Текст книги "Отряд Трубачёва"

Глава 2

Канонада закончилась уже как час. Постоянно оглядываясь по сторонам, все трое излазили танк вдоль и поперёк. Выяснилось, что выскочил палец из лопнувшей проушины. Гусеничная лента слетела с катков и лежала неподалёку. Оставив попытки самостоятельно ее подтащить к танку, Лена дала распоряжения корректировать ее движения, сама заскочила в люк, и через пару секунд танк стал неуклюже дергаться, постепенно приближаясь к разложенной гусенице. Хорошо, что отец, узнав про её пристрастие к виртуальным танковым сражениям, часто брал ее с собой в поездки по бездорожью на вездеходе. Именно на нем она и научилась управлять рычагами, а в танке принцип был схож.

– А теперь нормально? – раздражённо спросила Косухина. Мало того, что управление ей давалось с трудом, так еще и ребята не могли скоординировать её действия.

На замену детали ушло куда больше времени, чем предполагалось, но общими усилиями им всё-таки удалось восстановить ходовую. Проведя ревизию по содержимому танка, Лена подытожила:

– Значится так, товарищи. Сейчас «тридцатьчетвёрка» готова к бою. Боекомплект ополовинен, но и этого хватит, чтобы провести пару полноценных боёв. Баки тоже не пустые. Живём!

– И он будет стоять здесь, пока немцы его не увезут? – ухмыльнулся Полуянов.

– Ромочка! Вот об этом я и хотела сказать. Надо отогнать его в лес, а дальше посмотрим, где будем дислоцироваться.

– Кто его поведёт? – Севка внимательно посмотрел на девушку.

– Ты думаешь, что командир танка не может заменить механика-водителя? Я была о тебе, Трубач, лучшего мнения. Догоняйте! – с этими словами Косухина залезла обратно в танк. Сделав небольшую прогазовку, она высунулась из люка.

– Чего стоите, как столбы? Под танк захотели? Посторонись с дороги!

Парни успели отбежать, когда танк с толчка рванул вперёд, чуть притормозил на дороге и осторожно стал уползать внутрь леса. Уже за ложбиной он остановился и мотор заглох. Ленка с блаженным лицом вылезла с места механика-водителя и потянулась. Её коричневый костюм почти свободного покроя превратился в робу автомеханика – замасленную, засаленную и с парой дырок на рукавах.

– Лена! Ты себя в зеркало видела? – ухмыльнулся Полуянов.

– Не подкалывай – сама знаю. Зато вживую покаталась на настоящем раритетном танке! Однако тяжеловато им управлять. Это тебе не виртуалить, где раз и попёр в атаку.

На их шум сбежались остальные.

– Это чё? Где вы были? Вы нас оставили, а сами тут непонятно чем занимаетесь! – послышались возгласы одноклассников. – Ленка! Ты вся грязная! Что случилось?

Мила Грунёва наткнулась на подготовленные к погребению тела танкистов и дико закричала. Когда все рванули к ней, она смотрела на всё происходящее с нескрываемым шоком. Её очень сильно мутило и девчонки увели подругу за танк.

– Для всех остальных у нас плохие новости, – окинув взглядом собравшихся одноклассников, – произнёс Трубачёв.

– Это фильм снимают? – поинтересовалась Ольга Зуева.

– Нет, Оль, это не фильм… в общем, парни и девушки, мы… кхм-гхм… мы стали попаданцами. Минуту! – он поднял руку, остановив встречные вопрос. – Никто из нас пока не знает, почему так получилось, но то, что это произошло – факт. Те трое танкистов погибли у нас на глазах. Это не военный фильм, ребята, это настоящая война. Великая Отечественная.

– Фигасе… – протянул Валера Рудых.

– Валер! У меня к тебе просьба.

– Чё, Сев?

– Ты у нас турист-следопыт. Осторожно пройдись в радиусе километра и выясни, где можно стать лагерем. Хотя бы на сутки, а потом исследуем местность и найдём нормальное место. Найдешь родник – вообще песня. А чтобы тебе было спокойнее, на, – Трубачёв протянул ему пистолет. – Только применяй его в самом крайнем случае.

