывать, что был у любовницы.

– Ты предпочитаешь вранье?

– Иногда лучше сладкая ложь, чем горькая правда.

– Хорошо, если тебе так этого хочется, с этой минуты я буду врать самым наглым образом. – Андрей засмеялся. В его смехе я услышала истеричные нотки.

Захотелось разрыдаться, но я все же смогла взять себя в руки.

– Можно подумать, что ты не врал мне раньше, – сказала я. – Просто сейчас тебе хочется уколоть меня как можно больнее.

– Ладно, родная, забудем. – Андрей обнял меня за плечи. – Ты значишь для меня намного больше, чем все вместе взятые женщины на свете. Послезавтра я уезжаю на целый месяц. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной. Ты рада?

– Куда ты уезжаешь? – оторопела я.

– На реку. Я уже говорил тебе, но ты в последнее время так увлечена своими мнимыми болячками, что ничего не хочешь слышать. Мы поедем под Екатеринбург. Сплавляться будем по Чусовой.

Слегка отодвинувшись от Андрея, я взяла его за руку и сжала что было сил. Тот слегка поморщился, но не издал ни звука.

– Слушай, мы не можем поехать, – произнесла я словно во сне. – Мы не поедем, – повторила я.

– Почему?

– Потому что диагноз подтвердился. Завтра меня положат в онкологическую больницу. Я очень больна. По правде говоря, мои шансы ничтожны. Ты должен быть рядом, иначе мне просто не выкарабкаться.

– И как называется твоя болезнь? – с вызовом спросил Андрей.

– Лимфогранулематоз.

– Ты долго запоминала это навороченное название?

– Такой диагноз заучивать не приходится. Он намертво врезается в память. Проще говоря, это рак лимфы… Понимаешь? Это рак…

Андрей изменился в лице и снова закурил.

– Ты хочешь сказать, что у тебя… онкология? – спросил он после затяжной паузы. – И ты поверила отечественной медицине?

– Есть результаты анализов, и от этого никуда не денешься.

– Ерунда! Ты совершенно здоровая женщина!

– Ну почему ты не хочешь мне верить?

– Потому что ты вбила себе в голову невесть что, веришь каким-то анализам! Не надо думать о болезни, тогда и болеть не будешь. Так ты поедешь со мной или нет?

Меня охватило чувство беспомощности. Самый близкий человек не хотел понять меня. Я сползла на пол и обхватила колени руками.

– Андрей, господи… Ну почему же ты такой жестокий? – словно в бреду шептала я. – Ну неужели в тебе не осталось ничего человеческого? Если бы ты заболел, я бы сутками сидела у твоей кровати и выходила бы тебя…

– Не нужно громких слов, Виктория. Я задал тебе вопрос, а ты на него не ответила, – раздраженно оборвал Андрей.

Собрав последние силы, я сжала кулаки и процедила сквозь зубы:

– Вопрос закрыт. Завтра я должна лечь в больницу, потому что послезавтра может быть поздно…

– Не поедешь так не поедешь. – Муж безразлично пожал плечами и встал с дивана. – Жаль. Мое дело предложить… Я и не думал, что этот месяц мне придется провести без тебя. Мне хотелось, чтобы ты была рядом.

– Ты поедешь без меня? – спросила я с отчаянием.

– Конечно, а ты сомневалась? Я не полный дурак и не собираюсь сидеть у кровати мнимой тяжелобольной и выслушивать полнейший бред.

– А сейчас ты куда собрался?

– Я снял квартиру. Переночую там.

– Ты снял квартиру?!

– Представь себе.

– Но зачем?

– Затем, что мне иногда хочется побыть одному. Я устал от тебя, от этой квартиры и от жизни, которую ты пытаешься мне навязать. Короче, я умываю руки. Появлюсь, когда посчитаю нужным. – Андрей встал и направился в прихожую.

Как только он открыл дверь, я бросилась к нему с криком:

– Постой! Не оставляй меня одну!

Он посмотрел на меня как на пустое место и отвернулся. Дверь с грохотом захлопнулась. У меня потемнело в глазах…

Глава 2

Не помню, как прошла ночь. Утром приехал папа и повез меня в больницу. Я, как могла, держала себя в руках и старательно избегала сочувствующих взглядов отца. Я чувствовала себя словно виноватой и за свою внезапную болезнь, и за неудавшуюся семейную жизнь…

Где-то там, в другом измерении, остались заботливая мама, мой единственный сын и непутевый муж. Впереди новая, неведомая мне ранее борьба, битва за собственную жизнь, за право находиться рядом со своими близкими.

