Текст книги "Пожизненно. Цитадель в огне"

Глава третья

Было душно. За день камни башни нагрелись и теперь щедро отдавали тепло. Шевелиться бывшая Перчатка категорически запретила. Снизу несколько раз проходили группы воинов, из-за пыльных окон разобрать, есть ли среди них груаги, никак не удавалось. Раз кто-то, сопя и ругаясь, поднялся на боевую площадку башни. Слышны были шаги за перегородкой, отделяющей тайную комнатку от лестницы.

Но тайник так и не нашли. За мутными цветными стеклами сгустилась темнота. Эле осторожно повозилась и вынула одно из стекол. В низкое убежище проникла струйка свежего воздуха.

– Только не ерзайте, – прошипела бывшая Перчатка.

Не ерзать – не значит не дышать. Даша осторожно вытянула затекшие ноги. Сапожки, конечно, прекрасные, но носы у них слишком узкие. У девушки возникло подозрение, что ей подвернулась дарковская обувь. У некоторых утонченных красоток пальцев некомплект, а ты из-за этого мучайся.

Костяк осторожно ощупывал распухший нос. Вот бедненькому достается – то в нос, то в ухо. Полукровка все любовался приобретенным оружием – тяжелое изящное копье явно приводило коротышку в восторг. Он что-то вымерял, перебирая лапкой по древку из плотного неизвестного дерева, потом прошептал:

– Вот – на ладонь укоротить и в самый раз будет.

– Теперь ты и мамонта завалишь, – прошептала Даша.

– Конечно, – с воодушевлением согласился Мин. – А кто это?

– Тихо вы! – зашипела лежащая у окна Эле. – Костя, ползи ко мне, только осторожно.

Хозяйка и лохматый шептались у окна, поглядывая на темную реку. Даша не выдержала и поползла к ним. Тут же следом двинулся и любознательный полукровка.

Посреди реки стояли на якоре два корабля. На привычные низкие и широкие торговые барки эти корабли ничуть не походили – сразу бросались в глаза высокие мачты, приподнятые нос и корма. Неизвестные суда слегка напомнили Даше знакомые по учебнику географии кораблики Колумба, но той книжной пышностью оснастки и всяческими непонятными завитушками здешние аналоги похвастать не могли. Зато на кораблях были весла.

Эле и Костяк шепотом спорили.

– Не может быть, чтобы пираты, – Эле пристально разглядывала замершие в лунном свете корабли. – У них, говорят, огромные корабли. Через океан плавать – это не шутка.

– Эти побольше любой барки будут, – возразил парень. – Смотри, корма у них какая высокая. Да и по две мачты на каждом. Тот, что пошире, груза возьмет в два раза больше, чем любой речной торговец. И как они его через отмели у Сожженного поселка провели? Нет, это пираты. Больше некому.

– Как же некому? А если это Дагдовы корабли? Привезли ему подкрепление из этого предательского Калатера. Иначе зачем им под самый замок высовываться?

Костяк непочтительно хихикнул:

– Ты о чем говоришь, хозяйка? Кто видывал у Калатера барку крупнее скотовозной? У них же не река, а так, ручей загаженный. Кроме того, как же Дагда мог сюда свои суда провести? Волоком до верховьев? Разве что с помощью магии. А если через морское побережье и от устья они поднялись, то, выходит, в Калатере такие герои, что через весь пиратский Флот прорвались. Или он действительно в сговор с пиратами вступил?

– Может, и вступил, – неуверенно пробормотала Эле. – Насчет этих корыт не спорю – на обычных торговцев совершенно не похожи. Но почему их только два, и почему к самому городу подошли? Пиратов должна целая армия быть, говорили, их не менее тридцати сотен. Или здесь все, кто после битвы остался? Не смеши.

– Наверное, разведка, – предположил лохматый. – Сейчас разве рассмотришь? Утром узнаем. И кто такие, и зачем пожаловали.

– У них флаг многоцветный, – оповестил посапывающий рядом с Дашей полукровка. – Желтый, красный, синий и еще полосы… Все цвета не различу, ветер слабый.

Эле и лохматый переглянулись.

– Зоркий Минимал, – с уважением прошептал парень. – Значит – пираты. У них, говорят, на флаге всех цветов не счесть. Как же – Объединенный Флот, всех пиратов из-за океана собрали.