– Ух ты! – завистливо воскликнул Димка. – Севка! Дай мне подержать!

– На, любопытный ты наш, – вытащил свой Роман. – Только не вздумай трогать предохранитель и тем более стрелять. Лишний шум нам ни к чему, да и патронов маловато.

– Девчонки! Нужна ваша помощь, – обратилась к ним Косухина. – Давайте нарвём веток и хоть как-то заметём следы танка сюда. Немцы ринутся искать и тогда нам белый пушной зверёк.

– Лен! А что ты тут раскомандовалась? – недовольно процедила сквозь зубы Кира Грымова. – Чё, самая главная?

– Над танком – да. Пока ты, «Кирюша», модные тряпки по бутикам искала в инете, я на «тридцатьчетвёртке» такие дела проворачивала! Так что стой и не отсвечивай.

– Ты? На танке? Да ладно!

– Игру «Будь героем» знаешь?

– Ну, слышала и что?

– Вот там я и дубасила немчуру. Ты думаешь, кто его сюда с поля привёл?

– Лена, ты?! – удивилась Люда.

– Нет, немцев попросила отбуксировать. Хорош время терять! Неизвестно когда фрицевские рембригады сюда наведаются. Рвём дружно ветки и идём зачищать от следов местность. Только сильно не усердствуйте, а то обратный эффект получится.

* * *

Уставший от сегодняшних приключений 10-й «Б» расселся около танка и неспешно обсуждал своё будущее в том мире, куда его занесло волею судьбы. В разгар этого обсуждения вернулся лохматый и взъерошенный Рудых.

– Народ! Есть две новости. Я нашёл вот такое место для нашего отряда и вторая новость – наших в километре отсюда постреляли немцы. Туда сейчас подъехала трофейная команда.

– Тебя не заметили? – спросил Трубачёв.

– Нет, я на опушку не выходил, прятался за деревом. Пятеро их. У трёх винтовки, один «шмайссер»66
  Немецкий автомат серии МР38—40, времён Второй мировой войны.


[Закрыть] и ручной пулемёт. Если с трёх сторон зайти – можем попытаться отбить оружие. С этим, – показал он на пистолет – воевать стрёмно.

– О какой войне можно говорить?! – вскипел Димка. – А если это всё-таки фильм?

– Дружинин, ты дурак? Мы троих наших танкистов похоронили! Какие тебе ещё нужны доказательства?

– Мы не имеем права вмешиваться в ход истории! – с пылом возразил он.

– Твои предложения? – мрачно спросил Трубачёв.

– Не знаю… нужно выйти на руководство…

– Какое руководство? Ты чего буробишь? – удивился Антон Комаров.

– На наше руководство…

– И что мы им скажем? «Здрассте! Мы – из будущего»?

– Антон! Нужно попробовать… не получится к нашим…

– Что?! Что ты сказал?! Ну-ка повтори! – вскочил Полуянов.

– А что? Я жить хочу!

– Твою дивизию, а! Не знала, что ты такая мразь, Дружинин! – Косухина резво вскочила и с ходу рванула к однокласснику. – Гнида! Наши деды и прадеды кровью заплатили за то, что ты сейчас живёшь на этом свете, а твой поганый рот вякает, что нужно сдаться немцам?

– Это реальность, где у тебя только один шанс, это не ваша «Будь героем», понимаете? Мы не перезагрузимся и начнем проходить уровень заново, мы умрём.

– И ты решил прожить в сытости и благополучии, выдав немцам всё, что знаешь?

– Лена! Не вздумай доставать пистолет! – предупредил ей Трубачёв. – Нам лишний шум ни к чему.

– Сама знаю, – буркнула она в ответ.

– Ага, значит, вы готовы убить меня ради высоких идей?! Да чем вы тогда лучше немцев? Чем?

– Мы тебя убивать не будем, только свяжем, – ответил за всех староста класса. – Сейчас предпримем операцию, а потом решим, что с тобой делать дальше.

Антон с Ромкой быстро скрутили Дружинина и усадили у гусеницы танка.

– Кто пойдёт, командир? – спросила Лена.

