Электронная библиотека » Юрий Мартыненко » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 21 апреля 2022, 17:33


Автор книги: Юрий Мартыненко


Жанр: Военное дело; спецслужбы, Публицистика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Часть вторая
Главный подъезд, или Один день из жизни ОУЦ[31]31
  Отдельный учебный центр – наименование подразделения «Вымпел» для зашифровки подразделения разведки среди окружения.


[Закрыть]

Посвящается преподавателям КУОСа


Преподаватель обвёл нас взглядом и произнёс: «Человек – единственное существо в живом мире, которое осознанно преодолевает страх. Человек, и только он, получает от страха… удовольствие! Он сам ищет, где можно испытать страх…»

Мы сидели в уютном классе на третьем этаже добротного кирпичного здания, где располагались учебно-методические кабинеты курсов усовершенствования офицерского состава КГБ и ловили каждое слово этого умудрённого опытом человека. За окном шёл дождь. Начало осени… Тёплое и ласковое бабье лето как-то незаметно превратилось в плаксивую, со своими «слезами-дождями», старую, невыносимую старуху-осень.

С одной стороны этого дома располагался штаб самого секретного подразделения – «Вымпел». А сбоку, с торца – был вход в учебные кабинеты. Перед крыльцом, за небольшой асфальтированной дорожкой, стояли большие сосны, под ними было место с особенной энергетикой. Здесь были грибницы, которые когда-то из обычной домашней лейки поливал сам Григорий Иванович Бояринов, первый Герой Советского Союза, погибший в 1979 году при штурме дворца Амина в Афганистане.

Сегодня мы, молодые офицеры спецназа, заботливо орошаемые учителями, уже последователями Григория Ивановича, из «лейки» опыта и мудрости, неслучайно считали этот вход самым главным в этом доме, да и, наверное, в нашей жизни…

– Страх – это океан, который мы переплываем, – с пафосом произнес кто-то из нас, – но в нём порой штормит…

Полковник длинным взглядом обвёл говорящего, где-то на уровне пояса, и продолжил: «Страх перед неизвестностью – самое древнее эмоциональное чувство. Учёные говорят, что у человека есть всего два вида врожденного страха: страх высоты, который проявляется с шести месяцев у ребёнка, и страх разлуки… Все остальные страхи приобретённые или, так сказать, воспитанные. Мы боимся непредсказуемых объектов и событий. Чтобы победить страх, необходимо направить его в область рационального мышления. Но главное – люди, пережившие вместе страх, испытавшие общий страх, стремятся в общую команду… Вот почему группа спецназа, попавшая в какую-либо заварушку и прошедшая совместно какие-либо испытания, причем реальные, является наиболее подготовленной».

Мне сразу представились реальные люди, действующие в реальной стране. Я думал о том, что они, прошедшие вместе страх, рисковавшие вместе, превращаются в спаянную, надёжную команду. Как хотелось быть именно таким и вместе с такими. Тот же Бояринов шёл в свой последний бой со своими «сынками», ни капли не сомневаясь в справедливости принятого им решения: быть вместе. В свои пятьдесят восемь лет, имея опыт человека, прошедшего Великую Отечественную войну, от руководителя операции он услышал: «Вы всё, что нужно, сделали: научили, подготовили. Молодые сами выполнят задачу. Вам не надо участвовать в штурме дворца Амина…» Но надо знать Григория Ивановича – без него могли бы быть совершенно другие, бóльшие потери. И он был там, рядом со своими учениками. Только поступок подтверждает слово…

Преподаватель продолжал:

– И только рискуя, ты проверяешь, на что способен. Рискуя вместе – вы становитесь ближе. Поэтому вся наша подготовка: прыжки с самолёта, погружение под лёд с аквалангами, скалолазание и, естественно, боевые операции – это объединяющие факторы.

– Бесстрашие опасно для команды… – прозвучала реплика.

У нас вообще диалоги и беседы на занятиях поощрялись. Особенно на занятиях, на которых требовалось сопереживание и включение эмоций. Кроме того, это было и особенностью методики нашего преподавателя.