– Вот не везет, – со злостью сказала Эле. – Пираты, не пираты, а мы теперь отсюда не вылезем. За этими кораблями теперь весь город наблюдает. Из башни не высунешься, получится прямо на глаза лорда Дагда вылезем.

Даша испугалась. Высунуться очень даже нужно было. По физиологическим причинам.

– У нас на башне сейчас никого нет. Внизу тоже. Может, хоть с этой стороны, под защитой стены, ноги разомнем? Из Цитадели не заметят. Вдруг нам несколько дней здесь отлеживаться? – предложил Костяк.

Даша посмотрела на него с благодарностью. Все понимает лохматый.

Эле тоже понимала:

– Ну, что с вами делать? Вернемся, буду я вас тренировать. Воздержанности учить. Мин – иди на разведку. Да оставь копье. Там Ашиных мамонтов не предвидится.

Вернувшись, Даша решила, что теперь вполне может просидеть в тайнике сколько нужно. Здесь спокойно, тихо и можно поспать, пока ничего не происходит. Пыли бы еще поменьше. Совершенно не убирают в королевском замке.

Но расслабиться не дала Эле. Собрала соратников вокруг себя и провела воспитательную беседу. Вроде шепотом, но впечатление такое, что наорала во весь голос. Дашу беспощадно обругала за фокус с провокационным выпячиванием задницы под вражеское копье. Эле придерживалась мнения, что биться нужно правильно, с умом, и умирать честно, а не подставляя вместо себя ягодицы глупых девчонок. Ни о каких отвлекающих маневрах и факторах внезапности бывшая Перчатка в данном случае и слышать не желала. Костяка хозяйка облаяла за привычку несвоевременно разбивать нос и за то, что не удосужился подружку научить дисциплине. Мину досталось за импровизацию с выводом груага под стрелу хозяйки. Полукровка оправдывался тем, что вышло это почти случайно, – на солдата он наткнулся, вылезая из подвала Цитадели, а груаг уже отправился наперерез по собственной инициативе. Куда же его было вести, как не под стрелу? К тому же Мин выполнил задание – все выведал. К вечеру в Цитадели оставалось около восьми груагов. Еще с десяток калатерских солдат и сам лорд Дагда с пятью-шестью приближенными.

– Так мало? – недоверчиво переспросила Эле. – Тощих дарков должно быть в два раза больше. Мы же их у ворот своими глазами видели.

Полукровка заверил, что так оно и было, только не меньше пяти груагов отправились из Цитадели с каким-то важным заданием. И часть собственной охраны лорд Дагда с ними отправил. Мин собственными глазами видел, как люди и груаги садились в лодки у Каменного канала. В настоящее время Цитадель практически пуста.

– Сейчас бы ударить хоть бы с полусотней, – Эле разъяренно фыркнула. – Да еще бы два десятка настоящих лучников иметь для прикрытия. Этот худосочный Дагда разве что за одну башню смог бы зацепиться. Только нет у нас никого. Выродился Каннут.

– У Дагда в запасе маг имеется, – помрачнев, заметил полукровка. – Я этого колдуна даже через стены почувствовал. Вроде шепчет что-то в самые уши. Зовет куда-то. Хорошо, что бубнит неразборчиво.

– А я ничего не чувствовал, – несколько растерянно заметил Костяк. – Неужто настоящий маг?

Даша знала, что лохматый с детства побаивается колдунов, гадалок и прочих непонятных личностей, у которых просто так кошелек стащить весьма затруднительно.

– Я тоже ничего не чувствую, – призналась Эле. – Хотя нас учили.

– Это дарковское колдовство. На тех, кто на меня похожи, рассчитано, – пробормотал полукровка. – Я, правда, очень толстокожий. Но те из наших, кто в городе остались, давно уже шептались, что диких дарков кто-то в город чарами приманивает. Теперь верю. У меня там, в подвале, шерсть несколько раз дыбом вставала. Только я так и не понял, кто меня зовет и чего хочет.

– Некоторые люди тоже чувствуют, – прошептала Даша, вспоминая рассказ впечатлительной служанки.