– Ты, я, Роман и Антон с Валеркой. Приходится рисковать самой боеспособной частью нашего класса.

– Вояки хреновы. Желаю вам быстро найти свою смерть, а потом наступит мой черёд! – резко выкрикнул Димка.

– Зойка! У тебя шарфик был? Заткни рот этому недоноску, а то ещё будет орать и выдаст наше местоположение.

– Вот, держи, – подала она шифоновый шарфик – а то я не умею.

Косухина подскочила к однокласснику и, резко повернув его голову к себе, засунула ему шарф в рот.

– Тебе полезно, скотина, – злорадно заметила она, видя, как тот энергично замычал. – Посиди, подумай, может, ещё найдешь в себе силы измениться. Только не вздумай врать – меня не проведёшь! Я ложь за километр чувствую.

– Всё, девчонки, мы выходим. Смотрите, чтобы тут было тихо.

– Попить бы… – заметила Маша Луценко.

– Машунь, мы на обратном пути к роднику заскочим. Он тут недалеко. У нас и тары сейчас нет, куда воды набрать, – ответил ей Рудых.

* * *

Все пятеро преодолели километр пути довольно быстро. Уже стоя у самой опушки, они увидели на самом конце луга сгоревшую «Эмку» с открытыми дверями и «полуторку», возле которой лежало около двух десятков тел красноармейцев в разных позах. Трое немцев деловито сносили в «Ганомаг» винтовки и амуницию убитых, безжалостно шныряя по карманам погибших, остальные перебирали бумаги в кузове советского грузовика.

– Лена, ты заходишь с «морды» машины, Рома идёт на тех, кто в кузове, а я беру автоматчика. Главное – его быстро нейтрализовать, их пулемёт вон у бронетранспортёра стоит. Расслабились, сволочи…

– Только бы повезло… – проговорил Полуянов. – Чего смотрите? Кто из нас умеет стрелять?

– Сколько до них от опушки? Метров тридцать? – Ленка навскид оценила дальность до противника. – Есть мысль не выбегать, а залечь прямо здесь и садануть по ним. Пока они поймут, откуда именно стреляют, пока то, пока сё… помните, как в пейнтболе делали?

– А ты, голова! – одобрительно заметил Ромка.

– Тогда я беру тех, кто в кузове, а вы не зевайте с остальными, – предложил Трубачёв. – Приготовились… три, два, один – огонь!

В последующие две минуты каждый из них оглох с непривычки. Севке повезло: первая пуля, предназначавшаяся левой лопатке фрица, угодила тому в затылок. Немец беспомощно дёрнул руками и свалился мешком в кузов. Второй замешкался от неожиданности и получил сразу в грудь, а следом в горло. Ромке свезло меньше: сначала вражеская нога, затем живот и уже только потом грудь. Ленка, задержав кратковременно дыхание, умудрилась попасть одному немцу между глаз, а второго достала почти за «Ганомагом», попав вначале в спину, а затем, уже лежащему на земле, в голову. Первым из ребят пришёл в себя Валерка. Он воровато огляделся и, не найдя опасности, пригнувшись побежал к поверженным врагам. Получив в руки «МГшник», Рудых залёг под переднее колесо и затаился.

– Сев, ты как? – участливо поинтересовалась Ленка.

– В каком смысле?

– Ну, ты двоих людей убил.

– Это не люди, Косухина! Это – фашисты, поняла?! Сейчас кроме ненависти к ним я ничего не чувствую!

– Хм, похвально! А ты, Ром?

– А я чё? Нормально всё. Хоть и одного завалил, а за наших поквитался.

– Антон! – обратился к однокласснику Трубачёв. – Хватай автомат и дуй в грузовик. Осмотри там всё по-хозяйски, а мы пока немцев обыщем. Потом переносим всё в немецкий броневик и сваливаем отсюда. Как бы подмога к фрицам не явилась.

Закончив с осмотром «полуторки» Комаров подошёл к одноклассникам.

– Какие новости в нашем курятнике? – поинтересовался с сарказмом Ромка.

– Там краска какая-то и ещё документы.

– Какая краска? – не понял Севка.

