Текст книги "Кровавый след"

Юрий Николаевич Кузнецов
Кровавый след

ВВЕДЕНИЕ

В течение многих лет я работал в службе безопасности. Каждый по-своему зарабатывает себе на хлеб насущный, и мне нравилось то дело, которым я занимался. Риск, постоянная опасность – разве это не прельстит настоящего мужчину?

Я прошел хорошую подготовку и считаю себя профессионалом. Я выполнял чужие приказы и мало задумывался над их моральной стороной – для меня это не имело большого значения. Как и многие другие, кто работал со мной, я был всего лишь исполнителем и хорошо справлялся со своими обязанностями.

Я верил в законы справедливости и честно исполнял долг перед Родиной.

Но в один момент все рухнуло, моя жизнь превратилась в кромешный ад. А ней уже не было места для любви, преданности, благородства и бескорыстной дружбы. Я перестал быть нужным Родине, меня вычеркнули из списка живых и вышвырнули на свалку как отработанный материал. Руководство, пославшее меня выполнять опасное сверхсекретное задание, отдало меня в руки противника. Все было проделано быстро, без сожаления и в интересах отечества. Любимая женщина, клявшаяся мне в верности до гробовой доски, отказалась от меня. Друзья, с которыми я делил радости и горе, предали меня.

Судьба распорядилась со мной жестоко. Сейчас очень многие хотели бы, чтобы меня не было, чтобы я действительно погиб еще тогда, три года назад каждый из них отрекся от меня по своей причине: кто – из страха за свою жизнь и карьеру, кто – из-за трусливой подлости, так как помочь мне или хотя бы поддержать – означало бы подвергнуть опасности себя и своих близких. А кто просто не хочет ворошить прошлое, они привыкли к кажущемуся спокойствию. И все они до абсурдности верят в то, что если бы я вдруг перестал существовать, то дальше их жизнь пошла бы своим чередом, они были бы счастливы и сумели поладить со своей совестью.

Что же, я не имею права обвинять их в предательстве. Я не судья ни своей жене, ни своим друзьям. Их можно понять. Нас рассудит время.

Но кое-кому все-таки придется поплатиться. Я никогда не смогу смириться с ужасной несправедливостью по отношению к моей судьбе тех людей, которые взяли на себя ответственность решать, стоит ли мне жить вообще. Они должны ответить за совершенное преступление, за мою исковерканную жизнь.

Я исполню приказ, чего бы мне это ни стоило, и доведу до конца незавершенное дело. Я знаю, что на этом пути меня подстерегают многие трудности, что моей жизни грозят смертельные опасности. Но, к счастью, она у меня еще есть. Значит, я не имею права отказаться от мести.

Пусть мои враги попрыгают на раскаленной сковородке, как и мне пришлось испытать все муки ада. И только тогда, когда последний из моих обидчиков будет наказан по заслугам, я смогу жить спокойно.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

(суббота, 17 августа)

Утром я проснулся в половине седьмого. Жены дома уже не было. Я посмотрел на часы и решил, что она ушла минут сорок назад. Чтобы добраться до работы, ей требовалось с пересадками проехать почти на другой конец города.

Я встал с кровати, с удовольствием потянулся и прошел в зал. Дверь на балкон была открыта, в комнату проникали солнечные лучи. Я вышел на балкон и некоторое время любовался утренним городом. Внизу торопливо шагали прохожие, проносились автомобили. В воздухе чувствовалась прохлада, которую еще не успел бесследно поглотить начинающийся день. Судя по ясному небу и почти безветренной погоде он обещал быть жарким.

Я отправился в ванную комнату, чтобы принять холодный душ. Сегодня я наконец решил воспользоваться приглашением дяди Сени, родственника жены, и поехать на электричке до Есино, где он жил.