– И ваше бесстрашие, и ваша способность испытывать страх – уже проверены кадровиками на пути, когда вы шли сюда. – Полковник присел на край преподавательского стола. – Сегодня мы должны избавить вас от факторов, которые надо преодолеть, чтобы выжить… Тренировки – в самых различных условиях. Нам нужны мужественные люди, те, которые могут преодолеть страх. Поэтому мы будем заглядывать вам в глаза в любых самых сложных ситуациях, в которые мы вас поставим. И то, что мы увидим в ваших глазах, и ваши действия позднее подскажут нам, чего вы стоите.

– Мы согласны… – Слова эти прозвучали даже глупо, и в воздухе повисло какое-то неловкое, стыдливое молчание.

– Согласного судьба ведет, несогласного – тащит, – подводя итог, произнёс полковник. – Мы отбираем людей, способных действовать и индивидуально, и в группе…

То, что происходило в этот момент в моей голове и с моими чувствами, оценить невозможно. Мысли ураганом носились в сознании, перескакивая с континента на континент, из президентских кабинетов – в наш класс, ещё раз оценивая, где я и с кем я. Хотелось впитывать каждое слово. Хотелось быть нужным и оправдать те усилия, которые предпринимали наши учителя. Как они этого добьются? Надо пронаблюдать, как изменятся люди в течение подготовки…

А преподаватель продолжал:

– У большинства офицеров, научившихся выполнять сложнейшие задачи, появляется чувство самоуважения, которое уже не пропадёт никогда в течение всей оставшейся жизни.

Все свои последующие годы я знал: эти люди действительно стали другими во многих отношениях. Мы представляли себе, что в рядах органов КГБ всегда были распространены парапсихологические знания, магические методики, предназначенные для управления и людьми и обществом. Неужели это предстоит и нам? Как произойдёт это чудо? Они, наши учителя, сумели зарядить нас великой потребностью стать ими – разведчиками специального назначения. Причём ни слова не говорилось ни о партии, ни о социализме… Звучали другие, более вечные категории. И это становилось нашей потребностью: Мужчина, Воин, Профессионал!

Как раз именно сегодня нам раздали листы с оперативной обстановкой в далёкой стране. И мы стали играть в игры не про нас, но с нашим участием.

А преподаватель, как обычно, сняв военный китель и бережно повесив его на спинку стула, сказал:

– Пока отложите в сторону оперативную обстановку и послушайте вводную. В республике Афганистан во время несения караульной службы часовому на аэродроме показались то ли тени, то ли какие-то движения около самолётов… Довольно опытный сержант стал делать всё согласно Уставу караульной службы. Окликнул, сделал предупредительный выстрел вверх… ну, как полагается, и сделал выстрел в сторону теней… – Полковник помолчал, походил между столов и далее проговорил: – Попал в боезапас, который был в штабелях рядом с одним из самолётов. Пуля попала именно во взрыватель бомбы…

– Захочешь так сделать – не попадёшь, – сказал кто-то из нас.

– Да, «ворошиловские стрелки»[32]32
  Очень меткий стрелок, снайпер. Выражение появилось в тридцатых годах прошлого века, когда лучшим стрелкам Красной армии стали вручать отличительные именные нагрудные знаки в честь командарма К.Е. Ворошилова.


[Закрыть]
там служат. С ума сойти, – стали поддакивать остальные.

– От взрыва и последующего пожара были полностью уничтожены три МиГа и несколько афганских вертолётов… Сержанта арестовали, и началось расследование, – полковник испытывающим взглядом обвёл аудиторию, – а теперь почитайте оперативную обстановку в районе этого ЧП, это аэродром в городе Кандагар. И я хотел бы послушать ваши предложения, что бы вы, как оперработники, предложили, исходя из сложившейся ситуации?

После длительного бурного обсуждения, горячих уверений некоторых, что сержант – враг, предатель, не мог он случайно попасть в бомбу, надо искать следы диверсии… И спокойствия других, пока не очень понимающих, что же от них хочет услышать опытный преподаватель. Полковник сказал:

– Поскольку это невыдуманная история, значит, у меня есть абсолютно точная информация о происходящем после взрыва на аэродроме… Но прежде попытайтесь найти правильный ход. Только тогда вы станете понимать необходимость, извините, вашей головы. Думайте. Забудьте о сержанте. Есть главное. Уничтожен аэродром! Что вы, как разведчики, из этого можете вынести?