– Разная: зелёная, голубая, жёлтая и красная. Ещё какие-то списки сотрудников, ведомости.

– Если там списки и личные дела сотрудников – надо забирать, – заметила Косухина – иначе немцы прошмонают их и доберутся до тех, кто мог остаться в подполье.

– Согласен, Лен. Двигайте втроём к грузовику и переносим всё сюда, – распорядился Трубачёв.

– А краска нам зачем? – подал голос испод колеса Валерка.

– Мы «Ганомаг» реквизируем, и ты собрался воевать с немецкими крестами на бортах?

– Блин! Да, не подумал.

Спустя полчаса Ленка села за руль этого немецкого «монстра» и не спеша двинулась в лес.

– Валер! – окликнула она парня. – Далеко ли до того места, куда ты нас собрался вести?

– Километра три, может около того.

– Рома! Уступи ему место, пусть садится рядом и показывает дорогу.

Недовольный Полуянов вылез с насиженного места и поменялся с Рудых диспозицией. Минут через двадцать они прибыли на уютную поляну.

– То, что доктор прописал! – восторженно воскликнул Комаров. – Тут один шалаш, вон там, в противоположном углу – второй. Мальчики в одном, девочки – в другом, так сказать. Тут можно стол забацать…

– Тпру! Не гони коней галопом, – попытался умерить его энтузиазм Валерка. – За один вечер путём ничего не сделаешь.

– Он дело говорит, – поддержал Рудых Севка. – Для начала сделай оба шалаша. Чтобы сегодня можно было ночевать, а там видно будет. Фляжки у немчуры забрали?

– А то! – подтвердил Антон. – В одной шнапс был. Я его оставил для медицинских целей.

– Шнапс? Для медицинских? Его только внутрь, для успокоения нервов! – хохотнул Ромка. – Вместо валерьянки!

– Я бы не отказалась, – заметила Лена. – Нервишки чё-то пошаливают. Да ещё весь день водителем гусеничной техники была.

– Косухина! Ты не забыла, что тебе ещё танк сюда гнать?

– Трубач! Имей совесть, а? Тогда мне в помощь нужен ещё чел. Я на две маленькие Ленки не разорвусь, чтобы оба транспорта в бою использовать.

– Ладно. Обсудим и выберем второго.

– А чего его выбирать? Рома! Ты как?

– Ну, в принципе, можно…

– Какие мы скромняшечки-няшечки… иди сюда, я тебе всё расскажу, покажу, – ухмыляясь, засюсюкала Лена.

– «Тётенька»! А вы драться не будете? – в тон ей ответил Полуянов.

– Нет, мой хороший, я тебе не Виолетта Михайловна, – хохотала девушка.

– Опа! Статус «мой хороший» уже к чему-то обязывает. Или открывает путь? – прищурив один глаз, он хитро посмотрел на неё.

– Посмотрим на ваше поведение и прилежание, – загадочным тоном произнесла Лена.

– Оу! Я буду послушен, миледи, как овечка…

– С баранами дела не имею! – хохотнула девушка.

– А за барана ответишь! – кинулся к ней Ромка.

– Полуянов! Не догонишь! Я стометровку на «пять» бегаю, а по «пересечёнке» вообще равных нет! – орала она, устремившись в лес.

– Сев, походу у нас нарисовалась другая проблема… – задумчиво сказал Комаров.

– Какая?

– «Шуры-муры» между двумя ключевыми фигурами нашего отряда.

– Вот им, а не «шуры-муры», – показал кукиш в пространство Трубачёв. – Не хватало, чтобы этим и остальные заразились. Валер! Берём фляжки и к роднику – в лагере, небось, пить не по-детски хотят. Оттуда сразу двинем за танком и остальными.

– Сейчас галет возьму с фрицевского сухпая. Может, кому желудок свело…

– Хорошо. Эй! Вы там скоро набегаетесь? Давай обратно! – окликнул он убежавших.

* * *

– Ну, как вы тут? – поинтересовался Трубачёв у одноклассников, когда они вернулись к месту их расположения.

– Мы с вами не разговариваем! – резко бросила Милка.

