Текст книги "Королевская охота"

Королевская охота
Юрий Пашанин

© Юрий Пашанин, 2017

ISBN 978-5-4485-5739-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Король

Фрэнсис Бернард Дикси, «Два венца» (фрагмент), 1900 г.

 
Размялся немного на вёсельной лодке,
Полями верхом на коне проскакал,
Взошёл он на трон виноватой походкой,
И подданным райскую жизнь обещал.
 
 
С тех пор, улыбаясь, он правит умело
Подвластной страной, удивляя не раз:
То латы стальные наденет он смело,
То хочет врагов обмакнуть в унитаз,
 
 
То за день объедет полмира спокойно,
То к подданным выйдет в одном кимоно,
То всё обещает, что жизни достойной
Добьётся для подданных он всё равно.
 
 
Король дал совет тем, кто жить его учит,
Сначала в своём разобраться горшке,
А с палкой придут, обещал, что получат
Её же концом, но другим, по башке.
 
 
Гордится Король, что растёт год от года
Любовь к Королю у народа всего.
Народ для него, но и он для народа,
И не пожалеет он сил для него.
 
 
Король продолжает ночами упорно
Проекты и планы стране сочинять,
А утром уверен, что это бесспорно
По силам ему одному выполнять,
 
 
Что всё же придётся на троне остаться
Ему самому не на год, не на два,
Чтоб смог он и дальше всегда улыбаться,
Парящую мысль обращая в слова.
 
 
Шутам он сказал: «Вам не место на троне.
Наследник стране обеспечит покой.
Его голова подошла бы к короне,
А править он будет моею рукой».
 

Без излишеств

Филипп-Жак де Лутербург, «Кораблекрушение», 1767 г.

 
В открытом океане
Без отдыха проплыв,
Корабль в густом тумане
Ударился о риф.
 
 
Хоть лоцман был отменный
В то время у руля,
Ушёл на дно мгновенно
Корабль Короля.
 
 
Никто не взял с испуга
Ни лодки, ни весла.
Ныряли друг за другом
В чём мать их родила.
 
 
Им было плыть не просто
В воде опасной той.
Прибило всех на остров
Безлюдный и пустой.
 
 
Король сказал вельможам
В одном белье ночном:
«Мы здесь построить можем
Вполне приличный дом.
 
 
Но надо поскромнее
Лепить ему фасад.
Придумать бы скорее,
Чем нам прикрыть свой зад.
 
 
Всё делать без излишеств.
Здесь это ни к чему.
Вот крышу бы повыше
По росту моему
 
 
И комнату, понятно,
Отдельно для меня.
А золота, бриллиантов
Поменьше применять.
 
 
В нём всё функционально
И скромно быть должно.
А вот окно из спальни
Мне сделайте одно».
 
 
С восходом потеплело,
Открылась вся земля,
И свита ошалела
От планов Короля:
 
 
«Тут нет деревьев даже!
И остров с ноготок!
На север двадцать сажень
И двадцать на восток.
 
 
На острове убогом
Одна есть пальма лишь.
Король наш очень строгий,
Его не убедишь.
 
 
Из пальмы будем всё же
Его мечту лепить.
Смекалка нам поможет
Проект сей воплотить».
 
 
Строительства министр
Немало строил вилл.
Решил проблему быстро
И тут же объявил:
 
 
«Пусть станет эта пальма
Невиданным дворцом.
Она здесь специально
Посажена Творцом.
 
 
В тени её укрыться
От солнца можно нам.
Сигналить пригодится
С макушки кораблям.
 
 
Здесь спален сколько хочешь,
А окна ни к чему.
И спать под пальмой ночью
Понравится ему.
 
 
Всё скромно, без излишеств.
Проект мой очень прост —
Бревно с подвижной крышей
В его могучий рост.
 
 
Мы сделаем всё точно,
Как нам Король сказал».
 
 
Кольцо с бриллиантом прочно
Он к пальме привязал.
 
