Текст книги "Одна Ж в Большом городе"

Что главное в погоне за судьбой –

Малярно-ювелирная работа над собой:

Над всеми недостатками, которые видны,

Над скверными задатками,

Которые даны,

Волшебными заплатками,

Железною стеной

Должны стоять достоинства,

Воспитанные мной.

Когда-то я так думала, по молодости лет.

Казалось, это главное, а оказалось – нет.

Из всех доброжелателей никто не объяснил,

Что главное – чтоб кто-нибудь

Вот так тебя любил:

Со всеми недостатками,

Слезами и припадками,

Скандалами и сдвигами,

И склонностью ко лжи,

Считая их глубинами,

Считая их загадками,

Неведомыми тайнами

Твоей большой

Я думала, души.

Екатерина Горбовская

Срочно к физруку!

Эта правдивая история случилась с мамой одного мальчика из класса моей дочери. Физрук у нас один на всех, поэтому я, конечно, не могла остаться равнодушной. Узнала всю лав стори из первых рук и получила разрешение поведать ее тебе. Как все происходило, рассказывает сама героиня:

– Если бы всего год назад все это мне предсказала бы какая-нибудь гадалка, я бы ни за что не поверила. Еще и покрутила бы пальцем у виска!..

В детстве я мечтала стать знаменитой фигуристкой и усиленно посещала спортивную секцию. Меня хвалили за упорство и спортивный настрой (я, в отличие от других девочек, не кадрилась на льду с мальчишками из хоккейной секции), но особых дарований, видимо, не наблюдали. Все эти прыжки и пируэты давались мне с огромным трудом, хотя каталась я красиво и музыку чувствовала хорошо. Но вот положенный по нормативам двойной аксель никак не давался! Меня как «не прыгучую» хотели из-за этого даже перевести в танцы на льду, но так и не смогли подобрать подходящую пару: для своего возраста я была слишком высокой и, что еще хуже, не желала считаться с партнером – как, впрочем, и со всеми другими мальчиками. В конце концов ко мне намертво приклеился ярлык «в пару не встает», и я так и продолжала кататься в гордом одиночестве…

К моим первым районным соревнованиям готовились всей семьей. Папа наточил коньки и замикшировал на кассете очень красивую композицию из самых модных мелодий, идеально подходящую под мой ледовый танец. А мама сшила для выступления роскошное платье. Как сейчас его помню: ярко-бирюзовое, с золотыми вставками и короткой пышной юбочкой. Всю ночь перед соревнованиями я не спала: все прокручивала в голове свою программу. А с утра пораньше помчалась на каток – репетировать.

То т «день чудесный» до сих пор очень хорошо помню: были и мороз, и солнце – прямо как у Пушкина с его «прелестным другом».

Наш тренер Татьяна Николаевна тоже очень волновалась. И вдруг перед самым выходом на лед выясняется, что самая талантливая из нашей команды девочка Маша, переодеваясь, порвала свое «выступательное» платье. Да еще как порвала: оно полностью разъехалось по шву на спине, и спасти его было уже совершенно невозможно! Маша рыдала в раздевалке, Татьяна Николаевна нервно курила: Машу она считала главной надеждой на призовое место в районе. Ведь та выпрыгивала не только двойной аксель, но и тройной ритбергер! А уж ее вращение «бильман» вообще было главной гордостью тренера.

И тут Татьяна Николаевна, решительно выкинув сигарету, неожиданно подошла ко мне:

– Ты знаешь, девочка, что главное в спорте? Это командный дух и чувство локтя. Для настоящего спортсмена всегда важнее не его личный рекорд, а результат всей команды…

В общем, исходя из ее слов, я должна была уступить Маше свое платье. Видимо, я была самой неперспективной участницей соревнований, зато вот платье мое понравилось абсолютно всем. О том, чтобы выйти в нем на лед еще раз после Маши, не могло быть и речи. Да и зачем? Только платье позорить своим корявым акселем в один оборот…

Я отдала платье. Пока Маша каталась в моем бирюзовом чуде, я изо всех сил кусала губы, чтобы не разреветься. Маша заняла второе место. Ей вручили большой букет алых роз и огромного плюшевого мишку.

Я же, несмотря на очевидный намек на мою профнепригодность, фигурное катание не бросила. И продолжала ходить на тренировки просто так, для себя, прекрасно понимая, что Родниной мне не стать никогда. Зато с тех пор я четко усвоила: личный результат – это не всегда главное. Иногда командный дух и чувство локтя важнее.

