Текст книги "Жемчужный орден"

Глава 13
Старые загадки

В штабную комнату Кремон вернулся опечаленный и в явном расстройстве чувств. Как и предсказывала принцесса, фрукты расторопный купец отправил морем еще вчера. И теперь ничего не оставалось, как ждать предстоящего удовольствия от ночного сна.

Усевшись за стол, Невменяемый с полным равнодушием передал орден подчиненным, жаждавшим тщательно его рассмотреть. Сама по себе награда выглядела не особо эффектно и завораживающе: на толстой пластине из белого золота ромбом расположилось тридцать шесть чуть желтоватых жемчужин. Однако стоимость такого ордена поражала: более пятидесяти тысяч стасов! Помимо удовлетворения собственного эго награжденный получал как определенные льготы, так и кое-какие обременительные обязательства. К льготам относилось разрешение присутствовать на всех королевских приемах, балах и церемониях без отдельного приглашения. А по достижении определенного возраста, то есть к старости, обладатель ордена получал весьма существенное пособие, которое никак не дало бы ему помереть с голоду. При зачислении в армию награда гарантировала как минимум младшее офицерское звание. Помимо этих основных, существовал десяток более мелких льгот, которые всезнающая наследница престола просто не стала перечислять.

Зато она особо акцентировала внимание окружающих на обязанностях орденоносца. Оказалось, что полукилограммовый орден на территории дворца категорически запрещено снимать с шеи. То есть обрамленные белым золотом жемчужины должны быть всегда на виду. Но если бы только это! Орденоносцу вменялось в обязанность наведываться каждый день на главную кухню и проверять качество приготовленных блюд, делать замечания прислуге и гвардейцам за неподобающий внешний вид, наказывать нерасторопных служанок и проводить инспекцию нескольких метательных машин, расположенных на угловых башнях замка. Самым абсурдным было то, что отныне Невменяемый должен был следить за моральной чистотой в стенах дворца и на прилегающей к нему территории. Услышав последний пункт, Кремон, хоть и был не в том настроении, расхохотался от души, восклицая:

– Ох, ну и дела! Это мне теперь штрафовать всех целующихся во дворце? Или, может, проводить инспекцию спален? Умора! Мало того что буду следить за прислугой, так еще могу их наказать месячным воздержанием? Здорово! Не ожидал! Все, пусть теперь развратники и соблазнители берегутся! Будут каяться в нижних казематах. Ой, умру от смеха!..

Подоспевший к тому времени асдижон Лазан тоже всеми силами старался не рассмеяться, однако отнесся к этим пунктам более серьезно. Оказывается, он тоже неплохо знал здешние законы и связанные с ними исторические факты:

– Можно и посмеяться, но не забывай об осторожности. На данный момент у нас всего три обладателя Жемчужного Ромба. Один на заслуженном отдыхе и почти не выезжает из своего замка. Второй живет на границе с Чингалией и тем самым рьяно отлынивает от обязанностей. А третий – это ты. И хочу добавить: двести сорок лет назад тогдашняя королева приказала казнить обладателя Жемчужного Ромба за то, что он предался интимному совокуплению с барышней из дворцовой свиты. Так и отрубили ему голову вместе с зелено-малиновой лентой…

Глаза Кремона округлились от удивления и возмущения:

– Как – казнили?! Кошмар!

– А вот так, запросто. По обвинению в подрыве моральных устоев.

– Но ведь это противоречит всем хартиям и лишает права выбора и личной свободы!

– Тем не менее, – развел руками Бриг Лазан, – орденоносец становится столпом нравственности и поборником воздержания. Конечно, вдали от дворца он вправе распоряжаться собой, как ему вздумается.

– Нет, вы слышали? – Молодой колдун повернулся к женщинам и наткнулся на сочувствующий взгляд Мирты и насмешливо-скептический – наследной принцессы. – Теперь вам придется меня бояться не меньше, чем усопшего Сторожа.

– Придется, – с сестринской улыбкой ответила баронетта. А Элиза Майве с коварным блеском в глазах бросила многозначительную фразу:

– Или тебе придется бояться нас… – чем весьма озадачила Невменяемого.

Но асдижон уже перевел разговор на новую, не менее животрепещущую тему:

– Скандал из-за пропажи «Записок Хонкара» разрастается. Подозревается пропавший помощник хранителя, которого так и не нашли. Оказывается, он отсутствует уже третий день. Но больше всего непонятно, как древний фолиант был вынесен из библиотеки. Ведь на каждой книге стоят разнообразные специальные магические метки, которые поочередно должны пробудить несколько охранных периметров.

