Текст книги "Мадам Гали – 5. Вещий Олег: возродим Святую Русь"

Юрий Барышев
Мадам Гали. Вещий Олег: возродим Святую Русь

Будущим молодым созидателям

Великой, Свободной и Могучей России

ПОСВЯЩАЮ

Verbum sapienti[1]1
  Умному достаточно слова – лат.


[Закрыть]

Книга, которую Вы держите в руках, не материализовалась, если бы не способность поддерживать автора, настойчивость, упорство и терпение моих друзей:

Волощенко Александра Васильевича и Еременко Светланы Аркадьевны.

Я благодарю всех, кто своим творчеством и талантами, проникновенным видением происходящих в мире событий вдохновили автора и придавали ему силы: Ю.А. Квицинского, О.Н. Платонова, Т.В. Грачеву, Л.В. Шебаршина, А.А. Проханова, а также Альбера Кана, Майкла Сейерса, Эстулина Даниэля, Вейнера.

Пролог

Друзьям

 
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья…
Могилы, могилы, могилы —
Их сосчитать нельзя.
 

* * *

 
Россия – одна могила,
Россия – под глыбою тьмы…
И все же она не погибла,
Пока еще живы мы.
 

* * *

 
Держитесь, копите силы,
Нам уходить нельзя.
Россия еще не погибла,
Пока мы живы, друзья.
 

В.А. Солоухин

Духовный стих о Егории Храбром наиболее близок к самым значимым символам русской истории, народной поэзии – Георгию Победоносцу, Георгиевским Знаменам на Куликовом поле. Есть второй образ Георгия Победоносца – образ Георгия, выдерживающего муки. Стойкость в вере была всегда равнозначна ратному подвигу.

В 1246 году Михаил Черниговский, принял смерть за Веру, отказавшись поклониться ордынским идолам. Его духовный подвиг навсегда остался в памяти народной. С тех пор врагам Руси стало ясно, что в вере русские стоят до конца, пойдут на любые испытания и пытки, но не уступят.

 
Напустил Господь царища Демьянища,
Безбожного пса бусурманища.
Победил злодей Ерусалим-город,
Сечет и рубит и огнем палит,
Царя Федора в полон берет,
В полон берет, в столб закладывает.
Полонил злодей три отроцы,
Три отроцы и три дочери,
А четвертого чудного отроца
Святого Егория Храброго.
Увозил Егорья во свою землю,
Во свою землю Жидовскую.
Он и стал пытать, крепко спрашивать
Вынимал злодей саблю острую,
Хотел губить их главы
По их плеча могучие:
«Ой вы, гой еси, три отроцы,
Три отроцы царя Федора!
Вы покиньте веру христианскую,
Поверуйте мою латынскую,
Латынскую бусурманскую!
Молитесь богам моим кумирским,
Поклоняйтеся моим идолам!»
Три отроцы и три родны сестры
Сабли острой убоялися,
Царищу Демьянищу преклонилися:
Покидали веру христианскую,
Начали веровать латынскую,
Латынскую бусурманскую.
Царище Демьянище,
Безбожный царь бусурманище,
Возговорил ко святому
Егорию Хораброму:
«Ой ты, гой еси, чудный отроце,
Святый Егорий Хорабрый!
Покинь веру истинную, христианскую,
Поверуй веру латынскую!
Молись моим богам кумирскиим,
Поклоняйся моим идолам!»
Святый Егорий проглаголует:
«Злодей царище Демьянище,
Безбожный пес бусурманище!
Я умру за веру христианскую,
Не покину веру христианскую!
Не буду веровать латынскую,
Латынскую бусурманскую,
Не буду молиться богам твоим кумирским,
Не поклонюся твоим идолам!»
На то царище распаляется,
Повелел Егорья во пилы пилить;
По Божьему повелению,
По Егориеву молению
Не берут пилы жидовские:
У пил зубья позагнулися,
Мучители все утомилися,
Ничего Егорью не вредилося,
Егорьево тело соцелялося.
Восставал Егорий на резвы ноги —
Поет стихи херувимские,
Превозносит гласы все архангельские.
Возговорит царище Демьянище
Ко святому Егорью Хораброму:
«Ой ты, гой еси, чудный отроце,
Святой Егорий Хорабрый!
Ты покинь веру истинную, христианскую,
Поверуй в веру латынскую!»
А святой Егорий проглаголует:
«Я умру за веру христианскую,
Не покину веру христианскую!
Не буду веровать во латынскую,
Латынскую бусурманскую!»
На то царище опаляется,
В своем сердце разозляется.
Повелел Егорья в топоры рубить.
Не довлеть Егорья в топоры рубить:
По Божию повелению,
По Егориеву молению
Не берут Егорья топоры немецкие:
По обух лезья преломилися,
А мучители все приутомилися,
Ничего Егорию не вредилося,
Егорьево тело соцелялося.
Да восстает Егорий на резвы ноги —
Он поет стихи херувимские,
Превозносит гласы архангельские.
 
