Текст книги "Люффены"

Глава первая

Последняя ночь в доме

Должно быть, Дэльффену приснился страшный сон. Он проснулся и начал чесать за правым ухом – верный признак ночных кошмаров. Обычно Дэльффен помнил все свои сны, и тревожные и весёлые, но сегодняшний сон, едва открылись глаза, сразу забылся.

– Раз чешется за правым ухом, значит, кошмар всё-таки был, – сказал Дэльффен и встал с кровати.

В маленькое окошко его уютной спальни пробивался молочный лунный свет. Дэльффен оглядел комнату, задержал взгляд на своём шкафе, письменном столике, стуле и вздохнул. И таилось в этом вздохе столько грусти, что у Дэльффена мгновенно навернулись на глаза слёзы. В шкафу больше не было одежды, а ящики письменного стола зияли пустотой. Вещи давно собраны и спущены на самый нижний этаж. Они аккуратно сложены в многочисленные коробки и ожидают момента, когда начнётся переезд.

Уже утром мы переедем на новое место, подумал Дэльффен, спускаясь вниз по красивой винтовой лестнице. Как жаль покидать дом, в котором ты родился и вырос. Дом, где было много радости, веселья, моментов огромного и тёплого счастья. Правда, случалось переживать и горести. В прошлом году, например, бесследно исчезла мама Дэльффена. Тут, конечно, не обошлось без Зловреда – именно он забрал её. И теперь ни Дэльффен, ни его сестра Лиффен больше никогда не увидят маму.

Как же сильно Дэльффен ненавидел Зловреда. Он был готов сразиться с ним в самой страшной схватке, только бы удалось вернуть маму. Но, увы, это невозможно. Зловред слишком хитёр и коварен.

На первом этаже Дэльффен посмотрел на высившиеся горой коробки и ощутил страх. Пушок на теле зашевелился, зачесалась спинка. Полагая, что у него начинают расти крылья, Дэльффен, чтобы успокоиться, задышал быстро-быстро, как его учила бабушка. Через минуту спинка перестала чесаться, взъерошенный пушок снова лёг в правильном направлении.

Дэльффен был самым настоящим люффеном, существом, которых, не беря в расчёт его семью, осталось не более полутора сотен на всём белом свете. Давным-давно количество люффенов исчислялась миллионами. Но со временем они вздумали начать вымирать. Вымирали-вымирали и практически все вымерли. Жаль, конечно, но ничего не попишешь, так всегда говорит дедушка Дэльфенна.

Так вот, у люффенов, к которым, как уже известно, принадлежит Дэльффен и его семья, есть одна необычная особенность. В моменты сильного страха на их спинах вырастают крылья. Ими можно махать и даже преодолеть расстояние в несколько метров. А стоит страху пройти, крылья исчезают. Будто и не было их вовсе.

Дэльффен подошёл к входной двери и дёрнул ручку.

– Закрыто, – прошептал он с облегчением.

Некоторое время Дэльффен бродил среди коробок с вещами, проводил по ним пальцами, продолжая вздыхать. Жутко не хотелось переезжать, но папа нашёл более подходящее дерево, спроектировал будущее жилище в целых четыре этажа и договорился с жуками со стальными челюстями, чтобы те незамедлительно принялись за работу.

Испокон веков люффены проживали в стволах высоких деревьев, в которых жуки со стальными челюстями вытачивали квартиры в несколько этажей. Помимо комнат и лестниц, они вытачивали шкафы, кровати, тумбочки, столы, кресла и многое другое. Работа считалась кропотливой, но жуки трудились дружно и споро, люффены по праву гордились своими многоуровневыми квартирами.

Дом, в котором родился Дэльффен, всем был хорош, и, наверное, папа никогда не задумался о переезде, если бы не сильная гроза, разбушевавшаяся недавно. Молния попала в дерево и практически расколола его на две части. Стало ясно, необходим переезд.

Вчера утром люффены сфотографировались на память в своей просторной, где-то даже торжественной гостиной. И хотя Дэльффен, глядя в объектив фотоаппарата, широко улыбался, исключительно для того, чтобы не испортит кадр, на душе у него было тоскливо.