Кремон вспомнил, как он похищал у колабов секретнейший уникальный трактат, и скорбно рассмеялся:

– Увы! Порой никакие ухищрения не спасут от информированного и подготовленного грабителя, особенно если он из местных. Как говаривала моя матушка: «От своего вора – нет запора».

– Верно. Но для наших сторожевых служб это не оправдание. По горячим следам за последние пару часов мы нашли массу упущений и несуразностей в охранных системах. Но это рутина службы. – Бриг сделал паузу и обвел взглядом помещение, которое постепенно заполняли его товарищи. – Огрехи в работе мы исправим. Хорошо, что уже почти все вернулись. Я хочу подбросить вам тему для размышлений: зачем вообще кому-то понадобилось похищать «Записки»? Ведь с них сделана масса копий, да и изучены они досконально. То есть для библиотеки потеря состоит лишь в пропаже оригинала.

– Вот именно, оригинал! – подняла вверх указательный пальчик принцесса. – Похоже, на древнюю книгу позарился кто-нибудь из собирателей старины или один из обожателей великого путешественника.

– Возможно, – подхватил Алехандро Шиловски. – Но ведь рядом на полках стояли во много раз более ценные раритеты древности. В том числе и всемирно прославленные книги того же Фредерика Хонкара «Менсалония – государство кошмаров» и «Уподобиться Кремниевой Орде». Этим уникальным произведениям «Записки» и в подметки не годятся.

– Тоже верно, – согласился асдижон, – хотя сравнение таких исторических реликвий не всегда правомерно. Но все-таки что конкретно заинтересовало грабителей в пропавшем оригинале?

Невменяемый с некоторой грустью надел на шею новоприобретенный орден, повернул его на груди жемчужинами к свету и, делая большие паузы, констатировал:

– Возможно, что мы просмотрели в «Записках»… нечто весьма важное. Поэтому… Давайте все дружно изучим все копии и постараемся по-новому взглянуть на второстепенные детали. Возможно, мы и отыщем… Хм, вряд ли мы что отыщем, но… будем пробовать!

Почти до самого вечера все члены отряда тщательно просматривали копии «Записок Хонкара», как сделанные ими самими, так и их исследователями-предшественниками. Обнаружилось несколько новых, не замеченных ранее деталей, на две из которых Невменяемый обратил особое внимание.

Где-то в самом начале рукописи, на полях одной из первых страниц, были изображены три потешные звериные мордочки. Знаменитый путешественник с присущим ему талантом то ли изобразил целую семейку, то ли просто пытался правильно нарисовать одно и то же животное. Причем в шести копиях «Записок» каждый переписчик это сделал по-своему – насколько хватило умения рисовать. У кого-то из копировщиков срисованные мордочки напоминали лисиц, у других – волчат, оленят или медвежат.

При обсуждении все сошлись на том, что мордочки принадлежат явно невзрослым особям. К сожалению, сам Хонкар не сделал к рисункам малейшего комментария, словно набросал их в задумчивости или пытаясь что-то вспомнить. Именно поэтому раньше на них не обращали внимания, вся тетрадь пестрела подобными силуэтами, непонятными пометками и загадочными символами. Однако Кремона эти детские мордочки привлекли больше всего:

– Взгляните, какие у них большие глаза! Огромные, круглые. И в трех вариантах переписчики рассмотрели и четко обозначили именно вертикальные зрачки. Жаль, что мы не можем сейчас свериться с оригиналом. Но и так понятно, что эти создания прекрасно могут видеть в полной темноте.

Один из старых проводников, знакомый с идеей проживания под Каррангаррами сказочных существ, скромно заметил:

– Считаете, что это они проходы «заращивают»?

Еще более скептически его поддержал асдижон Бриг Лазан:

– Пусть Хонкар эти мордочки и увидел в пещерах, но ведь на поверхности обитают тысячи подобных животных. Они могли и вниз пробраться. Так что связывать их с таинственными обитателями недр я бы не торопился. И сам автор не связывает.

– Есть одна фраза, вот здесь, через девять страниц после рисунка: «В той пещере акустика была просто поразительная. Флейта звучала как волшебная, и я часа два играл, словно в некой прострации. Именно в конце второго часа я совершенно случайно заметил ту троицу…» В следующем абзаце Хонкар описывает размеры пещеры.