 
По Божьему повелению,
По Егория Храброго молению
От свята града Иерусалима
Поднималися ветры буйные.
Разносило пески рудожелтые,
Поломало гвозди полужёные,
Разнесло щиты дубовые,
Разметало доски железные,
Выходил Егорий на святую Русь.
Приходил Егорий во Иерусалим-город.
Иерусалим-город пуст-пустехонек:
Вырубили его и выжегли!
Нет ни старого, нет ни малого.
Стоит одна церковь соборная,
Церковь соборная, богомольная.
Стоит в ней его матушка родимая
Святая София Премудрая,
На молитвах стоит на Исусовых:
Она Богу молит об своем сыну,
Об своем сыну об Егорию.
Помолимши Богу, оглянулася;
Она узрела своего отрока
Свята Егория, Храброго и глаголует:
«Ой ты еси, мое чадо милое,
Святой Егорий, свет, Храбрый!
Где ты был, где разгуливал?»
Святый Егорий, свет, глаголует:
«Ой, сударыня, моя матушка,
Святая Премудрая София!
Был я у злодея царища Демьянища,
Безбожного злодея бусурманища,
Претерпел я муки разные,
Муки разные, разноличные.
Государыня моя матушка,
Святая София Премудрая!
Воздай мне свое благословение,—
Поеду я по всей земле светлорусской
Утвердить веру христианскую!»
 

Бессонов П.А., «Калики перехожие», изд.1861 г. Ч.I.№ 101

Глава 1

Измайловский парк всегда был местом силы Анатолия Ивановича. Взаимное притяжение парка и человека постепенно росло и укреплялось. Сорок лет – срок немалый. С началом пробежек по аллеям парка: деревья, кусты, земля, лесная живность – приняли Анатолия Ивановича.

Парк жил своей жизнью, не обращая внимания на людей. По заведенным правилам он, даже готовясь к смене сезонов года, оставался всегда прекрасным в любое время. Недалеко от сухого озера стояла и стоит величественная сосна, метров 50 высотой, в два обхвата. Обученный мудрыми наставниками, Анатолий Иванович запитывался целебной силой сосны. Наполненный энергией, он с благодарностью кланялся ей на прощание.

Однажды осенью, после урагана, Анатолий Иванович поднял ветку сосны, сорванную шквалистым ветром, принес ее домой и прикрепил в коридоре. Недели две, входящие в квартиру, думали, что попали в лес. Такой насыщенный запах хвои стоял в квартире. Она провисела 4 года. Спасибо лесникам, которые ухаживают за лесом и парком, который после капитального обновления превратился в любимое место измайловцев.

Круглое озеро, с искусственным островом посередине, дает прохладу в жаркие летние дни. Первые книги о Гали были написаны на берегу озера. Спасибо Озеру за добрую силу!

Анатолий Иванович всегда уходил из дома с угощением в кармане для птиц и белок. Со временем появились «знакомые» среди белочек. Одна так подружилась с Анатолием Ивановичем, что стала встречать его в конце аллеи, где видимо было ее гнездо. Приученный еще отцом к уважению времени, как Главному Распорядителю жизни человека, Анатолий Иванович приходил к месту встречи вовремя. Белочка чувствовала родственную душу, забиралась на колени и лакомилась принесенными орешками. Еще была одна знакомая ворона и две бездомные собаки, с которыми завязалось знакомство, но ненадолго.

Невольно наблюдая за жизнью лесного зверья, Анатолий Иванович давно заметил, что все они живут и уживаются, соблюдая кодекс чести, хотя бывают и исключения.

С возрастом и болячками, к великому сожалению, встречи с парком становились все реже и реже. Однажды Анатолий Иванович прикинул, сколько километров он пробежал за 40 лет по беговой дорожке в парке. Оказалось около 15 600 километров. Однако, до куда же он мог добежать?