– Чё так?

– Да ничё! Мы тут сидим, как дуры и ждём неизвестно чего! – продолжила возмущаться Грунёва. – Их там может в капусту пошинковали, да ещё этот мычит и ухмыляется.

Она кивнуда на Дружинина.

– Наверно, кляп вытаскивали? – задал вопрос Полуянов.

– Мы думали, что он что-нибудь путное скажет, а вышло… – Люда не договорила.

– Ну, продолжай, Васнецова, чего он?

– Подбивал нас выйти из леса и сдаться немцам. Сказал, что вас давно убили, а он попытается договориться.

– Он вас к солдатикам бы сдал и всё, – уверенным тоном сказала Ленка.

– То есть как? – удивлённо уставилась на неё Кира.

– А вот так. Кто по комплекции подошёл бы, – тех в бордель, а кто нет – в казармы.

– Вы попить принесли? – поинтересовалась Оля.

– Даже немного поесть, – успокоил девушек Рудых.

– Откуда у вас еда? – удивилась Васнецова.

– У немцев отняли, – улыбнулся Севка.

– А они сами где?

– В расход пустили.

– Как в расход?

– Васнецова! Ну, что ты как маленькая? – встряла в разговор Ленка. – Или фильмов про войну не смотрела?

– Вы… вы их убили?!

– Нет, пришли отдать им наши пистолеты!

– Вот это да… но ведь это убийство!

– Убийство врага не является уголовно наказуемым деянием, – заметил Сальников.

– Какие мы умные, ты прямо, как юрист сейчас сказал.

– Короче, мы с Ромкой за танком, а вы пока собирайтесь и в путь, Сев! Ты их отведёшь?

– Без проблем.

– Тогда пошли, Ромео, – поманила Ленка Полуянова.

– В каком смысле «Ромео»? – не понял тот.

– И того и другого, и можно без хлеба! – захохотала Косухина, вспоминая один из диалогов известного мультфильма.

– А где Антон? – поинтересовался Сальников.

– Лагерь обустраивает, – ответил ему Севка. – Мы кое-какой инструмент прихватили у «падальщиков», вот он и вызвался на сегодня хотя бы два шалаша сделать. Остальное будем завтра и все вместе.

– А кроме галет ещё что-нибудь найдётся? – недовольно проговорила Кира. – Терпеть не могу сухомятку.

– Мы ещё весь скарб трофейщиков не осматривали, но котелком бы обзавестись не мешало. Серёга! Там Валера рацию немецкую обнаружил. Посмотришь?

– А батареи к ней есть?

– Откуда я знаю, это ты в этом соображаешь, вот и займёшься ею.

– А зачем нам немецкая рация? – спросила Васнецова. – Это же не мобильный телефон.

– Люда! Приведя в порядок трофейную радиостанцию, мы будем в курсе близлежащих операций противника, – ответил ей Сергей.

– Так мы здесь надолго? – испуганно посмотрела на него девушка.

– Как получится, – ответил за одноклассника Трубачёв. – Всё! Двинули в лагерь! Серёж, Валер! Посматривайте за Дружининым. Ещё не хватало, чтобы он сбежал.

Лагерь встретил их букетом запахов свежесрубленных деревьев и дыма от тлеющего костра. Антон стоял раздетым по пояс и методично крепил конёк второго шалаша. На его разгорячённом от работы торсе временами пробегали бугры напряжённых мускул.

– Вау, Комаро-о-ов! А ты, оказывается, так фотогеничен! – восхищённо посмотрела на него Грунёва. – Я бы с тебя картину написала. Что-то, типа «Комаров в лесу» или «Богатырь Антон».

– Милка, не отвлекай человека, – наставительно произнёс Рудых. – Он делом занят, ради всех нас.

– Мы что, будем сегодня спать на земле? – Грымова недоумённо окинула взглядом поляну.

– Извини, Кира, гостиницы тут нет, – в перерыве между ударами топорика сказал Антон. – Вон там остались ещё ветки, сейчас закончу с коньком и нарублю ещё. Расстелим их на пол и порядок.