 
Стоял в недоуменье
Король в одних трусах.
И вдруг в одно мгновенье
Король воскликнул: «Ах,
 
 
Какое сочетанье
Простых понятных форм!
И всё функционально,
В пределах местных норм.
 
 
И милое колечко
С бриллиантом на бревне.
Хоть дом и без крылечка,
Но нравится он мне.
 
 
Здесь мило, по-французски,
А остров станет сей
Теперь с названьем Узкий
Колонией моей».
 
 
В далёком королевстве
Наследник папу ждёт.
От папы нет известий
Уже который год.
 

Сын Короля

Жан-Леон Жером, «Приём принца Конде Людовиком XIV в Версале в 1674 году», 1878 г.

 
Скачет с утра по лесам и полям
Свита в каретах и сын Короля.
Сыну Король уступает свой трон.
Свиту направил с проверкою он.
 
 
Сын Короля видит всё в первый раз,
Не закрывает от радости глаз.
Слышит наследник, как горны ревут.
Всё не во сне это, а наяву.
 
 
Видит наследник вдали старика
С ветхою сумкой и палкой в руках,
В шляпе худой и одежде простой.
Свите наследник скомандовал: «Стой!»
 
 
«Что в твоей сумке?» – услышал старик
Из-за спины неожиданный крик.
Он повернулся на крик, не спеша:
«Книга, носки, два яйца и лапша».
 
 
«Книга? И матушка с книгой всегда.
Их сочиняет отец иногда.
Папе давно прицепили ярлык,
Что фантазёр он, но он уж привык.
 
 
В том, что не каждый смог книгу прочесть,
Фактор весьма положительный есть.
Скоро я сам что-нибудь напишу.
Будем тандемом мы вешать лапшу.
 
 
Вижу я часто прекрасные сны —
Матушка с мёдом даёт мне блины.
Нету блинов у тебя, старичок?»
 
 
«Больно ты шустрый какой-то, внучок?
 
 
Их не подали ещё, извини.
Пару яиц вот из сумки возьми
И положи на дорожку себе.
Будет тебе хоть какой-то обед.
 
 
Да и носочки возьми, не стыдись.
Мне-то ведь в пору они не пришлись».
 
 
Взял Королевич носки, два яйца.
Детская радость не сходит с лица:
 
 
«Боже! Какой замечательный вид
На королевство с обрыва открыт!
Реки, долины, поля и леса!
Я бы всю жизнь любовался им сам».
 
 
«Значит, обрыв за моею спиной?
Я и не знал. Видно, правда, слепой.
Сослепу сбился опять я с пути.
Мне помоги от обрыва уйти».
 
 
Дал Королевич монету ему.
«Кто ты, внучок, я никак не пойму?»
 
 
«Разве не видишь ты кто я такой?
Я – Королевич, и свита со мной», —
 
 
Сын Короля не уймётся никак.
 
 
Тянет советник его за рукав:
«Этих убогих здесь пруд хоть пруди.
Будет деревня ещё впереди.
 
 
Там никаких уж не хватит монет,
И говорить с каждым времени нет.
Не задавайте вопрос никогда
Как вам живётся, какая еда».
 
 
Вот и деревня. В деревне живёт
Долгие годы угрюмый народ.
Резво в деревню кортеж прискакал
И над дорогой пылищу поднял.
 
 
Громко чихая, наследник зашёл
В маленький дом на соломенный пол:
 
 
«Что вы сидите все дома в пыли?
Вон сколько много здесь чистой земли.
 
 
Хватит вам дома сидеть, горевать.
Петь научитесь и танцевать.
Скоро в деревню опять загляну,
Вместе со мной будем двигать страну».
 
 
Шепчет советник наследнику: «Вам
Надо к иным заглянуть мастерам.
Танцы и песни – пустое, а вот
Шпаг и мушкетов нам недостаёт».
 
 
Вновь экспертизу наследник провёл.
Смело курок у мушкета он взвёл,
Щелкнул, и свита воскликнула: «Эх!
Технику щёлкает он как орех».
 
 
«Папа давно уже верит в меня.
Рано верхом посадил на коня, —
Слушает свита наследника. – Да!
Я головастым был с детства всегда».
 