Спасибо лесу, парку, озерам, воздуху в парке, спасибо людям: и добрым, и злым. Ведь злые люди помогают отличить добрых. Как говорил один мой знакомый: «В России очень много умных людей, гораздо меньше честных». Dum spiro, spero[2]2
  Пока дышу, надеюсь! – лат.


[Закрыть].

* * *

Время от времени, скорее по сложившейся годами привычке, Анатолий Иванович приводил в порядок материалы своего архива. Он хранил вырезки из газет, журналов российских и западных. В основном все эти вырезки касались работы спецслужб. Много было всякой чепухи и вымыслов, но в целом они давали некоторую картину происходящих в мире событий. К тому же это занятие позволяло по привычке, особенно, когда попадался материал по каким-то громким политическим делам, сравнивать, что было на самом деле, и что придумали шустрые журналисты.

Тишину нарушил звонок телефона, Анатолий Иванович взял трубку.

– Как хорошо, что я застала Вас дома. Вы меня узнаете?

– Да, конечно, – ответил Анатолий Иванович. – Сколько лет, сколько зим.

– Я в Москве, прилетела срочно, у сестры серьезные проблемы со здоровьем, поэтому заранее не предупредила. Я могу Вас увидеть? Очень хочу побыть с Вами, столько накопилось вопросов.

– Да, за десять лет их могло накопиться немало. Даже страна живет под другим флагом. А потом, я уже давно не у дел, и не думаю, что могу быть полезен.

– Но голова-то у Вас всегда была на месте. А мне больше ничего и не надо. Ну, а я сейчас при таких делах, что дух захватывает. И теперь мои «партнеры», Вы их не забыли, надеюсь, ждут, когда у меня останется время от дел, чтобы с ними встретиться. Не волнуйтесь, я обо всем позабочусь сама. Давно хотела прогуляться по набережной Москвы-реки. Заеду за Вами через два часа. Идет?

Ну, хорошо, подумал Анатолий Иванович, что эти ФСБ-ники могут мне теперь сделать – пенсионеру. Они сейчас заняты совсем другими делами. Анатолий Иванович вспомнил, как по привычке однажды решил поехать в книжный магазин «Глобус», что на Дзержинке. Ноги сами по себе пошли к Дому 2. Вокруг здания в три ряда теснились черные мерседесы, тойоты и, Бог знает, еще что. Все вокруг было уставлено дорогущими машинами. Так теперь живет «россиянская» контрразведка. Анатолий Иванович постоял, потоптался в нерешительности около подземного перехода и развернулся назад к магазину. Безопасность страны теперь обеспечивало другое поколение. Внуки и правнуки сотрудников «СМЕРШ». Что у них осталось в душе и голове от дедов и прадедов? Большой вопрос.

С балкона Анатолий Иванович увидел Гали, которая смотрела в сторону его дома. Он спустился, обнял Гали и поцеловал ее в щеку.

Гали всегда держала марку. И сейчас, хотя прошло уже десять лет, она почти не изменилась.

– Отлично выглядишь, чертовка! Какие шаманы прикуплены Западом для того, чтобы ублажать молодящихся женщин?

– А Вы, Анатолий Иванович, заметно прибавили в весе, – сочувственно ответила Гали. – Что, забросили спорт? Сидите дома?

– Время берет свое, – оправдывался Анатолий Иванович. – Пытаюсь держать себя в форме, но команда, в которой я играл в волейбол больше тридцати лет, распалась, к сожалению. Кто-то стал хворать, а кто-то уже ушел и в мир иной. А потом снимать зал стало дороговато для пенсионеров. Хожу в Измайловский парк, но там устоявшиеся команды чужаков со стороны не берут.

Анатолий Иванович по-джентльменски усадил Гали на заднее сидение такси, сам сел рядом.

– Парк Горького, – коротко бросил он водителю.

Несмотря на пробки, добрались до Крымского моста за тридцать минут.

– Господи, как давно я здесь не была!

Вечерело, над Москвой спускались теплые осенние сумерки. Анатолий Иванович взял Гали под руку, и они пошли вдоль набережной.

– Ценю твою профессиональную предосторожность, – сказал Анатолий Иванович.

– Это Вы о чем?

