Текст книги "Леонхард фон Линдендорф. Граф"

– Да ладно тебе паниковать. Порох – в просмоленных бочках, патроны – в ящиках. Хотя согласен, непорядок. Но ведь сделать-то ничего нельзя. Подвалы сухие и прохладные, как раз место для склада.

– Необходимо оборудовать хранилище в другом месте.

– И где?

– Ну вы ведь все равно собирались переносить пороховую и патронную мастерские в воинский лагерь. Вот там и оборудовать пороховой склад.

– Неплохо бы. Но не осенью же этим заниматься. Да и почти все строители из нашей гильдии отправились в Дуйсбург.

– Строителей найдем. А то что осенью – ничего страшного. Обойдется немного дороже, но оно того стоит.

– Хорошо, согласен. Вот и займись этим.

– Я?

– Ну не я же. Ты предложила, тебе и делать.

– Ладно, ваше сиятельство, сделаю.

– Вот и хорошо. Деньги у Гюнтера возьмешь. Все, до завтра.

Все поднялись и потянулись к выходу. Только Ирма слегка отстала, обернулась и посмотрела на меня. Я слегка кивнул. Она, довольная, поспешила к двери. Я пошел в душ. Черт, до чего же вода холодная… Зато взбодрился. Оделся и пошел к выходу. Теперь бы только не наткнуться на какую-нибудь даму из тех, что заполнили замок. Про нас с Ирмой, конечно, догадывались, а уж Ами знала наверняка, но афишировать это не хотелось. Ладно, проскочу.

А ночевал я все-таки в своей спальне. Нет, до комнаты Ирмы я, конечно, добрался, и меня даже, как мне кажется, никто не заметил. И оторвался с ней как следует. Когда вернулся в свою спальню, вчерашний бой казался чем-то далеким и ничем не примечательным. Ну да, рыцари. Да, стальная стена. Красиво? Красиво. Страшно? Не-а, не страшно. Подумаешь, бил их до этого и еще не раз побью. Так что спать завалился с прекрасным настроением. Спасибо, Ирма.

После завтрака я все-таки решил навестить фон Марка. Обсуждать какие-то серьезные вопросы с ним было еще рано, но правила приличия этого требовали. Я прошел к комнате, которую он занимал. У дверей стоял мушкетер. Что ж, правильно. Открыл дверь и вошел. Да, хреновато выглядит граф. О его состоянии мне доложила Ирма еще до завтрака, но я не ожидал, что все так плохо. Нет, никаких ранений он не получил, но досталось ему все равно здорово. Под ним убило коня, и тот придавил ему ногу при падении. А конь был не простым, а очень хорошим. Настоящим рыцарским дестриером. Весом свыше тонны. Так что левая нога у графа – всмятку. Левая рука тоже сломана. И весь левый бок. Ребра с левой стороны если и не сломаны, то трещинами обзавелись наверняка. Правый бок тоже пострадал, но так, слегка – несколько ударов копытами. Ерунда. Еще и по голове досталось. Легкое сотрясение он наверняка получил. Взгляд какой-то слишком уж расфокусированный. Но это мелочь. Настоящий рыцарь столько получает по голове железяками, что к таким мелочам привычен. А вот то, что левая нога и рука упакованы в лубки – не очень хорошо. Да и грудь крепко перетянута. Не дай бог, помрет. Он ведь человек уже немолодой. Шестой десяток идет. Так бы и черт с ним, но ведь помрет без всякой пользы. А ведь потом будут говорить, что я его специально уморил. Уж лучше бы он в бою погиб, тогда бы ко мне не было никаких претензий. В бою всякое бывает. Ладно, будем надеяться, что мои травницы его вытащат.

– Добрый день, ваше сиятельство.

– Какой он, к чертям, добрый… Позлорадствовать решил? – ответил тот. Но без злости. Молодец граф, не орет, не скандалит. Держится спокойно и уверенно. Настоящий воин и аристократ. Вот у кого мне учиться надо. Вильгельм, помнится, в его положении как раз здорово скандалил. Хотя аж целый герцог.

– Ну что вы, господин граф, нет, конечно. Сегодня вы в таком положении, завтра такое может случиться со мной. Все под богом ходим. Как вы себя чувствуете?

– Нормально, господин граф. – Надо же, уже и графом величает. – Что с моими людьми?

– Не так все плохо. Большая часть вашего воинства спокойно ушла на ваш берег. Мы их даже не преследовали. Так, проводили, чтобы не набезобразничали. Мост они, кстати, разрушили.

