Текст книги "Royal Dance"

Глава 15

Мириам проснулась, открыла глаза и совсем близко увидела лицо Кристофера. Он лежал на спине и спал.

Она приподнялась на локте и залюбовалась его строгим профилем. Его нос всегда вызывал в ней восхищение. Он выступал ровно настолько, чтобы не казаться длинным, и в то же время составлял внушительную часть пропорций лица. Абсолютно ровный, не вздернутый и не опущенный вниз. Безупречный.

Мириам наклонилась и, стараясь не дышать, как кисточкой, провела пальцем по его переносице. В ту же секунду Кристофер открыл глаза и больно схватил ее за руку.

– Что тебе надо? – Он вскочил. – Что ты делала со мной? – И больно вдавил Мириам в кровать, сжимая запястья.

– Кристофер, успокойся, я просто…

Он отпустил ее и сел, потирая лоб. Всю ночь он пил в баре. Стакан за стаканом. И теперь не помнит, как пришел в номер, как разделся и как лег в кровать. В голове у него разрывались тысячи орудий. Кристофер ничего не соображал.

– Уйди, – попросил он, – пожалуйста, уйди.

И, рухнув в подушки, отключился мертвецким сном, не слыша, как тихонько прикрыла за собой двери Мириам.

Когда он проснулся, уже стемнело. Видимо, проспал почти весь день. Помятый и голодный Кристофер спустился в ресторан, думая только о тарелке хорошего бульона или стаканчике томатного сока. Получив и то и другое, он заказал еще чай с лимоном и позвонил Мириам. Она не брала трубку. Кристофер подошел к портье и спросил, не видел ли он ее. Угодливый лощеный человек в очках указал ему направление конференц-зала.

Кристофер прошел по узкому зеленому коридору и оказался в уютном зале для фуршетов. Там под медленную тихую мелодию не спеша двигались Мириам и Майкл. Она увидела его, остановилась и подошла. Как все-таки она менялась в танце, подумал Кристофер. Волосы ее были небрежно собраны в большой пучок, шея была слегка влажной, а глаза блестели. У него заныло в груди.

– Крис. Нам нужно с тобой обсудить наши дела. Сегодня вечером. А возможно, и сходить в то место.

Сказав это, Мириам поправила выбившуюся прядь, и он заметил на ее запястье синяки. От его пальцев. Это он схватил ее за руки утром. Увидев эти маленькие темные точки, он испытал странное чувство. Как будто они их связывали. Словно Мириам носила с собой отпечаток его присутствия. Как если бы он всегда был с ней. Эта мысль понравилась Кристоферу, и он, поправив ей непослушную прядь, улыбнулся и помахал рукой Майклу:

– Если ты не против, я посижу здесь, подожду, пока вы закончите репетицию.

Мириам кивнула и вернулась к танцу. Кристофер подошел к небольшому витражу в углу зала и прижался лбом к стеклу. Там, за окном, шел дождь, делая его отражение акварельным. Он задумался. Вспомнил, с чего все началось.

… Тогда тоже стояла осень. Листья только начали ржаветь, и днем было жарко как летом. Кристофер пришел в клуб раньше Мириам и, как обычно, направился делать обход. Обычно он делал себе кофе сам, крепкий, прессованный. Любил его пить медленно, смакуя глоточки, вдыхая аромат глубоко, пока не придет настроение. И ждать ее.

Взяв свой любимый эспрессо, он направился в лаунж-зону проверить качество чистки диванов новой клининговой компанией и подошел с чашечкой к большим окнам, где хмурость реки скрашивалась узенькой бирюзовой полосой неба на горизонте. Внезапно большое черное пятно загородило обзор, и Кристофер с неприятным удивлением увидел прямо перед собой, за стеклом, огромного паука. Насекомое, наверное, было не менее трех сантиметров в диаметре и имело такую же большую голову, на которой Кристофер с омерзением обнаружил глазки и рот, на нем налипло что-то белое. Ног у паука было много, и все они были разного размера. Толстые, похожие на червяков. Он шевелил ими и пытался прикоснуться к стеклу.

Кристофер отошел назад и чуть не вскрикнул. По всем витражам перемещались пауки. Какие-то свисали с выступа кровли, какие-то сидели прямо на стекле. Кристофер увидел, что с каждой минутой их становится все больше. Позвав администратора, он попросил набрать службу чистильщиков окон. Его тошнило.

