Текст книги "Наковальня судьбы"

Не было никаких рациональных причин отказать Дегтяреву в удобном ложе. Все-таки диван – это не кусок изысканного сыра, который вопреки заявлению Егора был еще вполне себе свеж.

Дегтярев установил будильник на наручных часах и растянулся на диване. Егор ушел на кухню. Он думал, что не сможет уснуть, но усталость последних дней заставила его положить руки на стол и опустить на них голову. Он заснул в такой же позе, в какой сэр Тристан, тоскующий по Изольде, заснул в своем замке на подоконнике выходящего на море окна. Но Тристан умер, увидев черные паруса. Тоска убила его. А Егор проснулся, услышав звук будильника Дегтярева.

6

– Может, заедем куда-нибудь перекусить?

– Нет. Работать лучше голодным.

– Тогда, может, ты, наконец, объяснишь, что вообще мы собираемся делать?

– Не сейчас.

Егор разозлился, но не стал настаивать, чтобы Дегтярев, наконец, посвятил его в свой план. Потому что тогда неизбежно пришлось бы заявить что-то вроде: «Если ты не объяснишь, в какое дерьмо мы лезем, я с тобой не пойду». Егор точно знал, какой будет ответ на его ультиматум.

Они вылезли из «ранглера» возле большой автостоянки. Дегтярев двинулся к входу, Егор пошел за ним. Дегтярев вдруг остановился и озадачено посмотрел на Егора.

– Что? – спросил Егор.

– Забыл спросить, ты машину водить умеешь?

– А сам как думаешь?

Дегтярев кивнул и пошел дальше. Машины у Егора никогда не было, права он получил в армии.

Вход на стоянку перекрывал шлагбаум, нужно было пройти мимо будки охранника. Смурной мужик, смотревший бандитский сериал по НТВ, интереса к ним не проявил. По-видимому, он знал Дегтярева. В одном из дальних рядов стояла потрепанная «тойота». Артём открыл дверь, она была не заперта. Он сел за руль, взял из бардачки ключи и завел двигатель. Убедившись, что все в порядке, он вылез из машины и бросил ключи Егору.

– Что это за машина? – спросил Егор.

– Не дергайся. Она не в угоне. Документы в бардачке.

– И что я должен делать?

– Садись за руль, езжай за мной. Остановимся в одном месте, там поговорим.

Подъезжая к шлагбауму, Егор нервничал. Все-таки охранник мог поинтересоваться, кто забирает машину со стоянки, но мужик так и не вылез из своей будки. Шлагбаум поднялся, и Егор выехал на дорогу.

Следуя за машиной Дегтярева, Егор выехал за город и оказался на одном из тех двухполосных шоссе, которые, если посмотреть на карту, накрывают ее, как густая сеть. Минут через пятнадцать Дегтярев свернул на площадку для отдыха. Егор остановился неподалеку. Дегтярев погасил фары и габариты, вылез из машины и направился к Егору.

Глядя на Дегтярева, шедшего к нему через площадку, Егор вдруг остро ощутил, как опасен этот человек и все с ним связанное. Надо врубить скорость и валить отсюда. Бросить все и удирать, если он хочет уцелеть. Но Егор этого не сделал. Дегтярев открыл дверь и сел рядом с ним.

– Видел этого говнюка? – спросил Артём, показав Егору портрет Команча на экране смартфона.

– Нет, – ответил Егор.

– Неважно. Он ездит на «Опеле Фронтера» бордового цвета. Ты должен сесть ему на хвост.

– Так не пойдет. Я не хочу, чтобы ты использовал меня втемную. Это ведь мы влезает в какие-то дела наркомафии?

– Ты же хочешь отомстить за свою девушку.

– Да, но я не безмозглый бобик, гоняющийся за машинами. Почему ты сам не можешь сесть ему на хвост?

– Я назначил ему встречу тут неподалеку в одной забегаловке. Он может засечь, на какой машине я приехал, а мне надо проследить за ним. Сам говнюк мне не нужен, но я скажу ему кое-что, после чего он ломанется к своему боссу.

– Понятно. Мы охотимся на босса. И кто он?

– Мельник. Подходящая, в общем, кличка для хозяина веселой мельницы, перемалывающей людей в труху.

– Послушай, ты только не обижайся, но ты сам вроде как объяснил, что надо все прояснить прежде, чем лезть в один танк с психом. Правда, я уже влез.