Заканчивалась вторая неделя моего отпуска. Раньше мы с женой старались вместе вырваться из городской толчеи и отправиться куда-нибудь отдохнуть, погреться под лучами щедрого южного солнца. Но в этом году наши планы были нарушены моим руководством, которое с начала лета отказывало в отпусках не только рядовым сотрудникам, – без ответа оставались даже рапорты старших офицеров. В такой обстановке не могло не возникнуть подозрение в том, что наверху ожидаются какие-то бурные события.

Однако время проходило как обычно, в повседневной суете, и не было даже намека на изменения в стране. Только после того, как президент отбыл с семьей на Форос, нескольким старшим офицерам командование подписало рапорты на отпуск. Я тоже рискнул подать рапорт своему начальнику и, к собственному удивлению, получил «добро», однако с предупреждением далеко от столицы не отлучаться.

Из ванной я проследовал на кухню, поставил на плиту чайник, а затем вернулся в спальню, быстро натянул на себя джинсы и тенниску и наскоро заправил кровать. Пока закипала вода на плите, я доставал и приготавливал свои нехитрые рыбацкие снасти, хотя знал почти наверняка, что, попав к дяде Сене, мне не придется спокойно сидеть на берегу и ждать клева. Дядя Сеня считал рыбалку пустой тратой драгоценного времени, и сам не мог долго усидеть без движения на одном месте. Он говорил, что заниматься этим делом можно только дряхлым старикам, которые ни на что другое больше уже не годятся. Но я надеялся, что на этот раз он не устоит перед моими уговорами и отправится вместе со мной на речку.

Я улыбнулся, вспомнив интересный случай, который произошел со стариком прошлой осенью. Дядя Сеня с утра повздорил со своей женой, тетей Дашей, и, решив, что день может быть испорчен окончательно, если он останется дома, отправился якобы на рыбалку. На самом же деле он целый день просидел с друзьями за домино, потягивая свежее пивко. Ближе к вечеру, по дороге домой, он встретил человека, который нес большого карпа. Старик вдруг представил, как он будет оправдываться перед женой за свое отсутствие, и в голову мгновенно пришла идея.

– Эй, сердечный! – окликнул он прохожего. – Скажите пожалуйста, где вы поймали такого большого карпа?

– В «Живой рыбе» на Чухлинке, – ответил мужчина.

– Послушайте, вы не могли бы продать мне этот редчайший экземпляр – пристал дядя Сеня. – В моей коллекции не хватает именно такого.

Они стояли на перроне и долго торговались. В конце концов дядя Сеня встал на колени перед прохожим и, чуть не плача, предложил пятикратную переплату за карпа, который был не менее трех килограмм. Мужчину рассмешило поведение старика, и он решил отдать ему карпа бесплатно.

Дядя Сеня вернулся домой и похвастался перед нами своим уловом. Мы с женой гостили у них и были свидетелями этого происшествия. Дядя демонстрировал нам рыбину со всех сторон, а потом принялся рассказывать, с каким трудом ему удалось поймать ее, после того, как он безрезультатно просидел на берегу весь день. Тетя Даша и мы с женой молча слушали его и улыбались. Нам всем было известно, как любил дядя Сеня выдумывать всякие небылицы.

– И вот, только я собрался было уходить домой, – говорил старик, размахивая руками, – вдруг вижу: мой поплавок запрыгал, как сумасшедший, сначала влево, потом вправо.

Рассказ его сопровождался такими убедительными жестами и мимикой, что человек, не знающий дяди Сени, наверняка поверил бы ему.

– Я сразу испугался, – брови дяди Сени взметнулись вверх, – но удочку не выпускал и крепко держал в руках. Будьте уверены, что если бы я оплошал хоть на мгновение, то эта зверюга утащила бы меня на дно.

– И как же ты справился? – поинтересовалась тетя Даша.

Мы с женой переглянулись и улыбнулись. На лице пожилой женщины не было даже намека на недоверие, зато в голосе звучала ирония. Дядя Сеня уже порядочно захмелел. Он с трудом произносил слова. Казалось, он уже был не рад придуманной истории. Лоб покрылся крупными каплями пота. Дядя Сеня стоял перед нами с вытаращенными глазами и некоторое время соображал.

