Текст книги "Прочная память"

Юрий Никулин
Прочная память

Подходя к двери конторы, я слышала, как надрывается телефон. Глубокий вдох, медленный выдох, взгляд в серость октябрьского утра за окном, недолгие поиски ключа, приветственный щелчок замка…

Телефон все звонил.

– Доброе утро, детективное агентство Рика Харда, – промурлыкала я в трубку.

– З-здравствуйте, а-а детектив на месте? – Женский голос, усталый, неуверенный. Я взглянула на дверь, разделяющую приемную и рабочий кабинет, – из-под нее пробивалась полоска света.

– Да, он готов вас принять. Когда вас ожидать?

Только гудки в ответ. Разочарованно вздохнув, я сняла шляпку и плащ, устроилась за столом и достала из сейфа ежедневник. Незнакомке везло: на утро встреч намечено не было.

Дверь кабинета распахнулась, и Рик Хард пожелал мне доброго утра. Выглядел мой шеф помятым и нездоровым, хотя ни спиртным, ни болезнью от него не пахло. А вот запах оружейного масла чувствовался – значит, опять рано приехал в контору и возился со своими ненаглядными пистолетами, заперев дверь и не отвечая на звонки. Я решила не беспокоить его сейчас расспросами.

– К нам собирается клиентка.

– Да? Это хорошо… – Его рассеянный взгляд остановился на ежедневнике. – А в остальном, э-э-э, изменений нет? Вчера никто не звонил?

– Нет, вы же допоздна были в конторе. – Такая неуверенность была совсем не в стиле Рика.

– Да, просто… – Теребя узел галстука, шеф присел на диванчик для посетителей, посмотрел в потолок, в пол и, наконец, перевел взгляд на меня:

– Что-то я никак не могу вспомнить, как вчера все было. Вылетел из головы вчерашний день. Напомни, что там в записях?

Это было очень странно. Да, Рик не упускал возможности пропустить стаканчик-другой, особенно в приятной компании, но напиваться до беспамятства никогда себе не позволял. Травм головы последнее время не было. А еще отчего может память пропасть? Пожав плечами, я открыла ежедневник:

– Все обычно. С утра была встреча по делу Уильямса. Потом работа в городском архиве, кстати, вот, я перепечатала нужные статьи. Дальше переговоры с Нью-Йорком и Балтимором. Потом приходил мистер Фонтейн, и вы с ним почти два часа обсуждали его родственников. И наконец вечером ночной клуб «Перекресток».

– Конечно, «Перекресток», – Рик потер затылок. – И сколько вчера…

Мой чуткий слух уловил шаги в коридоре, и я вскинула руку. Шеф прервался на полуслове и исчез в кабинете. Я принялась заправлять бумагу в пишущую машинку, изображая рабочую обстановку.

Короткий стук в дверь, и вот уже мистер Бенджамин Барр окидывает приемную взглядом поверх кругленьких очочков с темными стеклами. Этот высокий смуглый бородач, от которого всегда пахло дорогим одеколоном, был одним из постоянных клиентов. Работал мистер Барр в адвокатской конторе, которая занималась в основном завещаниями. Находить чьих-то родственников, разбросанных по всей стране, им требовалось едва ли не каждую неделю.

Я проводила Барра и его неизменного спутника, то ли секретаря, то ли телохранителя, в кабинет и села печатать отчеты для клиентов. Расшифровка почерка шефа так увлекла меня, что очередному посетителю удалось застать меня врасплох. Вдвойне неприятно было, что это оказался лейтенант Чейн из отдела убийств. Невысокий лысеющий блондинчик, вечно курящий, был нашим заклятым другом: то подбрасывал выгодные дела, то навлекал на наши головы гнев окружного прокурора.

Я поспешила снять трубку внутреннего телефона:

– Мистер Хард, нас посетил лейтенант Чейн.

Рик посопел в трубку и ответил:

– Минутку, только галстук завяжу.

Это означало, что сейчас он откроет для клиентов незаметную дверцу за шкафом, через которую, согнувшись в три погибели, можно выбраться на технический этаж, а оттуда спуститься по служебной лестнице на улицу. Да, мистер Барр был вполне добропорядочным, но Рик предпочитал не показывать полиции даже самых невинных посетителей.

