Текст книги "Смоленщина известная и неизвестная"

Великий московский кн. Иван III мечтал вернуть Вязьму. В кон. XV в. была ликвидирована независимость Тверского княжества, что активизировало пограничные споры в западных областях Московии. Теперь Москва непосредственно граничила с вотчинами подвластных Литве кн. Вяземских – представителей смоленской ветви династии Рюриковичей. В это же время из пограничных земель на сторону Москвы стали переходить служившие Литве русские князья и знатные бояре, в т. ч. и вяземский кн. Андрей Юрьевич. Великий кн. Иван III потребовал от Литвы передать Москве земли перешедших к нему на службу князей. Литовский кн. Александр ответил отказом, но в июне 1492 г. скончался. Иван III понял, что надо действовать, и поставил на западное направление известного воеводу Даниила Васильевича Патрикеева-Щеню, прославившегося в 1489 г. быстрым покорением Вятки. Вместе с ним был послан его двоюродный брат Василий Иванович Патрикеев-Косой. Интересно, что эти князья, бояре и воеводы принадлежали к литовскому роду Гедиминовичей.

Не теряя времени, они зимой 1492–1493 гг. по пути из Твери в Можайск подошли к Вязьме и окружили её, что для литовских панов стало полной неожиданностью. Никто из них не смог убежать. Московские воеводы, как установил Г. А. Ластовский, «Вязьму огнём пожгли, и людей побили и в полон повели». Даниил Щеня вывез вяземских панов и князей в Москву, где они изъявили желание перейти на службу к великому московскому князю. Иван III был милостив с пленниками. Их он «пожаловал их же вотчиною Вязьмою и повелел себе служить». Таким образом, кн. вяземские были приняты под московское знамя с тем же статусом и с теми же землями, которыми владели. Лишь после 1495 г. их переселили в Верхнее Поволжье.

Присоединив Вязьму, Иван III поставил в ней наместником кн. Бориса Оболенского, а в качестве своего вассала оставил вяземского кн. Андрея Фёдоровича. Князя же Михаила Вяземского, Рюриковича по происхождению, служившего Литве, сослал на Двину, где он и умер.

Так Вязьма с землями стала московским уделом, передовой крепостью в войнах с опасным соседом Литвой. 5 февраля 1494 г. с ней был подписан мирный договор, по которому Вязьма с уездом навсегда отошла к Московскому государству. Мир был закреплён браком Елены, дочери Ивана III, с Александром, кн. Литвы.

Великие кн. московские не забывали об услуге, оказанной им воеводой Даниилом Щеней. Именно ему Василий III 1 августа 1514 г. дал почётное поручение первым въехать в побеждённый Смоленск.

Старинное с. Телепнёво находится в 20 км к востоку от Вязьмы и в 2 км от трассы Москва-Минск, на правом берегу р. Жижалы при впадении в неё р. Менки. Места здесь красивые, поэтому неудивительно, что на этих землях была основана усадьба и возникло село. Интересно то, что известен точный год его основания -1533-й, а название села дошло до наших дней. Названо оно по имени первоначального владельца и основателя Ивана Фёдоровича Телепнёва-Овчины-Оболенского. Историк Н.М. Карамзин называл его умным, деятельным и честолюбивым человеком. В январе 1526 г. он, молодой, статный красавец, успевший прославиться на поле брани, присутствовал на свадьбе великого кн. Василия III и 17-летней Елены Глинской. Невеста не могла не обратить на него внимания. Воевода часто появлялся при дворе великого князя и сблизился с Еленой. Весной 1532 г. Овчину возвели в боярское достоинство. К этому времени он уже считался фаворитом великокняжеской четы. В следующем году воевода отличился в боях с крымчаками и казанцами и был пожалован высшим званием конюшего.

Звёздный час Телепнёва-Овчины-Оболенского наступил после смерти Василия III в декабре 1533 г. Он завладел сердцем молодой овдовевшей княгини и вступил с ней в связь. Некоторые историки считают, что это случилось гораздо раньше и даже предполагают, что именно Овчина был настоящим отцом Ивана IV и его больного брата Юрия.

Как бы там ни было, но Овчина оказался во главе огромной державы, т. к. великий кн. Иван IV был младенцем, его мать управляла страной как регентша, ею же руководил конюший. Именно он заключал от её имени договоры, вёл переговоры и военные действия.

