Текст книги "Неуемный консорт"

Глава 18
Система Красных Гребней, планета Элиза

Система Красных Гребней была знаменита только двумя особенностями: добычей уникальных палеппи на планете Элиза, которая была четвертой от местного светила, и планетой Покруста. Небольшая Покруста находилась под эгидой Союза Разума, являясь заповедником, и туда никто не совался. Кроме того, там было мало полезных ископаемых, а в джунглях обитали агрессивные племена первобытных людей, которые с дубинами бросались даже на штурмовые космические глайдеры с максимальной броней. Дикарей по каким-то шибко умным планам пытались медленно (в течение тысячи лет!) поднять до приемлемого уровня цивилизации. Если они не умрут от ядовитого зверья и крепких дубин в собственных руках, проламывающих недоразвитые головы.

Но нас интересовала только Элиза и конкретный город на ее поверхности.

Во время подготовительных мероприятий мы выяснили все и знали, кому и какую роль придется играть, а кому и как работать на подстраховке в виде обычных воинов, рабочих, обывателей, чиновников или наемников. Ну и заранее, путем сложных перечислений средств и неоднократной смены владельца, была куплена солидная по виду самого здания, ангаров и территории, но обанкротившаяся контора, которая до того занималась всем понемножку: добычей, транспортировкой, перепродажей, откровенной спекуляцией и торговлей подержанным оборудованием и экипировкой для шахтеров.

На складах этой конторы до сих пор находилась гора всякого хлама. Несколько сотрудников, мечтающих, чтобы им все-таки выплатили задолженность по зарплате, охраняли все, до чего руки дотягивались, а на должности управляющего все еще восседал наглый вороватый тип, который, по нашим сведениям, весьма активно пытался организовать продажу остававшегося на складах оборудования по цене металлолома.

То есть новый хозяин уже доходящего до дна предприятия прибыл с несколькими своими помощниками и специалистами как нельзя вовремя.

Роль нового шефа досталась Малышу. Его супруга Синява вынуждена была играть роль любовницы по принуждению, у которой высшее инженерное образование, но крайне стервозный характер. Вторая, более незаметная роль – целительница и специалист-электронщик. Ну а нам, всем остальным, как бы приходилось быть в распоряжении злобного, тиранящего всех и вся владельца предприятия. Именно крайне беспринципная сволочь, именно полный гад и подонок – такую роль впервые выпало играть нашему аристократу, радетелю за утонченное нравственное поведение и ценителю тонкого юмора.

И причина была проста: именно такой циничный пиклиец существовал на самом деле. И именно он любил скупать обанкротившиеся мелкие предприятия, умел обновить их фасад, умудрялся ловко получить помощь от королевского департамента разработки недр и космической разведки, а потом не менее ловко либо продавал погибшее уже давно на корню дело какому-нибудь лопуху с деньжатами. Либо весьма удачно закрывал предприятие и получал все от того же многострадального государства компенсацию за риск и утраченную выгоду.

В деле злоупотреблений в королевстве Пиклия имелось много лазеек и комбинаций, которые для истинных, врожденных аферистов и таких вот любителей нечестной наживы были манной небесной. Вот потому мы и посмеивались над Малышом, пытаясь его поддеть и разозлить:

– Опустился наш аристократ, пал нравственно… Вот-вот превратится в последнего космического отщепенца!

На что он философски и со смирением фаталиста отвечал:

– А что делать, если вокруг меня соберутся самые наглые, вороватые и низменные изгои? Только и придется за ними присматривать со всей строгостью, чтобы последний галакт не утащили.

По новым документам, нашего друга величали Пьером Сиккертом. Настоящий Сиккерт сидел в одной из приграничных тюрем и с тоской ждал разбирательства своего не совсем честного дела. Дело наши люди положили под сукно, зато до сих пор выпытывали у афериста все детали его жизни, начиная с самого раннего возраста. Тот отвечал с готовностью и рвением, лишь бы уменьшить предстоящий ему тюремный срок. И все свои махинации раскрывал как на духу.