Эту невеселую историю я в педагогических целях не раз рассказывала своему сыну Гошке. Впервые он прослушал ее, еще лежа в коляске, а сейчас Гошке уже девять. Но мой грустно-поучительный рассказ он до сих пор отлично помнит. Когда температурит или у него живот болит, начинает канючить: «Мам, а мам, а расскажи еще про чувство локтя…» Видно, сей памятный эпизод из моего детства способен заглушить даже желудочные колики.

Правда, с тех самых пор пресловутый командный дух вместе с чувством локтя лично мне только вредили. Руководствуясь именно этими догмами, я позднее точно так же уступила свою первую любовь и своего мужа, Гошкиного папу, своей лучшей подруге. Просто отдала «в добрые руки» – как то бирюзовое платье. Ну, разумеется, когда узнала, что подруга все равно им уже вовсю пользуется…

И на работе я все время пролетаю мимо «личных рекордов» – руководящих постов и внушительных бонусов – в угоду тому же командному духу. Моя команда отчего-то уверена, что мне ничего этого и не нужно – лишь бы общий объем продаж у компании не падал. И чувство локтя, особенно в те моменты, когда оно не помешало бы, меня весьма подводит. Например, в отношениях с мужчинами. За все восемь лет с тех пор, как Гошкин папа перешел в руки моей подруги (наверное, куда более добрые, чем мои), я так и не смогла «ужиться в команде» ни с одним представителем сильного пола. Уже через пару-тройку свиданий меня тянет назад – в «одиночное катание». Так и перебиваюсь двойным-тройным сексом (а то и вообще в один оборот!) с разными партнерами. Никак в пару не встану.

Для души у меня есть подружка – такая же разведенная, как и я. Но, в отличие от меня, она «гламурная». А именно – тщательно следит и за собой, и за модой: без устали штудирует глянцевые журналы. Она даже своих домашних питомцев, в свете последних тенденций, переименовала в Гламурку и Гламурзика. Вот они, наверное, удивились! Ведь до этого лет десять были просто Муркой и Мурзиком. А еще моя подруга периодически «выходит в свет» с целью присмотреть себе подходящего принца. И меня с собой иногда вытягивает. Она говорит, что иначе я совсем зачахну и стану похожа на «старую корягу». И я иду – исключительно из командного духа. Ведь лично мне все это ничуть не интересно: сидишь, как истукан, пусть и в модном месте, давясь приторным мохито ценой в половину моей зарплаты… Но подруга говорит: «Надо!», и я слушаюсь. Она мне упорно внушает, что только подобным образом в наше время можно подцепить достойного кадра. Однако толкового секса почему-то ни у нее, ни у меня до сих пор нет. Во время наших с ней посиделок в кафе мы обе напоминаем мне героинь сериала «Секс в большом городе».

Кроме мохито и гламура, еще я не люблю цветы – особенно розы. А еще зиму – особенно мороз и солнце. И зимний спорт – особенно катки и коньки. Еще я не люблю плюшевых медведей. Гламурная подружка считает, что это комплексы, растущие из детства. Но я в это не верю, потому что бирюзовые платья мне и по сей день нравятся. Несмотря ни на что. В общем, у меня все не как у людей.

Однажды ребенок принес дневник, а там запись: «Срочно зайдите к физруку!» Нормальных родителей вызывают к директору или на худой конец к классному руководителю, а меня – к физруку! И что ему от меня понадобилось? Гошка вроде физру любит… Да и физрука своего постоянно нахваливает… Что он там, интересно, такого-эдакого учудил?..

Ах, ну да: это, наверное, лыжи. Их надо было купить еще в декабре, но зимы долго не было, вот я и не купила. А теперь снегу выпало по пояс. Наверное, уроки физкультуры стали проходить на лыжне, а мой бедняжка сын – «пеший». Надо, думаю, сходить к этому физруку, уточнить, какие именно лыжи лучше купить. Чтобы деньги зря не выкинуть. А то выбор нынче хоть и большой, но не дешевый, прямо скажем.

…Ну никакой личной жизни с этой школой! То лыжи им подавай, то палки. Могли бы и сами выдавать. Школа, между прочим, тоже не дешевая. Не какая-нибудь районная, а платный лицей! С работы отпросилась, в пробке час отстояла – на крыше машины за это время сугроб намело… Пока бежала к зданию школы – поскользнулась, упала, замшевые сапоги изгадила, до сих пор не могу отчистить… Прибегаю – язык на плече, злая:

– Физрук где? – спрашиваю первого встречного.