Вотчинником в Вязьме и в уезде Овчина стал в 1533 г. В городе он построил большой дворец, а на обширных поместьях основал село с деревянной ц. Спаса. Поэтому оно называлось Спас-Телепнёво.

Посещая свои владения, «Овчина в упоении гордости и самовластья позволял себе всё, – писал И.П. Виноградов. – Многочисленная дворня, его «дети боярские», нив чём не уступала своему господину, нив наглости, нив разврате и бесчинии. Так в Вязьме в 1534 г. образовалась настоящая шайка разбойников, бесчинствовавшая в городе, производившая грабежи в окрестностях его. Жители города страдали, но ничего не могли сделать».

Так продолжалось несколько лет. 3 апреля 1538 г. внезапно умерла отравленная Елена Глинская, а 9 апреля, на шестой день после её смерти, недовольные Телепнёвым бояре схватили его и посадили в тюрьму, где уморили голодом.

Напоминанием о конюшем осталось с. Спас-Телепнёво. С кон. XVII в. оно принадлежало роду дворян Карабановых. На месте деревянной церкви, возобновлённой в 1698 г., в 1755 г. был возведён каменный храм, а в 1800 г. рядом с ним построили колокольню. В 1918 г. первую часть названия отбросили, так село стало Телепнёвом.

Правление Ивана Грозного – противоречивый период в жизни Вяземской земли. С одной стороны, защиту Вязьме обеспечивала вся мощь Московского государства и город не страдал от литовских разорений. С другой стороны, внутренняя политика Ивана IV, его борьба с боярством и создание опричнины сильно подорвали экономику уезда.

Название «опричнина» произошло от слова «опричь» – кроме. На Руси опричниной называли удел, выделенный вдове князя после раздела его владений сыновьями, которые получали земли отца «опричь» (кроме) того, что выделялось вдове.

В 1565 г. Иван Грозный вызвал в Москву всех военных людей из Суздаля, Вязьмы и Можайска и взял себе тех, кто не был связан со знатными родами. Они и составили «особое братство» из 300 молодых людей, возглавивших опричное государство. Проживая в Александровской слободе, царь однообразие жизни прерывал объездами монастырей и крепостей. Где-то в октябре 1566 г. он посетил Вязьму и в Никольском храме оставил синодик с именами казнённых по его приказу людей. Город к этому времени уже входил в опричнину и был приписан к царёвой канцелярии. Разгромив Новгород и Псков, царь переселил в Вязьму около

Опричник. Старинная гравюра

200 богатейших купцов, которые у пересечения Смоленской и Духовщинской дорог построили свою ц. Космы и Домиана. В это время выросли значение и роль города, быстро начали развиваться его торговля и ремесло.

Перемены произошли и в уезде, где было много дворцовых сёл и деревень. Значительную их часть царь роздал опричникам. Сев на отобранных у прежних владельцев землях, они разоряли крестьян, чинили над ними всякие насилия. Наглый произвол превратил опричнину в народное бедствие. По словам опричников-ливонцев Таубе и Крузе, теперь «бедный крестьяин уплачивал за один год столько, сколько он должен был платить в течение десяти лет». Управы на опричников не было. Оставался единственный выход – бегство. В Вяземском у. оно приобрело огромные масштабы. Как следствие, быстро росли площади брошенных земель, заросших лесом. К концу правления Ивана IV не обрабатывалось уже более половины бывших пахотных земель. Это была катастрофа. Осенью 1572 г. царь отменил ни в чём не оправдавшую себя опричнину.

Не минула Вязьму и Ливонская война, которую царь вёл 25 лет. Город служил военной базой. Сюда доставлялись военные припасы и снаряжение. Отсюда они отправлялись на театр военных действий, через город двигались московские полки. Много усилий затрачивалось в это время на ремонт Смоленской дороги, особенно её сильно заболоченного участка между Вязьмой и Дорогобужем. Здесь обновляли гати и мосты. В это время и Вязьма получила деревянные мостовые в низинных местах.

Вяземские, знаменитый смоленский княжеский род, – прямые потомки Рюрика и Мономаха. Они ведут начало с 1239 г., когда смоленский кн. Владимир Рюрикович передал Вязьму своему сыну Андрею Владимировичу по прозвищу Долгая Рука. По удельному г. Вязьме кн. Андрей Владимирович стал называться Вяземским. От него и пошли Вяземские.