– Ну и что здесь такого? Скорее всего, он имел в виду своих сопровождающих.

– Не сходится по контексту, он один туда проходил. И опять-таки эта его странная везучесть и умение играть на флейте. Знаменитый путешественник выходил из недр после того, как навсегда отчаялся отыскать выходы, и он единственный из исследователей, кто мог часами играть в подземельях на флейте. Может, духи недр его за это и привечали? А потом вновь открывали дорогу к свету?

– О! – Громкое восклицание принцессы заставило всех вздрогнуть. – Тогда можете быть спокойны, со мной не заблудитесь: я ведь тоже умею играть на флейте.

– Неужели? – поразился Невменяемый. – И ты тоже играла в недрах во время своих прежних походов?

Асдижон незаметно подмигнул Кремону и решил откровенно высказать свое отношение к тем походам:

– Ее высочество и так вели тогда насыщенную приключениями жизнь. До сих пор не пойму, как она там не потерялась, а на моей голове не появилось ни одного седого волоска. А если бы она нам еще и концерты устраивала…

– Бриг! – перебила его наследница, сузив глаза. – Вам не нравится моя игра на флейте?

– Про ваши музыкальные способности речь не идет, хотя о талантах могу сказать смело: очень нравится. Но вот как вспомню те полсуток, когда мы вас разыскивали в пыльных колодцах, провалах и штольнях…

– Но ведь со мной ничего не случилось!

– Этого только не хватало! – возмутился Лазан. – Зато какой у вас был вид, когда мы встретились! После того случая я категорически зарекся пускаться в вашей компании в какие-либо путешествия или авантюры.

Ноздри Элизы затрепетали от гнева, и она уже начала приподниматься со стула, когда Кремон напомнил:

– Сейчас отрядом командую я, и его состав еще не утвержден окончательно. – Убедившись, что искра назревающей ссоры погашена, он с пристрастием спросил: – А что конкретно случилось в том походе? К сожалению, до меня только слухи да пересказы доходили, а сама исследовательница еще ничего не рассказывала. Итак?

– Да там и рассказывать нечего, – пожала плечиками принцесса. – Мы были в хорошо и давно изученной зоне. Я немного отстала и пошла по знакомому проходу чуть в сторону, как вдруг сверху из расщелины меня обдало липкой, грязной жидкостью. Она так мерзко и отвратно воняла, что я на несколько часов потеряла сознание. А эти помощнички и сопровождающие, вместо того чтобы вернуться, полезли в самые глухие и малоисследованные проходы, заподозрив меня в том, что я пропала именно там.

– Но ведь раньше всегда так и было! – не сдержался Бриг Лазан. – Наша принцесса мчалась впереди и успевала обследовать все дыры и лазейки раньше основной группы. Никто и не подумал, что она отстала, чтобы полюбоваться давно исследованными проходами!

Элиза многозначительно скривилась, разведя руками и показывая, что с такими вот сопровождающими ей приходилось путешествовать в мрачных недрах. А затем, демонстративно вздохнув, продолжила:

– Я запросто умереть могла в той грязной луже, но меня стал жечь один из талисманов, настроенный на неблагоприятную среду. От бьющих в меня искр я очнулась и с раскалывающейся от боли головой поползла в неизвестном направлении – только бы подальше от удушающего, мертвенного запаха. В следующем проходе наткнулась на легкий сквознячок, и он придал мне сил. Отдышавшись и проглотив все имеющиеся у меня лекарства, чтобы взбодрить организм, я поползла дальше в полной темноте. Потом засветила запасной трего. Падала, вставала и снова шла, совершенно потеряв ориентацию. И только через несколько часов вышла к знакомому тоннелю. Там и дождалась посыльного, который тут же оповестил всех остальных. После этого неделю чувствовала слабость, а от мерзкого запаха не могла отмыться недели три…

– Хочу напомнить, – снова встрял в рассказ асдижон, – что никто из нас не почувствовал тогда никакого запаха. Да, жидкость была липковатой, грязной, мы судим об этом по следам на одежде принцессы, ибо того места, где ее облило, так и не нашли. Однако запаха – заявляем со всей ответственностью – не было! Видимо, вместе с селевым потоком вниз рухнуло несколько обломков породы. Именно они и нанесли ее величеству ощутимый удар по голове…

– Может, хватит пороть чушь?! – гневно воскликнула Элиза. – Опять эти абсурдные фантазии! И говорить, что я больная на голову от удара камнем? Уж я-то свои ощущения лучше помню! Ничем меня не ударяло, только жидкостью облило.