– Еще не поздно выскочить.

– Артём, надеюсь, ты не супергерой, сражающийся со злом?

– Точно нет. С головой у меня полный порядок. Я не сражаюсь со злом в глобальном смысле. Моя цель только Мельник.

– Он… Та женщина на фотографии… Он убил твою маму?

– Он убил моего отца.

«Вот они, издержки работы с напарником, – подумал Дегтярев. – Если ты один, никто не сверлит тебе мозг в самый неподходящий момент».

– Как видишь, – сказал он, – цели у нас совпадают. Ты мстишь за девушку, я – за отца. Поэтому мы сидим сейчас вместе в этой долбаной машине. Сегодня день «Ч», когда все можно закончить. Если упустить этот шанс, следующего может вообще не быть.

По шоссе мимо них проехала темно-бордовая «фронтера».

– Вот он, – Дегтярев подобрался, голос стал отрывистым. – Выжди десять минут и подъезжай. Там будет забегаловка. Хаш, шашлык, сам увидишь. Для вида купи воблу, на случай, если у Команча кто-то присматривает за стоянкой. Дальше садись на хвост и просто езжай за ним. Связь по телефону.

Дегтярев вылез из машины и прежде чем закрыть дверь заглянул в салон.

– GPS на всякий случай включи.

«Черт, а ведь он убьет Мельника», – думал Егор, наблюдая, как Дегтярев идет к «ранглеру», садится, выезжает с площадки. – И я стану соучастником убийства, да еще и главаря наркомафии. Охренеть». Угораздило же его ввязаться темные дела Дегтярева. Надо было ограничиться поимкой Ништяк.

Егор завел двигатель и выехал со стоянки.

Забегаловка, о которой говорил Дегтярев, обнаружилась где-то через полкилометра. Это было одноэтажное, угрюмое строение. Грязные окна задернуты занавесками и забраны решетками. Заведение называлось «Встреча» – просто и без претензий. На стоянке Егор увидел машину Дегтярева и «фронтеру» Команча. Он запарковался напротив «ранглера».

Немного в стороне от входа стояла деревянная рама, на которой висела вяленая рыба. Чтобы протянуть время, Егор ввязался в разговор с продавцом: обсудили качество товара и лучшие места для рыбалки. Купив связку из пяти серебристо серых рыбок, Егор положил их на коврик за водительским сидением. Его беспокоила мысль, что за стоянкой действительно могут присматривать. Тот же продавец рыбы, например. Если это так, то мог возникнуть вопрос, почему он не уезжает или не идет в шалман под названием «Встреча»? Может, надо уехать со стоянки и подождать бордовую «фронтеру» на дороге? Но Егор не знал, в каком направлении двинется Команч – в сторону города или в область. Вопрос решился сам собой, потому что ждать пришлось недолго.

Команч, худощавый мужчина лет тридцати, выше среднего роста, вышел из закусочной. Лошадиной гривы, как у индейца у него не наблюдалось, лицо трудно было разглядеть при плохом освещении. Оставалось только проследить, в какую машину он сядет. Команч направился не к «фронтере», а «ранглеру». Через лобовое стекло Егор хорошо видел, как Команч достал и раскрыл нож. Затем он прорезал одну из шин машины Дегтярева.

– Твою ж мать! – Егор ударил кулаком по рулю.

Команч собрался прорезать вторую шину, но Егор включил дальний свет, ослепив его. В планы Команча сейчас не входила разборка с придурком, влезшим не в свое дело. Он сел в машину и уехал. Егор подождал немного, пропустил на всякий случай одну попутную машину и двинулся следом.

– Артём, – Егор набрал номер Дегтярева, – он порезал тебе шину на правом переднем.

– Вижу. Это не проблема.

– Он собирался порезать две. Я помигал ему фарами.

– А вот это зря. Он мог приметить машину.

– Вряд ли. Я ослепил его дальним светом, и потом он очень спешил.

– Егор, я тебя прошу, делай только то, что я тебе говорю. А иначе…

– А иначе что?

– А иначе ты в этом шоу не участвуешь.

Артём отключил телефон. Он открыл багажник, достал домкрат и балонный ключ.