– Ладно, к нам колдун не пристает, и хорошо, – буркнула Эле. – А ты, Мин, если что, скажи. Мы тебе лапки скрутим. Не нужно тебе ни на какой неумный шепот отзываться. Ты у нас хоть и простофиля необученный, но полезный. Вот если ты еще отучишься сам по себе носиться среди врагов и заманивать…

Снова войти во вкус наставительно-воспитательного нравоучения Эле не успела. С реки донесся звонкий и протяжный зов.

– Это кто?! – Мин, похоже, перепугался.

Эле и лохматый в замешательстве переглянулись.

– Это труба. Сигнальная, – сказала Даша. – Кажется, горном называется. У нас в такую трубу раньше пионеры и кавалеристы дудели.

– Кто? – в один голос поинтересовались лохматый и Мин.

– Аша, сигнальный рог звучит по-другому. И такую звонкую трель из него не выдуешь, хоть лопни, – возразила не интересующаяся второстепенными деталями Эле.

– Горн – металлический музыкальный инструмент, – объяснила Даша. – На нем и в оркестре играют. Или нет? Кажется, та труба, что в оркестре, фанфарой называется.

Выяснить различия не успели, с донжона Цитадели раздался ответный сигнал. На этот раз гудел обычный сигнальный рог. К этому звуку все горожане Каннута, включая Дашу, вполне привыкли.

– Переговоры затевают, – уверенно прошептала Эле. – Ой-ой-ой, они же могут их прямо здесь устроить. Вот, нагадь на них боги, как нарочно. Мы же из этой башни никогда не выйдем.

Эле угадала. Очень скоро внизу застучали сапоги, кто-то негромко переговаривался. На узкой пристани замелькало несколько фигур, появился факел. Взмахами факела просигналили далеким кораблям.

– От того корабля, что поменьше, лодка отваливает, – доложил зоркий Мин. Остальные трое случайных узников Плавучей башни пока ничего не видели, ослепленные ярким огнем факела.

– Да что же это такое?! – шипела Эле. – Почему мы все время в заднице оказываемся? Неужели им другого места нету ультиматумы передавать? И какого косорылого демона мы в эту башню залезли? Оружие готовьте, того и гляди на нас наткнутся.

В тайный чулан никто не сунулся – сейчас в Цитадели хозяйничали люди, плохо знакомые с секретами Каннутского замка. Но четверым беглецам пришлось снова замереть – на смотровую площадку башни кто-то полез. Эле показала два пальца – с боевой площадки башни пристань теперь прикрывали двое лучников. Бывшая Перчатка грозным жестом приказала никому не шевелиться, а сама очень осторожно вытянулась на свернутом ковре и сделала вид, что никакая суета и переговоры ее не касаются.

Даша лежала у окошка, смотрела. Щека ловила дуновение ночного ветерка. Где-то далеко на темной воде покачивался огонек факела, зажженного на носу лодки. Внизу, на пристани, тихо возились темные тени. Девушке казалось, что она уже долго-долго наблюдает малопонятный спектакль – привычный мир обезлюдел, немногие оставшиеся в живых ведут изощренную игру, окончательно уничтожая друг друга. Лишь отражение двух лун привычно скользило по речной воде. Так и тогда было, у Навьих камней. Даша почувствовала, что на нее смотрит лохматый. Наверное, догадался, о чем подруга думает. Даша неуверенно улыбнулась. Ничего, мы и бесконечное заточение в башне переживем.

Внизу, на пристани, людей прибавилось.

– Они подходят? – донесся неприятный надтреснутый голос. – Кто-нибудь может сказать, сколько человек в лодке?

– Трое, милорд, – почтительно доложил грузный человек в великолепной, отливающей черным кольчуге. – Груаги уверяют, что, кроме этих троих, с корабля никто не сошел.

– Будем полагаться на зрение наших союзников, – произнес надтреснутый голос. – Пожалуй, я присяду. Бедро опять ноет невыносимо. И прикажите добавить огня, пусть видят, куда плыть. Я не собираюсь здесь торчать до утра.

