Текст книги "Стриптизерша (сборник)"
Автор книги: Юрий Горюнов
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
6
Мой маленький сольный номер шел уже месяц, Для того чтобы не утомлять клиентов однообразием, я его показывала не каждый день, иначе быстро приестся. Иногда я меняла некоторые движения, но финал оставался прежним – эффектный быстрый спуск вниз, скольжение по пилону. Доходы мои увеличились. Какого-то недовольства со стороны других девушек я особо не ощущала, разве что с Настей продолжался холодок в отношениях. А что остальным? Никто им не запрещал предлагать свое. Я нашла ключик к мужскому восприятия женского тела. Что касалось Насти, то ее танец был не плох, но как-то чуть померк на моем фоне, это заметили некоторые девушки, говоря мне, да и клиенты не скрывали своего отношения. Поэтому в один вечер мы редко выступали сольно. Клиенты разделились на ее и моих поклонников. Все чаще я замечала в ее взгляде злую зависть, хотя внешне она этого не показывала.
Я уже привыкла к клубу, к его атмосфере, и на вопросы Вики отвечала, что все наладилось. На мое первое представление пришел Виталик, как и обещал; мы потом с ним поговорили немного.
– Хороший номер, – заметил он, – я думаю один из лучших в городе.
– Тебе-то откуда знать?
– Обижаешь, я же бываю в клубах и вижу. У тебя есть страсть, огонь. Ты работаешь, а не отрабатываешь время. Если что надумаешь опять сотворить с собой, звони, приходи.
– Ну, сотворить с собой дело не хитрое, сложнее потом из этого всего выбраться. Сам знаешь, что путь в неприятности находишь быстро, а потом долго думаешь, как я сюда попала, и как выбраться?
После Нового Года народу поубавилось, наступил мертвый сезон, но мне это было на пользу, я могла себе позволить больше уделять внимания учебе, чтобы сдавать экзамены. Я по-прежнему гуляла по городу, наслаждаясь зимними днями, когда не было сильных морозов. В институте появились знакомые, но на вопросы, кем работаю, я уходила от ответа или говорила, что в коммерческой фирме. Я не стеснялась своей профессии, но зная, как порой воспринимается она, то не собиралась давать повода, чтобы за мной бежала молва доступной женщины, когда тебе смотрят вслед, оценивая. Родители тоже были довольны, что я училась. В общем, жизнь не предвещала особых сюрпризов.
Все шло замечательно, но полоса спокойствия закончилась неожиданно. Была пятница, народ в зале занял уже все места. Ближе к полуночи был мой номер. Приглушенный свет, красивая музыка, я заканчивал номер, и вот в конце, когда наступил финал, и я стала спускаться вниз по пилону, почувствовала, что скорость спуска резко увеличилась. Мысль о том, что пилон смазан чем-то, пришла уже потом. Все движение – несколько секунд. Те, кто танцевал у пилона до меня, могли этого не заметить, они держались за него на уровне груди, а я спускалась до пола. Спрыгнуть с шеста я не успевала, да и нельзя было.
Меньше секунды были в моем распоряжении. На каком-то инстинкте я не стала спускаться обвивая пилон, а спускалась головой вниз, и уже почти коснувшись пола, сделала кувырок, при этом сильно ударившись плечом, прокатилась по сцене и поднялась. Боль была адская и лишь занятия гимнастикой, позволили не врезаться головой, рухнув затем на пол всем телом.
Превозмогая боль, я с улыбкой устремила взгляд в зал, как будто, так и было задумано. Завсегдатаи сразу поняли, что что-то не так, а случайные посчитали, что так задумано. Раздались аплодисменты.
Выдержав пазу я, улыбаясь, ушла в гримерку, где сцепив зубы, села на стул, поглаживая плечо. В гримерку влетел Майкл.
– Что случилось, Натали? – спросил он испуганно.
– Какая-то сволочь, смазала внизу пилон маслом, и я не смогла затормозить спуск.
– Да ты что! Сильно ударилась?
– Думаю, да. Плечо болит жутко.