– Фу-у, – наконец выдохнул он, – и не поверите. Один я ни за что бы не справился с этим реликтом, но рядом проходил молодой человек, который и помог мне вытащить леща на берег. Должен вам сказать, что он появился как раз вовремя. Еще немного – и леска не выдержала бы.

Дядя Сеня обвел нас торжествующим взглядом.

– Так это же карп, – указывая на рыбу, произнесла тетя Даша.

Мы разразились дружным хохотом.

– Разве? – искренне удивился дядя Сеня и уставился на свой трофей.

– Представь себе, – сказала тетя Даша и быстро добавила: – К тому же, в спешке утром ты забыл свою удочку на веранде.

И она тоже рассмеялась. Дядя Сеня понял, что его задумка с треском провалилась, и безнадежно махнул рукой:

– Я же говорил, что скандал с утра ничего хорошего не сулит. День и вправду оказался испорченным. И он разочарованный покинул комнату. Только через несколько дней, будучи в хорошем настроении он рассказал мне, что же произошло с ним на самом деле.

Я осмотрел свои вещи. Кажется, было собрано все необходимое.

Я снова направился на кухню. Вода закипела, и чайник пыхтел, как паровоз. Я приготовил кофе и уже собрался насладиться ароматным напитком, как вдруг неожиданно зазвонил телефон. Я бросил разочарованный взгляд на чашку с горячим кофе и направился в прихожую.

«Кто бы это мог быть?» – подумал я и машинально посмотрел на часы. Было двадцать минут девятого. Я снял трубку:

– Алло.

– Витек? – услышал я голос своего сослуживца Алексея Терехина.

– Да, – я насторожился.

Первой мыслью было: «Поездка в Есино отменяется». Это было бы несправедливо, ведь я так надеялся отдохнуть в приятной компании с дядей Сеней.

– Привет, – веселым голосом сказал Терехин. – Ты куда пропал?

– В каком смысле? – вместо приветствия спросил я.

– Да вот, молчишь, раздумываешь.

Терехин тянул, не сообщал ничего важного, и я не понимал, к чему этот звонок.

– Чем занимаешься? – не дождавшись моего ответа, продолжал он.

– Да вроде как завтракаю.

– Какие планы на сегодня?

Меня начал раздражать его тон, но я постарался не выдавать своего состояния. Товарища можно было понять, так как начальство отклонило его рапорт об отпуске. Я спокойно сказал:

– Собирался к родственникам в Есино, на рыбалочку. Вот уже и вещи приготовил. Позвони ты минут на десять-пятнадцать позже…

– Великолепно! – послышалось на другом конце провода. – Видишь, я знаю, когда нужно звонить, чтоб ты был еще тепленький.

– Да, я в этом и не сомневался, – печально согласился я.

– Служба у нас такая, брат, служба, – деловито произнес Терехин. – Ты вот на рыбалку собрался, а я на дежурстве должен париться.

– Да, – снова согласился я. Мне хотелось поскорее узнать о причине его звонка: – Может, что случилось?

– Боже упаси! Просто я решил узнать, чем занимаются люди во время отпуска.

– Отдыхаю. Хотя, какой там к дьяволу отдых?

– Почему так?

– Жена работает, – пояснил я, – и вообще, ты же знаешь, какие условия поставил передо мной шеф.

– Слышал, – вздохнул он и заговорил потише: – Завтра-послезавтра жди отзыва из отпуска. Придется попыхтеть.

– Это связано с подписанием нового договора? Возможно, – уклончиво ответил Терехин, а потом засуетился: – Ладненько, Витек, отдыхай пока. У меня тут еще кое-какая работенка имеется. До встречи, привет жене и родственникам.

– Спасибо, – ответил я и услышал гудки.

Я положил трубку и задумался. Что могло произойти? Почему Терехин говорил так загадочно? На розыгрыш это не было похоже, такими вещами у нас не принято шутить. Скорее всего, вечером придется возвращаться в Москву. Терехин обзванивает всех сотрудников, которые сейчас находятся в отпусках. Значит, нужно написать записку Марине, чтобы она не ехала в Есино. Накануне мы договорились, что она отправится туда после работы, и мы проведем у родственников выходные.

