Текст книги "Противостояние"

– Конечно помню! – оживилась графиня. – Он тогда еще больше всех светился из-за тех даров, которые не нашли своих хозяев и вернулись в него. Все хотела спросить: как он после этого и не случилось ли с ним чего-то особенного?

– Пока не случилось, но все ждут, что у тех светящихся ребят, и у него больше всех, обязательно какие-то дополнительные возможности проснутся.

– Все! Иду с тобой работать у второй купели. Только, если мы будем проверять вертушку, не побеспокоит ли это суспензию?

– Наоборот! Подобные бурные всплески и вращение необходимы развивающемуся существу! – Теперь в голосе магической сущности послышались настолько материнские, собственнические интонации, что будущая мать-женщина вздрогнула. – Потому я и провожу вращение до полного слияния и единения аур учеников академии. И при этом получается идеально просмотреть все возможности и скрытые таланты сидящего на вертушке человека. Тебе тоже давно пора пройти комплексное обследование. Заодно посмотрим, как твой плод развивается.

– Чего там на него смотреть?

– Ничего, ничего! Посмотрю, что ты после катания на вертушке скажешь.

Чувствовалось, что Эрлиона в последнее время возомнила себя если не родной матерью второй, готовящейся к рождению магической сущности, то уж точно самой заботливой и грамотной наседкой. По вопросам сотворения, текущего надсмотра, защиты купели равных ей опекунов вряд ли отыщется во всех иных мирах. Если уж она удостаивалась похвалы вслух от самого Верховного целителя империи Рилли, то это говорило само за себя.

Так что графиня Светозарова чуть ли не вприпрыжку побежала в один из огромных и довольно высоких подвальных этажей, где создали все условия для тепличного взращивания нового существа. Потолок здесь был намного выше, потому что предвиделся гораздо более большой столб вскипающей суспензии, бассейн больше и глубже по причине двойного объема живительной среды, ну и сама вертушка здесь уже была модифицирована не только после размышлений ученых, но и после некоторых подсказок самой Эрлионы.

Полетать на пегасе тоже могло показаться жутко интересным, но такое развлечение успеется всегда, а вот участвовать в создании братика или сестрички для магической сущности Александре хотелось намного больше.

Да и чего скрывать: графиня и по поводу своей беременности желала получить самую полную и развернутую картину.

Глава одиннадцатая
НЕЗАДАЧЛИВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТАТОР

Внимательно присматривающийся к каждому шагу своих пленников Хозяин огромных горных хребтов настолько сосредоточился на этом увлекательном действе, что не сразу заметил на внешней, а потом и во внутренней части ближайших к пустыне пещер неучтенные летающие устройства. Причем устройства довольно большие, обладающие громадной подвижностью, сообразительностью и умением не только избегать опасностей, но и прекрасно защищаться, а то и контратаковать в ответ. Летали они двумя парами и двумя тройками, присматривая друг за другом и подстраховывая с невероятной эффективностью.

Так, например, Подрикарчер решил, не мудрствуя лукаво, уничтожить первый же замеченный прибор хорошо зарекомендовавшим себя средством против подобного рода летающей напасти. Запустил в одно из устройств громадный клок жесткой сети из псевдоплоти – она своими жилами и весом укрощала порой и более крупных стальных помощников, которыми когда-то пользовались «санитары космоса». Силы у такой сети хватало уволочь массивную технику либо в глубину озера, либо вместе с ним рухнуть в глубокую пропасть и там расшибиться об острые камни. Псевдоплоть не погибала, а после разрывов лишь проходила новую трансформацию, используясь Хозяином для иных нужд.

Но на этот раз не получилось. Да, устройство как бы оказалось в плену и даже было сбито вниз, но вот бороться продолжило неожиданно едким газом, который превращал крепчайшую сеть в банальный кисель. Мало того, второе устройство со всей яростью принялось жечь неким подобием лазера инородное вещество на теле своего стального коллеги так безжалостно, что вначале показалось – все сожжет.

Где там! Лучи лазера даже не поцарапали матово отсвечивающие поверхности. Но и это еще оказалось не самым худшим. Слишком умные летающие разведчики сразу научились различать скопления псевдоплоти на любом участке подземных лабиринтов, передали эту информацию друг другу и начали беспощадную войну с мешающими им летать сетями. Причем войну настолько эффективную, что недовольный Подрикарчер вынужден был оттянуть свои силы в глубь горных тоннелей. Терять драгоценный белок ему не хотелось, да и от массивных обвалов и оползней толку при борьбе с неведомо откуда взявшейся техникой будет намного больше. Ну и вскоре начались мелкие содрогания, вибрации и подвижки пластов.