«Зря я связался с этим парнем. Одному было бы проще. Всегда проще, когда рассчитываешь только на себя», – думал Дегтярев, откручивая гайки, подводя домкрат, перекидывая запаску.

Он все рассчитал, и Егор ему был не нужен. Днем он собирался перегнать «тойоту» на стоянку у закусочной, вернуться в город и подъехать на встречу с Команчем на «ранглере». В этом случае сейчас он сам был бы за рулем «тойоты», а теперь он зависел от Егора.

– Почему не звонишь? – Артём набрал номер Егора, выезжая на дорогу.

– А чего звонить? Мы просто едем.

– Ну хорошо, раз так.

«Фронтера» свернула на Т-образном перекрестке на еще более узкую и довольно побитую дорогу. Егор притормозил, чтобы Команч успел отъехать подальше и не обратил внимания на то, что какая-то машина повернула следом за ним.

– Он тут на перекрестке свернул, – сообщил Егор Дегтяреву.

– Понял.

Артём увеличил скорость. Пора было догнать Егора и подобраться к Команчу поближе.

Егор увидел впереди белый фонарь у железнодорожного переезда. Сразу за переездом задние габариты «фронтеры» исчезли. Машина свернула. Егор проехал мимо и посмотрел, куда свернула «фронтера». Это была дорога, выложенная из железобетонных плит.

– Артём, он свернул тут сразу за переездом, – Егор остановился и позвонил Дегтяреву. – Мне ехать за ним?

– Нет. Все, караван, приехали. Вали оттуда, Егор. Дальше я сам.

– Что значит вали? Ты меня все еще за бобика держишь? Ты не ошибся?

– Вали оттуда нахрен, я сказал! – заорал Дегтярев. – Не вздумай лезть в это дерьмо! Ты даже не представляешь… Короче, дальше я сам.

– А хрен тебе.

Егор отключил телефон и начал сдавать назад, чтобы свернуть на подозрительную дорогу.

– Твою мать! – Артём швырнул телефон на сиденье и вдавил педаль в пол. Теперь надо догнать придурка, пока он не влип по самое не хочу.

Впереди теперь мигали красные огни. К переезду подходил железнодорожный состав. Переезд не был оборудован шлагбаумом, но Артём видел, что не успевает проскочить перед ним. Это был длинный и медленный грузовой состав. В бессильном бешенстве Дегтярев смотрел, как через переезд тащатся вагоны, цистерны, грузовые платформы. Он материл себя за то, что нарушил свое основное правило – всегда действовать в одиночку. Выходит, что эта девочка зацепила его глубже, чем он думал, раз он взялся нянчиться с ее парнем. И вот теперь у него проблема. Большая проблема.

Состав наконец прополз – гигантский, жирный, медлительный червь. «Ранглер» рванул вперед и проскочил переезд прямо за буфером последнего вагона.

Бетонка вела в промзону. Дальше будет какой-нибудь заброшенный завод или лесопилка или что-то еще в таком роде. Подъезжать туда слишком близко не следовало. Дегтярев съехал с дороги и остановил «ранглер». Он достал из бардачка сверток, который переложил сюда из тайника в багажнике, когда отправился на встречу с Команчем. В свертке был пистолет «стечкин» и подплечная кобура. Наследство Артёма. То, что он сохранил из вещей отца.

Артём снял куртку, надел кобуру и вложил пистолет. Он снова надел куртку, встряхнулся, чтобы все село как надо, не мешало, не стесняло движений. Он закрыл «ранглер» и похлопал его по капоту: «Жди здесь, друг».

Артём двинулся по дороге. Он двигался совершенно бесшумно – плотная тень в ночном мраке. Осанка его изменилась, он слегка сгорбился и пригнул голову, как это делают крупные хищники, когда охотятся. Прошагав с полкилометра, Артём увидел ржавые, открытые настежь ворота заброшенного завода. Рядом с ними стояла «тойота». Егора в машине было.

В нагрудном кармане завибрировал смартфон: «Тянем, потянем золотой туман…».

– Где ты? – спросил Артём. – Кончай демонстрировать гонор. Сейчас не время.

– Как раз время, – ответил голос Мельника.

Артёма обдало холодом.

– Самое время нам встретиться. Ты тоже кончай играть в «Миссия не выполнима», иди прямо к главному входу. Торжественная встреча обеспечена. Можешь попытаться сбежать, но тогда ты знаешь, что будет.