Вижу перед собой ноги в кроссовках, спортивные штаны – высокий очень физрук. Тушь потекла от снега, вот выше ничего не вижу. Начинаю тараторить штанам с кроссовками:

– Ну вы написали бы, что ли, какие лыжи! Модель какая? Как выбирать-то их – по размеру обуви или по росту? А то ведь купишь, принесешь, а вы опять – не то да не так… Мы же все-таки родители, а не лыжники. Это же ваша работа!

Тушь варежкой протерла, поднимаю наконец глаза. Батюшки, а передо мной – красавец! Высокий, голубоглазый, Шварценеггер и Аполлон в одном флаконе! То есть в спортивном костюме… Он улыбается:

– Не волнуйтесь вы так, мадам. Обычные нужны лыжи, в магазине вам помогут выбрать. Лыжи – они и в Африке лыжи.

Зубы ровные, белые, улыбка открытая. Очень гла… глупо! Небось моложе меня как минимум лет на пять…

Ну ладно – на два. А в нашем возрасте и это существенно. Но почему-то все же смущаюсь:

– Ну, понимаете ли, в мое время все было по-другому… Я потому и спрашиваю. В нашем детстве, знаете ли, бывало, что и к валенкам лыжи пристегивали. Да… А потом, когда лыжи с ботинками появились, вот радости-то было! Просто не все родители могли себе позволить…

Тут физрук откровенно (мне показалось – бесцеремонно!) расхохотался:

– Еще немного – и вы скажете, что последний раз стояли на лыжах, когда шли через Чудское озеро во время Ледового побоища! А знаете что, у нас по воскресеньям в соседнем парке проводятся семейные лыжные забеги. Купите заодно лыжи и для себя и приходите с Гошей! Представляете: солнышко, воздух прозрачный, снежок скрипит!.. А я вас кататься научу.

– Вы что, и родителей на лыжи ставите? – подозрительно осведомляюсь я.

– Нет, им я только предлагаю. В добровольном порядке. Но научить, кстати, могу, – физрук хитро прищурился. – Это же моя работа.

Лыжи выбрать и впрямь оказалось делом несложным. Я и себе купила. И даже на катание это семейное с Гошкой сходила. Было многолюдно, весело и шумно. И даже мороз и солнце не испортили мне настроения. А физрук прямо там, в парке, сварил глинтвейн в походном котелке… Но все равно – не очень мне это нравится. Физруки всякие… Хотя Гошкин Игорь Александрович в алой лыжной куртке со своей бодрой лыжной иноходью долго еще потом не шел у меня из головы. Ругала себя: не хватало еще, в лучших традициях «зимних вишен», влюбиться в физрука собственного ребенка! И школу больше посещать не надо! Или надо? Прикидываясь, что очень озабочена физическим воспитанием своего чада? Нет, все: никаких физруков и никаких мыслей о физруках!

Ручьи побежали, птички зачирикали, а любви – как не было, так и нет… Гошка опять приносит дневник, а там знакомое – «Срочно зайдите к физруку!».

– Что теперь? – ехидно осведомляюсь я у ребенка. – Водные лыжи?

– Теперь коньки! – выдает Гошка.

– Какие на фиг коньки? – я уже определенно нервничаю. – Апрель на улице!

Гошка слегка смущен:

– Да на искусственном льду. И не мне коньки. Мам, ну… ты понимаешь… У нас соревнования семейные проводятся: родителей приглашают поддержать честь школы. В этот раз мальчики и папы соревнуются в хоккее, а девочки и мамы – в фигурном катании. Папы желающие нашлись, а вот с мамами-фигуристками напряженка. Вот я и сказал Игорю Александровичу, что ты хорошо катаешься… Я же сам видел, не отпирайся! Может, поучаствуешь, а? Мам, ну пожалуйста…

Ну да, все брошу и пойду клоуном в ледовое шоу «Отцы и дети». Делать мне больше нечего!

Но тут снова нагрянул он – мой командный дух. И начал меня пилить: «Тебе что, жалко ребенка поддержать? Вон как просит, чуть ли не слезу пустил… К тому же на коньках ты действительно прилично катаешься. Как не стыдно!»

Ладно, уговорил. Пойду. Правда, давненько я на искусственный лед не выходила, но это ничего… Мастерство, как говорится, не пропьешь!.. Вот только платье надо бы… Специальное не обязательно, думаю, подойдет любое нарядное, только не очень длинное – чтобы кататься не мешало. Идея! Хочу бирюзовое! Позвоню-ка своей гламурной подружке: пусть подскажет, где купить.

…Я заняла первое место! Среди мам, правда, но тоже ничего… На мне было ярко-бирюзовое платье – не мини, конечно, но все же… И еще я получила золотую медаль. Правда, шоколадную. Зато вручал мне ее физрук – от имени школы. А от себя лично он всучил мне пять белых роз. И зачем? Я же вообще не люблю цветы, тем более розы. Правда, эти очень уж красивые!.. И как он вообще догадался, что из всех роз меня не раздражают только белые?..