Я уныло поплелся на кухню, сделал себе несколько бутербродов и без удовольствия проглотил их, запивая немного остывшим кофе. Мои мысли были далеки от предстоящей поездки за город. Я уже думал о работе и строил предположения, что же все-таки могло случиться, если меня так поспешно отзывают из отпуска. Ничего толкового в голову не приходило, и я постарался избавиться от этого бесполезного занятия. Как любил повторять наш начальник: «Самое опасное в нашей работе – думать. У вас, орлы мои, есть глаза, чтобы видеть противника, ноги, чтобы быстро бегать, руки, чтобы держать оружие. Остальное предоставьте другим». Конечно, он был прав. Наши устремления всегда были направлены только на то, чтобы грамотно выполнять приказы; на другое времени просто не оставалось.

Собравшись уходить, я написал записку и оставил ее на зеркале в прихожей, взял приготовленные вещи и вышел из квартиры.

На улице показалось душновато. Видно, парило. Во дворе на скамейке сидели старики и о чем-то оживленно беседовали, в песочнице играли дети. Я медленно зашагал в сторону остановки, размышляя, не лучше ли мне остаться дома и провести время, оставшееся для отдыха, как-нибудь иначе. Например, можно было отправиться на Царицынские пруды или на речку Городно, которая протекала здесь совсем недалеко. Наконец я окончательно решился и сделал выбор в пользу поездки в Есино. Только таким образом можно было забыться, хотя бы на некоторое время вырваться из городской суеты и смога и вдохнуть чистого воздуха провинции.

Проехав до остановки Царицыно, я сел в электричку и добрался до Курской линии, на остановке Москва II пересел в другой поезд и направился в Есино. Была суббота, семнадцатое августа, часы показывали девять часов сорок пять минут. Я занял свободное место у окна, мечтая о том, чтобы поскорее добраться до места и вырваться из душного вагона.

День закончился неожиданно быстро. Как я и предполагал, на рыбалку попасть мне не удалось. Я пытался уговорить дядю Сеню, но ничего не вышло. Он приготовил обширную культурную программу по приему дорогих гостей и, услышав, что мне придется скоро возвращаться обратно в Москву, и что Марина не приедет, сильно расстроился. Правда, мне удалось немного поднять настроение старику. Доставая одну за другой из своего большого рюкзака бутылки пива, я наблюдал за его реакцией. Лицо дяди Сени сразу же просветлело; он был большим любителем этого напитка.

– Может быть, все-таки посидим на берегу с удочками? – сделал я очередную попытку уговорить старика.

Тот оценивающе посмотрел на выставленные в ряд бутылки, потом перевел взгляд на меня и, лукаво прищурив правый глаз, сказал:

– Нет, только время зря потратим.

Для пущей убедительности он энергично замотал головой.

– Это почему же? – у меня еще теплилась надежда, что он сдастся.

– Ну, какой ты рыбак, всем известно, а у меня есть другое предложение.

Я уже догадался, на что намекал дядя Сеня, но, желая доставить ему удовольствие, недоуменно спросил:

– Какое?

– Банька! – торжественно выдал старик.

– Замечательно! – я подыграл ему и невольно рассмеялся.

Мне всегда нравится этот забавный искренний старик. Общаться с ним было настоящим наслаждением.

Мы парились в деревенской баньке, построенной самим дядей Сеней. Старик со знанием дела хлестал меня березовым веником и поддавал жару.

– Сейчас мы тебя поставим на ноги, симулянт, – приговаривал он, довольно кряхтя.

Я молил его о пощаде:

– Боюсь, что эффект будет обратным, сжальтесь!

– Ничего, ничего, – он погружал веник в таз с водой, а затем надвигался на меня с видом знахаря-целителя. Я поворачивался к стене и покрепче сжимал зубы, чтобы выдержать очередные удары.