Все заинтригованно молчали.

– Может, попробовать использовать взрывы, как диверсию противника, и развернуть агитационную работу среди местного населения? – предложил кто-то из нас.

– Вы что, в политработники решили переквалифицироваться? – с долей иронии спросил преподаватель, – но первая часть идеи – уже правильная…

Мы вчитывались в оперативную обстановку, пытаясь там найти подсказку. Но кроме многочисленных банд, где шли перечисления фамилий главарей и акций, которые они совершили за последнее время, и сведений о потерях наших войск ничего не видели, поэтому идей больше не возникало.

– Вспомните понятие «оперативная комбинация»… что из этого необходимо вынести? – не успокаивался полковник.

– Довести до всех, что это была диверсия… А потом заслать в интересующую нас банду своего агента, как будто бы это он взорвал аэродром? – предложил самый смелый из нас.

И когда он сказал это, все мы поняли, как рядом армейская неудача стоит с удачей умного разведчика. Каждый даже подумал: «Это есть именно и моя мысль, как близок я от неё был…» А преподаватель удовлетворённо хмыкнул и стал развивать уже нашу общую идею:

– В любом произошедшем событии вы сможете найти нужное разведывательное решение. Живите с этим, думайте об этом, спите и просыпайтесь с этим. Станьте активными игроками всегда и везде.

А теперь я расскажу вам, как всё происходило на самом деле…

Итак, после произошедшего чрезвычайного происшествия в Кандагар прибыл Лазаренко. Командир «Каскада», выслушав местное начальство авиаполка, сразу же предложил отпустить сержанта, даже наградить его, и первым рейсом, как героя, отправить в Союз.

– Так рождаются герои! – сказал кто-то с последней парты.

– Да! Солдату повезло, – продолжил полковник, – но слушайте дальше… До местного населения очень осторожно довести, что ночью на аэродроме была совершена диверсия и потери очень большие. Группе бандитов удалось уйти… Командир авиаполка, не понимая, что ему предлагают, категорически отказался дезинформировать своё руководство. Пришлось звонить заместителю начальника Генштаба СССР, и Лазаренко доложил ему складывающийся у него оперативный замысел. И лишь после этого были даны соответствующие распоряжения.

А теперь – главное! Как произвести подбор и подготовку агентуры?.. В Кандагаре с помощью ХАД[33]33
  Служба государственной безопасности в Демократической Республике Афганистан.


[Закрыть]
«каскадёры» подобрали старшего лейтенанта местной госбезопасности и двух его агентов. Началась кропотливая оперативная и специальная подготовка, которая длилась один месяц…

– Месяц – это очень мало, – заговорили одни.

– Месяц для войны – это много, – стали возражать другие.

Полковник послушал препирательства и спокойно сказал:

– Давайте-ка я вам приведу примеры из Великой Отечественной войны: в этом самом месте, где вы сегодня проходите обучение, была школа партизан-диверсантов. Отсюда на фронт, после специальной подготовки, были отправлены тысячи офицеров и солдат. Здесь учились Константин Заслонов, Зоя Космодемьянская и многие другие. На горьком военном опыте сделали выводы. При подготовке диверсантов в первый месяц боевых действий погибали практически все. Чудом выживали единицы. При подготовке в течение двух-трёх месяцев в живых оставалось больше сорока процентов. При шестимесячной ежедневной усиленной работе преподавательского состава со слушателями в живых оставались до семидесяти процентов диверсантов, которые в последующем прошли до конца войны, с успехом воюя и побеждая. Каждый дополнительный день подготовки спецназовца – это дополнительный день жизни на войне… А если говорить о месяце подготовки агентов в Афганистане, конечно, этого мало… Но времени больше не было. Там идёт полномасштабная война, и, наверное, она на самом пике событий. Посмотрите ту же оперативную сводку…