Артём убрал смартфон в карман. Нужно было подумать, что теперь делать. Самым правильным было валить отсюда и как можно быстрее. Сдаться Мельнику равносильно самоубийству, и нет никаких причин жертвовать собой ради парня, который ему никто – не друг и не партнер. Но если он уйдет, Мельник точно убьет Егора, чтобы повесить на него вину за еще одну смерть. Ну и плевать, семь бед – один ответ. Он должен отомстить за отца, а мертвый он это сделать не сможет. Выбор очевиден. Надо валить.

Артём встряхнулся, поднял воротник куртки и пошел к воротам.

Впереди темнел корпус заброшенного цеха. Перед ним стояли машины, людей вроде не было. Где же торжественная встреча?

Вспыхнули фары. Яркий свет превратил фигуру Артёма в силуэт в эпицентре лучей.

7

Артём наблюдал, как Мельник рассматривает его пистолет. Лицо одеревенело, превратилось в маску. Он напрягал все силы, чтобы сохранить самообладание, но понимал, что Мельник видит его насквозь. Слишком много страха, ужаса, унижения и отчаяния своих жертв видел этот человек, чтобы его можно было обмануть.

– «Стечкин», – сказал Мельник. – Хорошая машина. Откуда он у тебя? Наверное, папин? – Мельник коротко взглянул на Артёма. – Папа ведь у нас воевал в Афгане. Спецназ ВДВ.

Он снова принялся рассматривать пистолет.

– Рукоятка отполирована, как ручка лопаты. Интересно, где твой старик так потрудился? В Афгане или уже здесь?

Риторические вопросы не требовали ответов.

– Твой отец был крутой профессионал. Цены бы ему не было, если бы не его психоз. А сынок…

Мельник оценивающе посмотрел на Артёма. Он протянул руку, чтобы дотронуться до его лба. Артём резко отдернул голову.

– Спокойно. Я только хотел посмотреть, есть ли шишка на лбу. В который раз ты наступаешь на эти грабли?

Мельник знал, куда метить. Бил по незаживающей ране. Артём с усилием, так словно шея у него не гнулась, повернул голову и посмотрел на Егора.

Кошмар повторялся. Егор стоял, привязанный к решетке, как в ту ночь стоял сам Артём. Лицо в свежей крови.

– Знакомая картина? – спросил Мельник. – Знаешь, что будет дальше?

– Отпусти парня. Он тут не при чем.

– При чем, раз он с тобой. Ладно, он мне не интересен, а вот ты… Идешь по стопам отца. Вообразил себя мстителем. Узнал вкус крови. Ну и как, понравилось? Подсел?

– Я убил только тех двоих.

– Да хер с ними. Сами виноваты, что подставились. А вот ты, у тебя неплохо получилось для необученного. Убить человека не каждый сможет. Мальчик, у тебя талант.

Артём чувствовал, что ему все трудней справляться с безумием, рвущимся из темных глубин. Ему не хватало сейчас силы и стойкости отца.

– Кончай, – связки, сорванные в ту ночь, отказались служить. Голос сел до хриплого шепота.

– Что уже? Ты готов? – ухмыльнулся Мельник. – Нет, еще нет. Ты умничка, собрал себя по кускам. Но я знаю точку сборки.

Мельник подошел к Егору и указал ему на Артёма.

– Этот парень рассказал тебе, как подставил своего отца? Его отец был убийца, одержимая сволочь, но он сдался, чтобы спасти своего сыночка. Я облил его бензином и сжег.

Егор вжался спиной в решетку. Веревки сдирали кожу с запястий.

– Похоже, ты об этом не знал, – удовлетворенно кивнул Мельник. – Теперь знаешь, с кем связался.

Это было похоже на взрыв атомного реактора где-то в глубинах его существа. Ослепительная вспышка, и вся система контроля полетела к черту. Из горла вырвался звериный рык, и Артём бросился на Мельника.

Бандиты, охранявшие своего босса, только этого и ждали. Артёма свалили с ног и начали избивать.

– Хватит, – приказал Мельник. – Он мне еще нужен.

Бандиты неохотно прекратили расправу.

Артём рывком вскочил на ноги. Невероятно, что после жестоких ударов нескольких быков он был способен на такие броски. Но хищник, даже смертельно раненый, бьется за свою жизнь и убивает врагов до последнего удара сердца.