Через неделю Гошка снова, опустив глаза, сует мне дневник. Еще не открыв его, я почему-то догадалась, что там написано – «Срочно к физруку!». Так и есть…

Нет, это уже явный перебор! Я и так думаю об этом физруке гораздо чаще, чем положено приличной мамаше. Надо пойти и окончательно разобраться. Что ему в конце концов надо от меня?

Стараясь не растерять усиленно подпитываемую по дороге решимость, врываюсь в школьную тренерскую и, глядя в знакомые кроссовки, с ходу выпаливаю:

– Вы что, Игорь Александрович, считаете, что мне больше заняться нечем, кроме как в школу носиться? Почему вы меня так часто вызываете? Вы, наверное, удивитесь, но я ведь тоже иногда работаю…

Наконец поднимаю глаза на без малого два метра физруковского роста. Он стоит… совершенно обалдевший:

– Простите, но… Я вас вообще ни разу не вызывал!

– Что? Да что вы себе позволяете?! Вы хотите сказать, что вы меня не звали и это я хожу сюда как заведенная?

Физрук окончательно теряется:

– Да. То есть нет… Я, конечно, очень рад вас видеть. Каждый раз. Но я вас не вызывал. Зачем? У вас прекрасный мальчик, я Гошей очень доволен. Мы с ним, можно сказать, даже дружим.

Тут у физрука под боком нарисовывается мой Гошка. Едва доставая учителю до пояса, он льнет к физруку, как молодой вьюн к мощному дубу. Глядя на эту идиллическую картинку, я начинаю кое о чем догадываться.

– Дома поговорим! – зловеще шиплю я сыну. А его наставнику холодно бросаю: – Что ж, извините. Видимо, это действительно не ваша вина. Всего доброго!

– Подождите, – окликает меня физрук. – Вы тем не менее пришли очень кстати. Это вам!

Я оборачиваюсь. У физрука в руках… огромный плюшевый мишка. Очередной прямо привет из моего детства…

– Вот, – говорит он. – Его должны были вам вручить еще тогда, на катке. Но спонсоры не успели прислать вовремя. Так что вручаю теперь. Поздравляю!

…Я шипела, как змея. Гошка стоял, потупив глаза. На нашу разборку взирал с дивана плюшевый мишка-переросток. Я все-таки взяла его домой. И даже назвала Гошкой. Или Игорьком. В сущности, все равно ведь, это одно и то же имя… А что: буду пинать его иногда за все эти морозы и солнца, коньки и розы…

Гошкина правда оказалась весьма простой и по-мальчишески честной. Игоря Александровича сын обожал и буквально боготворил: трепетно ловил каждое его слово. А однажды случайно подслушал, как молодого физрука донимают расспросами пожилые школьные матроны:

– Что это вы, Игорь Александрович, никак не женитесь? С чужими детьми работаете, а своих до сих пор нет… И ведь не мальчик уже – тридцать лет! Или на вас, молодежь, теперь не угодишь? Посмотрите вон, какая красавица незамужняя у вас под боком работает! Светлана Алексеевна, что по литературе и русскому!.. Другой бы давно уж поухаживал…

– Вот именно, что другой, – отшутился Игорь Александрович. – А я же не просто мужчина, я – физрук. Мне и женщина особенная нужна.

– Это какая же? – подозрительно спросили училки.

– Ну, знаете, э-э-э… такая… – Физрук, видно, решил отправить навязчивых сводниц в верный нокаут: – С командным духом и чувством локтя!

Эти словосочетания подействовали на моего ребенка, как красная тряпка на быка. И он решил во что бы то ни стало свести обожаемого педагога со своей любимой мамой, с пеленок объясняющей ему, что командный дух и чувство локтя – самое главное в жизни. Не зря же такое совпадение! А о лучшем папе Гошка и не мечтал. Ему казалось: что может быть проще? Игорь Александрович должен только увидеть маму и… Он сразу поймет, какое отменное у нее чувство локтя! Как раз такое, о котором он мечтает! А мама, увидев учителя физкультуры, тоже сразу же его полюбит. Просто потому, что Игоря Александровича невозможно не полюбить! Он такой добрый, сильный, с ним всегда интересно!.. Не зря же его любят все ученики и даже учительницы?! Только вот как сделать, чтобы мама и Игорь Александрович встретились?