Нашу весёлость и игривость как рукой сняло. Серьёзность происходящего стала явью перед нами. Здесь нет игрушек, оловянных солдатиков и пластмассовых танков. Преподаватели – сами фронтовики или в большинстве уже прошедшие Афганистан – несли за нас ответственность не по журналу с оценками, а перед нашими родителями, жёнами и детьми. Серьёзность их личной подготовки к каждому из занятий с нами была уникальной. Только потом, намного позднее, я вдруг понял, что каждый день работы с нами забирал у них несколько дней жизни. Их напряжение, незаметное тогда для нас, ответственность и шквал эмоций, которые они пытались прятать от слушателей, чтобы самим не сорваться, была, – работой на износ. А сами в это же время писали рапорта, чтобы уехать в Афганистан, а позднее – в Мозамбик, Анголу, Никарагуа. И только потом, позднее, когда мы прошли весь курс и выживания, и мастерства, и мудрости, мы увидели, что практически потерь – погибших и раненых среди нас не было! И это заслуга не наша, что мы такие везучие и опытные. Это заслуга – только их…

– За этот месяц, – продолжал полковник, – афганских агентов научили, как выплавлять из бомбы тротил и как делать заряды. Ночью они совершали с каскадёрами походы на территорию охраняемого аэропорта. Зубрили легенды, как и почему именно они начали свою войну с неверными. Тренировались, как вести разведку и как обеспечить свою безопасность. Словом, готовилось событие, которое на языке разведчиков называется «оперативное внедрение». Была со всеми деталями отрепетирована «диверсия» на аэродроме, которую якобы совершила эта группа…

Особая изобретательность была проявлена на этапе операции внедрения. Двух агентов направили в одну из интересующих нас банд, а лейтенанта – в другую, наиболее активную и яростную… – Преподаватель опять прошёлся среди столов.

Мы с интересом ждали, что же он скажет дальше?

– Ну и что? – спросите вы. Что тут особенного… А особенным является то, что мы сразу же навязали игру по своим правилам. Каждый из них рассказал историю о том, как прогремели взрывы. Как они готовили втроём эту операцию. Как, уходя от преследования, прорываясь к границе, опасаясь советских войск, разделились и потерялись. Когда началась детальная проверка… А поверьте мне, их «гестапо» работает ничуть не хуже немецкого, а иногда убеждаешься, что и лучше. Это очень серьёзный и опасный противник и, в отличие от фашистов, он намного лучше законспирирован. Они не ходят в красивой чёрной форме, как эсэсовцы, их не видно, но они – везде. Опасность вашей доверительной беседы не с тем… присутствует всегда. Началась детальная проверка: как выплавляли тол, как ставили заряды, какими маршрутами двигались, чтобы провести акцию?

Легенды были проработаны тщательно и детально. Всё подтверждалось даже слухами из Кандагара. За поимку организаторов взрыва ХАД объявил большое денежное вознаграждение. А после того, когда в другой банде появился третий подельник, местная «безпека»[34]34
  Безопасность.


[Закрыть]
поверила окончательно. Мастерство состояло в том, что были правильно просчитаны все шаги и вопросы контрразведки противника, которая якобы сама набрела на подтверждающие сведения. Всем троим поверили. В итоге их наградили и стали возить по бандам и лагерям подготовки в Пакистане, где они делились «опытом спецакции».

– Да, – опять зашевелились мы. – Большего успеха и пожелать нельзя…

– Успех получился благодаря оперативной смекалке, – поддержал нас полковник. – Вот так случайную неудачу опытный разведчик заставил работать в свою пользу и получил определённую выгоду. Ни минуты не сомневайтесь, что и у вас получится. Побольше оперативного творчества и тщательности в проработке деталей операции. Детали становятся наиболее важным звеном в ходе самой операции.

– Да разве возможно всё продумать? – зашумел класс.

– Пошла работа, – как бы не обращая на нас внимания, говорил преподаватель. – Собирали сведения, грамотный старший лейтенант всё записывал и через тайники передавал информацию в центр. Система мест для закладки тайников, разработанная «каскадёрами», действовала безотказно. И это надо было продумать заранее… Вопросник, которые агенты знали наизусть, теперь был наполнен ответами. И это тоже надо было продумать заранее. Вот и решайте, много ли месяц на подготовку или мало?