Каково же было удивление Хозяина, его недовольство и раздражение, когда при шести обвалах ни одно из противных устройств уничтожено не было. Все они оказались слишком малы для большой массы камней, слишком подвижны для падающих со сводов сталактитов, слишком сообразительны для попадания в явные ловушки и слишком прочны для попыток сбить их неким подобием стрельбы камнями после толчка их воздухом под большим давлением. Конечно, умей Ситиньялло пользоваться отобранным у «санитаров космоса» оружием, он бы размазал возмутителей спокойствия в течение часа. Но оружие либо гнило на дне глубоких озер, либо давно проржавело в одной почти бездонной пропасти. Ну а похищенный у Второго, Умника, разрушитель оказался невосприимчив к командам иного разумного существа.

Ничего больше не оставалось, как ждать, пока неведомые объекты либо вообще уберутся из гор, либо опустятся на такие глубины и в такие тоннели, где их завалить намертво не составит труда. Но они, словно ведомые хитрым и осторожным разумом, не спешили в узкие проходы, избегали подозрительных пещер и не совались к шумящим ручьям и большим озерам. Они словно принюхивались и приглядывались, ощупывали и пробовали на прочность линии обороны всесильного и бессмертного Хозяина.

Подрикарчеру пришла мысль, что возмутителей спокойствия послали те, кто придет по следам Птицы и Умника. Вдруг это будут как раз те самки, которые так нужны для размножения людского стада? Потому что как раз самки пугливы, недоверчивы, наиболее осторожны и своими повадками очень напоминали данные летающие устройства. Ну и по логике вещей получалось: вначале пришел Первый, за ним Второй, всего лишь краткий период, и появляются эти летающие раздражители, предвестники дальнейшего нашествия Третьих, Четвертых и так далее, в идеале – до бесконечности.

«Если это так, то иных людей можно ждать очень скоро, – размышляло существо, которое смутно вспоминаемые родители якобы нарекли Ситиньялло. – А в таком случае не стоит ли немедленно развести обоих пленников в разные отроги лабиринтов? Пусть лучше сразу обживаются на новых местах и готовятся стать вожаками своих стад. Хотя, с другой стороны, если их свести в очном поединке, да без средств защиты и нападения, то станет известно окончательно, кто сильней, кому отдавать здоровых самок и кого поселять на пространства с более тучными стадами лягушек. А что мне будет интересней? Интересней посмотреть на их поединок. А что для меня важней и полезней? Конечно же, создание огромного стада людей под моим присмотром. В идеале, до того количества, что проживали здесь во времена моей юности. Опять-таки, если самок не будет, то не будет и стад. Следовательно, мне хочется развлечения. Вдобавок надо постараться сделать так, чтобы они не нанесли друг другу ран, несовместимых с жизнью. Тогда я и удовольствие получу от поединка, и отличные шансы останутся для разведения стад в дальнейшем».

Дивная логика дивного существа, о котором никто из людей пока еще толком не догадывался. А тем более не мог услышать его выводов и самой сути размышлений. Обоим пленникам пока приходилось довольствоваться ролью статистов.

Хотя в какой-то момент Умнику могло показаться, что он сам чего-то добился и сам что-то отыскал. Но сейчас он совершенно не догадывался, что Хозяин гор просто позволил ему приблизиться к пещере с Птицей. И Ситиньялло даже понял: человек-преследователь не только опять прочувствовал свою жертву, но и прекрасно понимает сквозь каменную преграду, чем тот занимается. Только вел себя при этом несколько странно: оставшуюся тонкую перемычку крошить не пытался, иных активных действий тоже не принимал, а продолжал вести себя так, словно сам затаился в засаде.

Действия Птицы тоже не поддавались осмыслению. Он ничего не взрывал своей силой и не пытался отыскать выход на поверхность, а методично и целеустремленно стал создавать дамбу между двумя водоемами. Идея изначально абсурдная и ни к чему, кроме траты сил, не ведущая. Так вначале посчитал Подрикарчер. Но, попутно продолжая следить за летательными устройствами на верхних, жарких уровнях пещер, он постепенно и сам увлекся разгадыванием увиденного возле озер действа.

После примерных расчетов получалось, что, построив прочную дамбу в самом узком месте, первый пленник может поднять в верхнем водоеме воду почти на два метра. И это при гарантированном необмелении нижнего озера. Второй водоем огромен, воды получится очень много. Но к чему это может привести?