– Много погибших?

– Достаточно. Первые ряды легли все.

– Проклятье, лучшие мои воины…

– Ну не так все плохо. Двадцать три человека выжили. Из них семь рыцарей. Правда, все ранены, потоптаны копытами, как и вы.

– Ну, хоть так. Пришли поговорить о выкупе?

– Об этом поговорим позднее, когда поправитесь. Надеюсь, это не затянется, врачи у меня хорошие.

– Это та старая ведьма – врач?

– Она очень хорошая травница, ваше сиятельство. Многих на ноги поставила, так что насчет нее не беспокойтесь. Извините, ваше сиятельство, но вынужден вас покинуть – очень уж дел много. Выздоравливайте.

Я развернулся и покинул комнату. Ну что ж, правила приличия соблюдены. Теперь и в самом деле пора заняться делами. Хотя чем-то заниматься было невмоготу. Нервировало отсутствие вестей от Курта. За это время он уже должен был дойти до реки Липпе и полностью зачистить захваченную территорию. Да и с фон Клеве по идее уже должен был встретиться. А известий все нет. И непонятно, что делать. То ли собирать новое войско и идти на помощь, то ли закрываться в городе. Хотя закрываться я по-любому не буду. В обороне войну не выиграть. Ну что ж, дам войскам отдохнуть дня три и буду собираться. А пока отправлю малый струг к Дуйсбургу – уж там-то какие-то известия наверняка есть.

Так и болтался весь день как неприкаянный. Меня никто не трогал, даже совещание после ужина проводить не стали. Наоборот, старались держаться от меня подальше. Вечер провел с Ами. Просто сидели в ее покоях и болтали ни о чем. Это меня немного успокоило. А ночь, вернее, часть ночи, провел с Эльзой. Тут уж успокоился окончательно. Ей всякие заумности были не нужны, а нужен был я и только я. Поэтому от нее вышел, вернее, выполз, с единственной мыслью: как бы быстрее добраться до постели. Ну а на следующий день, после завтрака, наконец-то объявился гонец от Курта.

Курт сообщал, что у него все неплохо. Вернее, с одной стороны, просто прекрасно – лупит он вояк Адольфа в хвост и гриву, а с другой, хреновато – сам Адольф к нему не спешит. Пару раз послал небольшие отряды, а когда их Курт помножил на ноль, послал уже довольно большой отряд в три сотни тяжелых всадников и полтысячи пехоты. Пехота так себе: слабо вооруженное крестьянское ополчение, а вот конница очень хорошая – сплошь рыцарские копья. Но и их Курт поколотил. Почти всю конницу перебил, а пехоту пленил и теперь отправляет пленных к нам.

На кой черт они мне сдались? Ладно, пристрою где-нибудь. Вон хотя бы дороги ладить будут. Территорию вдоль Рейна и до Липпе Курт уже зачистил и собирается переправляться через реку и двигаться дольше. Дождется только возвращения кораблей, с которыми отправил к нам пленных. Ну что ж, неплохо. Жаль, конечно, что сам Адольф фон Клеве не купился и не бросился наводить порядок на своих землях. Но во всяком случае пятую часть, если не четверть, своего войска он потерял. И теперь вряд ли сунется к нам. У него ведь под боком архиепископ Кельнский, а у них война друг с другом уже второй год идет. Нет, не решится он увести войска от границ с епископством. Ну, теперь и с фон Марком поговорить можно, а то он уж извелся, наверное, от неизвестности.

Но прежде чем договариваться о чем-то с фон Марком, неплохо бы решить, что мне от его владений отчекрыжить. А для этого надо посоветоваться со старшими товарищами. Например, с Гюнтером. Неплохо бы и с отцом Бенедиктом, но слишком уж этот товарищ хитропопый. Привыкли церковники играть и за тех и за других. Ко мне он, конечно, относится очень неплохо, но вдруг у него взыграет ретивое, то есть церковное? Нет, доверять тут ему нельзя, хотя его совет мне бы очень пригодился. Ведь главное – не только хапнуть, а и узаконить хапнутое. А он по таким вопросам спец. Ведь только благодаря ему я стал графом. Ладно, потом подвалю к нему и поставлю уже перед фактом. Думаю, в помощи не откажет. А пока придется без него все вопросы решать. Ну, на нет и суда нет. Поэтому собрались на совещание уже в привычном составе. Только без Курта, естественно.