Группа ещё долго обсуждала все хитрости именно этой конкретной операции, как неожиданно, минут через десять, преподаватель прервал всех словами, которые стали для нас холодным душем, опять изменив наше настроение на очень серьёзное:

– Как в христианстве, так и в мусульманстве есть такое очень важное таинство: исповедь… В одном из разговоров с муллой агент рассказал о том, что на самом деле он не взрывал аэродром… Ровно через несколько часов всех арестовали, пытали и тут же предали суду шариата… Вот так, неожиданно, закончилась операция, начавшаяся с нелепой оплошности часового, – полковник опять стал прохаживаться среди столов уже в полной тишине. Мы все молчали, переживая за случившееся, как за свой провал… Преподаватель, как будто чувствуя наши мысли, сказал:

– Да, да! Это была именно ошибка оперработника. Недостаточно проинструктировали… Как прекрасно разработали операцию. И… не учли религиозный фактор.

– С агентом надо проводить времени не меньше, чем со своим родным ребёнком, – заговорил один из слушателей. Это был уже опытный опер из территориального управления. – Именно такой контингент очень быстро отвыкает от того воздействия, которое оказывает на него разведчик… Если не проговорить с ним обо всём, вплоть до того, как общаться с Богом…

– Правильно! – похвалил его наш профессор. – Запретных тем здесь нет. Видите, не стали обсуждать с агентами эту часть их жизни, подумали, что некорректно лезть в эту тему, и… потеряли доверенных, верных людей.

Эти два часа занятий пролетели, как всегда, незаметно. Нам часто не хватало времени, чтобы задать все свои последние и, как нам казалось, самые важные и нужные вопросы.

Выходя из кабинета, многие, окружив преподавателя, продолжали обсуждение, рассказывали какие-то известные им примеры, пытаясь продолжить уже закончившийся урок. Полковник, польщённый вниманием и понимающий, что эти два часа прошли для нас не зря, был явно удовлетворён, но всё же попросил нас не опаздывать на следующие занятия.

Группа помчалась на следующую пару, голова была ещё где-то там в Кандагаре, а ноги несли к спортзалу.

Следующим предметом была физическая подготовка.

* * *

Занятия по физо были одними из самых любимых нами. Ну, во-первых, все были спортсменами, а ещё – это было необходимо для здоровья… Но здесь мы занимались не просто упражнениями для мышц, здесь была философия выживания! Когда голова твоя по какой-то причине не сработала, мышцы должны были тебя спасти… Как говорили наши профессора от спецназа: «Не умеете думать, придётся быстрее бегать и лучше драться». Мы, правда, потом несколько переделали эту фразу: «Кто лучше всех дерётся, тот хуже всех думает…»

Погода после прекратившегося дождя была подходящая, чтобы побегать, и даже засветило солнышко. Александр Иванович Долматов, наш преподаватель и кумир, построил группу перед спортзалом, совсем рядом с полосой препятствий, очень дружелюбно и по-отечески наставлял нас на физические нагрузки:

– Вы – мужчины! Вы – спецназовцы! – энергично размахивая рукой, говорил он. – И не важно, кто вы! Боксёры, самбисты или лыжники… Вы – бойцы! Если не знаете приемы рукопашного боя, тогда должны, как зверь, сблизиться с противником и вцепиться ему в горло. Грызи, души, бей… Всему, чему нужно, – я вас научу. Вы должны быть здоровы и никогда не унывать. Для здоровья – утром выпил стакан чистой воды, для перистальтики… желудок должен работать, и – на зарядочку: выносливость – прежде всего. – Он перевёл дыхание, заряжая всех нас своей неистощимой энергией, и выдал свою, вошедшую потом в поговорку фразу:

– Первое упражнение спецназа – это бег! Поэтому – одели бронежилеты и побежали. Бежать надо так, чтобы вас никто никогда не мог догнать! Умри, но беги. А вот если вас догонят – тогда начинается рукопашный бой. Этому я вас научу позднее. А теперь на-ле-во! – скомандовал он, – и бегом – марш!