Во-первых, из других, более нижних пещер, обеспокоенные притоком воды, вверх на ее поиски устремятся миллионы глупых лягушек. Ничего страшного, казалось бы. Но если в момент миграции дамбу разрушить? Ведь примерно по таким же самым методам Хозяин этих гор сам устраивал ловушки, некоторые обвалы и лавины на принадлежащих ему глубинах. А чего добьется Птица в итоге своей работы?

Легко можно представить, как двухметровая волна доходит до края пещеры и всей силой ударяет в скальную породу. Давление, конечно, не такое уж огромное, и тем не менее вода начинает под собственным весом искать для себя выходы, а они, вполне возможно, наглухо забиты отчаянно вцепившимися в шершавый камень лягушками. Вполне естественно, что вода найдет для себя новую дорогу, и, скорее всего, совсем не там, где возжелал бы этого Подрикарчер. И в итоге хитрый и коварный Птица открывает себе путь в иные, незапланированные для этого пространства.

«А там и до побега недалеко! – рассердился после таких выводов хозяин. – О-о-о-о! Вижу, что эти людишки не в пример хитрее и коварнее, чем побывавшие здесь до них „санитары“! Я тут им здоровье пытаюсь сохранить, пищей неограниченной балую, а они свой норов показывают?! Да еще таким окольным, якобы совсем неагрессивным способом. Нет! Пора их сводить в очном поединке, а там видно будет!..»

Словно по заказу, Умник находился в своем медитативном трансе. Все подсматривал за своим соплеменником и наверняка сразу понял его главную задумку. Да оно и понятно: сбежит Первый, как по его стопам сразу же ринется Второй. Тоже хитрец! Но оба просчитались, и даже такие коварные попытки к побегу заранее обречены на провал.

Пользуясь удобным моментом, Хозяин усыпил Умника своей силой и приступил с помощью псевдоплоти и удлиненных отростков силы к его раздеванию и отбору оставшегося при теле оружия. И уже через полчаса вынужден был признать, что задачу такого уровня сложности ему еще решать не доводилось. Пожалуй, одежды «санитаров космоса» тоже обладали такой же прочностью, но вот снимались не в пример легче и быстрее. Тогда как тут Ситиньялло пришлось применить все свои силы, ум и сообразительность, чтобы оставить часа через три Второго совершенно голым.

Все это время Птица трудился не покладая рук. Даже перерывов не делал для насыщения своего организма так необходимой при тяжелой работе пищей. Понятное дело, что и своего соплеменника, который лишался своих последних защитных оболочек, он нащупать своей медитацией не пытался. Проверил один раз пещеру по всему кругу, решил, что тоннелей к нему нет, да и успокоился раньше времени. А враг – вот он! Пусть и голый, но физически здоров и крепок. А уж как проснется да заметит, что лишился всех своих преимуществ…

«Не сомневаюсь, потеха получится преотменная! – с радостным предчувствием размышлял Подрикарчер. – Разозлится и тогда уже точно сидеть в засаде не станет. Пусть просыпается. Хватит спать. О! О, как он зашевелился и забегал! Красота!..»

Глава двенадцатая
НЕИЗБЕЖНОСТЬ

Не всем доводилось такое пережить: наблюдаешь за врагом, размышляешь, как и что с ним будешь делать, взявши в плен, а потом раз! Просыпаешься – а на тебе даже трусов не осталось. Стыдно, унизительно, позорно и мерзко.

Хотя первым делом, поддавшись естественным импульсам, хочется куда-то бежать, звать на помощь, ловить вора, добиваться справедливости и вершить наказание. Вот граф Дин Свирепый Шахматный и заметался в своем тесном отнорке, очень при этом сам себе напоминая посаженного в банку паука. А почему в банку? Да по той простой причине, что обратная дорога, которую он преодолел с таким трудом, оказалась перекрыта плотной и глубокой осыпью. Создавалось впечатление, что там кто-то специально, имея прессовочную машину, забил узкий, извивающийся переход крупным гравием, перемешанным с мелким песком. Человеку только и осталась, что маленькая узкая пещерка величиной в солдатскую койку.