– Сейчас, потерпи, – он достал телефон и стал звонить. Я поняла, что звонит врачу. Клуб не имел его в штате, но по договору врач приходил, когда вызывали. Профессия стриптизерши – травмоопасна.
Поговорив, он сообщил: – Сейчас придет Нина и посмотрит.
В гримерку заглянули несколько девушек, но Майкл их прогнал: – Идите, работайте.
– Да что смотреть, – ответила я Майклу, – как минимум ушиб, как максимум кость могла повредить. Повезло, что я занималась гимнастикой, а там учат падать.
– Все равно. Сейчас позову кого-нибудь, помогут переодеться. Сама то, наверное, не сможешь.
– Только не Настю.
– Ты думаешь…
– Я ничего не думаю, – перебила я его, – просто не хочу, чтобы это была она.
Он вышел, а я осталась наедине со своей болью и злостью. Вошла Вера.
– Давай помогу. Вот гадина, что позавидовала тебе.
– Переживу.
Вернулся Майкл, и Вера начала ему говорить о кознях.
– Заткнись! – выпалил он, – вообще оставьте нас. Нечего тут делать, без вас разберутся что и как.
Я не стала переодеваться, дожидаясь врача. Когда пришла Нина, женщина лет сорока, она осмотрела плечо, которое чуть распухло, сделала обезболивающий укол.
– Снимок надо сделать, – обратилась она Майклу. Он понимал, что это не лучший вариант, так как надо будет фиксировать травму в травмпункте.
– Не переживай, – успокоила я его, – все будет хорошо, я знаю, что сказать.
У меня не было сомнений, кто причастен к данной ситуации. Осторожно переодевшись с помощью Веры, она же помогла снять макияж, я поднялась. Боль утихла. Я в сопровождении охранника отправилась в травматологический пункт, там и выяснилось, что сильный ушиб.
– Недели две будет болеть, – предупредил врач, чем огорчил меня. Затем в дежурной аптеке, я купила мазь, и в сопровождении того же охранника на такси приехала домой. Была глубокая ночь. Дома приложила лед и села додумывать ситуацию.
Ясно, что выступать пока болит плечо, не смогу. У меня было желание отомстить Насте, кроме нее этого сделать было некому, но в этот момент я была в напряжении, словно вступила на тонкий лед босыми ногами. Он обжигал и был очень хрупок, готовый в любой момент треснуть, чтобы я провалилась в бездну мести. Мне хватило ума и сил не идти по нему. Я решила, что месть не лучший способ, выяснения отношений.
Время было позднее, и я решила, что самое лучшее, что можно сделать – лечь спать, а утром у меня будет время обдумать, спешить будет некуда, график жизни придется менять.
Проснувшись около десяти, посмотрела за окно, где уже рассвело, а небо было затянуто серыми тучами, которые в любой момент готовы были бросить на город снежную метель.
Я тихонько пошевелила рукой, плечо заныло. Спала я беспокойно, стоило мне сделать попытку повернуться, как плечо давало о себе знать, и я просыпалась. Так в перерывах прошла ночь, но как ни странно, я выспалась.
Осторожно поднявшись, я прошла на кухню, где включила чайник, и с предосторожностями приняла душ. Потом, сидя за столом и попивая кофе, позвонила родителям, сообщила, что поскользнулась и упала. Мама всполошилась, но я ее убедила, что ничего страшного, и не надо приезжать, я приеду на неделе сама. Позвонила Вике.
– Вика, у тебя сегодня, как со временем?
– Ничего особенного, вот только вечером собирались с Борисом сходить куда-нибудь.
– Вик, сходите ко мне.
– А что случилось? – она сразу поняла, что нужна мне.
Я сообщила, что получила травму и мне нужно помочь что-то приготовить, маму напрягать не хотела. Еще ранее заглянув в холодильник, увидела, что запасы надо пополнять, но решила, что не настолько больна и продукты куплю сама.
– Приходите оба. Все расскажу потом.
– Хорошо, я ему сейчас позвоню, мы придем.