Так что подставной Пьер Сиккерт, прибывший на планету Элиза со своей командой, прекрасно знал куда идти, что делать, кому давать взятки и с какой долей наглости общаться с каждым встреченным на пути чиновником, ревизором или откровенным бандитом. Задача на неделю «стать своими в тылу врага» очень облегчалась тем, что мы не собирались кого-то обманывать, рисковать со взятками или торговать заведомо лежалым и бракованным товаром. Пусть от нас и будут ожидать всего этого, но мы, наверное, приятно удивим тамошних жителей и администрацию своим благонравием. Ну, разве что господину Сиккерту надо будет поддержать свой имидж нехорошего и подленького человека. Ему придется не только хамить и говорить пошлости, но и давать взятку, тыкать кулаком в зубы и во все остальное.

Правда, так называемая любовница и в самом деле становилась стервозной, когда Малыш начинал рассуждать о необходимости жертвовать всем ради выполнения поставленной цели. Например, когда он утверждал, что ради великого дела разведчик может и с королевой переспать, Синява соглашалась:

– Может! – Но тут же, совсем иным тоном добавляла: – Если не женат! Потому что в противном случае и его жена имеет все права переспать с тем же соседом, который в трудную минуту всегда готов одолжить пачку соли.

– Но это совсем разные вещи, – пытался аристократ мягко увещевать заносчивую и резкую миледи. – Ведь одно дело – выполнять долг перед отчизной и совсем иное – потворствовать низменным желаниям ничего не решающего соседа.

– Ну как же! – У нашей боевой подруги на эту тему имелась целая философская притча, и мне повезло это услышать: – Все в этом мире взаимосвязано. Смотри! Разведчик при выполнении задания должен быть спокоен за свои тылы. Иначе он может разнервничаться, что-то упустить и глупо погибнуть у самого королевского ложа. А тут у его одинокой жены кончилась соль. Она идет за ней к соседу, а тот не дает. В результате суп невкусный, стресс, горечь, невнимательность, пожар и дом сгорел. Сообщение разведчику о трагедии – он в шоке и погибает…

– Ну, ты и выдумщица!.. – воскликнул я в тот момент, не удержавшись.

А Кассиопейская продолжала:

– И другой вариант: соль щедро презентована, и в знак благодарности женщина дарит соседу пару поцелуев и все остальное по согласию. Стресса нет, дом цел, разведчик со спокойной душой, взгромоздясь на королеву, выпытывает у нее нужные секреты и уверен, что в тылу у него все спокойно. И как вам такой патриотизм? Разве не прелесть?

Тогда мы хорошо повеселились, но после посадки на Элизу Малыш почему-то ни единым жестом не сделал поползновения в сторону иных, весьма и весьма привлекательных красоток. А было на кого клюнуть, и буквально на первом же шагу по поверхности планеты. Потому что к нам подскочила секретарша нынешнего управляющего, этакая знойная блондинка сексапильной внешности и с влажными от желания губками. Безошибочно и преданно уставившись в глаза нового хозяина, она затараторила:

– Сердечно рада видеть вас, господин Сиккерт, на нашей планете и встречать лично! – При этом она не только пожала протянутую для приветствия руку Малыша, но и прижала ее к своей груди, почти не прикрытой вырезом. – Как добрались? Как самочувствие?

– Нормально… – скривил губы подставной аферист, непроизвольно при этом косясь на свою супругу, которая даже растерялась от такой встречи. – А почему управляющий не прибыл?

Девица умудрилась пристроиться под правой рукой у Малыша и, когда двинулись к выходу, все норовила его поддержать за локоток.

– Увы! После получения от вас сообщения я так и не смогла до него дозвониться! – хотя сразу, только по бегающим глазкам, можно было догадаться, что никто никому и не пытался дозваниваться. Да и дальнейшие слова это подтвердили: – Меня зовут Сара! Сара Чешинска! И в чем я вам сразу хочу признаться, господин Сиккерт… – она сделала паузу, оглянулась по сторонам и томно облизала губки розовым язычком, – так это в огромных злоупотреблениях, которые творятся в конторе в последние дни.