Естественно, что отыскать на таком «огромном» пространстве грабителя и свои личные вещи оказалось делом бесполезным. Ни единой пуговки, ни единого предмета. Можно было бы и дальше перечислять все уворованное, список бы получился огромный, и его переосмысление могло бы скрасить сроки заточения узнику на многие годы. Да что с этого толку? Дмитрий Светозаров вначале лютовал так, что чуть не грыз камни зубами и не царапал их ногтями. А потом постепенно перешел к иным действиям, по той простой причине, что подсознание отреагировало первым: «Опомнись! Приближается еще большая опасность, чем кража сюртука, оружия и моральное глумление!» И то лишь через пару минут удалось успокоиться, задуматься и сообразить: в маленькой пещерке кончается так необходимый для дыхания кислород! Несмотря на несколько узких щелей, никакой подвижки воздушной массы не ощущалось.

То есть недавнего охотника, а в данный момент жалкого пленника некто могущественный поставил перед выбором. Либо умирай без борьбы, либо пробивайся в большую пещеру и там выясняй отношения со своим врагом. Причем прорывайся уже! Сейчас!

Понятное дело, что сомнений оставалось невероятное множество. И самое главное: враг ли там? Вдруг это не Крафа? Вдруг это вообще никоим боком к делам Торговцев не касающийся пленник? Например, тот, кто нарисовал этот дивный рисунок-послание? Или кто-то из его потомков?

То, что успел пронаблюдать Дмитрий во время своей медитации, позволило ему с уверенностью понять: тот человек не лягушек разводит и не рыб, а готовится к побегу. А для этого хочет использовать внушительную силу, силу воды. Потому что иначе бессмысленная дамба даже на развлечение сумасшедшего не тянула. Значит, следовало исходить из того, что в пещере за тонкой стеной находится именно предатель и узурпатор миров. Косвенно подтверждало эти выводы и умение человека видеть в полной темноте, и его недюжинная физическая сила, и невероятная выносливость, ну и те описания внешности, которые давал, вспомнив свою взрослую жизнь, Шу’эс Лав.

Но прежде чем со всей решительностью наброситься на преграду к жизни, борьбе и воздуху, Светозаров еще раз решил просмотреть, чем же занимается его «сосед» по тюрьме. И правильно сделал, потому что в итоге получил определенную толику уверенности. За то время, пока он спал, предположительный Крафа успел поднять дамбу до двух метров, после чего, не устраивая себе перерыва на отдых, поспешил в самый дальний угол своего пещерного комплекса и стал там интенсивно крушить породу малыми взрывами магической силы. То есть он, скорее всего, и не услышит, что у него там творится в дальних тылах.

«Хоть что-то радует в этой моей экспедиции! – сжав зубы и со злостью вгрызаясь в породу, думал Дмитрий. – Если удастся подобраться к этой твари-рабовладельцу неожиданно и размазать его по скалам одним ударом, то я прощу подлому воришке Врубу все его шалости, издевательства и мой вселенский позор. К тому же приносит некоторое удовлетворение и тот факт, что у моего врага тоже не осталось даже кинжала. И шкуры его все пропали. А ведь они невероятной прочности и в поединке могли бы весьма пригодиться. Значит, и его обокрали до последней нитки, а потом разместили здесь, словно на арене предстоящего сражения. Вот бы еще просчитать: кто будет сидеть в главной зрительской ложе? А вдруг это будет не один зритель? И не Врубу! Вдруг это будут те самые художники? Ха! Интересная картинка получается!»

Новые предположения отвлекли от беды собственной и позволили работать более размеренно, аккуратнее и с короткими перерывами. Во время этих пауз все явственней и явственней можно было расслышать частые взрывы, которые с частотой стрельбы из тяжелого пулемета крошили где-то там породу в нужном, выбранном для побега направлении. Пока враг не догадывался о приближающейся к нему угрозе, но ведь не менее важно было понять, кто и для чего тут такое вот представление устраивает. И Торговец, который Дин-Динозавр, размышлял:

«Если это некие существа из высокоразвитой цивилизации, то они могли здесь оказаться совсем недавно и, скорее всего, чисто случайно. Хотя за первое короткое обследование я мог и не заметить их следов пребывания. Можно сказать, я тогда алтарь аборигенов и так отыскал чисто случайно. Но тогда какие цели эти пришельцы преследуют? Ответ наверняка кроется в той самой тайне местных гор, из-за которой мы, Торговцы, не можем здесь свободно перемещаться. Вполне возможно, что и неведомые телепортационные перемещения возле этой планеты, а то и всей звездной системы претерпевают некие явные, хорошо фиксируемые изменения. Вот обитатели близлежащей вселенной этими аномалиями и заинтересовались. Ладно, такая версия их пребывания более чем существенна. Принимается. Но вот какой им смысл возиться со мной и с Крафой? Неужели они от нас настолько отличаются даже внешне, что им приятно будет наблюдать за поединком двух – в их понимании – животных?»