Мы повернулись и, поначалу ещё весёлые, подталкивая друг друга, устремились вперёд. Эти минут сорок просто «бегом» назвать было нельзя. И спиной – назад, и – с товарищем на плечах, и – на корточках, и даже – ползком, по-пластунски, бег продолжался под ободряющие выкрики Долматова, который всё это время двигался с нами. Бегать просто – это хорошо, а вот с напарником на плечах – занятие, выматывающее невыносимо…

Методика нашего учителя и заключалась в том, что уставший, измотанный человек в экстремальной ситуации сможет выполнить только тот приём, который для него физиологически самый удобный. И преподаватель не тратил ни своего, ни нашего времени на бесполезные объяснения и ненужные удары ногами в голову. В то же самое время Александр Иванович успевал с нами и шутить, и вести очень серьёзные разговоры. Порой из них мы узнавали для себя больше, чем на занятиях по страноведению или оперативной психологии.

– Безопасность общества зависит от воина, – говорил он, показывая какой-либо новый приём. Долматов подкреплял физические действия силой слов и эмоцией профессионала, подтверждающего своё действие философской фразой: «Сила воина зависит от Чести, затем превращающейся в Доблесть», потому что это – уже производная поступка, а честь впитывается с молоком матери и любовью отца… – Он ещё и ещё раз повторял приём и вдалбливал истины, без которых нам не жить. – Значит, безопасность общества напрямую зависит от семьи. И если сегодня общество не будет думать о семье – завтра это общество будет кормить армию врага. Семья для офицера спецназа – это… это – всё. Это единственное, что у вас останется, когда ничего уже не будет… Только женщина – жена сможет помочь вам. И только женщина, жена может уничтожить вас, низвести до ничтожества… Любите своих жён. Станьте им верными, не слушайте свои инстинкты, которые ниже пояса…

Большинство наших жён были именно такие. Эти святые женщины умели ждать, умели не задавать лишних вопросов, умели оставаться красивыми и желанными для своих мужей. Их преданность и любовь были всегда нам необходимы. И как важно, что именно это нам говорил Долматов. После кабульских событий, в которых участвовал и сам Александр Иванович, все напевали песню: «За выучку хорошую Долматову – ура!», и жены были благодарны ему, что и он в том числе сохранил жизни их мужей.

И совершенно неожиданно, отвечая на вопрос: «А как наши учителя сделают из нас тех… особенных и неповторимых?» Я понял, вернее, я это знал и раньше, или мне казалось, что я знал, а теперь усвоил как истину для себя и уже в этом никогда больше не сомневался!.. Они говорили: «Делай, как я!», «Будь, как я!», «Думай, как я!», «Живи, как я!» Многие из них произносили одну и ту же фразу, может быть, разными словами, разными интонациями – в классах, у костра, на городских занятиях, да мало ли где ещё за эти долгие и счастливые для нас месяцы, но смысл до нас всех доходил один. Они смотрели на нас своими мудрыми и светлыми глазами и знали, что мы их понимаем:

«Умение совершать поступок начинается у ребёнка с подражания взрослым, и как ведет себя в жизни отец или мать, какие поступки они совершают, в огромном своём большинстве повторят их дети».

Наши учителя – именно они и есть наши родители, и все секреты методики в том, что мы с ними – одной крови! Если бы они рассказали нам лишь самое-самое главное, то всё оставшееся недосказанным мы почувствовали бы и поняли. Мы, как хорошие музыкальные инструменты, были настроены в унисон. Да, это была преподавательская элита, к нашему счастью, собранная в одном месте.