– Приходите часам к пяти, посидим, а потом погуляете.
– Жди.
Хорошо, что есть такая подруга, как Вика, которая все понимает сразу, и сначала сделает, а потом будет задавать вопросы. Я начала медленно одеваться, когда зазвонил мобильный.
– Добрый день, Наташа, – узнала я голос Константина, – если разбудил, то извини.
– Я уже пила кофе.
– Значит не все так плохо. Что сказал врач?
– Ничего страшного, сильный ушиб. Я сумела сгруппироваться, чтобы не удариться сильно. Гимнастикой занималась.
– Да, очень неприятный факт. Мне бы хотелось с тобой поговорить.
– Сейчас?
– Когда тебе будет удобно.
– Ну, учитывая, что недели на две выбыла из строя, то может быть в понедельник?
– Хорошо. Я буду ждать тебя часа в два. Я пришлю за тобой машину.
– Константин, спасибо, но я не настолько травмирована, чтобы не добраться самой. Не надо.
– Уверена?
– Конечно.
– Пусть так. Я компенсирую тебе потери в доходе.
– Спасибо. – Это было не маловажно, так как больничный мне не оплачивается.
– Тогда до встречи.
«Ну, что же, – подумала я, – в этом плане он оказался порядочным. Посмотрим, какой будет компенсация. Он тоже пострадал, мои выступления собирали клиентов, а что будет без меня, не известно. Стой, девонька, не надо мнить себя звездой, без которой клуб рухнет. Это тот же тонкий лед, а под ним холодная вода».
Я заглянула в холодильник, прикинула, что надо купить и, прихватив рюкзачок, чтобы удобнее было нести, не держа сумку в руке, отправилась в магазин, что был не далеко. Сделав необходимые покупки, я осторожно направилась домой. День был пасмурный, но не морозный, и легкий ветерок освежал. Торопиться мне было некуда, и день, как и все ближайшие, был в моем распоряжении. В общем, пока плюс в том, что больше времени уделю учебе. Размышляя, я не заметила, как ступила на тонкий лед и поскользнулась, но упасть не успела, чья-то рука подхватила меня под локоть больной руки и удержала. Резкая боль пронзила плечо, рюкзачок слетел на землю. На лице появилась гримаса боли, вот с ней я и повернулась к тому, кто держал мою больную руку, не дав мне упасть.
– Осторожно… – произнес мужчина, но увидев мое лицо, произнес: – Вам больно?
– Есть немного, – ответила я, высвобождая руку.
– Извините, я не хотел сделать вам больно. Я вас обгонял, когда вы начали падать, вот я и подхватил вас.
– Спасибо за поддержку, но вы здесь ни при чем, у меня эта рука болит, ушиблась.
Он поднял рюкзачок и посмотрел на меня. На вид ему было немного больше тридцати. Высокий, одет в темно-синюю крутку, джинсы, спортивные ботинки, на голове спортивная шапочка. На лице выделялись темные глаза и трехдневная щетина.
– Давайте, я вам помогу донести? – предложил он.
– Помогите, – не стала я возражать.
Он забросил рюкзак на свое плечо и, обойдя меня, встал со стороны здоровой руки.
– Меня зовут Павел.
– Наташа.
– Что же вы так невнимательно шли. Скользко. Но, как понимаю, сходить в магазин некому. А приготовить сможете?
– А вы хотите мне предложить услуги повара? – ехидно заметила я.
– Я умею немного готовить.
– Интересно, но почему вы решили, что мне некому приготовить?
– Думаю, что вы живете одна.
– Почему так решили?
– Я здравомыслящий человек. Если бы кто был, то вряд ли отпустил вас в магазин с больной рукой.
– Здесь вы правы. Я живу одна. Но тогда не очень умно с моей стороны приглашать вас к себе домой, случайного знакомого, в качестве повара.
Он чуть задумался: – Вы правы, это я погорячился. Оставим до следующего раза.
Я взглянула на него: – А вы уверены, что он будет?
– Я надеюсь, – ответил он, посмотрев на меня, чуть повернув голову, не останавливаясь.