– В свое время только появившиеся московские фарцовщики и валютчики проводили свои сделки на набережных Москвы-реки, удобных для контрнаблюдений. Теперь давай поговорим о делах. Что ты хочешь от меня, заштатного пенсионера?

– Помните, Вы мне однажды сказали: «Я для тебя наждачный круг, на котором точильщик острит ножи для домохозяек». Помните?

– Еще как!

– В последнее время часто задумываюсь о смысле жизни, о моем предназначении на этой земле, о сегодняшнем времени, о добре и зле.

– Опасная затея. А вдруг, после этих рассуждений станет тебе ясно, что по большому счету жизнь прожита зря. Тогда что? Пулю в лоб? Я знаю, что не один десяток наших ребят, в целом по стране, после гибели Союза покончили собой. Самая тяжелая потеря – уход из жизни Леонида Владимировича.

– Кто это?

– Начальник нашей разведки, генерал Шебаршин, застрелился у себя на даче.

– Да, на западе об этом что-то писали.

– Я уверен, самостоятельно из жизни уходят сильные, волевые, убежденные в своей правоте люди. Трусы тоже стреляются, но из-за страха перед предстоящими испытаниями.

Затянувшееся молчание прервала Гали.

– Анатолий Иванович, я уверена, что Вы хотя бы для самого себя отслеживаете, что твориться в мире. Вы же профессиональный исследователь. Хочу спросить Вас: что твориться в этом сумасшедшем мире? Куда он катится? Что нам ждать хотя бы в ближайшем будущем? Такое ощущение, что мы плывем на корабле, брошенном капитаном вместе с командой. Что Вы думаете?

– Я об этом не только думаю, но кое-что и знаю. И я поведаю тебе чуть позже. Но сначала давай расставим шашки на доске.

– Согласна. Но что Вы имеете в виду?

– Можешь мне не отвечать, но таковы правила игры. Для начала – Лубянка знает о твоем приезде? Ты продолжаешь кому-нибудь уже из «новых» пудрить мозги?

– Может быть, и знает. Но я с ними давно уже в разводе. Я сослалась на возраст, болезни и сделала ручкой. А что? Это как-то Вас напрягает?

– Конечно, кто знает, что у них на уме? Береженого Бог бережет. Ты попросила встретиться, я встретился, вот и все дела.

– Хорошо, тогда слушайте. Как говорят англичане: много воды утекло под мостами, с тех пор, как мы виделись последний раз. Я постепенно вышла в тираж: сначала отстали французы, потом ваши.

– Они не мои.

– Ну, хорошо. Остались израильтяне, но и то, так вежливо позванивают, справляются о здоровье.

– А ты на самом деле чувствуешь себя неважно?

– Нет, что Вы. В здоровом теле, здоровый дух – Mens sana in corpore sano.

– У меня собираются надежные знакомцы по четвергам, и то уже не каждую неделю. Скорее по привычке, чем для чего-то более серьезного. Но я сама периодически стала получать приглашения от моих знакомых, членов довольно влиятельных клубов, чаще всего закрытых. Если Вам будет интересно, расскажу об этом потом. А сейчас то, что я из этого общения вынесла, если позволите.

– Конечно.

– Я надеюсь, наш разговор останется между нами?

– Может, ты с меня письменное обязательство о неразглашении попросишь?

– Не обижайтесь, Анатолий Иванович. Я очень серьезно. Я не просто начала разговор о смысле жизни. Хочу, опираясь на Ваше, проверенное временем уже десятки лет, доброе ко мне отношение, удостовериться в прочности опоры, на которой стояла и стою. Постараюсь коротко, но боюсь, что не получится. Первое. Я попала в компанию занимающих разные ступени на социальной лестнице жизни: банкиров, министров, владельцев газетных и прочих СМИ, армейских генералов, ну и конечно, Ваши профессиональных друзей или врагов. В книге одного умного критика мне понравилось такое выражение: мэр города был окружен большим количеством друзей и врагов, и это часто были одни и те же люди. Второе. Именно на этих междусобойчиках (сейчас в России так говорят?), которые не оповещаются ни по ТВ, ни в прессе, решаются вопросы, о которых потом на уровнях национальных правительств принимаются судьбоносные решения. Ну, это пожалуй, для Вас и не ново. Уже давно навязшие в зубах: Римский клуб, Трехсторонняя комиссия, Бильдербергский клуб, Комитет 300. Знакомые названия?

– Да, приходилось иметь дело.