О гонце от Курта все уже знали. Да и с его сообщением все уже ознакомились, так что рассусоливать я не стал, а сразу предложил высказываться по поводу величины куска, который мы намереваемся оттяпать у фон Марка. Элдрик только плечами пожал: мол, мое дело телохранительское, мечом помахать – пожалуйста, а голову ломать – увольте. Ирма предложила прибрать все земли вдоль Волме, с левой стороны реки. Собственно, я тоже к этому склонялся, но посетовал на то, что граф может не согласиться и упереться. Не добиваться же его согласия пытками… Ну, пытать мы его, конечно, не будем, но постращать можно. Так что никуда не денется, согласится. Это опять Ирма, добрая и пушистая. Я возразил, что уговорить мы его, может, и уговорим, да что там – наверняка уговорим, но ведь все наши приобретения нужно будет потом еще и узаконить. Слишком уж большой кусок. Как бы наши соседи не возмутились. А ведь вполне могут. Конфликтовать сразу со всеми мы не сможем. Как бы вообще тогда без прибыли не оказаться.

Но Ирму за ее предложение поблагодарил – правильно соображает. Правда, в этом случае территория графства у нас получится какая-то изломанная: с одной стороны вытянется вдоль Рейна, а с другой – вдоль Волме. Но это ничего, на своих стругах мы в любой конец нашего графства доберемся за пару дней. Правда, Волме так себе речушка, но ведь сейчас-то у нас малый ледниковый период, который начался лет сто назад и закончится лет через триста. Другое дело, что с 1370 года начался как раз период потепления, и особо холодных зим нет, но дожди идут довольно часто. Поэтому даже Волме почти круглый год судоходна. Во всяком случае, на легких стругах можно добраться до самых верховий. Так что отхватить земли на протяжении всей Волме было бы неплохо. Но, как говорится, съест-то он съест, но кто ж ему даст. А жаль. Наконец дошла очередь и до Гюнтера.

– Ваше сиятельство, вы только не сердитесь, а выслушайте меня. Я тут об этом случае с нашим магистратным стряпчим советовался, и он предложил кое-что. А что, если уговорить фон Марка усыновить вас?

– Гюнтер, ты в своем уме? Самому отдать себя в его волю?

– Это если бы вы были несовершеннолетний.

– А я что, уже совершеннолетний?

– Конечно. По закону, до достижения возраста двадцати одного года вы не могли владеть имуществом. Всем вашим имуществом должен был владеть ваш опекун и передать его вам по достижении совершеннолетия; но вы ведь вступили в наследство после смерти вашего батюшки, и никто не смог этого оспорить. Хотя кое-кто и пытался. Мало того, император дал вам титул графа и утвердил ваше графство, чем фактически признал ваше совершеннолетие. И что фон Марк сможет сделать с совершеннолетним сыном, который уже вышел из-под его отцовской воли? Лишить наследства? Так он в любом случае вам ни гроша не оставит. Зато если он своему названому сыну подарит часть своих земель, то ни у кого к вам никаких вопросов не возникнет. Он имеет полное право вам их дарить, а вы имеете право такие подарки принимать. И все по закону. Да и после его смерти появятся интересные возможности. Я ведь говорил уже, что у него нет прямых наследников. Графство свое он оставит или дочери – вернее, ее мужу, или младшему брату, Адольфу фон Клеве. А вот тут вы и поспорить с ними сможете.

– Да, задал ты задачку… Хотя что-то в этом есть.

– Конечно, есть, ваше сиятельство. Сами подумайте, как это все упростит. Да и в дальнейшем может очень помочь. Ведь сейчас вы, ваше сиятельство, хоть и граф, но, только уж не обижайтесь, граф новотитулованный, и для многих ваш титул особого значения не имеет. А вот если вы будете не только фон Линдендорфом, но и фон Марком, то это совсем другое дело. Это заставит считаться с вами.