При всем высокомерии и уверенности в собственной безопасности Мельник все же дрогнул и шарахнулся от Артёма. Вперед шагнул человек, до этого момента никак не проявлявший себя. Водитель и охранник Мельника, бывший сотрудник спецслужб, принял на себя атаку Дегтярева. Никто не понял, что он сделал и куда были нанесены удары, но Артём буквально обрушился сначала на колени, затем завалился на бок, хрипя и задыхаясь.

Мельник дал ему немного отдышаться.

– Я ведь тебе говорил насчет точки сборки, – сказал он. – Папа – твое слабое место. Стоит ткнуть туда пальчиком, и ты превращаешься в бешеного пса. Папа был крепче. Мельчает порода. Ладно, вставай.

Артём поднялся на ноги. Его штормило, он задыхался, била дрожь, пот стекал по лицу извилистыми ручейками.

– Давай решать, кто у нас на этот раз будет факелом.

Артём знал, что этим кончиться. Жаль, что охранник Мельника не прикончил его.

– Я сдался… как отец тогда. Отпусти парня.

– Ты настолько безумен, что готов пожертвовать собой? Из-за него? Или я чего-то не понимаю в ваших отношениях?

– Давай без галимой пошлости.

– Как скажешь. Значит, ты готов выкупить его жизнь, и цена не имеет значения?

– Чего ты хочешь?

– Ты не заслужил такую красивую смерть, как твой отец. Ведь твой отец – легенда. Почти Ван Хален. А тебе еще надо поработать над резюме, которое ты предъявишь чертям.

– Что ты хочешь? – снова спросил Артём.

– Поработаешь сегодня на меня, а там посмотрим. Команч!

Драгдилер подошел и остановился, ожидая приказ босса. Мельник все еще держал в руках пистолет Артёма. Он отдал его Команчу.

– Пристрелишь его, если что. Он поедет с тобой.

Команч кивнул в знак того, что все будет так, как желает хозяин, и засунул пистолет за пояс джинсов.

– Поедешь с Команчем, – Мельник повернулся к Артёму, – сделаешь все, как он скажет. По ходу он введет тебя в курс дела. Помни, что у меня твой дружок и, если что, я ему мозги поджарю. Превращу в дегенерата, который любому отсосет за дозу. Понял?

– Если я все сделаю, ты его отпустишь?

– Отпущу. Ты знаешь, я держу слово.

Артём кивнул.

Команч толкнул Артёма к выходу. Проигнорировав Команча, Артём подошел к Егору и посмотрел в глаза тем своим особым взглядом, как радар, проникающим в глубину сознания.

– Держись. Я вернусь.

8

Кроме Артёма и Команча во «фронтеру» набилось еще трое бандитов. Сидя на заднем сидении, зажатый между двумя братками, Дегтярев прислушивался к их разговорам, пытаясь понять, каков у них план действий. Артём понял, что они едут на встречу с агентами из ОБН, работающими под прикрытием.

– По мне, так лучше сразу кончить гребаных пидоров, – сказал Команч. – Но хозяин хочет их живыми.

Мельника предупредили, что полицейские собираются прийти на встречу с драгдилером под видом покупателей и захватить партию наркотиков. Чтобы нагнать на борзых ментов страху, Мельник решил устроить показательную расправу.

Он узнал, что у мексиканских наркоторговцев есть особый вид казни. Человека привязывают к стулу, затем надрезают ножом кожу по линии лица и срывают ее, как маску. Перед жертвой ставится зеркало. Умирая от потери крови, жертва видит свое освежованное лицо. Мельник искал случай применить метод мексиканских коллег.

И вот как раз такой подходящий случай. Зарвавшиеся менты сами лезут в западню, а тут еще наудачу подвернулся шизанутый мститель Артём Дегтярев. Кровавая расправа с полицейскими могла напрячь отношения Мельника с покровителями из высоких кабинетов. Им мексиканские методы могли прийтись не по вкусу. Зато теперь – вот ведь как удачно все сложилось! – расправу можно списать на сынка другого осатанелого мстителя Дегтяря. Мельник прикинул, как все можно представить так, как будто Артём, на счету которого уже было два трупа, принял ментов за настоящих драгдилеров.