 
Скачет опять Королевич вперёд.
Кузница вдруг перед ним предстаёт.
В горне огонь, молоточки стучат,
А из-под молота искры летят.
 
 
Чуть не попали наследнику в глаз.
 
 
«Делаем здесь мы кареты для Вас.
Без остановок работа идёт.
Будет карета у Вас через год».
 
 
Хоть Королевич и сам как сверчок,
Быстро вскарабкался на облучок:
«Как запрягают в карету людей?
Место в карете где для лошадей?»
 
 
От удивленья раскрыли все рот —
Надо спросить было наоборот.
Быстро советник к нему подскочил,
Снова чему-то его научил.
 
 
Слез Королевич и с пальцем в носу
К правому вдруг подошёл колесу:
«Не лошадей надо вам запрягать.
Движитель время пришло собирать».
 
 
У Королевича мастер спросил:
«А лошадиных сколь будет в нём сил?»
 
 
«Силы немерено быть в нём должно
И на коня быть похоже оно.
 
 
Топливо – в топку, и топка, притом,
Как у коня быть должна под хвостом.
Воду коню надо в рот заливать,
Чтобы ноздрями мог пар выпускать.
 
 
А под копыта колёса ему.
Ноги коню ведь тогда ни к чему.
Главное – нюхать не будем навоз.
И назовём мы коня паровоз».
 
 
Только уехала свита, кузнец
Рот свой открыл и сказал, наконец:
«А Королевич умеет мечтать.
Ляпнул с дороги, а нам выполнять».
 
 
Тут на пути появился костёл.
В зал Королевич со свитой вошёл.
В рясе священник отвесил поклон,
Чтоб показать, как он им восхищён.
 
 
Чешет наследник себя сквозь штаны:
«Что за корыто стоит у стены?»
 
 
«Это купальня, младенцев крестить».
 
 
«Мне бы с дороги хоть ноги помыть.
 

 
Я ведь, наверное, чёрный как бес?»
 
 
Снял всю одежду и в воду залез.
 
 
«Дайте мочалку, – наследник зовёт. —
Кто Королевичу спинку потрёт?
 
 
И по усерднее, мой вам приказ.
Слышал от папы уже много раз,
Как вы с его управлялись спиной.
Будет, уверен, не проще со мной».
 
 
Звук превосходный сквозь стены проник.
К ним Королевич довольный приник:
«Быстро оденьте меня и найдём
Звуков таких восхитительных дом.
 
 
К музыке мне приобщиться пора».
 
 
Скрипки свои создают мастера
Многие годы, но только сейчас
Свита увидела их в первый раз.
 
 
Скрипку наследник к подмышке прижал
И по всем струнам смычком пробежал.
Двигал он вдоль им, а не поперёк.
 
 
«Всем мастерам преподал он урок», —
 
 
Свита наследника хвалит, шутя.
 
 
Только в кроватке проснулось дитя.
Мать села снова младенца качать.
Скоро малыш стал опять засыпать.
 
 
Тихо наследник в кровать заглянул:
«Ну, наконец-то, малыш Ваш заснул.
В доме кровать быть должна не одна.
Вам за детей дам по пуду зерна.
 
 
Больше имейте детей. Для страны
Новые руки и ноги нужны.
Скоро взойду я на папин престол,
Будет у Вас в изобилии стол.
 
 
Что за портреты висят на стене?
Лица уж больно знакомые мне».
 
 
Женщина, палец скрестив на губах,
Шепчет наследнику: «Моцарт и Бах» —
 
 
И провожает из комнаты в зал.
 
 
«Папа мне тоже портрет заказал.
Шкура медведя спускается с плеч,
Левой рукой опираюсь на меч,
 
 
Правой – держу я кусок пирога,
А надо мною оленьи рога.
Очень смешной получился портрет.
В мире такого нигде больше нет».
 
 
Женщина бережно гладит живот:
«Жду я младенца на будущий год.
Можно ли прежде, чем чадо родить,
Вознаграждение мне получить?»
 