– Но вот главное, как мне кажется, эти люди, решающие судьбы стран и континентов, напоминают мне стаю голодных крокодилов, которые последнее время охотятся на окруженную крепкими сетями со всех сторон огромную рыбу – Россию. Вы меня знаете, Анатолий Иванович, я выражения не выбираю, чтобы быть абсолютно понятой. Позвольте мне сейчас говорить открытым текстом.

– Да, конечно, но только без мата.

– Вы лучше, чем кто-либо еще, даже из моих родных, знаете историю моей жизни. Я всю жизнь стремилась и стремлюсь правильно выбирать цели, и самыми оптимальными дорогами добиваться их реализации. Были победы, были и поражения. Я всегда и остаюсь, даже сейчас, Вашей примерной ученицей. Вы научили меня многому, в том числе и искусству – быть разной. Если нужно, могу излучать целебную энергию. Могу быть невидимой в толпе. Могу притвориться мертвой. Могу стать водой, скалой, птицей, ужом. Я очень люблю мою Родину, Москву, Арбат. Запахи и звуки любимых дворов и парков. И я всю жизнь, простите, ненавидела КПСС, чиновников, их отношение к простому народу. Вы все это сами знаете. Хотя Вы это и не говорили, но я чувствовала своей интуицией Ваше отношение к тому, о чем я сейчас говорю. Ненавижу приспособленцев, лизоблюдов, корыстных, лицемерных, готовых продать даже отца и мать за личные блага. Ненавижу предательство во всех видах и извращениях. И теперь я точно знаю, Анатолий Иванович, людям, которым доверено вытаскивать Россию из крокодилова болота, в котором она, отбиваясь, утопает, вот уже 30 лет помогают янки рвать ее на части.

– Чувствую, ты серьезно готовилась к разговору со мной. Пока ты не начала стрелять прямо по целям, хочу спросить тебя: это твое личное мнение или мнение людей, которые тебя окружают.

– Я бы сказала так: это мое личное мнение, которое опирается на мнение людей, которым я доверяю. Рокфеллер однажды в несвойственной ему откровенной манере, бросил фразу, ставшую уже крылатой: «Вы говорите о российской элите? Элите, которая держит на западе 500 миллиардов долларов своих личных капиталов? Так чья же это элита? Ваша или наша?»

– Метко замечено. В России его высказывание тоже известно.

– «Благодетели» России последнее время даже не скрываются, они уже ничего не боятся. Их фамилии известны не только на западе, но и в Москве: Горбачев (консультант Бильдербергского клуба), Чубайс. Но и уже те, которые держат ответ перед Богом: Ельцин, Раиса Горбачева, Березовский, Гайдар, Немцов, Шеварднадзе, Примаков.

– По моему мнению, Гали, названные тобой клубы, являются прообразом будущего мирового правительства. А, если принять во внимание, что некоторые из них существуют уже по тридцать лет, сильные мира сего, как видно, не торопятся. Создают двойную – тройную систему защиты своих интересов. Тех, кого из русских они приглашают посидеть на запасных стульчиках во время своих заседаний, держат на уровне лакеев для подачи необходимой информации: слуга принес полное блюдо и унес грязную тарелку. Конечно, немцовы, ходорковские, кириенки – на наших засланных казачков совсем не похожи. Кишка тонка, да и умом не вышли. А вот Чубайс, прости, на воровском жаргоне – «смотрящий за Россией» – на привязи у Ротшильда.

– Я Вам уже надоела своими переживаниями? Потерпите немного, как знать, когда еще увидимся. Я родилась на этой земле, здесь могилы моих родителей и моих предков. Какая бы власть не была наверху: красные, а теперь белые, и что там еще на очереди, но это моя Родина, и я не хочу, чтобы ее топтали чужие ноги. Я – еврейка, может быть, уже свихнувшаяся от этих мыслей. Духовная моя родина там, у Стены Плача. Посмотрите, кто молча, без стука барабанов управляет миром? Евреи! Только в Конгрессе США под разными фамилиями заседают 60 % евреев. Об этом не трубят в газетах. Не успевают желающие набрать в легкие воздух, чтобы крикнуть об этом. И выдохнуть тоже не успевают. «Уноси готовенького». Помните?

– Продолжай, я тебя внимательно слушаю.