Конечно, новый владелец впавшей в банкротство шарашки просто обязан был отреагировать на такой сигнал:

– М-да? И что же там творится? И кто в этом виновен?

– Увы! Все тот же управляющий Ганс Цеппер! Например, назавтра уже запланировано вывезти треть списанного оборудования, которое размещается в шестом и седьмом складах. А сегодня приходили монтажники, желавшие начать разборку демонстрационного ангара. Оказывается, у них якобы есть документы на его покупку. Хорошо, что я вовремя увидела ваше сообщение, выгнала всех с территории, сказав, чтобы пришли завтра, и поспешила к вам навстречу.

Трудно было понять, чем эта сексапильная блондинка руководствовалась, докладывая о таком, – то ли управляющей ей сильно нагадил и не поделился, то ли в самом деле была помешана на честности и справедливости. Сразу так и не поймешь. Но на нового шефа конторы она произвела явно хорошее впечатление.

– А ты молодец, Сарочка! – похвалил он губу. – А что интересного расскажешь об остальных работниках?

– Все, что только может вас заинтересовать! – с готовностью заявила секретарша и, безошибочно определив свою главную конкурентку, победоносно стрельнула глазами в нахмуренную Синяву. – У меня вот здесь инфокристалл, в котором собраны все данные на каждого, оставшегося работать, и даже на тех, кто уже сбежал или уволился. Пока будем ехать, я вас бегло с ними ознакомлю.

Когда мы вышли на стоянку транспорта, то увидели, что грузиться придется в автобус. Громадный, колесный, жутко устаревшей конструкции и давно не крашенный. Но Сара Чешинска не смутилась под нашими недоуменными взглядами, а пожаловалась с таким апломбом, словно совершила подвиг:

– Это единственное, что мне удалось отыскать для передвижения! Но зато автобус вполне исправен.

– И то счастье! – проворчал межзвездный аферист и со вздохом шагнул на первую ступеньку.

Мы с ехидными смешками потянулись с сумками за ним следом, а в салоне уже звучал голос бортового навигатора:

– Дамы и господа! Добро пожаловать на Элизу! – видно было, что секретарша Сара Чешинска очень старалась.

Глава 19
Планета Элиза, город Нароха

Мы ехали по пыльным и запущенным улицам населенного пункта и никак не могли поверить, что мы во вражеском королевстве. Конечно, у нас в подобных городах намного чище и благороднее, иного просто совесть градоначальникам не позволит, но, несмотря на грязь в каждом углублении и в каждом закутке, люди здесь казались совершенно идентичными нашим. Одевались вполне добротно, можно сказать богато, вид – деловой, прически вполне современные, улыбаются открыто, здороваются, как и в остальной Галактике. Да и зеленокожих выходцев из столичной системы здесь мелькают буквально единицы.

А вот поди ж ты, самые наши кровные враги!

Даже коротышек-сквоков у нас в Оилтонской империи не настолько ненавидели, как пиклийцев.

Даже Доставкой восхищались и уважали за ее историческое прошлое, гигантское настоящее и невидимые для простого обывателя перспективы будущего.

А здесь почему-то все пытался сработать заложенный глубоко в сознании стереотип: «Бери автомат и стреляй всех подряд! Кругом одни сволочи, насильники и убийцы!»

Судя по сжатым губам других пассажиров да по комментариям Бульки, который мне передавал информацию от остальных риптонов, примерно такие же мысли бродили в головах и у моих товарищей. Все посматривали на местных жителей хмуро и с непониманием. Да и бойкий голос секретарши, которая тараторила не переставая, как-то раздражал, становился с каждой минутой все неприятнее. При всей помощи, которую девица нам как бы оказывала, возникало ощущение, что и все остальные здесь такие же гниды, крысы и готовые утопить своего ближнего «стукачи». Так и хотелось эту сексапильную самочку попросту придушить. В автобусе все больше и больше сгущалась грозовая обстановка.