 
Тут же наследник даёт ей ответ:
«Что Вы, мамаша, конечно же, нет!
Мало немного беременной быть.
Должен младенец три года прожить».
 
 
Вкусно запахло откуда-то вдруг.
Сделала свита по городу круг.
На сыроварню попали теперь.
Все протолкнулись в открытую дверь.
 
 
Сыра наделано разных сортов.
Можно кормить им хоть тысячу ртов.
Полный наследнику подали таз:
«Кушайте сыр! Он отменный у нас».
 
 
Вспомнил наследник – не пил он, не ел.
Утром в карету без завтрака сел:
«Папа уже восемь дней напролёт
Сам без еды и другим не даёт.
 
 
Хочет поститься всего двадцать дней.
Думает, с голоду станет умней.
Гору какую-то сдвинуть ему
Надо, а что за гора, не пойму.
 
 
«Кончится пост, – папа твёрдо сказал, —
Будем наращивать потенциал,
И в ежедневном режиме опять
Люди продолжат еду получать».
 
 
Хватит! Терпел без еды, сколько мог.
Надо наесться. Ведь я же не йог.
Как хорошо, дал старик два яйца.
Жаль только, нету у вас огурца.
 
 
С детства всегда огурцы обожал».
 
 
Пекарь ему: «Огурцы я сажал.
Вами любимое блюдо народ
Держит всегда под рукой круглый год».
 
 
Яйца и сыр Королевич умял.
Всё уместилось, хоть ростом был мал.
Есть огурцы больше не было сил.
Он бы у каждого край откусил,
 
 
Только наследнику новый совет
Шепчет советник: «Уж времени нет.
Скоро домой. В караул по пути
Надо нам хоть на минуту зайти».
 
 
Ждут в карауле наследника. Там
Точно расставлено всё по местам.
У караульных один лишь вопрос —
Хлебом когда им заменят овёс?
 
 
Но Королевич отрапортовал:
«Я на минуту. Здесь папа бывал?
Вот у него вам и надо спросить,
Есть почему не дают вам и пить».
 
 
Только минуты закончился срок,
Вышел наследник опять за порог.
 
 
Вовремя свита исполнила роль:
«Точен наследник всегда как король».
 
 
Скачет наследник со свитой домой
Снова в столицу дорогой прямой.
Стало темнеть. В поле дым от костров.
Путь преградило им стадо коров.
 
 
Только теперь без советника сам
Смело наследник пошёл к пастухам:
«Что вы всё бьёте и бьёте коров?
Стадо и так ведь идет, будь здоров.
 
 
Сделайте им передышку чуть-чуть.
Дайте мне кнут, я хочу стегануть.
Плётка тяжёлая, трудно ей бить.
Надо верёвку укоротить.
 
 
Хоть и коровы у вас высший класс,
Нету стабильности в стаде у вас.
Определённую пользу в пути
Ваши коровы должны принести.
 
 
Папа сказал, бей не бей ты коров,
Лучше бы были они без голов.
В стаде они не свободны пока.
Будут свободными у мясника.
 
 
А почему вы сидите в седле?
Надо ногами ходить по земле.
Вижу, мальчишки ещё вы пока,
А уж коням все намяли бока.
 
 
Не консервируйте жизнь вы свою.
Я по серьёзному вам говорю».
 
 
У пастухов замелькали огни.
 
 
«Видно, крутые ребята они.
 
 
Надо скорее отсюда бежать.
Факелом ткнут – всё начнёт полыхать.
Стыдно, но всё же пора уходить.
Жизнь свою надо здоровым прожить».
 
 
Стадо ушло и наследник опять,
Сидя в карете, продолжил скакать,
И по довольному видно лицу,
Речь он готовил родному отцу:
 
 
«Что за прекрасный и славный народ!
Сыра наделал на сто лет вперёд,
Чудную скрипку, отличный мушкет,
Много красивых и новых карет.
 
 
Музыка льётся, костёлы стоят,
Матери воинов новых растят.
Лучшего места нигде не найти.
Смело могу на престол я взойти».
 