– Утро доброе, лейтенант! – воскликнул шеф, выходя в приемную. – Показать вам мою пушку?

– Не-а, – ответил Чейн, зажигая сигарету. – Сегодня моя очередь кое-то показывать. Пошли, спустимся на улицу. И кошечку свою прихвати.

Первое, что бросалось в глаза, – разбитая витрина модной лавки как раз напротив здания, в котором размещалась наша контора. Среди манекенов, одетых в роскошные платья, топтался гном в рабочей спецовке с мерной лентой в руках. Негр-уборщик, ожидавший, когда ему разрешат смыть кровавое пятно с тротуара, отгонял зевак. Пара человек в штатском что-то обсуждали у полицейского автомобиля.

Лейтенант подвел нас к машине «Скорой помощи», возле которой лежали носилки, и откинул простыню с лица. Хорошенькая молодая женщина, почти никакой косметики, дешевая заколка в длинных светлых волосах, родинка под правым глазом.

– Бедняжка, – скучно произнес Рик. – Что с ней случилось?

Чейн сдвинул простыню еще ниже, открыв кровавое пятно на жакете:

– Шла по тротуару, никого не трогала. Вдруг подъехала машина, и оттуда начали стрелять. Пять или шесть пуль, ей досталась только одна, но и этого хватило.

– Дилетанты, – Рик сунул руки в карманы брюк, смерил взглядом витрину. – А что с машиной?

– Старая. Темного цвета. Синяя, зеленая, коричневая. Ты же знаешь этих свидетелей, – Чейн презрительно пыхнул сигаретой.

– Это все очень поучительно, но мы тут при чем? Вы нам все свежие трупы показывать будете?

– Не все. Только те, у которых в карманах найдется такая штука, – лейтенант достал красно-белую визитную карточку, помятую, с обтрепанными уголками. Стопка таких же, только новеньких, лежала у меня на столе. «Р. Хард, частный детектив», и дальше адрес и телефон. – Больше ничего не было, даже носового платка.

– Вообще-то, лейтенант, визитки как раз и делают, чтобы раздавать людям. И по каждой дать отчет я никак не смогу.

– Оно-то да, но вдруг это ваша клиентка? Не назначали на сегодняшнее утро рандеву с очаровательной девушкой, а, Хард?

– Нет, никого я сегодня не ждал: ни человеческих девушек, ни эльфиек, ни гномих, – раздраженно ответил шеф. – Никогда не видел убитую, и она не была моей клиенткой. Официально заявляю.

– Что ж, нет так нет, – Чейн перевел взгляд на меня. – А вы, Луиза, что скажете?

Надо же, он даже имя мое помнит. Я печально вздохнула, прижала ушки и сказала чистую правду:

– Я наверняка запомнила бы такую примечательную клиентку.

– Все, мы свободны? – Не дожидаясь ответа, Рик зашагал через улицу, я сочувственно улыбнулась лейтенанту и поспешила за шефом.

Только когда мы оказались в конторе, я позволила себе спросить:

– Мне заводить папку для нового дела?

– Какого дела?

– Расследование убийства незнакомки, конечно, – терпеливо объяснила я. – Вы же не просто так соврали лейтенанту?

– Что значит «соврал»? – нахмурился он. – Я действительно первый раз ее вижу.

– Она была нашей клиенткой. Где-то полгода назад. Имени не скажу, но она точно несколько раз приходила сюда. Розыск родителей.

– Ты просто ее с кем-то перепутала.

– Давайте я посмотрю в картотеке! – Я не стала напоминать шефу, что на память он совсем недавно жаловался.

– Лу, послушай… – Рик присел на край моего стола, подхватил карандаш и стал рассеянно теребить его в пальцах. – Это дело дурно пахнет. Связываться с парнями, которые готовы грохнуть человека средь бела дня прямо в центре города, у меня нет желания. Тем более, кому счет выставлять? Чейну, что ли?

– Но ведь это наверняка она звонила утром! Звонила нам, не в полицию! Ей нужна была помощь!

– Теперь уже не нужна, – Рик швырнул карандаш в стаканчик. – А вот мне помощь точно понадобится, если стану крутиться под ногами у Отдела убийств. Мой профиль – розыск пропавших, и глупо лезть на чужой участок.