– После такой пытки не страшно попасть в плен к неприятелю, – признался я, и дядя Сеня довольно засмеялся.

Спустя некоторое время мы сидели в саду перед домом в тени деревьев и потягивали охлажденное пиво. Время словно замедлило свой ход. Здесь все казалось особенным, несуетливым и спокойным.

– Хорошо, – ублаготворенно произнес я.

– Да, – согласился дядя Сеня. – А главное – правильно.

Я не понял, что хотел сказать старик и вопросительно посмотрел на него.

– Хороший напиток требует чистоты тела, мыслей, – пояснил он.

– Да ты у нас философ, дядя Сеня, – немного иронично сказал я.

– Еще какой, – услышали мы голос тети Даши. Она подошла к нам с огромной тарелкой пирожков, фирменного блюда, которым эта радушная хозяйка потчевала нас с женой всякий раз, как мы приезжали сюда. Надо признаться, что ничего вкуснее я не пробовал в своей жизни.

– Он просто обожествляет пиво, – добавила тете Даша и поставила угощение на стол.

– Конечно, это же все равно, что спать с женщиной, – дядя Сеня ущипнул жену.

Тетя Даша вскрикнула от неожиданности и, отвернув в сторону раскрасневшееся лицо, быстро проговорила:

– Совсем уже спятил, старый!.. Сейчас принесу вам холодненького молочка.

Дядя Сеня проводил жену долгим взглядом.

– Банька, пиво, женщины – что может быть лучше?

– Рыбалка, – подытожил я, и мы оба рассмеялись.

– Жаль, конечно, что ты приехал ненадолго, – с какой-то детской обидой произнес дядя Сеня. – Мы успели выполнить только малую часть запланированного мной. Может, все-таки останешься? Завтра ведь воскресенье, что вам делать в городе? Сейчас позвоним твоей Марине…

– Нет, – отказался я. – Спасибо, конечно, за приглашение и прием, но не могу. Это связано со службой.

После этих слов старик замолчал и больше вопросов и просьб с его стороны я не слышал.

Было около полуночи, когда я вошел в квартиру.

Марина встретила меня в прихожей, и по ее глазам я сразу понял, что она хочет сообщить мне что-то важное. Я догадался о причине ее беспокойства.

– Как прошел день? – я не спешил задавать вопрос о работе.

– Как обычно, – вяло ответила жена. – Скорее, это я должна расспросить тебя о том, как ты провел день у наших родственников, но…

Она замолчала и отвернулась.

– Мне нужно позвонить?

– Да, – коротко сказала Марина и направилась на кухню.

Я снял рюкзак и прошел к телефону. Абонент ответил сразу же; я узнал голос Павла Грязева.

– Какая программа на сегодня? – спросил я после приветствия.

– На сегодня пока ничего, – спокойно ответил Павел. – Завтра утром готовность номер один. В шесть за тобой заедет машина. Собираемся к семи.

– Понял. Спокойной ночи.

– От этого спокойствия уже в ушах звенит, – сказал Павел, но сразу же осекся: – До утра!

Еще мгновение я слушал гудки в трубке и старался сообразить, что за работа меня ждет.

– Поешь что-нибудь? – предложила Марина.

Она прислонилась к косяку и внимательно всматривалась в мое лицо. Мы давно уже привыкли не обсуждать вопросы, связанные с моей службой, но она всякий раз настораживалась, когда меня срочно куда-нибудь вызывали. Мне даже не нужно было говорить ей об этом. Она сама удивительным образом догадывалась, старалась скрыть свое волнение, но у нее это плохо получалось.

Я знал, как Марина относится к моей работе, догадывался, что ей хотелось бы, чтобы я занимался чем-нибудь менее опасным. Но нужно отдать ей должное – жена никогда не разговаривала со мной на эту тему, не пыталась убеждать, только всякий раз молча отводила глаза в сторону и закрывалась в себе, становилась какой-то скованной, словно посторонний человек.

– Что-нибудь легкое, – попросил я и улыбнулся.