– Эта, обросшая всякими фантастическими слухами атака самолета на Международный Торговый Центр 9.11 в Нью-Йорке. Вы слышали, Анатолий Иванович, что незадолго до нападения на «близнецов», их купил Ларри Сильверстайн, а по-нашему, по-еврейски, Зильберштейн, за три миллиарда долларов. Продал право аренды башен Твинз на 99 лет и застраховал здание от теракта. Смышленый заработал 7,2 миллиарда долларов на этой операции. Он же застраховал 47-этажное здание, которое упало само по себе во время теракта. Падение здания принесло ему «лишних» 441 миллиона долларов страховки. Представляешь, тысячи инженеров, конструкторов ломали себе головы, с чего бы это здание могло упасть. Десятки экспертиз ответ на этот вопрос так и не дали. Думаю, Сильверстайн в прошлой жизни был стариком Хаттабычем. Выдернул волосок из бороды, сказал «трах-тиби-дох», здание трахтибидохнулось, а в кармане 7,2 миллиарда. И вот еще: в хранилищах сгоревших небоскребов находилось 280, кажется, метрических тонн золота, принадлежащих России. Когда после разрушения, здания начали расчищать, золото обнаружено не было. А все доказательства по делу, расследования, которые были проведены, оказались уничтожены. Еще один любопытный момент, о котором писали в глобальных СМИ. В ходе расследования причин разрушения зданий никто не мог добиться разумного ответа на вопрос: почему обрушилось здание № 7, сложившееся, как карточный домик, за несколько секунд. Здание не подверглось нападению самолетов. Телеоператоры, примчавшиеся на место катастрофы, обратили внимание на такой сногсшибательных факт: журналистка, ведущая репортаж прямо у корпуса № 7, начала говорить о крушении корпуса за несколько секунд до его падения. Анатолий Иванович, Вам это ни о чем не говорит?

– Это известная версия. Итальянский журналист Джульетто Кьезе снял многочасовой фильм, который прошел по ведущим телевизионным каналам о том, что «близнецы» были отданы на заклание ЦРУ, чтобы президент Буш получил свободу действий для нападения на Иран и Афганистан. Усама Бен Ладен взял на себя ответственность за теракты 11.09.11 и стал главным подозреваемым в разрушении «близнецов». А ты знаешь, что он был семнадцатым сыном в семье отца? У отца было 54 ребенка от 30 жен. В 70-е годы один из братьев Усамы был деловым партнером Буша старшего – президента.

А насчет российского золота… Сама понимаешь: большая температура горения металла – и золото испарилось. Кроме того, Гали, суперспециалисты – телевизионщики во многих странах мира отметили, уверен, не сговариваясь, с каким профессионализмом телезрителям был показан этот кошмар. Миллионы людей, сидевших около телеэкранов, увидев, как в здания близнецов врезаются самолеты, подумали, что им показывают фильм-катастрофу. Съемка 11.09 велась с разных точек, как бы заранее удачно подобранных. У специалистов возникла аналогия с фильмом, снятым так и не найденным автором, о трагедии в бухте Перл Харбор. Японцы потопили американский флот, погибло 2300 солдат. О том, что высшее руководство и президент США знали о готовящемся налете на бухту, уже давно написаны книги. Фильм же о трагедии в Перл Харборе, показанный американским обывателям, вызвал громадную волну возмущения и ненависти к стране Восходящего Солнца.

Анатолий Иванович с хитрой улыбкой посмотрел на Гали, и она понимающе кивнула головой.

Разговаривая, они почти дошли до Лужниковского моста. В это время мимо проплывал речной трамвайчик. Подвыпившая компания, уютно расположившаяся на верхней палубе, шутя пригласила их присоединиться к общему веселью. Анатолий Иванович профессиональным взглядом оценил окружающую обстановку, все был спокойно, ничего его не насторожило.