В самом деле, иные создания могли в своих действиях руководствоваться совсем иной логикой. Само понятие гуманности у них перекручивалось в процессе эволюции невесть в какую сторону. Как дети, например, могут посадить в одну банку парочку жуков-самцов со жвалами и рогами, а потом с азартом наблюдать, как и какой жук станет побеждать. Естественно, что если у одного жука окажется острый гвоздь, то дети с негодованием гвоздь отберут, ведь поединок должен быть честным. Как отберут и все остальное, что, по их мнению, может отрицательно сказаться на чистоте эксперимента. И дети никогда не помыслят, что жуки могут обладать разумом, желать иных развлечений кроме драки, да и в некотором отношении оказаться более умными, чем пытающиеся их извести шаловливые детки.

Данная ситуация очень и очень напоминала пример с детьми и жуками. Банка – пещера. Жуки – два человека. Гвоздь – оружие. Причем оружие любое и любого типа. Расстановка сил…

Об этом тоже следовало подумать. Дети по сравнению с жуками огромны. Поэтому, будь насекомые хоть десятикратно умней массивных детей, им ничего не светит. Даже если один жук в схватке победит другого, его в лучшем случае переложат в коробочку и несколько дней поносят в кармане. Показывая при случае иным друзьям и хвастаясь лихой удалью рогатого победителя. В худшем случае после краткого обсуждения итогов и раздачи «подзатыльников» проигравшим дети раздавят жука каблуком да отправятся играть дальше в иные игры.

В этих горах тоже могли собраться дети. Относительно, конечно. Вряд ли кто отпустит малолетних сорванцов в большой космос, да еще даст им в руки такие невероятные умения, как трансформация горных массивов или бережное разворачивание человека из его прочнейших защитных оболочек. Ментальное воздействие, которое заставило уснуть, а то и отдать (возможно, в случае с Крафой) свои одежды, вообще не поддавалось осмыслению. Но силы у этих любителей понаблюдать за поединком наверняка непостижимые. Поэтому лучше не вдаваться в дебри предположений и гаданий, а попытаться заранее продумать некую тактику своего дальнейшего поведения.

Чего воришки ждут конкретно от Светозарова? Да это и ежу понятно: как только он проделает лаз в большой пещерный комплекс, так сразу набросится на своего противника. Шансы ведь выравнены, гвозди убраны, лишние ткани сняты. Да и зрители уже наверняка расселись согласно купленным билетам.

А что надо сделать, чтобы спектакль сорвался? Чтобы зрители поняли: перед ними разумные создания, которые тоже хотят жить?

Только одно: проявить друг к другу мирное дружелюбие, а потом продемонстрировать тотальное сотрудничество и взаимовыручку. Подобные действия даже детей могут поразить до глубины души, и тогда таких «умных и сообразительных жуков» могут оставить в покое.

Да только весь парадокс создавшейся ситуации как раз и заключался именно в том, что живым в пещере после встречи останется только один человек. Второму врагу выжить никак не суждено! Они просто вынуждены будут драться до смерти, душить, рвать друг друга зубами, ногтями и заплевывать в бешенстве слюной, потому что антагонистичнее их нет второй пары людей во всех вселенных. Только Дмитрий Светозаров в данный момент может оборвать путь всеми проклятого предателя и отступника Крафы. И только Крафа может обладать теми силами, которые ему помогут совладать с самым сильным и уникальным Торговцем всех времен и народов.

Причем граф Дин прекрасно понимал, кто такой Крафа, имел его описание и нисколько не сомневался в его подлой сущности. Некоторые сомнения в подобном понимании со стороны Крафы имели место, но принимать их в расчет не следовало. Уж такой ушлый, опытный аферист, интриган и обманщик наверняка прекрасно осознал: тот, кто устроил для него страшную по силе ловушку, пришел за ним следом проверить результаты своих деяний. И если надо, то добить выжившего противника.

Поэтому любая реакция на встречу со стороны узурпатора миров в итоге выразится только в одном: немедленная атака максимальными по силе средствами. Ни о каких призывах к здравому рассудку, а уж тем более к временному перемирию не может идти и речи.