 
Умную мысль Королевич поймал,
Зря что ли речь он отцу сочинял:
«Всё так и будет, уверен, опять —
Трон как стоял, так и будет стоять!»
 

Худое королевство

Морони Джованни Баттиста, «Портной», 1570 г.

 
В захудалом королевстве
Гордо жил чудной Король.
И ему на видном месте
Плешь давно проела моль.
 
 
Все придворные и слуги
Прикрывались кто чем мог.
Нет портных во всей округе.
Но подрос его сынок.
 
 
Не менял он куртку с детства,
На штанах уже дыра.
Понял он, что королевство
Одевать давно пора.
 
 
Подошёл к отцу героем:
«Нет забот у нас иных.
Надо нам, отец, с тобою
Завести своих портных.
 
 
Ты сними худую шляпу
И глаза свои открой
И увидишь сразу, папа,
Что командуешь дырой.
 
 
Пальцем ткни и сразу дырка.
Издавай скорей указ
Всё старьё отправить в стирку,
А одежду брать у нас».
 
 
Тяжелы стальные латы.
Не прикроешь ими срам.
Королём ходить в заплатах
Больше сын не хочет сам.
 
 
На него теперь надежда.
Без штанов ходить устал.
 
 
Почему же шить одежду
Папа вовремя не стал?
 

Семь процентов

Жан-Леон Жером, «Портрет Жана Барта».

 
Сев с иголкой в уголок,
Штопать стал Король чулок.
Только нету в этом толку,
Если ниток нет в иголке.
 
 
«Нищетой по горло сыт.
Даже ниток дефицит.
Эта дырочка шестая.
На глазах одежда тает.
 
 
Дырки там и дырки сям.
Вся одежда чистый срам.
Даже сзади не прикрыто.
Прохудились будто сито
 
 
И у шляпы все поля.
Семь процентов Короля
Видно из-за дефицита.
Где же взять мне столько ниток?
 
 
Что б такое распустить?» —
 
 
Стал Король в углу грустить.
Аргумент был очень веский.
До последней занавески
 
 
Всё на нитки распушил,
Дырки крестиком зашил.
 
 
В королевстве снова горе —
Ниток нет, а дырок море.
 

Король на ухабах

Адам Франс ван дер Мейлен, «Филипп Франсуа д'Аренберг встречается с войском», 1662 г.

 
Со свитой Король возвращался с охоты.
Карета скрипела конструкцией всей.
На только что сделанный мост в три пролёта
Заехал Король на карете своей.
 
 
Ни визга осей и ни скрипа кареты
Никто не услышал, лишь цокот копыт.
И трудно поверить, возможно ли это,
Что мост необычный досрочно открыт.
 
 
Король подозвал молодого прораба:
«Проект грандиозен, достоин похвал.
Но кто же так строит? Сплошные ухабы.
А сам-то на этом мосту ты бывал?
 
 
На каждом пролёте я ахал и охал.
Твой мост ненадёжен во многих местах.
Я много объездил мостов, и неплохо,
Поверь Королю, разбираюсь в мостах.
 
 
По брёвнышку мост разобрать до рассвета
И каждое в связке проверить бревно.
Потом собирать этот мост и при этом
Смотреть, чтоб плотней прилегало звено».
 
 
Уехал со свитой Король. У прораба
Остался вопрос: «Что же делать-то мне?
Король посмотрел одним глазом хотя бы,
Что мост не из брёвен. Он весь из камней».
 

Бамбуковый Король

Мартен Пьер-Дени, «Инаугурация церкви дома инвалидов. Людовик XIV».

 
Закрепили на карету
Короля стальную ось.
Деревянную при этом
Просто выбросить пришлось.
 
 
Заменили ей из стали
Все четыре колеса
И просить оплату стали
Кузнецы за чудеса.
 
 
Королю обновка в пору,
Но сказал он кузнецам:
«Сталь отменная, нет спору.
Всё отлично, вижу сам.
 
 
За колёса расплатиться
Я могу. Ну а потом
Брать их буду за границей
И дешёвые притом.
 