– Но двадцать человек запаха так и не почувствовали, – гнул свое Лазан. – Ни сразу, ни в течение последующих трех недель.

– Действительно, странно, – согласился Кремон. – А что сказали медики?

– Признали ее высочество полностью здоровой и вменяемой, – с некоторой тоской поведал асдижон. – Хотя с дурманящим, никому не заметным запахом так и не разобрались.

После недолгой паузы молодой командир готовящегося в поход отряда стал подводить итоги рабочего дня:

– Надо будет нам поторопиться, вдруг «Записки» похитили конкуренты или наши недоброжелатели. Если конкуренты, то пусть ищут на здоровье, нам меньше работы будет. А вот во втором случае нам могут устроить ловушку или какую-нибудь пакость. Так что будем принимать это во внимание. Далее, нам надо найти все упоминания о подобных изображениях зверюшек, которые нас заинтересовали. Ну и постараться отыскать взаимосвязь игры на флейте с теми пещерами, которых нет на современных картах, но о которых рассказывал Хонкар. Мне кажется, его оттуда выпустили, а потом опять закрыли проходы. И самое главное – предлагаю сделать пробную вылазку в самое ближайшее время. Постараемся просмотреть отделенным сознанием старые, ныне как будто не существующие, проходы.

– Но это уже делали неоднократно, – скептически напомнила принцесса.

– Делали, – согласился Кремон, – но просматривали лишь входы и выходы, обнаруживая в тех местах нетронутую породу. А что, если попробовать просмотреть параллельные проходы? Те, что, по расчетам, находятся на одном уровне? Если мы найдем хоть один из ранее обозначенных, то уже в том месте будет легко пробить штольню и таким образом вновь прорваться в закрытые для нас пока районы.

Судя по всему, асдижон горных егерей не питал по этому поводу оптимизма.

– Если те районы существуют… – с сомнением протянул он.

– Вот это и проверим в предстоящей вылазке.

– И кто тебе осветит проходы с той стороны?

Действительно, отделенное сознание, подкрепленное несколькими магическими силами других Эль-Митоланов, в самых идеальных случаях проникало в толщу пород на глубину до пятидесяти метров. Но что толку от него в кромешной тьме? Ведь в ночном зрении участвует сетчатка глаза, да и магический огонек сквозь породу не проходит. Конечно, если бы кто-то с той стороны зажег огонь, исследователь отлично все увидел бы, в противном же случае мог сколько угодно плутать в неосвещенных проходах, но так их и не заметить.

Молодой колдун знал об этом, но, похоже, имел некоторые соображения:

– Надеюсь на помощь дуросовых очков. Они отлично просматривают эту самую твердую породу в определенном спектре свечения. Помимо этого улавливают рассеянный свет этого спектра. И если одна из стенок будет из дуросовых пород, то проход можно будет заметить даже в неверном, минимальном мерцании. Во всяком случае, мне так кажется… Поэтому выберем места, где этих необычайно прочных природных образований больше всего, и попробуем.

Бриг Лазан интенсивно потер лоб, припоминая, как он опробовал дуросовые очки при первом посещении Кремоном знаменитого начала Утерянного Пути.

– Что-то я не припоминаю настолько яркого свечения… – Сомнение так и сквозило в его словах.

– Естественно. Ведь с очками надо работать очень долго, чтобы привыкнуть и научиться ориентироваться с их помощью.

– Ладно, попробовать можно всегда.

– Хотелось бы послушать твою игру на флейте, – остановил Кремон наследную принцессу, когда все стали расходиться.

– Хорошо, – без тени жеманства согласилась Элиза. – Приходи после ужина в оранжерею, которая примыкает к моим покоям. Там есть фонтанчик с гротом, возле которого акустика просто чудесная. Мое самое любимое место для музицирования… Я распоряжусь, чтобы тебя пропустили.

– Спасибо. Приду обязательно!

Глава 14
Сольное исполнение

Все три телохранителя Невменяемого прекрасно понимали, что он идет не столько послушать флейту, сколько просто на первое свидание. Но если Алехандро и Бабу поглядывали поощрительно и пытались подшучивать, то Мирта выказывала явную обеспокоенность. Она лично выбрала другу подобающую случаю одежду, разгладила все складки и примятости, заставила гладко выбриться и немного изменить прическу. И только после этого поделилась своими сомнениями:

– Кремон, будь очень осторожен с принцессой. Она часто любит играть просто ради игры. И я почему-то уверена, что никого из своих мужчин она не любила.