Через час приехала бригада, но к тому времени через окна уже почти ничего не было видно. Густая липкая паутина закрыла все стекла. Ребята-альпинисты опрыскали стекла какой-то дрянью и отмыли их до блеска. Но во время обработки произошел странный случай. Один из альпинистов, самый молодой, решил рассмотреть паука поближе. Он смеялся и кричал через окно, что это умные пауки и они понимают, что их сейчас убьют. Кристофер мрачно наблюдал, как тот хохочет, делая вид, что разговаривает с насекомыми.

Даже сейчас Кристофер достоверно не мог сказать, было ли случившееся его галлюцинацией или правдой. Но он может поклясться, что паук, с которым беседовал парень, вдруг увеличился в размерах и стал напоминать черное яблоко. В ту же секунду он прыгнул прямо парню в лицо, и последнее, что увидел Кристофер, – черные полосы паучьих лап на лице бедняги и его испуганные глаза. Альпинист рухнул вниз, и подбежавшие тут же работники торгового центра закричали, что он живой, но шевелиться не может.

В ту же минуту у Кристофера вдруг перехватило дыхание и свернуло кишки. Он побежал в туалет, где его сильно вырвало. Тогда он подумал, что такую реакцию вызвало средство для борьбы с насекомыми, которым опрыскали все окна.

Второй случай произошел через два дня, когда они с Мириам танцевали в полумраке зала. Это был период, когда Кристофер согласился «поизучать разные па». Тогда ему было интересно подвигаться в паре и понять свои ощущения. Он был крепким парнем, спортсменом. Утро начиналось с пробежки и отжиманий, а турник и тренажерный зал были его образом жизни. До встречи с Мириам он считал себя лучшим из лучших. Но когда она начала осторожно его учить, он вдруг превратился в неповоротливого увальня, который наступает на ноги и постоянно сопит от напряжения. Надо сказать, учила она его с деликатной осторожностью, мягко направляя рукой в такт музыке. Кристофер злился, пыхтел, но ощущения были для него новые и какие-то волнующие.

Когда они остановились на смене мелодий, Кристофер прижал ее к себе и улыбнулся своим впечатлениям. И в ту же минуту увидел на полу, совсем рядом с ними, какой-то темный предмет. Присмотревшись, он понял, что то, что он принял за брошенную на пол тряпку, шевелится. И двигается к ним. Кошка, подумал он. Но зверек двигался иначе, и Кристофер с удивлением понял, что это большая крыса.

– Не поворачивайся, – тихонько сказал он Мириам. – Стой смирно, сзади крыса.

Она вцепилась в него и замерла от страха. Крыса подошла совсем близко, и стало видно, что она очень большая и черная. Ее бок был облезлым, и шерсть висела свалявшимися комками. Крыса подняла голову и оскалилась. Кристофер увидел до странности большие зубы и красные десны. Она ощерилась, и он понял, что сейчас последует прыжок.

Именно в этот момент Мириам резко обернулась и замерла, уставившись на животное. Кристофер подумал, что она оцепенела от страха. Но тут же заметил нечто странное. Животное начало мелко трястись и повизгивать. Потом попятилось и исчезло в темном углу зала. Мириам снова повернулась и прижалась к Кристоферу. Ее тоже трясло, а кофта на спине под его рукой была вся мокрой.

В тот день он довез ее домой и удивился, что она почти без сил, поэтому довел ее до квартиры, сам открыл дверь и помог ей прилечь на кровать.

Следующее происшествие случилось почти сразу, через несколько дней. Шумела обычная пятничная вечеринка, когда клиентки клуба танцуют с вечера до самой ночи, пьют шампанское и веселятся. В этот раз в клубе проходил показ мод. Несколько клиенток, нарядившись в одежду пришедшего в гости именитого модельера, толпились перед дверью в раздевалку и ждали, когда им дадут отмашку на выход.

Между ними бегал, суетясь, администратор Макс Шипси. То поправлял кому-нибудь наряд, то услужливо приносил кофе. У Кристофера Шипси вызывал такое же чувство, что и крыса, увиденная накануне. Он знал, чего стоят люди такого сорта. Удивительно, как Мириам этого не замечала. Шипси был ей очень предан, и она всегда его отмечала как одного из лучших сотрудников.

Кристофер, как и полагалось по обязанностям, также подошел к участницам полюбезничать, и тут к нему подошла одна дама, с которой он немного дружил. Ее звали Тина, и она была ядовитой смесью ясновидящей и коуча. Небольшая и хрупкая, она всегда пребывала в хорошем настроении, но сегодня он ее не узнал. Тина выглядела встревоженной и комкала длинный платок у груди.

– Кристофер, что у вас происходит? – Ее глаза расширились и смотрели на него с легким ужасом.