В 1403 г. великий кн. литовский Витовт отправил к Вязьме войско во главе со своим лучшим полководцем Лугвением. Он взял город без кровопролития, пленил кн. Ивана Святославича и отправил его в Литву. Иван Святославич стал последним самостоятельным удельным кн. Вяземским. Отняв в 1493 г. Вязьму у Литвы, Иван III присоединил её к Московскому государству. Так Вяземское княжество потеряло независимость, а кн. Вяземские перешли в разряд служилой московской аристократии. Многие из них прославили свой род подвигами на ратном поле и на административном поприще.

Особенно высокое положение занял во времена Ивана Грозного Афанасий Иванович Вяземский. Любимец царя, он пользовался его неограниченным доверием. Только из его рук царь принимал лекарства, только с ним советовался о своих тайных делах. Именно Афанасий Иванович был главным советчиком Грозного по организации опричнины. Он же всегда возглавлял бесчинствовавших опричников. Однако и ему не удалось избежать обычной участи всех фаворитов. Опала Афанасия Вяземского была вызвана тем, что один из опричников Григорий Ловчиков донёс на него царю, заявив, что якобы он «выдавал вверенные ему тайны и открыл принятое решение о разрушении Новгорода». Грозный повелел посадить Вяземского в тюрьму «в железных оковах» и постоянно бить его палками. В 1570 г. Афанасий Вяземский умер во время пыток. Многочисленные кн. Вяземские потеряли влияние на царя, были удалены из опричнины, однако сохранили свои владения.

К числу самых известных представителей рода Вяземских относится друг А.С. Пушкина, поэт кн. Пётр Андреевич. Его гениальный поэт в шутку называл «ангелом Вяземским…пряником…Вяземским».

В 1330 г. внук богатого костромского боярина Дмитрий по прозвищу Зерно прибыл в Москву на службу к Ивану Калите. Его младший сын Иван Годун и положил начало роду Годуновых, которые за два столетия так и не стали «лучшими дворянами». Лишь Борису Годунову, женившемуся на дочери Малюты Скуратова, удалось сделать блестящую карьеру при дворе Ивана Грозного. Его же родная сестра Ирина стала женой скудоумного царя Фёдора Ивановича. Такхудородный царский шурин сделался фактическим правителем России. Однако возвышение его, дерзкого выскочки, осмелившегося стать поперёк дороги именитым боярам, вызвало их зависть и презрение:

«Вчерашний раб, татарин, зять Малюты.

Зять палача и сам в душе палач» – так характеризует его А.С. Пушкин устами одного из Шуйских в «Борисе Годунове». Но надо отдать должное Борису Годунову. Он обладал недюжинными талантами, большим умом и широкими взглядами, был мудрым правителем, первым не прирождённым, а избранным царём.

Где же появился на свет этот выдающийся государственный деятель? Известно, что вяземские земли были переданы дворянам Московского государства. В их числе здесь получили поместья обнищавшие Годуновы. Вяземский краевед А.Н. Пугачёв, длительное время занимающийся поисками места рождения Бориса Годунова, утверждает, что на 1550 г. вяземскими землями владели его отец Фёдор Иванович Кривой, Дмитрий (его дядя и воспитатель), Иван Чермный (дядя), трое двоюродных дядей и ещё почти полтора десятка Годуновых. Вяземским помещиком, скорее всего, был и Иван Григорьевич Годунов, родной дед Бориса Годунова.

В семье вяземского помещика средней руки Ф.И. Кривого и родился в 1551 г. будущий царь Борис (называют также и 1552 г.). В 1559 г. отец Бориса Годунова умер, и его воспитывал дядя Дмитрий Иванович Годунов.

А.Н. Пугачёв обратил внимание на то, что в с. Фёдоровском, что под Вязьмой, в 1595 г. началось строительство нового Фёдоровского монастыря на землях бывшего поместья конюшего боярина Б.Ф. Годунова. Название села– Фёдоровское-свидетельствует о том, что это было семейное поместье Годуновых, названное по имени его владельца. Поэтому, утверждает А.Н. Пугачёв, с очень большой долей вероятности можно считать с. Фёдоровское местом рождения Б.Ф. Годунова.