Тут очень кстати зазвонил телефон. Шеф проворно ухватил трубку, звонок оказался очень важным, и тема была закрыта.

Временно.

Конечно же, как только Рик уехал на очередную встречу, я перерыла картотеку и нашла эту папку. Эми Эвертон, тридцать два года, танцовщица в ночном клубе. Хотела найти своих родителей, контакт с которыми потеряла после Летней Ночи. Рик даже сам ездил в Лос-Анджелес, но итог вышел неутешительным: они погибли во время беспорядков. Людьми они были самыми простыми, вряд ли причина убийства скрывалась в их прошлом. Требовалось копать глубже, а в одиночку с этим было точно не справиться. И я сняла трубку и набрала номер.

* * *

Когда наступило время обеда, я заперла контору, прошла три квартала и нырнула в полутемную пещеру закусочной с игривым названием «Сладкий уголок». Том уже ждал меня, и мы уселись за столик в дальнем углу – хотя и там ловили на себе любопытные взгляды: не каждый день увидишь вместе девушку-кошку и псоглавца.

Три года назад, когда по планете катилась невидимая волна катастрофы, которую теперь называли просто Летней Ночью, нам с Томом достался выигрышный билет. Хотя все чаще я завидовала тем пятидесяти процентам жителей, которые в этой потусторонней лотерее вытянули пустышку – и остались людьми. Все прочие стали подменышами. Эльфами, гномами, гоблинами, орками – в Америке эти расы встречались чаще всего. Но были и более экзотические виды, разнообразные зверолюди. Степень «звериности» у каждого была своя. Меня, например, отличали от человека только ненормально большие глаза, кошачьи ушки и хвост. А вот Тому досталась собачья голова целиком. Причем добро бы овчарки или сенбернара – нет, он был обречен до конца своих дней ходить с мордой пуделя. Впрочем, на качестве его работы это не отражалось, новости для криминальной хроники он вынюхивал отменно.

Я вкратце изложила Тому события сегодняшнего утра. Он задумчиво почмокал губами, подпер голову руками, уставился на меня.

– Слышала новость? – начал он так, будто и не слышал моих слов. – На днях смотрящий за Маленькой Италией отправился кормить рыб. Вроде как те денежки, что он боссам переслать должен был, куда-то делись. Может, растратил, а может, не уследил, итог один.

– Меня проблемы мафии не волнуют, – вежливо сообщила я.

– А вот болтают, что он пытался оправдаться, мол, совершенно забыл, кто у него был и сейф открывал и все такое. Просто целый день из головы выпал. Не прокатила такая дешевка, конечно.

Я только хмыкнула.

– А еще один приятель в полиции рассказывал, как они одного типа допрашивали, который банк взял на прошлой неделе. Требуют, чтобы он о подельниках своих рассказал, он и сам на все готов, лишь бы срок скостили, да вот память отшибло! Как в баре сидел, помнит, как дома свою долю под половицей прятал – тоже, а все, что посредине, куда-то ухнуло.

– Короче говоря, в городе завелся какой-то похититель памяти, – прервала я этот поток баек.

– Короче, похоже на то, – кивнул Том. – И почти наверняка он пользуется магией. А это значит…

– …Эльфы, – поморщилась я.

– Нет, это значит, что следов и улик, годных для суда, он не оставляет. Напомню, за последние три года закон о магических преступлениях так и не приняли. Конечно, всегда есть молодчики из «Общества за чистоту человечества»…

– Хоть бы за едой такие мерзости не говорил, – у меня даже хвост встал дыбом от отвращения. – И тогда уж и про «Прекрасный народ» вспомни.

– Сравнишь тоже. За всю страну не скажу, но в нашем штате эльфийское братство только добивается, чтобы обидчики эльфов не ушли от суда. В смысле, обыкновенного законного органа власти, а не толпы линчевателей.

– Ага-ага, вот только какими методами они этого добиваются!

– Теми, которые не запрещены, – пожал плечами Том. – Слушай, купи себе уже телевизор, а? Там все это каждый вечер пережевывают.