Как мог он старался приободриться, ища в предстоящем переезде положительные моменты. К счастью, такие моменты были. Вблизи нового дома проживали почти все друзья семейства люффенов. Бесспорно, это огромный плюс. К примеру, лучший друг Дэльффена Тинни-Ти будет жить прямо под корнями их дерева. Именно там располагается большая нора Тинни-Ти и его вредной тётки госпожи Хру-Хо.

Вдруг за спиной Дэльффена что-то звякнуло. Он вздрогнул и спешно обернулся. Ему показалось, звяканье родилось под лестницей. Но подойти к лестнице Дэльффен не осмелился. Вместо этого он решил покормить Эду, цветок, который рос в красивом горшке и всегда стоял на полу возле входной двери. Сейчас Эду поставили на одну из коробок, она мирно спала, шевеля во сне зелёными листочками.

Эду очень уважали в семействе люффенов, она умела заблаговременно предугадывать появление Зловреда. В такие моменты белые лепестки Эды наполнялись ярким светом. Больше всего Дэльффен боялся увидеть светящийся цветок, но когда это происходило, каждой своей пушинкой начинал ощущать присутствие Зловреда. Чесалась спина, появлялись крылья, и страх главенствовал вовсю.

Взяв с подоконника маленькую баночку, Дэльффен обнаружил, что внутри не осталось ни одного сухого кузнечика. Но поднеся банку ближе к окну, заметил на дне маленькую засохшую лапку. Положив её на один из лепестков Эды, он слегка подул на спящий цветок. Эда проснулась, учуяла запах лапки кузнечика и, чавкнув пару раз, проглотила угощение. Продолжая шевелить лепестками, Эда просила у Дэльффена добавки. Но кузнечиков в банке не было.

– Извини, Эда, – виновато произнёс Дэльффен. – Кузнечики закончились. Завтра утром я обязательно наловлю их и засушу. Целую банку.

Эда затрепыхалась листочками, выказывая явное неудовольствие подобным положением дел.

Чтобы и дальше не раздражать Эду, Дэльффен поспешил подняться в свою спальню. Спать совсем не хотелось, но он лег на кровать и укрылся лёгким летним одеяльцем. Зевнул один раз, второй, и, закрыв глаза, пришёл к мысли, что поспать всё-таки стоит.

– Завтра предстоит трудный день, – Дэльффен снова зевнул и крепко уснул.

Утром, едва луч солнца проник в спальню, к Дэльффену прибежала довольная Лиффен.

– Просыпайся скорее, и спускайся завтракать. Бабушка уже испекла булочки! Чувствуешь, как вкусно пахнет?

Дэльффен втянул носом воздух и кивнул.

– Удивительно, почему я не проснулся от запаха бабушкиных булочек?

– Потому что ты соня. Любишь поспать, будто ты не люффен, а груст.

– Не перегибай палку, – ответил Дэльффен, спрыгнув с кровати. – Грусты спят весь день, до самого вечера.

– А ты всё равно похож на груста, – засмеялась Лиффен и выбежала в коридор.

– Вечно ты придумываешь всякую чепуху, – бормотал Дэльффен, выскочив из спальни вслед за сестрой.

– Зато моя чепуха смешная.

– И вовсе она не смешная. Нисколечко не смешная. Сравнила меня с грустом! Кому сказать, не поверят.

В просторной столовой дедушка Дорффен уже сидел за столом, о чём-то сильно задумавшись. Бабушка Эффен приносила из кухни тарелки, чашки и столовые приборы. Папы нигде не было видно.

– А где папа? – спросил Дэльффен, вскарабкавшись на стул.

– Ты забыл пожелать нам доброго утра, – нахмурившись, ответил дедушка Дорффен.

– Извини, – смутился Дэльффен. – Доброе утро, дедушка и бабушка. И тебе доброе утро, Бубуль.

Бубуль ничего не ответил Дэльффену.

– Ты бы лучше его полил, – захихикала Лиффен.

– Вот именно, полил бы! – послышался писк из кармана Лиффен. И почти сразу оттуда высунулась Меховичка, уставившись на Дэльффена своими розовыми глазками.

Меховичка была питомицей Лиффен. Забавное маленькое существо, покрытое густой белой шерстью, оно упало на Землю с пролетавшего мимо метеорита. Лиффен нашла малютку у кипящего озера и сразу же принесла домой. Так Меховичка, которая постоянно пряталась в кармане своей новой хозяйки и любила повторять за ней слова, стала новым членом семьи.