Огня прибавилось. Теперь Даша могла разглядеть людей на пристани. Сухощавый сутулый человек сидел на складном табурете, пристально всматривался в медленно приближающееся пятно факела лодки. Лицо человека казалось болезненным и изнуренным. Запавшие, гладко выбритые щеки, морщины вокруг глаз, залысины высокого лба. На плечи накинут плащ, под которым угадывалась кольчуга. Шлем незнакомец держал на колене. Даша немедленно пришла в уверенность, что это и есть знаменитый лорд Дагда. По крайней мере, именно так девушке и представлялся столь цинично израненный в бою самодержец. Смотреть на сидящего лорда-регента было неприятно, господин весьма смахивал на памятного Даше йиену. Разве что одет цивилизованно. Но стоит принюхаться – и уловишь знакомую вонь.

Решив, что все это предрассудки, девушка принялась рассматривать свиту лорда-регента. За спиной сидящего господина худыми изваяниями замерло четверо груагов. Знакомые копья в длинных руках, все та же темная невыразительная одежда. И почему все дарки одного племени так похожи? Прямо близнецы какие-то. Один Мин неповторим в своей метисской непосредственности.

Даша покосилась на полукровку. Мин лежал на животе, смотрел во все глаза. Вот кому все жутко интересно. Даже дыхание затаил.

Еще двух или трех человек внизу Даша разглядеть не могла, они стояли под самой башней.

Лодка заметно приблизилась. Толстяк в кольчуге почтительно склонился к уху сидящего, что-то забормотал. Расслышать Даша не смогла, поняла лишь, что кольчужный тип что-то предлагает.

Болезненный лорд пристукнул ногтями по шлему, пренебрежительно и отчетливо сказал:

– Не стоит волноваться. В конце концов мы готовились к этому моменту не один год. Не считаете же вы, что я буду наблюдать за решающим этапом издалека? И насчет провокации вы, мой друг, скорее всего, не правы. Наш командор предпочитает играть по старомодно-книжным правилам. Он, знаете ли, в детстве начитался легкомысленных текстов, к счастью, совершенно вам незнакомых. В тех опусах, мой друг, пиратский капитан неизменно великодушен, красив и ослепительно самоуверен. Джентльмен. И этого джентльмена совершенно не волнует кровожадность подчиненного ему сброда. Наш командор всегда остается в стороне, одетый в безупречно чистую рубашку. Никаких выстрелов отравленными стрелами или предательского броска ножа, инициированного лично командором, ждать не стоит. Он спортсмен. Помните, мой друг, я объяснял, что это за чудные люди. Так что эти трое субъектов в лодке считают себя настоящими парламентерами. Если в этом и есть какая-то хитрость, то… Мы ведь готовы? Не удивлюсь, если у командора хватит наглости лично явиться на переговоры. Было бы недурно. Сегодня ночью нам с вами определенно отведена роль опереточных негодяев.

– Да, милорд, – поклонился толстяк. – Они заслужили эту ночь. И городу Калатеру, и вам лично, лорд Дагда, есть за что ненавидеть пиратов.

Сидящий поморщился:

– Без патетики, мой друг. Мы просто отомстим. Как наш всесильный мальчик? Готов?

Толстяк сделал знак, и к лорду Дагда подвели странную фигуру. Пленника держал на цепи высокий воин с длинным мечом за плечами. Юноша на цепи, почти мальчик, стоял, обессиленно опустив голову. Белая безрукавка оставляла обнаженными его смуглые руки, – редкий для здешних мест оливковый цвет кожи подчеркивал изящество рук. Юноша был бос и, похоже, голоден. За этот год Даша научилась узнавать давно не обедавших людей даже со спины. Красивый мальчик. Даже спутанные волосы до плеч и массивный ошейник его не портили. Кто он такой?

Даша уловила взгляд Костяка. Ой-ой, какие мы чувствительные, сразу ревновать. Даша показала лохматому язык и манерно похлопала глазами, напоминая о Ресничке. Костяк ответил горестным взглядом.

Фу, мысли какие неуместные. На пленника загляделась. За что же на него цепь надели? Найдут единственного симпатичного парня на весь город и давай издеваться.

Дашин взгляд привлек полукровка. Мин закатывал глаза, делал ртом пыхающие движения, тыкал грязным пальцем вниз. Что это он, о какой-то своей «Ресничке» вспомнил? Даша упорно не понимала. Выручил Костяк, девушка по его губам прочла – «колдун».