– Надейтесь.
Дом был рядом и вскоре мы подошли к подъезду.
– Все, спасибо за помощь, – поблагодарила я и забрала рюкзачок.
– Наташа, я почти уверен, что если я дам вам свой номер телефона, то вы не позвоните.
– Почему?
Он пожал плечами: – Не знаю, но мне так кажется.
– Правильно, кажется.
– Можете вы дать мне свой номер телефона. Мне бы хотелось встретиться с вами еще раз, а караулить вас возле подъезда, как-то не по-взрослому.
– А что, такой вариант развития событий может быть?
– Не исключен.
– Значит, еще не перевелись мужчины, готовые ждать женщину на морозе?
– Выходит так.
Он был мне симпатичен, была в его настойчивости – застенчивость, мягкость. Он не напирал, не уговаривал, он просил. Если я ему откажу, то возможно, он и будет ждать у подъезда. Конечно, со временем уйдет, но сейчас я ни с кем не встречалась, времени у меня было много.
– Хорошо, но только домашний, сотовый пока придержу, – я и назвала ему номер.
– Можно я позвоню завтра?
– Почему завтра?
– Сегодня у вас могут быть планы, отдохнуть, пока рука болит.
– Она и завтра может болеть, и еще долго, но вы правы, звоните завтра, если я буду дома.
Мы попрощались, и я направилась домой, где разложив покупки, намазала плечо мазью. Чтобы скоротать время, начала читать лекции.
Около пяти пришли Вика и Борис и принесли с собой еще продуктов.
– Зачем? У меня все есть.
– Всего не может быть по природе, – отреагировала Вика, – лишними продукты не будут, – продолжила она, раскладывая их в холодильник. – Так, Борис, ты давай прибирайся, пыль сотри, пропылесось, а я готовить.
– Вика, я сама приберусь, и потом у меня чисто.
– Вот потом и приберешься. Действуй, – сказала она Борису.
Вика прошла на кухню, а Борис начал приборку; я показала, где у меня что находится.
Когда я пришла на кухню, Вика уже жарила картошку, котлеты, и одновременно готовила салат. Менее чем через час мы сидели за столом. Пока Вика готовила, мы не касались темы моей травмы, и лишь когда перешли к кофе, она сказала:
– Рассказывай.
Я рассказала им о своем номере и как все произошло.
– Ясно, кому-то перебежала дорогу, – сделала она вывод.
– Я даже догадываюсь кому.
– И что будешь делать?
– Ничего.
– Как ничего! Тебя чуть инвалидом не сделали, а она ничего!
– Я разберусь, но делать подлость, как она не стану. Не тот это путь.
– Да ей только того и надо. А кто она?
– Не спрашивай, не скажу. Да и хозяин сегодня звонил, мы встречаемся в понедельник.
– Отмазаться хочет, – заявила Вика.
– Он уже сообщил, что компенсирует мне потерю доходов. Мне кажется, у него другая тема, пока не знаю какая, но не материальная.
– После встречи обязательно позвони мне. Если что не так, то поможем. У Бориса родственник занимает высокий пост в органах. Поможем? – спросила она Бориса.
– Разумеется, – ответил он. До этого Борис не вступал в наш разговор. После кофе я им предложила: – Все ребята, спасибо, но идите, что вы будет сидеть со мной, коротая вечер.
– Сейчас посуду помою, – не стала возражать Вика. – А ты что будешь делать?
– Почитаю, в кои веки, раньше лягу спать.
– А завтра что?
– А завтра тоже самое. Позанимаюсь, а потом кто знает, может быть, пойду на свидание.
Вика перестала мыть посуду, села на стул напротив меня: – Продолжай.
Я им рассказала о своем случайном знакомстве.
– Все ясно, стало скучно. Ну, молодец, а то в последнее время все одна. Все работа, да учеба. И правильно, что не пригласила домой.
– Да он даже и не напрашивался. Немного застенчивый даже.