«К перемирию?! – Даже Дмитрий поразился такой своей мысли. – Вот до чего я додумался! Или это не мои рассуждения? Может, мне их внушили? Как и сон глубокий навеяли? Во маразм в голове творится! И ведь третьего варианта развития событий нам судьба не предоставляет».

Лаз уже был почти закончен, оставались только последние десять сантиметров сплошной стены. Но прежде чем их выдавить простой силой наружу, Светозаров опять прислушался. Череда взрывов, пусть и с большими интервалами между ними, продолжалась.

«Выдохся, гаденыш! – порадовался он про себя. – Это тебе не над беззащитными женщинами издеваться! Ну ничего, сейчас все и решится».

Последняя стеночка была выдавлена почти беззвучно, после чего голый Светозаров с осторожностью протиснул свое тело между острыми краями лаза. Перед решающей схваткой только и не хватало, что повредить кожу да потерять пусть даже капельку собственной крови.

Затем быстро дополз до стаи молчаливых, сонных лягушек и улегся прямо среди них. Полежал, стараясь восстановить в обессиленном теле содержание кислорода. Ибо сразу вступать в бой было бы невероятно глупо. Лежал словно камень, заодно прислушиваясь и внимательно всматриваясь в дальние отроги пещерного комплекса. Кажется, враг заканчивал предварительный этап для подготовки побега и теперь лишь подправлял сделанное редкими взрывами да неким подобием магического режущего ковша. Потому что слышался неприятный скрежет. То есть нечто грандиозное то ли вчерне, то ли начисто уже было сделано.

Вскоре и эти звуки прекратились, сменившись еле слышными шагами и довольно отчетливым бормотанием:

– Ну вот, поработал, можно и поужинать. Пока высплюсь, как раз и озеро наполнится. Что там наша дамба собрала?.. Постойте, лягушечки, постойте! Сейчас я к вам вернусь и славно попирую! Или сегодня на ужин употребить более диетическое мясцо улиток? М-дя… Мелковаты они, однако. Пока наешься – уже и ночь пройдет. Ха-ха! Вечная ночь в царстве вечного дня! Шикарно звучит. Была бы краска, написал бы на стенках свои перлы словесности, как те неизвестные идиоты со своими линейными рисунками… Оп-па! Вот же сволочь!

Дальнейшие высказывания строителя дамбы стали настолько вульгарными и грубыми, что его только за знание таких ругательств следовало убить на месте без суда и следствия. Зато у любого Торговца сразу исчезали последние сомнения в классификации ругающегося: Крафа! Только он один мог знать самые плохие слова десятков иных миров, только он один мог за полторы тысячи лет их столько собрать, так грамотно классифицировать и с таким талантом и упоением ими оперировать.

А причина такого нецензурного негодования крылась в отсутствии ожидаемого результата по сбору воды. Нет, в верхнем озере воды оставалось более чем предостаточно, и оно не обмелело. Но и не наполнялось больше! Неизвестные силы просто перекрыли идущий в комплекс приток воды, и все предварительные заготовки для побега превратились в громкий бранный ор.

«Ого! Если это „детки“ до такого додумались, – размышлял затаившийся среди лягушек граф Дин, – то они явно добиваются чистоты эксперимента во всем. Даже исключают возможность для побега из банки оставшемуся в живых жуку. Ну а если это сотворил великий и страшный Врубу, то тоже хочет нас съесть точно так же, как поел живущих здесь когда-то аборигенов. В первом случае у меня еще остаются какие-то шансы на спасение отсюда. Во втором – вряд ли. И мне кажется, что я зря словно умалишенный разговаривал со стенами и обещал этому монстру какие-то подарки. Да и вообще, как я могу ему что-то дарить, когда у меня ничего за душой не осталось? Меня и так обокрали без всякого моего согласия!»

Тем временем Крафа отвел душу в словесных выражениях и продолжил бормотание уже с совсем иными интонациями:

– Да ладно! Подумаешь, воду и свет отключили! – После чего громко и бравурно продекламировал: – А наши кладовки полны все равно! Хотя, если честно, лягушки – дерьмо! Э-эх! Но нам обедни не испортят коварных происки врагов!

И даже как-то особенно радостно рассмеялся после этого. Создавалось впечатление, что творческий человек сочинил некую эпическую оду и сейчас бросится увековечивать ее резьбой по камню.

Но так как ни молотка, ни резца у всемирного маньяка не было, то он, отсмеявшись, отправился ужинать. И как раз в сторону притаившегося графа Светозарова.

Стычка стала неизбежной, больше копить силы для решающего удара по врагу было некогда. Наступал час окончательной истины.