Кто колдун? Мальчишка – колдун? Он же совсем юный. Да к тому же в ошейнике. Разве цепные колдуны бывают?

Лорд Дагда что-то тихо говорил пленнику. Юноша неловко и покорно склонился к хозяину. Согласно кивал. Тяжелая цепь раскачивалась. Пленник встряхнул головой, отбрасывая со лба волосы, и у Даши защемило сердце – такого красивого и беззащитного лица она никогда не видела. Наверняка неверный свет факелов виноват.

Даша оглянулась. На нее смотрела Эле. С яростью смотрела. И Мин косился неодобрительно. На Костяка девушка смотреть не стала. Что же это за беда такая? Права была сестрица – у вас, Дарья Георгиевна, что в голове, то и на лице отражается. Даже неграмотным и не умеющим читать все понятно.

Даша набралась духу и взглянула на лохматого. Вид у Костяка был непроницаемый, только глаза печальные. Даша жалобно улыбнулась и одними губами произнесла: «Прости. Мальчик как картинка. Но купать в ванне только тебя буду».

Лохматый неуверенно ухмыльнулся. Эле со своего места погрозила исцарапанным кулаком – хозяйке вся эта пантомима совершенно не понравилась. Зато Мин веселился во всю пасть.

Внизу захлюпали весла. Лодка подходила к берегу.

– Эй, на пристани, – крикнул веселый голос. – С парламентерами Флота желаете поговорить?

– Хм, мне казалось, именно командор Найти выступил инициатором переговоров, – надтреснутый голос лорда Дагда далеко разнесся на темной водой. – Но не будем спорить. Если вы представители Объединенного Флота и вам есть что сказать – безопасность ваша гарантирована.

Лодка подошла к пристани. Двое гребцов удерживали ее в нескольких метрах от настила. На корме поднялся высокий мужчина:

– Неужели здесь сам лорд Дагда? Какая честь! Счастлив вас приветствовать. Как ваше здоровье?

– Благодарю, – довольно кисло сказал лорд Дагда. – У ночной воды меня всегда знобит. Насколько я понимаю, лично командор Найти не счел возможным встретиться с больным человеком?

– Лорд-командор не рассчитывал встретить на этой пристани лорда-регента славного города Калатера, – мужчина в лодке пожал плечами. – Боюсь, командор будет искренне сожалеть. Но, милорд, уверяю вас, лорду Найти будет передано каждое ваше слово.

– Не сомневаюсь, – лорд Дагда пристукнул костяшками пальцев по шлему. – Тогда не станем терять времени. Желаете вести переговоры, болтаясь в лодке?

– С вашего разрешения, готов взойти на берег, – черноволосый пират засмеялся. – Если вы, конечно, рискнете пригласить столь подозрительного головореза.

– Несомненно, рискну, – лорд Дагда сделал приглашающий жест сухой рукой.

Пират ловко запрыгнул на пристань:

– Ну вот – первый человек Флота уже в стенах Каннута. Большая честь для простого моряка.

– Не скромничайте, – сухо сказал лорд Дагда. – Насколько я понимаю, за вами, Леон, числится немало подвигов. Простите, каким титулом вас наградил командор? Я непростительно дурно разбираюсь в пиратской иерархии.

– Польщен, что вы обо мне слышали. Но я всего лишь друг лорда-командора, – сказал черноволосый Леон. – Мне вполне достаточно этого звания.

– О, да! – лорд Дагда поджал губы. – Не сомневайтесь, я вовсе не ханжа. Полагаю, мы можем перейти к сути дела. У лорда-командора есть какое-то предложение к Короне Каннута?

– Я бы не назвал это предложением, – широко улыбнулся пират. – Скорее, это ультиматум. Кстати, что-то я не вижу здесь короля. Уж не случилось с ним что-нибудь?

– Сердечный приступ, – скорбно сказал лорд Дагда. – Несчастный не пережил вести о гибели сына. Увы, чреда необъяснимых несчастий преследует этот город.

– По-моему, наследный принц уцелел, – довольно весело заметил пират. – Вовремя удрал, знаете ли. Впрочем, я могу и ошибаться – у Флота нет обыкновения гоняться по тростникам за всякими незначительными личностями. Боюсь, что лорд-командор будет весьма огорчен тем, что мне не удалось перемолвиться парой слов с королем. У нас есть кое-какие претензии к городу Каннуту. А покойники, насколько я знаю, не способны собрать приличный выкуп.