Наши учителя – по всем своим показателям – люди уникальные. Занятия, которые они проводили, – это кладезь мудрости и профессионализма. Каждый из них умел рассказывать, казалось бы, о сухих, обыкновенных вещах языком поэта, рисуя образы, навсегда вошедшие в нашу жизнь. Остались в памяти такие слова:

– Не бойтесь, или, точнее, научитесь не бояться ничего. Опасность, которая нас подстерегает, страшна до тех пор, пока она неизвестна. А как только она ясна – мобилизуйте все свои силы на борьбу с ней. Здесь уже не до переживаний. Поэтому делайте вывод: страх – это неизвестность. А то, что неизвестно, это ещё не есть реальность (по крайней мере, пока). А если хотя бы пока это нереальность – значит, это неопасно. Это – только эмоции и чувства. Потому что это – только в твоей голове. Научись управлять эмоциями и подавлять чувства. И изучай это неизвестное без дрожи в коленях и с чёткостью своего тренированного мышления. Тогда реальность, которую ты встретишь, окажется для тебя пустяком.

Александр Иванович, сам тоже тяжело переводя дыхание, ведь он не отставал от нас, успевал пояснять, что и для чего мы делаем, при этом рассказывая истории из жизни и воспитывая нас не только «через ноги». Он говорил: «В момент, когда ваше тело занято, голова – свободна настолько, что вы запомните на всю жизнь то, что я вам буду внушать. Не переживайте, мужчины, все мои мысли – хорошие и очень нужные для вас. Вы сейчас находитесь в состоянии стресса от всего свалившегося на вас здесь…

Но знайте: стресс – это не то, что окружает нас… Это то, как мы реагируем на происходящее! Это так же, как в фильмах ужасов. Я попробую описать это…

Музыка трагически звучит из динамиков с переходом ярких, громких звуковых волн – почти до шёпота. Что-то должно произойти… Показывают длинный-длинный, почти бесконечный коридор. Показывают томительное движение по нему. Ты напряжён до предела. Не дай бог, кто-то коснётся в такой момент твоего плеча… Ты вздрогнешь всем телом, как будто бы провалился в бездонное пространство, потому что ты ждёшь чего-то неизвестного. Ты сжат, как пружина. Не дай бог, она разожмётся неконтролируемо… Порушит все твои эмоции и чувства. Произойдёт сильнейший стресс. Ты ждёшь!.. Взрыв музыки резок… Ты вздрагиваешь, и на экране показывается ужасная морда (или ещё что-то). Ты уже видишь конкретное нечто, и пик эмоций проходит… Ты расслабился… Потому что уже известно, что это. И потому даже это “ужасное” уже не страшит тебя.

Убегающий испытывает немалый страх, пока его догоняют смертельные враги, а когда он попал им в руки – страх исчезает. Если для него возникает возможность борьбы, в такой момент он в состоянии совершить невероятные вещи. Почему? Да потому, что пока бежал, страх парализовал мысли и чувства. А когда молния ужаса уже ударила по тебе, и степень опасности стала более-менее понятна, и страх больше не сковывает тебя своими липкими лапами, и мысли возвращаются в обезумевшую было голову, и силы возвращаются в мышцы твои… Вот уже и сам ты в этот момент становишься опасным для преследователя.

Истина, повторяемая сотнями великих и обычных людей, остаётся непререкаемой: Ожидание смерти страшнее самой смерти.

Научись перевоплощать страх в интенсивную деятельность. Так надо воспитывать свои эмоции и чувства. В страхе ты сжимаешься, как пружина, опасное раскрытие которой может разрушить многое. Страх – это одно из проявлений инстинкта самосохранения».

Долматов остановил нас, уже измотанных, но всё же настойчиво слушающих и готовых к выполнению любой команды. Встали в пары и стали отрабатывать атаку.

– Атака должна быть как взрыв! – терпеливо пояснял Александр Иванович. – Один, максимум два-три удара. Они – как взрыв. Проводите разрушительную для противника короткую серию ударов и уходите. Движение должно начинаться, как будто бы вас подорвали на мине. Сам взорвался и вложил в это стремительное действие всю оставшуюся энергию. Вы сами – это взрыв. Приём и – всё… Или убегать дальше, или переход, и такой же неожиданный взрыв со следующим противником…

И одновременно с этим преподаватель продолжал говорить совсем другое, философское:

– В мыслительных процессах человека обязательно должна присутствовать проблема Добра и Зла. Тогда появится осмысление любого своего действия. Это – своеобразная точка отсчёта… При такой постановке у человека не должно возникать сомнения – прыгать в воду или нет, когда видишь тонущего. Не должно возникать сомнения – встать на защиту слабого или когда оскорбляют женщину… Не должно вызывать сомнения и дело, которым вы занимаетесь. Вы – Мужчины!