Английский дипломат Д. Флетчер писал, что Б. Годунов с наследственного имения в Вязьме и Дорогобуже, увеличенного им самим, получал в год 6000 р. В Вяземском у. ему принадлежало с. Ново-Никольское в 8 км восточнее Вязьмы и др. обширные земельные владения, несколько домов и водяная мельница у Фроловского моста в Вязьме. Владел Б. Годунов и дорогобужскими землями в восточной части уезда (ныне юг Вяземского р-на). В наши дни в Вяземском р-не немало фамильных топонимов Годуновых: дд. Годуновка, Годунове, Кривалевка, Фёдоровка. Какие-то из них безусловно принадлежали Б.Годунову.

Конечно, нет прямого документа о рождении Б. Годунова на вяземской земле, но о том, что именно здесь находится его малая родина, свидетельствует множество косвенных доказательств. Это и позволяет А.Н. Пугачёву аргументированно утверждать: Борис Годунов по происхождению– «вязьмич и никто другой».

Расположенная на Смоленской дороге в 18 км к западу от Вязьмы старинная д. Поляново заняла в истории России XVII в. особое место. В XVI в. в ней существовал монастырь с ц. Успения Богородицы. Но в Смуту он был разорён и от него не осталось и следа. После Смуты Поляново было небольшим сельцом с почтовой станцией. Деревню сегодня навряд ли вспомнили бы (хотя она сохранилась и есть на картах), если бы не речушка Поляновка, давшая ей название и прославившая это место.

В 1618 г. в д. Деулино близ Троице-Сергиева монастыря Россия была вынуждена подписать перемирие, по которому она уступила Речи Посполитой смоленские земли за исключением Вязьмы, а вечером 1 июня 1619 г. на речке Поляновке обменялась с ней пленными. В Россию возвратились томившиеся много лет в польском плену отец Михаила Романова будущий патриарх Филарет, воевода М.Б. Шеин. На речке были сделаны два моста: один для возвращавшихся из польского плена, другой – для поляков.

Победив в феврале 1634 г. войска М.Б. Шеина, осаждавшие Смоленск, польский король Владислав двинулся к Белой, надеясь легко взять эту крепость. Но не тут-то было! Поляки понесли огромные потери, сам король получил ранение. К тому же возникла угроза Польше со стороны турок. Поэтому паны первыми предложили заключить мир. Переговоры начались в апреле на р. Поляновке, там же, где прежде происходил размен пленных. Они были бурными, послы встречались 30 раз. Поляки настаивали на праве короля Владислава на московский трон. Московские же послы заявили категорично, что если Владислав не откажется от московского престола, то они ни о чём говорить на станут.

Долгие споры завершились подписанием 4 июня по ст. ст. «вечного мира». Он был заключён на основе Деулинского перемирия и потому полякам возвращались отвоёванные у них ранее Дорогобуж, Белая, Рославль и др. города кроме Серпейска. По секретному протоколу к Поляновскому договору Владислав отказался от притязаний на московский престол и признал русским царём Михаила Романова. За это Москва заплатила ему выкуп в 20 тыс. р. золотом. Официально же эту сумму отнесли на другой счёт, якобы в уплату за Серпейск. Поляновский мир обе стороны купили ценой жертв: Владислав отказался от царского титула, Москва – от Смоленска и Северской области. Как и по Деулинскому перемирию, из смоленских городов за Россией оставалась одна Вязьма. Границы между московскими и польскими владениями прошли по старым рубежам в 40 верстах к западу от города. На Смоленской дороге они пролегали у села с характерным названием Зарубежье.

На прощание польские послы предложили «для вечного воспоминания» насыпать курганы на том месте, «где такое великое и славное дело свершилось». Но московские послы с этим не согласились, поскольку в Московском государстве, как они заявили, таких обычаев не было, а мир заключён «волею Божию и с повеления великих государей».

Так и осталось историческое место неотмеченным, но вошёл в историю тяжёлый и унизительный для России, но так необходимый ей тогда Поляновский мир.

В XIII в. Вязьма была удельным княжеским городом. Важным элементом городской застройки оставалась крепость. Вероятнее всего, и выросший вокруг неё посад был обнесён тыном (частоколом). Так происходило со всеми русскими городами. Нам не известны укрепления Вязьмы в литовский период. Скорее всего, они оставались прежними, подновляясь и перестраиваясь по мере необходимости.

При Иване Грозном в XVI в. на Соборной горе по-прежнему существовала небольшая крепость, но теперь она оказалась внутри другой, более обширной крепости с деревянными стенами, стоявшими на земляном валу. Острог внутри крепости назывался «Малый или Верхний город». Сама же крепость именовалась «Большой или Нижний город».