Что же касается Бубуля, он ни в коем случае не относился к люффенам. Даже не состоял с ними в самом дальнем родстве. Он просто жил в их семье уже много-много лет. Сколько Дэльффен себя помнил, Бубуль всегда сидел в своей корзине и тихо посапывал. И папа Дэльффена, и дедушка Дорффен, рассказывая о своём детстве, упоминали Бубуля. Дэльффену иногда казалось, что Бубулю исполнилось сто лет. А может, и больше. Он всё собирался поинтересоваться об этом у самого Бубуля, но никак не мог решиться.

Выглядел Бубуль причудливо. Его тело без рук, ног, но с коротким хвостиком, напоминало расплывшееся тесто. На голове, которая сливалась с бесформенным телом, лежала коричневато-зелёная болотная тина. Глаза Бубуля прикрывали морщинистые веки, щёки сильно обвисали, а стоило ему открыть широкий рот, как оттуда виднелся зеленоватый свет. Бубуль обожал воду, постоянно просил полить его из лейки, а если это забывали сделать вовремя, ворчал, что совсем высох и скоро умрёт. Во время дождя корзину с Бубулем выносили на улицу, и тогда он становился необычайно довольным, а зеленоватый свет из его рта начинал светить ярче обычного.

Однажды дедушка Дорффен, действуя из благих побуждений, предложил поместить Бубуля в аквариум. После таких слов Бубуль сильно оскорбился, заявив, что люффены хотят его утопить. Больше в семействе об аквариуме разговоров не заводили.

Дэльффен вышел в гостиную и принялся искать лейку, из которой обычно поливали Бубуля. Но она, очевидно, уже была упакована в одну из коробок. Пришлось идти на кухню и просить у бабушки полотенце. Смочив полотенце водой, Дэльффен положил его на голову Бубуля, услышав недовольное бурчание:

– Давно бы так! А то проходят мимо, занимаются своими делами, а о бедном Бубуле не вспоминают. Наверное, ждёте, когда я высохну и умру. Вот вам облегчение-то будет!

– Ну что ты, Бубуль, – улыбнулся Дэльффен. – Мы всегда помним о тебе. Сейчас начнём завтракать, и я дам тебе самую большую булочку.

– Сначала забывают намочить, а потом булочками задабривают, – бормотал Бубуль, но уже с лёгкой улыбкой на губах.

Когда завтрак начался, домой примчался встревоженный папа. Он так переживал за предстоящий переезд, что даже не смог как следует позавтракать. Выпив чашку горячего кофе, папа сообщил, что пора собираться в дорогу. Коробки с вещами предстояло перевозить к новому дому на тележках. Всего их было три. Погрузив на тележки часть коробок, папа скомандовал:

– Вперёд!

Одну тележку толкал он, вторую дедушка Дорффен, третью бабушка Эффен. Дэльффен, Лиффен и прибежавший на помощь друзьям Тинни-Ти, шли следом, неся каждый по небольшой коробке.

– Ну и барахла у вас набралось, – небрежно бросил Тинни-Ти. – Зачем вам столько хлама?

– Какой же это хлам, – возмутилась Лиффен. – В коробках лежит всё самое необходимое.

– Самое необходимое! – повторила Меховичка, выглянув из кармана Лиффен.

– Ты говоришь, как моя тётка, – не успокаивался Тинни-Ти. – Её наряды занимают целых четыре шкафа. Вы только вдумайтесь в эту цифру. Четыре! А ещё есть шкафы для шляп.

– Госпожа Хру-Хо любит принарядиться, – хохотнула Лиффен.

Тинни-Ти насупился и Лиффен, решив его приободрить, сообщила, что у них осталось несколько бабушкиных булочек.

– Другой разговор, – обрадовался Тинни-Ти. – Булочки вашей бабушки я люблю.

– Ой! – вскрикнул Дэльффен. – Я же совсем забыл наловить кузнечиков для Эды. Она наверняка сильно проголодалась.

– А разве в банке нет кузнечиков? – удивилась Лиффен.

– Ни одного, – Дэльффен наморщил лоб. – Кто-то скормил всех кузнечиков Эде вечером. И я знаю, кто это сделал.

– Не смотри на меня так, я не кормила вечером Эду.

– Не кормила! – крикнула Меховичка, и добавила, уже от себя: – И я не кормила Эду. Я вообще её боюсь. Она так чавкает кузнечиками, что может и меня запросто слопать.

– Не переживай, – сказала Лиффен. – Эда питается исключительно сухими кузнечиками.

– Интересно, – Дэльффен остановился и поставил коробку на землю. – Если ты не кормила Эду, кто же тогда отдал ей всех кузнечиков?

– Возможно, бабушка, дедушка или папа.

– А вот и нет, – запротестовал Дэльффен. – Они всегда оставляют пару-тройку кузнечиков Эде на утро.

– Хватит вам говорить про кузнечиков, – попросил Тинни-Ти. – Перевезём вещи, наловим вашей Эде тысячу кузнечиков.

– Ты не понимаешь, – взволнованно произнёс Дэльффен. – Если Эда голодна, её лепестки не будут светиться при появлении Зловреда.

– Да знаю я, – отозвался Тинни-Ти. – Но когда Зловред рядом это и так можно почувствовать. Разве я не прав?

– Прав, – согласилась Лиффен. – Просто Эда чувствует его появление раньше, чем любое другое живое существо.

Сказав, что они расстраиваются по мелочам и создают проблему на ровном месте, Тинни-Ти ускорил шаг.

– Надо бы поскорее закончить переезд, – прошептал Дэльффен. – Меня не отпускают нехорошие предчувствия.

Переезд растянулся почти на целый день. Пришлось делать несколько ходок, а потом ещё отдыхать после каждой. Но вот, наконец, последняя коробка была снята с тележки и занесена в новый дом. Папа сказал, что планирует заколотить в старом доме все оконца, и попросил Дэльфенна ему помочь.

– Зачем их заколачивать, раз дерево скоро упадёт? – спросил Дэльффен, следуя за папой.

– Так полагается, – ответил папа, неся в руке деревянный чемоданчик с инструментами.

Работал он быстро, брал фанерку и приколачивал её к стволу дерева. Дэльффен подавал папе гвозди, представляя, как, должно быть, мрачно и неуютно стало в их доме. Ему так захотелось зайти внутрь и последний раз подняться по лестнице в свою спаленку, что он попросил разрешения у папы ненадолго отлучиться.

На первом этаже царила мгла, Дэльффен подошёл к лестнице и положил ладонь на перила. Слушая стук папиного молотка, он поднялся наверх, сел на свою кровать и задумался. Мысли в голове путались, спотыкались и мешали друг другу. Дэльффен не знал, сколько времени просидел на кровати, уставившись на открытую дверь. В себя он пришёл, когда понял, что больше не слышит стук молотка. В тот же миг сильнейшее волнение охватило Дэльффена. Он встал, сделал несколько шагов к двери и ощутил, как от страха на спине вырастают крылья. Послышался треск – разорвалась жилетка. Дэльффена затрясло, он даже присел на корточки от жуткого озноба. Стало ясно – Зловред совсем близко. Возможно, он подкрался к их дому, а там папа.

– Папа! – вскричал Дэльффен, мгновенно лишившись страха.

Пока он сбегал по ступенькам, крылья на спине пропали. Дэльффен уже ничего не боялся. В настоящий момент он хотел только одного, выбежать на улицу и удостовериться, что с папой всё в порядке.

Но на улице Дэльффена ждало разочарование. К стволу дерева по-прежнему была приставлена лестница, но папы на ней не было. Внизу стоял деревянный чемоданчик с инструментами. В метре от него валялся молоток и три гвоздя.

– Папа! – снова крикнул Дэльффен, обежав два раза вокруг дерева.

Замерев у чемоданчика, он понял – папа исчез. Как и маму, его забрал Зловред. Навсегда.

Сильно-сильно зачесалась спинка. Страх начал нарастать – у Дэльффена вновь выросли крылья.

Глава вторая

Встреча на тыквенном поле

Новоселье пришлось отменить. Какой уж тут праздник, когда семейство люффенов постигло такое потрясение. Даже вещи раскладывали в угрюмом молчании. Дедушка Дорффен хоть и не показывал вида, и старался держаться невозмутимым, переживал по поводу исчезновения сына не меньше остальных. Бабушка Эффен, развешивая на стены зеркала или укладывая в шкаф посуду, то и дело смахивала со щёк слезинки и всхлипывала.

Лиффен плакала громко, никого и ничего не стесняясь. Меховичка перестала разговаривать, сидела в кармане, боясь оттуда выглядывать. Бубуль был настолько расстроен и потерян неприятным известием, что за целый день ни разу не попросил полить его водой. Он поднимал и опускал морщинистые веки, вращал круглыми глазами и шевелил губами. Зеленоватый огонёк, то ярко вспыхивал, то становился едва заметным, а то и вовсе потухал.

Дэльффен же не проронил ни единой слезинки. Ему было настолько жаль папу, что негодование и обида на Зловреда вытеснили всякую сентиментальность. Молча вышагивая по своему новому дому, он всё думал и думал, как вернуть папу. Дэльффен поставил себе цель, во что бы то ни стало, отыскать Зловреда и заставить его отдать папу. Когда Зловред забрал маму, Дэльффен считался ещё маленьким, и его не посещали мысли о встрече со злодеем. Но теперь он вырос и обязан что-то предпринять. Не сидеть же сложа руки, в самом деле.

Проходя мимо комнаты сестры, Дэльффен услышал доносившийся из-за закрытой двери плач. Ему хотелось зайти в комнату и успокоить Лиффен, но какая-то сила не позволила сделать это. Наверное, я ещё не совсем к этому готов, размышлял Дэльффен. Всему своё время.

Он спустился на следующий этаж, подошёл к дедушкиной мастерской и прислушался. Дедушка Дорффен, чтобы отвлечься от гнетущих дум, вновь принялся собирать робота – помощницу по хозяйству. По его собственным признаниям, он задумал изобрести робота много лет назад, ещё до рождения Лиффен и Дэльффена. Будучи совсем маленьким люффеном дедушка любил сливовый пирог, который готовила его прабабушка. Но когда та умерла, выяснилось, никто во всём семействе не знает рецепта.

Женившись на бабушке Эффен, правда, тогда она ещё была не бабушкой, а молоденькой люффеной, дедушка рассчитывал, жена станет баловать его вкусным сливовым пирогом. Но, к сожалению, бабушка Эффен пекла совсем другой сливовый пирог. Много лет спустя дедушка Дорффен решил изобрести помощницу по хозяйству, которая облегчит бабушке Эффен работу по дому, а заодно начнёт печь тот самый сливовый пирог из его далёкого детства.

Иногда дедушка Дорффен проводил в мастерской дни и ночи напролёт, а порой не появлялся там целыми месяцами.

Приоткрыв дверь, Дэльффен увидел склонившегося над столом дедушку. В руках он держал карандаш, слегка постукивая им по столу, где лежал развёрнутый чертёж и блокнот. Делая записи, дедушка Дорффен хмурил брови, мотал головой и поглядывал на громоздившуюся в центре мастерской будущую помощницу по хозяйству. Выглядела она довольно забавно и очень напоминала груду металлолома под садовым зонтиком.

Решив не мешать дедушке, Дэльффен спустился на самый первый этаж. Бабушка Эффен занималась чисткой столовых приборов. Она так часто и усердно их чистила, что вилки, ложки и ножи сияли ярче солнца. При этом бабушка сочиняла стихи, которые никогда не записывала и почти сразу же их забывала. Вот и сейчас, отложив в сторону начищенную вилку и принявшись за ложку, бабушка Эффен проговорила:

– Отменили новоселье,

Нам теперь не до веселья.

Виноват во всём Зловред,

От Зловреда один вред!

Дэльффен сжал кулаки и сильно зажмурился. Его уверенность, что удастся отыскать Зловреда и вернуть папу, а может, и маму тоже, возросла и окрепла.

– Завтра же я отправлюсь на поиски, – сказал он своему отражению в овальном зеркале.

– Кого ты собираешься искать? – раздался за спиной голос Бубуля.

Вздрогнув, Дэльффен почувствовал, как щёки залились краской.

– А почему ты здесь, Бубуль? В прихожей!

– Хороший вопрос. Мне бы тоже хотелось это знать, зачем корзину поставили на тумбочку? Всем на меня наплевать! Поставили и забыли. Хоть бы тряпочкой влажной накрыли, так нет же. Вы хотите, чтобы я поскорее умер!

– Мы этого не хотим, – Дэльффен взял корзину и, пыхтя, отнёс её в гостиную. – Сейчас я тебя полью.

– И смотри, чтобы вода была похолоднее. А то в прошлый раз полили меня тёплой водой, я чуть не сварился, – как всегда преувеличивал Бубуль. Такой уж он был, любил пофантазировать и преувеличить.

В своей комнате Дэльффен взял с подоконника маленькую коробочку и поднёс ее к уху. Внутри послышалось шебуршание.

– Как поживаешь, Кусспусс? – Дэльффен открыл коробочку, подмигнув небольшому ярко-синему панцирю на дне.

Своего питомца Кусспусса он никогда не видел, тот был настолько проворен, что едва Дэльффен открывал коробочку, сразу прятался в панцире. Дэльффен неоднократно просил Кусспусса показаться, интересно же всё-таки полюбоваться на своего любимца, но Кусспусс не соглашался. Зато когда у него было хорошее настроение, он начинал громко и заразительно хохотать. Питался Кусспусс мелкими стёклышками, их Дэльффен набирал на берегу реки и хранил в жестяной банке под кроватью.

Положив несколько разноцветных стёклышек на дно коробочки, Дэльффен закрыл крышку и громко произнёс:

– Приятного аппетита, Кусспусс.

Пару минут из коробочки слышался хруст, а затем раздался хохот Кусспусса. Дэльффен тоже улыбнулся, но лишь на несколько секунд. Не до смеха ему сейчас было, слишком тяжёлые мысли мучили беднягу.

Рано утром Лиффен, как это частенько случалось, пришла в комнату Дэльффена и начала рассказывать свой сон. Почти каждую ночь Лиффен снились красочные сны, самые запоминающиеся она рисовала и развешивала на стенах спальни. В основном Лиффен видела в снах свою давнюю мечту – Шоколадный остров. Существовал ли он в действительно, никто не знал, но разговоры об острове, где всё из чистого шоколада, ходили. Дэльффен не исключал, что Шоколадный остров может оказаться обычной легендой. Зато легендой красивой. И, бесспорно, сладкой.

– Ты только представь, – тараторила Лиффен, сняв с плеча Меховичку, – на острове даже пальмы шоколадные. И камни, и ракушки.

– Ракушки, – повторила Меховичка. Помолчав, она спросила: – А опасные звери там есть?

– Наверняка есть, – ответила Лиффен.

– Они тоже шоколадные?

Лиффен растерялась и посмотрела на Дэльффена. Тот лишь пожал плечами.

– Я не знаю, но раз остров шоколадный, значит, и опасные звери должны быть шоколадными.

– Мне приснилось, что я ем ракушки из разноцветного шоколада, – улыбнулась Лиффен. – И ты, Дэльффен тоже был в моём сне.

– Чем я занимался?

– Просто стоял и смотрел на меня.

– А я там была? Была?! – заволновалась Меховичка.

– Конечно. Ты сидела у меня в кармане.

– Уф! Тогда я спокойна.

Лиффен ещё долго рассказывала о сне, но Дэльффен уже не прислушивался к словам сестры. Глядя в окно, он решал, как лучше составить письмо, чтобы бабушка и дедушка, когда его прочтут, сразу всё поняли и не расстроились. Хотя они наверняка сильно расстроятся. Но Дэльффен уже не отступит от своего замысла. Сразу после завтрака он переговорит с Тинни-Ти, напишет письмо и отправится на поиски Зловреда.

Тинни-Ти, узнав о намерении друга, покрутил пальцем у виска.

– Определённо, ты сошёл с ума! Каким образом ты найдёшь Зловреда, если его никто и никогда не видел?

Тинни-Ти был прав. Никому ещё не довелось увидеть Зловреда, все только чувствовали его присутствие. Это выражалось во внезапном страхе, тревоге, учащённом сердцебиении и ощущении, что вот-вот произойдёт нечто ужасное и непоправимое. Дэльффен несколько раз испытывал подобное. В такие моменты он знал, Зловред где-то рядом, и возможно, сегодня ему вздумается утащить именно его, Дэльффена. Но всякий раз исчезал кто-то другой. Дэльффену везло.

– Я тут подумал, – признался он Тинни-Ти, – если Зловред меня утащит, то там, где я окажусь, я могу встретить своих родителей.

– Хм, такое не исключается, – Тинни-Ти почесал щёку и сразу мотнул головой: – И, тем не менее, ты совершаешь большую ошибку. Ты представь, что будет с бабушкой Эффен и дедушкой Дорффеном, если тебя и след простынет. Ты поступаешь как эгоист.

Не ожидавший столь ранящих слов, Дэльффен вспыхнул от возмущения, словно свечка.

– Как ты можешь называть меня эгоистом?! Не ты ли знаешь меня лучше, чем кто-либо другой? Я никогда не был эгоистом!

– А сейчас им стал, – стоял на своём Тинни-Ти.

– Мне хочется найти родителей, – выкрикнул Дэльффен.

– А мне, по-твоему, не хочется? – уже намного тише, почти шёпотом спросил Тинни-Ти. – Моих родителей тоже забрал Зловред, поэтому я и вынужден жить с несносной тёткой. Но мне и в голову не придёт мысль, искать Зловреда. А ты знаешь, я не трус.

Некоторое время друзья сидели на сером камне и молчали. Неожиданно Тинни-Ти спрыгнул с камня и заявил:

– Решено! Решено окончательно и бесповоротно – я отправляюсь с тобой.

– Вот здорово! – обрадовался Дэльффен.

Но радость длилась недолго. Откуда ни возьмись перед друзьями появилась разгневанная тётка Тинни-Ти – госпожа Хру-Хо. На ней было пышное платье с множеством цветочков и оборок. На голове большущая жёлтая шляпа, по которой ползало несколько божьих коровок. В руках госпожа Хру-Хо держала свой старый зонтик, им она любила размахивать по любому поводу. Вот и сейчас, стоило ей увидеть племянника, как она затопала ногами и взмахнула зонтом:

– В норе не осталось ни одного жёлудя, а этот лентяй прохлаждается без дела. Немедленно бери корзину и отправляйся за провизией!

– Никуда я не пойду! – ответил Тинни-Ти, повысив на тётку голос. – Сама собирай свои жёлуди, а я ухожу.

Госпожа Хру-Хо так громко рассмеялась, что её начал бить кашель.

– Уходишь? И куда же, если не секрет? Ну и рассмешил. Ты сам не веришь тому, о чём говоришь, – и вновь топнув ногой, госпожа Хру-Хо приказала: – Бери корзину!

Тинни-Ти посмотрел на Дэльффена и обречённо вздохнул. Дэльффен понял, что означает этот вздох. Опять вредная тётка одержала победу над Тинни-Ти. Такое случалось уже не раз.

– Извини, Дэльффен, – проговорил Тинни-Ти. – Но ты прекрасно знаешь, почему я не могу уйти от тётки.

– Не переживай, я на тебя не в обиде. У меня к тебе просьба, передай вечером моему дедушке письмо. Только не раньше ужина, обещаешь?

– Даю слово друга, – ответил Тинни-Ти.

Прежде чем отправиться в путь, Дэльффен поднялся в комнату, взял из шкафа непромокаемую куртку, кепку, свой походный рюкзак и, пока бабушка была на улице, забежал на кухню. В рюкзак он положил бутылку с водой, несколько булочек, большую плитку шоколада и мешочек орехов. Теперь он был готов к любым трудностям.

У входной двери Дэльффен, укорив себя за забывчивость, вернулся в комнату и схватил с тумбочки коробочку с Кусспуссом. В коробочке с двух сторон имелись специальные отверстия, в них продевался длинный шнурок, который Дэльффен накидывал себе на шею. Кусспусс всегда находился рядом со своим хозяином, если тот отправлялся в поход или, скажем, уезжал с родителями навестить дальних родственников. Пересыпав в другую коробочку стёклышки, Дэльффен виновато проговорил:

– Кусспусс, я чуть тебя не забыл.

В ответ Кусспусс едва слышно фыркнул.

Выйдя на улицу, Дэльффен осмотрелся по сторонам, и уже хотел было рвануть со всех ног к кусту дикого шиповника, но его остановил голос Бубуля:

– Куда это ты направился с рюкзаком? – спросил Бубуль, приоткрыв левый глаз.

– Мы с Кусспуссом решили устроить небольшой пикник у реки, – сказав неправду, Дэльффен почувствовал себя очень неловко. Он почти никогда никого не обманывал и не любил, если обманывали его.

– Вот так повезло, – проворчал Бубуль. – На речку идёшь. А я вынужден сидеть на самом пекле. Зачем корзину поставили на солнцепёк? Специально, чтобы я поскорее высох и умер? Все ждут моей смерти!

– Корзина стояла в тени, – пояснил Дэльффен, переместив Бубуля в более выгодное местечко. – Ты же знаешь, тень постоянно двигается, она такая неугомонная.

Бубуль пробубнил что-то невразумительное, а Дэльффен, опасаясь появления бабушки, спешно скрылся за кустом шиповника.

***

Приблизительно через час на небо наползли сердитые серые тучки. А у самого горизонта чернела одна, но огромная чёрная туча. Наверное, она была главной в этом тучном царстве, оттого и перемещалась по небу не так быстро, а скорее, величественно.

– Как хорошо, Кусспусс, что я догадался взять непромокаемую куртку.

Надев её, Дэльффен подумал, что ему пора научиться контролировать свой страх. Как уже известно, в моменты сильного страха у люффенов на спине вырастают крылья, и если ты одет во что-нибудь симпатичное, это симпатичное неминуемо рвётся. Неоднократно у Дэльффена рвались рубашки, свитера и куртки. Бабушка, дедушка и родители давно научились справляться со страхом, поэтому крылья за их спинами не появлялись.

Постепенно чёрная туча заволокла собой всё небо. Она слопала многочисленные серые тучки и теперь одна главенствовала наверху, нагоняя ужас на всё живое. Дэльффену не давала покоя мысль, если он сильно испугается и не успеет снять с себя куртку, она непременно порвётся.

– Вот будет обидно, – сказал он, погладив коробочку с шуршащим внутри Кусспуссом.

Яркая молния появилась настолько внезапно, что Дэльффен вскрикнул. Спина слегка зачесалась.

– Мне не страшно! Совсем не страшно! – громко проговорил он, желая, чтобы и молния, и чёрная туча услышали эти слова и больше его не пугали.

Вскоре грянул гром, рассвирепел ветер, срывая с деревьев листья и ломая тонкие ветки. Один из порывов оказался настолько сильным, что кепка Дэльффена закружилась в воздухе и улетела.

– Моя любимая кепка, – вздохнул Дэльффен, понимая, что идти с каждым шагом становится всё труднее.

Будто пытался отговорить Дэльффена от его затеи, ветер продолжал безумствовать. После второго громового раската припустил дождь. Крупные капли падали на землю с шумом, быстро образовывались лужицы, пузырясь и пенясь. Дэльффену негде было укрыться от непогоды. Под деревьями стоять нельзя, в них может попасть молния, и на поляну не выбежишь, там молния доберётся до тебя в два счёта. Поблизости никаких укрытий. Хоть бы коробка какая на глаза попалась, и то вещь.

И тут Дэльффен вспомнил про свою непромокаемую куртку. Он быстро снял и накинул её на круглый куст. Сам забрался под куст, положив на колени рюкзак. Кусспуссу Дэльффен насыпал стёклышек, для себя достал булочку и плитку шоколада. Никогда ещё бабушкины булочки не казались ему вкуснее, чем сейчас. Кругом всё гремит, сверкает, течёт и завывает, а он, Дэльффен, сидит под довольно хлипким укрытием и поедает булку с шоколадом.

– Увидели бы меня Тинни-Ти и Груру, – усмехнулся он. – Они бы мне наверняка позавидовали.

Потом мысли Дэльффена переключились на Бубуля. Вот уж кому сейчас хорошо. Сидит в своей корзине под проливным дождём и чувствует себя настоящим счастливчиком.

Невероятно, но после съеденных сладостей, Дэльффен сперва принялся зевать, а затем и вовсе улёгся поудобнее, подложив под голову рюкзак. Под шум непогоды он задремал. А проснувшись, с восторгом обнаружил, что на небе светит солнце, а вокруг – ни облачка.

– Можем идти дальше, Кусспусс. Погода нам разрешает.

У неглубокого оврага, заросшего вьюнами с цепкими усиками, Дэльффен повстречался с туманками. Эти пухлые прозрачно-белые облачка, дальние родственники густых туманов, никогда не нравились Дэльффену. Слишком болтливые и бесцеремонные. Вот и сейчас, заметив Дэльффена, туманки, непрестанно посмеиваясь, принялись кружить над ним, словно привидения.

– Куда идёшь? Хи-хи!

– Что у тебя в рюкзаке? Ха-ха!

– Какая чудная коробочка висит на шнурке. Хе-хе!

– Отстаньте, – отмахнулся Дэльффен. – Мне совершенно некогда с вами разговаривать. Я иду искать Зловреда.