– Все они застенчивые сначала. Значит так, если пойдешь на свидание, то позвони мне, и потом когда вернешься. А он что готовить умеет? – вспомнила она его предложение.
– Сказал, что немного.
– Пельмени значит. Если холост, кстати, надо проверить, то у них, что ни готовят, все равно пельмени получаются.
– Ладно, мыслитель, идите.
Вика домыла посуду и они ушли. Я подошла к окну, за которым было уже темно; фонари тускло освещали улицу, и только в помощь им от рекламы и из окон домов струился свет, внося свой уют в эту ночь, а легкий снег скрашивал темноту.
7
Ничто человеческое мне не чуждо. Я такая же, как и все, не зависимо от профессии, которая казалась обывателю несколько необычной. Да, я привыкла к вниманию мужчин, но внимание вниманию рознь. Как в этом потоке увидеть, почувствовать только одного, когда их так много вокруг? Это была проблема. Стриптизерши часто видят успешных мужчин, или хотя бы ее видимость, и требования их к мужскому полу уже чуть выше.
Эти мысли промелькнули у меня в голове, когда я проснулась в воскресенье. Спешить было некуда, и я ленилась, нежась в постели, где мне было тепло и уютно, зная, что за окном холодно и сыро.
До обеда я все делала не спеша, даже лениво, но иногда ловила себя на мысли, а позвонит ли Павел? Я не пылала к нему страстью и вообще, какими либо иными чувствами, но мне было интересно продолжение.
Я уже сидела за лекциями, когда раздался звонок городского телефона. У меня не было сомнений, что это Павел, с родителями я разговаривала еще утром.
– Слушаю, – ответила я, сняв трубку.
– Добрый день, это Павел. Ваш вчерашний случайный знакомый.
– Я поняла.
– Как вы себя чувствуете?
– Не так плохо, если не делать резких движений.
– Как вы отнесетесь к тому, если я вас приглашу на ужин?
– Который сами приготовите?
– Нет, – засмеялся он, – как-нибудь в другой раз.
– Вы думаете, он будет?
– Хочется верить. Так что скажете?
– Я согласна.
– Тогда я за вами заеду через час, вы успеете?
– Успею.
Положив трубку, я посмотрела на часы, они показывали половину второго. За час я, не спеша подкрасилась, оделась достаточно буднично: длинная темная юбка, белый свитер с большим воротом. Осмотрев себя в зеркало, и надев куртку, я в половине третьего вышла из дома. Возле подъезда стояла большая машина, внедорожник, а рядом с ним Павел.
– Добрый день, – вновь приветствовал он, и, открыв дверь, помог мне сесть. В салоне пахло свежестью, запах был цветочный, приятный. Когда он сел сам за руль, то повернулся назад и достал с заднего сиденья букет хризантем, протянул мне:
– Это вам.
– Спасибо, – я погрузила лицо в букет, вдыхая аромат свежести. Давно мне никто цветов не дарил, – подумала я. Повернулась к нему: – Давай перейдем на ты?
– С удовольствием, – ответил Павел и завел машину.
– Куда везешь?
– Приедем, увидишь, пусть будет некая интрига.
– Пусть, – согласилась я, – если не секрет, откуда такая хорошая машина? Сама вожу, не такую, конечно, но знаю толк.
– Заработал, – спокойно ответил он, – Мне хорошо платят, накопил, а кем работаю, узнаешь несколько позже.
– Кругом одни тайны. Я не настаиваю, это я так, из любопытства.
Ехали мы, не спеша, и примерно минут через сорок остановились возле одного из престижных ресторанов. Я в такие не ходила, дорого, а на ужин до сих пор никто не приглашал.
Павел вышел из машины и помог мне выйти. Предусмотрительный швейцар, при нашем приближении, открыл дверь.
– Добро пожаловать.
В вестибюле к нам подошел метрдотель, подозвал сотрудника и тот принял у нас одежду.
– Прошу, – предложил он и направился в зал, мы следом. Едва вошли, как свернули направо и вошли в зал поменьше, где было занято всего три столика. Из зала, сквозь темные стекла была видна улица.