Послышался лязг гусениц и к поляне подкатил танк. Из люка механика-водителя вылезла Косухина и двинулась к одноклассникам.

– Ро-о-ом! Ты там уснул, что ли? Вылезай, приехали! Ну и как тут у нас делишки? О! Шалаши готовы, костерок горит. А пожрать чего есть?

– Лен! Мы ещё не разбирали трофеи, – сообщил ей Севка.

– Ну, понятно. Только лясы точим.

– Косухина! Ты посмотри, на кого ты стала похожа! – захохотали девчонки. – Твой коричневый костюм весь в пятнах, да и пахнет, прямо скажем, не айс.

– Кстати о птичках! Трубач! Я хочу взять форму, которую трофейщики сняли с наших убитых бойцов. Всё ж лучше, чем ходить вот так, – показала она на себя. – Дашь?

– Нужно – бери.

– Ты что, Ленка?! С убитого на себя одежду наденешь? Фу-у-у…

– Зоя! Через неделю от твоего платьица, в этом лесу, ничего не останется. И будешь ты парням стриптиз показывать, разгуливая в дырявой одежде. Ну, если у тебя есть такое скрытое желание…

– Ещё чего! А другой одежды здесь нет?

– А где ты видела в лесу бутик? Поделись информацией, я тоже туда схожу.

– Но ведь эта одежда в крови! Как ты можешь?

– Отстираю, – пожала плечами Косухина. – Меня этому мама учила. А тебя нет?

– Но она же мужская! – продолжала настаивать одноклассница.

– Гудкова! Ты меня не уговаривай. Я же не настаиваю, чтобы ты тоже её надела. Хочешь ходить голой – твоё право, парни спасибо тебе скажут. Когда ещё бесплатный стриптиз увидишь.

– А где ты стираться собираешься? – спросила Маша. – Тут же реки нет.

– Освободим корыто от документов и воспользуемся им по прямому назначению. Родник большой, воды всем хватит.

– У нас теперь не класс, а какая-то доисторическая община, – недовольно пробурчала Грунёва. – Так все свои знания и навыки растеряешь.

– Милка! Ты чего разнылась, а? Хочешь, я тебе прям ща работу найду?

– Давай, Косухина!

– Ловлю на слове! На танке краска в некоторых местах отсутствует из-за попаданий снарядов. Вон, банки видишь? Они с краской. Ставлю тебе боевую задачу – сделай колер как на танке и восстанови целостность покрытия. Желательно, если краска останется, нанести ещё и камуфляжную расцветку.

– Слушаюсь, товарищ комиссар! – она картинно отдала честь.

– Грунёва! Во-первых, к пустой голове руку не прикладывают. Во-вторых, я не комиссар, а командир танка. И знаю, что от его боеспособности будет частично зависеть наша будущая судьба, поэтому он должен блестеть, как у кота сами знаете что.

Глава 3

Женька Синицына в девичестве, а теперь уже Евгения Андреевна Бабенко, старший лейтенант ФСБ и руководитель одного из отделов «Спецком Даталинк Системз» уже почти год как находилась в отпуске по уходу за ребёнком. Их с Костей сын Пашка уже вовсю агукал и резво ползал, к величайшему удовольствию отца, протирая ползунки до дыр. Сегодня глава семьи задержался на работе и пришёл домой намного позже обычного. Женька уже дважды подогревала в микроволновке его ужин и недовольно посматривала на часы, когда скрипнула входная дверь квартиры, и послышался шум снимаемой обуви.

– Ты где пропадал? Я уже дважды ужин подогреваю.

– В «Спецком`е» ЧП.

– Рассказывай, а то я уже отвыкла от приключений, – улыбнулась девушка. – Надоела эта рутина, только Пашка вносит хоть какое-то разнообразие.

– Произошёл переброс людей в красную зону без спекостюмов.

– Что-о-о?! Ты не перегрелся? – пощупала она лоб супруга. – Как ты себе это представляешь?

– Наши тоже все в шоке. Короче, десятиклассники ехали с экскурсии. На обычном «ПАЗике». Один борзый дятел на джипе решил обогнать их и вылез на встречку, аж через две сплошные.