– Зачем мне телевизор, когда можно пообщаться с тобой? – Я кокетливо похлопала ресницами. Увы, то ли псиная мимика прекрасно скрывала чувства, то ли Том был равнодушен к моим чарам, то ли я эти чары сильно переоценивала. Он сосредоточился на еде и только через пару минут вернулся к разговору:

– Я вот думаю, одна зацепка у нас есть. Похоже, у твоего шефа амнезия случилась не раньше визита в «Перекресток». С другой стороны, чуть не все приемы эльфийской магии требуют контакта с объектом воздействия, желательно взгляда в глаза.

– С каких это пор ты сделался таким эльфознатцем? Я вообще не слышала о магах, способных ковыряться в чужой памяти.

– Я б тоже язык за зубами держал, будь у меня такой талантик. Даже в кругу собратьев.

– Особенно в кругу собратьев, – буркнула я.

Том понимающе вздохнул. У зверолюдей имелось свое подобие сообщества, но их – то есть нас – самих было слишком мало, чтобы эта организация имела какое-то влияние. А кошколюдям не повезло еще сильнее: если, например, в Европе они встречались часто, то в Северной Америке по неизвестным науке причинам были диковинкой. По недавней переписи населения на весь наш штат приходилось пять девушек-кошек, и ни одну из них я лично не встречала. Короче говоря, ни с какими «собратьями», кроме Тома, я не общалась, да и не особенно стремилась заводить знакомства.

– В общем, ты разузнай, не случилось ли вчера в «Перекрестке» какого-нибудь скандала, – поспешила я сказать, пока молчание не стало тягостным. – Или просто чего-то необычного. Особенно если рядом был Рик.

– Лу, а ты вообще знаешь, что за заведение этот «Перекресток»? – Том посмотрел на меня, как профессор на глупую студентку.

– Шикарный ночной клуб, – с вызовом ответила я. – Нейтральная территория, где могут встретиться представители любых рас.

– Вот именно, что нейтральная территория. Какие скандалы?! Там начнешь бузить – мигом орки-вышибалы за двери выкинут. Если что и случается, то в частных кабинетах, в узком кругу, и болтать об этом никто не станет.

– Ладно, – милостиво кивнула я, – тогда просто достань мне билет в это местечко. Рик никогда меня туда не водил, надо бы глянуть хоть одним глазком.

Теперь Том смотрел на меня, будто прикидывая, где достать смирительную рубашку:

– Скажи, пожалуйста, почему тебя так тянет порыться в помойке? Может, ты забыла, но на дверях твоей конторы написано «Рик Хард», а вовсе не «Луиза Сандерс».

После некоторого раздумья я облекла в слова то, что меня мучило:

– Понимаешь, мне просто не нравится, что где-то рядом завелся поганец, который умеет промывать мозги.

– Три года назад мозги промыли всему миру разом, и ничего, живем как-то, – проворчал Том. – А как по мне, тебя задело за живое, что кто-то посмел тронуть твоего ненаглядного шефа, похоже на то?

– Он, между прочим, мне жизнь спас, – напомнила я. – И вообще, тебе ничего делать не нужно, только билет достать, все остальное я сама!

– Это какое же «остальное»? – тут же вопросительно поднял ухо Том.

– Например, схожу к Эми домой и расспрошу соседей, – небрежно ответила я. – Она живет в Вудлоне, можно быстро на надземке добраться.

– Ты безнадежна, – вздохнул Том. – Надеюсь, тебе не придется проверять, сколько же у тебя на самом деле жизней.

* * *

До Летней Ночи в Вудлоне жили те, кого в статистических сводках называют «белые граждане, средний класс». Даже появление подменышей, казалось, не нарушило сложившийся порядок вещей. Но именно здесь обнаружился источник магической энергии. Раньше такие места были интересны только шарлатанам, обзывавшим их геопатогенными зонами или еще какими наукообразными словечками. А потом появились эльфы со своими странными способностями, которые для простоты все называли «магией», и оказалось, что есть места, где им колдовать и вообще жить проще и приятнее, чем в других.