 
Сэкономлю хоть не много,
Но проеду сотни лье
На отеческих дорогах
По бамбука колее.
 
 
Твердь бамбука как у стали.
Он заменит сталь везде.
Ну а вы, похож, устали
От шурупов и гвоздей.
 
 
Мне такой товар не нужен.
Если сталь так дорога,
С заграницей буду дружен,
Обойдусь без вас пока».
 
 
Стал народ в том королевстве
Без бамбука как без рук.
Стали был рецепт известен,
Но дешевле был бамбук.
 

Король в круизе

Питер Брейгель Старший, «Фламандские пословицы», 1559 г.

 
Поместил Король на троне
Принца, сына-малыша.
Каждый день теперь расстроен,
О себе болит душа:
 
 
«Сын подрос, и это счастье!
Он на троне, он – король.
Мне-то как теперь без власти?
У меня какая роль?
 
 
Как живут теперь вассалы?
Всё ль успешно в их домах?
Больно ль вши их покусали?
Что творится в их умах?
 
 
Мне в отставке не годится
Быть в неведенье всегда.
Надо нищим нарядиться
И пройтись по городам».
 
 
Облачив себя нарядом,
Сажей вымазав лицо,
Посмотрел суровым взглядом
На неснятое кольцо:
 
 
«Изменился внешне вроде.
Не узнать теперь меня.
Мне б еще по нищих моде
И походку поменять».
 
 
Изогнув убого спину,
Из-под шляпы глядя вниз,
Тайно замок свой покинув,
Поспешил Король в круиз.
 
 
Проходил Король немало.
Как ни прятал он лицо,
Горожан всегда пугало
Всем известное кольцо.
 
 
Молча люди расступались,
Отпустив ему поклон,
А затем в углах шептались,
Для чего к ним прибыл он.
 
 
Так он шёл по королевству,
Посещая города.
Скоро было всем известно,
Где он будет и когда.
 
 
В городах сигнал особый
Для людей пришлось ввести —
Дым из труб пускали, чтобы
Горожан оповестить,
 
 
Чтобы знать о нём могли бы
Люди в городе любом.
И теперь Король где б ни был,
Там уж дым валил столбом.
 

Держи вора

Якоб Йорданс, «Семейный портрет», 1621 г.

 
Новогодней зимней ночью
К Королю, когда он спал,
Постучал его сыночек:
«Карл у Клары взял коралл.
 
 
Это ж наш с тобой фамильный
Драгоценный амулет.
Отнял Карл его насильно.
Должен он держать ответ.
 
 
Без коралла-амулета
Всё у нас пойдёт не так.
Знает хитрый Карл об этом.
Нам обоим стал он враг».
 
 
«Мыслишь правильно, но всё же
Карл не взял себе коралл
И не отнял, а, похоже,
Он его у нас украл.
 
 
В этом смысл есть немалый.
Пусть узнает светский двор —
Карл у нас украл кораллы.
Раз украл, то, значит, вор.
 
 
Передай кузине Кларе, —
Сыну дал Король совет, —
Пусть возьмёт она у Карла
Потихонечку кларнет».
 
 
Всё случилось, как решил он.
Знал Король об этом лишь.
Как ни прячь, но долго шило
Ведь в мешке не утаишь.
 
 
Всем известно скоро стало,
И секрета больше нет —
Карл у Клары спёр кораллы,
А она – его кларнет.
 

Королевские горшки

Корнелис Питерс Бега, «Алхимик» (фрагмент), 1663 г.

 
В старом замке есть подвалы.
Там за множество веков
Люди бросили немало
Разных глиняных горшков.
 
 
В них когда-то наливали
Безупречное вино,
А теперь горшки в подвале
Без движения давно.
 
 
Королю пришла мыслишка:
«Продавать горшки пора.
Их в подвале много слишком,
А в казне опять дыра.
 
 
От продажи больше толку».
 
 
Слышат люди от гонцов:
«Всем теперь вести засолку
И грибов, и огурцов.
 