Молодой колдун попытался успокоить подругу:

– Ну у нас пока к этому дело не идет.

– Можно подумать, я не вижу, как ты раздеваешь ее глазами и при этом непроизвольно облизываешься. Запомни, Элиза флиртует со всеми подряд, это ее смысл жизни. А уж тех мужчин, которые хоть немного выделяются из общей толпы, она просто обязана покорить и распластать у своих ног.

– Иногда покориться довольно приятно, – самодовольно улыбнулся Невменяемый. – С одной стороны, в этом ничего плохого…

– Вот именно, с одной, – горячилась баронетта. – А с другой – не забывай о распластывании. Наследница всегда старается взять от мужчины все, а потом устроить так, чтобы он больше никому не достался.

– За меня не переживай, уж я в таких делах не новичок…

– Ты?! Ха-ха! – Мирта задрожала от возмущения. – Постеснялся бы хвастаться! Да знаешь ли ты, сколько светских львов и завзятых ловеласов разбили свои сердца у ног Элизы Майве? Не счесть! А многие и жизни лишились после ее чар. Умеет она довести даже благоразумного человека до полного сумасшествия.

Это напоминание действительно заставило молодого колдуна задуматься, и он постарался успокоить Мирту:

– Ладно, считай, что я внял твоим предупреждениям и оставляю самую ответственную часть своего сознания следить за остальным телом. Не переживай.

– Буду надеться на ту твою часть, которая называется «трезвый рассудок».

– Так и до раздвоения личности недалеко! – засмеялся Кремон.

Затем он еще раз осмотрел себя в зеркале, отсалютовал своим примолкшим телохранителям и бодро поспешил на оговоренное место встречи.

Цветочная оранжерея, примыкавшая к покоям наследной принцессы, вызывала настоящее восхищение. Каких только чудесных цветов и диковинных растений здесь не было! Сразу было видно, что хозяйка этого места просто обожает красочные творения природы.

Все длинное застекленное помещение освещало лишь несколько трего, но даже в их ровном сиянии Кремон смог вдоволь налюбоваться невероятными сочетаниями и раскраской листьев, соцветий и бутонов. Не спеша он прошел в самый конец оранжереи, но так никого и не увидел. Зато сразу обратил внимание на две удобные скамейки и низкий столик между ними, заставленный вазами с фруктами и сладостями. Посреди столика возвышался объемистый кувшин с каким-то напитком.

Торцевую стену этого пристанища самых прекрасных цветов закрывала створка искусственной ракушки, сделанной в виде грота. По ней сбегали струйки воды, создавая дополнительную свежесть и легкий, переливчатый звуковой фон.

Догадываясь, что ждать придется недолго, Кремон вальяжно расселся на скамейке и расслабленно отдался поглощению приятных цветочных ароматов. И даже глаза прикрыл от удовольствия. Именно по этой причине он не сразу увидел принцессу, идущую к гроту по петляющей дорожке. Весь тонко рассчитанный эффект появления прекрасной женщины пропал втуне. А ведь наследница престола разыграла целое представление: шла не спеша, часто останавливалась и прикасалась к цветочным бутонам, наклонялась, разок потянулась, привстав на цыпочки. Учитывая, что одежда на ней была почти прозрачная, а остановки она делала с таким расчетом, чтобы позади ее находился очередной трего, в его проникающем свете фигурка женщины казалась просто фантастически прекрасной.

Однако Невменяемый сидел с закрытыми глазами и открыл их, только услышав приближающиеся шаги. Хорошо, хоть это он успел сделать, иначе коварная обольстительница пришла бы в ярость от такого невнимания к своей особе. Она и так удивилась, что Кремон встретил ее лишь простым восклицанием:

– Ты просто обворожительна! – по достоинству оценив и наряд, и все остальное за одно короткое мгновение. Но Элиза рассчитывала на большее. Раньше к тому моменту, когда она доходила до грота, мужчины уже сходили с ума от страсти и либо ползали возле ее ног с мольбами о ласке, либо набрасывались на нее с неудержимостью разгоряченных и обезумевших самцов.