Местные сперва пытались как-то бороться с внезапным наплывом «длинноухих». Но городские власти твердо решили не допустить второго Лос-Анджелеса или Джэксонвилла, да и только зародившаяся община «Прекрасный народ» проявляла чудеса дипломатичности. В конце концов в Вудлоне возник первый в городе эльфийский квартал, сразу отгородившийся от чужаков высокой стеной, а прежние обитатели в большинстве своем перебрались в другие районы города. Оставшиеся после них уютные двух-трехэтажные особнячки новые хозяева разделили на комнатки и стали сдавать внаем, причем чаще всего без оглядки на цвет кожи и расу. Нельзя сказать, чтобы район превращался в трущобы, но фешенебельным его теперь никто бы не назвал.

Дом Эми Эвертон, украшенный небольшими башенками, возвышался крепостью порядка на грязной улочке: опавшие листья на тротуаре сметены в одинаковые аккуратные кучки, все окна чистые, занавесочки на них в одном стиле, входная дверь открывается без единого скрипа. В хорошо освещенном холле на видном месте висела табличка в виде изящной стрелки с надписью «управляющий». Я на минутку задумалась о том, чтобы перебраться сюда из своего клоповника.

Управляющий сам вышел мне навстречу. На первый взгляд можно было решить, что это просто человек небольшого роста с густой бородой и роскошными усами, но мой обостренный нюх безжалостно подтверждал: гном, стопроцентный гном. Похоже, о переезде придется забыть. И ведь, что обидно, обычные люди, как и все остальные расы, гномьей вонищи не воспринимают. Впрочем, на краткий разговор меня должно было хватить.

Пока я, стараясь не дышать носом, излагала свою историю, управляющий рассматривал визитку детективного агентства, разве что только на зуб ее не попробовал. Наконец он решил заговорить:

– И зачем вы ее ищете? Кто вас просил?

– Она сама, – гладко соврала я. – Заказала нам кое-что узнать, и вот уже неделю не появляется. Вот я и пришла узнать, вдруг случилось что.

– Неделю… – гном задумчиво пошевелил бородой. Потом внезапно бросил на меня острый взгляд: – А выговор-то у тебя не местный. Откуда приехала?

– С Юга, – я передернула плечами, как всегда, когда мне об этом напоминали.

– И чего там не сиделось? – прищурился гном. Меня так и подмывало выкрикнуть «не ваше дело», но я сдержалась и ответила, глядя ему в глаза:

– Здесь мне не подбрасывают под двери дохлых кошек.

Управляющий неловко кашлянул и отвел взгляд. Я не стала ждать, пока он снова решит сменить тему:

– Так что насчет мисс Эвертон?

– Я вот ее уже дней десять не видел. Но уплачено за месяц вперед, так что как бы не моего ума дело…

– А к ней никто не приходил?

Борода снова подергалась туда-сюда:

– Сперва парни с работы искали, да. Строгие такие.

– А где она работает? – поспешила уточнить я.

– Клуб «Бикини». Понятия не имею, где это. – Именно это место работы называла нам Эми полгода назад. – Ну а позавчера какой-то красавчик зашел к ней, напихал в чемодан ее тряпок и ушел. Сказал, что она за больной бабкой присматривает.

– Ясно, – из досье я знала, что никаких родственников у Эми в городе не было. Может, неожиданно отыскался кто-то? Нет, не верится. – А этот красавчик тоже родич, что ли?

– Так кто ж его знает. Документов не показывал, только ключ от комнаты у него был. И на вора не похож: я следил, он только одежду собирал, да.

Я подумала, что вряд ли у Эми было что-то ценное вообще, но меня больше волновал другой вопрос:

– А как он выглядел? Красавчик – как эльф?

– Нет, конечно! – Борода воинственно распушилась. – Этих прощелыг я и на порог не пускаю!

Нелегко же ему приходится, когда эльфийский квартал совсем рядом. Я не удержалась и невинно спросила:

– Вот как? А что они вам сделали?

– Попробовали б они еще что-то сделать! – У гнома даже кулаки сжались.

– А Эми с эльфами встречалась? Или, может быть, работала?

– Она девушка приличная и не дура! Со всякой швалью лесной не водится!

Не желая еще сильнее раздражать управляющего, я поспешила вернуться к теме:

– То есть за вещами приходил человек? Блондин, брюнет? Во что одет?