 
Размышлять о том не надо
Никому, во что их класть.
Всё, что есть, солите кряду,
Как за вас решила власть,
 
 
Только в глиняной посуде
Из подвалов Короля.
Продавать горшки он будет
Всем со скидкой от ноля.
 
 
Две монеты дать за пару
И монету за горшок.
А на всю иную тару
Королём введён налог.
 
 
Если вдруг кадушка с бочкой
Есть в хозяйстве у кого,
Платит пусть налоги срочно
За наличие сего».
 
 
Потихоньку раскупили
Королевские горшки.
Как обычно засолили
В них вершки и корешки.
 
 
Но не радуют сосуды
Тех, кто их в хозяйство взял.
Ведь солёности оттуда,
Не разбив, достать нельзя.
 

Король и ложка

Шарден Жан Батист Симеон, «Кухарка, чистящая репу», 1773 г.

 
Королю горшок гороха
Притащили из печи.
«Уварились-то не плохо
Королевские харчи? —
 
 
Взял Король сервиза ложку,
Зачерпнул горох с огня. —
На язык возьму немножко.
Чем кормить хотят меня?»
 
 
Ложкой новой из сервиза
Черпанул он через край.
Ком большой у ложки снизу
Прилепился невзначай.
 
 
Каша с ложки залетела
За передничек как ком,
В волдыри сожгла всё тело
Неостывшим кипятком.
 
 
Просидел Король полночи:
«В чём оказия была —
То ли был горох не очень,
То ли ложечка мала?».
 
 
Не могло и быть иначе,
До него дошло с утра —
Что теперь Король с болячкой,
Виноваты повара.
 

Новогодний бант

Луи Эрсан, «Людовик XVI, раздающий милостыню крестьянам Версаля зимой 1788 года», 1817 г.

 
Королю пришла идея
Вдруг под Новый год:
«А порадую людей я!
Беден мой народ.
 
 
Я – король. Но так уж вышло,
Мой народ – не мой.
А наследника не слышно.
Ходит как немой».
 
 
Подходить к народу близко
Власти ни к чему.
И прошения в записках
Подали ему.
 
 
Прочитал записки эти
За день он с трудом.
Кто-то просит хлеба детям,
Кто-то – новый дом,
 
 
Кто-то лучшую карету
Просит для детей
И запрячь в неё при этом
Тройку лошадей.
 
 
Кто-то бант мечтает с детства
Взять с его плаща,
Ну а кто полкоролевства
Просит завещать.
 
 
На лице его держался
Удивлённый взор:
«А народ-то оказался
Тоже фантазёр!
 
 
Как младенцы в сказки верят,
Я сказать хочу.
Но возможности по мере
Что-то воплощу».
 
 
Раз решил дарить подарки,
Чтоб не оплошать,
Думал он, как сделать ярким
Этот важный шаг.
 
 
Новогодним ранним утром,
Как и обещал,
Подарил Король кому-то
Алый бант с плаща.
 

Из кола да в пугало

Антонис ван Дейк, «Карл I, король Англии, на охоте» (фрагмент), 1635 г.

 
Без дела зевает Король больше года.
На шляпе как смог он прореху зашил.
Хоть сам отставной, как живётся народу,
Проверить Король самолично решил.
 
 
Не помнит, в которое входит он поле,
А с поля по шляпу выходит в репьях:
«Не пашет, не сеет народ-то мой что ли?
Одни лопухи процветают в полях, —
 
 
К его удивлению что-то торчало
На поле соседнем среди сорняка. —
 
 
Да это же кол, новой жизни начало!
Нарядим-ка в пугало кол тот пока.
 
 
Раз пугало есть, значит, будут и птицы.
А птицы сюда принесут семена.
Уже через год что-нибудь уродится.
Накормлена досыта будет страна».
 
 
В ущерб своему королевскому телу
Разделся, бедняга, почти догола,
И всё, что он снял, применил, как хотел он,
На благо и для украшенья кола.
 
 
Висят на колу панталоны и шпага,
Отвисли бесформенно шляпы поля.
До этого кол был обычной корягой,
Теперь он – оплот самого Короля.