– На сей счет можете не волноваться, – сказал лорд Дагда. – Волей случая сейчас я занимаю трон Каннута. Временно, разумеется. Но вы вполне можете изложить свои претензии непосредственно мне. Я рассмотрю их в самом ближайшем будущем.

– Весьма благородно с вашей стороны, – Леон вынул из-за пояса слегка помятый пакет и с небрежным поклоном вручил лорду-регенту. – Надеюсь, до утра у вас хватит времени прийти к единственно правильному решению? Жаль, что я заодно не прихватил с собой и требования к городу Калатеру. Вы, конечно, помните, что ваш захолустный городишко тоже кое-что задолжал Флоту? Мы с лордом-командором просто теряемся в догадках – с какой стати вам взбрело в голову сжигать нашу базу в Скара? Чем вам наш порт мешал? К чему было демонстрировать сию неуместную воинственность? Вы надеялись, что мы не дотянемся до вашего деревенского Калатера?

– Одно время я весьма надеялся, что лорд-командор сочтет небезынтересным посетить наше захолустье, – лорд Дагда пожевал бесцветными губами. – У меня, видите ли, тоже имеется некий личный вопрос к благородному лорду Найти.

– Неужели? – пират удивленно вскинул бровь. – Как таинственно. Боюсь, что обстоятельства уже решили за нас. Мой командор желает незамедлительно получить возмещение убытков, понесенных Флотом. Естественно, заплатить обязаны оба города. Ну, раз мы уже здесь, начнем с Каннута. Кто именно занимает здешний трухлявый трон, нам безразлично. Завтра корабли Флота будут здесь и начнут грузить серебро и все остальное, перечисленное в ультиматуме. Дней за пять мы управимся. В противном случае несчастный Каннут исчезнет с лица земли. Будет очень жаль – в сумерках город выглядел просто прелестно. Кстати, полагаю, не нужно упоминать, что ваш Калатер тоже может постигнуть печальная судьба. Думаю, вам стоит завтра же отправить гонцов в ваш городишко с требованием собрать выкуп. Пусть везут серебро в порт Скара. А вы, милорд, с удобством проделаете путь на одном из наших кораблей. Если мы с вами, к нашему общему огорчению, не найдем выкупа в Скара, то ваши подданные будут еще больше опечалены, найдя вас висящим на одной из пальм. Но, полагаю, дело до этого не дойдет?

– Полагаю, что нет, – лорд Дагда желчно улыбнулся. – Вы очень напористый молодой человек. Чувствуется выучка нашего доброго лорда-командора. Каннут ваш. Можете вытрясти из него все до последнего медяка. Можете надеть ошейники на каждого горожанина. Здесь весьма работящие и послушные люди. Флот останется доволен. Не будет ни сопротивления, ни иных хлопот. При одном условии. Лорд Найти прибывает ко мне и лично ведет переговоры. С достойным эскортом, разумеется. Поговорим здесь, на пристани. После этого я ухожу. Город остается вам. Мне всего лишь нужно поговорить с лордом-командором. Хм, о дальнейшей судьбе здешних земель.

– Исключено, – Леон белозубо улыбнулся. – Мой командор с радостью идет в бой, но не в примитивную западню.

– Помилуйте, – лорд Дагда расстроенно откинулся на табурете, – какая же западня? Ведь мы с вами цивилизованно беседуем. Я, например, и мысли не имею брать вас в заложники, ходя и осведомлен о том, как высоко вас ценит лорд Найти. У лорда-командора есть какие-нибудь основания подозревать меня в предательстве?

Пират настороженно оглядел пристань. Сейчас на ней находились лишь немощный лорд Дагда и молчаливый толстяк за его плечами.

Даша сверху смотрела на напряженно замолчавших собеседников и думала, что весьма странная ночь. Откуда-то во множестве появляются красивые мужчины. Этот пират словно спрыгнул с обложки дамского романа. Белая свободная рубашка, брюки, подчеркивающие узкие бедра. Начищенные до зеркального блеска сапоги. Кинжал за поясом. Лицо мужественное и одновременно ухоженное, словно на журнальном вкладыше. Настолько безупречный красавчик, что и не верится в его реальность. Такого мужчину, наверное, Машка пожелала бы в свою постель. Для украшения. Хотя у сестрички сейчас другие интересы.