А сейчас принцесса услышала лишь единственный жалкий комплимент, за которым последовал вообще глупый и неожиданный вопрос:

– Где же твоя флейта?

Пытаясь скрыть раздражение и досаду, она предложила:

– Может, вначале поедим фруктов и выпьем перлантского?

– Ты голодна?

– Я? Нет.

– И я только что поужинал. Так что, может, все-таки сыграешь?

– Ладно, – стоически вздохнув, согласилась Элиза.

Когда она уселась на скамейку напротив, выяснилось, что флейта находилась здесь и носить ее с собой не было нужды. Торцевая часть крышки стола открылась вниз, и именно там, в углублении, обитом мягкой тканью, лежал чудесный, богато инкрустированный мелкими бриллиантами музыкальный инструмент.

Играть наследница престола начала сразу же. Без всякой раскачки, долгих приготовлений или оглашения названия произведения.

С первых же звуков любой слушатель попадал в плен обворожительной и чарующей мелодии. Насчет уровня мастерства ни у кого не возникало ни малейших сомнений: Элиза играла виртуозно, уверенно и талантливо.

Во время игры она сама преображалась и забывала обо всем, что ее окружало, не только получая удовольствие от процесса извлечения прекрасных нот, но и с блаженством вслушиваясь в очаровательную гармонию звуков.

Молодой колдун тоже быстро впал в чувственную прострацию и совершенно не обращал внимания ни на пухлые губки, прикасающиеся к флейте, ни на обворожительные пальчики, порхающие по инструменту, ни на почти открытые соблазнительные части тела исполнительницы. Прекрасную музыку он любил всегда, просто слушать ее доводилось до обидного редко. И вот сейчас молодой колдун старался дышать через раз, лишь бы неосторожным вдохом не прервать чарующее звучание древних прекрасных мелодий.

Однако всему приходит конец. Через час принцесса захотела пить и с видимым сожалением оторвала флейту от своих пересохших губ, возвращаясь в этот мир умопомрачительных цветов и восторженно глядящего на нее молодого мужчины. Ей тут же вспомнились причины их здесь пребывания, и миру явилась самая обаятельная и соблазнительная улыбка:

– Налей мне вина.

Кремон молча разлил вино. И лишь когда они выпили и внутри разлилась ароматная свежесть, он позволил себе высказать рвущиеся наружу восторженные комплименты:

– Чудесно! Неповторимо! Грандиозно! Величественно и прекрасно! Если в Спегото ты наследная принцесса, то в музыке – истинная королева всего мира!

Элиза очаровательно рассмеялась:

– Вот как ты умеешь хвалить, льстить и подлизываться!

– О какой лести ты говоришь? Да после такого концерта и глухой будет восторгаться. Интересно, у кого ты брала уроки?

– Разве это так важно? Учителя были самые разные, мама приглашала их со всего мира. Но главное, что они привили мне настоящую любовь к флейте. И я сутками могу не расставаться с этим инструментом.

Вырвавшееся признание немного отрезвило Кремона и заставило напрячься:

– Да, такой инструмент стоит любви. Ну а… как ты относишься к мужчинам?

Такой неожиданный вопрос слегка выходил за рамки четко продуманного вечера, но Элиза постаралась скрыть свое замешательство.

– О! В каждого мужчину я влюбляюсь, словно первый раз! – весело рассмеялась она. – И сгораю при этом, как солома. Столько страданий всегда обрушивается на мою легкоранимую душу…

– Сочувствую. И мужья твои умирали, и женихи погибали…

Такое явно неуместное этим вечером сочувствие не утешило наследную принцессу, а, наоборот, насторожило и придало решимости добиться своей цели любыми средствами. Поднявшись, Элиза стала нервно прохаживаться мимо скамейки с сидящим Кремоном, словно придя в крайнее волнение от нахлынувших воспоминаний:

– Да, мне страшно не везет с личной жизнью. Трагедии меня преследуют одна за другой. И после каждой из них приходится пить эликсир забвения, чтобы хоть как-то вернуться к жизни и не думать о случившемся несчастье. А после гибели графа, моего последнего и обожаемого жениха, я вообще была на грани самоубийства. Только мать да навязанные ею обязанности вернули меня в этот мир. Как жутко оставаться одинокой после океана любви, вулканов страстей и ураганов ласк! Все так прекрасно и волнительно, и вдруг… Такая нелепая и жуткая смерть! О-о, ну почему мне так не везет?!