– Человек как человек. Что я его, обязан помнить? – буркнул гном. Похоже, упоминание эльфов испортило ему настроение. Или он просто не хотел делиться с незнакомкой сведениями за бесплатно? Я достала из сумочки купюру.

– Может, это освежит вашу память? – Киношная фраза прозвучала до того глупо, что я, кажется, даже покраснела от смущения. А вот гном разъярился не на шутку, чуть не испепелив взглядом.

– Вот поживи с мое, узнаешь, каково это, с дырявой головой жить! – Он метнулся в свою комнату, захлопнув дверь так, что весь дом задрожал.

«Паршивый из меня сыщик», – вздохнула я, пряча деньги. Можно было, конечно, отыскать и опросить соседей, служанок или еще каких свидетелей, но мне не хотелось привлекать внимание. Рано или поздно здесь появится полиция, у нее это получится намного профессиональнее. А я лучше потяну за следующую ниточку.

* * *

С первого взгляда на «Бикини» становилось ясно, что до уровня клубов с Раш-стрит ему далеко. Длинное одноэтажное здание с высокими окнами, закрытыми плакатами с изображениями скудно одетых девиц. Крайнее окно выглядело так, будто его недавно выбили и поспешно заделали. У дверей стояла стремянка, на ней примостился пожилой человек в потрепанном комбинезоне. Он пытался замазать уродливые черные пятна над входом – похоже, кто-то забросал заведение взрывпакетами.

Я подошла к двери, прочитала рукописное объявление «Приглашаем на работу артисток! Обращаться к администратору», хмыкнула и взглянула на маляра. Тот ожесточенно возил кистью, делая вид, что меня тут нет. Я постучала в дверь. Через пару минут постучала еще раз, настойчивей.

Наконец рядом с объявлением открылось небольшое окошко, там показались глаза, явно нечеловеческие. Я прямо-таки чувствовала, как взгляд обжег мои ушки.

– Тут не бордель, для тебя работы не найдется, – прорычал привратник. – Проваливай!

– Мне нужно поговорить с администратором. – Я изобразила любезность, хотя внутри все так и кипело от злости. Когтистая лапа вырвала у меня из пальцев визитку, окошко захлопнулось.

– Кажется, дела у вас идут не очень, – сказала я маляру через несколько минут, устав от ожидания.

– А как они могут идти, когда половина танцовщиц разбежались. – Старикан тряхнул кистью, и если бы не моя кошачья ловкость, плащ и шляпка были бы безнадежно испорчены. Больше завязать разговор я не пыталась.

Наконец дверь открылась. Угрюмый толстяк средних лет, в желтой рубашке, пересеченной черными подтяжками, жестом пригласил меня внутрь. В прихожей мы сразу свернули за стойку гардеробщика, а оттуда по полутемному коридору меня провели в какую-то комнату. Из мебели там был только письменный стол и два кресла. Часть комнаты отгораживал плотный занавес, и за ним кто-то стоял – пусть я и не собака, но учуять чужое присутствие мне вполне по силам.

– Добрый день, – вслед за нами в комнату вошел типичный эльф: заостренные уши, чистый взгляд, по безволосому, словно бы мальчишескому лицу возраст не определишь. – Вы хотели видеть администратора, верно, мисс? Пожалуйста, присаживайтесь.

– Мисс Сандерс. – Я осторожно опустилась в кресло, опасаясь, как бы оно не развалилось. Эльф и толстяк остались стоять. – Я хотела задать пару вопросов о ваших сотрудниках.

Эльф неопределенно хмыкнул, а потом выбросил перед собой правую руку, ладонью ко мне. Нас разделяло метра два, но я ощутила что-то вроде удара током. Хвост встал дыбом, руки невольно вцепились в сумочку.

– Сэм, проверь ее, пока я держу! – скомандовал эльф. Толстяк тут же устремился ко мне. Первым делом этот блудодей принялся лапать мои ноги, видимо, ожидая найти револьвер в чулке. Я от души двинула ему коленом в нос, а когда он с воем схватился за лицо, добавила носком туфли под подбородок. Изумленный эльф выставил перед собой вторую руку, подарив еще немного щекотки, но я уже была на ногах, а «дерринджер» покинул карман плаща и смотрел прямо в лицо незадачливому магу.