– Я подумал, приятно сидеть и видеть улицу, когда ты никуда не торопишься, вливаясь в поток суеты. Нас с улицы не видно, стекла односторонние, – пояснил Павел.
Мы сели за столик на двоих. Тихая музыка, не требовала напряжения голоса, чтобы тебя услышали. Мягкий свет и лился из-под потолка, а на краю стола стояла лампа, создавая тени от приборов на столе.
– Что будете заказывать? – спросил метрдотель.
– Давайте, дама выберет, а я ей подскажу. Минут через десять пусть подойдут.
Метрдотель удалился.
– Ты заранее заказал столик?
– Конечно. Ты не смотри, что некоторые свободны, они уже заказаны, просто еще рано.
Он помог мне разобраться в блюдах. Когда заказ был выполнен, и мы приступили к еде, я отдала должное ее качеству и вкусу.
– Откуда такие познания в кухне? Ты здесь часто бываешь? – поинтересовалась я.
– Даже чаще, чем ты можешь себе представить. Пора приподнять занавес интриги. Я здесь работаю.
Его сообщение вызвало мое искреннее изумление, которое я не собиралась скрывать.
– Ого! И кем? Директором?
– Нет, мне это не интересно. Я здесь работаю поваром.
– Поваром!? И что поварам здесь платят такую зарплату, что можно купить дорогую машину?
– Ну, я не рядовой повар, хотя и они не жалуются на зарплату. Я су-шеф.
– Это кто такой? – проявила я любопытство, не боясь показаться неосведомленной.
– Су-шеф дословно переводится «под шефом», это вторая рука шеф-повара ресторана. Я помогаю организовать работу команды, помогаю шефу следить за качеством, принимаю участие в заказе продуктов, иногда в разработке меню. Одному шефу в большом ресторане и очень высокого класса, тяжело следить за всем так, как нужно. Он не может быть в нескольких местах одновременно, хотя всегда старается. И хорошие, грамотные, профессиональные су-шефы ему незаменимы. А начинал, как и все поваром. Разрабатывая меню, придумываю, так что готовить умею. Работаю не первый год, вот на машину и накопил.
– А почему все, кто нас встречал, даже вида не подали, что знают тебя?
– А ты хотела, чтобы они бросались ко мне в объятия? Я с дамой. Правила соблюдаются в отношении любого клиента. У меня выходной, и сегодня я здесь гость.
– Теперь понятно, твое предложение по поводу помощи в приготовлении обеда. А почему вчера был без машины?
– Шел к приятелю. Машину не брал. Выпили вина немного, а я в этом случае за руль не сажусь.
– А как же сегодня, – указала я ему на бутылку сухого вина, из которой он наливал и себе.
– Машину оставлю здесь. Еще вопросы? Ах, да. Не женат, не был, не привлекался. Живу с родителями.
– Не устал?
– От чего?
– От родительской опеки.
– Они меня не опекают. Я уже взрослый. Дома я бываю редко, так что не вижу необходимости жить отдельно. Сразу много других проблем. Уборка, готовка, да и прочих не мало. А так дома мама все сделает. Дома я готовлю только на праздники, для родителей. Я прихожу в обустроенную квартиру.
– А как же женщины?
– Это все решаемо и не обязательно ехать домой. А летом родители на даче живут. Еще что интересует?
– Пока нет. Но видимо надо сделать ответный ход. Живу одна, как ты правильно понял. Замужем не была, детей нет. Учусь на юридическом факультете и работаю. Семью создавать некогда из-за моей работы.
– И что это за работа, что мешает созданию семьи?
– В целом она мешает другим, но не мне конкретно. Либо работа такая, либо семья.
– Так уточни.
– Стриптизерша.
– Что!? – на этот раз удивился он.
– Стриптизерша, – и я назвала клуб, где работала. – Рот закрой. Ты работаешь в ресторане, а я в клубе. Что было бы, если бы я работала официанткой?
– Я мог предположить все что угодно, но до этого не дошел бы.