– Тина, у нас всё в порядке. А что не так? – Он испытывающе посмотрел на нее. Ему бы не хотелось, чтобы другие услышали этот странный разговор.

– Здесь что-то происходит, я это чувствую! – Она почти плакала. – Мне нехорошо.

Зазвучала музыка, и все побежали к выходу, выстроились в ручеек, и фотограф защелкал камерой, веселье пошло своим чередом.

Кристофер совсем забыл об этом разговоре, но на следующий день, когда он пришел в клуб, Мириам уже ждала его возле бара с чашечкой кофе и большим блокнотом, из которого торчали снимки. Она была бледна и выглядела задумчивой, волосы были заплетены в косу и перекинуты через плечо. Она всегда делала так, когда предстояло что-нибудь серьезное. Ему нравился ее строгий вид, и он всегда подшучивал над ней, но в этот раз не стал.

– Что случилось, кто-то из клиентов умер? – Он все же пытался сострить.

Вместо ответа она протянула папку со снимками. Он начал листать, не понимая, что может быть интересного в фотографиях со вчерашнего показа. Фотограф стоял в глубине большого зала, лицом к большому зеркалу, и снимал идущих на него моделей. Только и всего…

Вот Долли, Хизер, СТОП… Что за…

На одном из снимков была Алба Дэнстриж, известная в клубе как бывшая танцовщица со стажем.

Она стояла спиной к большому зеркалу в ярком свете софитов, и Кристофер с недоумением увидел, что у нее отсутствует половина тела. Как если бы кто-то невидимый заслонил ее. Но самое интересное в кадре было не это. Вторая Алба, которая отражалась в зеркале, уже уходила из зала. Человек и его гуляющее само по себе отражение.

Дальше снимки были спокойнее. У кого-то отсутствовало пол-лица, у кого-то – нога. У Дианы Конди было до неузнаваемости искажено лицо, как будто на него натянули маску с бешеным оскалом. Невидимки, незримо участвовавшие в показе, загораживали женщин, создавая разорванные силуэты. Кульминацией стала последняя фотография. На ней фотограф запечатлел Эйлин Дэйзи, одну из самых богатых клиенток клуба. Владелица элитного салона красоты. В отличие от своих полуобрезанных сотоварок, у нее всё присутствовало в переизбытке. Ее обнимало несколько крючкообразных рук, а вместо собственных ног торчали две пары копыт.

Кристофер приблизил фотографию к глазам и увидел, что Эйлин обнимают огромные и коричневые руки с длинными когтями.

Он выдохнул и бросил снимки на стойку.

– Ты что, веришь в это? – Он рассмеялся. – Какая же ты дурочка! Это просто неудачная шутка фотографа, искажение камеры или дефект пленки, и я сейчас тебе это докажу.

Приехавший через час фотограф, мужчина лет сорока, разозлился и сказал, что это последний раз, когда он с ними работает, что вчера у него пропали почти все кадры, кроме этих, а сегодня он целый день не может работать, потому что его сильно тошнит. Похоже, сказал он, вы напоили меня вчера какой-то дрянью. На шутника он не походил. И добавил, ткнув на снимки, что таких дефектов камера не выдает. И покрутил пальцем у виска.

Кристофер искал объяснение, но не мог его найти. Ему стало это очень неприятно, и он знал, чувствовал, что этим дело не закончится.

Мириам положила руку ему на плечо:

– Знаешь, мне надо сказать тебе… в общем… Ну мне здесь иногда что-то видится…

Последние слова она произнесла тихо и посмотрела на него немного исподлобья. Думала, что он опять начнет смеяться.

– Что видится? – спросил он с усмешкой.

– Те, кого здесь нет.

Тогда они поссорились. В первый раз. Он не на шутку разозлился оттого, что история наматывается как клубок, и он, того и гляди, окажется в роли спятившей бабы, которой что-то мерещится. Он сказал, что ничего и никогда не хочет слышать ни о каких бреднях, ни ее, ни чьих-либо еще. На носу крупное мероприятие, день рождения клуба, а они заняты фотошопом чокнутого фотографа. Он тогда сразу почувствовал, что дверь, которая начала приоткрываться между ними, закрылась. Мириам посмотрела на него с усмешкой и сказала, что он глупый. И что если он хочет, чтобы клуб заработал денег на предстоящем вечере, то пусть засучит рукава. И больше никаких танцев. Между ними.

Кристофер тогда не придал этому значения. Разве волнуются из-за женщин, это не в его правилах. Тем более что, кроме нее, есть сотни других, которые краснели от одного его взгляда.