А дальше все было делом Гошкиной техники и моей импульсивности. Сынуля сам писал в своем дневнике «Срочно к физруку!», а я, толком не разобравшись, действительно меня вызывали или нет, каждый раз бросалась на физрука то с вопросами, то с упреками.

Что ж, не убивать же в конце концов за это Гошку! Он чисто по-детски хотел как лучше. А для меня получилось по-взрослому. Как всегда. Опять облом! А я-то – полная дура, и никакой печальный жизненный опыт ничему меня так и не научил! Признаться, в глубине души я лелеяла мыслишку, что не просто так меня физрук вызывает… А уж во сне сколько раз я его видела – стыдно сосчитать! Типичный синдром одинокой женщины: любой мимолетный контакт с лицом мужского пола раскрутить в своей голове сначала до свадьбы с фатой, а потом – и до совместной жизни душа в душу с крещением общих детей… И далее, как говорится, везде: долго и счастливо, вплоть до смерти в один день и на одной подушке…

К концу учебного года мне почти удалось выкинуть «подлого» физрука из головы. Но чуть ли не за день до начала каникул Гошка снова положил передо мной дневник:

– Мама, теперь он тебя и правда вызывает. Я его урок прогулял…

В дневник была вложена записка: «Хотел перед Вами извиниться. Мы можем поговорить не в школе? И. А.». И ниже – адрес кафешки в центре города. Это что, типа, свидание? Долго еще он будет издеваться надо мной? Пойду и честно скажу ему, чтобы не морочил голову одинокой «пожилой» женщине.

Он встретил меня опять белыми розами. Посмотрел в глаза и сказал:

– Про белые розы мне рассказал ваш сын. Дети часто знают о нас гораздо больше, чем нам кажется.

– И чем мы сами, – откликнулась я.

В общем, утром я проснулась в постели физрука. И если честно, ничуть об этом не жалею! Мой «Аполлон и Шварценеггер в одном флаконе» из средней школы оказался еще и секс-гигантом. Я погладила его мускулистую руку:

– Слушай, Игорек, а тебя правда привлекает в женщине чувство локтя? И как оно выглядит вообще?

– Конечно, привлекает! – отозвался физрук. – Чувство локтя – оно и в Африке чувство локтя. Как выглядит? Ну как тебе сказать? Это такое большое-большое чувство. Как у меня к тебе! – И он закрыл мой рот поцелуем.

Дети иногда решают наши судьбы. Конечно, и они порой ошибаются. Но Гошка угадал. Во всяком случае мы с Игорем съехались и до сих пор живем одной семьей. И хорошо живем (тьфу-тьфу-тьфу три раза налево)! Я, похоже, наконец «встала в пару». И научилась считаться с партнером.

Правда, по мнению моей гламурной подруги, моя нынешняя семейная жизнь по-прежнему не гламурна. Равно как и мой «принц». Мы не пьем мохито и не ходим по модным местам. Вместо котов-гламурзиков у нас всего-навсего мишка Гошка. А Игорь не торопится бросать школу и уезжать работать по контракту за рубеж, хотя его настойчиво приглашают туда тренером. Что ж, согласна: муж-учитель – это совсем не гламурно. Но мне нравится. Зато по выходным мы с двумя моими Гошками катаемся на роликах, а зимой – я уверена! – тоже втроем станем кататься на коньках: я перестала ненавидеть катки. А скоро по настоятельной просьбе Гошки-младшего мы отправляемся в отпуск к океану – в настоящую Африку! Где, как уверяет Гошка-старший, есть и лыжи, и чувство локтя!

Глава 4
Интерьер и обустройство

Шакал – это настолько бессовестное и непредсказуемое существо, что охота на него напоминает изощренный танец.

«Танцы с шакалом», Ли Чун Джа, корейский мыслитель

Танцы с диваном

Я проснулась утром и поняла, что смертельно хочу оранжевый диван.

И не потому, что в это утро во мне наконец пробудилась женщина, любящая и ценящая домашний уют. И даже не потому, что оранжевый – цвет сезона. Если честно, я отличаюсь от большинства представительниц прекрасного пола именно тем, что искренне не люблю обустраивать свое жилище – ежегодно делать ремонт, кропотливо подбирать детали интерьера и самозабвенно развешивать всякие рюшечки-занавесочки. Меня куда больше радует, когда за подобные вещи берется профессионал, т. е. специально обученный человек. Но коли уж возможности нанять такого человека пока нет, приходится поворачиваться самой. Вот для начала я и решила привести в божеский вид хотя бы то, на чем сплю. Потому что наконец осознала, что на таком безнадежно устаревшем лежбище немодного фасона и скучного колора порядочная дама возлежать не должна.