– Так, Павел, давай сразу расставим все по местам. Я тебе не навязывалась. Мы можем разойтись прямо сейчас. Если у тебя предвзятое обывательское мнение о моей профессии, продолжай жить с ним дальше. Переубеждать не собираюсь. И мне лучше сейчас уйти.
– Да ты что! Просто это так неожиданно. Согласись, что встретить какого либо юриста, экономиста проще, а вот стриптизершу – редкость.
– Да, я думаю, что клиенты клуба многие и не узнают меня, встретив на улице. Но что касается профессии. Среди моих коллег всякие есть, но я вхожу в тот процент, кто не оказывает секс-услуг. Я не продаю свое тело, по частям. Я его продаю целиком для обозрения. Кстати моя профессия травмоопасна. Я упала, вернее, съехала с пилона, так как мне кто-то смазал его маслом. Конкуренция. И понимаешь, что абы кому так делать не будут. У меня сольный номер. Ты, возможно, бывал в каких-либо кабаре, так вот, это то же самое, только по времени короче. Не считай, что я оправдываюсь. Я объясняю, суть моей профессии и она мне нравится, – все это я произнесла ровным, тихим голосом, но достаточно холодно.
– Да ты что! Я и не думал плохо. Все так неожиданно.
– Ясно, что неожиданно, – смягчилась я. – Прими мою информацию для сведения, потом в одиночестве переваришь. Готовить ты умеешь. Запомни лишь то, что я не стыжусь своей профессии, но и не афиширую ее. А учиться надо, придет время, надо будет уходить. Я думаю, ты понял, что между стриптизершей и проституткой не надо ставить знак равенства.
– И не думал.
– У тебя еще будет для этого время. Оставим этот разговор, поговорим потом, если будет время и не здесь.
Он не возражал и в дальнейшем наш ужин прошел довольно весело и мило, во всяком случае я не почувствовала изменения в его отношении ко мне. Павел обладал чувством юмора, много знал, умел поддержать беседу. После ужина, мы немного прогулялись, и он отвез меня домой на такси. Возле дома спросил:
– Можно мне позвонить?
– Звони. Я теперь часто буду дома.
Он не делал попытки меня поцеловать, а просто попрощался и уехал. Уже дома я вспомнила, что обещала позвонить Вике.
– Вика, я пришла со свидания, – отчиталась я перед ней.
– И как впечатление?
– Нормальный мужик: вежливый, внимательный. Даже не делал попытки поцеловать.
– И где были?
Я назвала ресторан и сообщила что у него за машина.
– Ничего себе! Он богат? Кем работает и где?
– Работает он поваром в том же ресторане.
– Вот это да! Хотя достаточно хорошая профессия, но не до такой же степени оплачиваемая.
– Он заместитель шеф-повара, это называется су-шеф.
– Что рассказал про себя?
Я коротко поведала ей, что он мне сообщил.
– А ты сказала, кем работаешь?
– Не сочла нужным скрывать.
– И!?
– И! Подожду, пока он переварит информацию. Хотя он попросил разрешения позвонить. Удивился, но отношения не изменил.
Поговорив на другие темы, мы расстались. Спать я легла рано, завтра надо было ехать в клуб.
В клуб я ехала с некоторым беспокойством, все-таки не ясно было, о чем хочет поговорить Константин. Привычно постучав в дверь, я услышала разрешение войти и, открыв ее, замерла на пороге. На стуле перед Константином сидела Настя.
– Что замерла. Проходи, присаживайся.
Я села на стул напротив Насти. Не могу сказать, что это доставило мне удовольствие, но и злости я к ней не испытывала. Улеглось. В моих глазах она не могла увидеть ненависти.
– Как рука? – поинтересовался Константин.
– Уже лучше, надо только время.
– Оно у тебя будет.
Что имел в виду Константин, сказав о времени, я не знала, но несколько напряглась. Одним из вариантов могло быть мое увольнение, хотя он сказал, что компенсирует мне потерю моих доходов. Ну, и ладно, найду другое место.