Команч остановил машину на пустой, неосвещенной улице на окраине города. Жилых домов тут не наблюдалось, вдоль дороги тянулись глухие заборы предприятий – склады, автобазы. Бандиты достали оружие. Дегтярев отметил пистолеты и один обрез. Двое сразу ушли в темный проулок между заборами. Команч вытащил из-под сиденья «фронтеры» очень характерный пакет, обернутый полиэтиленом, сквозь который просвечивал белый порошок.

– Вот, – Команч сунул пакет в руки Артёму. – Здесь мел. Сгодится, не давай пробовать. Базарь, торгуйся, отвлекай их.

Команч вытащил из-за пояса «стечкин» и показал Артёму.

– Ты у меня на мушке.

Мельник и его телохранитель спустились в подвал. Там у него была устроена лаборатория. Для торговли на улицах и притонах он получал товар из Таджикистана, но для особых нужд у него была своя лаба и свой «повар». Мельник и сам был отличный химик и любил экспериментировать. Он уже кое-чего достиг в осуществлении своего жизненного плана. Купил дом в Сан-Диего и бунгало на берегу океана. Женился на американке. Гражданство США он пока не получил, но уже родился сын. Наследник, настоящий американец. Большую часть времени Мельник проводил с семьей в Сан-Диего. В Россию приезжал только по делам бизнеса.

После того как хозяин ушел в лабу, братки тоже куда-то расползлись. Егор, привязанный к решетке, остался в одиночестве. Он попытался ослабить веревки и освободиться. Не получилось. Капроновые шнуры не растягивались, зато больно врезались в тело и нарушали кровообращение. Руки онемели.

Егор услышал, как подъехали машины. Захлопали двери. В гулких стенах цеха вдруг послышались веселые женские голоса, смех, дразнящий стук высоких каблуков.

Двое братков прогнали через цех стайку проституток. Девочки проскакали мимо Егора, старательно не замечая парня, привязанного к решетке.

Только одна вроде как споткнулась и задержалась, поправляя туфельку.

– Шевелись. В баньке уже заждались, – бандит толкнул девушку вперед.

Компания прошла в дальний конец цеха и начала спускаться по железной лестнице в подвал.

Машина полицейских, выдававших себя за покупателей, уже стояла на пустыре с погашенными огнями.

– Делай, как договорились – сказал Команч. – А если что, первая пуля твоя. – Команч вытолкнул Артёма из щели между заборами на пустырь.

Выбора у Дегтярева не было. Оставалось только действовать как придется. Он пошел к машине.

Из машины вылезли двое. На одном была темная толстовка, капюшон частично скрывал лицо. На втором – бейсболка, низко надвинутая на лоб. Они встали пред капотом машины, настороженно рассматривая парня, которого, очевидно, принимали за продавца наркотиков.

– Сталкер?.. Нихуя! Это ты или твоя тень? – Конрад мотнул головой, сбрасывая капюшон.

«Повезло!!! Мяч на нашей стороне».

– Ребята, это засада, – сказал Дегтярев. – Кто-то слил вас Мельнику.

– А ты сам с кем? – спросил Данилов.

– Я вас предупредил. Что непонятно?

– Где Команч?

– Держит меня на мушке.

Дегтярев вытащил из кармана куртки пакет с мелом, имитирующим наркоту.

– Это мел. Делаем вид, что торгуемся. Их четверо. Сразу стрелять не будут. Вас хотят взять теплыми.

Конрад взял у Дегтярева пакет и сделал вид, что изучает его содержимое.

– Что будем делать? – спросил Данилов.

– Сразу валим его, – Конрад кивнул на Дегтярева. – Вроде мы его взяли и надеваем наручники. Понял, сталкер?

Не дожидаясь ответа, Конрад въехал Дегтяреву в челюсть. Оба рухнули на землю возле машины.

– Давно мечтал это сделать, – Конрад вытащил из-за пояса под толстовкой пистолет.

Данилов упал на колени рядом с напарником. Его пистолет был в наплечной кобуре под курткой. Бабахнули первые выстрелы. Артём перекатился под прикрытие машины.

Команч и еще один бандит выскочили из проулка. Двое других уже бежали через пустырь с другой стороны.

Конрад прицелился из положения лежа и выстрелил. Бандит, бежавший вместе с Команчем, упал.

«Классный выстрел», – машинально отметил Артём.