Тут он, конечно, прав. Кто я для всех? Так, мелкий выскочка. То, что я достаточно силен, знают только Вильгельм Бергский и архиепископ Кельнский. Теперь и фон Марк об этом узнал. А другие меня серьезно не воспринимают. Это в общем-то не так уж и плохо – чем дольше ко мне так будут относиться, тем дольше я проживу тихо и спокойно. Но долго это не продлится. Скоро кто-нибудь захочет пощупать мелкого, никому не известного, но очень богатого графа. С купленной графской короной. На то, что я все свои земли захватил силой, вряд ли кто внимание обратит. А вот то, что я за графскую корону заплатил, знают, думаю, многие. И что они подумают? А подумают они, что неплохо бы этого купчишку в графской короне как следует потрясти или, как будут говорить в будущем, развести на бабки. А вот если я буду еще и фон Марком, то это хоть какая-то гарантия безопасности. Или, как говорили в том же будущем, крыша. И не важно, что я эту крышу могу в любой момент закопать. Для всех я буду считаться младшим родственником фон Марков и фон Клеве. А у них в родственниках половина владетелей империи. Да и сами они не подарок – очень уж подраться любят. Ну а то, что я их уже приструнил, одного так уж точно, то кто об этом узнает? Ну, сошлись дружины соседей, помахали железяками – и разошлись. Обычное дело. Такое сейчас происходит постоянно везде. Так что на это и внимание никто не обратит. Пока я не оттяпаю кусок земли у Марка. Тогда да, тогда обратят. И возмутятся. А вот если он эти земли подарит своему названому сыну, то этого никто и не заметит. Тут Гюнтер прав. И жаловаться императору фон Марк не будет – не на что. Да, вариант очень неплохой, выгодный со всех сторон.

На этом совещание в общем-то и закончили. Нет, пообсуждали, конечно, те преимущества, что даст прирост наших земель. Даже поспорили, где и что строить и откуда взять людей. Но делить шкуру неубитого медведя не хотелось, и я завершил это очень интересное обсуждение. В самом деле к этому лучше вернуться, если у меня получится договориться с фон Марком.

Отправился к нему. Выглядел граф, кстати, очень даже неплохо. Надо же, всего пара дней прошла, а уже оклемался. А ведь был полутрупом. Я еще боялся, что помрет. Да, мощный старик. Хотя какой он старик? Ну, для меня теперешнего – старик, а вообще-то – довольно крепкий пожилой мужчина. Ему и шестидесяти еще нет. Ну, для этого времени шестьдесят лет – уже глубокая старость. Так что и в самом деле мощный старик.

Разговор получился очень тяжелым. Сначала, после моего предложения, граф просто обалдел. На лице даже какое-то хищное выражение появилось. Но продержалось оно недолго – соображал он хорошо. Еще бы – с его-то опытом… Видно, что не только мечом махать может, но и интриган не из последних. Возмутился и стал обвинять меня во всех смертных грехах и, в частности, в том, что решил таким способом прибрать его графство. Глупым способом, потому как никто не поверит в то, что он вдруг помер без постороннего вмешательства сразу после моего усыновления. Да и не даст это ничего – графство после его смерти все равно переходит к его брату Адольфу, что давно зафиксировано в завещании, и об этом знают. Долго ему объяснял, что его смерть мне совсем не нужна. Наоборот, чем дольше он проживет, тем мне лучше – спокойнее буду себя чувствовать за его широкой спиной. Убедил. Но принять меня в свой род он все равно категорически отказывался. Видите ли, какой-то бывший мелкий баронишка – и вдруг сравняется с самими графами фонМарк! Не бывать этому, и все. Так разошелся, что слова сквозь зубы цедить стал и поглядывать на меня, как на червяка какого. Это меня просто взбесило.

– Ваше сиятельство, мне кажется, вы не вполне осознаете свое положение. То, что вы не боитесь смерти, я уже понял. Как и то, что вас не особенно беспокоит, что в случае вашей смерти умрут и все ваши рыцари. Ведь это их обязанность – отдать жизнь за своего сеньора. Лучше бы на поле боя, а не в вонючем подвале, но это не важно. И не надейтесь, что подымется шум. Все вы умрете от полученных в сражении ран. Бывает. Но вы подумайте о другом. Я ведь после этого пройдусь по вашему графству огнем и мечом. Все, что горит, сожгу. Крестьян уведу к себе. Ремесленников тоже. Останется только выжженная земля, которую некому защищать. На своего брата Адольфа не надейтесь – его сейчас с одной стороны колотит мой Курт, а с другой поджимает архиепископ Кельнский. Ему бы самому отбиться и не потерять свое графство.

А вот поживиться за счет вашего разоренного графства желающие найдутся, сами понимаете. Все ваши соседи слетятся. Я тоже под шумок откушу кусочек. Думаю, особо возражать никто не будет. Так что я все равно останусь в прибытке. А вот ваше графство существовать перестанет. У вас ведь такие замечательные соседи и так вас любят… Особенно архиепископ Кельна, с которым вы уже второй год воюете. Да и остальные не откажутся от бесхозной земли. И на ваше завещание им плевать. И император ничего сделать не сможет. Да и не будет. Зачем ему это? Ссориться с курфюрстами из-за одного раздерганного графства? Нет, не будет. Подумайте об этом, ваше сиятельство. Хорошо подумайте. А я после обеда зайду узнать, что вы надумали.