– Если вы так со всеми девушками поступаете, у вас точно никто работать не будет. – Я отошла подальше от стола, чтобы держать в поле зрения обоих типчиков, и крикнула в сторону занавеса: – Кто там прячется, выходи, лучше с поднятыми руками!

Толстяк хлюпал носом, не пытаясь подняться. Эльф, уронив руки, смотрел на меня, как на чудо какое-то, потом дрожащим голосом выдавил из себя:

– На тебя не действует магия! Не действует!

– Или это колдун из тебя неважный. – Я постаралась злорадно усмехнуться, хотя особой уверенности в себе не чувствовала. В моем пистолетике только два заряда, начнется драка, на всех не хватит. – Эй, за занавеской, считаю до трех!

– Нет нужды в таких крайних мерах, – раздался рычащий бас. – Я выхожу, и мы спокойно побеседуем.

Занавес медленно отодвинулся, и к нам присоединился орк. В светлом костюме-тройке и при галстуке, но самый настоящий орк. Он шевельнул лапой, и эльф с толстяком убрались прочь. Босс – а начальственный вид не заставлял сомневаться, кто тут главный, – опустился в кресло и жестом пригласил меня. Я вернула «дерринджер» на место и присела на краешек второго кресла.

– Прошу простить моих подчиненных, – пророкотал орк. – Все на нервах, в любом незнакомце видят врага.

– Я так понимаю, у вас неприятности, – осторожно заметила я.

Босс фыркнул, чуть не сдув меня на пол:

– Давайте не будем ходить вокруг да около. Я не дурак, соображать умею. Сперва танцовщицы пропадают, потом какая-то шпана пытается тут свои порядки наводить, потом мою семью запугивают, и вот наконец вы появляетесь. И все это начинается после того, как я отказался продать тот участок!

– Вы ставите мой визит в один ряд с налетами хулиганов? – Я чувствовала, что вышла на очень тонкий лед.

Орк оскалился – должно быть, это было улыбка:

– Я наслышан о вашей конторе, о вашей репутации. Рик Хард, посредник, профессиональный улаживатель споров. Что ж, делайте ваше предложение.

Так вот, значит, какая слава идет о нашем агентстве?! А как же розыск пропавших? Похоже, я многого не замечала, просиживая дни за пишущей машинкой. Но сейчас нужно было что-то отвечать.

– Я на это не уполномочена, – сказала я практически правду. – Сперва хотелось бы убедиться, что вы вообще склонны к переговорам. И, между нами говоря, – добавила я в порыве вдохновения, – ваши позиции только укрепились. Ведь ваши, м-м-м, несостоявшиеся деловые партнеры основательно перегнули палку, как я вижу.

– Еще мягко сказано! – Орк откинулся на спинку кресла, заставив его отчаянно скрипнуть. – И поймите, дело не в деньгах. Этот участок достался мне в наследство от отца, а ему от его деда. Память предков, знаете ли.

– Увы, сейчас с памятью у многих проблемы, – непритворно вздохнула я. – Но я постараюсь помочь вам всем, чем смогу.

– Кошка поможет орку? – Он коротко хохотнул. – Что ж, попробуйте. Вот, звоните в любое время, как только получите полномочия.

В мою ладонь перекочевала визитка с дописанным от руки номером телефона. Затягивать посещение смысла не было, я встала, раскланялась и направилась к выходу. Никто меня не провожал и не останавливал, хотя я чувствовала запах эльфа. Старик-маляр уже убрал стремянку и заканчивал работу, стоя на корточках. Я перескочила через него и заспешила прочь.

В двух кварталах от клуба я нашла телефон-автомат, набрала номер. Трубку взяли на втором звонке:

– Бен Барр, слушаю.

– Здравствуйте еще раз, мистер Барр. – Я постаралась говорить обычным деловым тоном. – Это Луиза, секретарь Рика Харда. Тут срочно потребовалась справка по одному делу, и я подумала, что вы можете нам помочь.

– Возможно, – после секундного молчания произнес адвокат. – Это Рик поручил позвонить?