И, пожалуй, только Малыш, расположившийся у лобового стекла и ловивший каждое слово секретарши, был иного мнения. Потому что стал командовать, с удовольствием входя в образ прожженного циника:

– Эй, Добряк! Ты слышишь, как над нами успели поиздеваться?

Я помнил, что Добряк – это я. Но заторможенность исчезла только после укола током в шею. Это меня так мой друг симбионт возвращал в суровую действительность.

– Извините, шеф, задумался! – прорычал я сиплым пропитым голосом. – Вспоминал, как нам в джунглях Тапари пришлось ядовитых ящериц жрать от голода…

Сара Чешинска вздрогнула, оглянулась на меня и под шепоток шефа, который стал меня ей представлять, начала бледнеть. Одно дело в порту просто увидеть пожилого грузного мужчину со зверской мордой, изувеченной шрамами, а другое дело понять, что именно я отныне в нашей конторе буду занимать должность начальника внутренней полиции. Увы, и мне стартовая роль досталась – не кусок рафинада. Бывший ветеран спецназа, дважды судимый уголовник, злобный мизантроп и садист – вот короткий перечень биографических данных существующего в реале зеленокожего пиклийца. И у него в самом деле такая фамилия – Добряк, ставшая к тому же именем, прозвищем и пугалом для всех, кто ненароком встанет у этого безбашенного скота на дороге.

Этот тип тоже сидел у нас крепко под замком и вынужден был признаться во всех своих прегрешениях. А два его соратника по скользкому дельцу почти все сказанное подтвердили. Антропометрические данные у нас сходились идеально, вот потому я и стал Добряком. Да и документы были самые что ни на есть настоящие, взятые вместе с арестованным, позволяющие наниматься к любому работодателю заплечных дел мастером.

Вот потому Пьер Сиккерт и продолжил с нажимом, давая дополнительную информацию через своего риптона:

– Придется тебе немедленно арестовать управляющего и немножко с ним поразвлечься. Я хочу, чтобы этот Ганс Цеппер к разговору со мной уже во всем сознался.

Второй строкой шло сообщение от Бульки:

«Он просит, чтобы ты выглядел поубедительнее, покровожаднее…»

– Сделаем, шеф! – просипел я. – Когда он сожрет свои яйца, собственноручно им же и поджаренные на огне, то запоет как соловушка!

Ну и остальные мои товарищи, не успев убрать злые огоньки из глаз, так глянули на секретаршу, что та чуть в обморок не свалилась. И потом ей пришлось долго прокашливаться, прежде чем продолжить доклад.

Долго ехать нам не пришлось. Вдали показалось море и портовые сооружения городка – это был северо-восточный пригород Нарохи. Автобус, поднимая пыль с грязного асфальта, въехал на территорию нашей собственности. Внешний вид разоренного хозяйства навевал уныние. Не надо было быть специалистом, чтобы понять: вложенные нами сюда деньги и те, что мы только намеревались вложить, уже не вернутся никоим образом. Покосившиеся сараи, видимо, считавшиеся складами; куполообразный ангар на переднем плане; разная техника и транспорт, стоящие на приколе по всей территории; несколько малых флаеров, скорей всего, частные. И массивное трехэтажное здание, которое было не только конторой, но и наполовину жильем. В нем частенько раньше обитали прикомандированные специалисты или гости, а также имелась дежурная часть с комнатами отдыха для сторожей.

Нового шефа встречали только сторож – угрюмый, сильно располневший мужчина и пожилая женщина, неожиданно оказавшаяся бухгалтером. Неожиданно – по той причине, что, как правило, эти «счетоводы» и сбегают самыми первыми с рушащегося предприятия. Именно об этих двоих Сара Чешинска поведала во время своего «стукачества» только хорошее, и Пьер Сиккерт, поднимаясь на крыльцо, обрадовал их вместо приветствия:

– Дня через три-четыре выплатим задолженность по зарплате вам двоим и тем, кто остался на рабочих местах. Остальные будут предъявлять претензии нашему начальнику по режиму, господину Добряку. Через час пусть все, кто тут есть, соберутся возле моего кабинета.