* * *

Клуб готовился к балу на Хэллоуин. В стиле Игры Престолов. Грандиозное городское мероприятие. Клиентки клуба готовили номера со своими преподавателями, сами же танцоры бесконечно репетировали финальный номер, на который ушло много нервов и споров. Один из них, Гарольд, кубинец по национальности, над которым Кристофер частенько посмеивался, постоянно вставлял палки в колеса и норовил сбежать с прогона. Его в прямом смысле приходилось хватать и возвращать в зал. Кристофер садился напротив танцоров и наблюдал до самой последней минуты репетиции, как идет работа.

Гарольд, пробегая мимо, в связке номера, бросал на него взгляды, полные презрения, чем приводил Кристофера в крайне веселое расположение духа. Он бы мог прибить его одним щелчком, как муху. Но Мириам велела его не трогать. Хотя парень был не прост, ох, как не прост. То, что за Гарольдом нужен присмотр, Кристофер был в этом уверен, уж очень ему не нравились постоянные переговоры кубинца с клиентками. Шепотки, перемигивания. Красавцем тот не был совсем, скорее наоборот, небольшой лысый человечек с длинными волосатыми руками, но женщины почему-то возились с ним и покровительствовали.

Мириам с самого утра носилась по клубу и орала на декораторов и барменов, которые от волнения впадали в ступор и не могли сделать простейшие вещи. Она сама прикрепляла ткани и натягивала плакаты. И вообще казалась сильно взвинченной и не могла ни с кем спокойно разговаривать. Шипси метался как угорелый, стараясь угодить ей и чуть не плакал оттого, что не получал поощрений, как обычно. Руки его тряслись, он заикался и никак не мог завершить ни одного порученного ему дела.

Кристофер бесился и рассматривал эту новую для себя Мириам. Жесткую, злую и далекую. Внезапно ему захотелось, чтобы все провалилось к чертям, а она рыдала где-нибудь в раздевалке. Он даже запланировал красиво уйти, бросив ей на прощание что-нибудь обидное, и предложить расстаться насовсем, но постепенно страсти улеглись, столы были накрыты, артисты поправляли свои костюмы в ожидании выхода, и, когда оставался ровно час до начала, атмосфера стала совсем другой, спокойной и торжественной.

При входе в клуб гостей встречали рыцари, одетые во все черное. В зоне рецепции был установлен огромный трон в натуральную величину. Настоящий, полная имитация трона из знаменитого сериала. За ним висело огромное панно, из которого высовывал голову красный огнедышащий дракон. По бокам стояли два больших факела, а на полу в изножье лежала искусно разложенная алая ткань. На стойке бара стоял большой белый фонтан с черепами, откуда лилась настоящая кровь животных. В зале огромное зеркало закрыли большой лиловой тканью с изображением черного замка. Под балками летали стрелой черные птицы и висел шар в виде Луны. Персонал клуба был одет во все черное, с золотыми нагрудниками и наручами. Головы их венчали короны, подобные тем, что красовались на героях знаменитой саги.

Мириам вышла к гостям в строгом красном платье до пола и в короне-обруче. Она вела на поводках огромных черных доберманов. Толпа замерла от страха и восхищения. Каждый хотел сфотографироваться на знаменитом троне вместе с псами.

Кристофер, подтянутый и элегантный, в черном плаще и короне, словно настоящий король, принимал публику, проверял, полон ли бар, и внимательно следил за персоналом. Неожиданно в конце лаунж-зоны он увидел скорчившуюся фигурку в черном смокинге. Подойдя ближе, он узнал в нем преподавателя йоги, Фрэнка. Молодой человек был отличным специалистом, он пять лет провел в монастыре Тибета и знал необыкновенные техники. После его занятий хотелось летать.

Сейчас же Фрэнк лежал, обхватив руками живот, и почти не разгибался. Кристофер нагнулся и, развернув его к себе, увидел синюшное лицо и высунутый язык. Эпилептический припадок, подумал он. Осторожно отвел его в тренерскую, расстегнул ворот рубахи и открыл окно. Парень немного задышал.

– Я не могу там находиться, – простонал он. – Выведи меня отсюда.

– Ты отравился, дружище. – Участливо наклонился к нему Кристофер.

– Нет. Там слишком много нижних энергий. Это мне нельзя. – Он смотрел на Кристофера умоляюще.

Кристофер, испытывая брезгливость к женоподобному поведению, под руки вывел его через запасной выход. А когда вернулся в зал, то увидел ИХ.