Леон прошелся по краю пристани и неожиданно быстро и напористо заговорил:

– Нет. Много чести. Лорд-командор войдет в Каннут только во главе сотни своей морской пехоты. Собственно, разговора о чем именно вы добиваетесь? Условия сдачи города изложены в письме. Выполняйте все без дурацких оговорок. О ваших личных просьбах будет время поговорить и позже. Впрочем, если вы настаиваете, милости прошу к нам на корабль. Лорд-командор очень занят, но вас примет. Исключительно из сострадания к плачевному состоянию вашего здоровья.

– О, нет! – лорд Дагда отрицательно замахал прозрачной ладонью. – Именно мое здоровье и не позволяет принять любезное приглашение командора. Я вам уже говорил, что от речной сырости у меня мучительно ноют кости ног? К тому же на вашем чудесном корабле я сам, бесспорно, окажусь в малопочтенной роли заложника. Это будет неприятно и для такого калеки, как я.

– Как пожелаете. Рано или поздно вы предстанете перед лордом-командором. Естественно, вы можете использовать время, оставшееся до рассвета, и попытаться скрыться, но стоит ли рисковать вашим некрепким здоровьем? – пират нетерпеливо повернулся на каблуках. – Насколько я понимаю, мы исчерпали темы беседы?

– Еще один вопрос, – лорд Дагда просительно приподнял ладонь.

Леон пренебрежительно поморщился:

– Я вас слушаю. Судя по всему, вам в этом замке просто не с кем поболтать.

– Именно, – согласился лорд Дагда и очень тихо спросил: – Где моя жена? Скажите, и я вас отпущу.

Пират мгновение смотрел на него непонимающе, потом оскорбительно рассмеялся:

– Да вы нездоровы сильнее, чем болтают злые языки, мой бедный лорд. Жена? Было бы любопытно поглазеть на вашу супругу, но, увы, мы понятия не имеем, где сия достойная дама. Неужели она покинула вас без вашего ведома? Наши соболезнования, лорд-регент.

– Два года назад, – терпеливо сказал лорд Дагда. – Два года назад ваши люди вероломно напали на нас в нашем собственном замке. Меня ранили, а моя жена была похищена. Скажите мне, где она. Для меня эти сведения куда важнее, чем все ваши идиотские разговоры о контрибуции.

– Милейший, – пират усмехнулся, – вы больны. До вашего глупого нападения на базу в Скара ваш паршивый город нас совершенно не интересовал. Могу вам в этом поклясться. Никаких операций у города Калатера разведка Флота не проводила. Тем более не собиралась похищать вашу супругу. Странная идея, если не сказать большего. Посему ваши претензии просто смешны. Советуем поискать вашу жену в объятиях какого-нибудь крепкого парня. По правде говоря, ее довольно трудно осуждать за супружескую неверность. Вы на редкость унылый человек, лорд-регент. Днем увидимся, – Леон шагнул к лодке.

– Не так быстро, господин пират, – прошипел лорд Дагда. – Уделите мне еще миг вашего драгоценного внимания. Неужели лорду-командору действительно нечего сказать о моей жене? Похитители даже не думали скрывать, что они служат Флоту.

– Вы бредите, – холодно сказал пират. – Скажите вашему лекарю, пусть пустит вам кровь. Лорда-командора никогда не интересовала ваша вздорная женушка. Неужели из-за какой-то гулящей бабы вы сожгли бухту Скара? Вот глупость. Да мы понятия не имеем, что стряслось с вашей ветреной дамочкой.

– Жаль, – лорд Дагда усмехнулся. – Жаль, что вы ничего о ней не знаете. Жаль, что пришлось сжечь вашу базу. Жаль, что из-за такого пустяка Флот потерпел поражение у Крабьего мыса. Увы, неужели все напрасно? Мне очень нелегко обходиться без моей жены. Простите, что докучаю вам жалобами. Надеюсь, лорду-командору разлука с вами дастся чуть легче. У вас ведь не слишком близкие отношения, не правда ли?