Данилов выстрелил несколько раз. Похоже, он был не такой классный стрелок, как Конрад, но его выстрелы поумерили пыл бандитов, заставили их притормозить.

Из всей кодлы только Команч был из настоящих буйных. Он ломился вперед, продолжая стрелять. Пули дырявили борт машины.

– Что у него за пушка, нахер? – прорычал Конрад, которого яростная стрельба Команча прижала к земле.

– «Стечкин». Двадцать патронов в обойме, – ответил Артём.

Он вдруг перекатом ушел в сторону и вскочил на ноги. Пуля пробила колесо машины, возле которого он только что лежал.

– Ну вот я, сука! – заорал Дегтярев, дразня Команча.

До этого Команч стрелял наугад. Теперь он отчетливо видел Дегтярева.

– Пидор гребаный! – он выстрелил и промахнулся.

Артём рванул с места. Если бы Егор увидел его сейчас, в боевом режиме, он понял бы что означали слова Артёма о том, что его отец был прав, выбрав для него футбол. Его бег – бег форварда, стремительный и точный – был отлично скоординирован, ни одной ошибки. Бежать по прямой – значило подставляться под пулю. Артём менял направление мгновенно, одним прыжком, не теряя при этом ни скорости, ни цели атаки. Он рвался к проезду, по которому полицейская машина выехала на пустырь.

Конрад не стал преследовать Команча, погнавшегося за Дегтяревым, он сконцентрировался на оставшихся двоих. Они обстреливали его напарника. Две пули попали Данилову в грудь. Он упал. Конрад тут же выстелил, целясь по вспышкам. Один из бандитов был убит. У второго кончились патроны, перезарядить обойму он не успел. Конрад завалил его и защелкнул наручники.

Команч не стал бы гнаться за Дегтяревым, если бы не боялся, что Мельник поимеет его в извращенной форме, если он упустит гада. Стрелять он больше не рисковал, берег патроны. Дегтярев нырнул в проезд. Команч остановился, чтобы отдышаться.

– Пидор… – прохрипел он. – Поймаю порву…

Проезд был застроен промышленными зданиями. На бегу Артём высмотрел подходящее место и затаился, прижавшись к стене. Он услышал топот и сопение Команча. Приготовился, подобрался и прыгнул, как только бандит оказался перед ним.

Артём схватил его за плечо и со всей дури приложил о стенку. Оглушенный Команч по инерции отлетел назад и во весь рост растянулся на земле. «Стечкин» вылетел у него из рук.

Артём поднял пистолет.

– Так вот. Нехрена лапать папин пистолет.

Он обшарил карманы Команча и забрал ключи от машины.

Конрад наклонился над напарником. Данилов сидел на земле, ощупывая себя.

– Андрюха, ты как? – спросил Конрад.

– Нормально. Броник выдержал. Какой счет?

– Один покойник, один раненый. Команч сбежал.

– А где сталкер?

– Сбежал.

– Вот говнюк. Надо было сразу надеть на него браслеты.

Из глубины проезда бабахнул выстрел.

– Вызывай наряд! – Конрад помчался на звук выстрела. Дегтярев стоял над Команчем и прислушивался. Услышав топот полицейского, он удовлетворенно кивнул и побежал в глубину проезда.

Добежав до туши Команча, Конрад осторожно подошел, держа бандита на мушке, и пнул ногой. Команч судорожно вздохнул и заматерился.

– Сталкер! – заорал Конрад.

Артём остановился, прислушиваясь к голосу полицейского.

– Кончай играть в дикий запад, сучий потрох! Не на моей территории. В следующий раз я стреножу тебя.

В ответ на это заявление Артём показал средний палец.

Он нашел «фронтеру», вскочил за руль и повернул ключ в замке зажигания. Взвыл двигатель. «Фронтера» рванула с места, круто развернулась и помчалась.

9

Все тело уже болело, руки онемели, кисти отекли. Но хуже всего было то, что все настойчивее о себе заявлял мочевой пузырь. Егор с отчаянием думал о неизбежном позоре и унижении. И тут он услышал чьи-то осторожные шаги. По железной лестнице из подвала поднялась одна из девочек, привезенных братками. Она подошла Егору.

– Сейчас я тебя развяжу, – девушка начала возиться с веревкой. – Узнаешь меня?

Егор тупо посмотрел на нее и отрицательно помотал головой.