– Он сейчас занят, не может сам подойти к аппарату, – обтекаемо ответила я, доставая визитку орка. – Итак, некто Пол Хандельзатц получил в наследство какой-то участок в городе. Хотелось бы знать, где он расположен, что на нем находится и так далее.

– Думаю, это будет нетрудно, – после еще одной паузы решил мистер Барр. – Я пришлю Рику пакет с курьером еще до вечера.

Я тепло поблагодарила и повесила трубку. Остается надеяться, что Рик не отшлепает меня за самоуправство, когда вернется в контору.

Как только я вышла из телефонной будки, за спиной раздалось неуверенное:

– Прошу извинить за это неловкое происшествие…

Эльф все-таки меня догнал. Я огляделась – к счастью, больше никто из «Бикини» за мной не притащился.

– Мне казалось, мы все уладили, – буркнула я, делая вид, будто ищу что-то в сумочке. – Нет нужды в дополнительных церемониях.

– Извините, – промямлил он, – отец настоял…

Это он про орка, что ли?! Забыв о раздражении, я взглянула на эльфа. За всей свежестью вечной молодости в нем все-таки проглядывала угловатость подростка. Вот над кем Летняя Ночь подшутила действительно жестоко: двое подменышей в семье из таких непохожих рас. А может, и больше, чем двое?

– Что ж, вашему отцу не откажешь в благородстве. – Я зашагала прочь, Хандельзатц-младший поплелся следом. Не знаю, чего еще он ожидал. Я решила воспользоваться шансом и немного прояснить дело. – Кстати, о благородстве. А вы не пробовали обратиться к «Прекрасному народу»? Они же не отказывают в помощи собратьям?

Эльф посопел, помялся и наконец выдавил из себя:

– Не отказывают, только… для этого надо стать для них своим, понимаете? Отказаться от семьи, от тех, кто… ну, другой.

Еще бы, станут они какому-то орку помогать. Я сочувственно покивала и невинно спросила:

– А у вас есть постоянные клиенты из эльфов?

– Нет, конечно, – парень удивленно пожал плечами. – Эти удовольствия для них вроде недостаточно утонченные, что ли.

– А лично вас все устраивает?

– Это же семейный бизнес! – Он явно пытался произнести гордо и пафосно, но прозвучала эта фраза как жалкое оправдание. Эльф смутился и покраснел. Хороший момент, чтобы завершить беседу.

– Надеюсь, вам удастся его сохранить, – и я ускорила шаг, направляясь к стоянке такси.

– Постойте! – жалобно воскликнул парень. – Скажите, а вот тогда, с магией… как вам удалось? Вы… тоже?..

Мне не хотелось лгать, но и рассказывать первому встречному о том, что все девушки-кошки невосприимчивы к магии, было бы глупо. Даже Рик об этом не знал, и я была уверена, что с раскрытием этой маленькой тайны моей мирной жизни наступит конец.

– Это что-то вроде амулета, – сказала я через плечо. – Подарок от одного клиента. Можно сказать, гонорар. Так что дело не в вас, не волнуйтесь.

– Амулет? – изумился парень. – Но ведь магия не может существовать отдельно от мага, так всегда говорят?

Вот поделом мне, не нужно было поднимать тему, в которой откровенно плаваю. Обернувшись, я постаралась изобразить таинственную улыбку:

– Возможно, посвященным в братство говорят по-другому?

– А-а-а, в самом деле! – просветлел парень. Такое объяснение, похоже, вполне укладывалось в его опыт общения с эльфами. Я не стала ждать, пока ему в голову придут другие вопросы, и поспешила к такси.

* * *

В конторе меня ждала свежая почта и разрывающийся от сообщений автоответчик. Впрочем, большинство звонков были не особенно важными. Только два привлекли мое внимание. Рик сообщал, что задерживается и до вечера в конторе не появится. Мистер Барр просил Рика перезвонить ему, когда будет возможность.

Пока я разбиралась с текущими делами, уже стемнело. В ожидании Тома, который обещал подвезти меня, я обдумывала, что из небогатого гардероба надеть в клуб; потом – как вообще себя там вести; а потом наконец появился курьер от мистера Барра. Я как раз успела изучить бумаги и свериться с картой, когда зазвонил телефон.