Потом он отдал распоряжение Ульриху и Шекуну, чтобы те быстро осмотрели с двумя воинами территорию, проверили охранный периметр и прикинули: что из имеющегося и в самом деле следует продать на металлолом, а что годится для работы или реставрации. Хоть нам и не хотелось возиться с такими проблемами, но следовало создать видимость преобразований.

Роберту Молнии и еще двум профессионалам по диверсиям ставилась задача до вечера превратить жилую часть здания в удобные как для обороны, так и для проживания объекты. Им же было поручено с суперсовременными приборами проверить помещения на наличие подслушивающей или подсматривающей аппаратуры. Только после этого мы могли бы доставить сюда наше оружие и другие необходимые для диверсионной и разведывательной деятельности устройства.

Цой Тану, который среди нас имел наиболее насыщенный оттенок зеленой кожи, досталась роль снабженца. Он и оставшиеся четверо спезназовцев из нашего сопровождения, на малом флаере, который принадлежал секретарше, поспешили в городок, чтобы принять и доставить к конторе купленные нами заранее средства передвижения. Потому что перемещаться всей компанией на старинном автобусе – это же маразм чистой воды!

Два спецназовца остались при мне и стали быстренько наводить справки, где в данный момент может находиться ушлый управляющий. С ним следовало плотно пообщаться в самые ближайшие часы. В крайнем случае, если тот вздумает сопротивляться, стянув вокруг себя большие силы местных соратников, придется его попросту сдать местным властям со всеми потрохами и имеющимся на него компроматом. Каким бы ни было королевство Пиклия коррумпированным и уголовным в среде чиновников, полиции и судей, но в данном случае машина правосудия должна была усечь деятельность подобного преступника, как минимум, продолжительной каторгой. Так что управляющему будет полезней пообщаться именно с нами. Конечно, ему будет больно, и даже очень, но это все-таки лучше, чем суд и тюремное заточение.

Так мы предполагали.

Трое наших друзей, прибывших по отдельности в Нароху на пять дней раньше, обязаны были действовать с других направлений, хотя для отвода глаз мы и их могли взять официально в штат наших сотрудников. Но пока они собирали материал и пытались выйти на контакт с нужными нам людьми.

Армата занимался борделями и платными женщинами (повезло неженатому!), ну а Николя с Зариной пытались выйти на местных уголовных авторитетов, коих, правда, тут было мало, и под авторитетов они не косили. Так, мелкое жулье типа конторского управляющего, и совсем уж не чета такому крупному аферисту как Пьер Сиккерт. Такими были наши первые разведданные. А уж как все на самом деле обстоит, и предстояло выяснить нашей проверенной боевой тройке.

Я же, как начальник по кадрам и внутреннему режиму, с ходу с максимальным рвением приступил к просмотру предоставленных дел на оставшихся в конторе сотрудников. Помимо уже виденных двух да секретарши, имелось еще четверо. И что самое поразительное, так это сам факт полной, можно сказать, положительности всех шестерых. То есть либо они тут все сговорились, подчистили информацию о себе и с помощью Сары Чешинской пытаются втюхать дезу наивным новичкам, какие они бархатные да кисейные, либо это и в самом деле золотые мастера и преданные своему делу люди. Ну а так как второго не может быть по умолчанию в таком месте, да и в таком королевстве, то я серьезно настроился порвать их всех вместе с сексапильной девицей. Да и по нашим предварительным наметкам мы собирались выгнать взашей всех, кто оставался, и набрать для отвода глаз совершенно иных, посторонних людишек. Причем выбирать предполагали самых ленивых и нерасторопных, для смеха, так сказать.

Но просмотр дел и попытки сверить их по общей базе данных никакого толку не принесли. Все равно сведения об оставшихся работниках появлялись только положительные. Пришлось вызывать каждого по отдельности и проводить собеседование, пытаясь неожиданными вопросами заставить человека раскрыться. Мало того, по второму пласту моей умственной деятельности мне постоянно поступала информация от Бульки, который, в свою очередь, ловил ее от Свистуна и Одуванчика. Те в соседней комнате продолжали принимать доклады от Сары и уже перешли к вопросам более глобального характера, выходящего за пределы интереса конторы.