– Какой-нибудь чиновник или из силовых структур?

– Нет, бизнесмен. Спешил домой на всех парах. Купил, видишь ли, малый «саркофаг» в одном из филиалов нашей конторы и торопился быстрее опробовать в деле. С ним сын был. Тот включил самотест девайса прямо в машине. Отец отвлёкся на него, ну и…

– Никто не пострадал?

– И да, и нет.

– Как это?

– Всё дело в том, Женечка, что «ПАЗик», несмотря на полученные несколько ударов от встречного автопоезда, не перевернулся. Водитель и классный руководитель 10-го «Б» школы №… города Л-ска остались внутри салона и отделались ушибами и ссадинами. А вот молодёжь… – Костя многозначительно посмотрел на жену.

– Ну?

– Молодёжь исчезла. Как будто их там никогда и не было. Все пятнадцать человек как сквозь землю провалились.

– Все пятнадцать? И следов никаких не осталось?

– В том-то и дело, что никаких. Но приводные маяки в красной зоне засекли необычное возмущение поля. Классификация – перенос неактивной массы…

– Ты хочешь сказать, что их выбросило туда и они лежат там всей группой?

– Никто не может дать вразумительного ответа на этот вопрос. Контора задействовала своих агентов поблизости, и они сообщили, что в том районе пропала группа немцев-трофейщиков. Вечером не вышли на связь с отделом фельджанжармерии, как им было предписано. По сведениям агента, завтра туда собираются послать патруль, чтобы прояснить обстановку.

– Наши или немцы?

– В том-то и дело, что будет пара мотоциклов от жандармов и человек СС. Но это так планируется, а как на самом деле – никто не знает. Если ребята каким-то чудом убили немцев, то встреча с жандармами для них уже будет фатальной.

– М-да, эти уж точно профессионалы. А наши части далеко от этого места?

– Километров шестьдесят. Кстати, рядом с тем участком фронта, где мы с тобой воевали.

– Блин! Это место, как Бермудский треугольник. Я помню, говорили, что там пропало трое сотрудников конторы. Даже концов не нашли.

– Было такое. Примерно полгода назад пропал экипаж танка. Звягин тогда, знаешь, как баговал?

– Евгений Михайлович? Он ещё там?

– Там – улыбнулся Костя, – и пока не думает уходить.

– Что планируется предпринять?

– Все наши заняты на других направлениях, главных тестеров посылать не хотят: не забыли ещё случай с Гринбергом. Нужны опытные оперативники, знающий этот район, – супруг пристально посмотрел на неё.

– Я же ещё в декрете!

– Хех, я уже был у твоих родителей. Отец с матерью прониклись ситуацией…

– Ну, ты и жук, а! Ещё меня не спросил, хочу ли я опять в «мясорубку», а уже везде побывал и обо всём договорился! – она недовольно отвернула голову.

– Ну, не дуйся, – он ласково погладил Женьку по голове. – Я же вижу, как ты тоскуешь в четырёх стенах

– Костя, я «засвечена» ТАМ и ты прекрасно об этом знаешь.

– Перекрасим тебя в брюнетку…

– Фиг вам! Причём всем, ясно?! Думайте что хотите, но имидж я менять не буду!

– Приказы не обсуждаются, – напомнил муж.

– Я в декрете! Ау, вы об этом не забыли? Хотите по-человечески – подстраивайтесь под меня.

– Это ваше последнее слово, товарищ старший лейтенант?

– Я больше года не подходила к тренажёрам…

– Да? А я замечаю, что домашние тренажёры не так расставлены, какими их оставляю после вечерних занятий.

– Ты следишь за мной, да? – Женька игриво пыталась провести захват головы мужа, но тот ловко вывернулся.

– А ты не забыла, в какой конторе мы с тобой работаем?

– Ладно, тарщ капитан, уболтали жену.

– Опять этот сленг, Женя?

– А я пока дома и кроме мужа его никто не слышит.

– Привычка – вторая натура.

– Не занудствуй.

– Так я докладываю руководству о твоём согласии?

– Но цвет волос менять не буду, – девушка беззлобно показала ему язык.