И я ушел. Собственно, я уже успокоился. Зря я, конечно, вспылил, но так даже лучше. Пусть думает, старый пень. Никуда он не денется, согласится. Да, здорово он меня разозлил. Я, конечно, понимаю, что у него за плечами поколений двадцать родовитых предков, а может, и больше, но все равно – нельзя же так. Вон Вильгельм не менее родовитый, да даже и поболее, ведь графство Марк отпочковалось как раз от графства Берг лет триста назад, когда тогдашний граф Берг выделил своему младшему сыну кусок земли. И то со мной он вел себя как с равным. Ну, Вильгельм – рыцарь, а этот козел – просто старый зазвездившийся интриган. Грохнуть его, что ли? Нет, подожду пока. Пригодится еще. Но жалости к нему у меня уже никакой нет. Придет время, грохну без раздумий. Хотя что я комплексую? Подумаешь, не понравилось ему, как на него посмотрели… А как ему на меня смотреть? Ведь я, по их понятиям, на своего благодетеля и сюзерена руку поднял. Ведь именно его предок, лет четыреста назад, моему предку выделил это баронство.

Не просто так, конечно, а за какой-то подвиг. Что за героический поступок совершил мой предок, тогда бедный рыцарь на службе у графа, не знаю. Записей никто не вел, а из семейных преданий следует, что он спас от неминуемой гибели и тогдашнего графа, и всю его семью, и все графство в придачу. Сказка, конечно. Ну, это дела былые, но баронство он получил именно из рук графа Марк, вернее, тогда еще графа Берг, но ведь предок все равно его. А теперь потомок того бедного рыцаря мало того что послал своего сеньора куда подальше, так еще и накостылял ему как следует. Вот граф и злится. То, что по-другому поступить я просто не мог, его не интересует. Я как верный вассал должен был с радостью сдохнуть по желанию своего сеньора. Это было бы благородно, по-рыцарски. Да, неважный из меня рыцарь получился. Ну уж какой есть.

После обеда часик посидел и поболтал с Ами и отправился опять к графу. Тот проникся и против усыновления особо не возражал. Хотя рожу так кривил, что хотелось по этой роже двинуть чем-нибудь тяжелым. А вот земли мне дарить отказался. Я, оказывается, и так у него уже три баронства отобрал. Это включая и мое тоже. Ну ни фига себе! С полчаса ему объяснял, что без подаренных земель мне это усыновление даром не нужно. С трудом, но убедил. Но смог выбить из него только три маленьких баронства вверх по Волме и Эннепе. Вот ведь старый сквалыга! Но зато мне отходил неплохой городок Швельм. Тысяч так на пять-шесть жителей. Правда, город Бреккерфельд мне уже не достался. Жаль. Ну и ладно. Тем более что Бреккерфельд – свободный город, и головной боли с ним не оберешься. Пусть сам граф с ним возится. Хотя я бы их свободы быстренько прикрыл.

На следующий день, с утра, отправились в город. Фон Марка везли в возке. Взяли и нескольких его рыцарей, что поцелее. Пришлось возвращать им доспехи и выделять коней. Ладно, пусть подавятся.

Процесс усыновления провели в городском соборе. Свидетелями выступили мои рыцари и рыцари фон Марка. Для того их и брали с собой. Ну и главный свидетель – это, конечно, отец Бенедикт и еще пара святош. Оформили все на бумаге с кучей подписей и печатей. Потом граф подарил мне пять баронств. Именно пять – два баронства, что я ранее прибрал, тоже учли. Ну и официально освободил меня от вассальной клятвы. Хотя я ее и не давал, но мои предки-то являлись вассалами фон Марков, вот он мой род от этой клятвы и освободил. И опять куча бумаг с подписями и печатями.

Вот и все. Теперь я граф Леонхард фон Линдендорф унд фон Марк. Это уже серьезно. Я теперь сравнялся с настоящими аристократами империи. Чисто номинально, но все-таки. Хорошо это или плохо? А фиг его знает. Как к этому относиться? Ну, я как Лео, в связи со своим церковным будущим, относился к этому совершенно наплевательски. Я прежний – тем более. Так что для меня ничего, в общем, и не изменилось. Другое дело, поможет ли мне это в будущем, даст ли какие преференции? Тоже непонятно. Но то, что все мои территориальные приобретения носят теперь законный характер – уже хорошо. Так что все я сделал правильно. А что это принесет – время покажет.