Я последовал за женой на кухню. Марина заканчивала приготовление мясного салата.

– Что-то серьезное? – не оборачиваясь, спросила она.

Я знал, что она взволнована.

– Отзывают из отпуска, – как можно равнодушнее ответил я.

– Когда?

– Завтра утром надо быть на работе.

Она слегка склонила голову набок и продолжала свое занятие.

– Как там дядя Сеня и тетя Даша? – Марина, пожалуй, слишком резко переменила тему разговора.

– Отлично. Принимали меня на высшем уровне, очень расстроились, когда узнали, что ты не приедешь.

– Представляю, – Марина на мгновение повернулась ко мне. На ее лице была печальная улыбка. Жена выглядела такой незащищенной, что мне захотелось заключить ее в объятия, покрепче прижать к себе и оберегать от всех неприятностей. Я протянул руку и нежно провел ей по спине. Марина не приняла игры, стала накрывать на стол.

Я любил наблюдать со стороны, как она готовит. Меня всегда восхищали точность ее движений и женственная грация. Она передвигалась по кухне так, словно каждый шаг, каждое движение или взмах руки были ей тщательно отрепетированы. Сейчас ее длинные светлые волосы были собраны заколкой и спадали на плечи золотистым водопадом.

Марина откинула со лба непослушную прядь волос и устало произнесла:

– Все готово. Можно садиться за стол.

Вдруг мне показалось, что передо мной стоит не жена, с которой мы прожили много лет, а прекрасная богиня домашнего очага. Я разглядывал ее с восхищением, словно только сейчас впервые увидел. Под легким халатиком отчетливо вырисовывалась безукоризненная фигура, которой могла бы позавидовать любая семнадцатилетняя девушка; длинные стройные ноги притягивали внимание. В эту минуту она показалась мне желанной, как никогда. Я не удержался и, протянув руки к жене, произнес:

– Иди ко мне.

Она не тронулась с места, стояла передо мной без движений, но в глазах появлялось ответное желание. Я потянулся к ней и медленно провел ладонью по спине. В ее глазах возник загадочный блеск. Моя рука скользнула ниже, я почувствовал приятную упругость стройных ног. Марина сделала шаг навстречу и оказалась совсем рядом со мной.

– Прекрати, – ласково произнесла она. – Ты же видишь, я занята.

– Кем же? – спросил я, глядя в ее глаза.

На лице у жены появился румянец. Она обвила своими тонкими руками мою шею и прошептала на самое ухо:

– Тобой.

Сердце в моей груди радостно забилось, я привлек к себе Марину, усадил ее на колени и страстно поцеловал. По телу разлилось приятное ощущение тепла. В этот момент, кажется, был способен толкнуть двадцатипудовую штангу и без всяких затруднений удерживать ее.

Одной рукой я поддерживал Марину за талию, другой гладил ей ноги, медленно поднимаясь вверх, исследуя каждый сантиметр ее тела. Моя ладонь ощущала легкое вздрагивание ее тела. Я стал расстегивать пуговицы на ее халатике.

– Не здесь, – тихо сказала Марина.

Я бережно поднял ее на руки и понес в спальню. Обняв руками мою шею, Марина положила голову на плечо и спросила:

– А как же ужин?

Вместо ответа я закрыл ее уста долгим поцелуем. Она ответила, и это еще больше возбудило меня. Я осторожно опустил жену на кровать, одним движением стянул с себя тенниску и лег рядом. Марина повернулась ко мне, провела ладонью по моей груди и животу, расстегнула пуговицу на джинсах. Я приподнялся на одной руке, склонился над ней и стал покрывать ее тело нежными частыми поцелуями в губы, шею, грудь, живот…

Она гладила руками мои плечи, голову и возбужденно дышала, потом попыталась снять с себя халат.

– Помоги мне, – шепотом попросила жена.

Я помог ей освободить руки из рукавов, отбросил халатик. Обнаженное тело Марины было прекрасно.

– Я хочу тебя, – произнесла она.

И я ответил ей страстной взаимностью.