– Я Эля, – сказала она, отчаянно дергая веревку у него на запястье. – Затянулась. Не развязать. Так, подожди. Сейчас.

Девушка достала зажигалку из кармана короткой джинсовой курточки со стразами. Она щелкнула зажигалкой и поднесла огонек к веревке. Капрон вспыхнул и начал плавиться. Егор зарычал от ожога и разорвал подплавленную веревку.

– Не ори, услышат, – сказала Эля и понесла огонек зажигалки к веревке на другой руке.

Егор стиснул зубы и зашипел, когда вспыхнула веревка. Эля схватила его за руку и потащила куда-то вглубь цеха. Они оказались в темном переходе, вдоль одной стены тут тянулись трубы, обернутые в теплоизоляцию. Егор решительно остановился.

– Что? – спросила Эля.

– Извини, мне надо отлить.

– Давай, – она отвернулась.

– Спасибо, – сказал Егор, покончив с проблемой. – Ты избавила меня от позора. Я бы лучше сдох, чем обоссался перед этими мудаками.

– Дурак, ты даже не представляешь, что с тобой могли сделать. Идем, надо сматываться.

Эля пошла вперед. Странно, каблуки ее совсем не стучали. Она легко шла на цыпочках.

– Ты меня правда не помнишь? – спросила она. – Я у вас в «Щучьей Заводи» часто бываю.

– Прости, – ответил Егор. – Я просто еще в шоке и плохо соображаю. А куда мы идем?

Переход закончился помещением, в стене которого была квадратная дыра. Когда-то это был люк для ленты транспортера.

– Здесь можно вылезти и обойти главный вход, – сказала Эля и направилась к дыре.

– Постой.

– Что?

– Беги. Я остаюсь.

– С ума сошел? Зачем?

Наверху были окна, света через них проникало мало, но вполне достаточно, чтобы Вереск смог рассмотреть ее лицо. Красивая девочка. Егор вспомнил ее.

– Артём вернется, – сказал Егор.

– Кто?

– Мой друг.

Егор не считал, что Дегтярев ему друг, но так проще было объяснить Эле свое решение.

– Я должен дождаться его, иначе он будет меня искать и опять попадется Мельнику.

– Так… – Эля встряхнула гривой мелко завитых золотистых кудрей. – Я поняла. Самая ненормальная тут я. Вляпалась в дерьмище из-за идиота. Ты понимаешь, что тебя убьют?

– Уходи. Я тут сам разберусь. Спасибо, что помогла.

– Ты даже не спросил, зачем я это делаю.

– Я же сказал, еще плохо соображаю. Так зачем?

– Из-за любви. Только не воображай ничего такого.

– Чего такого?

– Ну, например, что я в тебя влюбилась. Понимаешь, для всех наших девочек из «Заводи» вы… ты и твоя девушка. Вы были… как сказка. Ну, вроде того. Когда твоя девушка пела о любви, а мы знали – ты ее парень. Мы верили, что любовь все-таки есть.

Эля почувствовала, что от навернувшихся слез сейчас потечет тушь. Она захлопала ресницами, смаргивая слезы.

– Сука любовь.

Егор обнял ее.

– Прости, милая, – прошептал он, зарывшись лицом в ее кудри. – Я не могу уйти с тобой.

– Да наплюй ты на этого своего друга. Он что сам не выкрутиться? Идем. Зря, что ли, я из-за тебя подставляюсь?

– Не могу. Я должен…

– Дурак! Идиот! И я сама та еще идиотка.

– Эля, беги. Они увидят пережженные веревки и разберутся, кто это сделал. Беги. Прошу тебя, беги.

– Из-за тебя, придурка, мне теперь вообще из города свалить придется. Дура… Долбаная дура.

Эля с ловкостью кошки пролезла в люк.

На решетке, к которой был привязан Егор, висели обрывки оплавленных и порванных веревок.

– Надо разобраться, кто освободил поганца, – с досадой думал Мельник. Он становился просто комком бешенства, если даже какая-нибудь мелочь оказывалась вне его контроля. А бегство заложника, благодаря которому он держал за яйца Дегтярева, было совсем не мелочь.

Элю поймали буквально через пять минут. Она пыталась добежать до шоссе и поймать попутку.

– Где этот твой Ромео? – спросил Мельник.