Гости передвигались по клубу, фотографировались и смеялись, рассаживались по местам, а среди них двигались большие черные фигуры. Некоторые из них прятали лица в капюшонах, некоторые под масками. Фигуры скользили сквозь людей и, поднимаясь, растворялись на уровне балок.

Кристофер оторопел. Доигрался. Он схватился руками за голову. Галлюцинации. Он сидел и смотрел на Мириам, отчетливо видя, как к ней приближается самая большая фигура с горящим красным колпаком. Мириам стояла спиной и разговаривала с клиентами. Фигура подошла к ней почти вплотную, и тут Кристофер не выдержал и рванул к ней:

– Мириам!

В ту же секунду пол ушел у него из-под ног, и он упал, больно стукнувшись затылком о ступеньку подиума. Голова слегка кружилась, но сотрясения, похоже, не было. Он сел на стоящий рядом стул, и в этот момент началось представление.

Клиентки клуба выступали с заранее подготовленными номерами. Каждая танцевала со своим преподавателем танцев. Разными были и жанры, и костюмы. Это была одна из фишек клуба – дать почувствовать каждой студентке вкус сцены, вкус триумфа. Аплодисменты зрителей – сладкая награда для каждого артиста, а для обычной женщины – сбывшаяся детская мечта.

Кристофер тогда все никак не мог найти Шипси, который отвечал за тайминг выступлений и должен был давать ориентир ведущему. Маленький сатир как сквозь землю провалился. Обыскав весь клуб и с трудом пробившись в фотозону, где каждая гостья, наряженная королевой, хотела сфотографироваться на троне с доберманами, Кристофер не обнаружил его и там.

Чертыхаясь, он побежал в раздевалку, но вдруг резко остановился перед дверью. Он услышал женские голоса.

– Вы видели ее, – спросила одна из них, – вы видели, как она себя ведет? Как она держит себя с другими? Высокомерная такая!

– Да, – ответил другой, чуть скрипучий голос, – а вы видели, как она на нас смотрит как на вшей!

Кристофер резко постучал в дверь. Ему открыл Шипси, растерянно моргая глазками. В раздевалке было накурено. На скамейке стояла вазочка с окурками. Две клиентки в нарядных платьях выглядывали из-за спины мышонка.

– Ты же знаешь, что здесь нельзя курить, – прошипел Кристофер ему в ухо, взяв парня за ворот рубахи. – Ах ты, шестерка, иди занимайся делом.

Преподаватели-танцоры уже величаво выводили своих дам для финального полонеза.

Тем временем Кристофер увидел, что странные фигуры черным кольцом окружили гостей. Лишь только одна осталась рядом с Мириам, которая стояла у кулис. Странное это было зрелище. Ничего не подозревающие люди, которые пили шампанское и аплодировали, среди трехметровых полупрозрачных черных теней. Они стояли так еще минут пять, а потом все исчезли.

Вечер закончился, и Кристофер предложил обессиленной Мириам поехать домой.

Она все еще ходила по уже пустому залу и машинально собирала со столов тарелки и фужеры. Кристофер подошел к ней и обнял. Почувствовав, как ее лицо, уткнувшееся ему в грудь, стало мокрым от слез, он взял ее за подбородок. По бледным щекам бежали две черные мокрые дорожки, глаза казались огромными и очень несчастными.

– Я устала – прошептала она, – я смертельно устала.

Он бросил взгляд в зеркало: в нем король и королева стояли обнявшись, словно в гравюре из старинной книги о рыцарях древних времен. Словно эпизод из вечности.

Он усилием воли отстранил Мириам:

– Езжай. Я сам все закрою. – Ему было ее жаль. Она была очень бледной, ее глаза просто закрывались от усталости.

Кристофер сам проследил, чтобы все убрали, закрыл клуб и поставил на сигнализацию. Он приехал домой и попытался расслабиться в душе, но тут позвонила Мириам. Он даже сперва не понял, что произошло. Она плакала и кричала в трубку, что это подло, что он не мужчина и что шутки подобного рода могут позволить себе только идиоты.

– Да в чем дело?! – заорал он в трубку. – Истеричка! – Он не заметил, как мокрый вышел из ванной и уже наливал себе бренди.

Она бросила трубку, но через минуту прислала фото. С видеонаблюдения. У каждого из них был встроен в телефон такой сервис, чтобы можно было отдаленно наблюдать за работой клуба. На стойке бара, прямо под одной из камер, лежали две черные розы. Кристофер вздрогнул. Когда он уходил, там ничего не было. Он точно это помнил. Они прокрутили запись, чтобы увидеть, кто их положил таким образом, но, перед моментом как они появились, она была стерта на несколько секунд…