– Вы знаете, Анатолий Иванович, что современный мир, где открыто, где пока тайно от непосвященных, управляется потомками хазар. Их фамилии говорят сами за себя: Бельмонты, Герши, Барухи, Варбурги. Продолжать? Далее по списку: Морганы, Асторы, Оппенгеймеры и далее. А председательствуют за круглым столом Ротшильды и Рокфеллеры. Искала я среди этих фамилий управленцев мира сего Ивановых, Кузнецовых, Сидоровых – и не нашла, потеряла надежду. Ротшильды даже изменили фамилию, когда обосновались в Великобритании. Амшель – имя, Мозес – отчество, Бауэр – фамилия, в 1774 году стал Ротшильдом. Теперь Ротшильды владеют гербом – золотой римский орел на красном щите. Вокруг этих семейств мельтешат их «прислужники» – президенты стран, члены правительств, на худой конец, дипломаты, университетские профессора, генералы в погонах и без, владельцы газетных и прочих империй, крупные финансисты. Я – мелкая сошка, которую они иногда приглашают на заседания третьего, скорее, четвертого уровня. Чувствую, меня изучают, прощупывают, присматриваются. Хотя обо мне они знают больше, чем я сама. Вот Вы, как Вы сейчас живете? Вы много знаете, Вы переживаете все российские кошмары. Вы же не спились, не дай Бог, и не пустили пулю в лоб, простите. Вы же можете, внутренне страдая, смотреть, как погибает страна, которой Вы отдали тридцать лет своей жизни. Что держит Вас сейчас на плаву? Откройте мне Ваш секрет.

– Хорошо, отвечаю. Я сейчас занят тем же, что и ты, с той лишь разницей, что мы живем в разных странах и во многом оцениваем события, исходя из личного опыта. Начну с малого. После гибели Союза мои друзья, ветераны однополчане, собрались в разные объединения, ассоциации и решили жить уже при другой власти – власти тех, кого они преследовали, как диссидентов, отщепенцев, недругов Советской власти. Кто-то так ловко перестроился, что через 3–4 года уже разъезжали на Мерседесах, и прикупали особняки в Подмосковье. Пошли в услужение к «новым русским». Опыт оперативной работы чекистов очень пригодился новым хозяевам России. Но «верным ленинцам» с Лубянки, народившиеся капиталисты никогда не доверяли и не доверяют. Однажды присягнувший и изменивший флагу, теряет доверие у всех. В моем окружении такие люди тоже были. Они для меня и моих друзей – современные власовцы.

Первое, что меня удивило, на вершину пирамиды успели забраться бывшие ответственные партийные и комсомольские работники, начиная с Москвы и до самых до окраин. Как подсчитали социологи 65–70 % нуворишей, оказались те, кто бил себя в грудь на партсобраниях и клялись Брежневу положить живот за идею. Живот, вернее выросшее брюхо, они уже привычно клали на ресторанные столы, объедаясь осетриной под водочку. Когда же их осторожно спрашивали на ушко, как же так быстро можно перестраиваться, они отвечали: «Есть семья, жена, дети, родители – всех надо одевать, кормить, лечить. А время-то какое тяжелое: менты, бандиты – от всех надо откупаться. В тяжелое время приходится нам жить».

– А не слишком ли много 70 %, о которых Вы говорите?

– Я сейчас больше доверяю западным социологам, работающим в России, чем нашим. Продолжаю. Да, страна рабочих и крестьян выучила защитников Родины – чекистов, обучила их иностранным языкам, всяким психологическим хитростям, например, как вербовать людей. Теперь все это пригодилось наплодившимся буржуинам. О моих настроениях теперь уже бывшие «товарищи» знают. Перестали приглашать на большевистские и чекистские праздники. Да я и сам чувствовал себя не в своей тарелке на этих собраниях. Армия, побежденная врагом, отмечает 20 декабря – День КГБ! Так могут только русские, был бы повод. В свое время я прочитал трактат Сунь-Дзы «Искусство войны», написанный тысячи лет тому назад. Вот тебе отношение воинов Поднебесной к поражениям. Если коротко: правитель Ю разбил армию правителя И, взял его в плен и заставил ухаживать в конюшне за своими лошадьми. Правитель Ю смирился с судьбой и делал все, что требовал победитель. Спал на голом полу, питался сырой желчью, которую выбрасывали повара. Прошло несколько лет. Правитель И на свою беду сжалился и отпустил побежденного. Находясь в плену, И тайно собирал армию и, получив свободу, разгромил обидчика.

– Но это же китайцы! Другая культура, другие чувства, другое отношение к позору!

– Да, мы не китайцы, и история у нас другая. Одни татаро-монголы правили побежденной Россией 300 лет, правда, где они теперь? Ты не устала? Мы уже до моста дошли. Поворачиваем назад. Может, хочешь перекусить?