– Значит так, – начал он, – я просил вас обеих прийти сюда, чтобы закрыть тему и положить конец скрытой войне.
– Я ни с кем не воевала, – заявила я.
– Подожди, – поморщился он. – Всем ясно, что пилон сам себя не смажет. Я не буду устраивать дознавания с пытками, кто это сделал, но уверен, что если не ты сама, то с твоей подачи, Настя, – обратился он к ней.
Она вспыхнула и пыталась возразить, но он не дал ей сказать. – Помолчи. Я владею этим клубом, и иногда может показаться, что я не знаю, что в нем творится. Это заблуждение. Мне известно все или почти все, в том числе и о скрытом соперничестве между вами. Конкуренция есть везде, но есть границы, которые переступать нельзя. Я имею в виду устранение конкурентов. Это криминал. Во всяком случае, здесь в клубе. То, что произошло – ЧП. Хорошо Наташа имеет навыки и сумела обойтись малой травмой. А если головой в пол? Это не шутки. Не думай, – говорил он Насте, – что это осталось не замеченным клиентами. Не всеми, но есть те, кто разбирается в этом. Мне уже звонили. Уже поползли слухи, что в клубе не все в порядке и на глазах публики происходят разборки. Репутации нанесен удар. Теперь мы все вместе, я подчеркиваю, все вместе, должны тихо и спокойно вернуть репутацию. Что скажешь Наташа?
– Я не знаю, что сказать. Я репутацию не рушила. Я собираюсь вернуться, как только смогу. Эта ночная жизнь затягивает, и я к ней привыкла, хотя придет время придется отвыкать. В нашей профессии кроме минусов есть и плюсы.
– Это какие? Минусы я знаю.
– Обстановка. Ощущение праздника, который ты создаешь людям, хоть порой и фальшивый, который с рассветом исчезает. Ночная жизнь в клубах – тусовка. Публика разная, но все же большинство ведет себя спокойно и без амбиций. А дебилов везде хватает.
– Кое с чем согласен. Я бы хотел, чтобы ты не делала ответного хода.
– Не скрою, я по началу, очень сильно разозлилась, но отвечать не буду, да и разбираться, кому отвечать не собираюсь. Досада есть, а злости уже нет.
Константин посмотрел на меня, взвешивая насколько можно доверять моим словам, а затем повернулся к Насте.
– Чтобы подобного больше не было.
– Почему ты решил, что это я? У нас разные номера.
– Номера разные, публика одна. Я знаю, кто на кого ходит смотреть. Ты пожадничала и не захотела поделиться вниманием и доходами. Иногда надо подвинуться, всего не соберешь, а от жадности люди теряют порой больше. Это бизнес.
– Она мне не мешала, – продолжала гнуть свое Настя.
– Все, хватит. Я не собираюсь выслушивать весь этот бред. Это мой бизнес и я не позволю его разрушить из-за чьих-то амбиций. Никому. А может быть, это было сделано специально? Конкурентами?
Он переводил взгляд с Насти на меня и обратно.
– Может быть, – ухватилась за эту идею Настя.
– Не верю, – жестко сказала я. – Зачем? Там, где я раньше работала, за мной негатива нет. Я не считаю себя лучшей стриптизершей, которая оттягивает клиентов из других клубов.
– Ну, здесь я могу сказать, что это лишь частично так, есть и перешедшие. Но это так к слову. Значит, все, работаем, как будто ничего не случилось. Я не собираюсь мирить вас. Ты Наташа иди, я надеюсь, что ты скоро вернешься, а ты задержись, – сказал он Насте.
Я вышла. Что там будет без меня мне было интересно, но не до степени подслушивания. Это не мое дело. В кабинете я говорила то, что думала и не боялась потерять работу, мой номер давал мне возможность уйти в другой клуб и Константин это знал. Контракт у нас уже давно был другой, где были и мои условия. Я не ожидала, что он займет такую позицию, но это действительно его бизнес.
С чувством удовлетворения, что все оказалось лучше, чем я могла себе представить, я вернулась домой, и позвонила Вике, рассказав о беседе.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?