После таких слов нам казалось, что мы становились и выше, и сильнее, и готовы были снести любую преграду…

После занятий с профессором рукопашного боя мы были возбуждены и ещё больше влюблены в жизнь. Занятия закончились, а мы не отходили от Долматова, который рассказывал нам:

– И ещё один дар, очень необходимый для сильного человека. Это дар Молчания!

Слушая Александра Ивановича, беспрерывно говорившего уже два часа, мы заулыбались.

– Ко мне это сейчас не относится! – увидев наши смеющиеся глаза, сказал преподаватель. – Я провожу занятия… – И стал развивать мысль: – Когда вокруг тебя все безостановочно болтают и рассказывают обо всех своих тайнах и переживаниях, и всё становится известно всем о каждом, «научись преждевременно не говорить о важном и сокровенном». Но не молчи в это время, не замыкайся в себе. Говори обо всём и много, о всяких мелочах, о том, что происходит где-то и с кем-то. Научись свои рассказы делать удивительно интересными и увлекательными. Но… помни: излишняя откровенность о себе и своих близких может привести только к печальным или очень печальным последствиям. А в критические моменты действия должны опережать слово.

Изучая психологию личностей «сильных мира сего», обратите внимание, товарищи спецназовцы! – продолжал Долматов, – не я вам это говорю, а классики и учёные. Именно эти светлые головы учат, что молчаливость и сдержанность определяются как одни из наиболее сильных черт личности. Умение молчать, по меткому выражению Дейла Карнеги[35]35
  Американский педагог, психолог, писатель.


[Закрыть]
, встречается у людей гораздо реже, чем любые другие таланты. Но умение молчать – это не только сильная черта характера, но и сверхмощное оружие борьбы.

И ещё одно очень важное качество: умение слушать. Ибо умеющий слушать – всегда сильнее не умеющего слушать и всегда его побеждает. Это даже не умение, а талант! Одна только способность выслушать собеседника выводит человека в разряд выдающихся личностей. К сожалению, среди людей это умение встречается крайне редко. Важно слушать, не просто делая вид, что ты внимателен, а действительно быть внимательным и понимать собеседника, вникать в его слова и только после этого постараться задуматься о том, о чём он говорит. После чего говорить самому… Для вас, как для оперативных работников, – это жизненно важно.

Александр Иванович смолк и отправил нас на обед.

* * *

После обеда у нас появилось немного свободного времени. Собирались возле нашего Первого корпуса, где были кабинеты и даже спальные места. Многие жили прямо здесь, в этом здании. Поэтому и после окончания рабочего времени никуда никто не спешил. Всё и всегда происходило вокруг этого дома.

Послеобеденное затишье в ОУЦе всегда было чем-то особенным. Стояли группками по четыре-пять человек. Кто-то пробегал куда-то спеша, кто-то вёл неспешные разговоры. Форма одежды была здесь самой разнообразной. Некоторые после своих занятий были одеты в форму спецназа, кто-то – в спортивную, стояли офицеры в форме всех родов войск, среди них был даже один моряк – капитан третьего ранга. Не знаю деталей, но все его звали «Матроскин». Людей в «гражданке» было, конечно, значительно больше. В одной из групп, наиболее многочисленной, стоял человек в форме лётчика гражданской авиации. Высокий, статный. Форма была ему явно к лицу. Особенно бросалась в глаза короткая орденская планка – орден Красной Звезды и медаль «За отвагу». Это был Володя Зверев. За тяжёлый массивный подбородок и фигуру, схожую с французским артистом, все его звали «Бельмондо». Это прозвище приклеилось к нему ещё и за то, что был кумиром среди женщин. Умный, рассудительный и очень справедливый по жизни человек. Стоя на осеннем, уже неярком солнышке, он в своём кругу вёл разговор, к которому я тоже присоединился.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации