Текст книги "Люффены"

– О-хо-о! – заголосили все туманки разом. – Какой глупый люффен! Идёт, сам не зная куда.

– Зловред забрал сначала мою маму, потом папу. Я должен его найти!

– Одумайся!!

– Смирись! – тараторили туманки. – Ты не вернёшь родителей.

Дэльффен нагнулся, поднял с земли ветку и, замахнувшись, бросил её в туманок.

Хихикнув, туманки разлетелись в разные стороны.

– Не попал! Промахнулся! – смеялись они.

Будучи хорошо воспитанным люффеном, Дэльффен никогда не бросил бы ветку, даже в легкомысленных туманок. Но сейчас, когда эти хихикающие прозрачные облака откровенно над ним издевались, да к тому же пытались отнять надежду, он рассердился не на шутку. Приказав себе не обращать на туманок внимания, Дэльффен продолжал идти вперёд, глядя себе под ноги. Какое-то время туманки следовать за ним, но вскоре отстали.

Солнце сильно припекало, Дэльффен вспомнил унесённую ветром кепку, подумав, что сейчас она пришлась бы ему кстати. Чуть погодя Дэльффен добрёл до тыквенного поля. Оно казалось бескрайним. Поле имело начало, но не имело конца. Тысячи, а быть может, миллионы маленьких тыковок, грели в солнечных лучах свои блестящие бока. Это зрелище настолько впечатлило Дэльффена, что он открыл коробочку и достал оттуда успевшего спрятаться в панцирь Кусспусса.

– Посмотри, какое поле, Кусспусс. А какие чудные тыковки!

Не изъявив желания насладиться такой красотой, Кусспусс продолжал отсиживаться в панцире и чем-то пощёлкивать. Дэльффен шёл вдоль поля, любуясь ярко-оранжевыми тыквами. Он представлял, как придёт осень, тыквы к тому времени вырастут и станут похожими на большие-пребольшие мячи. И тут взгляд Дэльффена наткнулся на нечто непонятное. Это Нечто стояло в самом центре тыквенного поля и не двигалось. Поначалу Дэльффен решил, ему померещилось, но стоило ускорить шаг и пойти вдоль тыквенных грядок, убедился – Нечто действительно существует.

С каждым шагом Дэльффена Нечто увеличивалось в размерах. На несколько секунд Дэльффен даже рискнул предположить, что Нечто на самом деле не кто иной как Зловред. Ведь никто его не видел, а значит, выглядеть он может именно так. От подобных мыслей Дэльффену сделалось неуютно, ноги отяжелели, пришлось замедлить ход и быстро почесать спину, где в любой момент могли вырасти крылья.

Вспомнив, что отправился на поиски Зловреда, Дэльффен, пересилив себя и сильнее сжимая походный рюкзак, упорно продвигался вперёд. Он уже не обращал внимания на блестящие бока тыковок, более того, тыковки больше не казались ему милыми и красивыми.

Чем ближе Дэльффен подходил к странному Нечто, тем сильнее стучало в груди сердце. Стук отдавался в ушах и мешал прислушиваться к собственным шагам. Но вот подул лёгкий ветерок, Нечто зашевелилось, повернулось лицом к Дэльффену и слегка закачалось на месте.

– У-у-ух! – протяжно выдохнул Дэльффен, коснувшись пальцами взмокшего от волнения лба.

Перед ним стояло обычное огородное пугало. Хотя учитывая, что его установили в поле, правильнее будет назвать пугалом полевым.

К длинному, вбитому в землю шесту был прикреплён второй поперечный шест меньшего размера. Он служил сторожу тыквенного поля расставленными в стороны руками. На пугале красовался чёрный плащ, застёгнутый на золотистые пуговицы и перчатки, натянутые на концы поперечного шеста. Голову, сделанную из набитого ватой мешка, венчал поварской колпак с маленьким бантиком. Нос нарисовали краской, вместо рта зияла дыра, с выбивающейся из неё пожелтевшей ватой. Больше всего Дэльффена удивили глаза пугала, вернее, глаз, так как он почему-то был один. Крупный сверкающий янтарь смотрел на Дэльффена столь пристально, что делалось не по себе. Попятившись, Дэльффен спотыкнулся о тыквину и упал. Пугало покачнулось и ни с того ни с сего закашляло. Изо рта вывалилось несколько кусочков старой ваты.

– Осторожно! – миролюбиво проговорило пугало. – Смотреть надо, куда идёшь. Так и голову потерять недолго.

– Ты… Вы умеете разговаривать?

– А, по-твоему, я гожусь только для отпугивания птиц?

– Не знаю, – признался растерянный Дэльффен.

Пугало рассмеялось, и вновь из его рта посыпались кусочки ваты.

– Как ты здесь очутился? Уж не воровать ли тыквы пожаловал?

– Что вы?! – торопливо отозвался Дэльффен и, сам не ведая почему, рассказал пугалу о своих смелых планах.

– Напрасно, – ответило пугало. – Напрасно ты пытаешься отыскать Зловреда. Поверь мне, а мне можно верить, Зловреда ты не найдёшь. Его нельзя найти, понимаешь?

– Нет, – мотнул головой Дэльффен. – Я мало знаю о Зловреде. Не могли бы вы рассказать мне о нём более подробно?

– Признаться, я и сам не слишком осведомлён. Хотя, конечно, за свою долгую жизнь всякого наслушался о Зловреде. Как тебе известно, он невидим, его появление можно почувствовать посредством сильнейшего страха и необоснованной тревоги. В большинстве случаев приход Зловреда заканчивается чьим-нибудь исчезновением. Я слышал, Зловред живёт на другой планете, и все те, кого он за собой утаскивают, оказываются на той планете пленниками. Они уже никогда не вернутся назад. Извини, малыш, но если твоих родителей действительно утащил Зловред, больше ты их не увидишь.

– Неправда, – всхлипнул Дэльффен, отказываясь верить пугалу.

– Ты слишком юн, а я очень старое пугало. На своём веку я многое повидал. Никому из тех, кто исчез при появлении Зловреда, не довелось вернуться. Увы, такова правда. Она жестока и бессердечна, но так уж устроена жизнь.

Сдерживаясь из последних сил, чтобы не расплакаться, Дэльффен спросил:

– Почему вы сказали, что Зловреда нельзя найти?

– Только он может найти тебя. Ты его не найдёшь, как ни старайся.

У Дэльффена защемило сердце от горя и тоски, нестерпимо хотелось заплакать, но он стеснялся присутствия пугала. Чуть погодя Дэльффен открыл рюкзак и достал мешочек с орехами.

– Я могу вас угостить, – сказал он пугалу.

– Буду очень признателен. Если тебе не трудно, положи несколько орехов мне в рот.

Когда пугало начало жевать орехи, Дэльффен осмелился поинтересоваться судьбой его второго янтарного глаза.

– Ты прав, когда-то у меня было два глаза, но позавчера один глаз унёс Зловред.

– О-ох! – вскрикнул Дэльффен. – Как же это возможно?

– Никогда не забуду этот пасмурный день, – медленно заговорило пугало. – Ближе к полудню я ощутил рядом с собой чьё-то присутствие. И, несмотря на то, что у меня нет сердца, и я не умею бояться, я по-настоящему испугался. Можешь себе такое представить? Испугался так, что с головы упал колпак.

– Отлично вас понимаю, – прошептал Дэльффен.

– Стало ясно, на поле появился Зловред. А когда страх сковал меня всей своей силой, я лишился глаза. Он просто испарился. Держу пари, Зловред пытался утащить с собой меня, но у него ничего не получилось, я ведь крепко вбит в землю. И тогда он от злости лишил меня глаза.

– Я вам сочувствую, – проговорил Дэльффен, положив в рот пугалу ещё несколько орехов.

– Теперь ты понимаешь, что тебе не стоит искать Зловреда? Это бесполезное занятие. Прислушайся к моему совету, возвращайся домой.

После разговора с пугалом Дэльффен был вынужден признать, что поступил необдуманно, уйдя из дома. Попрощавшись с новым знакомым, и выказав надежду, что они ещё обязательно встретятся, Дэльффен надел рюкзак и, придерживая коробочку с Кусспуссом, помчался домой.

– Только бы успеть до ужина, – тараторил он, пробегая мимо хихикающих туманок.

Дома он оказался в тот момент, когда дедушка Дорффен прочитал письмо внука. Прочитал и ужаснулся. Бабушка Эффен и Лиффен запаниковали, забегали по комнатам, решая, как поступить в сложившейся ситуации. В разгар семейного переполоха запыхавшийся Дэльффен и возник на пороге.

От дедушки он получил хороший нагоняй, да и от бабушки досталось. Даже Бубуль прочитал Дэльффену длинную и нудную нотацию. А Лиффен сильно обиделась на брата за то, что он ушел на поиски Зловреда и не взял её с собой.

Когда стемнело, и Дэльффен уже был готов заснуть, в комнату зашла бабушка Эффен. Поправив одеяло, она попросила внука дать ей слово, что впредь он не станет уходить и дома. Дэльффен пообещал, а заодно рассказал бабушке о встрече с пугалом.

– Надо же, – изумилась бабушка Эффен. – Я знаю пугало, о котором ты говоришь. Оно стояло на тыквенном поле ещё во времена моей молодости. Не предполагала, что пугало умеет разговаривать.

– Для меня это тоже было открытием, – признался Дэльффен, довольный тем, что сумел удивить бабушку.

– А теперь спать, – сказала бабушка. – Пусть тебе сняться только хорошие сны.

Луна в небе светила серебром, ночные птицы запели свои трогательные песни, тёплый ветерок играл с шелестящей листвой. Дэльффен лежал с открытыми глазами, вспоминая пережитые за день события. Вспоминал, и не заметил, как окунулся в свой первый сон.

Глава третья

Открытия Груру

Однажды в субботу Дэльффен проснулся в прекрасном расположении духа. Настроение было настолько приподнятым и бодрым, что он спустился в столовую, насвистывая весёлый мотив и дирижируя руками. Во время завтрака Лиффен рассказала о своём страшном сне, в котором спасалась бегством от зубастых туманок. Услышав это, Дэльффен в голос рассмеялся, его и без того хорошее настроение, улучшилось в два раза. Или даже в три.

– Твой сон не страшный, – сказал он сестре, – а смешной. Вы только представьте туманок с зубами. Умора!

Поразмыслив, Лиффен согласилась с братом и тоже засмеялась. Бабушка Эффен призналась, что утром сочинила новое стихотворение, но, к большому её разочарованию, уже успела его забыть.

Дэльффен и Лиффен обменялись улыбками и стали корчить друг другу смешные рожицы. Сидевший во главе стола дедушка Дорффен сделал внукам замечание. Сегодня он выглядел мрачным и, как заметила бабушка, разражался по малейшему поводу.

– Возникли трудности с роботом, – сообщил он, когда бабушка Эффен принесла на подносе чашки с горячим чаем. – Придётся проверять чертежи. А это такое хлопотное занятие.

Взяв чашку чая, дедушка Дорффен поднялся в мастерскую и закрылся там до самого обеда. Дэльффен с Лиффен вновь принялись корчить потешные рожицы. И вот в столовой появились нивисоны – мохнатые существа, умеющие проходить сквозь стены и расхаживать по потолку вниз головами. Нивисоны считались троюродными братьями лесных гномов и четвероюродными племянниками привидений из заброшенных замков. Они давно водили дружбу с семейством люффенов и частенько появлялись у них дома, когда бабушка Эффен заваривала крепкий чай. Нивисоны любили пить чай. Во время чаепития они делились последними новостями и комично болтали ножками, сидя на стульчиках.

– Что нового произошло в наших краях? – поинтересовалась бабушка Эффен, поставив перед гостями чашки с чаем.

– От тётушки Февралины опять сбежали все беглянки, – смеясь, ответил один из нивисонов.

– Минувшей ночью на улице было прохладнее обычного, – заявил второй.

– Во второй половине дня будет дождь, – сказал третий нивисон. – От меня сильно пахнет клубникой – явный признак, что испортится погода.

– Дождь – это хорошо, – подал голос Бубуль. – Может, если меня не забудут вынести на улицу, я смогу как следует насладиться влагой. А то сижу в этой корзине и засыхаю. Обо мне все забыли! Не смачивают, ни поливают. Смерти моей дожидаются!

– Бубуль, я поливала тебя полчаса назад, – сказала бабушка Эффен.

– Полчаса! – вскричал Бубуль, широко раскрыв глаза. – Целую вечность назад! За это время я мог четыре раза умереть. Вы, наверное, мечтаете об этом.

Лиффен смочила водой тряпочку и накрыла Бубуля.

– Уже лучше, – вздохнул он и умолк.

Нивисоны продолжили делиться с бабушкой Эффен новостями, а Дэльффен с сестрой выбежали на улицу, наловить кузнечиков для Эды. Из высокой травы доносилось звонкое стрекотание. Кузнечики соревновались друг с другом в прыжках в высоту. Ловко орудуя сачками, Дэльффен и Лиффен за пять минут наловили несколько десятков кузнечиков. Меховичка, перебравшись из кармана на голову Лиффен, щурила розовые глазки и выкрикивала:

– Ловите их! Вон один! А вон второй! Махай сачком! Махай-размахивай!

Кузнечики, обитавшие в этих местах, относились к редкому виду насекомых. Стоило им оказаться в сачке, как они переставали двигаться и меняли цвет, превращаясь из ярко-зелёных в красно-жёлтых. Оставалось дать им немного подсохнуть и корм для Эды готов.

Дэльффен как раз выкладывал кузнечиков на лист бумаги, что заранее положил на скамейку, когда из норы выскочил взволнованный Тинни-Ти. За ним выбежала недовольная госпожа Хру-Хо.

– Дэльффен, помоги, – крикнул Тинни-Ти. – Моя тётка сошла с ума! Она хочет меня сварить!

Тинни-Ти забрался под скамейку, а Дэльффен уставился на суровую тётю своего друга.

– Прекрати нести околесицу! – приказала племяннику госпожа Хру-Хо. – И живо вылезай из-под скамьи.

– Не вылезу! – заявил Тинни-Ти. – Хоть на части меня режь, а я отсюда не вылезу.

– Зачем вы хотите сварить Тинни-Ти? – спросил опешивший Дэльффен.

– Никто не собирается его варить! Я всего лишь хочу, чтобы этот несносный сорванец хорошенько вымылся.

– Я чистый.

– От тебя второй день подряд пахнет красными цветами, – взвизгнула господа Хру-Хо.

– Я проходил мимо поляны, где они росли, – ответил Тинни-Ти. – Но клянусь, я не приближался к ним.

– А их запах успел к тебе прицепиться, – негодовала госпожа Хру-Хо. – И я приложу все свои силы, но заставлю тебя хорошенько вымыться.

Дэльффен понял, что другу придётся покориться воле тётки. Если дело касается красных цветов, госпожа Хру-Хо непреклонна. Она ненавидела любые цветы красного цвета. Ненавидела до такой степени, что при виде безобидных цветочков, начинала топтать их ногами и размахивать зонтиком. К цветам других расцветок она относилась терпимей, но если на пути госпожи Хру-Хо попадался красный цветок, его участь была предрешена.

Дэльффен заглянул под скамью и прошептал:

– Тинни-Ти, боюсь, тебе придётся помыться, чтобы смыть запах красных цветов. И хотя они очень приятно пахнут, твоя тётка от тебя не отвяжется.

– Я согласен мыться, но не в кипятке. Видел бы ты, какую горячую воду она налила в корыто. Там запросто можно свариться заживо.

– Не преувеличивай! У воды самая подходящая температура для мытья такого вруна как ты, – госпожа Хру-Хо помолчала и уже более ласковым голосом добавила: – Если ты обещаешь избавиться от запаха красных цветов, я согласна сделать воду чуточку попрохладнее.

– Соглашайся, – посоветовал Дэльффен. – А когда помоешься, отправимся к кипящему озеру, варить кукурузу.

– Ладно, – протянул Тинни-Ти, вылезая из-под скамьи. – Ваша взяла. Помоюсь я.

– Фу-у-уф! – госпожа Хру-Хо зажала нос пальцами и поморщилась, когда Тинни-Ти подошёл к ней ближе. – Ну и запах! Я задыхаюсь. Моё нежное обоняние не выдержит такого мерзкого смрада.

Стоило им уйти, и Дэльффен невесело улыбнулся. Не повезло Тинни-Ти с родственницей. Уж слишком госпожа Хру-Хо своенравна и взбалмошна. Взять хотя бы её привычку везде упоминать, что она относится к особам королевских кровей и требование называть себя госпожой. На самом деле ни к каким королевским особам госпожа Хру-Хо не относилась.

Когда-то предки Тинни-Ти и его тётки были настоящими людьми, но после того, как ведьма наслала на весь их род проклятье, они превратились в маленьких человечков и стали селиться в норах под корнями деревьев. Об этом все знали, но госпожа Хру-Хо упорно доказывала обратное. Сочиняла множество самых невообразимых и неправдоподобных историй и сама в них верила.

Оставив кузнечиков сушиться на скамейке, Дэльффен пошёл попросить у бабушки несколько початков кукурузы. Поместив их в металлическую складывающуюся корзинку, он прихватил свою удочку и вышел на улицу. Пока Тинни-Ти принимал ванну, Дэльффен решил посмотреть, что делают Лиффен и её лучшая подруга Груруша. Их смех доносился из-за гигантского валуна, туда-то и поспешил Дэльффен, снедаемый любопытством. Но стоило ему появиться, как Груруша и Лиффен умолкли, сделав вид, что не заняты ничем интересным.

– Над чем вы смеялись? – спросил Дэльффен.

– Ни над чем.

– А что вы делали?

– Ничего, – сказала Груруша и коснулась висевшего у неё на шее талисмана из переливающихся ракушек.

– Ну и ладно, держите свои дела в секрете. Не очень-то и хотелось о них знать, – Дэльффен развернулся, но тут вспомнил, что хотел спросить у Груруши о её брате.

– Гругу дома или на озере? – крикнул он.

– На озере, – усмехнулась Груруша. – Где ж ему ещё быть в такой солнечный день. Ждёт свою птицу.

Раз Груру на озере, значит, надо взять кукурузу и на его долю, решил Дэльффен. Груру считался вторым другом Дэльффена. Их семья, в которую входили папа Гру, мама Грута, сам Груру и его сестра Груруша жили по соседству с люффенами. Далёкие предки Груру были инопланетными созданиями, они прилетели на Землю с планеты Груст. Их внешний вид за много веков пребывания на Земле ничуть не изменился. Грусты по-прежнему оставались невысокими, округлыми существами с толстыми ручками и ножками. Глаза у грустов большие и добрые, а волосы всегда стоят дыбом.

Все без исключения грусты любят наряжаться в белые одежды и носить на шее всевозможные амулеты, талисманы и обереги. Например, на шее Груру висело на верёвочке несколько металлических пробок, медный ключ, зелёная скрепка и фиолетовое перо. В левом кармане Груру носил засохший цветок от сглаза, в правом чей-то большой зуб, найденный как-то ночью у реки.

Но, пожалуй, самой необычной особенностью грустов была их привычка спать днём и бодрствовать ночами. Рано утром мама и папа Груру засыпали крепким сном до самого вечера. Груру с Грурушей тоже ложились утром спать, но через два-три часа просыпались и выходили на улицу.

А поздним вечером грусты всем своим дружным семейством отправлялись на ночную рыбалку. Пока папа Гру и Груру ставили сети, мама Грута с Грурушей занимались на берегу приготовлением всяких вкусностей на прихваченной с собой походной плитке.

Утром грусты возвращались с большим уловом изумрудных рыбок. Высыхая на солнце, изумрудные рыбки становились твёрдыми, будто камешки – папа Гру считал их идеальным материалом для строительства дома. Ведь свой огромный дом с десятком комнат, длинными коридорами, кладовками и прочими помещениями, папа Гру выстроил из изумрудных рыбок. Строительство было его страстью. Наловив достаточное количество изумрудных рыбок, папа Гру ночами пристраивал к дому новые комнаты.

С недавних пор работы у папы Гру прибавилось. В просторном доме грустов завёлся грызок – прожорливый зверёк обожавший лакомиться затвердевшими изумрудными рыбками. Он объедал двери, оконные проёмы, и всего за какой-то час мог сделать большую дыру в стене дома. Последствия пиршеств неуловимого грызка приходилось исправлять папе Гру, чем он и занимался, ворча на маленького вредителя.

Поймать грызка мечтал каждый из грустов, но пока им так и не удалось отыскать его в своём постоянно надстраивающемся доме. Во-первых, грызок был очень мал, во-вторых, как и хамелеоны, умел менять свою окраску и становиться незаметным, сливаясь с окружавшими его предметами.

Думая о грустах, Дэльффен не заметил, как дошёл до своего дома и сел на скамейку. А в себя его привёл голос бабушки, попросившей принести маленькую лопатку и грабли. С южной стороны бабушка Эффен разбила несколько грядок, а с западной сделала две клумбы, на них она планировала выращивать цветы. При этом бабушка Эффен опасалась, как бы из имеющихся у неё семян на клумбе не выросли цветы с красными лепестками. Ведь тогда госпожа Хру-Хо их уничтожит, а бабушке Эффен очень не хотелось, чтобы её труд был затоптан ногами вздорной соседки. Поделившись своими тревогами с Дэльффеном, бабушка Эффен продолжила копаться на грядках.

Вскоре на улицу вышел Тинни-Ти.

– Ты так намылся, что светишься, как начищенная ложка, – пошутил Дэльффен.

– Ладно тебе насмехаться, – отмахнулся Тинни-Ти, перекинув через плечо длинную удочку.

В руке он держал такую же складывающую корзинку с початками кукурузы.

– Зайдём за Груру, – предложил Тинни-Ти.

– Он уже на озере, – сообщил Дэльффен. – Об этом мне сказала Груруша.

– Вот чудак, – мотнул головой Тинни-Ти, и его чёрные волосы заблестели на солнце. – И не надоедает ему ждать птицу! Я бы так не смог, честное слово.

– У Груру большая сила воли, – ответил Дэльффен, взяв удочку и корзину с кукурузой.

Крикнув бабушке Эффен, что они уходят, друзья, подшучивая друг над другом, отправились по узкой каменистой тропинке к кипящему озеру.

***

Озеро располагалось в юго-восточной стороне, сразу за старым замком, который, по преданию, когда-то принадлежал обитавшим здесь драконам. Действительно ли в замке жили драконы или это одна из местных легенд, Дэльффен не знал, но сама история пришлась ему по душе, и он называл замок драконьим.

Тинни-Ти в существование драконов не верил. И тут не обошлось без влияния его тётки. Госпожа Хру-Хо внушила племяннику, что двести лет назад замок принадлежал их предкам, тем самым, в жилах которых текла королевская кровь. Тинни-Ти, конечно же, ставил под сомнения её слова, но как иногда казалось Дэльффену, в тайне надеялся на правдивость рассказа госпожи Хру-Хо.

Миновав замок, друзья направились в сторону высоких тюльпановых деревьев, что окружали, а заодно и охраняли кипящее озеро, придавая местечку ещё большей таинственности. Своё название озеро получило, как не трудно догадаться, за кипящую воду. Удивительно и необъяснимо, но вода в озере действительно кипела и пузырилась, а пар, постоянно висевший над поверхностью озера, источал сладковатый аромат. Дэльффену он напоминал запах свежеиспечённого бабушкиного печенья, Тинни-Ти уверял друга, что пар пахнет недозрелыми желудями.

На каменистом берегу, между тюльпановыми деревьями, теснились заросли ежевики с крупными сочными ягодами. Не так давно в этих зарослях Груру обнаружил невысокое дерево с продолговатыми листочками и маленькими белыми цветами. Раньше дерево скрывал от любопытных глаз разросшийся кустарник, но после того, как кто-то сломал ежевичный куст, белые цветы стали видны с противоположного берега. Груру как раз смотрел в ту сторону, когда Дэльффен и Тинни-Ти бесшумно приблизились к нему со спины и хлопнули по плечу.

Вздрогнув, Груру дотронулся до одного из своих оберегов и отскочил в сторону.

– Зачем вы меня напугали? – насуплено спросил он.

– Никто тебя не пугал, – Тинни-Ти поставил на камни корзину и посмотрел на крючок на своей удочке. – Совсем он проржавел. Раздобыть бы где-нибудь новый.

– Могу помочь, – сказал Груру, пытаясь пригладить на голове взлохмаченные волосы. Делом это было самым бесполезным, сколько бы Груру не приглаживал волосы, они всё равно вставали дыбом. Непослушные волосы – удел всех грустов.

– У тебя есть новый крючок? – обрадовался Тинни-Ти.

– Где-то был, надо поискать. И если я его найду, ты поделишься со мной варёной кукурузой. Договорились?

– Поделимся, – пообещал Дэльффен. – Я специально прихватил для тебя два початка.

– Только два? – разочарованно переспросил любящий перекусить Груру.

– И я пожертвую двумя початками, – заверил друга Тинни-Ти. – Давай крючок.

– Сейчас-сейчас, – засуетился Груру, начав вытаскивать из своих безразмерных карманов всякую всячину.

Чего там только не было. Гайки, кнопки, крышки, пружинки, пуговицы, шарики, фантики от конфет, магниты, проволока, моток лески и ещё много-много всевозможных вещиц.

– Зачем тебе фантики? – спросил Дэльффен.

– Это обереги, – серьёзно отозвался Груру, продолжая выкладывать на камни своё добро.

– И от кого же они тебя оберегают? – смеялся Тинни-Ти.

– Зелёный – от ночного злого духа, жёлтый от злого дневного духа.

– А синий фантик от какого духа тебя спасает? – уже в голос расхохотался Тинни-Ти.

– Синий фантик приносит мне удачу. Пока он лежит в кармане, у меня остаётся надежда увидеть птицу.

– Далась она тебе, – пробурчал Тинни-Ти. – Что в ней такого особенного, не пойму.

– Никто меня не понимает, – вздохнул Груру, вертя в руке белый шарик. – А я точно знаю, чудо-птица принесёт мне счастье. Только бы её увидеть!

– Ты обязательно её увидишь, – сказал Дэльффен. – Главное, не отчаивайся.

– Я не отчаиваюсь, – Груру наконец отыскал новенький крючок и протянул его Тинни-Ти. – Держи.

– Как он блестит! – восхитился Тинни-Ти. – Большущее тебе спасибо!

– Я думаю, мой новый крючок потянет не на два, а на три больших початка кукурузы, – с лукавой улыбкой ответил Груру.

– Хорошо, от меня получишь три початка, – Тинни-Ти быстро сменил крючок, повесил на него корзину с початками кукурузы и закинул удочку в кипящее озеро.

Его примеру последовал и Дэльффен.

– Сегодня озеро кипит не так сильно, – заметил он. – Кукуруза будет вариться немного дольше обычного.

– Ничего, подождём, – повеселевший Груру принялся засовывать в карманы свои обереги.

Друзья часто устраивали на кипящем озере пикники. Они варили кукурузу, картошку, а иногда клали в корзины рыбу. Закинув удочки, садились на камни, рассказывали истории, шутили или просто в тишине смотрели на пузырящуюся воду.

Груру время от времени бросал восторженные взгляды на дерево с белыми цветами. Не замечая на ветках птицы, начинал теребить медный ключ-талисман и тяжко вздыхать. Недавно он наткнулся в журнале на картинку с птицей, самой прекрасной и неповторимой, и решил непременно увидеть её воочию. Но что это за чудо-птица и где она обитает – неизвестно. Снова и снова Груру смотрел на картинку, мечтая о дне, когда его мечта осуществится.

А заметив на кипящем озере дерево с белыми цветами, Груру просиял. Он сразу его узнал. Именно на таком дереве, с продолговатыми листьями и белыми цветами сидела его чудо-птица. Поразмыслив, Груру пришёл к выводу, птица запросто может появиться на кипящем озере и сесть на ветку дерева. И тогда он её увидит, и обязательно станет счастливым. Как все грусты Груру был весьма впечатлительным и суеверным.

– О чём вы думаете? – спросил Груру у друзей.

– Я о кукурузе, – признался Дэльффен.

– А я ни о чём, – пожал плечам Тинни-Ти.

– Так не бывает, – возразил Груру. – Нельзя ни о чём не думать, в голове обязательно будет сидеть какая-нибудь мысль.

– В моей голове сейчас нет ни одной мысли, – стоял на своём Тинни-Ти. – В отличие от тебя, я умею ни о чём не думать.

– Это скучно, – ответил Груру и, вытянув толстую руку, кивнул на озеро: – Смотрите, какой огромный пузырь образовался на поверхности.

– Не пузырь, а пузырище, – улыбнулся Дэльффен.

– Когда он лопнет, из него выбьется много пара, – Тинни-Ти достал из кармана жёлудь и отправил его в рот.

– Хочу вам кое в чём признаться, – сказал вдруг Груру. – Я много времени провожу на берегу кипящего озера и сделал несколько открытий.

– Например? – недоверчиво спросил Тинни-Ти, неотрывно глядя на увеличивающийся в размерах пузырь.

– Когда на воде лопаются большие пузыри, появляющийся из них пар приобретает форму странных существ. Уже не раз я видел разных зубастых страшил. Они парили над озером и поглядывали на меня с неодобрением. Знаете, делалось даже не по себе.

– Опять ты фантазируешь, – не поверил другу Тинни-Ти. – Не может пар приобрести форму странных существ.

– Тогда дождёмся, когда лопнет наш пузырь, и ты сам убедишься, – не стал возражать Груру.

В отличие от Тинни-Ти Груру не любил спорить, ссориться и доказывать свою правоту. Всё вышеперечисленное казалось ему слишком утомительными. Груру предпочитал отмалчиваться или соглашаться со своими друзьями, но никогда не повышал голос и не затевал скандалов. А Тинни-Ти хлебом не корми, дай только кого-нибудь покритиковать и обвинить во лжи.

Прошло несколько минут, пузырь продолжал расти. Дэльффен невольно поёжился и поправил на голове кепку, которая раньше считалась нелюбимой, но сегодня её пришлось надеть, так как любимая была унесена ветром в неизвестном направлении.

– Он лопнет в течение нескольких секунд! – возвестил Тинни-Ти и принялся считать вслух: – Раз! Два! Три! Четыре!

Надутый блестящий пузырь, словно решив подчиниться приказу Тинни-Ти, лопнул на счёт «пять». Густой белый пар, вырвавшись из оболочки, устремился вверх.

– Смотрите! – закричал Груру, тыча пальцем в облако пара. – Я же вам говорил!

Дэльффен не поверил глазам. Пар действительно приобрёл форму головы неведомого существа. Отчётливо были видны два прищуренных глаза, нос и приоткрытая пасть с острыми зубами.

– Не может быть! – пробормотал Тинни-Ти, на миг зажмурившись.

А когда он снова взглянул на облако пара, два прищуренных глаза по-прежнему зловеще смотрели на него. Груру зажал в кулаке очередной талисман – найденный зуб, и зашептал что-то себе под нос. Дэльффен же совершенно некстати вспомнил о Зловреде. Не он ли это, испуганно перешёптывались друг с другом обеспокоенные мысли. Не Зловред ли? Кто его знает, вдруг и в самом деле он.

– Вы не испытываете страх? – спросил Дэльффен у друзей.

– Я немного боюсь, – признался Груру.

– Ты подумал о Зловреде? – хмыкнул Тинни-Ти. – Ха! Не рассчитывай, его здесь нет. Мне ни капельки не страшно. Я всего лишь удивлён, не более того.

Ответ Тинни-Ти немного успокоил Дэльффена. Да и пар почти уже растворился в воздухе, исчезли глаза с прищуром, нос и зубастая пасть.

– О-о! Ещё один растущий пузырь, – сказал Тинни-Ти. – Интересно, чья физиономия прячется в нём?

Когда пузырь лопнул, над озером повисло огромное ухо из пара, в центре которого находился глаз.

– Глазастое ухо, – веселился Тинни-Ти. – Никогда не видел ничего более комичного.

– Груру, как же тебе не страшно сидеть на берегу и видеть таких чудовищ? – спросил Дэльффен.

– Я стараюсь не обращать на них внимания.

– И правильно делаешь. Если пойти на поводу у страха, он расправится с тобой в два счёта, – Тинни-Ти встал и поднял свою удочку. – Видимо, кукуруза уже готова. Можно доставать.

Пока варёные початки, благоухая, остывали на камнях, Груру сообщил о своём втором открытии.

– Если в воду бросить камешек, озеро возвращает его обратно.

И вновь Тинни-Ти поставил слова друга под сомнение. Взяв камень, он швырнул его в воду, увидев возникшие на поверхности круги. Дэльффен бросил в воду круглую ракушку. От неё круги были поменьше, чем от камня Тинни-Ти, но зато бултыхнулась ракушка в воду с презабавным звуком. Будто сначала квакнула, а затем булькнула, и пустила пузыри.

Не прошло и минуты, как камень Тинни-Ти выстрелил из воды и едва не угодил ему в голову.

– Эй-эй, – заголосил Тинни-Ти. – Полегче!

Дэльффен засмеялся, и в этот момент озеро с шумом выплюнуло его ракушку.

– Ну и дела, – протянул Тинни-Ти. – Ещё, что ли, камень кинуть?

– Лучше не надо, – попросил его Груру и взял остывший початок кукурузы.

Поедая кукурузу, друзья поглядывали на лопающиеся пузыри и пар, приобретавший, как выразился Дэльффен, различные страсти-мордасти.