Чувствовала я себя паршиво. Сильно кружилась голова, подташнивало, я вся обливалась потом. К тому же еще жара в тридцать с лишним градусов. Июнь. Кто-то рванул на Кипр, кто-то в Сочи, а кто-то загорает на даче в ближайшем Подмосковье, и только я, словно маленькая девочка, иду за ручку с отцом и стараюсь из последних сил не потерять сознание.

Я украдкой взглянула на отца, и сердце мое сжалось от жалости. Мне показалось, что он состарился лет на десять. Лицо осунулось, седые виски стали еще белее. Болезнь не щадит ни того, кто болеет, ни его близких.

В больнице нам пришлось долго ждать своей очереди в приемный покой в душном, неприятно пахнущем коридоре. Уставшие больные люди стояли, опираясь о стену, некоторые садились прямо на пол, кто-то постанывал от боли. В очереди были пожилые, молодые и совсем юные. Мы все были обречены, но очень хотели жить и, как утопающие, хватались за соломинку, надеясь на современную медицину и Бога.

Отец тяжело вздохнул. Наши взгляды встретились, и я увидела в его глазах слезы. Он заговорил о себе, о матери, о том, как сильно они меня любят. Он говорил и незаметно вытирал влажные глаза. Я слушала как завороженная и даже не пыталась его перебить.

Я поняла, что просто обязана выкарабкаться. Ради своих близких. И еще я осознала, что пронесу этот разговор через годы и каждый раз с содроганием сердца буду вспоминать слова отца, которые вселили в меня надежду и веру.

Подошла моя очередь. Меня позвали, и я попрощалась с отцом. Врач попросил меня лечь на кушетку и стал осматривать распухшие лимфатические узлы. Я увидела недоуменно растерянное выражение на его лице, и меня охватил панический ужас. Скоро вокруг меня собрался кружок медиков. Они громко спорили, размахивали руками, и из всего этого я поняла, что шансов у меня не осталось. Мне захотелось крикнуть, что я еще живая, всё слышу и чувствую, что это очень жестоко, но силы оставили меня.

Очнулась я в палате. Я ничего не соображала.

– Не переживай, все будет нормально, – сказал кто-то рядом.

Я повернула голову. На соседней кровати лежала девушка.

– Вы это мне?

– Конечно, а кому же еще? Кроме меня и вас, тут никого нет. Палата двухместная. Тут только поначалу тяжело, а потом привыкаешь. Давай перейдем на «ты». – Девушка нервно улыбнулась. – При нашей болезни лучше не думать о тонкостях этикета. Тебя как зовут?

– Вика. Виктория…

– Красивое имя. Виктория – значит победа. А меня – Мила. Я тут уже целый месяц лежу.

– А что с тобой? – робко спросила я.

– Рак молочной железы. – Мила помолчала. – Самое страшное уже позади. Опухоль вовремя вырезали.

– Ты думаешь, у меня тоже есть шанс?

– Конечно. Иначе бы тебя сюда не положили. Шанс есть у всех, даже у обреченных больных. Держи себя в руках и не раскисай, – потребовала она. – Тут главное – иметь деньги. Есть бабки – будут лечить. Нет – сдохнешь, как муха.

– И много нужно денег?

– Много. Рак еще толком не изучен, поэтому покупаешь сначала один препарат, если он не подходит, покупаешь другой, пока не наткнешься на тот, который тебе действительно нужен. Ты замужем? – неожиданно спросила она.

– Вроде бы да…

– А почему «вроде бы»?

– Мне кажется, муж от меня отказался…

Мила прикусила нижнюю губу и уставилась в потолок. Потом резко приподнялась и ударила кулаком о стенку.

– Суки! Господи, какие же они суки!

– Кто?

– Мужики, кто ж еще! Тут полбольницы сплошные брошенки! Сволочи, разыгрывают из себя невесть что, а сами – обыкновенные, жалкие и ничтожные гады! Будь моя воля, я бы их всех перестреляла! А еще бы повыдирала их вонючие яйца…

– Тебя тоже бросили?

– Меня нет. Я не замужем. Правда, есть у меня один крендель на примете. Хороший такой крендель, навороченный. Мой начальник.