Оказалось, что девица Чешинска и в самом деле сделала ставку на приезд нового шефа во всем. Как говорится, пошла ва-банк. И, несмотря на свой внешний, весьма обманчивый вид, не пыталась заниматься соблазнением или развратом ради карьеры. Потому что оказалась честнейшим человеком, примерной семьянинкой, имела мужа и маленького ребенка. А с данной конторой ее связывало только одно: неуплаченная за последние полгода заработная плата. Поэтому у нее был единственный выход: во всем разоблачить вороватого управляющего, тем самым заработав себе и тем, кто остался, солидное количество баллов. Ну, а не получилось бы, пришлось бы тотчас забирать свои личные вещи с рабочего стола и убираться в город в поисках новой работы. Мало того, Сара, проработав на этом месте четыре года, была феноменально проинформирована о многих тонкостях работы, знала лично кучу посредников, поставщиков, смежников и клиентов, имела неплохие знакомства в мэрии и отлично разбиралась в конъюнктуре рынка.

И сейчас она сыпала обстоятельными ответами практически на любой вопрос, которые задавало только что прибывшее новое руководство. Такая добровольная помощница могла оказаться положительным бонусом в нашей сложной и непредсказуемой операции.

Ну и несущаяся от красотки информация весьма помогала мне в определении личностей оставшихся здесь работников. Им тоже задолжали зарплату за период от трех до шести месяцев, так что заинтересованность с их стороны просматривалась немалая. Но при этом, как они ни пугались моего вида, каждый сумел перебороть в себе моральное неприятие такого начальника по кадрам и отвечал на вопросы прямо и откровенно. За одни такие ответы я готов им был тут же, не вставая из-за стола, выплатить задолженность по зарплате. Стоящие и умные люди, лояльные и преданные делу. С такими можно горы ворочать. Да и они сами смело заявляли: контора, если верно отрегулировать ее деятельность, может давать стопроцентную прибыль каждый месяц.

И, естественно, сразу возникал вопрос: а почему же тогда данная шарашка так нелепо рухнула в пропасть банкротства? Причина оказалась банальной до неприличия: прежний владелец попросту спился, плюнул на все дела и случайно, а может, и руководствуясь иными, никому неизвестными критериями, поставил на место управляющего не только вора, а вообще полного уголовника, идиота с замашками клептомана. Потому что умный человек продержал бы контору на плаву, имея шикарные возможности для личного обогащения раз в десять большие и на постоянной основе.

Хуже всего, что никакие жалобы работников, просьбы и даже угрозы не доходили до отуманенного алкоголем сознания прежнего владельца. Мало того, тот как-то, будучи в пьяном угаре, еще и продал свою компанию на торгах. И хорошо, что нам удалось ее через сложную цепочку посредников купить.

При этом, хоть средств ушло на покупку и взятки посредникам довольно много, мы считали сделку весьма удачной по причине довольно близкого расположения конторы к Донышку. Ну и косвенно сама купленная компания могла быть поставщиком оборудования для лагеря и выполнять некоторые услуги по ремонту и техническому обслуживанию массы используемой в шахтах техники.

Так что в итоге и второй этап – «прибытие и размещение» – можно было считать весьма успешным. Даже частично решался третий этап – «контакты и знакомства», – потому что оставшиеся на местах работники готовы были землю рыть, лишь бы не лишиться перспективного отныне, как они считали, места работы.

Теперь оставалось самое главное: добраться до списков всех каторжан. Еще лучше – просмотреть их личные дела и всмотреться в фотографии. Ведь имелись предположения, что наши резиденты как-то умудрились кардинально и лица свои изменить. Вроде не могли успеть сделать это качественно, но вариантов для такого дела имелось предостаточно. Потому что истина любого артиста, имеющего макияж, гласит: ухудшать – это многократно легче, чем улучшать. А все остальные помнят с детства: ломать – не строить. Как следствие, обезобразить себя шрамами и прочим гораздо легче, чем придать своему лицу идеальную красоту.