В бурные годы Смуты Вязьма жестоко пострадала. Её грабили шайки многочисленных польских авантюристов и даже сам король Сигизмунд III. В итоге в городе в 1615 г. уцелело всего 150 дворов. После Деулинского перемирия 1 декабря 1618 г. Вязьма осталась в составе Русского государства. Вместе с Можайском она стала главным форпостом на его западных границах, тогда как Смоленск, Белый, Рославль, Дорогобуж и др. города перешли к Польше. Царь Михаил Фёдорович отдал указ о спешном укреплении пограничной линии обороны, проходившей через Псков, Остров, Опочку, Торопец, Ржев, Можайск и Вязьму. С этой целью в марте 1619 г. в город направили войска во главе с воеводами А. Хованским, Ф. Головиным, Д. Скуратовым. В крепости вырыли ров и колодец, сделали тайник, поставили новые острожные стены, соорудили надолбы и установили пушки. Крепость охраняли днём и ночью, «с великим бережением, неоплошно…».

В 1626 г., после завершения работ по созданию Можайской крепости, появилась возможность укрепить Вязьму. По указу царя в город прислали мастеров каменных дел из Белоозера, Перми, Вятки, Нижнего Новгорода и даже Чердыни – главного русского города на Урале. Земляными работами руководил Хриштоп Дальгамер. Возведение каменных башен возглавил мастер Мирон Вельяминов с подмастерьем Антипом Константиновым.

Схема Вяземской крепости в XVII в.

Крепость строили с 1631 по 1634 г. на месте старых стен. Новые стены высотой 4 и протяжённостью 1140 м стояли на насыпном земляном валу высотой 8-16 м. Основу укреплений составляли шесть каменных башен, чередовавшихся с деревянными по всему периметру крепостной стены. Верхний Малый город от Большого города отделял частокол на земляном валу протяжённостью 357 м и высотой до 10 м с тремя башнями. Это был типичный «осадный город» со съезжей избой, погребом с пороховым запасом, житницами с хлебом.

Во время войны за Смоленск в 1654 г. Вяземскую крепость снова укрепили. Из Малого города к реке вырыли ход протяжённостью 34 м, обложили его кирпичом, обновили обветшавшие деревянные стены. Обширный посад обнесли частоколом, в 1675 г. тыновую ограду Верхнего города заменили на стены.

Это Спасская башня на ул. Софьи Перовской. Она являлась угловой северо-западной башней внешнего обвода крепости. Её стены сложены из большемерного кирпича, а цоколь облицован белым камнем. Стены расширяются книзу, отклоняясь от вертикали на 20 градусов. Толщина стен нижнего яруса – 5,9 м, второго и третьего – до 4,2 м. В северном и восточном фасадах нижнего яруса устроены большие бойницы с двумя малыми стрельницами по бокам. В стене третьего яруса по всему периметру башни устроена боевая галерея в 1,5 м. Всего в башне 24 бойницы разной формы и величины. Башня достигает 18,5 м в длину, 17,07 м в ширину, 13, 51 м в высоту (без крыши). Её площадь – 148 кв. м.

Вязьма. Спасская башня

Башня защищала Воскресенскую сторону и имела четыре яруса боя, но четвёртый ярус и зубцы были разобраны ещё в XVIII в. В юго-западном углу четвёртого яруса был вывод на крепостную стену.

Башня чудом сохранилась до наших дней. Её одну почему-то не взорвали отступавшие французы в октябре 1812 г. Для сравнения скажем, что от каменной Можайской крепости 1626 г., имевшей 8 башен и каменные же стены, не сохранилось и следа. В 1836 г. Спасскую башню задумала срыть игуменья Аркадиева монастыря (уж очень она ей мешала!). Но на её прошение Николай I наложил категорическую резолюцию:«… отнюдь не трогать, но можно, исправив, отдать монастырю».

Башню называют Спасской по стоявшей неподалёку ц. Спаса Всемилостивого. Но первоначально, ещё будучи деревянной, она называлась Ротвинской. Это название было в Вязьме популярным. Историк И.П. Виноградов выводит его от славянского слова «ротитися» – клясться, давать клятву. Так, по его мнению, назывались колодцы, бывшие предметом почитания. В Вяземской крепости название Ротвинская имели также ещё две башни.