– Твой босс?

– Да, а что тебя так удивляет? Он у меня бандит высшей категории. Умопомрачительный костюм, золотая цепь с собачий ошейник, тачка за сто тысяч долларов, самый настоящий замок в пригороде, квартира на Кутузовском… Если бы ты только знала, как мне нравится весь этот антураж!

– Наверное, он у тебя очень красивый?

– Он не красавец, зато жизнь ведет роскошную: дорогие рестораны, зарубежные курорты, дамы.

– Дамы? И ты не ревнуешь?

– Ревнуют те, у кого комплекс неполноценности, а я самодостаточная женщина.

– Ты работаешь секретаршей?

– Нет. Секретаршей я бы не выдержала и суток. Я телохранитель. Охраняю своего босса и получаю за это очень неплохие деньги.

– Ты шутишь? – не поверила я своим ушам.

– Разве я похожа на шутницу? Девушки-телохранители уже давно вошли в моду. Ты только представь себе такую картинку: в сверхнавороченный ресторан заходит до ужаса неформальный мужик, а рядом с ним – молодая красивая женщина. Все удивляются: такой известный человек и без охраны… Принимают меня за любовницу. И тут появляется кто-то из его врагов, даже не подозревая, что я профессиональный телохранитель. Реакция у меня – что надо. В момент нападающий окажется обезоружен, а может быть, даже и обезображен. Я в совершенстве владею боевыми искусствами и метко стреляю. У меня есть разрешение на ношение оружия.

– И ты не боишься?

– Нет. Это же моя работа.

– А если нагрянет целая кодла, да еще с автоматами?

– Тогда у меня другая задача: прикрыть патрона собой, довести до безопасного места и вызвать ментов. У меня есть телефон купленного начальника милиции. Начнут стрелять – я должна отстреливаться, пока тот с командой не явится. У шефа тоже пушка есть, и стреляет он не хуже меня. Правда, нападений пока не было. Шеф очень боится за свою жизнь, поэтому я у него не одна. Часто с нами идет парочка здоровенных костоломов.

– Вот это работенка! Тебя же могут убить в любой момент…

– А куда мне деваться, если я ничего другого делать не умею? Работа рискованная, не спорю, но кто не рискует, тот не пьет дорогого шампанского. Женщины-телохранители сейчас в цене. Понимаешь, все обращают свое внимание на двух шкафообразных мужиков и не берут меня в расчет. Я сплю со своим шефом и надеюсь выйти за него замуж. Поэтому и охраняю его с тройным рвением. Если с замужеством не выйдет, скоплю деньжат и открою свою школу для девушек-телохранителей. Сейчас таких школ больше, чем бандитов. Правда, ничему дельному там не научат, бестолковщина одна.

– А если ты выйдешь замуж за своего шефа, разве сможешь его охранять? Тогда тебе самой понадобится телохранитель.

– Так это же здорово. Бизнес-леди тоже пользуются нашими услугами. Кому придет в голову, что одна из двух подруг – профессионал-телохранитель.

Мила замолчала и застонала.

– Ты что?

– Грудь болит. Вернее, то, что от нее осталось.

– И что, много вырезали?

– Немного, но ощущения не из приятных.

Скоро мне пришлось убедиться в этом. Биопсия еще раз подтвердила диагноз, и я согласилась на операцию.

Помню, как долго и тяжело отходила от наркоза. Потом мне назначили химиотерапию. Я все ждала и ждала Андрея, но он так и не пришел. Видно, уехал на свою Чусовую. Я тяжело переносила физическую и особенно душевную боль. В эти страшные дни меня поддерживала только Мила.

Однажды дверь в палату широко распахнулась, и к нам вломились два огромных мордоворота. За ними следовал тип не менее устрашающего вида, в дорогом костюме и ботинках из настоящей крокодиловой кожи.

Я сразу догадалась, что пожаловал не кто иной, как шеф моей новой знакомой. Один из мордоворотов встал у окна, другой замер у входа. Шеф поставил на тумбочку роскошную корзину ярко-красных роз и расплылся в улыбке. Мила слегка приподнялась и улыбнулась в ответ:

– Марат Владимирович, очень рада вас видеть. Спасибо, что не забываете меня.

– Да разве тебя можно забыть! – Шеф сверкнул недобрым взглядом на меня и присел на краешек кровати. – Как самочувствие? Готовишься к выписке?