При последнем восклицании Элиза замерла на месте, прикрыла ладошками лицо, и ее плечи содрогнулись от беззвучных рыданий. А поскольку она остановилась на расстоянии вытянутой руки от Кремона, то молодой колдун просто не мог поступить иначе, как вскочить и бережно обнять вздрагивающее тело. Прижав девушку к себе, он поспешно пытался найти нужные слова утешения:

– Успокойся, Элиза! Нельзя жить одними воспоминаниями. Жизнь действительно прекрасна и стоит того, чтобы радоваться ей ежедневно. Тем более с твоей красотой и талантами не стоит предаваться печали и унынию. Да и обязательства твои перед подданными огромны. Не говоря уже о том, что тебе в будущем предстоит стать королевой такого прекрасного государства!..

Наследница повернула к нему лицо, доверчиво прижимаясь к широкой груди и одурманивая сознание мужчины манящим запахом своего тела. Вздрагивания быстро сменились тяжелым, прерывистым дыханием, а влажные и блестящие от слез глаза заглянули, кажется, в самую глубь его души.

– Но мне не хочется быть одинокой королевой, – вырвалось у нее. – Мне хочется, чтобы меня любили!

– Кто же осмелится не любить свою королеву? – прошептал в ответ Кремон, с еще большей силой прижимая к себе податливое тело. – Разве только твой подданный будет глух, слеп и безрук…

– Увы! – Принцесса тоже перешла на шепот. – Не все в этом мире мои подданные…

И тут же услышала прерывистое признание:

– Ты моя повелительница! И весь мой мир принадлежит тебе…

Первый поцелуй оказался нежным и трепетным. Затем они опять набрали в легкие больше воздуха, и второй поцелуй поверг их в вулкан беспамятной страсти, который был прерван совершенно неожиданно. Элиза дернулась и напряглась всем телом, губы молодых людей разъединились, и она воскликнула:

– Мне больно!

Отстранившись, принцесса указала пальчиком на массивный орден:

– Он мне грудь поцарапал.

– Прости. Забудь о нем. – Невменяемый ловко перекинул свою награду за спину и вновь попытался притянуть желанную фигурку к себе. Но принцесса продолжала противиться и даже отступила от него на два шага.

– Жемчужный Ромб! – с испугом воскликнула она. – Ты забыл, к чему он обязывает?

– Но при чем здесь он? – От нетерпения и разгоревшейся страсти Кремон плохо соображал. – Ведь наши чувства не нарушают никаких правил!

– Отнюдь! Очень нарушают. Ты ни с кем не имеешь права целоваться в стенах дворца.

– Как?! Даже со своей любимой?

– Даже с ней.

– Какой абсурд! Но если я от нее без ума?

– Все равно нельзя. Разве что…

– Не томи! – Молодой колдун сорвался на крик. – Договаривай все условия этого идиотского награждения!

– Орденоносец может заниматься чем угодно только со своей супругой. Или с невестой, с которой помолвлен.

– Ух! Надо же! – Кремон в отчаянии затряс головой. – Выходит, что мне прежде надо на тебе жениться?

Лицо принцессы озарилось радостным ожиданием.

– Тебя это пугает?

– Ну… не то чтобы пугает…

– Значит, ты делаешь мне предложение?

– Э-э-э… да я пока не думал…

– Ну так думай! – с неожиданной обидой воскликнула наследница престола и сделала шаг назад. Молодой колдун непроизвольно потянул руки ей вслед, но, получив хлесткий удар по пальцам, отдернул их с недоумением:

– За что?

– За твой обман! Как пользоваться моим беззащитным состоянием, так он сразу готов! А как надо блюсти возложенный на нас всех закон, так он думать будет. Ну вот теперь и думай!

И разгневанная наследница поспешила к выходу из оранжереи. Причем двигалась она так продуманно и соблазнительно, что очарованный ее движениями Кремон замер с приоткрытым ртом, любуясь прекрасным телом в прозрачных одеждах и забыв даже дышать. Лишь когда манящее наваждение скрылось из глаз, он тяжело вздохнул и принялся бесцельно бродить по дорожкам оранжереи. При этом он что-то еле слышно бормотал, и со стороны могло показаться, что он спорит с невидимым собеседником. На самом деле Невменяемый лихорадочно размышлял вслух над тем, что он сделал не так, почему его обвинили и почему ему сегодня так не повезло. Очень сильно, до обидного, не повезло.