– Вы не посмеете тронуть парламентера, – сказал, бледнея, Леон. – Завтра весь город будет сожжен и вырезан до последнего человека.

– Город? – Лорд Дагда пренебрежительно махнул рукой на стены за своей спиной. – Вот этот город? А почему вы думаете, что я питаю к нему теплые чувства? Мерзкий городишко. К тому же в свое время он скрывал похитителей моей жены – ваших шпионов. Я не ошибаюсь?

– Нет, вы действительно спятили, – пират покачал головой. – Неужели вы думаете… – Он неожиданно прыгнул в воду с криком: – Уходим, ребята!

Гребцы ухватились за весла, Леон нырнул, укрываясь за лодкой.

Лорд Дагда хмыкнул, разглядывая рванувшуюся от берега лодку, и громко сказал:

– Кончайте с ними.

Из-под пристани, расплескивая воду, рванулись прятавшиеся там груаги. Их было всего трое, но лодку, не успевшую отойти от пристани, дарки настигли в один миг. Груаги двигались по грудь в воде, но это почти не сказывалось на быстроте их движений. Все было кончено мгновенно, лишь один из гребцов успел выхватить тесак. Короткие хрипы, и трое парламентеров погибли.

Лорд Дагда сидел неподвижно. Двое груагов подняли на пристань тело в белой рубашке. По мокрому шелку расплывались темные пятна.

– Не слишком-то он был умен, наш красавец Леон, – пробормотал лорд Дагда, и нетерпеливо пошевелил пальцами. – Что там с его рубашкой?

Грузный человек вышел из-за спины лорда-регента, опустился на колено и разодрал мокрый ворот рубашки мертвеца. На груди Леона, между двумя колотыми ранами, висел странный круглый амулет. От него к поясу пирата тянулся тонкий провод.

– Так я и думал, – удовлетворенно заметил лорд Дагда. – Слепая вера в удачу и технический прогресс. Снимайте, только осторожно, не повредите аккумулятор. И эту глупую серьгу тоже давайте сюда. Надеюсь, вода их не испортила.

Лорд-регент поскреб поданный амулет-микрофон ногтем и вкрадчиво сказал:

– Мой молодой милорд, мой славный пират, вы меня слышите? Мальчик умер. Какая жалость, правда? Не волнуйтесь, я набью из него отличное чучело. С некоторых пор таксидермия – моя единственная страсть. Отдам для забавы моим кухаркам. Девушки будут довольны. Он действительно был весьма мил. Хм, кстати, как насчет моей пропавшей жены? Вам по-прежнему нечего мне сказать? Приди сюда, Найти, поговорим. Иди сюда, мерзавец.

Лорд Дагда поднес к уху серьгу-наушник и расстроенно пожал плечами:

– Молчат. Возможно, наш командор использует технику не лучшего качества.

Над рекой взвыл горн. Лорд Дагда брезгливо швырнул микрофон и провода в воду:

– Отлично. Вот он – ответ. Все идет даже лучше, чем мы предполагали. Они нас не только слышали, но и видели. Подождем…

Даша посмотрела на товарищей. Эле напряженно сидела рядом, опираясь на плечи лохматого. Вид и у Костяка и у хозяйки был смущенный, – очевидно, оба не слишком верили в то, чему стали свидетелями. До сих пор в Каннуте не было принято убивать парламентеров. Полукровка, мало посвященный в дипломатические обычаи, энергично жестикулировал, показывая, что пиратский корабль идет к берегу. Даша и сама это понимала. Командор, должно быть, просто в бешенстве от вероломства лорда Дагда. Будет бойня. Очень хотелось оказаться подальше от этих сумасшедших мужчин.

Бледная Эле жестом приказала всем замереть. Уходить некуда. Остается затаиться и переждать.

Корабль летел к причалу. Слаженно работали двенадцать пар весел. Вновь запел медью горн. Пираты атаковали открыто, нагло и уверенно. Даше казалось, что она различает стоящие на высоком носу корабля фигуры людей. Весла все чаще взбивали лунное отражение в темной речной воде. Сейчас корабль с разгону врежется в старые сваи пристани, затрещит корпус, захрустят, разлетаясь, доски обшивки и брусья настила.