– До выписки еще далеко, но я не теряю оптимизма, верю – все будет хорошо.

– Это правильно. Оптимизм в наше время – самое главное. У тебя появился румянец. Я смотрю, новая соседка появилась, – заметил он, окинув меня заинтересованным взглядом.

Я слегка заерзала на кровати и испуганно опустила глаза. Раньше мне не приходилось видеть королей криминального бизнеса, тем более так близко.

– Это Виктория, – сказала Мила. – Совсем недавно ей сделали операцию.

Шеф сочувственно вздохнул и пробурчал под нос:

– Диагноз не спрашиваю. В этом мрачном заведении диагноз у всех один.

Минут через десять шеф Милы вежливо попрощался и удалился вместе со своими гренадерами. Мила уткнулась в подушку и расплакалась. Я с трудом встала с кровати и подошла к ней.

– Ты что? Ты же так хорошо держалась… – погладила я ее по голове. – Посмотри, какие роскошные цветы он тебе принес. Сразу видно, что он к тебе неравнодушен.

– Да ни хрена он обо мне не заботится! Пришел ко мне из жалости! – Соседка заревела еще громче.

– А разве у таких бывает чувство жалости? Мне кажется, что оно им вообще незнакомо…

Мила подняла голову и растерянно посмотрела на меня.

– Он пришел, чтобы дать мне понять, что больше не нуждается в моих услугах. Понимаешь, не нуждается, и все. Ни в охранных, ни в сексуальных. Скорее всего, он уже успел меня уволить и взять на мое место другую. Возможно, она не так красива, как я, но она здорова… Только в этой гребаной больнице начинаешь понимать, что красота не самое главное. Самое главное – здоровье.

Неожиданно на пороге нашей палаты появился ослепительно красивый мужчина, похожий на зарубежного киноактера. Его белоснежный костюм был безупречен. Казалось, незнакомец просто ошибся адресом, перепутал нашу больницу с каким-нибудь дорогим рестораном, где должен состояться грандиозный банкет. Шагнув в палату, он вдруг уронил на пол букет свежих роз и уставился на нас.

– Простите… А где мой сын? Он, что, умер?

Заметив, как бледность заливает его лицо, я не смогла произнести ни слова.

– Он жив, – торопливо привстала Мила. – Вы просто перепутали палату. Ваш мальчик лежит точно в такой же палате, только в другом крыле. Больница построена в виде круглой башни, поэтому тут легко запутаться.

– Костя жив? – Мужчина смотрел на Милу так умоляюще, что нам с ней стало не по себе.

– Конечно… – твердо сказала Мила.

Мужчина наклонился и трясущимися руками собрал цветы.

– Извините, ради бога, – пробормотал он и вышел.

– Сразу видно, породистый мужичок. Богачи все породистые, даже если и родословной никакой нет. У него тут сын лежит. Совсем молоденький, лет двадцати, не больше. Поговаривают, что протянет немного.

– Он должен умереть?

– К сожалению. Рак крови. Он уже, бедный, весь высох… Прямо труп.

– Вот горе-то какое, – вздохнула я и закрыла глаза.

Представилось детство и ласковая мама, аккуратно расчесывающая мои волосы. Даже страшно подумать, что от химиотерапии волосы поредеют за считаные дни…

Я испытывала комплекс вины перед родителями за свою болезнь, за неустроенность. Они прожили вместе около тридцати лет и смогли сохранить тепло семейного очага. Все эти годы я чувствовала огромную родительскую любовь и заботу. Мне хотелось сделать для них что-то приятное, как-то отблагодарить за любовь и поддержку. Я стала мечтать, что, когда выкарабкаюсь, обязательно заработаю денег и куплю дом где-нибудь на берегу Черного моря. Мама и папа будут отдыхать там целый год и наслаждаться красотами Крыма. А я буду смотреть, как они купаются, и украдкой вытирать слезы радости. Я просто как живой увидела этот домик. Каменистые ступеньки спускались к самому морю. Дом будет просто утопать в зелени – самый настоящий райский уголок. Во дворе станет шнырять моя любимая собака Зоська и лаять на соседских котов. Сын будет кататься на водном мотоцикле и весело махать мне рукой…

Все это будет, все это обязательно будет. Только сначала нужно выкарабкаться, сначала нужно выжить…