– Нет, у меня другой голод. Понимаю, что все пережитое за несколько лет в одну беседу не уложишь. Но мне достаточно уже того, что я почувствовала – Вы не изменились. Я всегда уважала Вашу монолитность, что ли, и верность самому себе. После того, как я пыталась Вас расшевелить. Помните? На заре начала наших шпионских игр. А Вы не поддались на мои заигрывания. После этого я зауважала Вас по-настоящему. Это была не верность жене, хотя, может, я и ошибаюсь. Скорее, это была верность Вашим принципам.

– Много раз убеждался и на своем опыте, и на опыте других. Стоит только один раз дать слабину и потом человек уже катится по скользкой дорожке вниз. Сколько наших ребят погорело на женщинах и прочих азартных увлечениях. Но, если ты еще не устала меня слушать, со мной вот что происходит. Несколько лет назад, еще при исполнении, как говорится, на жизненном пути мне встретился священник Православной церкви, отец Анатолий. Он очень интересовался психологией, скорее не наука его интересовала, а методы управления людьми. А голова моя, как закрытый на все ключи сейф, кроме психологии была забита философией марксизма-ленинизма. Ни малюсенькой щелочки, куда мог бы проникнуть святой Дух. Так нас воспитали и подготовили в Высшей школе КГБ. Самое главное, мы в это верили точно так, как прихожане веруют в Евангелие. Наши беседы с отцом Анатолием продолжались иногда по 8–10 часов без перерыва. К тому же рядом с моим домом располагается храм, восстановленный в 90-е годы. Так почти на склоне лет передо мной стала открываться дверь в удивительный духовный мир. «Стучите и откроется вам». Стал много читать откровений наших старцев. Конечно, Евангелие читал и перечитывал несколько раз. Первое удивительное открытие, которое я сделал, святые отцы в проповедях и духовных книгах изложили всю классическую психологию просто, емко и доказательно.

– Уж не собираетесь ли Вы, Анатолий Иванович, в монахи?

– Нет, вряд ли я отмолю свои грехи. Особенно меня удивила «Лествица» Иоанна Лествичника. Но это отдельный разговор. Здесь я только скажу: кандидаты и доктора наук защищают диссертации, ученые советы пыхтят над ними, читают. Ученых признают открывателями чего-то нового, а оказывается, что большинство главных законов человеческого бытия и общежития были давно прописаны сотни лет назад. Все делание святых отцов – это обучение людей добру и служение Богу. Что еще я понял – никогда не поздно найти свою дорогу к храму. Думаю, я приближаюсь к ней.

В небе, где-то далеко за облаками, послышался звук самолета. Анатолий Иванович посмотрел в небо и продолжил.

– Я до сих пор не могу найти вразумительный ответ на давно мучащий меня вопрос: если окружающий нас мир не имеет конечных границ, если мириады звезд, галактик, вращаясь по сложным траекториям, не сталкиваются друг с другом без помощи ГАИ и светофоров, то как господь Бог устроил все это. Может быть, у тебя есть ответ на этот вопрос, Гали?

– У меня в голове такие вопросы даже не умещаются. Я просто боюсь об этом думать.

– Хорошо. Давай вернемся к нашим баранам. Рыцари плаща и кинжала тоже изменились неузнаваемо. Какие плащи? Какие кинжалы? Все это выброшено за ненадобностью. Сейчас главное, окрутить человека, грубо говоря, запудрить ему мозги, чтобы он сам захотел делать то, что хочешь ты. Как говорят специалисты Тавистокского института: «Надо незаметно забраться в голову человека. Все переставить так, как тебе нужно, и также незаметно исчезнуть». Конечно, золото остается в цене. И также остается главной отмычкой ворот крепостей. Как говорил Александр II Македонский: «Нет такой крепости, которая не падет перед ишаком, нагруженным двумя мешками золота». Мудрецы на западе пришли к выводу – не стоит играть в шпионские классические игры. Зачем тайники, шифры, веревочные лестницы, яды, пистолеты? Зачем встречи в темных углах, «почтовые ящики» и все прочее? Давайте организуем все дело так, как в старинной пословице: самое темное место под горящей свечой. Те, у кого есть секреты, и те, которые хотят заполучить их, будут официально встречаться за круглым столом, за чашкой кофе, на мягких диванах. Такие, как принято сейчас говорить, площадки хорошо известны, в том числе и нам, и существуют уже десятки лет: Бильдербергский клуб, Трехсторонняя комиссия, Римский клуб. В эту же обойму: Клуб 300, Совет по международным отношениям. Одни названия чего стоят.